Текст книги "Неистовый маркиз"
Автор книги: Миранда Невилл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Глава 22
Столь неожиданная смелость со стороны Джулианы заинтриговала Кейна. Конечно, нельзя было назвать ее робкой женщиной, но сейчас она проявила слишком уж необычную решительность. Интересно, что она собиралась делать при ее-то явно ограниченном опыте?
Откинувшись на спинку сиденья, Кейн расслабился и, снова взглянув на Джулиану, с улыбкой сказал:
– Что ж, дорогая, жду с величайшим нетерпением. Только, пожалуйста, не тяни… – добавил он, усаживаясь поудобнее.
Она нахмурилась и заявила:
– Нет-нет, не двигайся, не шевелись.
– Слушаюсь, миледи.
«Что же она собирается делать?» – спрашивал себя Кейн. Он вдруг почувствовал, что ему стало жарко и душно. Конечно, день для апреля был довольно теплый, и карета у него была весьма комфортная, но не до такой же степени здесь жарко, чтобы задыхаться… Что же касается Джулианы, то он очень надеялся, что она сейчас начнет снимать с него одежду, а затем и сама разденется.
И тут она наклонилась, чтобы снять с себя дорожные башмаки. Однако прическа у нее, как ни странно, сохранилась, – вероятно, волосы ее надежно удерживали шпильки. Сняв башмаки, Джулиана поднялась на ноги. И в тот же момент карету сильно тряхнуло на дорожной выбоине. Пытаясь удержаться, Джулиана положила ладони на плечи Кейна – и вдруг замерла, словно задумалась. Судя по всему, эта поза навела ее на какую-то мысль.
Немного помедлив, она забралась на сиденье, затем опустилась ему на колени. И в тот же миг Кейн почувствовал, что все сильнее возбуждается, что, впрочем, было вполне естественно.
А Джулиана, усевшись поудобнее, взяла его лицо в ладони и прижалась губами к его губам. И было в этой женщине нечто такое, отчего даже самый обычный ее поцелуй становился необычайно страстным и возбуждающим, необычайно сладостным. Однако в этом не было ничего удивительного, ведь он, Кейн, давно уже понял: Джулиана – особенная, совсем не такая, как все другие женщины. Когда же поцелуй прервался, он улыбнулся и спросил:
– Мне позволительно поцеловать тебя в ответ?
Она чуть отстранилась и едва заметно нахмурилась – словно обдумывала его вопрос. И в эти мгновения она была столь восхитительна, что Кейн едва удержался – ужасно хотелось обнять ее покрепче и поцеловать.
Джулиана же наконец кивнула и произнесла:
– Да, позволительно. – И тут же снова прижалась губами к его губам.
«Что же я у нее спрашивал?» – промелькнуло у Кейна. Ему удалось вспомнить это лишь минуту спустя, когда Джулиана снова отстранилась. И тогда он привлек ее к себе и впился в ее губы, отвечая на поцелуй.
Затем Джулиана, осторожно высвободившись, немного приподнялась и стала развязывать его галстук. Он попытался помочь ей, но она, легонько ударив его по руке, заявила:
– Нет, я сама. Что, не понял?
Развязав галстук, она снова опустилась ему на колени.
– Умоляю, миледи, простите меня, – пробормотал Кейн. – Так что же вы?..
– Сначала нужно снять вот это. – Она потянулась к его галстуку и, сняв его, отбросила в сторону. Затем стала расстегивать верхние пуговицы на рубашке.
В какой-то момент она вдруг замерла ненадолго, а потом стала ощупывать адамово яблоко. «Что же ее так заинтересовало? – подумал Кейн. – Может, оно слишком выдается? Хотя не исключено, что у ее мужа оно было совсем маленьким». И он задался праздным вопросом: не влияет ли размер этой шишки на мужскую силу? Но тут Джулиана перестала ощупывать адамово яблоко и прижалась к нему губами. А Кейн принялся гадать, в какие еще места она будет его целовать.
Несколько минут спустя Джулиана вдруг нахмурилась и проворчала:
– Все же мне нужна твоя помощь. Это платье расстегивается сзади…
– Да, сейчас, дорогая, – ответил Кейн.
Наконец-то он мог прикоснуться к ней. Нельзя сказать, что он не получал удовольствия от ее действий, но все же незначительная помощь с его стороны приближала их к самому главному. Кейн проворно расстегнул платье Джулианы, а затем расшнуровал корсет. После чего она выпрямилась и, стащив с себя платье, бросила его на пол кареты.
Кейн же, снова откинувшись на спинку сиденья, стал любоваться ею. Экипаж чуть покачивался, и Джулиана, чтобы удерживать равновесие, немного расставила ноги, когда начала снимать с себя корсет. Управившись с корсетом, она бросила его на соседнее сиденье, затем – наконец-то! – вынула шпильки из прически, и ее чудесные золотистые волосы рассыпались по плечам. Сейчас она очень походила на ангела, но, к счастью, не в божественном смысле этого слова.
Ее нижняя рубашка – даже слишком уж благопристойная в районе декольте – была довольно короткой, значительно выше колен, так что Кейн имел прекрасную возможность полюбоваться стройными ножками, пока Джулиана поправляла подвязки на чулках. Вероятно, она не собиралась снимать чулки. «Да и зачем их снимать? – думал Кейн. – Так даже пикантнее…»
Кейн с трудом удерживался от искушения – ему ужасно хотелось протянуть руку и потрогать ее самое интимное местечко между стройных обольстительных ножек, хотелось…
«Нет-нет, терпение!» – одернул он себя.
Джулиана же, молча разглядывая его, очевидно, обдумывала свои дальнейшие действия. Наконец, опустив глаза, уставилась на его брюки, вернее – на выпуклость в области паха.
«Сними же их!» – мысленно воскликнул Кейн.
Но Джулиана вместо этого резким движением стащила с себя нижнюю рубашку и отбросила ее в сторону. Теперь на ней были лишь чулки, и она казалась воплощением совершенства, Венерой, символом женской красоты.
Кейн был готов опуститься на колени, был готов поклоняться ей, если бы она, богиня, повелела.
Однако у Венеры были другие планы.
«Как же это замечательно, как возбуждает, когда стоишь перед ним обнаженная, – думала Джулиана. – Как приятно видеть его горящие глаза…» Кокетливо улыбнувшись, она коснулась своего лобка, чуть распушив немного примятые завитки. Затем снова забралась Кейну на колени и принялась целовать. Ее обнаженные груди терлись о его одежду и потому ныли и набухали. Соски же вздрагивали от сладостной боли, когда соприкасались с металлическими пуговицами. И сейчас, сидя у Кейна на коленях, Джулиана прекрасно чувствовала, как он возбужден. Тихонько застонав, она шевельнула бедрами и потерлась о выпуклость на его брюках.
– О, ради Бога!.. – простонал Кейн. – Пожалуйста, расстегни брюки, прошу тебя.
Джулиана тут же приподнялась и отодвинулась от него.
– Молчи! Ты не должен говорить. Не должен двигаться и дотрагиваться до меня, понятно?
– Да, понятно, – ответил Кейн со вздохом.
Джулиана тут же снова уселась с ним рядом, однако на колени ему забираться не стала. Покосившись на Кейна, она вдруг резко развернулась к нему лицом и, водрузив ноги на сиденье, широко раздвинула колени, причем на ногах у нее по-прежнему были чулки. Увидев выражение, появившееся на лице Кейна, Джулиана едва удержалась от смеха. Глаза его расширились и стали огромными как блюдца, рот же приоткрылся, и казалось, он пытался что-то сказать, однако не мог произнести ни слова – как будто лишился дара речи.
Почувствовав, что и сама все сильнее возбуждается, Джулиана сказала:
– На тебе слишком много одежды, Кейн. Полагаю, это неправильно. Сними сюртук для начала.
– Да-да, конечно, – закивал Кейн.
Сюртук его уже был давно расстегнут, поэтому в следующее мгновение он оказался на полу рядом с платьем Джулианы.
– И жилет – тоже.
Теперь уже Кейн не торопился; медленно расстегивая латунные пуговицы, он явно поддразнивал Джулиану. Наконец жилет был сброшен с плеч, и Кейн с улыбкой спросил:
– Теперь все правильно?
– Можешь снять заодно и рубашку, – ответила Джулиана, тоже улыбнувшись.
– Слушаюсь, миледи.
Обнажившись до пояса, Кейн откинулся на спинку сиденья. То ли для равновесия, то ли для того, чтобы покрасоваться, он закинул руки за голову. И бугры его мускулов тут же увеличились, так что Джулиане очень захотелось ощупать эти мышцы и погладить его грудь.
Затем она перевела взгляд пониже, к поясу его брюк. Ей ужасно захотелось тотчас же стащить с него брюки и перейти к самому главному. Да-да, ужасно захотелось. Между ног у нее было очень жарко и влажно, так что она едва удерживалась от стонов.
Однако Джулиана медлила, так как знала: все это – всего лишь игра, иллюзия ее полной власти над Кейном. Но даже игра была чрезвычайно приятна, и ей хотелось продлить эти мгновения.
Но тут ей вдруг вспомнилась иллюстрация из той книги, из Аретино, которую они разглядывали вместе с Кейном. И вспомнился поцелуй «Приапа». Конечно, иллюстрация эта была весьма шокирующая, но вместе с тем необычайно возбуждающая.
Но осмелится ли она?
Хотя… Почему бы и нет? Во всяком случае, она была почти уверена, что со стороны Кейна возражений не последует.
Но она никак не могла дотянуться до пуговиц на его брюках, поэтому ей пришлось опуститься на колени. Немного помедлив, Джулиана подняла голову и посмотрела на Кейна. Он улыбнулся ей, и она улыбнулась ему в ответ. После чего сосредоточилась на задуманном. То есть для начала погладила сквозь материю возбужденную мужскую плоть. Кейн вздрогнул при ее прикосновении, и из горла его вырвался глухой стон. «Может, он выразил свое неудовольствие? – промелькнуло у Джулианы. – Хотя нет, едва ли», – тотчас же успокоила она себя и принялась расстегивать пуговицы на его брюках. Когда же последняя, девятая по счету, пуговица была расстегнута, «бог Приап» рванулся вперед и вырвался из плена.
Джулиана тут же начала стаскивать с Кейна башмаки, брюки и нижнее белье. Раздев его, она снова подняла голову, чтобы полюбоваться восхитительной картиной: Кейн сидел перед ней совершенно обнаженный, широкоплечий, мускулистый… И еще – этот его ствол, торчащий перпендикулярно к торсу. Собравшись с духом, Джулиана протянула руку и осторожно сжала его. Затем потянула к себе и отпустила. Ствол дернулся и тут же вернулся на прежнее место. Причем он казался очень большим. Не может быть, чтобы он поместился у нее во рту, во всяком случае – целиком. «А может, у итальянок рты побольше? – подумала Джулиана. – Ведь Аретино, кажется, был итальянец…»
Впрочем, ничего страшного. Англичанка, даже такая миниатюрная, как она, вполне справится с тем, с чем справляются итальянки.
Упершись локтями в колени Кейна, Джулиана обхватила ствол пальцами, затем на мгновение подняла голову.
Сообразив, что со стороны Кейна возражений не последует, она сжала ствол посильнее и провела по нему другой рукой. Несколько раз повторив эти движения, она заметила появившуюся на головке капельку жидкости. Набравшись храбрости, Джулиана слизнула эту капельку. На вкус она оказалась немного солоноватой, но в целом, пожалуй, даже приятной.
Сделав глубокий вдох, Джулиана наклонилась и сомкнула губы вокруг головки. А затем с помощью рук, губ и языка попыталась найти тот ритм, который обычен во время совокуплений. Спустя некоторое время она в очередной раз подняла глаза на Кейна. Тот, опустив голову, наблюдал за ее действиями, и выражение блаженства на его лице добавило ей смелости. Более того, она была в восторге оттого, что могла доставить ему удовольствие; причем сознание этого еще больше ее возбуждало. Одно только немного смущало… Она не была уверена, что сумеет довести Кейна до оргазма.
И, словно догадавшись о ее сомнениях, Кейн тихо сказал:
– Дорогая, чуть поглубже…
Джулиана выполнила просьбу. И почти сразу же услышала, что его дыхание, до этого тихое и ровное, сделалось шумным и прерывистым, так что казалось, он задыхался после быстрого бега. В какой-то момент она вдруг почувствовала, что Кейн пытается отстраниться. Но Джулиана, решив довести все до конца именно так, как начала, удержала его. И почти в тот же миг Кейн содрогнулся всем телом и с хриплым криком изверг ей в рот поток солоноватой жидкости.
Еще несколько раз содрогнувшись, он замер, затих в полном изнеможении. Затем осторожно отстранился и, соблюдая установленные Джулианой «правила», все же проявил некоторую инициативу – усадил ее к себе на колени, обнял и, взяв свой галстук, вытер ее губы. После чего нежно поцеловал. Минуту спустя, внезапно ощутив жар ее тела, Кейн наконец-то сообразил: выходит, он-то получил удовольствие, получил даже больше, чем рассчитывал, – а Джулиана вынуждена дожидаться… Увы, он чувствовал, что сейчас, в эти мгновения, не сможет предпринять решительных действий.
В смущении откашлявшись, Кейн прошептал:
– Дорогая, боюсь, что понадобится какое-то время, прежде чем я смогу снова воспрянуть. Ты полностью меня выпила. Но я буду счастлив доставить тебе удовольствие. – Он представил ее… раскинувшейся перед ним, раздвинувшей ноги и издающей страстные стоны. При одной этой мысли Кейн почувствовал, что начал приходить в себя. Так что было ясно: вскоре он и впрямь сможет сделать то, что должен был сделать.
– Я могу подождать, – сказала Джулиана, поворачиваясь в его объятиях, чтобы заглянуть ему в лицо. – Но не забывай: сегодня я командую. И я пока что не готова отдавать тебе эту роль.
Кейн сразу все понял. Недавние события были «путешествием» в ее прошлое, где доминировали мужчины, далеко не всегда обращавшиеся с ней надлежащим образом. Например, Джордж и Фредерик Фиттерборн. А также ее муж Джозеф Мертон. Все эти мужчины думали только о собственных интересах, и Джулиана не имела права перечить им, высказывать свои пожелания.
Так уж устроен мир – скажет большинство мужчин и даже многие женщины. А немногие несогласные, такие, как, например, Мэри Уоллстонкрафт, написавшая книгу на эту тему, вряд ли сумеют что-либо изменить в существующем положении вещей. Так было всегда, потому что таковы законы и традиции, ставившие мужчину во главе всего. Но Кейн уже давно решил, твердо решил занять сторону бунтарей. Он прекрасно знал: из-за тирании мужчин судьбы очень многих женщин были загублены, причем это касалось не только простолюдинок или девушек из борделей, но и представительниц привилегированного сословия, таких, как его мать или сестра.
Эту тему он непременно обсудит с Джулианой в ближайшие дни. А пока что он должен позаботиться о том, чтобы она получила вознаграждение, которого желала и заслуживала.
– Могу ли я нижайше просить вас, миледи, чтобы вы сняли запрет на прикосновения к вашей особе? – осведомился Кейн.
Уткнувшись лицом ему в грудь, Джулиана пробормотала:
– Да, хорошо, снимаю запрет. Потрогай меня… – Она потерлась щекой о жесткие волоски у него на груди и добавила: – Только не забывай: пока что я командую.
– Да, конечно, – ответил Кейн и тут же коснулся пальцами завитков меж ее ног. В следующее мгновение он погрузил пальцы в ее жаркое и влажное лоно. – Вот так потрогать, дорогая?
– Да, так! – выкрикнула Джулиана, вздрогнув всем телом. – Только не слишком быстро… – Она опасалась, что у нее все может закончиться до того, как они с Кейном соединятся.
Кейн прекрасно все понял и принялся ласкать ее предельно осторожно, сопровождая ласки словами любви, которые он нашептывал ей на ухо.
Прошло какое-то время, и Джулиана, даже не понимая, как это произошло, вдруг осознала, что лежит на бархатной обивке сиденья, наслаждаясь чудесными ласками Кейна. Когда же его могучий ствол коснулся ее лона, она воскликнула:
– Нет-нет! Я хочу быть наверху! – Джулиана никогда раньше этого не делала, но сейчас почему-то решила, что хочет именно этого.
– Да, конечно, – ответил Кейн с некоторым удивлением и тут же скатился с нее.
В следующую секунду они с радостными восклицаниями рухнули на пол кареты между сиденьями. Но к счастью, их падение смягчила скопившаяся здесь куча одежды.
«Оказывается, любовные игры могут быть не только приятными, но и очень веселыми», – промелькнуло у Джулианы. Она попыталась встать, но вдруг поняла, что не может этого сделать – расстояние между сиденьями было слишком узким, и они с Кейном, развеселившись, мешали друг другу подняться.
– Я не могу встать… – простонала Джулиана. И тут же рассмеялась.
– Но ты же командуешь… – Кейн шевельнулся, и Джулиана почувствовала, что ей сразу стало свободнее. – Вот и решай, что теперь делать.
– Да, сейчас, – пробормотала она.
Через несколько секунд ей удалось снова взобраться на сиденье. Встав на колени, она наклонилась, чтобы посмотреть на Кейна. А тот, лежа на спине, весело смеялся. Джулиане вдруг захотелось снова к нему присоединиться, однако на полу было слишком мало места, и им вдвоем не удалось бы там удобно устроиться.
– Поднимайся! – приказала она.
Кейн выпрямился с непринужденной грацией и тотчас оказался на сиденье рядом с ней. И тут Джулиана вдруг поняла, чего хочет, вернее – поняла, как ей следует действовать.
Она снова уселась Кейну на колени и тотчас же обвила руками его шею. Когда же он обнял ее за талию, она не стала возражать.
– Так лучше, да? – спросил Кейн. – Лицом к лицу – и полное равноправие, не так ли?
– Да, именно так, – прошептала Джулиана.
Чуть приподнявшись, она нащупала его мощный ствол и, направив в нужную сторону, медленно опустилась. С облегчением вздохнув, она чуть шевельнула бедрами и начала скачку.
То и дело соприкасаясь губами и обнимая друг друга, они двигались в одном ритме и тихонько стонали. Через минуту-другую стоны уже звучали гораздо громче, и дыхание с шумом вырывалось из груди. Наконец оба содрогнулись и вскрикнули почти одновременно. И в тот же миг Джулиана почувствовала, как в нее изливается горячее семя. Через несколько секунд оба затихли и замерли, по-прежнему обнимая друг друга.
Глава 23
Джулиане никак не удавалось заснуть, хотя временами ей казалось, что она уже погружается в сон.
Она лежала на боку в уютной и весьма комфортабельной гостинице, прижавшись к груди «мистера Джонсона», во сне обнимавшего ее одной рукой.
Несмотря на долгий и богатый событиями день, они, прибыв в гостиницу, снова предавались любви, правда, на сей раз без спешки и даже немного лениво. После чего Кейн сразу же уснул. А вот ей, Джулиане, никак не удавалось заснуть, хотя она и чувствовала, что ужасно устала за день.
Она не могла бы объяснить, почему сон не шел к ней, но точно знала: ее бессонница лишь отчасти объяснялась тревожными мыслями. Вероятно, она не спала просто потому, что не хотела упускать ни мгновения этой их последней ночи.
Да, наверное, это была их последняя ночь, хотя Кейн, судя по всему, еще не осознал тот факт, что у них нет общего будущего. Да и ей не хотелось думать об этом, пока они не добрались до Лондона.
А вот если бы Кейн действительно был мистером Джонсоном, как они заявили хозяину гостиницы… О, тогда бы она счастливо провела всю оставшуюся жизнь в качестве миссис Джонсон, жены скромного коммерсанта, очень неглупого и доброго человека, к тому же редкого красавца.
И она постаралась на время – до конца ночи – забыть о том, что Кейн – маркиз, который вскоре может стать весьма влиятельным человеком, так как сейчас, судя по всему, решил вернуться в тот мир, к которому принадлежал с самого рождения. Да, она забыла обо всем этом – помнила лишь то, что лежала сейчас в объятиях мужчины, которого любила.
Увы, такое счастье было слишком скоротечным, и она не хотела терять ни минуты на сон.
Они решили побыстрее добраться до Лондона, поэтому покинули гостиницу на рассвете. А сейчас уже сгущались сумерки, и их экипаж проезжал Хаммерсмит.
Джулиана спала большую часть пути. Ее миниатюрность позволяла ей весьма удобно устроиться на противоположном сиденье, и Кейн накрыл ее теплым пледом. Временами поглядывая на нее, он улыбался и осторожно, чтобы не разбудить ее, поправлял плед – ему нравилось проявлять о ней заботу.
Внезапно она проснулась и, откинув плед, приподнялась, затем села.
– Знаешь, Кейн, я… – Она задумалась, словно пыталась вспомнить что-то очень важное.
Он ласково улыбнулся ей:
– Слушаю тебя, дорогая.
– Знаешь, Кейн, я хочу поблагодарить тебя.
Он взглянул на нее с удивлением:
– За что?
– Ну, за это путешествие. И за помощь. Пусть мы ничего не узнали, я все равно очень рада, что хотя бы сделала попытку. Поэтому и спасибо тебе за помощь. А то, что говорят о тебе в свете, – все это несправедливо и необоснованно.
– Говорят в свете?.. – Кейн усмехнулся. – Поверь, дорогая, меня совершенно не интересует, что говорят обо мне в свете.
– А в будущем, – продолжала Джулиана, – если кто-нибудь в моем присутствии выскажется о тебе непочтительно, я заявлю, что ты – настоящий джентльмен, человек, достойный всяческого уважения.
– Ты так говоришь, словно мы с тобой собираемся расстаться, – заметил Кейн.
Джулиана невольно вздохнула:
– Но ведь так и есть. Мы действительно собираемся расстаться, потому что тебе нужно жениться. И ты прекрасно знаешь, на какой женщине тебе надо жениться.
Кейн поднялся и пересел к Джулиане. Потом обнял ее за плечи и с улыбкой сказал:
– Конечно, знаю, дорогая. Ты и есть та женщина, на которой мне нужно жениться. – Он взял ее лицо в ладони и нежно поцеловал.
Но едва лишь поцелуй прервался, Джулиана отстранилась и, поднявшись на ноги, пересела на другое сиденье, туда, где только что сидел Кейн.
– Нет, не та, – заявила она, нахмурившись. – Запомни это хорошенько. Ведь я – незаконнорожденная. И я ни при каких обстоятельствах не смогу стать подходящей женой для маркиза. Мы с тобой никак не сможем обвенчаться.
– Я не собираюсь сдаваться, – сказал Кейн. Он снова сел рядом с Джулианой. – Завтра же я отправлю Робинсона с заданием, чтобы выяснил, где именно венчалась твоя мать. – Он крепко обнял Джулиану, чтобы положить конец пересаживаниям с места на место.
Она чуть расслабилась и тихо вздохнула.
– Я все время думала об этом…
– Думать надо не о том. Лучше подумай о нашей свадьбе, дорогая.
– Так вот, я все время думаю об этом… и не понимаю, как могло случиться, что мой дед ничего не знал.
– Давай не будем возобновлять наш спор, – ответил Кейн. – Ведь мы с тобой сейчас прекрасно ладим.
– Но я и не собираюсь ссориться с тобой. Я понимаю, почему ты подозреваешь моего деда в обмане. Тебе кажется, он пошел на это, чтобы завладеть деньгами Кассандры. Но ты просто не знаешь моего деда. Поверь, он совсем не такой. Он не стал бы обманывать. И вообще ему было наплевать на деньги.
– Но, судя по всему, он растратил очень много…
– Да, много. Он тратил не задумываясь. Если дед узнавал о какой-либо редкой книге, он сразу покупал ее, а об оплате думал уже потом. Ему хотелось заполучить книгу тут же, немедленно. А единственный раз, когда он по-настоящему разозлился… Это случилось, когда он лишился книги, потому что отдал ее другому коллекционеру.
– Тарлтону?
– Да, ему, – кивнула Джулиана. – Но он не собирался разорять свое поместье. Просто так получилось, этим все закончилось. И я уверена, что он не хотел тратить деньги Кассандры. И если он вообще думал о деньгах, то, вероятно, собирался сохранить их для меня. Мой дед прекрасно знал, что такое справедливость. Просто он не всегда поступал правильно. Когда книготорговцы требовали от него уплаты долгов и отказывали ему в дальнейших кредитах, он мог использовать для оплаты долгов любые деньги, те, что в данный момент оказывались у него под рукой. Так что не приходится сомневаться: десять тысяч фунтов просто исчезли, и он даже этого не заметил.
– На десять тысяч фунтов можно купить великое множество книг, – заметил Кейн.
– Да, разумеется. У него и было великое множество. Хотя, конечно, меньше, чем у Тарлтона. Но у Тарлтона – одна из самых огромных коллекций. Ты и сам это видел.
– Судя по тому, что я видел, значительная часть книг из библиотеки Тарлтона особой ценности не представляет, – пробурчал Кейн.
Джулиана кивнула:
– Да, пожалуй. А вот мой дед охотился только за настоящими раритетами. И он никогда не обращал внимания на цену. В последние годы его жизни я часто пыталась с ним спорить, когда он явно переплачивал за книгу, и это его ужасно раздражало. Некоторые книготорговцы пользовались его страстью к книгам; они знали, что он не будет скупиться и заплатит столько, сколько они потребуют.
К сожалению, аргументы Джулианы казались весьма убедительными, и от них было не так-то просто отмахнуться. Поэтому Кейн решил зайти с другой стороны:
– Возможно, Кассандра умерла, так и не сказав отцу, что была обвенчана.
– Ты ужасно упрям! – Джулиана нахмурилась. – Почему ты не можешь признать, что все это безнадежно? Я незаконнорожденная, и с этим ничего не поделаешь. А тебе, чтобы стать опекуном сестры, нужно найти подходящую жену, то есть настоящую леди.
Уловив горечь в голосе Джулианы, Кейн понял: ей очень не хотелось с ним расставаться, ужасно не хотелось.
А ему – с ней.
Когда-то он совершил множество ошибок, о которых теперь даже вспоминать не хотелось. И увы, он постоянно уступал искушениям, пренебрегая своими обязанностями.
Но сейчас он должен был все изменить, должен был помириться с матерью и объяснить ей, что обвинения отца – фантазии безумца. И конечно же, он должен был позаботиться о сестре.
Да, он твердо решил, что будет бороться за Эстер. И не только за нее, но и за Джулиану Мертон. Он решил, что женится на ней – независимо от ее происхождения. Более того, Кейн нисколько не сомневался: только она сможет стать настоящей маркизой Чейз.
– Я вернусь к себе на Сент-Мартинс-лейн и буду жить… как и прежде, – с дрожью в голосе продолжала Джулиана. – Я ведь неплохо знаю свое дело, поэтому сумею стать преуспевающим книготорговцем.
«Ошибаешься, дорогая, – думал Кейн. – Потому что у меня другие планы».
– А как насчет «Ромео и Джульетты»? – спросил он неожиданно. – Ведь факт остается фактом: кто-то спрятал книгу в твоей лавке в полной уверенности, что ее обнаружат.
Она пожала плечами:
– Возможно, это просто глупая шутка. – Она вздохнула и добавила: – Я могла бы заподозрить мистера Айверли, вот только… Каким образом он смог ее туда положить? Он ведь не был в моей лавке уже несколько недель.
Кейн промолчал. Промолчал, потому что не хотел спорить с Джулианой.
Но он был абсолютно уверен: мистер Айверли не имел к этому делу ни малейшего отношения.
