Текст книги "Последняя Баллада"
Автор книги: Михаил Высоцкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Загадочное устройство росло на глазах. Отвлекшись от поисков Алихвисса и Ягги, половина студентов и преподавателей Академии Магии тайком подглядывали за усилиями Хара, тужась понять, что за странную штуку он созидает. Самые смелые, вроде Эбриллы Рэйн и Ахримага Джелиоса, даже пытались это выяснить, но безуспешно. Хар отмахивался от их вопросов, и не потому, что нужно было соблюдать режим секретности, – просто некогда было отвечать. Мысли роились в голове, гениальные идеи и божественные озарения рождались с такой скоростью, что парень только и успевал смешивать, подогревать, выжигать, чертить и монтировать. В его заметках самый гениальный криптограф не понял бы ни единого слова, в его выкладках величайшие математики запутались бы, окрыленный идеями Хар работал, как робот, без устали и без остановок. Весь день, весь вечер и всю ночь, забыв о еде и отдыхе, он монтировал на огромном золотом листе – подарок Ферма Ладная – новые узлы своего устройства, чертил сложнейшие геометрические построения, травил дорожки для магических токов и изолировал серебром ячейки для призванных демонов.
Парень лишь отмахнулся, когда к нему в лабораторию в гости зашли Олег, Мария и Иосиф, буркнув нечто вроде «не сейчас, я еще не готов», и дальше углубился в свою работу. И лишь под утро, когда за окном уже светало, красными от усталости глазами осунувшийся Хар обозрел чудо конструкторской мысли – Антиогонь Прометея, единственный и неповторимый!
Конечно, по сравнению с начальным замыслом пришлось пойти на уступки. Антиогонь, например, имел ограниченный радиус действия – не более метра, многие его элементы были одноразовыми, и после каждого использования их надо было заменять, еще не были произведены практические испытания (да и как их произвести, не имея на руках оригинальный Огонь?). Вес в полтора пуда затруднял транспортировку. Но это все были мелочи – парень ни капли не сомневался, что его устройство будет работать, и именно так, как нужно. Первый артефакт Хара, далекий как от канонов магии, так и от принципов схемотехники, был сотворен.
Спать парень завалился прямо за рабочим столом, сил дойти до комнаты уже не оставалось. И даже не проснулся, когда великан Иосиф Киану с заботливостью любящего отца перенес его в свои покои и уложил на постель.
«Рассветы сменяют закаты, а я сижу в этой темнице. Уже давно потерян счет времени, забыт солнечный свет, лишь сырость, холод и крысы. Проклятые крысы, они повсюду, они выжидают, когда я потеряю бдительность, чтоб наброситься на меня! Иногда я слышу шаги – тогда открывается оконце в двери, огонь свечи освещает миску. В ней какая-то протухшая жижа, в которой плавают куски мяса. Или это не мясо? Я уже давно забыл вкус мяса, только эта противная гадость, которую подают мне каждый день. Мои тюремщики – я их никогда не видел, они никогда не говорят со мной, но они – те же крысы. Они ждут, пока я перестану дышать, пока мое сердце перестанет биться, и только поэтому я еще жив. Не хочу доставлять им такое удовольствие. Каждый день я меряю шагами свою камеру, пять на пять шагов, пять на пять и снова пять на пять. Я знаю каждый камень, каждую трещину, через которую проникают крысы. Но мне через них не уйти, я заперт в этой темнице, заперт навеки, и никогда больше мне не увидеть солнечный свет…»
– Ну и?.. – отложив в сторону потемневший от времени пергамент, поинтересовался Олег. – Машунь, что ты мне этим хотела сказать? Обычная исповедь какого-то узника. Где ты вообще ее нашла?
– В библиотеке, – ответила девушка. – Мастер Агап Нест мне любезно помог. Хар был прав: человек не от мира сего, он даже не поинтересовался, кто я такая. Но нашел, в самых древних разделах, среди записей о первых Хранителях, пришедших в этот мир. Ей уже несколько тысяч лет!
– Внушает уважение, – кивнул вампир. – Но какое это имеет отношение к Огню? Ты подозреваешь, что этот пленник – и есть наш похититель?
– Нет, – покачала головой девушка. – Но помнишь, я тебе рассказывала, как из подземной лаборатории некромантов выбиралась? Так вот, я случайно попала в ту самую темницу, про которую он пишет. Она глубоко под землей, все ходы засыпаны, туда уже тысячу лет люди не заглядывали.
– А как ты поняла, что это именно та камера?
– Очень просто, – пожала плечами девушка. – Он до сих пор там – ходит кругами, проклинает крыс и ждет, когда же придет тюремщик.
Олег задумался. Дело, поначалу казавшееся таким простым, все больше выходило из-под контроля. События разворачивались стремительно, каждая решенная загадка вызывала новые вопросы. Пропадающие бесследно студенты и красные тюльпаны, заключенный, уже несколько тысяч лет наматывающий круги в каменном мешке, – от такого даже у древнего вампира голова кругом пойдет. Возлагая большие надежды на Олега, Прометей здорово ошибся – вампир выпал из происходящих событий, и если кто и мог вернуть в руки законных владельцев древний артефакт, то разве что Игорь Харлей, Мария Ловат или Иосиф Киану Ар– торийский. Человек (почти), октоборотень и тролль.
– Интересную ты задала задачку, Машуня… Как я понимаю, спрашивать, не призрак ли это был, бесполезно? Это человек ошибиться может, но не крыса. Что же, не знаю, какое это имеет отношение к нашему делу, но я, пожалуй, этим займусь. А то засиделся в кабинете…
Девушка молча кивнула. Она свою миссию выполнила – ее дело вынюхивать и высматривать, а думают пусть другие.
Перед массивным отвалом из каменных глыб и поросших мхом булыжников стояли четыре фигуры: два высших иерарха Ордена Хранителей и два гостя из другого мира, а если группировать их по другому признаку, то два вампира, человек и тролль. Странная компания – немало слухов поползло бы в народе, если бы кто-то увидел их вместе, но тут было пусто. Этот район города пользовался дурной славой: тут якобы пропадали люди, случались разные чудеса и слышались мучительные стоны. Конечно, авторитетная комиссия из Академии Магии еще три века назад вынесла вердикт: «Никаких магических аномалий не наблюдается, магический фон в норме», – но эти слова утонули в кипах канцелярских бумаг, так и не найдя отклика в сердцах людей. Наоборот, дурная слава еще больше укрепилась, когда глава комиссии на следующий же день покончил с собой, а его первый заместитель сошел с ума – теперь даже вездесущая голытьба старалась обходить странную выработку стороной. «Проклятое место» – иначе его в народе и не называли.
В официальных же документах фигурировало другое название – «Руины первых каменоломен». Именно тут, прямо посреди города, первые Хранители Огня добывали камни для Дворца Ордена и первых каменных стен. Но почему эти далеко еще не отработавшие свое шахты оказались закрыты, история умалчивала. Даже Агап Нест в своей библиотеке не мог найти ответ на этот вопрос, а значит, его не знал никто.
А потому и удивительно было троим уважаемым лицам получить загадочное приглашение: «Жду вас на Проклятом месте, Олег».
– Ты звал меня, благородный воин? – уже полностью оклемавшийся после ритуала Яниос Кариан склонился в земном поклоне.
– Что за дело срочное у тебя, нечисть бесовская, к смиренному рабу Господа нашего? – поинтересовался Иосиф Киану.
– Что-то случилось, Олег? Почему такое странное место для встречи? Мы можем чем-то тебе помочь? – спросил Архимаг Джелиос.
– Тут вот какое дело… – задумался Олег, – Из достоверных источников мне стало известно, что где-то тут, на глубине метров двадцати – тридцати, живет одна странная личность. Я бы и сам с ней разобрался, да вот незадача – сквозь стены ходить не умею. А колдовать вампиру в вашем благословенном городе противопоказано – не поймут, я не для того заботился о своей репутации, чтоб так опозориться. Вот если бы вы мне немного пособили с этим делом… Я ведь как подумал: простых работяг сюда гнать не стоит, еще уронят себе каменюку на ноги, лечи их потом, выплачивай больничные…
– Ты хочешь, чтобы мы вчетвером разобрали двадцать – тридцать метров каменных завалов? – тоном «дядя-ты-хоть-понимашь-чего-просишь» уточнил Архимаг Джелиос.
– Втроем, – улыбнувшись, поправил Олег, – Я вам буду только мешать – в жизни не поверю, что для троих здоровых мужиков такая легкая физическая нагрузка создаст какие-то трудности. Но я вас не заставляю, я только прошу…
Спорить было бесполезно, и все это понимали. Когда хотел, вампир умел просить так, что не откажешь, и старый Наместник-вампир, и Архимаг, у которого были тысячи иных насущных забот, и священник-тролль в монашеской мантии взялись за работу. Один дробил каменную породу своим посохом – дерево Ганду-Абуду прочнее любого гранита, – второй укреплял магией свод, чтобы не обвалился на голову, третий в облике огромной летучей мыши выносил каменные глыбы и оттаскивал их в сторону. Работа ладилась, и довольный организатор, Олег, убедившись, что такими темпами до странного заключенного за день непрерывной работы докопаются, вернулся в Академию Магии. А там его уже ждал выспавшийся и переполненный энтузиазмом Хар.
– Подожди, подожди! Не мельтеши, Хар! Я старый больной вампир, мои мозги За ходом твоей мысли не поспевают. Что ты с этой штукой придумал и чем я тебе могу помочь?
– Ты должен мне ее зарядить, – ответил парень.
– Именно я? – уточнил вампир. – Другой маг в Академии тебя не устроит?
– Ну… – Хар задумался. – Вообще-то я думаю, что мог бы еще Архимаг, но никто не знает, где он. Вот я и решил к тебе обратиться – у других просто силы не хватает. Я уже говорил с Ниа Халиош, Максимилианом Анимусом и Нэйтоном Айком – они пытались, но ничего не вышло. Посылали меня к ректору. А Эбрилла сказала, что ты очень сильный маг, сильнее его, вот я и подумал, что ты мне можешь его зарядить.
– Дай-ка, – попросил вампир и, осмотрев артефакт (чтобы его передвигать с места на место, Хар приладил специальную тележку на колесиках), задумался, – Честно – совершенно не понимаю, что ты сотворил, но, пожалуй, я действительно смогу его «зарядить». Только ты понимаешь, что я этим выдам себя с потрохами?
– Нет проблем, мы это можем в Зале Огня сделать, ты там уже колдовал, и никто не заметил. Правда, я Ясиоса Кариана не нашел, чтоб ключ взять, так что пришлось Ниа просить, вот она ненадолго у отца одолжила… – Хар протянул Олегу ключ.
– Да… ты, как я вижу, времени зря не терял… Ну что же, пошли, заряжу твою игрушку. Может, действительно сможет нам чем-нибудь помочь.
До места Хар с Олегом добрались без каких-либо затруднений – хоть окружающие и смотрели с удивлением на загадочный артефакт на тележке, но спросить, что это такое, а тем более рстановить никто не рискнул. Ведь явно что-то волшебное, а с Академией Магии лучше не связываться. Ради спокойствия собственной души.
– И это все? – огорченно спросил парень, изучая самодельный циферблат, приделанный к схеме. – Больше не можешь выжать?
– Хар, – обратился уставший вампир, опираясь о постамент Огня и с трудом переводя дыхание, – той силой, что я только что загнал в твою игрушку, можно горы своротить. Я теперь несколько дней колдовать вообще не смогу – тебе и этого мало?
– Нет-нет, Олег! Нормально, просто… Двадцать семь процентов – это негусто, конечно, но, если немного поработать над диаграммой направленности… я думаю, хватит. Хотя я надеялся хотя бы процентов на восемьдесят – девяносто…
– Удивительно, как твоя штука от моей магии вообще не взорвалась! – усмехнулся Олег. – Я, честно говоря, думал, что она и четверти не выдержит…
– Да ты что! – возмущению Хара не было границ, – Смотри: энергия запасена в сдвоенном контуре, снаружи классическая пентаграмма, а внутри миф– рил овая стружка с адамантовым наполнителем. Я схему с запасом сделал, она надежная. А для защиты от короткого замыкания специальный предохранитель… – И парень пустился в длинные объяснения.
В другое время Олег перевел бы тему в иное русло – древний вампир и сам был не чужд науки, но забивать голову всяким мусором не любил. Однако сейчас слушал, и очень внимательно – как и все великие первооткрыватели, Хар даже не понял, что он только что сотворил. Мечту магов всех времен и народов, коллектор волшебства, с которым даже самый слабый колдун мог творить величайшие чародейства.
Вернувшись под вечер в Академию, Хар удалился в лабораторию дорабатывать свою схему.
Проклятое место разительно изменилось – вместо хаотических каменных завалов вырос настоящий база-
льтовый террикон, а рядом с ним под острым углом в землю уходил прямоугольный шурф, два квадратных метра в поперечнике. И, чуть ли не обнявшись, сидели в тенечке три «шахтера» – Архимаг, Наместник и святой отец. На появление вампира они фактически не отреагировали.
– А, Олег, это ты… – только и бросил ректор. – Принимай работу, дошли мы до твоей личности…
– Господним благословением, – поспешил добавить священник.
– Молодцы, – похвалил Олег. – Я знал, что на вас можно положиться! – добавил он, спускаясь в шахту.
Проделанная работа впечатляла – за полдня втроем Джелиос, Яниос и Иосиф Киану проделали труд, по сравнению с которым подвиг Стаханова казался праздным бездельем. Без инструментов, без опыта в горном деле, лишь силой героической самоотдачи и немного магии, троица прорубилась на сорок метров в глубь плотной каменной породы, расчистив для Олега путь к загадочному пленнику подземной темницы.
Само узилище, запертое массивной дверью, столь же неприступной, как и тысячи лет назад, разумно оставили нетронутым. Внутри камера, как убедился вампир, заглянув через небольшое оконце в двери, действительно была в точности такой, как описано в древнем манускрипте – пять на пять шагов, сырая и темная. И все так же бродил по ней таинственный пленник.
– Это ты, мой тюремщик? Все же пришел? – отреагировал он на звук открываемого оконца. – Все же пришел? А я думал, вы забыли обо Мне, ведь прошло столько времени… Давай мне свою несъедобную гадость и уходи, я же знаю, ты опять не скажешь ни слова, так было всегда и так будет столько, сколько я просижу в этих стенах! Ну же, где моя миска, где свеча? Я не помню, когда в последний раз видел свет! Или ты пришел продолжить мои мучения? О да, я знаю, мои терзания, страдания и муки доставляют вам удовольствие! Ты молчишь? Что же, я так и думал – тогда уходи, оставь меня наедине с этими проклятыми крысами! Уходи прочь, тюремщик, не томи мою душу! О горе мне, остаться в сих стенах навеки суждено…
Олег молчал. И не потому, что слова заключенного запали ему в душу, – он помнил этот язык. Не местный говор, дивная смесь десятков разных языков, возникшая в первые годы существования Ордена Хранителей, когда призванные Прометеем пришельцы из разных миров притирались друг к другу, искали общий язык. Слова, произносимые пленником, впервые прозвучали на Земле десятки тысяч лет назад, задолго до рождения самого Олега, прозвучали голосом приказов, голосом первых земных владык, основавших величественную Атлантиду и сгинувших в неведомых далях. Пленник говорил на забытом языке демонов, что спускаются на землю с небес, и сам он был демоном, но не потусторонним магическим существом, а представителем расы, знающей тайны переходов между мирами.
– Кто ты? – наконец решился спросить вампир на том же самом языке, – Как ты попал сюда?
– О, я слышу голоса! Я уже схожу с ума, мне чудится родная речь, столь необычная в этом диком краю… Или позвольте? Да быть того не может – это ты, мой тюремщик, говоришь со мной? Ты мой брат? Нет, я бы почувствовал, мои братья никогда не задали бы мне таких вопросов. Но ты знаешь нашу речь, скажи, кто ты, и, быть может, тогда и я отвечу на твои вопросы. Или ты уйдешь – да, наверно, ты уйдешь, как всегда уходили до этого, не сказав больше ни слова…
– Я… человек, – задумавшись, ответил Олег. Слова «вампир» в этом языке не было, как и не было самих вампиров в те далекие времена. Людьми же звались все без исключения разумные жители Земли: рабы, низшая раса, удостоенная великой чести, чтобы ею правили могучие атланты.
– Человек? – В голосе пленника послышались удивленные ноты. – Человек… А ведь я знаю тебя, человек, да, я почувствовал тебя. Тебя твои сородичи звали Анкх-а-Тахути [8]8
Анкх – магический символ мудрости, в иероглифическом письме этот знак ставили со значением «жизнь»
[Закрыть], «несущий жизнь мудрец», это ведь ты нарушил наши планы, разрушив центральную базу проекта всеобщего благоденствия? Да, это ты – я помню, как мы с братьями изучали тебя, часть братьев даже предлагали назвать тебя нашим врагом, но ведь это глупо. Ты лишь человек, волею случая обретший часть нашей силы – я чувствую ее в тебе, твоя кровь другая, не такая, как у остальных людей. По кровй ты наш младший брат, но ты все еще считаешь себя человеком. Ты стал моим тюремщиком? Неисповедимы пути братьев…
– Аведьятожезнаютебя… – тихо (но даже шепот в тишине подземелий звучал как гром среди ясного неба) проговорил вампир. – Я помню тебя – ты Аш-а-Сута [9]9
Тахути, или Джехут, – древнеегипетский бог мудрости и знаний, в греческом написании известен как Тот.
[Закрыть], прозванный проклятым демоном пустыни за насылаемые напасти…
– Нет, человек, мы не носим того, что вы называете именами. Хоть ты и прав, именно так я отличался от своих братьев, именно этими звуками – какое совпадение! Мой тюремщик – человек! Ты ведь убьешь меня? Да, я так и знал, что наступит и мой час, хоть и горько мне первым среди братьев покидать покои бытия во тьме, в окружении этих проклятых крыс, но такова моя судьба, и я готов с ней смириться!
– Убивать тебя? – Олег задумался. – Да нет, пожалуй, не буду. Мне не нужна твоя жизнь – только скажи: твои братья, они знают, где ты?
– Братья узнали это в первый же миг, как я был заточен в этих стенах. Ты ведь боишься их мести, человек? Не бойся – тот, кто заточил меня, запер этот мир, закрыл его от моих братьев, и, хоть я никогда не терял веры, что они меня найдут, не суждено мне дождаться этого мига… Убей меня, человек, отомсти, ты ведь хочешь этого, подари мне покой…
– Хочу, – признал вампир, – но не буду. Спасибо, ты мне очень помог. Отпускать тебя, естественно, не буду, но в благодарность поговорю с крысами и попрошу, чтоб они тебя больше не беспокоили. Договорились?
– Спасибо, человек…
– Не за что, Аш-а-Сегх… Анкх-а-Джехут… Как же я давно не слышал это имя…
Предаваясь воспоминаниям, Олег вышел из шахты – вокруг уже стояла ночь, но ректор, Наместник и святой отец терпеливо дожидались вампира.
– О, благородный воин, узнал ли ты то, ради чего мы проделали сей великий труд? – поинтересовался Яниос Кариан.
– Узнал. Ваша работа была не напрасной. Но у меня к вам есть еще одна маленькая просьба… – приторным тоном улыбнулся Олег.
– Какая? – насторожился Архимаг Джелиос.
– Сущая мелочь… Видите вот эту шахту? Вы должны засыпать ее камнями, залить бетоном, запечатать магией – делайте, что хотите, но этот пленник больше никогда не должен увидеть свет. Если вы оставите ему хоть один шанс, если когда-то в будущем найдется такой же любопытный, как я, и отпустит его на свободу… Йося – молиться уже будет бесполезно. Потому что некому будет молиться. Работайте, господа, до утра вы должны закончить!
– Вот дьявольское отродье… – в спину удаляющемуся вампиру бросил Иосиф Киану, и скорее всего его спутники на этот раз с ним были полностью солидарны.
– Сжечь! – приказал Олег. – И забыть о том, что тут было написано!
– Вы не имеете права! Это нарушение субординации, это святотатство так обращаться с древними манускриптами! Это ценнейший экземпляр – изложенная первыми Хранителями легенда этого мира, последний памятник эпохи до появления Огня, больше не осталось ни единого… – причитал Агап Нест, но вампир был непреклонен.
– Сжечь. Немедленно! И, если я узнаю, что ты меня обманул и еще хоть в одной работе упоминается запрятанный в подземельях под городом узник, я самолично сожгу всю библиотеку Академии! Доступно выражаюсь?
Мастер истории магии понуро кивнул – библиотекарь и архивариус был достаточно слабым магом, и некому было его поддержать. Ректор Архимаг, последняя надежда и опора, бесследно исчез, а другие мастера просто не смели возразить Олегу: хоть он и не колдовал ни разу, его великую силу чувствовали все. Пришлось Несту совершать страшный, смертельный грех – лично уничтожать одну из жемчужин библиотечной коллекции, «Исповедь Узника». Причем прямо сейчас, среди ночи – разгневанный Олег ворвался в библиотеку в неурочное время в состоянии, близком к безумию, и, только покорно исполнив его приказ, можно было обезопасить остальные ценнейшие манускрипты. Пергамент запылал синим пламенем.
Лишь когда от него остался прах, вампир с крысой на плече, сопровождаемый Харом, кивнул и, не говоря больше ни слова, покинул библиотеку, оставив Агапа
Неста страдать и плакать над безвозвратно утерянным знанием в одиночестве.
– Зачем ты это сделал? – недоумевал Хар, – Зачем так со старым человеком? В чем он перед тобой провинился, Олег, почему такая жестокость?
– Действительно, – на этот раз Мария стала на сторону парня, – к чему все это было? И зачем понадобились мы, свидетели? Олег, ты нам расскажешь или будем ждать святого отца?
– На этот раз расскажу… – кивнул вампир. – А Йося… ему тоже расскажу, но потом, сейчас он слишком злой на меня. Вспомнит, что гнев и злоба – грех, успокоится, тогда я с ним и поговорю, тем более у него есть другая работа. Что до жестокости с Нестом… Переборщил, конечно. Простите старика – эмоции взяли вверх над разумом. И у него я тоже попрошу прощения потом – пусть пока лучше на меня злится, чем скорбит о манускрипте. Не так больно будет.
– Ты обещал историю, – напомнила Мария.
– Я все помню. Помните, Промми говорил, как он нашел отдельный, закрытый от остальной последовательности мир? Он еще удивился этому факту – решил устроить тут хранилище Огня. Ну так вот, это не была случайность, этот мир еще и раньше был тюрьмой, тюрьмой того самого пленника, на которого ты, Машуня, случайно наткнулась. Его не Хранители заключили, он сидел там задолго до их прихода. И будет сидеть, надеюсь, вечно. А манускрипт – перевод на язык Хранителей одной из легенд этого мира, ведь вы, надеюсь, не думали, что до прихода людей тут уж совсем не было никаких разумных обитателей…
– Почему? – не удержался Хар. – Он так опасен? Он пленный бог? И кто его пленил?
– Нет, не бог. Хуже. Один из «братьев», они так называют сами себя, а другие их называют демонами. Загадочные существа. Я и сам почти ничего о них не знаю, кроме того, что время от времени они приходят в разные миры, становятся их владыками, оставляют после себя слуг и уходят. Так было с Атлантидой. Иногда возвращаются – так было с Гипербореей, а потом снова уходят. Что я знаю точно – они мои враги. Личные. Это я, прозванный Анкх-а-Джехут, отправил на дно морское Атлантиду, это я сразил последний оплот Гипербореи. Еще я знаю, что они не бессмертны, но, умирая, возрождаются вновь – победить их можно, лишь отправив в вечное заточение, потому как лишить самих себя жизни они физически не способны. Уничтожить их возможно, лишь разъединив и лишив свободы. Знаю, что они должны исчезнуть как раса, нужно уничтожить даже все упоминания о них – потому что помню, чем была Атлантида и чем пыталась стать Гиперборея. А вот кто пленил, не знаю, но думаю, тот самый бог, чей череп наши дорогие некроманты использовали в своих целях. Зря я Промми винил – наверно, он еще тогда погиб, война с «братьями» опасна и непредсказуема.
– А к нашим проблемам «братья» какое-то отношение имеют? – спросил Хар.
– Думаю, что самое прямое: атланты славились своими Левиафанами, гиперборейцы призвали на помощь Ктулху. Если кто и мог использовать Люцифера, которого, повторюсь, на самом деле не существует, то только они.
– Но как же Огонь? – поинтересовалась Мария.
– А с Огнем, думаю, им просто повезло – отправлялись вызволять из плена «брата», а тут вдруг оказалось, что один очень умный титан решил использовать тюрьму как сокровищницу… Не ограбить ее – просто грех. Только не радуйтесь, что мы знаем наших врагов и их цели, – раньше я воевал лишь со слугами «братьев», битва же с ними самими даже для меня может стать смертельно опасной… Эх, Промми, я ведь сразу догадался – где ты, там жди больших неприятностей… Ладно, теперь ваша очередь – что-то новое узнали за сегодня?
– Ну, я свою штуку уже закончил, завтра тестировать буду, – загадочно ухмыльнулся Хар.
– А я весь день по Академии шныряла… Вам хорошо – вы делом заняты, а тут такой бардак творится… – покачала головой Мария. – Занятия отменены, и такое чувство, что все дружно с ума посходили… Короче, все еще вчера началось, но сегодня с утра…
С утра в тот день в Академии Магии царил хаос – исчезновение двоих студентов, не вышедший на работу главный повар, ректор, без предупреждений умчавшийся в неизвестном направлении. Учиться и учить в таких условиях бессмысленно. Но настоящие студенты никогда не будут маяться от безделья и всегда найдут, чем себя занять.
Вездесущая Эбрилла Рэйн, возомнившая себя этаким Шерлоком Холмсом, собрала компанию и занялась поисками улик – рылась в комнатах Алихвисса Мэйха и Ягги Эсмералда, разыскивая любые следы, способные пролить хоть какой-то свет на судьбу бесследно пропавших студентов. Работа сложная, неблагодарная и смертельно опасная: в покоях Алихвисса каждая безделушка могла оказаться магическим артефактом, способным испепелить, заморозить или обратить в камень, в комнате Ягги бушевали ядовитые лозы и грозно рычал посаженный на цепь чемодан. Но Эбрилла не отступала – упросила Ниа Халиош дезактивировать защитные артефакты, мастер звериной магии Тобиаш Кортеш помог одолеть бушующую лозу, а Салвис Авиани, сам не свой в последние дни, исцелил
Айбара Сабиралли, неосмотрительно заглянувшего в хищный сундук с личными вещами Ягги.
Но следов не находилось – ни Мэйх, ни Эсмералд не вели дневников, не оставили тайных посланий. Кроме кровавой тряпки и двух покрасневших тюльпанов, свидетельств, что с ними приключилась беда, не было. Оба парня просто исчезли, как сквозь землю провалившись.
Неразгаданной тайной остался найденный в комнате Мэйха небольшой иссиня-черный сундук, покрытый загадочными рунами. Случайно наткнувшись на запрятанный в глубине шкафа тайник, Эбрилла сначала обрадовалась, но, к всеобщему разочарованию (включая наблюдающую за этим крысу), сундук оказался абсолютно пустым. Полукруглый след на мягкой тканевой основе не дал даже намека на разгадку таинственного исчезновения Алихвисса.
Огелла Сэйм и Потт Агар не занимались поисками – весь день влюбленные голубки мирно щебетали у фонтана во дворе Академии, не строил из себя детектива и Камардон Варг, доводивший своими ехидными замечаниями до белого каления всех окружающих, как будто он единственный знал ответы на все вопросы. Другие студенты Академии Магии занимались своими делами.
Из преподавателей только Агап Нест и Ферм Ладнай были на рабочих местах – первый жил своими книгами, даже не подозревая, какое горе ему предстоит пережить этим вечером, второй сначала помогал Хару, а потом долго-долго думал, что же именно собрал его студент и как оно должно работать. Ферм отдавал ему должное, ибо был настоящим ученым, способным признать, что молодое поколение ни в чем не уступает старикам, а иногда даже способно их превзойти. И хоть знакомству с Харом было всего несколько дней, иначе как «мой лучший ученик» Ферм о парне не отзывался.
Салвис Авиани затворничал – закрывшись в своем кабинете, он проводил важный научный эксперимент, отстранение и сосредоточенно исследовал влияние медицинского спирта на организм человека, лишь единожды оторвавшись ради излечения Айбара. Понять, что за горе приключилось с великим лекарем, никто не мог, а спросить никто так и не рискнул, зная скверный характер Салвиса.
Ниа Халиош помогала студентам раскручивать заклинания Алихвисса Мэйха. Хоть она и была одним из лучших мастеров защитной магии, а он лишь студентом третьего курса, многие артефакты давались девушке с превеликим трудом.
Тобйаш Кортеш искал свою жену, Зою, мастера теней, которая несколько дней назад заявила, что «удаляется от мирской суеты». Она и раньше пропадала, причем надолго, так что ничего удивительного – эта женщина могла скрыться в тени от березового листка, пробраться через ушко иглы и улететь с порывом ветра. Так что Тобйаш не особо упорствовал в своих поисках: когда Зое надоест, она сама вернется.
Нэйтон Айк, мастер теории магии, весь день просидел у покрасневших тюльпанов, пытаясь вычислить, что за волшебство заставило их изменить цвет, ну а Максимилиан Анимус, как всегда, праздно бездельничал, начисто игнорируя окружающую суету.
Ближе к вечеру в Академию заглянул Багги Халиош, Наместник Храма Огня, со своим сыном Ариа– ном Халиошем, Паладином Стражей Храма, – они сначала уединились с Ниа, потом долго искали Архимага, расспрашивали про Олега и удалились втроем в неизвестном направлении. В иное время визит в Академию одного из трех Наместников еще долго служил бы поводом для сплетен, но сейчас прошел почти незаметно, заинтересовав разве что местных крыс.
– Что от меня хотели, Машунь, не слышала? – спросил Олег, когда девушка закончила свой рассказ.
– Не знаю, – пожала плечами Мария. – То ли они знали, что я за ними слежу, то ли догадывались – говорили одними намеками, хоть, как я поняла, Багги Халиош как-то узнал про твою связь с Яниосом Кари– аном, вот и пытался выведать, не плетете ли вы вместе с Архимагом какой-то заговор… Но это только мои догадки.
– Может быть… – задумался Олег. – Ну что же, сегодня был тяжелый день. А завтра будет еще тяжелее – время неумолимо, до часа «Л» осталось меньше недели, а мы так и не знаем, где Огонь. Потому всем отдыхать, а завтра… Да чего я буду вам говорить – вы уже лучше меня во всем разбираетесь. Машунь, сегодня Йося не будет у себя ночевать – если хочешь, занимай его комнату. Всем спокойной ночи.
Попрощавшись с вампиром, парень с девушкой разошлись по своим покоям. За окнами царила глубокая ночь.
Ровно в шесть тридцать утра по местному времени по всему городу раздался колокольный звон – трижды ударил Огненный Колокол. Огромный, магический колокол был отлит десятки веков назад, забылись в истории имена создавшего его мастера и тех магов, которые придали его звону особую, неповторимую тональность. Но до сих пор каждый житель города знал: если ударил Огненный Колокол – значит, настал тяжелый час, грядет война, неминуемы голод и эпидемии. Первый удар вещает горе. Если же колокол ударил дважды – грядет смертный час, последняя битва, где женщины, старики и дети наравне с мужчинами будут стоять на бастионах, отражая до последнего атаки нечисти, жертвуя собой ради великого Огня Прометея, ибо их призвание – защищать этот Огонь. Второй удар вещает смерть. О том, что вешает третий удар, не знал никто, но именно трижды пробил Огненный Колокол.
