Текст книги "Похищенная грешником (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Лара обнимает меня, прижимаясь ко мне так близко, как только может, затем шепчет:

– Я рада, что она вернулась.

– Но?

– Я беспокоюсь о ней.

– Я позову психиатра, чтобы он помог ей пройти через это.

– Что, если она уже никогда не будет прежней?

Я целую ее в волосы.

– Это то, к чему тебе нужно подготовиться. Прошли годы, Лара. Ты изменилась, и она тоже. Вам придется узнать друг друга заново.

– Я знаю. – Ее дыхание обдувает мою шею. – По крайней мере, она вернулась ко мне. – Лара поднимает голову, и ее глаза встречаются с моими. – Ты выяснил, почему Мазур сказал мне, что она мертва?

Я киваю.

– Но я чувствую, что это то, что твоя мать должна тебе сказать. Когда она будет готова. Не дави на нее, требуя ответов на вопросы о том, что с ней произошло за последние десять лет.

Беспокойство искажает черты ее лица.

– Все так плохо?

Я снова киваю.

– Ей понадобится много заботы и времени. Это все, что мы можем ей дать. – По ее щеке скатывается слеза, и я протягиваю руку, чтобы смахнуть ее. – Просто будь сильной ради своей матери, и я буду сильным ради тебя. Хорошо?

– Хорошо. – Она колеблется, затем спрашивает. – Ты убил Тимона?

– Пока нет.

– Почему?

Я качаю головой. Ей не нужно слышать, что я запланировал для него.

– Он скоро умрет. Не волнуйся.

Лара поднимает руку к моему лицу и гладит мою челюсть.

– Спасибо, что спас мою маму.

– Не за что, Ödülüm .

Глава 47

ГАБРИЭЛЬ

После того, как я дал Эмре и Виктору еду, и они заняты тем, что поглощают ее, я вхожу в морозильную камеру.

Мазур поднимает голову, его левый глаз налит кровью от удара, который он получил во время аварии.

– Наконец-то. Я думал, ты не проснешься.

– Пошел ты. – Он плюет на пол.

Я закатываю рукава своей рубашки до локтей, затем сажусь напротив Мазура. Встречаясь взглядом с мужчиной, улыбка приподнимает уголки моего рта.

– Тимон Мазур. Наконец-то связанный, как свинья, которой он и является. Готовый к забою.

Черты его лица напрягаются, и я вижу вспышку паники.

– Почему ты вмешался в мои дела? Почему ты напал?

Я смотрю на него долго и пристально, пока он не пытается поерзать на стуле. Я оцениваю его размеры, эти чертовски нелепые усы, абсолютную жестокость его черт.

Иисус, это человек, которому Лара должна была прислуживать всю свою жизнь.  

Глубоко вдыхая, я медленно выпускаю воздух, затем говорю:

– Честно говоря, не думаю, что ты вспомнишь, но я призрак из прошлого.

Его глаза прищуриваются, когда он смотрит на меня.

– Я никогда не видел тебя раньше.

– Ты прав. Не видел.

Он начинает выглядеть расстроенным, и это заставляет меня улыбнуться шире.

– Перво-наперво. Ты, блять, пытал Лару. – Я наклоняюсь вперед, мои глаза встречаются с его, в то время как ярость закипает в моей груди. – Я собираюсь сделать с тобой то, что ты сделал с ней.

– Ответь мне! – кричит он, его лицо становится почти фиолетовым. – Что я тебе сделал?

Я встаю и трачу время на то, чтобы отодвинуть стул с дороги. Поворачиваясь обратно к Мазуру, я говорю:

– Моя мать была пекарем. Ей это очень нравилось.

Смятение заполняет его лицо.

– Мой отец открыл для нее пекарню. Они зарабатывали на скромную жизнь. Раньше я помогал после школы, и однажды, когда я заставлял полки, пришли твои люди и хладнокровно убили их. Я видел, как умирали мои родители, и поклялся отомстить за их смерть.

Входят Виктор и Эмре, и Мазур бросает взгляд на Виктора. Его глаза мгновенно темнеют от страха.

– Похоже, ты знаешь Виктора? – Спрашиваю я.

– Все знают главу Братвы, – бормочет Мазур, его паника растет.

– О, мы собираемся узнать друг друга лично по-настоящему, – посмеивается Виктор.

– Мазур, – рявкаю я, снова привлекая его внимание ко мне. – На чем я остановился? – Я на мгновение задумываюсь. – Верно. Я бы, наверное, отвоевал пекарню, но из-за тебя я вкалывал, чтобы стать главой турецкой мафии, и все для того, чтобы отомстить. В этот момент. – Я делаю шаг ближе. – Это все твоя собственная заслуга.

– Ты взял не того мужчину. – Он качает головой. – Зачем мне пекарня?

– Как только ты убедил всех владельцев продать тебе свои магазины практически за бесценок, ты все это сровнял с землей. А затем построил на этой земле торговый центр.

Я наблюдаю, как он начинает вспоминать.

– Дениз и Синем Демир. Они были трудолюбивыми людьми, просто пытались заработать на жизнь, а ты просто их, блять, убил. – Я жестом приказываю Эмре развязать Мазура, затем говорю. – После сегодняшнего вечера моей бабушке больше не придется носить черное. – Ухмыляясь, я добавляю. – Но сначала тебе нужно заплатить за ад, через который ты заставил пройти Лару.

Виктор подходит ближе, спрашивая:

– Чем я могу помочь?

– Мне нужно, чтобы он лежал на полу.

Виктор кладет руку на грудь Мазура, затем ухмыляется ему.

– Ложись.

Простым движением Виктор выбивает ноги Мазура из-под себя. Мазур падает назад, сильно ударяясь о землю, издав рычание от силы удара, за которым следует стон.

Я подхожу ближе и наступаю на его правую руку.

– Не стесняйся кричать. – Поднимая ногу, я топчу его предплечье, пока он не воет от боли. Только убедившись, что оно сломано, я отступаю назад, спрашивая. – Лара также кричала?

Господи, неужели?

Сильный гнев затуманивает мой взор, мои внутренности начинают дрожать, когда я представляю женщину, которую люблю, лежащую на холодном полу и кричащую от боли.

Развернувшись, я пинаю Мазура прямо в живот, из-за он издает мучительный стон. Я смотрю, как он пытается дышать, и это не приносит мне удовлетворения.

– Хватит, – причитает он, перекатываясь на бок и прижимая сломанную руку к груди. – Хватит.

– Я только начинал, – выдавливаю я слова сквозь стиснутые зубы.

Я жестом прошу Эмре и Виктора помочь мужчине встать на колени. Подойдя к столу у левой стены, я беру плеть с металлическими шипами.

– У меня нет желания мучить людей. Виктор, ты не против?

– Слава Богу. Я думал, ты заставишь меня смотреть.

Издав невеселый смешок, я вручаю плеть ему.

– Не оставляй чистые участки кожи у него на спине.

Я проверяю время на своих наручных часах, когда Виктор бьет плетью по спине Мазура. Мазур начинает ползти, пытаясь отодвинуться. Вскоре его рыдания наполняют воздух, и я смотрю, как он молит о пощаде, ползая по полу, как гребаный пес, которым он и является.

Я не лгал, когда сказал, что у меня нет желания мучить людей. Я бы предпочел застрелить этого человека. Но он должен заплатить за то, что сделал с Ларой. За все страдания, которые он причинил ей.

Я помню, как она съеживалась. Как она вздрагивала. Удушающий страх в ее глазах.

Она стояла на коленях, умоляя сохранить ей жизнь.

Сколько раз она вот так умоляла Мазура?  

Виктор работает до седьмого пота. К тому времени, как Мазур теряет сознание, его спина превращается в кровавое месиво.

Виктор бросает хлыст на пол.

– Теперь я готов лечь спать.

– Спасибо, – бормочу я, подходя ближе, чтобы пожать ему руку. – Не стесняйся звонить мне, когда тебе что-то понадобится.

Он поднимает подбородок, прежде чем покинуть морозильную камеру. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Эмре, который, кажется, наполовину спит, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди.

– Ты можешь идти домой, – говорю я. – Я закончу здесь.

– Я остаюсь, – бормочет он перед тем, как зевнуть. – Я принесу нам чаю.

Сразу после того, как Эмре уходит, Мазур начинает шевелиться. Я удивлен, что он приходит в себя так быстро.

Присев рядом с ним, я наклоняю голову.

– Не слишком хорошо себя чувствуешь, да?

Он стонет от боли, выгравированной глубокими морщинами на его лице.

– Вот что чувствовала Лара каждый раз, когда ты порол ее.

Поднимаясь на ноги, я вытаскиваю пулю из кармана. Я беру со стола нож и начинаю вырезать на нем его имя.

– Я слышал, тебе нравится вырезать имена своих жертв на пулях. – Я снова приседаю рядом с ним, улыбаясь. – Эта пуля для тебя.

Эмре возвращается с чаем как раз в тот момент, когда я вырезаю последнюю букву, и я улучаю момент, чтобы выпить немного, прежде чем вставить пулю в револьвер, который я взял из хранилища в моем офисе.

Мазуру каким-то образом удается встать на колени, и, откинув голову назад, он смотрит на меня. Кажется, он понял, что ему чертовски не повезло, и его время вышло. В его глазах неприкрытый страх, такой бывает, когда ты в ужасе, потому что ты понятия не имеешь, что будет после смерти.

Я встречаюсь с ним взглядом.

– Пока ты будешь гнить в земле, Лара станет королевой. Я разобью твой бизнес на части и уничтожу всех до последнего человека, который работал на тебя. От твоей жизни ничего не останется. Но Лара? Она познает только счастье, и после этого дня ты будешь забыт.

Поднимая руку, я направляю ствол ему в голову.

Сильная дрожь сотрясает мое тело. Я помню, как мои родители смеялись, пока чинили магазин, когда пекли, и танцевали ночью, прямо перед тем, как мы должны были идти домой.

Затем я вспоминаю их кровь и то, как плакала моя бабушка. Разрушительная потеря, от которой я так и не исцелился.

– Baba, Anne, sonunda intikamımı alıyorum. Huzur bul ve bana gururla bak , – бормочу я, сильное облегчение наполняет мою грудь, когда я нажимаю на спусковой крючок.

Моя рука опускается, когда я смотрю в полуоткрытые глаза Мазура, где он лежит на полу, а вокруг его головы собирается лужа крови.

– Дело сделано, – шепчет Эмре.

Когда я поднимаю глаза на своего кузена, он подходит, чтобы обнять меня. Я обнимаю его, и мы наслаждаемся моментом нашей победы.

Тридцать лет планирования, работы и гребаной жизни ради этого момента, и теперь, когда все закончилось, я могу сосредоточиться на своей собственной жизни.

– Поехали домой, – говорю я, отстраняясь от него. – Ты за рулем.

Эмре усмехается, и когда мы выходим из морозильника, он приказывает людям избавиться от тела.

По дороге домой усталость пробирает меня до костей. Я хочу спать целую гребаную неделю.

Когда Эмре останавливает машину, я выхожу и жду его. Вместе мы заходим внутрь и идем в спальню нашей бабушки.

Я стучу в дверь.

– Войдите, – зовет она.

Я знал, что она ни за что не уснет, пока не услышит, что Мазур мертв.

Когда я захожу внутрь с Эмре, эмоции омывают ее черты. Она сдерживает слезы, высоко поднимая подбородок.

Мои собственные глаза начинают гореть, когда я опускаюсь перед ней на одно колено. Беру ее за руку, целую костяшки пальцев, затем подношу ее руку к своему лбу.

– Я отомстил за нашу семью.

– Tanrıya şükür , – благодарит она Бога.

Я отстраняюсь и поднимаюсь на ноги, затем помогаю встать своей бабушке. Она раскрывает руки и обнимает нас с Эмре.

– Мои мальчики. Вы подарили мне покой.

Огромное облегчение наполняет мою грудь, зная, что я исполнил единственное желание моей бабушки. Я боялся, что у меня не хватит времени.

Глава 48

ЛАРА

Просыпаясь, я обнаруживаю себя в объятиях Габриэля. Я прижимаюсь ближе, глубоко вдыхая его аромат.

Затем мои глаза распахиваются.

Моя мама вернулась ко мне.

Эмоции смывают последние остатки сна.

– Доброе утро, Ödülüm , – бормочет Габриэль хриплым голосом. От этого звука у меня по коже бегут мурашки.

– Доброе утро, – шепчу я, пригнув голову, потому что ощущаю свое утреннее дыхание.

– Ты хорошо спала? – спрашивает он, его руки сжимаются вокруг меня.

– На удивление, да. А ты?

Мне это действительно нравится. Мы начинаем день вместе.

– Хм, – звук вырывается из его горла.

Мой желудок трепещет, сердцебиение ускоряется. Высвобождаясь, я выбираюсь из кровати.

– Куда ты идешь? – спрашивает он, открывая глаза, чтобы посмотреть на меня.

– В ванную. – Я бросаюсь внутрь и, закрыв дверь, быстро справляю нужду, прежде чем почистить зубы и причесаться.

Когда я возвращаюсь в комнату, Габриэль встает, чтобы воспользоваться туалетом. Я подхожу к шкафу и беру нижнее белье, джинсы и блузку.

– Что, по-твоему, ты делаешь? – Спрашивает Габриэль, подходя и становясь позади меня, проводя пальцами по моей спине.

– Одеваюсь, – отвечаю я. – Сегодня у меня много дел.

Его рука обхватывает меня спереди, и я прижимаюсь спиной к его груди. Я чувствую, как его твердость давит чуть выше моей задницы.

– Не раньше, чем ты удовлетворишь меня.

Слава Богу, я почистила зубы.

Как пещерный человек, Габриэль отрывает мои ноги от земли, подходит к кровати и бросает меня на нее. Я приземляюсь на бок, и прежде чем могу пошевелиться, он хватает меня за бедра и заставляет лечь на живот.

Тепло распространяется по моему телу, затем он поднимает мою задницу в воздух и подсовывает под меня подушку.

Моя бровь приподнимается, когда я смотрю на него через плечо. Я наблюдаю, как он обхватывает пальцами свою твердую длину, и когда он гладит себя, внутри меня все сжимается, между ног разливается тепло.

Это так чертовски возбуждающе, когда он это делает.

– Нравится то, что ты видишь, детка?

– Да, – бесстыдно признаюсь я. – Меня возбуждает смотреть, как ты гладишь себя.

Его большой палец проводит по жемчужинке на кончике, заставляя меня сжимать бедра ради трения.

– Тебе нужен мой член, Ödülüm ?

– Да. – Я уже задыхаюсь. – Пожалуйста.

Габриэль продолжает медленно поглаживать себя.

– Раздвинь ноги пошире.

Упираясь руками в матрас, я раздвигаю колени. Внезапно я чувствую его пальцы, когда он проводит ими по моему клитору. Мое тело дергается, и я инстинктивно прижимаюсь к нему спиной.

Он начинает массировать чувствительный пучок нервов, затем я чувствую, как головка его члена прижимается к моему входу. Медленно, он продвигается на дюйм внутрь меня, и раскачивающимися движениями, трахает меня только головкой своего члена.

Мои внутренности трепещут от желания, чтобы он весь был глубоко внутри меня. Я прикусываю нижнюю губу и стону, пытаясь оттолкнуться от него.

– Габриэль, – жалуюсь я.

– Тебе нужно больше?

– Да.

– Умоляй меня.

– Боже правый, пожалуйста, трахни меня, – умоляю я, вращая бедрами. – Пожалуйста, мне нужно почувствовать тебя глубоко внутри себя.

Габриэль обхватывает мои бедра и одним сильным толчком погружается до упора. Мои губы приоткрываются в беззвучном крике, глаза закрываются от того, как он растягивает меня, наполняя.

Перемещая руки к моим ягодицам, он начинает массировать их.

– Держись за одеяло для поддержки, – приказывает он, выходя полностью.

Я сжимаю в руках одеяло, и мои мышцы напрягаются, пока я держусь.

Тем не менее, ничто не могло подготовить меня, когда Габриэль врезается в меня снова. Воздух вырывается из моих легких, и я не успеваю сделать полный вдох, как он начинает вколачиваться в меня так, как будто он умрет, если не сделает этого.

Я не могу остановить крики и рыдания удовольствия, когда интенсивные волны проносятся по моему телу. Он непрерывен, крепко сжимает меня в своих объятиях.

– Блять, – рычит Габриэль, продолжая вбиваться в меня, звуки соприкосновения нашей кожи наполняют воздух. – Ты так хорошо принимаешь меня.

Мой живот сильно сжимается от его похвалы, заставляя меня всхлипывать, пока оргазм продолжает нарастать.

– Габриэль, – умоляю я, интенсивное трение, когда его твердая длина безжалостно заполняет меня, становится слишком большим.

Даже зная ответ, он спрашивает:

– Что тебе нужно, детка?

– Кончить, – задыхаясь, хнычу я, по моему телу струится пот.

– Насколько сильно тебе нужно кончить?

– Отчаянно. – Мои пальцы сжимают одеяло так крепко, что я боюсь, что могу порвать его. Зная, что это заставит Габриэля сойти с ума, я говорю. – И я надеюсь, что снова пролью кровь на твой член.

– Иисус, – рычит он, трахая меня так сильно, что я теряю связь с реальностью. – Кончай, детка.

Мир взрывается внутри меня, мои руки подкашиваются, и, зарывшись лицом в одеяло, я кричу от неумолимого удовольствия, парализующего мое тело.

Это самый эротичный момент в моей жизни. Габриэль врезается в меня еще три раза, затем погружается глубоко, его таз на одном уровне с моей задницей, когда он находит разрядку.

Я оглядываюсь через плечо и вижу, что его тело напряжено, каждая мышца вздулась, и еще большее удовольствие пронзает меня.

Я изо всех сил пытаюсь отдышаться, когда он выходит из меня. Левой рукой, крепко сжимая мое бедро, он удерживает меня на месте, а правую ладонь кладет мне на спину. Я слышу, как он глубоко вдыхает, затем его пальцы касаются отметин, покрывающих мою кожу.

Он наклоняется надо мной и целует мою спину.

– Я люблю каждый дюйм тебя.

Мой рот изгибается, мое сердце расширяется до размеров Вселенной.

Он переворачивает меня на спину, затем нависает надо мной, его золотые глаза прикованы к моим. Я поднимаю руку и глажу пальцем щетину на его подбородке.

– Я причинил тебе боль?

Я качаю головой.

– Меня не волнует, если это больно, потому что тогда я все еще буду чувствовать тебя внутри себя.

Чистое удовлетворение омывает его красивое лицо.

– Ты чертовски совершенна.

– Aşkım 24 , – Я произношу слово, которому научила меня Низа. Оно означает любовь моя .

Улыбка расплывается по лицу Габриэля, затем он требует:

– Тебе лучше называть меня так всякий раз, когда говоришь со мной.

– Evet, Aşkım.

Со смешком он наклоняется и запечатлевает нежный поцелуй на моих губах, затем шепчет напротив моих губ:

– Я так чертовски сильно люблю тебя, Ödülüm .

Я обвиваю руками его шею, притягивая вниз, пока весь его вес не вдавливает меня в матрас.

Не проходит много времени, прежде чем я чувствую, как он твердеет, и когда он начинает пожирать мой рот, он снова наполняет меня, медленно занимаясь со мной любовью.

Глава 49

ЛАРА

После того, как мы оделись, и я замечаю, что Габриэль одет в джинсы и темно-серый свитер, я спрашиваю:

– Ты останешься сегодня дома?

Он кивает и, притянув меня к своей груди, говорит:

– Мне нужен выходной.

– Согласна. – Я откидываю голову назад и смотрю ему в глаза.

Подняв руку, он убирает волосы с моего лица.

– Мазур мертв.

Он внимательно наблюдает за моей реакцией, и это заставляет меня разобраться в своих эмоциях. Я не чувствую ничего, кроме облегчения, зная, что монстр не сможет причинить боль или убить кого-либо еще.

Мои губы изгибаются вверх.

– Спасибо, Aşkım .

Я просто обожаю называть его любовь моя , и я счастлива, что ему это нравится.

– Ты готова к сегодняшнему дню? – спрашивает он, в его глазах появляется беспокойство.

– Нет, но я собираюсь сделать все, что в моих силах. – Я понятия не имею, как перейду мост из десяти лет между мамой и мной.

– Я здесь ради тебя, – говорит он.

Я киваю и, обхватив его руками за талию, прижимаюсь щекой к его груди.

– Ты заставляешь меня чувствовать себя такой сильной.

– Ты была сильной задолго до того, как я появился. Я просто помог тебе увидеть это.

Мягкая улыбка изгибает мои губы.

– Моя мама рассказывала мне историю о Золушке. – Я снова откидываю голову, чтобы посмотреть на Габриэля. – Она сказала, что сказки существуют и что однажды я найду своего принца.

Он улыбается мне с любовью, смягчающей его взгляд.

– Ты мой принц, – шепчу я с любовью.

Опустив голову, он прижимается нежным поцелуем к моим губам.

– Я убил дракона и украл принцессу, которую потребовал в качестве награды. – Он издает веселый смешок. – Если ты хочешь, чтобы я был твоим принцем, я буду твоим гребаным принцем, детка.

Когда я отстраняюсь, Габриэль шлепает меня по заднице.

– Иди приготовь нам чай, пока я проверю всех.

Со счастьем, клокочущим в моей груди, я выхожу из комнаты. Габриэль направляется в гостиную Babaanne , пока я спускаюсь по лестнице на кухню.

Когда я вхожу, мои губы приоткрываются от удивления. Низа стоит у плиты с мамой, уча ее заваривать чай.

Воспоминание вспыхивает в моей голове, когда я вспоминаю, как она делала то же самое со мной.

Дорогая Низа. Я так сильно люблю ее.

Низа замечает меня, затем восклицает:

– Аллах Аллах , посмотри, кто наконец проснулся.

– Габриэль дома, – бормочу я в свое оправдание, что заставляет Низу усмехнуться.

Подходя к маме, я обнимаю ее за талию.

– Как тебе спалось?

Она кивает, ее глаза скользят по моему лицу, как будто она не может поверить, что я действительно здесь.

– Хорошо.

У меня вертится на кончике языка спросить ее, как она себя чувствует, но я проглатываю слова. Я вижу, что она чувствует, и это нехорошо.

Подняв руку, я заправляю прядь ее волос за ухо.

– Когда я только приехала, Низа повела меня по магазинам, и я сделала стрижку. Ты бы хотела это сделать?

– Ах… ладно?

Я успокаивающе улыбаюсь ей.

– Я бы хотела купить тебе твою собственную одежду, чтобы у тебя было то, что принадлежит тебе.

Эмоции переполняют ее глаза, и она быстро опускает взгляд, борясь со слезами. Притягивая ее в объятия, я шепчу ей на ухо:

– Плакать нормально. Это поможет тебе почувствовать себя лучше.

Я слышу движение позади себя и, освобождая маму из объятий, оглядываюсь через плечо. В тот момент, когда мама замечает Габриэля, она ныряет за мою спину и крепко сжимает мою блузку.

– Все в порядке, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал мягко. – Это Габриэль.

Мама выглядывает из-за моего плеча на Габриэля. Он остается совершенно неподвижным, выражение его лица нейтральное.

– Добро пожаловать, Агнеска. Я надеюсь, ты найдешь покой в моем доме, – бормочет он.

Как будто я не могла любить его больше, мое сердце просто продолжает расширяться для него.

Выдвигая стул, Габриэль садится.

– Чай, Габриэль Бей ? – Спрашивает Низа.

– Пожалуйста.

Я чувствую, как мамина хватка на моей рубашке ослабевает. Потянувшись назад, я беру ее за руку, сжимаю и притягиваю к себе, чтобы она встала рядом со мной.

На лице Габриэля появляется серьезное выражение, когда он смотрит на маму. Она быстро опускает глаза на плитки.

– Агнеска, посмотри на меня, – требует он твердым голосом.

Она быстро повинуется, и я чувствую, как от нее волнами исходит страх.

Раньше я так же боялась его. Боже, так много изменилось.

Больно видеть ее такой, но я знаю, со временем ей станет лучше.

– Ты свободна, – говорит он. – Теперь ты контролируешь свою жизнь. Не будет ни побоев, ни порки, ни угроз смерти. – Его глаза наполняются состраданием. – И от тебя не будут требовать делать то, чего ты не хочешь. Твое тело принадлежит тебе.

Мама кивает, ее горло сжимается от сдерживаемых слез.

– Я найду врача, который поможет тебе справиться с перенесенной травмой. Если в какой-то момент ты почувствуешь страх или дискомфорт, скажи Ларе или мне, и мы разберемся с проблемой. – Он наклоняет голову. – Ты поняла?

– Да, сэр, – послушно бормочет она.

– Ты не будешь называть меня так. Просто Габриэль. – Он встает и делает шаг ближе. – Подними подбородок. – Мама быстро делает, как он говорит. – Расправь плечи. – Она снова повинуется. – Ты ничья рабыня, Агнеска. Ты свободна. Никто здесь не станет тебе приказывать. Мы семья, и сами заботимся о себе.

Мама кивает, ее подбородок так сильно дрожит. Я кладу руку ей на спину и мягко провожу по ней вверх-вниз, чтобы успокоить ее.

Низа ставит поднос с чаем на стол, ее взгляд мечется между Габриэлем и мамой.

Габриэль бросает на нее сострадательный взгляд.

– Просто сосредоточься на исцелении, чтобы ты могла наслаждаться оставшейся частью своей жизни. Не позволяй этим ублюдкам отнять у тебя твое будущее. Я убил Грабовски и Мазура, так что ты в безопасности от их жестокости.

Мама делает шаткий шаг назад. Ее глаза расширяются от недоверия, когда она поднимает дрожащие руки, чтобы прикрыть рот. Затем она спрашивает:

– Они мертвы?

– Да. – Габриэль не сводит с нее глаз.

Мама делает шаг вперед, падает на колени у его ног и рыдает:

– Спасибо.

Как только я двигаюсь, чтобы поднять ее, Габриэль приседает перед ней.

– Вставай, Агнеска. Ты никогда больше не будешь стоять на коленях.

Она быстро вскакивает на ноги и, сделав шаг в сторону от него, ее рука ищет мою.

– Думаю, это все, – говорит Габриэль. Он обращает свое внимание на меня. – Я буду со своей бабушкой, если я тебе понадоблюсь, детка.

– Хорошо. – Высвобождая свою руку из маминой, я подхожу к Габриэлю и обнимаю его за талию. – Спасибо тебе. Это так много значит для меня.

– Я знаю, – бормочет он. Когда я откидываю голову назад, он запечатлевает мягкий поцелуй на моих губах. – Увидимся за завтраком.

Он обращает свое внимание на Низу.

– Операция Юсуфа прошла хорошо. Он может принимать посетителей.

Сильное облегчение омывает ее лицо.

– Спасибо, Габриэль Бей .

Когда он уходит, я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на маму, которая кажется намного спокойнее.

Она прочищает горло, затем спрашивает:

– Все, что он сказал, правда?

Я быстро киваю.

– Да. Обещаю. Я бы не стала тебе лгать.

– Это хороший дом, – добавляет Низа. – Здесь не живет зло.

На лице мамы появляется некоторое облегчение, затем она кивает и спрашивает:

– Есть ли для меня работа?

Зная, что ей нужно чем-то заняться, пока она не привыкнет к дому Демир, я говорю:

– Я могу показать тебе, как печь турецкий хлеб.

– Хорошо.

Мы приступаем к работе, и Низа продолжает поправлять меня всякий раз, когда я неправильно подбираю ингредиенты. В какой-то момент ей даже удается заставить маму улыбнуться.

Как и мне, ей станет лучше и она научится всем тем замечательным вещам, которым научилась я. Она испытает хорошие эмоции и счастье.

Глава 50

ГАБРИЭЛЬ

После того, как я взял небольшой перерыв на один день, мы с Эмре работали не покладая рук, чтобы закончить ремонт Vengeance после нападения.

Когда все ремонтные работы Vengeance были завершены, я также отпустил сотрудников, которые раньше работали на Мазура, дав каждому из них достаточно денег, чтобы начать новую жизнь. Лара была рада это слышать.

Когда все вернулось на круги своя, женщины ходили по магазинам как сумасшедшие. Моя бабушка переделала весь свой гардероб, наполнив его цветами, и они накупили Агнеске столько одежды, что ей хватит на две жизни.

Входя в дом, я слышу, как Низа говорит:

– Помедленнее, Агнеска Ханым ! Тебе не обязательно убирать все за час.

– Не огрызайся на нее, – бормочет Мурат и более мягким тоном продолжает. – Агнеска, я думаю, пришло время сделать перерыв. Прогуляйся со мной по саду.

– Я не огрызалась, – фыркает Низа.

Моя бровь приподнимается, и я направляюсь к ним. Как только я иду по коридору, Агнеска и Мурат выходят из одной из гостиных, его рука на ее пояснице.

– Что здесь происходит? – Спрашиваю я, мои глаза ищут на лице Агнески какие-либо признаки страха или паники. Не видя ничего подобного, я расслабляюсь.

– Ничего, – отвечает Мурат.

– Вопрос был адресован Агнеске, – бормочу я. Встретившись с ней взглядом, я спрашиваю. – Тебе комфортно с Муратом?

Она быстро кивает.

– Да, Габриэль.

Я переключаю свое внимание на Мурата.

– Не заставляй ее делать то, чего она не хочет.

– Я никогда этого не сделаю.

Когда я киваю, они продолжают идти к боковым дверям, а я смотрю им вслед. Ясно как божий день, что Мурат интересуется Агнеской, хотя он на десять лет моложе ее.

Я усмехаюсь, качая головой, и тут до меня доходит, что Агнеска всего на четыре года старше меня.

Твою мать.  

Это заставляет меня осознать, насколько Лара моложе меня. Шестнадцать лет. До сих пор это даже не приходило мне в голову.

Это нихуя не меняет.

Как сказал Лука на днях, ‘Возраст – это просто число’.

Поднимаясь по лестнице, я слышу смех, доносящийся из восточного крыла. Когда я захожу в личную комнату моей бабушки, вижу, что она и Лара вяжут.

– Раньше он бегал без штанов, выставляя на всеобщее обозрение свою восхитительную попку.

– Babaanne , – бормочу я, понимая, что она рассказывает Ларе о моем детстве.

– О, ты рано вернулся домой, – комментирует Лара с широкой улыбкой на лице и смехом, танцующим в ее глазах.

– Работа уже не такая напряженная. – Я целую бабушку в лоб, затем подхожу к Ларе, кладу руку ей на плечо. – Заканчивай то, что ты делаешь.

– Я закончила, – быстро говорит она, засовывая иголки и шерсть в корзину.

Я замечаю, что они вяжут, и моя бровь приподнимается.

– Вы серьезно вяжете детские пинетки?

– Да, – отвечает Babaanne , затем она одаривает меня торжествующей улыбкой. – Лара сказала, что это только вопрос времени, когда я смогу подержать на руках своего правнука.

– Это так? – Я пожимаю плечами. – Если Лара так говорит, кто я такой, чтобы спорить.

От этих слов улыбка моей бабушки становится шире.

Лара встает, и я беру ее за руку. Я тащу ее в нашу спальню, а когда закрываю дверь, пронзаю ее вопросительным взглядом.

– Дети?

Она нервно заправляет прядь волос за ухо, затем объясняет:

– Твоя бабушка хочет правнука, и я не смогла бы сказать ей "нет". Я сказала, что ты тоже должен согласиться. – Она бросает на меня умоляющий взгляд. – Эта новость сделала ее такой счастливой, Aşkım .

Притягивая ее к своей груди, я смотрю на нее, пока ее зубы не касаются нижней губы.

– Ты хочешь подарить мне детей?

Лара, не колеблясь, кивает.

Улыбка изгибает мои губы, и я кладу руку на ее живот.

– Я хотел бы видеть тебя беременной моим ребенком.

Нервное напряжение покидает ее, облегчение наполняет ее глаза.

– Я бы тоже этого хотела.

– Но для начала, в следующем месяце тебе исполняется двадцать три. У меня для тебя запланирован сюрприз. После этого мы сможем поговорить об удалении имплантата.

– Хорошо.

Обнимая ее, я прижимаюсь поцелуем к ее губам. Ее губы нетерпеливо приоткрываются, и время ускользает, пока я показываю ей, как сильно ее люблю, пока ее губы не распухают, и мы оба не затаиваем дыхание.

Она прижимается щекой к моей груди, и я просто обнимаю ее, благодарный за то, что случайно не убил женщину, с которой хочу провести остаток жизни.

– Мне нужно помочь Низе приготовить ужин, – бормочет она.

– Хорошо. – Я высвобождаю ее из своих объятий и иду с ней на кухню.

Эмре сидит за кухонным столом, запихивая в рот пахлаву .

– Когда ты найдешь хорошую женщину, с которой сможешь остепениться? – Спрашивает Низа.

– Никогда, – бормочет он с набитым ртом. – Я планирую стать самым завидным холостяком в Сиэтле теперь, когда Габриэль вне игры.

– Аллах Аллах , – восклицает Низа, вскидывая руки в воздух.

Приятно видеть моего кузена дома, на заслуженном отдыхе.

Я беру кусочек пахлавы  и отправляю его в рот, оставив Лару с Низой и иду искать Мурата и Агнеску, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Я нахожу их в саду роз Babaanne  как раз в тот момент, когда Мурат выбирает одну, чтобы подарить Агнеске. Она берет ее с покрасневшим лицом.

Не желая портить их момент, я говорю:

– Мурат, дай мне минутку побыть с ней наедине.

Он сжимает ее руку, затем отходит на расстояние слышимости, все еще не сводя с нее глаз. Я хмуро смотрю на мужчину, который быстро становится собственником Агнески, прежде чем переключить свое внимание на нее.

– Как ты держишься? – Я спрашиваю.

– Намного лучше. – Она все еще пытается встретиться со мной взглядом, но она больше не выглядит такой испуганной.

– Помогают ли сеансы терапии?

– Да. – Она быстро кивает, бросает взгляд на меня, затем переводит взгляд на розу.

– Тебе действительно комфортно с Муратом?