Текст книги "Яд (СИ)"

Автор книги: Mila Moon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Мимо меня проходит официант с подносом, и я хватаю бокал, быстро выпивая содержимое. Разочарованно морщусь. Черт, шампанское: утренней головной боли не избежать и меланхоличного настроения тоже. Глаза, как приклеенные, наблюдают за Крисом и той девушкой (сучкой). Они выглядят счастливыми, и не скрываются, как это делали мы. Внутри становится паршиво. Хочется убежать и не видеть его улыбки и блестящих глаз. Они идут в сторону выхода, и я быстро направляюсь к окну: к входу подгоняют черную блестящую машину, все четверо садятся в нее и уезжают в неизвестном направлении. Я отворачиваюсь и тереблю край платья, глядя непонятно куда бездумным взглядом. Ужасно хочется напиться и забыться. Забыть Криса Берфорта и его новое увлечение. Забыть, как он ее обнимает и смотрит…

Ненавижу.

Ненавижу то, что он до сих пор заставляет мое сердце биться быстрее и желать его.

Ненавижу себя за эту слабость. Слабость под названием Крис Берфорт.

*Мария Бринк – американская певица и автор песен. Известна как вокалистка американской метал-группы In This Moment;

*Whore (англ.) – блудница, шлюха; название одной из песен группы In This Moment;

*бэкстейдж – действия, процессы, которые не видит зритель – «за кулисами», «за сценой», «за кадром»;

* слова из песни «The Heart Wants What It Wants» Selena Gomez

Глава 15

Нью-Йорк, США

Людям не всегда нужны советы. Иногда им нужна рука, которая поддержит. Ухо, которое выслушает и сердце, которое поймет.

Меня шатает во все стороны, как заправского пьяницу, а перед глазами плывет и кружится, словно я на карусели. Предметы вокруг сливаются в одну точку, но я вижу свою цель – упорно жму на звонок и смотрю на босоножки, которые начинают превращаться во что-то бесформенное. Скорее всего, мой плохо функционирующий мозг атакуют глюки.

Замок щелкает, и на пороге появляется Берфорт: заспанный, с ужасным беспорядком на голове и в одних пижамных штанах, которые сексуально свисают на бедрах. Но меня интересует на данный момент совершенно другое…

– Меган? Что ты здесь делаешь так рано? – удивленно спрашивает он, а я прохожу мимо, задевая его плечом и постоянно спотыкаясь, но иду дальше на второй этаж. Ноги ужасно заплетаются, и, кажется, я в любой момент свалюсь, а в мозгу сейчас только одна мысль: «Та девка там. Я застану их на горячем», – поэтому уверенно направляюсь в сторону его комнаты.

– Меган, куда ты идешь? Ты слышишь?

Я быстро поднимаюсь по ступенькам (или это только мерещится, что быстро), останавливаюсь на пороге и обвожу комнату глазами, но постель оказывается пуста. Пару минут непонимающе и недоверчиво моргаю, но потом на моем лице появляется злобная ухмылка.

– Ну, конечно… она в ванной…

Открываю дверь, но там тоже никого. Крис стоит в дверях и хмуро наблюдает за мной.

– Что ты делаешь, черт побери? – сердито спрашивает он.

Я не обращаю на его слова внимания и хлопаю себя по лбу.

– Точно… точно… она, наверное, в гардеробной, да? Конечно, решила запрятаться…

– Что? Она? О ком ты?

Заплетающимися ногами захожу в другое помещение и кручусь: вешалки с рубашками, пиджаками, брюками… Тут только одежда и аксессуары, но «преступницы» нет.

– Я не люблю повторять, Меган. Что ты устроила? Сейчас и шести утра нет, – говорит рассерженно Берфорт.

Выхожу из гардеробной и падаю на не застеленную кровать, которая пахнет Крисом. Улыбаюсь и закрываю глаза.

– Я видела ее вчера с тобой. Новое увлечение, да, Берфорт? – бормочу себе под нос и хмыкаю. Так хочется спать… Ужасно хочется спать. Меня резко поднимают на ноги, и я встречаюсь с карими глазами Криса, в которых сейчас бушует гнев – он так зол, что на челюстях ходят желваки.

– О. Чем. Ты. Сейчас. Говоришь. Объясни нормально, какого хрена тут происходит! – Берфорт выделяет каждое слово и встряхивает меня. – Ты пила? От тебя несет алкоголем за километр.

Начинаю истерически смеяться и пьяно улыбаюсь.

– Та стерва вчера. Трахаешь теперь ее, да?

Крис вздыхает и отпускает меня.

– Что ты несешь, Меган? Ты была на вечеринке? – он проводит по волосам пальцами и пристально смотрит в мои мутные глаза.

Я киваю и опускаюсь на кровать, словно тряпичная кукла – ноги ватные и совершенно не держат вертикально.

– Ты видела меня и даже не подошла? – Крис недовольно смотрит сверху вниз и скрещивает руки на груди.

– Зачем? У тебя новая шлюшка ведь…

– Меган, черт тебя дери! Ты пропала на два месяца, не отвечала на звонки, не писала и теперь заявляешься ко мне в шесть утра пьяная и в чем-то смеешь обвинять!

Вскакиваю с кровати, шатаясь во все стороны, как безвольный буек, и злобно смотрю на него.

– Ты знаешь, где я живу, мог бы и приехать!

Брови Криса ползут вверх от удивления и шока. Он качает головой и устало вздыхает.

– Ты думаешь, я к тебе не приезжал? Тебя постоянно нет, Меган! А летать из города в город у меня нет времени – уж прости, я тоже работаю. Ты могла элементарно позвонить за это время или взять как минимум трубку, но ты как всегда убежала, а я не пес, чтобы гоняться за тобой, ясно?

Хочу возразить и открываю рот, но Крис останавливает меня, поднимая руку.

– И, кстати, ее зовут Софи – это родная сестра Дайвиани. И она замужем.

Удивленно таращусь на него, не веря ушам. Что? Замужем? Как гора с плеч – значит это не его новая пассия.

– Так что, прежде, чем обвинять меня, да еще в таком виде, сначала в этом убедись, – продолжает Крис. – И да, Меган, мы разве что-то друг другу обещали? Клялись в вечной любви? У нас были отношения? Нет.

Его слова отрезвляют и больно бьют в самое живое: в висках пульсирует, а ладони потеют. Да, так оно и есть – мы просто спали вместе. Я смотрю опустошенно на стену за его спиной и слабо бормочу:

– Да, точно… точно…

Прихожу в себя, словно не пила целую ночь напролет, и быстро прохожу мимо. Что я вообще наделала? Зачем приехала?

– Куда ты идешь, Меган? Остановись, – Крис хватает меня за руку, но я вырываю ее. Глаза предательски щипает, и я больно впиваюсь ногтями в ладони, чтобы не плакать. Не дай Бог. Я не заплачу перед ним.

– Отпусти, – шиплю и гневно вскидываю голову, сверля его глазами. – Ты прав, мы друг другу никто. Прости, что разбудила. Больше тебя не потревожу, Берфорт.

Разворачиваюсь, но Крис сжимает мои плечи и встряхивает.

– Я тебе скажу одну вещь. Первый и последний раз, Меган. Слушай. Слушай внимательно. Ты сама не знаешь, чего хочешь. А я знаю, чего хочу. Точнее кого. Тебя. Но чего хочешь ты, Меган? Хочешь, чтобы мы были вместе? Мы будем вместе. Хочешь просто спать со мной? Давай, мы будем просто трахаться и не больше. Чего ты хочешь? Определись, твою мать, потому что ты сводишь меня с ума. И то, что ты сегодня устроила, такого не должно больше повторяться. Когда определишься и будешь в трезвом состоянии – вот тогда и поговорим, поняла?

Берфорт говорит это на одном дыхании, серьезно глядя в мои округлившиеся осоловелые глаза. Он ставит мне условия еще? Да кого он из себя строит! Отталкиваю его и щурюсь.

– Да пошел ты, Крис Берфорт, – выплевываю уверенно и ухмыляюсь. – Кем ты себя возомнил? Думаешь, ты единственный мужчина на планете? Да катись ты.

Показываю средний палец, разворачиваюсь и быстро иду к дверям.

– Ты только и делаешь, что убегаешь, Меган, – слышу вдогонку, и хлопаю за собой дверями.

Я и не заметила, как начала плакать. Горячие слезы градом катились по щекам, а его слова до сих пор звенели в ушах. Он прав. Конечно, он прав, черт возьми! Я сама не знаю, чего хочу и загоняю себя в угол; все время убегаю от него и от чувств, которые испытываю. Это я все рушу. Рушу то, чего даже не было. Трусиха. Он мог бы быть только моим, но я постоянно все порчу. Во всем виновата я одна.

Захожу в свою квартирку, разуваюсь и устало плетусь в комнату. Из зеркала на меня смотрит что-то страшное и мало похожее на идеальную модель Меган Миллер. Горько смеюсь и упираюсь руками о трельяж. Не удивительно, почему водитель косо смотрел всю дорогу: тушь размазалась и потекла, щеки с темными подтеками, волосы спутанные – красотка, ничего не скажешь. Стягиваю с себя платье и устало падаю на кровать, закутываясь в одеяло. Как мне плохо, и морально, и физически. Но моральную боль ни с чем не сравнишь. Внутри как будто огромная дыра в груди, после слов Криса, и она затянется не скоро.

***

Лондон, Англия

На свой день рождения я лечу в Лондон – это единственная новость, которая радует за последнее время. С того дня, как я напилась в клубе и приехала утром к Крису, прошел месяц. Гребаный дерьмовый месяц. Я превратилась в какого-то робота, который делает все на автопилоте. Надо на вечеринку? Я еду на вечеринку. Сняться в ролике? Я снимаюсь в ролике. Фото-сессия? Я лечу туда, куда скажут. После рекламы для компании Берфорта, предложения так и посыпались одно за другим. Вроде бы надо радоваться, но я ничего подобного не чувствовала. Я вообще не испытывала никаких эмоций; я пустой треснутый сосуд, и мне было все равно.

И вот я лечу в Лондон и увижу, наконец, маму. От этого становилось легче на душе и спокойнее, тем более с ней мы виделись редко. А так можно сочетать приятное с полезным: съемки для журнала и отдых.

Такси несет меня на северо-запад Лондона в Киллбёрн, один из спокойных спальных районов. Сегодня мне исполняется двадцать один.

Я смотрю на улочки, мелькающие в окне автомобиля: людей почти нет, так как сейчас раннее утро. В основном это собачники и жители, которые любят утренние пробежки, либо компании, гуляющие всю ночь напролет.

Машина останавливается возле небольшого двухэтажного домика с зеленым газоном. Мама уже открывает дверь, и на моих губах играет счастливая улыбка от уха до уха. Обнимаю ее и чувствую, как на душе становится сразу же уютно – вот я и дома.

– С днем рождения, дорогая, – шепчет мама и крепче прижимает к себе.

– Спасибо. Ты сегодня работаешь?

– Нет, поменялась на пару дней, – говорит она, и мы проходим в гостиную. Я сажусь на диван и выдыхаю, оглядываясь вокруг: тут ничего не изменилось – все та же мебель светло-кремового оттенка, телевизор, журнальный столик, легкий тюль, ковер с абстрактным орнаментом и комод с фотографиями.

– Как перелет? – мама садится рядом и берет меня за руку.

– Все хорошо. Ты же знаешь, я частый гость авиалиний, – шучу и криво улыбаюсь.

Мама делает то же самое в ответ и снова обнимает меня.

– Хочешь перекусить? Мне кажется, ты еще больше похудела. Такая бледная…

– Тебе только кажется, ма, – успокаиваю ее и целую в щеку. – Пожалуй, я схожу в душ и переоденусь.

– Ладно, я на кухне. Все-таки сегодня у моей малышки день рождения.

Малышка, то есть я, беру чемодан и поднимаюсь по лестнице на второй этаж в свою комнату. Она выглядит как и прежде: одна стена оформлена в виде фото-обоев цветущей сакуры с летящими розовыми лепестками (всегда мечтала побывать в Японии), на другой стене возле кровати постеры разных звезд, в углу плетеный шкаф, стол с компьютером, полка с игрушками и книгами… Сажусь на кровать, и внутри все сжимается от переполняющих чувств – не верится, что уже прошло пять лет, как я здесь не живу. Все мои одноклассники заканчивают колледжи, а я уже со школы работаю. Как быстро летит время…

С мамой мы целый день проводим на кухне за разговорами и готовкой, но я больше мешаю, чем помогаю. Готовлю я так себе, хотя… кому я вру – я вообще не умею готовить, поэтому выступаю в роли «принеси-подай». Мама рассказывает последние новости о школе, наших соседях и одноклассниках. Да, в этом году ровно пять лет, как я окончила школу.

– Я редко, кого вижу, но знаю, что Милли Дайкут уже вышла замуж, а Робин Хейк беременна, – говорит мама, размешивая салат из курицы.

Я закатываю глаза. Наша «королева школы» и капитан команды болельщиц уже вышла замуж. Жизнь меняет людей.

– И за кого она вышла?

– Какой-то юрист, он старше ее. Я точно не знаю, – жмет плечами мама и открывает шкафчик, доставая какие-то специи.

– Точно. Про тебя спрашивала Холли.

Холли Пейдж – единственная девочка, с которой я общалась в школе. Из-за яркой выделяющейся внешности меня почти все ненавидели. Многие мальчики признавались в любви и предлагали даже встречаться, но на тот момент я была занята работой, съемками для журналов и показах мод. Поэтому ни о какой школьной любви не могло быть и речи.

– И как она? – спрашиваю маму, жуя шоколадное печенье.

С Холли мы перестали общаться после окончания школы. Я улетела в Нью-Йорк строить карьеру модели, а она осталась здесь – наши пути разошлись.

– Работает официанткой в «R H» и заканчивает колледж.

Может, стоит увидеться с ней? Наверное, глупая идея. О чем мы будем говорить? Лучшими подругами с Холли я не была, а школа для меня уже пройденный и давно забытый этап жизни. Да и времени нет на встречи, завтра ехать на съемки.

Вечером мы накрываем с мамой стол в гостиной.

– Не стоило столько готовить, – говорю, глядя на вкусно пахнущие блюда.

– Мы не так часто видимся, поэтому мне не для кого готовить. Работа не в счет, – говорит мама и наливает нам в бокалы красное вино. – Что ж, за тебя, детка. Я тобой очень горжусь. Горжусь тем, что ты сильная и целеустремленная. Чаще улыбайся. Я тебя люблю.

Ну вот, я сейчас расплачусь. Обнимаю ее и целую.

– Я тебя тоже очень люблю, мамочка, спасибо.

Чуть позже, поужинав и убрав со стола, мы присаживаемся на диван и смотрим телевизор. Это наша давняя традиция – какао и тв вечером. Сейчас я себя не чувствую разбитой, как это было в Нью-Йорке, наверное, помогает атмосфера дома и мама рядом.

– Ты снова задумалась, – слышу ее голос и встречаюсь с темно-зелеными глазами.

– Что?

– Ты целый день отрешенная, хоть и улыбаешься, но я вижу, тебя что-то беспокоит.

Смотрю в телевизор, особо не вникая в происходящее на экране. Идет какая-то развлекательная передача. Мы с мамой никогда не обсуждали парней, но сейчас хочется хоть с кем-то поделиться, а ближе нее у меня никого нет.

– Наверное… – вздыхаю и собираюсь с мыслями. – Не знаю, как сказать. Есть человек, который мне нравится… я думаю.

– Ты влюбилась, – мама улыбается.

– Не знаю. Я не знаю, что чувствую к нему, у нас довольно своеобразные отношения, – мне сложно говорить, особенно потому, что я ни с кем не делилась таким раньше – это очень личное.

– Знаешь, мы с тобой никогда не обсуждали мальчиков, да? В школе ты ими не интересовалась, и в какой-то степени я даже радовалась, что ты не наделаешь глупостей. Потом ты улетела в Нью-Йорк и не особо любила эту тему. Но сейчас я вижу, что тебе хочется с кем-то поделиться. Не держи все в себе, детка, я всегда готова помочь и выслушать, ты же знаешь.

Я обхватываю коленки руками и вздыхаю. Конечно, мама всегда на моей стороне…

– Он очень властный и уверенный в себе человек, но в то же время душевный и нежный. Иногда мне кажется, что в нем живут две личности. У него свой бизнес, хотя ему только двадцать семь, но он уже добился высот и успеха. И он очень красивый, – перед глазами вспыхивает образ спящего Берфорта, а губы изгибаются в грустную улыбку. – Мы познакомились в Париже еще осенью, но у нас… не было отношений. То есть, я не знаю, как это назвать. Нас тянет друг к другу, так сказать правильнее, но мы не были парой.

Мама понимающе смотрела на меня и не перебивала, давая выговориться.

– Я любила твоего отца, – вздыхает она, а я удивленно таращусь: про папу мы никогда не говорили. Вообще. – Мне было всего девятнадцать, когда я забеременела. Его родители не хотели, чтобы он женился на обычной девушке из простой семьи, так как они очень влиятельные и богатые люди. Поэтому он выбрал карьеру и деньги, и не знает о том, что у него есть взрослая и успешная дочь.

Мама грустно улыбается и жмет плечами. Мне становится так жаль ее, а на глазах выступают слезы. Что-то за последнее время много сентиментальности.

– Его зовут Уильям Джей, и он владелец инвестиционной компании. Сейчас у него тоже семья и дети, но он не знает о том, что у него есть еще один ребенок. Прости, Меган, – глаза мамы блестят, а на губах виноватая слабая улыбка.

– Ма-а-ам… – обнимаю ее и прижимаю к себе. – Все хорошо, перестань.

– Поэтому, – она отстраняется и вытирает глаза тыльной стороной ладони, – если тот человек хочет быть с тобой, и ты чувствуешь, что он что-то значит для тебя, ты должна сделать правильный выбор. Потому что, иногда, мы выбираем не ту дорогу, ошибаемся и вернуть это уже невозможно. А любовь – вообще сложная штука.

– Это точно, – соглашаюсь я.

– Познакомишь меня с ним? Хочу увидеть этого красавчика, – говорит мама, и я начинаю смеяться – умеет она разрядить обстановку.

– Может быть.

Мы еще какое-то время разговариваем, но меня начинает клонить в сон.

– Пойду спать, завтра еще съемки, – зеваю и целую маму в щеку.

– Отдыхай, дорогая. И еще раз с днем рождения.

– Спасибо за лучший день, мамочка, – крепко обнимаю ее и иду в свою комнату.

Глава 16

Нью-Йорк, США

Я?! Я боюсь всего: того, что я видела, того, что сделала, того, кто я есть, а больше всего – выйти из этой комнаты. Такого не бывало за всю мою жизнь. Того, что я чувствую рядом с тобой.

х/ф "Грязные танцы"

Я целый день смотрю на телефон, как дурак. Кажется, он гипнотизирует меня, либо наоборот. На совещании почти молчу, и пропускаю доклады сотрудников мимо ушей. Сегодня у Меган день рождения, я хорошо запомнил это, когда читал информацию в папке, которую принес Том. Хочется позвонить и поздравить ее, услышать мелодичный голос, по которому безумно скучаю, но месяц назад мы не слишком хорошо расстались. Она напилась и несла фигню, а я ужасно злился на нее. Почему у нас не получается без драматизма и ссор? Неужели, чтобы быть с тем, с кем хочешь, надо пережить все круги ада? Даже с бездушными куклами проще, чем с Меган Миллер. Эта девушка очень сложная, но даже, несмотря на ее характер и поведение, она мне очень нравится. На Коста-Бланке я ощущал себя по-настоящему живым и… влюбленным. Надо бы поставить точку во всем этом… или запятую. Так не может дальше продолжаться. Я кручу ручку в пальцах и бездумно смотрю на нее.

– Мистер Берфорт?

Удивленно поднимаю глаза – все перепугано таращатся на меня и переглядываются. Они не привыкли видеть своего босса рассеянным.

– Да, простите, продолжайте.

Вечером, задерживаюсь на работе. Беру телефон и набираю ее номер, наливая виски в стакан. Оператор говорит о том, что это международный звонок – значит она не в США. Уже собираюсь сбросить вызов, когда слышу ее сонный голос.

– Да.

– Привет, – делаю несколько глотков из стакана.

Небольшая пауза, шум в трубке и, наконец, она немного нервно отвечает:

– Привет.

– С днем рождения. Надеюсь, я успел с поздравлениями, – говорю, глядя на небоскребы и город.

– Спасибо.

– Я тебя разбудил?

– Да-а-а… типа того, – бормочет Меган, и я улыбаюсь, представляя ее лицо при этом.

– Ты не в Нью-Йорке?

– Я в Лондоне.

Тогда понятно. Разница пять часов, сейчас там уже ночь.

– Прости, что разбудил, – опираюсь о стол, прикрывая глаза.

– Все нормально.

– Меган, насчет нашего последнего разговора, – собираюсь с мыслями и тру переносицу. – Я хотел извиниться за свои слова.

– Ты не должен извиняться, это я напилась и делала ерунду. Так что, да, мне стыдно и прости.

Хмыкаю и смотрю на золотистую жидкость в стакане.

– Но насчет того, что я хочу быть с тобой, говорил серьезно тогда, – допиваю содержимое, ожидая ее ответа.

Меган несколько секунд молчит и потом тихо отвечает:

– Я тоже.

Улыбаюсь и облегченно выдыхаю. Наконец-то она это признала. Мы оба это признали.

– И я очень соскучился.

– Я тоже, – повторяет Меган и смеется. Черт, почему она так далеко сейчас?

– Что еще «ты тоже»? – спрашиваю насмешливо и прохожусь по кабинету.

– Ну-у-у… я тоже хочу быть с тобой, и я скучаю. После разговора с мамой стало как-то проще. Я все осознала, – отвечает она, а я улыбаюсь.

– Мне уже нравится твоя мама. Жаль, ты с ней не поговорила раньше.

Слышу ее звонкий смех и сам не могу сдержать улыбки.

– И она хочет с тобой познакомиться.

– Правда?

– Ага.

– Значит, мы как-то это устроим, но позже.

– Ты сейчас на работе?

– Да, надо сделать еще пару звонков.

– А я в теплой кроватке под одеялом, – протягивает она.

– Перестань дразнить меня.

Меган смеется, а я продолжаю:

– Когда ты прилетишь в Нью-Йорк?

– Через два дня. У меня завтра съемки для журнала.

– Тогда мы увидимся через два дня. Я тебя встречу, – присаживаюсь в кресло и провожу ладонью по волосам.

– Хорошо.

Она немного молчит и затем тихо спрашивает:

– Можно еще вопрос?

– Да.

– Значит, мы теперь вместе?

Я улыбаюсь и откидываюсь на спинку кресла.

– Это был дурацкий вопрос, Меган, ты могла бы не задавать его.

– Мог бы и нормально ответить, – язвит она в ответ, а я ухмыляюсь.

– Мы вместе. Ты и я.

Слышу, как Меган вздыхает и говорит:

– Хорошо. Тогда спокойной ночи, Крис.

– Спокойной ночи.

Сбрасываю вызов и кладу телефон на стол. На губах до сих пор улыбка после разговора. Наконец этот узел начал постепенно распутываться.

***

Нью-Йорк, США

Мое хорошее настроение с утра заметила даже мама. Пришлось ей все рассказать: о ночном звонке Криса и его признании. Казалось, она радовалась больше, чем я. На съемках Диди, фотограф из Португалии, все время расхваливал и восторгался, какая я талантливая и настоящая – всегда старалась по максимуму отдаваться своей работе.

Прощаться с мамой было сложнее всего – это каждый раз для меня испытание. Не понятно, когда мы сможем увидеться в следующий раз, но я должна возвращаться в штаты.

Меня ждет Нью-Йорк. Внутри все дрожит от предстоящей встречи с Крисом. До сих пор не могу поверить, что мы разобрались в наших чувствах. Когда услышала в трубке знакомый голос, думала, может просто приснилось, но нет – это была реальность. За два дня мы пару раз созванивались и разговаривали, как обычные нормальные люди. К этому надо будет привыкнуть, что мы пара.

Самолет приземляется в аэропорту Джона Кеннеди, и я вливаюсь в толпу, которая несет меня к выходу. Пытаюсь разглядеть в этой суматохе Криса и, наконец, вижу его. Одновременно улыбаемся друг другу, а тело сразу реагирует на него: сердце начинает выбивать чечетку, а в животе проснулись бабочки, после трех месяцев спячки.

– Привет, – он целует меня и берет чемодан.

– Привет.

Мы выходим из аэропорта и идем к припаркованной матовой Ауди. Сажусь на переднее сиденье и рассматриваю его: немного уставшие глаза, загоревшее лицо и небольшая щетина, которая очень ему идет. Не думала, что я так скучала по этому человеку.

– Все хорошо? – Крис заводит автомобиль, и мы плавно вливаемся в поток, который даже в это время огромен.

– Угу.

Он включает тихо музыку, а машина несется по ночному Нью-Йорку. Телефон Криса звонит и на панели высвечивается имя. Кэнди.

– Кто такая Кэнди?

Конечно, я уже догадываюсь, кто это, но вопрос срывается быстро с губ. Встречаемся на пару секунд с Крисом глазами.

– Ты же помнишь о том, что мы не виделись три месяца? А я не железный, Меган.

Фыркаю и не могу сдержаться от язвительного комментария:

– Ты решил мне сразу испортить настроение?

– Нет, я решил сказать правду, – отвечает Крис и вздыхает. – У нас с ней ничего не было, кроме постели.

«У нас тоже ничего не было, кроме постели!!! Ты же сам об этом сказал месяц назад!», – хочу заорать, но сдерживаюсь, сжимая губы.

– Пожалуйста, давай без подробностей, – закатываю глаза и отворачиваюсь, глядя в окно. А Кэнди очень настойчивая… – Не будешь ей отвечать?

– Нет.

Загорается красный свет, и машина плавно останавливается. Крис берет меня за подбородок, и впивается пристально карими глазами, в которых мелькают разноцветные огоньки.

– Меган, ты единственная девушка, о которой я думаю больше, чем о работе.

– Это комплимент?

– Да, – он ухмыляется и оставляет легкий поцелуй на моих губах.

– Мы едем к тебе? – спрашиваю, глядя на проносящиеся высотки и дома.

– Ты же не против?

– Это был риторический вопрос.

Мы заходим в его пентхаус, и я сразу же замечаю накрытый стол напротив панорамного окна. Поворачиваюсь к Крису, который ставит мой чемодан рядом, и насмешливо спрашиваю:

– Ого, кто-то подготовился. Стоял у плиты целый день?

Он опирается плечом о стену, и расплывается в улыбке.

– Если бы готовил сам, вряд ли бы мы сюда вошли.

– Почему?

– Могло случиться что-то страшное, – серьезно говорит Берфорт и поднимает бровь.

Еще одно, что нас объединяет – оба не умеем готовить. Смеюсь и прохожу в просторную гостиную. И зачем одному человеку такой домина?

– Я всего лишь заказал ужин из ресторана и накрыл стол.

– Это уже большое достижение.

Снимаю нежно-сиреневый кардиган и подхожу ближе к окну.

– Тут потрясающий вид.

Крис приглушает свет и зажигает свечи, а я удивленно смотрю на него и не могу сдержать улыбки.

– Крис Берфорт романтик?

– Оказывается, да. Ты не голодна? – он разливает по бокалам вино, и я замечаю, что это то же самое, которое мы пили на пляже в Коста-Бланке.

– Голодна. Шеваль Блан?

Крис поднимает на пару секунд глаза, и уголок его красивых губ ползет вверх.

– Оно самое. За тебя, Меган.

– За нас, – поправляю его, а Крис улыбается.

– За нас.

Какое-то время мы заняты едой. Все божественно вкусное, и я не замечаю, как тарелка пустеет – последний раз ела еще дома в Лондоне, и то, потому что мама заставила.

– Чего-то не хватает.

Крис встает, и через пару минут комнату заполняет тихо музыка.

«Не хочу произвести плохое впечатление».

– Серьезно? Песня о любви? Ты ее специально выбирал? – улыбаясь, спрашиваю его. Это песня прямо про нас с ним.

«Но я нуждаюсь в любви и привязанности».

Крис подходит ближе и смотрит из-под бровей.

– Я ее случайно включил.

– Ну да, расскажи кому другому.

– Потанцуй со мной, – он протягивает руку и обнимает меня.

«Надеюсь, я не похож на отчаявшегося и безнадёжного

Но я нуждаюсь в любви и привязанности».

Я прячу лицо на груди, вдыхая аромат божественных духов. Пальцы нежно касаются моей спины, выводят круги, вызывая мурашки по телу и пробуждая спящий вулкан.

«В любви, любви, любви, любви и привязанности.

Любви, любви, любви и привязанности».

– Как же я скучал по тебе.

Облизываю пересохшие губы и улыбаюсь. «Я тоже скучала…»

– Красивая песня.

Поднимаю глаза, и взгляд медленно опускается на его приоткрытые губы, тянусь и легко целую, все больше и больше распаляя огонь внутри. Наши языки сливаются в страстном танце, а дыхание становится тяжелым и прерывистым – слишком долго мы ждали этого момента, слишком долго отрицали очевидные и понятные вещи, слишком долго были далеко друг от друга. Зарываюсь пальцами в мягкие каштановые пряди, и Крис делает то же самое, распуская мой хвост.

«Если я стану твоей девушкой, произнеси моё имя, парень.

Дай мне понять, что я под твоим присмотром.

Мы привязаны друг к другу и можем всем показать наши чувства.

Я не стану устраивать интриг,

Я хочу уложить тебя.

Ты нужен мне, нужен сейчас».

Продолжаем танцевать и целоваться – все теряет какое-то значение. Сейчас только есть я, он, мягкий свет свечей и тихо играющая музыка, окутывающая нас и уносящая в персональный маленький мир.

«В последнее время ты уделяешь мне мало времени,

И мне хочется знать, думаешь ли ты обо мне.

Малыш, я хочу быть твоей собственностью.

Говоришь, я единственная, кто тебе нужен, так покажи мне это».

Крис стягивает мой свитер и начинает целовать шею, ключицу. На пару секунд отстраняется, и сразу же становится холодно, неуютно. Открываю глаза, медленно уплывая от блаженства.

– Ты носишь цепочку.

Крис целует в углубление на шее, стону и наклоняю голову, открывая больше пространства для его нежных губ. Расстегиваю рубашку и пробегаюсь по упругой груди пальцами. Черт, как же я скучала по нему. Он подхватывает меня, а я обвиваю его бедра. Крис поднимается на второй этаж, и мы оказываемся лежащими на мягкой кровати.

– Ненавижу шелковое белье, – бормочу ему в губы и чувствую улыбку.

– Хорошо. Я это запомню.

– Мне надо в душ, – шепчу, задыхаясь от его ласк.

– Тогда идем, – Крис становится на колени между моих ног, стягивает джинсы, затем раздевается сам. Смотрю на него снизу верх, маня взглядом, и он сразу же прижимается горячим телом, впиваясь и кусая мои губы…

…Уже глубокая ночь, только лунный свет освещает комнату. Крис водит пальцами по моему плечу, и я почти засыпаю в его объятиях.

– Меган?

– М?

– Я рад, что позвонил.

– Угу, – я даже не могу сказать и слова.

– А еще я рад, что ты не убежала снова и сейчас со мной, – продолжает говорить Крис, убаюкивая меня.

– Угу, – мычу в ответ и чувствую, как он прижимается к моему лбу губами.

– Поэтому я больше тебя не отпущу… – уже почти сплю, но слышу его слова и слабо улыбаюсь.

***

Сквозь сон чувствую легкие поцелуи и открываю один глаз. Крис навис надо мной и его лицо по-детски счастливое.

– Доброе утро. Прости, я не мог уйти и не поцеловать тебя, – произносит он и проводит ладонью по моим непослушным волосам.

Тру глаза, приподнимаясь на локти.

– Ты уже уходишь?

– Я проспал. Это так странно – опаздывать на работу, – он ухмыляется и щелкает меня по носу.

– Но это ведь твоя компания и можно взять на один день отпуск, – расплываюсь в томной улыбке и притягиваю его к себе за шею, начиная водить языком по губам.

Крис стонет и прикрывает глаза.

– Меган, так я точно не уеду, а у меня куча работы.

– Тогда не уезжай, – шепчу и начинаю расстегивать светлую рубашку. Крис переворачивает меня, и я оказываюсь сверху.

– Мне нравится видеть тебя сонной, без макияжа и со спутанными волосами. И еще такой довольной, после прошлой ночи. Ты еще сексуальнее, чем в том долбанном черном платье, – тихо говорит он, водя руками по моему телу. Я расстегиваю брюки и впиваюсь в его губы, двигаясь вверх-вниз.

– Думаю, сегодня у нас будет спальный день, – произносит Крис спустя час. Мы приняли вместе душ и валяемся в кровати.

– Я не против, – бормочу и потягиваюсь, как насытившаяся кошка. – Но я ужасно голодна. Завтрак в постель?

Крис нежно проводит ладонью по моей щеке и встает. Он проходит к гардеробной, а я смотрю на его красивое тело: широкую спину, узкие бедра и подкаченную задницу – и этот мужчина только мой. Так и хочется показать язык всему миру, либо что-то похлеще – неприличный жест.

– Надо сделать пару звонков, – говорит Крис, натягивая пижамные штаны.

– Угу, – бубню, глядя на него.

– Что? – он поднимает бровь и улыбается.

– Ничего.

– Так уж ничего? И никто не пялился на мой зад?

Я смеюсь и накрываюсь с головой одеялом.

Мы почти целый день проводим в кровати. Смотрим фильмы и едим прямо в постели. Что может быть лучше?

– Черт… я не помню такого, чтобы целый день валялся и отдыхал, – произносит Крис уже под вечер. – Ты меня портишь, Меган Миллер.

Я сижу в его рубашке рядом и жую манго.

– Значит, ты жалеешь, что не поехал на свою работу?

– Не жалею ни грамма, – вздыхает Крис и закидывает руки под голову. – Я бы хотел каждый день просыпаться с тобой и засыпать.