Текст книги "Похищенная грешником (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Это Лара, – отвечает Алия Ханым. – Лара, это тетя и кузина Габриэля, Айсенур Ханым  и Эслем.

– Она не знает турецкий? – Спрашивает Айсенур Ханым .

– Нет, Лара полька.

– Аллах Аллах. Neden Polonyalı bir hizmetçi tuttun 19 ? – Восклицает Айсенур Ханым  с таким видом, как будто ее оскорбили.

– По-английски, Айсенур. Лара не понимает по-турецки, – отчитывает Алия Ханым  пожилую женщину. – И я нанимаю кого хочу. – Она обращает свое внимание на меня. – Поставь поднос, Лара.

О. Точно.

Молодая женщина, которой, кажется, чуть за тридцать, оглядывает меня с ног до головы, как будто я грязная, отчего я чувствую себя неловко. Затем она комментирует:

– Она молода для горничной.

– Аллах Аллах!  Лара не горничная. Она просто помогает Низе, пока не продолжит свою учебу, – огрызается Алия Ханым .

Я думаю, мне следует уйти. Мое присутствие, кажется, расстраивает всех.

Неуверенно улыбнувшись Алии Ханым , я быстро выхожу из комнаты и спешу на кухню.

– Как все прошло? – Спрашивает Низа.

Я расширяю глаза.

– Я думаю, что мое присутствие расстроило их.

Она машет рукой.

– Эти двое живут ради драмы. Поверь мне, ты тут ни при чем.

Теперь, когда у нас есть минутка передохнуть, я спрашиваю:

– Как ты думаешь, я могу позвонить Габриэлю, чтобы поблагодарить его за платье, или мне следует подождать, пока он вернется домой?

Она не колеблется.

– Подожди, пока он будет дома. Он занят работой.

Наливая нам чай, я сажусь за стол.

Низа бросает на меня пытливый взгляд.

– Он сказал, что ты должна называть его только по имени?

Я киваю, затем делаю глоток своего чая.

Она наклоняется вперед, выражение ее лица говорит мне, что она хочет знать все.

Я колеблюсь, не уверенная, чем мне позволено поделиться. Я узнала, что Габриэль очень скрытный, и я не хочу его расстраивать.

– Аллах Аллах,  расскажи мне все! – нетерпеливо восклицает она.

Я бросаю на нее извиняющийся взгляд.

– Я не уверена, что мне позволено делиться.

Ее глаза расширяются от возбуждения.

– Он поцеловал тебя?

Застенчивая улыбка расплывается по моему лицу, заставляя Низу чуть не выпрыгнуть из кресла от счастья.

– Так вот чем занимается прислуга в течение дня, – внезапно говорит Эслем, заходя на кухню. – Я должна принести поднос обратно, потому что ты слишком занята болтовней.

Я подскакиваю и быстро забираю у нее поднос.

– Простите.

– Не извиняйся, – огрызается Низа. – У Эслема две руки.

Мои глаза расширяются, когда Эслем смеряет Низу свирепым взглядом.

– Как ты смеешь? Алия Ханым  явно позволяет тебе делать все, что ты захочешь, но ты не будешь так разговаривать со мной. Знай свое место, слуга.

Похоже, что у Низы вот-вот лопнет вена, когда она поднимается на ноги. Я быстро ставлю поднос и встаю перед Низой. Сохраняя свой уважительный тон, как будто имею дело с Тимоном, я говорю:

– Мы приносим извинения, Эслем Ханым . Вам еще что-нибудь нужно?

Она смотрит на меня как на мусор, затем поднимает подбородок и покидает кухню.

Я быстро оборачиваюсь. Лицо Низы красное, руки трясутся. Я беру ее за руки.

– Все в порядке. Шшш. – Не зная, что еще сделать, я обнимаю ее и крепко прижимаю к себе. – Прости.

Одно дело, когда люди говорят со мной так, как будто я ничто, но то, что Низе пришлось испытать это, разбивает мне сердце.

Она глубоко вдыхает, и когда я отстраняюсь, она качает головой.

– Габриэль Бей  узнает об этом, – говорит она дрожащим голосом.

О, Боже.

– Они здесь всего на пару дней, – пытаюсь я разрядить ситуацию.

Низа снова качает головой, затем бормочет:

– Давай приготовим обед для неблагодарных змей, пока одна из них снова не проскользнула на мою кухню.

– Я буду обслуживать их, – говорю я, не желая, чтобы они снова расстраивали Низу. Я привыкла иметь дело с жестокими людьми. Когда Низа хочет поспорить, я качаю головой. – Нет, Низа Ханым . Я буду обслуживать их. – В моем голосе звучит окончательность, которой я никогда раньше не слышала.

– Спасибо. – Она еще раз обнимает меня, прежде чем мы начинаем готовить еду.

Час спустя, когда я несу посуду в столовую, я готовлюсь ко всему, что может произойти. Войдя в комнату, за столом сидят только Айсенур Ханым  и Эслем.

Я ставлю поднос и осторожно выгружаю посуду.

Эслем смотрит на еду, затем берет миску с шакшукой . Это рецепт приготовления баклажанов, цуккини, чеснока, помидоров и чили.

– Это лучшее, что ты можешь сделать? – спрашивает она, ее тон наполнен ненавистью.

Я поняла, что людям не нужна причина для ненависти, они просто ненавидят.

Прежде чем я успеваю спросить, следует ли мне отнести это обратно на кухню, Эслем медленно наклоняет миску, выливая блюдо на мои ботинки.

Инстинктивно я опускаю голову, когда она встает.

Она сжимает ткань моей блузки между пальцами.

– Это не то, что носят горничные. Ты проявляешь неуважение к моей матери.

– Простите, – почтительно бормочу я. Так рада, что Низы здесь нет.

Эслем берет миску с кисиром , турецким салатом, и выливает содержимое на мою блузку.

Это оставит пятно.

– Что, блять, ты себе позволяешь? – Голос Габриэля рассекает воздух, как удар хлыста.

Я мгновенно падаю на ковер и начинаю собирать еду в миску. По моему телу пробегают мурашки, мое сердце бьется со скоростью мили в минуту.

Внезапно меня крепко хватают за запястье и поднимают на ноги. Габриэль дергает меня к себе за спину, вторгаясь в личное пространство своей кузины.

– Я задал тебе гребаный вопрос.

Мужчина, которого я никогда раньше не видела, тоже подходит ближе.

– Эслем? Что все это значит?

Айсенур Ханым , которая до сих пор молчала, встает.

– Sakin olun 20 , Габриэль Бей .

Его глаза переключаются на тетю, черты лица искажены яростью. Я прячусь за его спиной, не желая, чтобы его гнев был направлен на меня. Его голос звучит смертельно, когда он рычит:

– Не говори мне успокоиться.

Внезапно меня тянет к нему.

– Лара – не служанка, над которой можно издеваться и которой можно командовать по своему усмотрению.

– Тогда кто она? – Спрашивает Эслем, приподняв бровь.

Похоже, что Габриэль в секунде от того, чтобы задушить ее.

Эслем либо очень храбра, либо глупа.

– Что происходит? – Спрашивает Алия Ханым , входя в столовую.

Айсенур Ханым  произносит ряд турецких слов, и в течение пары минут я понятия не имею, о чем они говорят, но это выглядит напряженно.

Все расстроены, затем Габриэль кричит:

– Тишина!

Мгновенно в комнате становится тихо.

Он пронзает Эслем опасным мрачным взглядом.

– Ты извинишься перед Ларой.

– Габриэль Бей , – ахает Айсенур Ханым .

– Я сказал молчать. Ты мне надоела, – предупреждает он свою тетю. Возвращая свое внимание к Эслем, он приказывает. – Извинись перед женщиной, с которой я встречаюсь, или, да поможет мне Бог, я отрекусь от тебя.

Что?

Задыхаясь, мой взгляд устремляется к его лицу. Он выглядит так, словно может убить кого-то голыми руками.

Из-за меня.

Габриэль защищает меня от своей собственной семьи.

Эслем делает глубокий вдох, затем встречается со мной взглядом.

– Я прошу прощения. Я не знала, что ты встречаешься с моим кузеном.

Габриэль поднимает руку, ущипнув себя за переносицу.

– Эслем.

– Мне жаль. Хорошо? Ну и дела. – Она раздраженно фыркает, затем добавляет искренности в свой голос. – Я приношу извинения за неуважение к тебе, Лара Ханым .

Смерив свою тетю и кузину последним предупреждающим взглядом, он говорит:

– Вы будете относиться к Низе и Ларе с тем же уважением, что и ко мне. Они не горничные в этом доме. Они больше моя семья, чем вы когда-либо будете.

Мое сердце наполняется таким количеством тепла, что оно грозит разорваться.

Как я могу не влюбиться в этого мужчину, когда он такой удивительный?

Все еще крепко сжимая мою руку, Габриэль вытаскивает меня из столовой, приказывая:

– Убери беспорядок, который ты устроила, Эслем!

Глава 34

ГАБРИЭЛЬ

Женщина, с которой я встречаюсь?

Я тащу Лару в ее спальню и требую:

– Переоденься.

С неконтролируемой яростью, кипящей в моей груди, я смотрю, как она берет чистую одежду и мчится в ванную. В тот момент, когда за ней закрывается дверь, я делаю глубокий вдох в попытке успокоиться.

Господи, я чуть не дал Эслем пощечину.  

Когда я вошел в столовую и увидел, что она обращается с Ларой как с куском дерьма, я потерял самообладание.

Женщина, с которой я встречаюсь?

На этот раз я не могу игнорировать бомбу, которую я сбросил в столовой. Кажется, мое сердце решило, что Лара моя девушка, прежде чем мой разум успел это осознать.

Это то, что есть. Этого больше нельзя отрицать.

К черту околдованность, я влюбляюсь сильно и быстро в Лару.

Заметив платье, часть моего гнева рассеивается.

Интересно, какой была ее реакция.

Дверь ванной открывается, и в комнату возвращается Лара. Она указывает на платье.

– Большое спасибо за подарок.

– Ты наденешь его для меня. – Предполагается, что это вопрос, но звучит как приказ.

– Да. – Затем она внезапно опускается на колени и достает тонкую коробочку из-под кровати. Встав, застенчивая улыбка украшает ее губы. – У меня тоже есть для тебя подарок. – Она протягивает деревянную коробочку мне. – Это в знак благодарности.

Глядя на нее, на моем лице появляется улыбка. Я открываю коробку и смотрю вниз на золотую авторучку.

– Мне это нравится.

– Правда? – Она подходит ко мне и указывает на зубчатые шестерни, которые можно найти в часах. – Мне это действительно нравится.

– Мне тоже. Это уникально. – Обхватив ее сзади за шею, я наклоняюсь и прижимаюсь поцелуем к ее губам.

Когда я отстраняюсь, счастье сияет в ее завораживающих голубых глазах. Моя женщина была унижена моей тетей и кузиной, и не похоже, что это ее расстроило.

– Ты в порядке?

Она кивает.

– Да.

– Ты не расстроена тем, как Эслем общалась с тобой?

Лара пожимает плечами.

– Ничего страшного, и она извинилась.

– Это не ничего, блять. Я не потерплю, чтобы люди так с тобой обращались, – огрызаюсь я. Делая глубокий вдох, чтобы успокоиться, я продолжаю. – Никогда больше не позволяй никому проявлять к тебе неуважение.

– Что я должна делать?

Кладя коробку на кровать, я поднимаю руки к ее лицу и обхватываю ее щеки. Встретившись с ней взглядом, я говорю:

– Ты должна постоять за себя, Лара. Ты моя, и я не могу допустить, чтобы кто-то обращался с тобой как с дерьмом. Это не только плохо отражается на мне, но и я этого не потерплю.

Улыбка расплывается на ее лице, ее глаза смягчаются любовью, когда она смотрит на меня.

– Мне это нравится.

– Какая часть?

– Я твоя.

Мой большой палец касается ее щеки.

– Ты знаешь, что это значит, верно?

Она кивает.

– Я принадлежу тебе.

Я качаю головой, и на ее лице появляется замешательство, что вынуждает меня объяснить:

– Это значит, что между нами все серьезно. Если ты не готова к отношениям, тебе нужно сказать мне сейчас. Это либо все, либо ничего. – Наклоняясь к ней, я говорю. – Мне не нужна твоя благодарность, Лара. Я хочу твое сердце, душу и тело.

Ее язык высовывается, чтобы смочить губы.

– Дай себе время подумать об этом, – добавляю я, не желая принуждать ее к чему-либо. Я хочу, чтобы Лара приняла сознательное решение быть со мной. Я хочу, чтобы она добровольно подчинилась мне.

– Хорошо, – бормочет она.

Опустив голову, я завладеваю ее ртом в обжигающе горячем поцелуе. Я изливаю все свои эмоции – гнев, замешательство последних двух недель, пока я пытался понять, что, черт возьми, чувствовал, и страх потерять ее – в ее рот.

Я обнимаю ее за поясницу и притягиваю прямо к своей груди.

Руки Лары ложатся мне на плечи, пока наши языки массируют, наши зубы покусывают, и наше дыхание становится единым.

Такое чувство, что я схожу с ума от потребности, мои руки начинают нетерпеливо двигаться по ее телу. Они исследуют изгиб ее бедер, ребра, грудь.

Поцелуй становится совершенно непристойным, когда я сжимаю ее соски, превращая их в твердые бутоны. Лара издает нуждающийся стон, ее руки находят мой затылок и дергают меня за волосы.

Стук в ее дверь заставляет меня оторвать свой рот от ее и рявкнуть:

– Что?

Дверь открывается, и Низа заглядывает внутрь, затем ее брови взлетают до линии роста волос.

– Ничего. Не волнуйся. – Она начинает закрывать дверь. – Ах... продолжайте.

Усмехнувшись, я качаю головой, когда закрывается дверь. Когда я смотрю вниз на Лару, она затаила дыхание, ее губы красиво распухли.

– Как бы мне ни хотелось продолжить это, мне нужно вернуться к работе.

– Хорошо.

Я поднимаю руку и провожу подушечкой большого пальца по ее нижней губе.

– Пока меня не будет, я хочу, чтобы ты кое-что сделала.

– Что?

– Сходи сегодня вечером в мою спальню. Ты найдешь вибратор в правом ящике прикроватного столика. Я хочу, чтобы ты забралась под простыни и заставила себя кончить, но не заходи слишком глубоко. Просто используй наконечник, чтобы твоя девственность осталась нетронутой.

Ее широко раскрытые глаза смотрят на меня, смущение омрачает их и окрашивает ее щеки.

– Ты поняла?

– Да.

Снова проводя большим пальцем по ее губам, я объясняю:

– Это поможет тебе растянуться, чтобы ты могла принять меня.

– Хорошо.

– Только кончик вибратора. Не смей вводить его глубже.

Она кивает.

Я наклоняюсь вперед, пока мои губы не касаются ее уха.

– Также, потри им свой клитор. Это заставит тебя кончить быстрее.

– Хорошо, – выдыхает она, желание заполняет единственное слово.

Я выпрямляюсь и поправляю свой чертовски твердый член в штанах.

– Чего я только не делаю ради денег. – Я быстро целую ее и иду к двери. – Мне лучше вернуться к работе.

– Я буду скучать по тебе.

Ее слова заставляют меня повернуться к ней и, схватив ее, я целую ее до чертиков.

– Представь, что я трахаю тебя, когда ты заставляешь себя кончить.

– Ах… ладно.

Не забыв прихватить авторучку, которую дала мне Лара, я выхожу из комнаты, пока не поддался голоду. Я направляюсь в восточное крыло, чтобы найти Эймена, и мы могли вернуться к делу.

Когда я вхожу в столовую, все мгновенно стихает. Я смотрю на Эймена.

– Ты закончил есть?

– Evet.

Моя бабушка встает и, взяв меня за руку, выводит из комнаты. На ее лице появляется обеспокоенное выражение, когда она спрашивает:

– С Ларой все в порядке?

Я киваю.

– Ради всего святого, пусть это будет их последний визит.

– Evet , – соглашается она. – Я больше не буду настаивать на их присутствии.

Я целую ее в лоб, когда Эймен выходит. Он бросает на меня извиняющийся взгляд.

– Я сожалею об их поведении. Это больше не повторится.

По пути из дома я сталкиваюсь с Муратом.

– Иди купи телефон для Лары. Установи его и убедись, что он заряжен, прежде чем оставлять на моей кровати.

– Evet , Габриэль Бей .

Возможно, мне придется работать, но я определенно найду время, чтобы услышать, как она кончает.

Глава 35

ЛАРА

Я жду, пока в доме не становится тихо, и пробираюсь в комнату Габриэля.

Проскользнув внутрь, я тихо закрываю за собой дверь. От кровати исходит свет, и, подойдя ближе, я вижу, что это телефон.

На экране высвечивается имя Габриэля. Я не часто обращалась с мобильным телефоном, и после трех нажатий на экран мне наконец удается ответить на звонок.

– Алло?

– Почему ты так долго?

– Я ждала, пока все лягут спать.

– Открой ящик и достань вибратор, – инструктирует он.

Я не могу поверить, что делаю это.

Я вытаскиваю вибратор из ящика и смотрю на ярко-розовый стержень.

– Он розовый.

– Как твоя киска, Ödülüm , – тихо бормочет Габриэль.

Святое дерьмо.

Мое лицо пылает, но жар разливается по моему телу от его грязных слов.

– Разденься догола и ляг на мою кровать, – приказывает он, его желание напрягает слова. Затем он быстро добавляет. – Поставь телефон на громкую связь.

– Как?

– Там есть маленький значок динамика. Нажми на него.

Я ищу это на экране и прижимаю к нему большой палец.

– Как мне узнать, сработало ли это?

– Ты узнаешь, – его голос наполняет комнату.

– Неужели другие тебя не услышат?

– Нет. Моя спальня слишком далеко от их, так что не стесняйся кричать, когда достигнешь оргазма.

Я кладу телефон на подушку и быстро раздеваюсь. Когда я заползаю на матрас, я говорю:

– Я на кровати.

– Ложись на спину и широко раздвинь ноги.

Я чувствую себя неловко, выполняя приказ. С колотящимся о ребра сердцем я тянусь за вибратором. Я никогда им не пользовалась, и, нажимая на кнопку, начинаю смеяться, когда он издает короткие всплески вибраций в моей руке.

– Нажми кнопку еще раз, пока вибрации не станут непрерывными.

Мне приходится нажать на нее восемь раз, мои глаза расширяются от интенсивной вибрации.

– Ты готова, Лара?

Нет. Ни в коем случае.

– Ах… Думаю, да.

– Расслабься, Ödülüm . Я обещаю, что это будет приятно. – Он усмехается. – Это не мой член, но придется обойтись и этим.

Боже правый. Он может просто продолжать говорить, и я достигну оргазма.

Когда он снова заговаривает, его голос глубокий и соблазнительный.

– Медленно потри им свой клитор.

Я перемещаю вибратор между ног и дергаюсь, когда он касается меня. Удовольствие мгновенное, у меня вырывается вздох.

– Вот и все, детка, позволь мне услышать тебя. Медленно надави на свой вход, затем снова потри им свой клитор.

Мой живот сжимается, ощущения такие приятные, что я начинаю двигаться быстрее.

– Каково это?

– Действительно хорошо.

– Ты кончишь только тогда, когда я дам тебе разрешение. Используй головку вибратора, чтобы растянуть свое отверстие.

Я быстро отвожу прибор от своего клитора, пока не потеряла контроль и не испытала оргазм. Мое дыхание вырывается через губы, затем я медленно провожу головкой по своему отверстию, пытаюсь немного протолкнуть ее внутрь, но она не помещается.

– А... Габриэль?

– Да.

– Я не думаю, что он поместится.

– Вот почему мы это делаем.

– Не ты. Вибратор.

Он усмехается.

– Я знаю, Лара. Тебе нужно будет продолжать растягивать себя, пока он не войдет.

– О. – Я продолжаю массировать свое отверстие, каждые пару секунд пытаясь протолкнуть его внутрь себя. Меня начинает лихорадить от желания, и моя задница приподнимается над кроватью. Головка входит внутрь, пугая меня до смерти.

– Ты ахнула. Это не было похоже на удовольствие. Что произошло?

– Он вошел. – Я быстро вытаскиваю его и сажусь.

В его голосе слышатся мрачные нотки, когда он спрашивает:

– Есть кровь?

Я выдыхаю с облегчением, когда не вижу крови.

– Нет. Слава Богу.

– Тебе лучше поблагодарить Всемогущего. Не лишай себя девственности.

– Я не буду. – Я прикусываю нижнюю губу, затем признаю. – Я бы предпочла, чтобы ты был здесь. Это намного сложнее, чем я думала.

– Ляг на спину и расслабься, Лара. Ты кончишь сегодня ночью.

Я опускаюсь на кровать, действительно желая, чтобы он был здесь.

– Закрой глаза и просто слушай мой голос. – Я закрываю их, сосредотачиваясь на Габриэле. – Помассируй свой клитор, детка. Представь, что я рядом с тобой. Представь, что это мой член трется о тебя.

Устройство вибрирует над пучком нервов.

Так хорошо.

– Мне нравится, когда твое дыхание сбивается. Это делает меня таким чертовски твердым. – Я слышу, как он двигается, затем продолжает. – Я сжимаю свой член в кулаке, задаваясь вопросом, каково это – чувствовать, как твои пальцы обхватывают его, поглаживая меня. – Боже правый.  – Я хочу, чтобы ты стояла на коленях, засасывая мой член в горло, пока твои невинные глаза смотрят на меня.

Мое тело напрягается, а спина выгибается, когда я всхлипываю:

– Габриэль.

– Давай, детка. Позволь мне услышать, как твой оргазм пронзает тебя.

Мир раскалывается в чистом экстазе, и я слышу стон Габриэля, когда он, кажется, находит свое собственное освобождение.

– Мне так сильно нужно трахнуть тебя. Не могу дождаться, когда кончу в тебя.

Мои бедра сжимаются вместе, когда устройство вибрирует на моем клиторе, и я плачу от того, насколько интенсивно это удовольствие.

– Господи, Лара, – выдыхает он с благоговением в голосе. – Слышать, как ты кончаешь, – самый прекрасный звук, который я когда-либо слышал.

Мое тело немеет, и я хватаю ртом воздух.

– Это... было... напряженно.

– Тебе лучше кричать также, когда я войду в тебя, – рычит он.

– Уверена, так и будет. – Я поворачиваюсь на бок и прижимаюсь к его подушке. – Ты вернешься домой?

– Нет. Я в Лос-Анджелесе. Я вернусь до начала вечеринки.

– Могу я спать в твоей комнате?

– Да, Ödülüm .

Эти слова вызывают улыбку на моем лице.

– Габриэль?

– Да?

– Ты тоже моя награда.

Вскоре после окончания разговора я погружаюсь в мирный сон. Я просыпаюсь до восхода солнца и, одевшись, чищу вибратор и кладу его обратно в ящик. Я убеждаюсь, что в комнате безупречно чисто, прежде чем выскользнуть и помчаться обратно в свою спальню.

Я быстро принимаю душ, одеваюсь, затем направляюсь на кухню, чтобы приготовить чай.

Сегодня день рождения Алии Ханым , и я не хочу, чтобы что-то пошло не так.

Низа входит в кухню, за ней следует Мурат. Он кладет телефон на стол, затем говорит:

– Это твой телефон, Лара. Габриэль Бей  хочет, чтобы ты всегда держала его при себе.

– О. – Мои щеки заливаются ярким румянцем, когда я беру устройство.

– Там есть сообщения, на которые тебе нужно ответить, – добавляет Мурат.

– Как мне разблокировать экран?

Мурат встает рядом со мной, чтобы помочь, и когда сообщения открываются, он отходит, бормоча:

– Это не то, что я хотел увидеть перед чаепитием.

Я читаю два сообщения, отправленных Габриэлем.

Я так охренел, когда услышал, как ты кончила, детка.

Я ревную тебя к своей кровати.

Я издаю смешок, мои щеки заливаются ярким румянцем, и, повернувшись спиной к Низе и Мурату, я печатаю ответ.

Она была действительно удобной.

Я как раз собираюсь положить устройство в карман, когда раздается звуковой сигнал.

Не могу дождаться, когда увижу тебя в платье.

С широкой улыбкой на лице я принимаюсь за работу. Я так взволнована сегодняшним вечером. Я чувствую себя Золушкой, идущей на бал, и у меня есть свой собственный принц, который будет там.

Глава 36

ГАБРИЭЛЬ

Когда я прихожу домой, едва хватает времени, чтобы принять душ и переодеться в чистый костюм перед началом вечеринки.

Я ненавижу, что не смог вернуться домой раньше и пропустил большую часть дня рождения моей бабушки.

Спеша в развлекательный зал, я слышу гул голосов гостей, которые уже прибыли. Когда я захожу в зал, возникает слышимая пауза, прежде чем гости продолжают свои разговоры.

Мой взгляд скользит по всем людям, и, не увидев Лару, я подхожу туда, где моя бабушка стоит рядом с Эмре.

Когда я подхожу к ней, я заключаю ее в объятия.

– Mutlu Yıllar, Babaanne 21 , – Я поздравляю ее с днем рождения.

– Я волновалась, что ты не придешь, – отчитывает она меня.

– Я ненавижу всех гостей, но ни за что на свете не пропустил бы это.– Поворачиваясь, я осматриваю глазами толпу. – Где Лара?

– Я не уверена, – начинает говорить моя бабушка, но затем восклицает. – Там, у двери.

Мой взгляд устремляется туда, где стоит Лара, и я теряю способность дышать.

Твою мать.

Она уложила волосы мягкими волнами, а макияж подчеркивает ее скулы и губы. Гребаное платье облегает ее как вторая кожа, демонстрируя каждый чертов изгиб ее тела.

– Иисус, – бормочу я, подходя к ней, благодарный за шаль на ее плечах.

Я явно не продумал это, когда покупал платье для нее.  

Лара выглядит как богиня и совсем не похожа на горничную, которую я украл у Мазура.

Я ненавижу, что другие мужчины увидят ее в этом платье.

Когда я подхожу к ней, беру ее за подбородок, приподнимая ее лицо и запечатлеваю собственнический поцелуй на ее губах, чтобы все увидели, что она моя.

Отстраняясь, я говорю:

– Ты выглядишь потрясающе, Ödülüm . – Делая шаг назад, мой взгляд скользит по ее телу. – Я ненавижу, что другие мужчины видят твою красоту. – Снова встречаясь с ней взглядом, я приказываю. – Не смей покидать меня сегодня вечером.

– Хорошо. – Она улыбается, и я почти рявкаю, чтобы она прекратила, потому что от этого ее глаза сверкают, как звезды.

Я, наверное, убью первого ублюдка, который на нее посмотрит.

Христос, помоги мне.

Взяв ее за руку, я переплетаю наши пальцы и притягиваю ее к себе.

– Я бы предпочел отвести тебя в свою спальню и снять с тебя это платье, чем присутствовать на этой вечеринке, – бормочу я себе под нос, чтобы гости рядом с нами не услышали.

Бросая взгляд на Лару, я вижу волнение на ее лице, когда она разглядывает обстановку, еду и гостей.

Это ее первая вечеринка, придурок. Позволь ей насладиться этим.

Я подвожу ее к своей бабушке.

– Лара, ты прекрасно выглядишь, – сияет моя бабушка. Ее глаза мечутся между нами. – Это лучший подарок на день рождения. Это все, чего я хотела.

– Это прекрасная вечеринка, – говорит Лара, улыбка не сходит с ее лица.

– Пфф. – Babaanne  жестом указывает на нас с Ларой. – Я говорю о тебе и Габриэле. Я счастлива, что вы пара.

Счастье исходит от Лары, заставляя ее сверкать, как бриллиант.

– Я тоже.

– Я собираюсь произнести тост. – Бросив на Лару многозначительный взгляд, я говорю. – Останься с моей бабушкой. – Я бросаю взгляд на Эмре. – Проследи, чтобы никто не приблизился к ней.

– Evet , – бормочет он, подходя к Ларе сзади.

Я подхожу к маленькой трибуне и беру микрофон. Все замолкают и поворачиваются ко мне.

Господи, я ненавижу это.

Прочищая горло, я говорю:

– Я хочу поблагодарить вас всех за то, что пришли на восемьдесят четвертый день рождения моей бабушки. Она выглядит лишь на сорок восемь, верно? – Раздается одобрительный хор голосов.

Официант приносит мне бокал шампанского, и я поднимаю его.

– За самую удивительную женщину, которая вырастила нас с Эмре. С днем рождения, Babaanne .

Гости разражаются приветственными криками. Я делаю глоток шипучей жидкости, затем возвращаюсь к Ларе.

– Коротко и мило, – шутит Эмре.

Я бросаю на своего кузена сердитый взгляд.

– В следующий раз, когда ты произнесешь тост.

– Следующего раза не будет, запомни, – посмеивается он.

Музыка возобновляется, и, ставя бокал на ближайший столик, я протягиваю руку своей бабушке.

– Могу я пригласить тебя на этот танец?

– Конечно. – Она вкладывает свою ладонь в мою, и я веду ее на середину комнаты. Притягивая ее в свои объятия, я смотрю в глаза женщине, которая вытирала мои слезы и вела меня по этой жизни. Я редко произношу эти слова, но когда я начинаю двигаться с ней по полу, бормочу. – Seni çok seviyorum 22 .

Она сжимает мою руку.

– Gözümün nuru.

Когда я слышу, как она называет меня светом своих очей, в уголках моих губ появляется улыбка.

Я бросаю взгляд туда, где оставил Лару на попечение Эмре, и хмурюсь, когда вижу Арнольда Форбса, богатого бизнесмена, разговаривающего с ними.

В тот момент, когда песня заканчивается, я отвожу свою бабушку обратно к Эмре и притягиваю Лару к себе.

– Габриэль, так рад тебя видеть, – говорит Арнольд, протягивая мне руку.

Я крепко сжимаю ее.

– Взаимно. Надеюсь, тебе понравится вечеринка.

Потянув Лару на танцпол, я спрашиваю:

– Ты умеешь танцевать?

– Нет.

– Просто следуй моему примеру. – Я притягиваю ее к своей груди, затем улыбаюсь нервному выражению ее лица. – Я не позволю тебе оступиться.

– Хорошо.

Ее глаза прикованы к моим, когда я начинаю двигаться, ее тело подчиняется моему.

Улыбка Лары полна удивления, когда я веду ее через танцпол, затем она шепчет в абсолютном благоговении:

– Я танцую.

Музыка нарастает до крещендо, и я отворачиваю ее от себя. Шаль взлетает, прежде чем упасть на пол. Внезапно Лара спотыкается, и я бросаюсь вперед, чтобы подхватить ее за плечи, чтобы она не упала.

– Я держу тебя, – усмехаюсь я.

Лара стоит, застыв, ее губы приоткрыты, лицо бледное.

Наклоняя голову, я пытаюсь поймать ее взгляд.

– Лара?

В следующий момент я слышу вздохи, мои глаза поднимаются, и я замечаю, что гости смотрят на Лару с выражением ужаса на лицах.

Что за хуйня?

Я чувствую, как дрожь пробегает по ее телу, возвращая мое внимание к ней.

– Лара, ты в порядке?

Она медленно кивает.

Низа появляется из толпы, ее лицо напряжено от беспокойства, когда она берет шаль.

– Лара?

Что, черт возьми, происходит?

Замечая, что все смотрят на спину Лары, я обхожу ее, затем шок сотрясает меня с силой цунами.

Иисус, блять, Христос.

Толстые рубцы покрывают ее кожу в случайном порядке.

Следы от плети.

Я сам пытал людей и точно знаю, какая сила требуется, чтобы оставить такие отметины. Как кожа рассекается, когда металлический шип пронзает ее.

Неистовый гнев образует красную дымку вокруг моего зрения.

Мучительная боль, которую ей пришлось вынести.

– Ты в порядке, – шепчет Лара, как будто пытается успокоить себя, ее голос лишен эмоций. – Ты в порядке. Это не имеет значения. Ты в порядке.

– Блять, – огрызаюсь я и, быстро сбросив пиджак, набрасываю его ей на плечи.

– Уходите, – кричу я, свирепо глядя на перешептывающихся гостей.

Зал развлечений очищается со скоростью света.

Я обнимаю Лару и, опустив голову, говорю:

– Все уходят.

Она не отвечает. Когда остаемся только моя семья и мы, я отстраняюсь и смотрю на ее слишком бледное лицо.

– Лара?

В ее глазах пустота, как будто из них высосали всю жизнь.

– Ты в порядке, – продолжает шептать она. – Ты переживала и худшее. Ты в порядке. – Слова настолько тихие, что я почти не замечаю их.

Мое сердце. Она замыкается.

– Не смей отгораживаться от меня. – Схватив ее за плечи, я сильно трясу ее. – Посмотри на меня, Лара!

– Аллах, Аллах , – бормочет Низа, обезумев от беспокойства.

Моя бабушка придвигается ближе, прикрывая рот дрожащей рукой.

Наконец, глаза Лары фокусируются на моих, и я снова смотрю на ее лицо, умоляя:

– Впусти меня. Не скрывай этого от меня.

Ее черты искажены душевной болью.

– Я испортила вечеринку.

– Ты ничего такого не делала. – Я наклоняюсь, не желая терять ее внимание.

Ее глаза начинают блестеть от непролитых слез, но она сжимает челюсти, чтобы не расплакаться.

– Господи, Лара, ты убиваешь меня. Просто выпусти это. Позволь мне помочь тебе нести это.

Она качает головой и пытается отстраниться от меня.

– Не смей, мать твою! – Я огрызаюсь.

Она мгновенно останавливается, затем бросает на меня умоляющий взгляд, ее подбородок дрожит.

Я чертовски полон решимости проникнуть в ее голову. Прижимаясь своим лбом к ее лбу, я приказываю с каждой унцией доминирования, которая у меня есть:

– Впусти. Меня. Внутрь.

На ее лице столько боли, что мое сердце разрывается прямо посередине. Внезапно из нее вырывается рыдание, и она врезается мне в грудь, утыкаясь лицом в меня.

Мои руки образуют стальные кольца вокруг нее, когда она, наконец, сдается и ломается.

Глядя на свою семью, я бормочу:

– Оставьте нас.

Один за другим они выходят из комнаты, предоставляя нам уединение.

Я опускаю голову и говорю:

– Я держу тебя, детка. Выпусти все это.

Ее рыдания – настоящая гребаная пытка. Я стаскиваю с нее пиджак, роняя его на пол. Кладу руку ей на спину, я нежно глажу отметины, оставленные на ее коже этим гребаным безумцем.

– Мазур сделал это с тобой?

Она кивает, прижимаясь ко мне как можно ближе.

С таким ростом, как у Лары, я могу видеть часть ее спины и замечаю, что некоторые рубцы еще не зажили.