Текст книги "Неистовый маркиз"
Автор книги: Миранда Невилл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
– А теперь – более грубый материал. – И Кейн тут же почувствовал жесткую поверхность с легкой зернистостью. – Мужская сила сафьяна, – пояснила хозяйка.
Она вдруг приблизилась к нему почти вплотную, и Кейн почувствовал на щеке ее теплое дыхание. Не в силах более сдерживаться, он схватил книгу, положил ее на стол, а затем обхватил рукой тонкую талию Джулианы. Она тотчас опустилась ему на колени, и он, не открывая глаз, крепко прижал ее к себе. А затем принялся осторожно поглаживать ее плечи, груди и бедра; причем казалось, что груди – маленькие, крепкие и аппетитные – сами просились, чтобы их высвободили из плена одежды и корсета.
Почувствовав, что дыхание Джулианы участилось, Кейн открыл глаза. А ее глаза при свете лампы и свечи казались темно-зелеными. И они смотрели на него все с тем же призывом. Внезапно губы ее чуть приоткрылись – словно приглашали к поцелую.
И конечно же, Кейн поцеловал ее. Поцеловал и сразу понял, что сексуальный опыт вдовы Мертон не столь уж ограничен. Правда, вначале он ощутил, как все ее тело напряглось, но уже через несколько секунд она расслабилась и с готовностью ответила на его поцелуй. При этом руки ее взметнулись к его плечам, а затем обвили его шею.
Кейн же еще крепче прижал ее к себе и в какой-то момент вдруг понял, что по-настоящему наслаждается этим поцелуем. Губы у нее оказались необычайно сладкие – словно мед. И еще он уловил тонкий привкус вина, которое они пили.
Но ведь он никогда не соблазнял опьяненных женщин… Это было одним из его строгих правил. А миссис Мертон, судя по всему, была чуточку пьяна.
Прервав поцелуй – правда, ладони его по-прежнему ласкали ее груди и бедра, – Кейн попытался вспомнить, сколько бокалов выпила Джулиана. Кажется, два. Нет, даже три. И она вроде бы чуть покачивалась, когда возвращалась в комнату, распустив свои великолепные золотистые волосы. Да, она явно вела себя не так, как ей обычно было свойственно.
Но ведь то же самое относилось и к нему самому. Заранее составляя план на вечер, он твердо решил, что не станет соблазнять миссис Мертон. Более того, он всегда старался избегать женщин, относящихся к среднему классу: с ними слишком много хлопот, и они почему-то всегда пытались прийти со своими родственниками. Однажды Кейну даже пришлось столкнуться с отцом такой дамы, и тогда ему с трудом удалось избежать серьезных неприятностей.
Впрочем, следовало признать, что его стремление избегать представительниц буржуазии носило скорее «рекомендательный» характер и вовсе не являлось обязательным правилом. Что же касается миссис Мертон…
Нет-нет, он никогда не соблазняет пьяных женщин. Это… неспортивно, если можно так выразиться.
Невольно вздохнув, маркиз поднял Джулиану со своих колен и поставил на ноги.
Она молча шагнула к своему стулу и опустилась на него. Голова у нее немного кружилась, а губы после поцелуя Кейна казались огненными, пылающими. «Ах, как жаль, что все так быстро закончилось», – подумала она неожиданно.
А потом вдруг пришло чувство унижения. Ведь она, в сущности, бросилась в его объятия, а он отверг ее. При мысли об этом Джулиана потупилась. Теперь ей казалось, что она ужасно глупая и непривлекательная.
И еще вроде бы пьяная. Впрочем, нет, наверное, просто глупая…
Тут Кейн нарушил неловкое молчание и проговорил:
– Я приношу свои извинения, дорогая Джулиана. – Он говорил мягко и тихо. – Вероятно, будет лучше, если мы продолжим наше знакомство исключительно… на деловой основе.
Почему он извиняется? Ведь это она начала с ним флиртовать. И такой человек, как маркиз, конечно же, понял это. Разумеется, у нее не было намерения затащить его в постель, но все равно она готова была умереть от стыда.
– Но я надеюсь, что мы с вами останемся друзьями, – добавил Кейн. – Я получаю огромное удовольствие от общения с вами, дорогая Джулиана. И я очень ценю ваши знания.
Почувствовав себя немного лучше, она осмелилась поднять голову. Голубые глаза Чейза были устремлены на нее. Удивительно красивые глаза, которые, возможно, и стали причиной столь затруднительного для нее положения.
Снова потупившись, Джулиана уставилась на остатки кларета в своем бокале.
– Могу я задать вам один вопрос? – спросил вдруг маркиз.
Она молча кивнула.
– Скажите, кто такая Кассандра Фиттерборн?
– Кассандра?.. – переспросила Джулиана почти шепотом.
– Ну, прежняя владелица «Ромео и Джульетты» ин-кварто. Я подумал, что она, возможно, ваша родственница.
Сама себе удивляясь, Джулиана вдруг выпалила:
– Она была моей матерью!
Все-таки она сказала это. Сказала правду, которую знала только она. Сказала то, что никогда не следовало говорить. Но почему она вдруг нарушила многолетнее молчание? На этот вопрос у нее не было ответа.
– Она умерла? – спросил Кейн.
– Да. Когда я была младенцем. Мой отец тоже.
– А кто вас воспитывал? Случайно, не Джордж Фиттерборн?
– Да, он мой дед. – Кейн произнесла это громко и с гордостью, испытывая прилив радости от того, что наконец-то назвала своего опекуна, человека, которого всегда чтила более всех других своих родственников. Хоть раз она могла представить себя молодой женщиной из хорошей семьи, а не лишенной имени сиротой загадочного происхождения.
И тут Джулиана вдруг поняла, почему сказала маркизу правду. Да, она не принадлежала к разряду красивых актрис, достойных его внимания, но теперь он по крайней мере будет знать, что она вовсе не ничтожество.
– И вы таким образом приобрели знания о книгах? – В его вопросе не было ничего, кроме доброжелательного любопытства, – ведь он не понимал, чего ей стоило это признание.
– Мой дед был великим коллекционером, обладавшим обширными познаниями и безупречным вкусом. И он научил меня всему, что знал сам.
– Но почему вы решили заняться торговлей? Почему не пошли по его стопам и не стали коллекционером?
– Тарлтон, – произнесла она с горечью.
– Какое отношение он имеет ко всему этому?
– Тарлтон был нашим соседом, а мой дед – его соперником. Но у Тарлтона всегда было больше денег. И больше везения. Не обладая и десятой долей знаний мистера Фиттерборна, он снова и снова обходил его в этом состязании и приобретал самые лучшие книги.
– Какие именно?
– Самые разные. И в конце концов ненависть к Тарлтону разъела душу моего деда. Возможно, она его и убила. Он умер с именем Тарлтона на устах.
– Но почему в таком случае вы продали ему книги ин-кварто?
– Это была не моя идея, уверяю вас. Распродажу устроил наследник моего деда. Вся библиотека в виде одного лота перешла к этому человеку по очень низкой цене. Наследник деда совершенно со мной не считался. Он даже не позволил мне взять мои любимые книги.
– Стало быть, вы не стали наследницей вашего деда?
– Поместье отошло к кузену, а книги пришлось распродать, чтобы выплатить долги деда. Мое же наследство оказалось весьма скромным.
– А почему вы не остались с вашим кузеном?
– Потому что предпочла уехать. – Она не собиралась рассказывать о том, что, по мнению Фредерика Фиттерборна, ее присутствие в доме плохо отражалось на репутации его семейства. – В результате я вышла замуж за Джозефа, и мы воспользовались моим наследством, чтобы переехать в Лондон и открыть собственную лавку.
– Выходит, вы лишились дома, – тихо сказал Кейн. – Поверьте, я очень вам сочувствую.
Слова маркиза согрели ей душу, и она поняла, что их многое роднит. Ведь его тоже выгнали из дому, хотя и не лишили наследства. Впрочем, она умолчала о том, что ее выгнали, – ужасно не хотелось об этом говорить.
– Значит, вы хотите иметь тома Шекспира, принадлежавшие вашему деду? – спросил маркиз. – В особенности тома вашей матери, не так ли?
Джулиана почувствовала себя ужасно глупой. Лорд Чейз безо всякого труда разгадал все ее планы. Она молча кивнула, и он добавил:
– Вы могли бы просто сказать мне об этом. Я не стану покупать то, что вы хотите заполучить.
– Но я не знаю, смогу ли себе это позволить, – с горечью в голосе проговорила Джулиана. Она изо всех сил сдерживалась, чтобы не расплакаться. Было бы ужасно глупо, если бы она сейчас разревелась.
– Дорогая, давайте заключим соглашение, – продолжал маркиз. – Вы имеете право первого выбора тех книг, которые хотели бы иметь. А я буду называть свою ставку на них лишь в том случае, если они окажутся вам не по карману. Это ведь справедливо?
– Да, конечно. Спасибо, вам, Кейн. – Джулиана испытывала к маркизу искреннюю благодарность. Судя по всему, ее клиент являлся настоящим джентльменом – какой бы ни была его репутация.
Он улыбнулся, и в его голубых глазах заплясали озорные огоньки.
– Нельзя сказать, моя дорогая, что я сожалею о ваших попытках отвлечь мое внимание. Аретино – очень интересный автор. И было бы обидно не получить те уроки по книговедению, которые я получил от вас в этот вечер.
Глава 6
За восемь лет своего пребывания в Лондоне – причем уже три года он являлся маркизом – Кейн ни разу еще не переступал порога этого аристократического бастиона. И вот теперь он поднимался по ступенькам знаменитого клуба «Уайтс», – впрочем, поднимался с совершенно невозмутимым видом, стараясь скрыть свое волнение.
– Маркиз Чейз, – представился он швейцару, взявшему у него шляпу и плащ. – На встречу с мистером Комптоном и мистером Айверли, – добавил он погромче.
Его слова привлекли внимание джентльмена в гвардейской униформе, вышедшего откуда-то из дальних комнат. Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Наконец Кейн проговорил:
– Неужели Бардсли? Я ведь не видел тебя со времен учебы в Итоне. – Он едва заметно улыбнулся, вспомнив о том, что его-то учеба закончилась вместе с детской влюбленностью в горничную, когда отец решил, что развратные устремления Кейна – следствие его общения с аморальными юными сверстниками. Конечно же, отец ошибался, поскольку большинство сверстников Кейна, включая Бардсли, были низкорослы, прыщеваты и наивны. Однако теперь перед маркизом стоял рослый, статный офицер.
Бардсли промолчал, и Кейн продолжил:
– Впрочем, сейчас припоминаю, что мы однажды с тобой все-таки встречались, не так ли? Кажется, лет шесть назад…
Бардсли по-прежнему молчал; он никогда не отличался разговорчивостью. И они не обменялись ни словом, когда отец Бардсли, виконт, привел своего младшего сына в бордель миссис Рафферти, чтобы тот потерял свою невинность. Возможно, именно поэтому Бардсли сейчас испытывал неловкость. Во время той встречи он был клиентом, тогда как Кейн помогал вышибалам поддерживать порядок в борделе. «Но все же странно, что Бардсли так смущен, – думал Кейн, приближаясь к двери, ведущей в главный зал. – Ведь прошло столько лет…»
Открыв массивную дверь, Кейн вошел в просторный зал и тотчас же почувствовал на себе пристальные взгляды – было очевидно, что для многих его появление стало неожиданностью. В зале пахло кожей, спиртным и сигарным дымом. И конечно же, ни одна женщина не могла появиться в этом мужском убежище. Разумеется, клуб «Уайтс» не имел ничего общего с заведением миссис Рафферти, хотя некоторые из завсегдатаев клуба одновременно являлись клиентами этой почтенной дамы.
Остановившись недалеко от порога, Кейн обвел взглядом зал. Тут собрались представители того мира, к которому он принадлежал по праву рождения и от которого был отлучен по воле своего родителя. Но никто не поднялся и не заявил, что он здесь лишний, в том числе – и дух его отца.
А пригласившие Кейна джентльмены, сидевшие в глубоких кожаных креслах, с улыбкой приветствовали его.
– Давайте отправимся сразу на обед, – сказал Комптон. – Деловая часть встречи будет чуть позже.
– Да, конечно, – кивнул Айверли.
Разумеется, Кейн понимал, что эти двое не жаждали провести весь вечер с ним. Возможно, они уже жалели о том, что пригласили его.
Обед был посредственный, однако вино оказалось отличное; говорили же исключительно о книгах. Собеседники Кейна со знанием дела и весьма одобрительно отзывались о пьесах, которые он купил на аукционе.
– Очень разумно с вашей стороны, что вы отказались от Афры Бен, – заметил Айверли. – Состояние томов не слишком хорошее, а цены были непомерно высоки.
Кейн вежливо улыбнулся:
– Я не могу приписать себе эту заслугу. Миссис Мертон сообщила мне то же самое и отговорила от покупки.
На самом же деле Кейна не слишком интересовали разыгрываемые в этот день книги. Выслушав миссис Мертон – она действительно отговаривала его от этой покупки, – Кейн продолжал торг и в конце концов все же приобрел несколько томов. Что же касается Джулианы, то она была сильно не в духе – это происходило на следующий день после их ужина с вином. Но в конце аукциона маркиз все-таки поднял ей настроение, развеселив какой-то своей шуткой.
– Я не могу представить, что кто-то мог бы их купить, – добавил Айверли. – Женщина-драматург не может создать ничего хорошего.
– Твоя предубежденность абсурдна, Себастьян, – сказал Тарквин Комптон. – Я ничего не знаю о миссис Бен, но знаю, что дядя Хьюго весьма высокого мнения о миссис Мертон.
Айверли насмешливо хмыкнул. Маркиз же мысленно согласился с Комптоном. Те знания, которые дала Кейну Джулиана всего за несколько дней – включая удивительный разговор о переплетных материалах, – позволил и ему иметь свое собственное мнение о книгах, так что он мог бы даже поспорить с некоторыми опытными коллекционерами. И чем больше узнавал он о книжном деле и библиографии, тем чаще забывал о своей репутации распутника.
Время от времени им кивали проходившие мимо их стола джентльмены, также решившие пообедать.
– А вон идет этот болван Бардсли. Знаете, я вчера хорошенько отделал его в боксерском клубе у Джексона. Едва не вышиб ему мозги, если, конечно, они у него имеются.
– Тарквин, неужели? – удивился Себастьян Айверли. – Ты действительно способен побить такого гиганта, как Бардсли? Ведь сам-то ты больше похож… на мужчину-модистку.
Комптон весело рассмеялся.
– Уверяю тебя, если бы я был модисткой, лондонские дамы не ходили бы в таких кошмарных шляпках. – Он повернулся к Кейну. – А вы боксируете?
– Да, иногда. Но особой любви к этому не испытываю.
Комптон окинул маркиза оценивающим взглядом.
– Вы выглядите неплохо, мне кажется. Вам бы хорошо как-нибудь зайти к «Джентльмену Джексону» и надеть перчатки. Ради спортивного интереса, разумеется.
Не почувствовав подвоха в этом предложении, Кейн его принял. Но для начала ему следовало изучить правила джентльменского боя. И он прямо сказал об этом Комптону.
Тот пожал плечами и пробормотал:
– Возможно, вы правы. Но мы поговорим об этом позже, поскольку наш друг Себастьян отказывается проявлять интерес к каким-либо спортивным мероприятиям. Скажите, Чейз, вы пойдете с нами к сестрам Берри? Там очень интересная компания, и даже наш приятель Себастьян это признает.
Кейн кое-что знал о мисс Мэри и мисс Агнес Берри. Эти леди часто принимали в своем доме на Норт-Одли-стрит светил политики и искусства.
– Да, пожалуй, – ответил маркиз.
Почему бы и нет? «Очевидно, сегодняшние новые впечатления еще не закончились», – сказал себе Кейн. Он ни разу еще не посещал салон этих дам и сейчас испытывал даже некоторое волнение, впрочем, весьма приятное.
Тут Айверли обвел взглядом столовую и проворчал:
– Похоже, и наследник Тарлтона здесь обедает. Причем вместе с Гилбертом.
Проследив за взглядом Айверли, Кейн увидел двоих мужчин, сидевших за столом в дальнем углу. Одного из них он сразу узнал – Джулиана разговаривала с этим человеком в зале аукциона как раз перед своим фиаско с книгой Аретино.
– А кто он, этот темноволосый? – спросил Кейн.
– Мэтью Гилберт. Известный книжник. У него безупречный вкус, – проговорил Айверли. – Несколько лет назад я часто покупал у него книги.
– А может, наследник Тарлтона охотится за «Бургундским часословом»? – в задумчивости пробормотал Комптон.
Айверли пожал плечами:
– Все зависит от того, насколько глубоки его карманы. Я и сам думаю принять участие в торгах, и мне интересно, каковы шансы конкурентов.
– В таком случае вам следует выяснить, каковы размеры его личного состояния, – ответил Комптон.
Пока коллекционеры беседовали, Кейн наблюдал за человеком, сидевшим рядом с Гилбертом.
– А этот сэр Генри Тарлтон довольно загадочная личность, – продолжал Комптон. – Не был в Лондоне довольно долго. А воспитывался где-то в Вест-Индии, если не ошибаюсь.
– На Ямайке, кажется, – сказал Айверли. – Говорят, там очень перспективные плантации. А вы, Тарквин, наверное, думаете, что сразу же за Лондоном уже начинается какая-нибудь американская глушь, – добавил Айверли с усмешкой.
Комптон тоже усмехнулся:
– Совершенно верно, мой друг. Я как-то раз отправился в Кенсингтон. Так вот, даже там, в пяти милях от Лондона, – сплошная деревенская глушь. Ходят слухи, – продолжал Комптон уже серьезным тоном, – что отец Генри Тарлтона женился на какой-то богатой креольской наследнице.
Айверли негромко рассмеялся.
– Если верить слухам, то любой, кто оказался в колонии, сделался богачом.
– Но почему этот наследник должен что-то покупать на аукционе? – вмешался в разговор маркиз. – Ведь все это принадлежит ему, не так ли?
– Старик Тарлтон умер в долгах, – ответил Комптон. – И, насколько я знаю, именно суд решил устроить распродажу.
Кейн молча кивнул; ему вспомнились слова лорда Хьюго об опасности библиофильства. Вероятно, многие из коллекционеров оказывались на грани банкротства из-за своей страсти к книгам.
– Дело в том, что у Тарлтона не было прямых наследников, так как сын его умер еще раньше. И детей у сына не было, поскольку он так и не женился. Но тут возникает проблема… Якобы какой-то дальний родственник заявил, что сын все же женился, но тайно. И не исключено, что теперь судебные исполнители могут начать расследование.
– Отсутствующий наследник? – спросил Кейн. – Как драматично…
– А Генри Тарлтон, появившийся в Лондоне, сразу объявил, что намерен идти по стопам своего дяди, следовать традиции великого Тарлтона. В общем, повел себя довольно глупо и вызывающе. – Комптон нахмурился и посмотрел в другой конец зала, где сидели Мэтью Гилберт и наследник. – Да-да, он выглядел очень глупо, когда задал вопрос о завещании. А суд назначил распродажу, чтобы удовлетворить кредиторов.
– Бедняга наследник… – пробормотал Айверли. – Если бы не долги покойника, он мог бы заполучить все его книги без всякой распродажи. Я бы на его месте чувствовал себя ужасно.
– А почему вы интересуетесь «Бургундским часословом»? – спросил Кейн.
– Из-за переплета, – ответил Айверли. – Я коллекционирую королевские переплеты. Эта книга когда-то была переплетена специально для Генриха Восьмого.
Комптон громко рассмеялся.
– Вот видите, Чейз! Себастьян всегда судит о книге по переплету…
Как она была права, рассматривая свое присутствие на аукционе Тарлтона как редкую удачу. Джулиана никогда не была бы приглашена на вечер сестер Берри, если бы не встретила на аукционе мисс Агнес Берри. Сестры частенько заходили в ее книжную лавку и были очень неплохими клиентами, но приглашение к ним на вечер… Ах, об этом Джулиана могла только мечтать. Впрочем, она прекрасно понимала, что за приглашение ей следовало благодарить маркиза Чейза, число покупок которого все возрастало.
Сейчас она была счастлива, что проведет вечер вдали от своих убогих комнат. Дважды за последние дни Джулиана просыпалась ночью с ощущением, что внизу, в лавке, что-то движется. Она убедила себя в том, что это у нее от нервов, но, вспоминая об этих шорохах, она невольно вздрагивала.
Среди людей, приходивших в этот вечер в дом сестер Берри, Джулиана узнала нескольких, в том числе лорда Спенсера. И она очень обрадовалась этой встрече. Как хорошо, что она надела сегодня свое новое платье, весьма элегантное, как ей казалось. Хотя слишком уж глубокое декольте немного ее смущало.
«Интересно, что подумает о моем платье Кейн?» – спрашивала себя Джулиана. Она боялась встречи с ним после того, как продемонстрировала свою глупость. Но, увидев его сейчас, тотчас поняла, что он не придает случившемуся ни малейшего значения. Словно и не было того вечера. Маркиз пребывал в своем обычном расположении духа, а накануне он приобрел несколько довольно дорогих книг, которые позволили ей заработать небольшие комиссионные и оправдать покупку нового платья. У них складывались вполне удовлетворительные деловые отношения, и, следовательно, ее не должно беспокоить, что он думал о ее внешности.
Да и ей самой не стоит думать о своем внешнем виде. Главное сейчас – получше рассмотреть гостей сестер Берри. Одна из хозяек уже представила ее некоторым из них, но сейчас эти люди отошли в сторонку, и Джулиана оказалась в одиночестве неподалеку от пианино, стоявшего в углу гостиной. К сожалению, она не имела опыта общения в светском обществе, но на этой вечеринке, судя по всему, собрались самые разные люди – не только представители высшего света. Что же касается одежды, то здесь можно было видеть и самые модные наряды, и просто респектабельные. Но как же ей побеседовать хотя бы с некоторыми из этих людей?
Когда появился Мэтью Гилберт, она вздохнула с облегчением. О, какая удача! Вот кто мог бы представить ее некоторым потенциальным клиентам, находящимся в этой огромной гостиной. Гилберта сопровождал мужчина довольно броской наружности, лет тридцати с небольшим. Он был невысок, не выше среднего роста, но отличался необыкновенно широкими плечами. На нем был синий вечерний костюм, а его коротко подстриженные светло-золотистые волосы резко контрастировали со смуглым лицом, сильно загоревшим в результате длительного пребывания на солнце. Должно быть, этот джентльмен долго путешествовал где-то в южных странах.
И почему-то он показался знакомым.
– Миссис Мертон, – сказал мистер Гилберт, приблизившись, – позвольте представить вам сэра Генри Тарлтона.
Джулиане было очень любопытно познакомиться с наследником Тарлтона, о котором чего только не рассказывали знакомые книжники. Он вежливо улыбнулся ей, сверкнув белизной зубов – ослепительных на фоне загорелого лица.
– Миссис Мертон, я попросил Гилберта познакомить нас, поскольку мы с вами в каком-то смысле бывшие соседи, – проговорил Генри Тарлтон.
– Но вы, сэр Генри, большую часть жизни провели в Вест-Индии, не так ли? Скажите, вы часто посещали Англию?
Джулиана подумала, что, возможно, видела его во время одного из своих визитов в Уилтшир, но она не была в этом уверена. Тут мужчины переглянулись, после чего Гилберт, извинившись, отошел, оставив ее наедине с Тарлтоном.
– Мы с матерью провели несколько лет здесь, в Англии, – сказал сэр Генри. – Мой отец умер, но она полагала, что я, как наследник сэра Томаса, должен получить английское образование. Мы с ней несколько раз бывали в Уилтшире, и мне кое-что известно о мистере Фиттерборне. Очень сожалею, что я так и не познакомился с ним.
– Ваш дядя и мой опекун были не в таких отношениях, чтобы наносить друг другу визиты, – заметила Джулиана.
– Одобряю вашу сдержанность, миссис Мертон, – ответил сэр Генри с грустной улыбкой. – Мне хорошо известна репутация моего покойного дяди. Он умел наживать себе врагов.
Открытость и доброжелательность сэра Генри понравились Джулиане. Тоже улыбнувшись, она сказала:
– Ваш дядя и мистер Фиттерборн часто сталкивались на почве коллекционирования.
– Я знаю, – кивнул собеседник. – Сейчас многие говорят о так называемой библиомании, но боюсь, что для моего дяди это была настоящая беда. Вероятно, в каждом коллекционере он видел конкурента.
– Да, возможно, – согласилась Джулиана.
Ее опекун не слишком отличался от Тарлтона. В свои детские годы она ни разу не видела в доме деда каких-нибудь его друзей или знакомых – только продавцов книг. Неудивительно, что она вышла замуж за первого же попавшегося мужчину. Других просто не было.
– Похоже, что мистер Фиттерборн и мой дядя и впрямь были соперниками. Но это не означает, что мы с вами не можем быть друзьями, – продолжал сэр Генри. – Полагаю, у нас с вами много общих интересов.
– А вы коллекционер? – спросила Джулиана.
– Да, в какой-то степени. И мне прискорбно видеть, что книги моего дяди идут с молотка. Однако я надеюсь приобрести хотя бы несколько томов.
– Понимаю ваши чувства, сэр Генри. Я испытывала такие же чувства, когда распродавалась библиотека моего опекуна. – Джулиана закусила губу; ей пришло в голову, что говорить на эту тему не очень-то вежливо с ее стороны.
Но она напрасно беспокоилась. Снова улыбнувшись, сэр Генри проговорил:
– Я знаю, что мой дядя купил библиотеку мистера Фиттерборна. Это, должно быть, очень вас огорчило. Вероятно, на распродаже есть несколько томов, которые вы хотели бы приобрести… из сентиментальных соображений. И если так, то я охотно уступил бы вам эти книги.
Джулиана давно уже привыкла к тому, что ей ненавистно само имя Тарлтона. Но сейчас она с удивлением поняла, что этот Тарлтон совершенно не похож на своего родственника. Сэр Генри прекрасно ее понимал. И ей, вероятно, следовало воспользоваться его любезностью. Что же касается Кейна, то он, наверное, согласится не взвинчивать цену против нее, не станет с ней соперничать.
– Книги Шекспира ин-кварто были любимейшей частью коллекции, – сказала Джулиана. – В особенности «Ромео и Джульетта».
– Да-да, великолепный экземпляр, – закивал сэр Генри. – Оставлю его для вас и воздержусь от претензий на эту книгу.
Джулиана даже разрумянилась от удовольствия. «Похоже, наследник Тарлтона – настоящий джентльмен», – подумала она.
– Благодарю, сэр Генри. Эта книга принадлежала дочери мистера Фиттерборна, и она всегда мне очень нравилась.
Сэр Генри с улыбкой поклонился.
– Рад, что доставил вам удовольствие, миссис Мертон. Хочу как-нибудь зайти к вам в лавку. Я слышал, у вас очень интересный подбор книг. – Снова поклонившись, он отошел.
Джулиана в задумчивости смотрела ему вслед. Где же она его видела? Наверное, все-таки не в Уилтшире. Но где же тогда? И тут она вдруг вспомнила… Ей почему-то казалось, что она видела его в своей лавке. Но если так, то почему же он не упомянул об этом?
Тут к ней снова подошел мистер Гилберт.
– Спасибо, что познакомили меня с сэром Генри, – сказала Джулиана. – Очень надеюсь, что он станет моим клиентом. Вы представляете его интересы на распродаже, не так ли?
– Сэр Генри просил меня об этом, но я был вынужден отказаться. Мне было бы немного затруднительно представлять его на аукционе. Дело в том, что у меня уже есть несколько клиентов. Но вы, миссис Мертон, могли бы помочь мне. Вы готовы взять на себя его заявки? Естественно, вы получите комиссионные в полном объеме.
– Это очень любезно с вашей стороны, но я ангажирована маркизом Чейзом. Он является моим клиентом.
– Стало быть, Чейз настроен серьезно? Я-то полагал, что ваши покупки были сделаны в ваших собственных интересах.
Неужели Гилберт действительно полагал, что толщина ее кошелька столь внушительна? Джулиана пробормотала в ответ что-то невразумительное, а Гилберт продолжал:
– Возможно, вы захотите расторгнуть свое соглашение с маркизом. Ведь Тарлтон скорее всего является более выгодным клиентом. Видите ли, я слышал… Как бы это выразиться… Говорят, Чейз не слишком надежен. Так что же?..
Джулиана задумалась. Она испытала искушение последовать совету Гилберта. Возможно, маркиз действительно не собирался становиться серьезным коллекционером. А вот Генри Тарлтон…
Джулиана со вздохом пожала плечами и пробормотала:
– Пока не знаю, что вам ответить. Я подумаю…
– Да, пожалуйста, подумайте. И дайте мне знать, что решили. Вы позволите зайти к вам завтра? Я мог бы взглянуть на книги, о которых мы говорили раньше.
– Конечно, заходите. Буду рада. – Джулиана улыбнулась при мысли о том, что ей, возможно, удастся избавиться от самых непривлекательных изданий.
– Я приду до начала аукциона, если это вам будет удобно.
– Хорошо, – кивнула Джулиана. – Если дверь не будет открыта, позвоните, и я спущусь.
– Надеюсь на наше будущее сотрудничество, миссис Мертон.
Тут Гилберт чуть наклонился к ней, и Джулиана тотчас же вспомнила о своем слишком откровенном декольте. А затем вдруг подумала о маркизе Чейзе. Он совершенно не походил на мистера Гилберта. Но хорошо это – или плохо? На этот вопрос она не могла бы ответить.
А Гилберт заглянул ей в глаза и с улыбкой проговорил:
– Очень приятно, миссис Мертон, беседовать с молодой леди, интересующейся книгами. – Его светло-серые глаза блеснули, и он добавил: – Таких, как вы, не так уж много.
– Вы правы, сэр. Нас не так много.
– Но я уверен, что ни одна из дам не сможет похвастаться такими же знаниями и таким же безупречным вкусом, как у вас.
– Ах, что вы, мистер Гилберт… – улыбнулась Джулиана. – Вы просто льстите мне.
– Нет-нет, я никогда не льщу! – возразил Гилберт с горячностью. – Все, что я сказал, – чистейшая правда!
– Никогда не льстите? – Джулиана снова улыбнулась, на сей раз лукаво. – А если клиент с гордостью демонстрирует вам «сокровище», которое обнаружил в какой-нибудь провинциальной лавчонке? Разве вы не говорите ему, что он приобрел чрезвычайно редкий и ценный том?
Гилберт весело рассмеялся, потом уже с серьезным видом проговорил:
– Должен признаться, что я не всегда столь откровенен, как сейчас. Но разве нам, книготорговцам, не позволительны некоторые маленькие грешки?
– Означает ли это, что со мной вы всегда откровенны? Или вы откровенны только в данный момент?
– Когда мы с вами получше узнаем друг друга, мы сможем прекрасно ладить, – уклончиво ответил Гилберт.
– Да, конечно, – кивнула Джулиана.
Ей было трудно сохранить подобающее леди выражение сдержанности. Ах, какой замечательный вечер! Она не только заполучила – пусть только в перспективе – прекрасного клиента! Но это был весьма уважаемый джентльмен – влиятельный, знающий, серьезный книжник. Да и мистер Гилберт казался очень приятным собеседником. Конечно, у него не было сверкающих глаз и неотразимой улыбки, но это, наверное, даже к лучшему. Такой мужчина едва ли мог вызвать у нее… опасное томление. И вообще, это был человек, достойный всяческого уважения.
Внезапно по телу ее словно прокатилась горячая волна. И тотчас же над ухом прозвучал знакомый голос:
– Моя дорогая Джулиана, что вы с собой сделали?!
Этот человек подкрался совершенно бесшумно – словно кошка. Резко развернувшись, Джулиана увидела сверкающие голубые глаза и расплывшиеся в улыбке губы маркиза.
Поначалу этот вечер показался Кейну не слишком интересным. Да и гости были одеты не так нарядно, как, например, на вечерах Харриет Уилсон. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ведь люди, находившиеся в доме сестер Берри, пришли сюда вовсе не на поиски партнера на ночь. Однако блеск в глазах мисс Мэри Берри – когда Тарквин Комптон представлял его одной из хозяек – свидетельствовал о том, что эта леди не такой уж «синий чулок». Во всяком случае, она смотрела на него с улыбкой и явным любопытством. А через некоторое время представила его группе гостей, среди которых были поэт, два политика, художник, а также писательница – автор готических романов.
