Текст книги "Похищенная грешником (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Когда была последняя порка?

Думаю, я уже знаю ответ, но не могу собраться с силами вовремя, когда она говорит:

– Когда… я опоздала… с ... едой.

Я закрываю глаза, когда накатывает волна удушающего сожаления.

Ее избили, как животное, из-за меня.  

Мой голос хриплый, когда я шепчу:

– Мне так чертовски жаль. – Я целую ее в макушку, затем отстраняюсь, чтобы видеть ее лицо. Слезы сверкают на ее щеках, каждая врезается мне в душу.

Когда ее глаза встречаются с моими, я повторяю:

– Прости за ту роль, которую я сыграл во всей той боли, которую тебе пришлось вынести. – Наклоняясь, пока между нами не остается только дыхание, я говорю сдавленным голосом. – Прости, что не нашел тебя раньше.

Лара обвивает руками мою шею, прижимая меня так крепко, как только может.

– Тебе все равно... насчет... следов?

То, как она икает сквозь рыдания, просто разрывает мое сердце.

– Конечно, мне, блять, не все равно, но не по той причине, о которой ты думаешь. – Я провожу рукой вверх-вниз по ее спине, желая, чтобы она знала, что это не меняет моих чувств к ней. – Я ненавижу, что ты страдала. Клянусь, я собираюсь выпороть Мазура до смерти, чтобы он почувствовал то, что чувствовала ты.

Она начинает успокаиваться, но не отпускает меня. Я держу ее столько, сколько ей нужно, и жду, когда она отстранится.

Она бросает на меня извиняющийся взгляд, затем оглядывает пустую комнату.

– Я действительно испортила вечеринку.

– Ты этого не сделала. Эти люди раздражали меня до чертиков. Ты просто дала мне повод избавиться от них. – Я провожу большими пальцами по ее щекам. – Как только ты будешь готова, вечеринка продолжится.

– Мне нужна шаль.

Я присаживаюсь на корточки и, взяв свой пиджак, натягиваю его обратно, говоря:

– Тебе она не нужна.

– Но...

Я качаю головой.

– Тебе нечего скрывать, Лара. Ты чертовски красива, так что высоко подними подбородок и с гордостью носи свои шрамы. – Я снова обхватываю ее лицо и заглядываю глубоко в ее глаза. – Ты пролила за них кровь, и они показывают, насколько ты удивительно сильная. Никогда не прячь их.

– А как насчет других людей?

– Пошли они все. – Я прижимаюсь поцелуем к ее губам. – Только я имею значение, и я люблю каждый дюйм тебя.

Как только слова произносятся, мы оба замираем. Глаза Лары расширяются при взгляде на меня, ее губы приоткрываются.

Ты чертовски неудачно выбрал время, Габриэль.

Усмехнувшись, я отстраняюсь.

– Ну, теперь я сказал это вслух.

С полным неверием Лара спрашивает:

– Ты любишь меня?

Так ли это?

Я заглядываю в свое сердце и могу найти только один ответ.

– Да.

Для человека, который не любит выражать свои эмоции, я сказал эти слова дважды за одну ночь.

И я имел в виду их оба раза.

Глава 37

ЛАРА

Я начинаю задаваться вопросом, не умерла ли я, когда в меня стреляли, и это рай, потому что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Глядя на Габриэля, его признание в любви обволакивает меня, как стальная броня. Это дает мне чувство уверенности, которого у меня никогда раньше не было.

Это наполняет мое сердце так, как оно никогда не было наполнено раньше.

Принц любит служанку.

Мои губы медленно изгибаются. Я поднимаю подбородок и расправляю плечи, любовь, которую он мне дарит, наполняет каждый дюйм моего существа.

Десять лет я не слышала этих слов.

Десять лет я жила в абсолютном ужасе.

Но это мое прошлое, и передо мной стоит мое будущее.

– Ты любишь меня, – выдыхаю я. Воздействие этого удивительного момента поражает меня так сильно, что слезы мгновенно наполняют мои глаза.

Габриэль нежно целует мои дрожащие губы.

– Да, я люблю тебя.

Он заключает меня в свои объятия и держит, пока я осмысливаю значение его слов.

Я принадлежу ему, а он – мне.

Габриэль принадлежит мне.

Отстраняясь, он наклоняет голову, его глаза изучают каждый дюйм моего лица.

– Чувствуешь себя лучше?

Я киваю и, не уверенная, что должна сказать или сделать, потому что все еще слишком ошеломлена, бормочу:

– Мне нужно подправить макияж, прежде чем вечеринка сможет продолжиться.

Уголок его рта приподнимается.

– Хорошая девочка. Я соберу семью, пока ты приводишь себя в порядок.

Я не решаюсь повернуться к нему спиной, чтобы пройти к двери, и Габриэль сразу замечает это.

– Иди, Лара. Позволь мне наконец увидеть твою сексуальную задницу в платье.

Улыбка дрожит на моих губах, когда я медленно ухожу от него.

– Господи, о чем, черт возьми, я думал, покупая тебе это платье? – недоверчиво бормочет он. – Ты будешь надевать его только для меня.

Его слова придают мне уверенности, и я вздергиваю подбородок. Я даже осмеливаюсь пошевелить задницей.

– Ты смелая, Ödülüm . Я без проблем трахну тебя прямо на этом полу.

Я издаю смешок, оглядываясь через плечо, и посылая Габриэлю воздушный поцелуй, выскальзываю за дверь.

Я мгновенно вижу обеспокоенные лица Низы и Алии Ханым .

Низа бросается вперед, прикрывая меня шалью.

– Моя Лара, ты в порядке?

Алия Ханым берет меня под руку, похлопывая по ней.

– Не беспокойся о вечеринке.

Они продолжают суетиться надо мной, а я не могу вымолвить ни слова. Меня ведут в мою спальню, и только тогда мне удается отстраниться.

– Я в порядке. – Когда женщины, которых я полюбила, просто смотрят на меня, я повторяю. – Я действительно в порядке. Вечеринка будет продолжаться. Мне просто нужно освежить макияж.

– Аллах Аллах , если Лара говорит, что вечеринка продолжается, значит, она продолжается. – Низа толкает меня на стул и начинает поправлять мой макияж.

Алия Ханым  опускается в другое кресло, устало вздыхая.

– Я становлюсь слишком старой для вечеринок.

Я протягиваю руку и беру ее за руку.

– Я еще не отдала тебе твой подарок.

Она похлопывает меня по руке.

– Не могу дождаться, чтобы увидеть это.

– Сиди спокойно, – отчитывает меня Низа. – Я чуть не нарисовала тушью линию по твоему лицу.

Когда я больше не похожа на клоуна, я наконец встаю. Я сбрасываю шаль, говоря:

– Спасибо, что одолжила ее мне, но она мне больше не нужна.

Гордая улыбка расплывается по лицу Низы, затем она кивает и бросает ткань на мою кровать.

– Давай потанцуем. – Она делает два маленьких шага, направляясь к двери, заставляя нас с Алией Ханым  смеяться.

Когда мы возвращаемся в развлекательный зал, играет музыка. Габриэль стоит с Эмре, Муратом и другими охранниками. Никаких признаков присутствия тети и кузенов Габриэля.

– Я надеюсь, вы трое готовы танцевать всю ночь напролет, – дразнит Эмре.

Прежде чем Габриэль успевает сделать шаг в мою сторону, Эмре подхватывает меня на руки и уносит прочь от всех.

– Ты хочешь умереть сегодня ночью, – кричит нам вслед Габриэль.

Вокруг нас раздается смех, но я слишком сосредоточена на том, чтобы не споткнуться о свои ноги. Это не то же самое, что танцевать с Габриэлем, и я продолжаю смотреть вниз.

Эмре ведет нас по широкому кругу, и когда мы уже собираемся пройти мимо группы, рука Габриэля обхватывает мою талию, и меня оттаскивают от Эмре.

– Моя, – игриво рычит он, прежде чем запечатлеть поцелуй у меня под ухом.

Эмре поводит бровями в сторону Низы.

– Давай, красотка, позволь мне прокатить тебя.

Она бормочет несколько турецких слов, но с радостью бросается в объятия Эмре.

Я наблюдаю за ними с широкой улыбкой, обнимая Габриэля и прислоняясь спиной к его твердой груди.

Эмре не лгал, когда сказал, что мы будем танцевать всю ночь напролет. Я снимаю каблуки, чтобы мои ноги перестали болеть, потому что мне слишком весело, чтобы остановиться сейчас.

В какой-то момент даже у меня появляется шанс потанцевать с Низой. Мы спотыкаемся и хихикаем, но мне никогда не было так весело.

Когда становится поздно, все желают мне спокойной ночи. Габриэль крепко берет меня за руку и ведет в свою спальню. Как только он закрывает за нами дверь, он притягивает меня в свои объятия и начинает раскачиваться.

– Тебе было весело?

– Да, это было потрясающе, – бормочу я, прижимаясь щекой к его груди.

– Ты устала?

– Немного, – признаю я.

Габриэль отпускает меня, опуская руки к моим бокам.

– Есть кое-что, чего я хочу от тебя.

– Что?

– Твоя девственность.

Ох.

Мгновенно мой желудок начинает сжиматься от нервов.

– Если только ты готова. Я хочу, чтобы ты отдала ее мне по собственной воле. Не чувствуй себя принужденной.

– Я дам тебе все, что ты захочешь, – признаю я.

Его руки движутся вверх по моему телу, пока не достигают моих плеч.

– Это будет больно, Лара, но я обещаю, это будет единственный раз, когда я причиню тебе боль.

Мое сердце бьется быстрее, не из-за надвигающейся боли, а из-за его слов.

– Я доверяю тебе. – Я делаю шаг ближе к нему. – Мое тело принадлежит тебе, Габриэль.

– А твоя душа?

Я киваю.

Его голос понижается, когда он спрашивает:

– А твое сердце?

Я не думаю, что есть слова, чтобы объяснить, что я чувствую. Габриэль – буквально моя жизнь. Когда он выстрелил в меня, он мог оставить меня умирать, но он этого не сделал. Он спас мою жизнь и дал мне все, о чем я когда-либо могла мечтать.

Я медленно киваю.

Его тело врезается в мое, его рот заявляет права на меня в яростном поцелуе. Он спускает бретельки платья с моих плеч и позволяет ткани упасть лужицей к моим ногам.

Через нескольких секунд я остаюсь обнаженной, хотя он все еще полностью одет.

Я делаю все возможное, чтобы вернуть поцелуй, одновременно пытаясь ослабить его галстук. Внезапно я оказываюсь в воздухе и меня бросают на кровать. Я подпрыгиваю один раз, затем смотрю, как Габриэль срывает галстук со своей шеи.

Черты его лица напряжены от желания, в глазах горит неподдельное вожделение, заставляющее мой желудок сжиматься от напряженного предвкушения.

Мои глаза прикованы к его телу, пока он раздевается. Я наслаждаюсь видом его мускулистой груди, линиями, вырезанными на его прессе, затем он спускает штаны.

Святая матерь Божья. Это будет очень больно.

Впервые я смотрю на эту часть мужчины, думая, что она выглядит твердой и красивой.

Габриэль ставит свое колено на матрас и, взявшись за мои ноги, раздвигает их.

– Держись за одеяло, детка. Тебе понадобится поддержка.

Я сжимаю одеяло в руках и не знаю, должна ли я чувствовать себя застенчивой или возбужденной, когда он перемещается между моих ног и запечатлевает поцелуй на внутренней стороне моего бедра.

Он проводит носом по полоске завитков, затем его язык набрасывается на мой клитор.

Я задыхаюсь от приятного ощущения его языка, ласкающего чувствительный пучок нервов, непохожего ни на что, что я чувствовала раньше.

Мои пальцы крепко сжимают одеяло, и когда его зубы царапают меня, мой зад отрывается от кровати, и я издаю стон.

Боже мой, это так приятно.

Габриэль начинает пожирать мой клитор, каждые пару секунд проникая языком внутрь меня. Через несколько минут мой живот сжимается, и мое тело начинает дрожать.

– Габриэль, – хнычу я, отчаянно ожидая его команды.

Двигаясь вверх по моему телу, он вводит палец внутрь меня, затем рычит:

– Кончай, детка. – Он продолжает ласкать меня, его ладонь массирует меня.

Свет застилает мне глаза, дыхание застревает в горле, а мое тело сотрясается в конвульсиях, как будто меня бьет током. Наслаждение сильное, лишающее меня всех чувств.

Габриэль продолжает входить и выходить из меня, его глаза прикованы к моему лицу, когда он наблюдает за моим оргазмом.

Как только я успокаиваюсь, он не перестает ласкать меня.

– Ты готова для меня?

Я киваю. Несмотря на боль, я не откажу ему. Это единственное, что я могу дать Габриэлю, чего он не может купить за деньги. Это частичка меня.

– Я готова.

Он помещает свой твердый член между моих ног и проводит им вверх-вниз по моей гладкости, прежде чем прижаться к моему входу.

– Сделай глубокий вдох.

Я вдыхаю, мои глаза прикованы к его. Когда я выдыхаю, он прижимается ко мне, пока, наконец, не проникает в меня на дюйм.

Боль острая, напрягающая мои мышцы. Я крепче сжимаю одеяло. Вместо того, чтобы войти глубже, он снова выходит и только засовывает в меня головку своего члена, пока это не начинает доставлять удовольствие и мое тело не расслабляется.

– И это все?

Посмеиваясь, он качает головой.

– Ты поймешь, когда я лишу тебя девственности и полностью войду в тебя.

Хорошо. Глубокий вдох.

Как только я думаю о том, чтобы сбросить одеяло, чтобы прикоснуться к его груди, он толкается глубже в меня.

На этот раз мне кажется, что меня разрывают пополам, и у меня вырывается крик.

Габриэль нежно целует меня в подбородок.

– Ты в порядке?

Я киваю головой, боль все еще слишком сильна, чтобы говорить.

– Дыши глубоко, детка.

Я не могу. Мое дыхание остается поверхностным.

Он немного отстраняется, и я вздрагиваю, затем из меня вырывается крик, когда он погружается в меня.

– Мне так чертовски жаль, – стонет он. Поднимая руки, он обхватывает мое лицо ладонями и запечатлевает поцелуи на моих губах. – Я бы хотел, чтобы это не причиняло боли.

Сбрасывая одеяло, я обвиваю руками его шею и плачу.

Габриэль просовывает свои руки под меня, крепко прижимая меня к себе, пока я преодолеваю боль.

– Ты в порядке? – спрашивает он, его голос напряжен от беспокойства.

Нет. Это так больно.

– Угу, – лгу я.

Он прижимается поцелуем к моим губам, и когда я медленно начинаю приспосабливаться к его размеру, боль уменьшается.

– Лучше? – он спрашивает прямо у моего уха.

– Да. Я думаю, ты можешь двигаться.

Он не отпускает меня, но вместо этого его хватка на мне усиливается, когда он медленно выходит. Жжение возвращается, и когда он толкается во мне во второй раз, я сдерживаю крик, уткнувшись в его плечо.

После того, как меня украл Габриэль, я узнала, что за сильной болью следует чистое счастье. Я знаю, что эта боль будет стоить того, что за ней последует.

Он вытаскивает свои руки из-под меня и, обхватив ладонью мою голову, смотрит на меня сверху вниз.

– Я не могу долго продержаться. Если оценивать по шкале от одного до десяти, какова боль?

– Это терпимо. Тебе не нужно беспокоиться.

Он качает головой.

– Господи, Лара, просто скажи мне число.

– Четыре?

– Я могу с этим жить, – ворчит он, затем мои ногти впиваются в его плечи, когда он движется в гораздо более быстром темпе.

Его тело прижимается к моему, и вскоре я не обращаю внимания на боль, когда чувствую, как его твердая длина движется внутри меня.

Теперь частичка меня всегда будет принадлежать Габриэлю.

Эмоции бурлят в моей груди, когда черты его лица напрягаются, а толчки становятся неровными.

– Блять, детка, – стонет он. Мое тело сильно дергается от его толчков, когда он опустошает себя внутри меня. – Моя. – Толчок. – Вся. – Толчок. – Блять. – Толчок. – Моя.

Он наваливается на меня сверху, его учащенное дыхание слетает с губ. Мне нравится чувствовать, как весь его вес вдавливает меня в кровать.

Как только ему удается отдышаться, он поднимает голову и смотрит на меня.

– Ты такая чертовски тугая. Господи, тебе будет больно следующие пару дней.

Габриэль медленно выходит из меня, и я стискиваю зубы, чтобы не морщиться от жжения.

Тепло разливается под моей задницей, и мои глаза расширяются. Я принимаю сидячее положение и смотрю вниз на смесь крови и оргазма Габриэля.

– Кровь – это нормально, – уверяет он меня. – После теплой ванны ты почувствуешь себя лучше.

Эмоции пронзают мою грудь, и я пытаюсь проглотить их.

Габриэль сажает меня к себе на колени и крепко обнимает.

– Это нормально – испытывать эмоции, Ödülüm .

Я прижимаюсь к его груди, тепло его тела просачивается в мое, в то время как он дает мне столько времени, сколько мне нужно, чтобы пережить интимный момент, который мы только что разделили.

Габриэлю принадлежит самое ценное, что я могла дать мужчине. Я так благодарна, что это именно он – мужчина, которого я люблю.

Глава 38

ГАБРИЭЛЬ

После того, как я заставил Лару расслабиться в теплой ванне, я смотрю, как она пьет чай, который заварил.

Теперь, когда у меня есть время взглянуть на ее обнаженное тело, я замечаю больше шрамов. Некоторые из них слабые, тогда как другие отчетливо видны.

– Откуда у тебя шрам на правой руке?

Она опускает взгляд на отметину у себя под локтем.

– Я сломала руку.

– Как? – Я требую.

– Тимон наступал на нее, пока она не сломалась.

Сильная ярость вспыхивает в моей груди. Я закрываю глаза и считаю до десяти, чтобы не потерять самообладание.

Этот гребаный ублюдок.

Как только я обретаю контроль над безжалостными эмоциями, я снова смотрю на нее.

– А шрам у тебя на бедре?

На этот раз она пожимает плечами.

– Я не помню, когда его получила.

Я смотрю на отметины, оставленные пулями, и, встав, подхожу ближе и опускаюсь перед ней на колени. Лара ставит стакан на стол, наблюдая, как я наклоняюсь вперед. Я прижимаюсь поцелуем к обоим шрамам.

– Это единственные, которые мне нравятся, – бормочет она. Подняв руку, она проводит пальцами по моим волосам. Она наклоняет голову, в ее глазах сияет любовь. – Они привели меня к тебе.

Мое сердце.

Поднимаясь на ноги, я наклоняюсь к ней и прижимаюсь поцелуем к ее губам.

– Готова узнать что-то новое?

Ее губы мгновенно изгибаются.

– Что?

Обхватывая пальцами свой твердеющий член, я поглаживаю себя.

– Я хочу почувствовать жар твоего рта.

Взгляд Лары опускается на мое мужское достоинство, затем она, блять, облизывает губы, когда встает со стула на колени. Откидывая голову назад, ее рот открывается, и ее глаза находят мои.

Твою мать. Совершенство.

Я глажу себя еще раз, прежде чем подойти ближе. Положив руку ей за голову, я подталкиваю ее, чтобы она взяла меня в рот. Я смотрю, как ее губы обхватывают мой член, неподдельное удовлетворение разливается по моим венам.

– Вот и все, детка, возьми меня так глубоко, как только сможешь.

Претендуя на ее девственность, я должен был быть осторожен, но теперь я могу трахать ее рот так, как я хотел трахать ее киску. Мои пальцы сжимаются в ее волосах, чтобы удержать ее голову на месте, когда я начинаю входить в нее.

Иисус.

Я перемещаю другую руку к ее подбородку, мой большой палец касается ее нижней губы, когда я вытаскиваю член.

Блять, это самая эротичная вещь, которую я когда-либо видел.

– Поднеси свои руки к моей заднице и держись крепче, – приказываю я.

Пальцы Лары впиваются в мои ягодицы, и, не сводя с нее глаз, я вхожу полностью, головка моего члена упирается в заднюю стенку ее горла.

– Блять, – стону я от сильного удовольствия.

Теряя контроль, я вхожу в нее, звуки ее рвотных позывов – музыка для моих, блять, ушей. Я смотрю, как слезы струятся из ее глаз, а ее слюна покрывает мой член.

Мои губы разжимаются, когда я рычу, совершенство у моих ног доводит меня до крайности. Я кончаю так чертовски сильно, что мои ноги немеют. Опускаясь на колени, я обхватываю свой член кулаком и исторгаю остатки удовольствия из своего тела.

Я хватаю ртом воздух, когда поднимаю голову, только чтобы увидеть свою сперму на губах Лары. Ее язык высовывается, и она слизывает ее, как будто я только что угостил ее мороженым.

– Такая чертовски горячая. – Схватив ее, я прижимаюсь своим ртом к ее, и когда я могу попробовать себя на ее языке, я, блять, пожираю ее, пока мы оба не начинаем хватать ртом воздух.

Помогая Ларе подняться на ноги, я бормочу:

– Тебе лучше лечь в постель и поспать, пока я не нашел другую дырочку для траха.

Словно пытаясь соблазнить меня, она заползает на матрас, поднимая задницу вверх. Я хватаю ее за бедра и кусаю ее за правую щеку, чем вызываю ее крик. После этого я шлепаю ее, от чего она смеется

– Под простыни. Сейчас же.

Она забирается под них и ложится, глядя на меня снизу вверх со счастьем.

Заползая рядом с ней, я похлопываю себя по груди.

– Это будет твоей подушкой.

Лара придвигается ближе и кладет голову мне на сердце.

– Хорошая девочка, – хвалю я ее. – Ты превзошла мои ожидания сегодня вечером.

– Я стремлюсь угодить, – впервые дразнит она меня, заставляя мое лицо расплыться в улыбке. Она становится самостоятельной личностью, и наблюдать за этим внушает благоговейный трепет.

– Это заставляет меня хотеть доминировать над тобой, – признаю я.

Она переворачивается на живот и кладет подбородок на ладонь.

– Я хочу, чтобы ты доминировал надо мной.

– Тогда из нас получится хорошая пара.

– Но... – Ее зубы прикусывают нижнюю губу, – ты сказал мне постоять за себя. Что, если ты сделаешь что-то, что мне не понравится?

– Тогда скажи мне, чтобы я не делал этого снова. То, что я хочу доминировать над тобой, не означает, что ты не имеешь права голоса в наших отношениях.

Она кивает, затем говорит:

– Как ты знаешь, это мои первые отношения. – Она кивает в сторону сброшенных покрывал с ее кровью на них. – Есть ли правила?

– Да. – Я взбиваю подушки позади себя и откидываюсь на них. Поднимая руку, я провожу пальцами по ее шелковистым волосам. – Я очень ревнив и я собственник. Тебе не позволено оставаться наедине с другим мужчиной, если я не дал своего разрешения. Это не потому, что я не доверяю тебе, это потому, что я не доверяю им.

– Хорошо. Кого ты одобряешь?

– Эмре. Мурата, Дэниеля и Мирака. Только эти четверо.

– Что еще? – Ее все внимание приковано ко мне, и я наслаждаюсь каждой секундой этого.

– Никакой открытой одежды. Я не хочу, чтобы другие мужчины пускали слюни на то, что принадлежит мне.

– Ты не шутил, когда сказал, что ревнуешь, – смеется она.

– Ты узнаешь, что я мудак, – не стыжусь признаться я.

– Могу ли я также устанавливать правила?

– Ты не хочешь, чтобы я был наедине с мужчиной? – Я дразню ее.

Широко улыбаясь, она качает головой.

– Тебе не разрешается снимать рубашку в присутствии других женщин.

Не собираясь этого делать, потому что в любом случае чувствовал бы себя некомфортно, я все равно киваю, чтобы доставить ей удовольствие.

Она поднимается и, снова положив щеку мне на грудь, прижимается ко мне.

– На что было похоже твое детство?

– На самом деле я был весьма благословлен. Моя бабушка вырастила Эмре и меня после того, как мои родители были убиты. Она так усердно работала, чтобы обеспечить нас, и я смог отплатить ей за это только в двадцать три года.

Снова взглянув на меня, она спрашивает:

– Как были убиты твои родители?

Кладя руку ей на спину, я провожу пальцами по рубцам.

– Мы переехали в Сиэтл, когда я был ребенком, и там открыли пекарню. Мои самые ранние воспоминания о них всегда были связаны с тем, что я видел, как они работают. – Прочистив горло, я делаю глубокий вдох. – Я начал помогать им в возрасте шести лет, в основном заставляя полки. – На моих губах появляется ностальгическая улыбка. – Мне нравилось смотреть, как моя мама готовит. То, как двигались ее руки, гипнотизировало меня на несколько часов.

Глаза Лары прикованы к моему лицу.

– Это был жаркий день. Я помню, как моя рубашка прилипла к телу от пота. Мазур неделями угрожал моим родителям, и в тот день он послал людей застрелить их. Сначала отца, потом мать. Я видел, как они упали, и их кровь закапала на пол. Я видел, как жизнь покидала глаза моего отца, и я пообещал заставить Мазура заплатить.

Когда я снова смотрю на Лару, по ее щеке скатывается слеза. Я ловлю каплю и, поднося ее к губам, ощущаю солоноватый привкус ее сострадания ко мне.

– Прости, – шепчет она, опускаясь на колени и обнимая меня за шею. – Ты страдал намного дольше меня из-за Мазура.

Обнимая ее, я глубоко вдыхаю ее аромат.

– Несмотря на то, что я сделал все возможное, чтобы развратить тебя, ты все еще пахнешь невинностью.

– Тогда тебе просто придется развратить меня еще немного, – дразнит она, отстраняясь.

– Мне придется найти творческие способы, учитывая, что тебе будет больно по крайней еще пару дней.

Мы проводим всю ночь, разговаривая и поддразнивая, узнавая друг друга на более глубоком уровне. Только когда начинает всходить солнце, мы, наконец, погружаемся в сон, и с Ларой в моих объятиях я чувствую, что нашел вторую половину себя.

Глава 39

ЛАРА

После душа я стою в своей ванной, глядя на свое отражение в зеркале.

Я изо всех сил пытаюсь увидеть горничную, которой была раньше. Мои волосы стали здоровее, а с прибавленным весом мои формы округлились, что делает меня похожей на женщину, а не на голодающего ребенка.

Прошлой ночью у меня впервые был секс. Хотя это был мой выбор – отдаться Габриэлю, меня поражает, что он выбрал меня.

Он мог заполучить кого угодно, но все равно, он был похоронен глубоко внутри меня.

Он кончил в меня.

Моя кожа горит, когда я вспоминаю интимные моменты, которые мы разделили. Каким горячим он выглядел, когда испытывал оргазм. Каким жестоко привлекательным и сильным он выглядел, когда кончал мне в рот.

В моем животе порхают бабочки от воспоминаний.

Я все еще чувствительна между ног, и это заставляет мои губы изгибаться, потому что я все еще чувствую его внутри себя.

Габриэль любит меня.

Мой взгляд скользит по лицу, и мне интересно, что он видит, когда смотрит на меня.

Я знаю, что не красавица, но Габриэль несколько раз называл меня так.

Я рассматриваю свой нос, скулы и изгиб губ.

– Что ты делаешь? – Внезапно спрашивает Габриэль.

Мои глаза устремляются к нему, мои щеки вспыхивают, потому что меня поймали, когда я пялилась на себя.

– А... ничего.

Одетый в черные брюки-карго и рубашку с длинным рукавом, он выглядит потрясающе красивым. Придвигаясь ближе ко мне, его глаза медленно скользят по моему обнаженному телу.

– Это не было похоже на ничего. – Встретившись со мной взглядом, он бросает на меня острый взгляд. – Я ненавижу, когда ты что-то скрываешь от меня.

Мои плечи опускаются, и, выдыхая, я признаюсь:

– Мне было интересно, что ты видишь, когда смотришь на меня.

Он поднимает руку к моему лицу и проводит пальцем по переносице до кончика носа.

– Милый носик. – Он продолжает водить пальцем по моему подбородку и нижней губе, затем обхватывает мою щеку и наклоняется, так что наши глаза остаются прикованными друг к другу. – Я вижу опьяняющую невинность и завораживающие голубые глаза, которые пленили меня.

Моя грудь наполняется уверенностью, когда его рука опускается к моей груди, его ладонь следует за выпуклостью, прежде чем коснуться моих ребер и талии.

– Твое тело идеально, Лара. Твоя грудь. Твои изгибы. – Его рука скользит у меня между ног, подушечка среднего пальца нежно поглаживает меня.

Дыхание срывается с моих губ, и мое тело инстинктивно наклоняется ближе к его. Поднимая руки, я кладу ладони ему на плечи, наслаждаясь тем, какие они широкие.

Он продолжает массировать меня, затем делает шаг ближе, так что его тело прижимается к моему. Черты его лица приобретают хищный вид, глаза начинают гореть желанием.

– Одного прикосновения достаточно, чтобы возбудить меня. Я хочу трахать тебя, Лара. Пока мы не упадем в обморок от полного изнеможения.

Мое дыхание учащается, когда удовольствие раскрывается глубоко внутри меня.

– Насколько тебе больно? – спрашивает он.

– Немного, – лгу я, зная, что он остановится, если я скажу ему, что все еще чувствительна там, внизу.

Медленно он вводит палец внутрь меня. Я приподнимаюсь на цыпочки и чувствую, как его дыхание овевает мой лоб. Наклоняя голову, я обнимаю его сзади за шею и притягиваю ближе, пока не чувствую его дыхание на своих губах.

Это странная смесь боли и удовольствия. Это только заставляет меня хотеть Габриэля еще больше. С умоляющим выражением лица я шепчу:

– Пожалуйста, трахни меня.

– Иисус, Лара. – Слова грохочут из глубины его груди.

– Пожалуйста, – умоляю я. – На этот раз не сдерживаясь. Я хочу испытать, как ты предпочитаешь заниматься сексом.

Его глаза прикованы к моим, он проверяет меня, сильно вводя в меня палец, а потом замирает. Ощущение острое, но все побои и порка научили меня не показывать боль на лице.

– Пожалуйста, – снова шепчу я, на этот раз касаясь своим ртом его рта. Мой язык высовывается, касаясь его нижней губы, и когда он приоткрывается, я проскальзываю внутрь. Я подражаю тому, как Габриэль целовал меня в прошлом, надеясь, что делаю это правильно.

Опуская правую руку, я провожу ладонью вниз по его груди и прессу, пока не достигаю выпуклости в его штанах. Я начинаю потирать его мужское достоинство, он уже тверд. Мое тело, кажется, вот-вот воспламенится, и мне нужно, чтобы он продолжал ласкать меня.

Я прикусываю зубами его нижнюю губу и сжимаю его твердый член, что, кажется, выводит его из равновесия.

Габриэль начинает расстегивать свой ремень, и когда он расстегивает молнию, по моей коже бегут мурашки. Он позволяет мне вытащить его член, и я начинаю поглаживать его, пока мой рот ищет его.

Он поднимает руку к моему затылку и завладевает поцелуем, наполняя мой рот желанием и доминированием.

Мои пальцы сжимаются вокруг его толстого члена, а большой палец проводит по капле, вытекающей из него.

С рычанием Габриэль хватает меня за бедра и прижимает к своему телу. Он опускает меня на стойку в ванной и встает между моих ног. Подняв руку к моему лицу, он проводит большим пальцем по моей нижней губе, его глаза наполнены таким голодом, что он выглядит жестоким.

И таким, таким грешным.

– Ты уверена, что сможешь справиться со мной?

Меня не волнует, если это причинит такую же боль, как прошлой ночью, я хочу быть связанной с ним.

– Да.

Такая боль хороша, и она не похожа на ту, что я испытывала в прошлом.

Сильные пальцы Габриэля обхватывают его член, и когда он поглаживает себя, у меня от этого вида начинают течь слюнки.

Господи Боже, я действительно сгорю в огне, если он в ближайшее время что-нибудь не предпримет.

Прижимая головку своего члена к моему клитору, он начинает тереть меня. Удовольствие сжимает мою сердцевину, только создавая потребность в большем.

Он продолжает дразнить меня, пока мой живот не превращается в тугой шар, а мои бедра начинают извиваться, когда я пытаюсь создать большее трение.

– Умоляй меня трахнуть тебя, Ödülüm , – требует он напряженным голосом, как будто ему требуется весь его самоконтроль, чтобы не врезаться в меня.

Не сводя с него глаз, я покорно бормочу:

– Пожалуйста, трахни меня, Габриэль.

Он располагается у моего входа и мощным и болезненным толчком заполняет меня. Я хватаюсь за его плечи и стискиваю зубы, чтобы не дать вырваться крику.

Как у зверя, из его груди вырывается удовлетворенный стон. Я наблюдаю, как черты его лица напрягаются от удовольствия, и это наполняет меня гордостью.

Дергая меня за бедра, пока наши тазы не оказываются на одном уровне, он проникает в меня еще глубже. Боль острая, жжение заставляет чувствовать, как он растягивает меня. Я никогда раньше не чувствовала себя такой наполненной.

Я смотрю вниз и вижу, где мы соединяемся, жар разливается по моему телу от эротического зрелища.

– Иисус, не делай этого. Ты и так тугая. Если ты сожмешь меня, я кончу через несколько секунд.

Улыбка кривит мои губы, довольная тем, что я могу доставить ему удовольствие. Я использую свои внутренние мышцы, чтобы снова сжаться вокруг него, и в награду его рот впивается в мой в грязном поцелуе.