Текст книги "Последняя Баллада"
Автор книги: Михаил Высоцкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
Чудовище с телом черепахи, когтями льва, шеей огромной змеи и клыками саблезубого тигра сражалось рьяно, но все его умения, вся магия защитников, вся вера отца Киану не могли остановить гоблинов. Они все шли и шли, и, казалось, не существует той силы, что способна отразить это вторжение.
– Они не удержат ворота… – заметил Тобиаш…
– Я знаю, – кивнул Камардон. – Мы ожидали, что на данном участке возникнут проблемы.
– Может, тогда отдать приказ перейти на новые позиции? Если оборона прорвется в одном месте, отступление будет значительно осложнено…
– Еще не время, – отвлеченно бросил Магистр.
– Но чего мы ждем? Прорыва? Или пока всех наших перебьют? – не унимался Тобиаш.
– Я сказал: не время, – отрезал Камардон.
– Я не понимаю…
– Вот именно поэтому Магистр Ордена я, а не ты. Ниа, ты что-то хотела сказать?
– Да, – кивнула девушка. – Только что я почувствовала очень мощное заклинание… Черное заклинание, призыв павших, они используют высшую некромантию, тринадцать баллов по шкале Ролинга…
– Чего-то подобного я и ожидал, – кивнул Камардон, – Им безразличен наш мир, их интересует лишь Огонь Прометея, готовьтесь к применению с их стороны любых, подчеркиваю, любых, даже самых самоубийственных заклятий. Что еще ты почувствовала? Можешь определить вектор заклинания, его тип, подтип?
– Нет… – Ниа, одна из немногих людей, наделенных природным даром чувствовать черную магию, отрицательно покачала головой. – Одиночный скачок, для построения пространственного вектора нужно как минимум три акта использования силы. Но они призвали… кого-то очень древнего и сильного. Я чувствую откат, реальность недовольна, я не думаю, что они его смогут долго удержать на цепи…
– А долго и не надо – передать всем магам, готовность номер один к силовому магическому удару! – приказал Камардон. – Нескольких минут хватит, чтоб сломать оборону.
– Может, отступим? – напомнил о себе Тобиаш.
– Я же сказал: рано! Еще не время. Эту атаку мы должны отразить.
Но атаки так и не последовало – кого бы ни призвали неведомые некроманты, какая бы сила из прошлого ни обрела временное подобие жизни, для штурма стен она не была использована. Предупрежденные маги лишь напрасно готовились: минут через пять Ниа почувствовала распад заклятия, и тревога была отменена. Продолжила крутиться страшная мясорубка, в которой доблестные воины Ордена все еще сдерживали черные тучи нечисти. Но не везде.
– Это что еще за!.. – так, или примерно так, невольно воскликнули даже самые опытные рыцари.
– Господи, помилуй! – Даже у отца Киану перехватило дыхание.
– Магия… Все магия… – понуро бросил Наместник Кариан.
Это действительно была магия – последний, а может, не последний, резерв гоблинов. Когда у них не получилось нахрапом взять ворота, когда шлемы святого отца отбросили передовые отряды, а страшный зверь удержал ворота, колдуны зеленокожих пустили в бой странных существ. Внешне это были те же самые гоблины, зеленые, с длинными лапами и острыми клыками, только огромного роста. Выше, чем циклопы, они шли, прикрытые многотонными щитами, а вся сила гоблинов-чародеев была брошена на отражение направленных против великанов магических атак. По приближении к стенам щиты были отброшены, и прикрытые лишь звериными шкурами – выковать доспехи подобного размера гоблины то ли не смогли, то ли не посчитали нужным – гиганты пошли в смертоубийственную атаку. Живые тараны, они даже не пытались уворачиваться от стрел. Вошедшая в легенды живучесть гоблинов, увеличенная стократ, позволяла этим великанам сражаться, даже получив, казалось бы, смертельные раны. Раскаленная смола, острые копья, тяжелые камни были бессильны против могучих созданий – они проломили ворота, разнесли все баррикады и уже внутри крепости попадали замертво, через несколько секунд сморщившись и обернувшись самыми захудалыми представителями гоблинского вида. Но миссию свою выполнить успели – через пролом ринулась вражеская орда.
– Проклятые гоблины! – сжимал кулаки разгневанный Наместник Багги Халиош. – Они прорвались через ворота!
– Да… – согласился Камардон, – Но их встретят.
Гоблинов действительно встретили. Стражи Храма во главе с Арианом Халиошем – лучшее, что Орден Хранителей имел в своем резерве. Удерживая строгий боевой порядок, они стояли на пути врагов, встречая их лесом копий. Долгие утомительные тренировки, строгий отбор, не менее строгие порядки – Стражи были единым боевым механизмом, их копья разили с точностью швейцарских часов, и атака гоблинов захлебнулась. Тут, в городской тесноте, зеленокожие воины не могли показать свою боевую удаль, им приходилось тяжко – но сдаваться, когда победа так близка?.. Гоблины не знали, что такое сдача или отступление, и, не считая потери, продолжали ломиться вперед…
– Мы потеряли ворота, – буднично, как будто враги чуть ли не ежедневно прорываются по эту сторону крепостных стен, заметил Тобиаш. – Отступать?
– Да, – вздохнул Камардон. – Теперь другого выхода не осталось, передавайте приказ…
– Подождите! – встрепенулся Хар. – Смотрите, это же…
– Олег, – согласился Магистр. – Отменить приказ. Все остаются на своих местах. Я буду не я, если этот проклятый вампир не покажет гоблинам, где раки зимуют!
– Значит, ты уверен, что другого выхода нет? – уточнил вампир.
– Уу-у-ууу-у, – загробным голосом подтвердил его собеседник.
– Ну что же… Извини, что потревожил, спи спокойно, друг. Я отпускаю твою душу.
– Уууу-у! Ууу-уу-ууу! – поблагодарил Олега призрак, исчезая в густой мгле подземелий.
– Тебе тоже удачи, – кивнул вампир.
Настало время обдумать услышанное. Призванный дух ответил на все вопросы Олега, пролил свет на многие загадки этого мира и дал шанс на спасение, только теперь главное было этот шанс не упустить, потому что второго уже не будет. Вампир не имел права на ошибку и был обязан воспользоваться редкой возможностью раз и навсегда закончить древнюю войну. Противостояние, которое он начал еще человеком, когда-либо должно было прийти к логическому завершению. И произойти этому суждено было уже этой ночыо.
Если бы кто-то из близких людей сейчас увидел Олега, то не узнал бы в сосредоточенном, напряженном вампире обычно безалаберного на вид искателя приключений. Способный ночью на кладбище признаться девушке в любви и подарить две черные розы, готовый между делом от скуки завалить парочку демонов, сразиться с драконом и основать Киевскую Русь, сейчас он мог бы послужить моделью для роденовско– го Мыслителя.
Но недолго пребывал Олег в раздумьях. План действий приобрел свой окончательный вид, и осталось лишь несколько мелочей, с которыми надо предварительно разобраться. Выбравшись из подземелий и завалив их за собой, чтобы никто больше не потревожил последнее пристанище древнего бога, призванного вампиром из тьмы небытия, он воспарил в небеса, наблюдая картину величайшего сражения этого мира.
Проигрышного еще до начала, но от этого не менее героического.
Увы, самому Олегу принять участие в обороне города было не суждено – у него имелись другие дела, но вот немного помочь – почему бы и нет? Причем даже не приходилось выбирать кому – лишь в одно месте, там, где в могучих стенах были прорезаны центральные ворота, врагам удалось опрокинуть защитников.
– Значит, гоблины… – присмотрелся вампир. – Помню таких. Бивали под Полтавой… лет этак три тысячи назад. Все не уймутся, все свою Звездную Империю строят… Ну ладно, сами виноваты. – Вампир потянулся и устремился к земле.
Стражи Храма, так и не разорвавшие цепь, были опрокинуты. Изломаны копья, погнуты щиты, но они не сдавались, каждый неизбежный шаг назад стоил десятков вражеских жизней. Гоблины были повсюду, прорвавшись в город, они зеленой чумой расползались во все стороны, лезли на стены, и защитникам теперь уже приходилось выдерживать непрекращающиеся атаки с двух сторон. А главное – отступать было поздно, отряд Салвиса Авиани попал в окружение и не видел для себя никакой надежды.
Но она пришла. Молнией с небес, черной тенью, против которой нет защиты. Разметав всех гоблинов, что уже проникли в город, призрачный воин, в котором многие с удивлением узнавали недавнего преподавателя Академии Магии, большого специалиста по вампирам, на этом не остановился. Собственноручно разобравшись с колдунами гоблинов, каждый из которых был немногим слабее Архимага Джелиоса, Олег, казалось, был сразу в десятке мест. Воинам, внезапно обнаружившим, что для них нет работы, только и оставалось, что наблюдать за верховным вампиром в боевом обличье – редкое зрелище, которое имели счастье лицезреть лишь единицы из ныне живущих. Безоружный – да и зачем оружие настоящему вампиру, который и сам страшнее любого меча? – Олег в одиночку поразил и всех тех гоблинов, что осаждали ворота, и, демонстративно смахивая с себя пылинки, как всегда элегантный и лучащийся беззаботной улыбкой, взлетел на стену.
– Олег, благодарю Господа… – начал было святой отец, но вампир его перебил:
– Что ж ты, Йося! Ни на минуту нельзя одного оставить – то Иерусалим Салладину подаришь, то Город Огня гоблинам… В этот раз, так и быть, выручил, но дальше ты уж как-нибудь своими силами справляйся, договорились? – дал наставление Олег и добавил: – Кстати, там в воротах Машуня бездыханная валяется – ты бы полечил, а то как-то нехорошо выходит…
«Обрадовав» святого отца, вампир в привычной для себя манере, не прощаясь, взмыл в воздух и улетел неведомо куда, отправив напоследок мысленное послание одному старому доброму знакомому. А Иосиф Киану уже мчался вниз, в сторону груды зеленокожих тел, под которыми виднелась нежная девичья рука…
– Мы устояли? Хорошо… Да все со мной будет в порядке, – первым делом заявила девушка, когда священник и мастер Авиани героическими усилиями вытянули ее с того света. – Не переживайте, у меня, как у кошки, девять жизней, сейчас немного передохну и помогу вам отбить следующую атаку…
– Дочь моя, не для того, милостью Господа, дарован тебе был второй шанс, дабы ты…
– Второй? – поднимаясь на ноги и ощупывая себя, нисколько не стесняясь наготы, перебила Мария, – Не второй, святой отец. Олег не рассказывал? У меня столько шансов, сколько обличий – одно я потратила давным-давно, второе только что. Ну что же, так тому и быть, все равно на людях в этом виде не стоило показываться. Еще семь осталось. Кстати, мне показалось или нам действительно на помощь приходил Олег?
– Если бы не сей достойный муж, в тяжкую годину направленный на помощь волею Господа, не суждено было бы нам устоять, – признал Иосиф Киану.
– Я так и знала, – кивнула девушка. – Кстати, где мое платье? После гибели одного из обличий оборачиваться всегда тяжело, так что я немного побуду человеком…
– Они устояли!
– Это чудо!
– Почему он раньше не прилетел?
– Куда же он, почему не остался?
– Наверно, он спрятался, чтоб опять ударить по врагу в решающий момент!
Примерно такие слова звучали на башне Дворца Ордена после того, как вампир кардинально изменил ход сражения, разобравшись в, казалось бы, безвыходной ситуации. Но Камардон не разделял общего оптимизма. Уж он-то знал, что Олег не альтруист и если ко– му-то поможет, то не по доброте душевной. От скуки, из чувства мести, по иным, загадочным причинам – всегда пожалуйста, непостижимы глубины вам– пирской души, но рассчитывать на него – все равно что ожидать снег в июле. Планы обороны крепости от доброй воли одного конкретно взятого вампира зависеть не должны.
– Может, отступим? – заметив напряженный взгляд Магистра, предложил Тобиаш. – Обстановка благоприятная – мы удержали стены на всем периметре, врата отбиты. Но это крайне уязвимая точка, уверен, что они сейчас попытаются расширить брешь в обороне.
– Нет, – после непродолжительных раздумий ответил Камардон. – Держать внешний круг сколько сможем.
– Скоро совсем стемнеет, – напомнил Тоби– аш, – Ночью свет городских пожаров даст нам дополнительное преимущество…
– Я знаю. Но ночь длинная – пока хоть что-то будет видно, держаться на внешнем рубеже! Ниа, что на этот раз?
– Это был он, – ответила девушка.
– Кто он? – переспросил Магистр.
– Олег. Некромант. Или вампир. Я не знаю, кто он, когда он сражался, я почувствовала идущий за ним шлейф. Это не враги призывали павших, это сделал он. Наш союзник. Или враг. И еще: я почувствовала, к кому он обращался, – он призывал дух бога. Страшное заклинание. Не удивлюсь, если завеса, что закрывает наш мир, теперь падет окончательно и мы утонем в океане ринувшейся на свободные земли нечисти.
– Но это невозможно! – встрепенулся Тоби– аш, – Ниа, ты должна знать: чтоб совершить ритуал вызова духа, у некроманта должна быть часть плоти призываемого! Откуда у Олега возьмется часть божественной плоти? Это же… – Волшебник запнулся, – Этого не может быть! Мастер Ладнай, то, что мы недавно передали на хранение в магический архив…
– Не стоит, Тобиаш, – остановил его Камардон, – Я уверен, что найденного нами в лаборатории мастера Авиани черепа уже давно нет в архиве.
– Но как такое может быть? Это – самое надежное место, еще никогда за всю историю Ордена…
– Еще никогда за всю историю Ордена мы не имели дело с верховным вампиром, – отрезал Магистр, – Если ему нужен был череп – он его добыл. Ирония судьбы – мы столько лет опасались вампиров, а теперь судьба всего нашего мира зависит от одного из них. Что же ты задумал, Олег?.. Я надеюсь, ты понимаешь, что творишь… И верювтебя, – тихо добавил Камардон.
– Алихвисс… Можно тебя на пару слов? – Хар похлопал парня по плечу.
– Да, конечно, – безвольно согласился тот. – Ты о чем-то хотел спросить?
– Не при всех… Давай отойдем в сторону…
Алихвисс Мэйх не возражал. Он имел право на
снисхождение – после истории с Огнем он изменился до неузнаваемости. Если раньше это был веселый, увлеченный своим делом парень, то, побывав в застенках Ордена, где без всяких пыток признал свою вину и покаялся в содеянном, Алихвисс превратился в свою же противоположность. Угрюмый, хмурый, с седой прядью в густой шевелюре – когда понял, что сотворил, парень потерял всякий вкус к жизни. Если остальных магов, Тобиаша, Ладная или Эбриллу, Камардон хранил как последний резерв, то Алихвисса просто не рискнул бросать в бой. Парень, конечно, способный, но, когда человеку кажется, что его жизнь потеряла всякий смысл, он опасен не только для себя, а и в первую очередь для остальных. Воины должны верить в магов, верить, что те не подведут в тяжелую минуту, – поверить в Мэйха не смог бы даже самый закоренелый оптимист.
– Алихвисс, – обратился Хар, – слушай, я все хотел спросить: та схема Огня, что мы нашли в твоей комнате, откуда она взялась?
– Э, это… – отрешенно вздохнул Мэйх. – Я составил. Я тогда поступил очень плохо, я украл Огонь – ты же знаешь об этом? Я плохой, я хотел использовать его, я не понимал, как это опасно. Я поступил нехорошо, я не должен был так поступать, в моей жизни нет никакого смысла, я всегда совершаю ошибки, если меня не будет, то всем от этого станет только легче…
– Ух ты! – восхищенно бросил Хар, пропустивший мимо ушей всю рефлексию Алихвисса. – Сам составил? А как ты это сделал? Когда изучал схему, мне все время казалось, что она не полная – как будто кто-то специально отметил только главные элементы, чтоб другим легче разобраться было!
– Ну да, – кивнул Мэйх. – Я взял в библиотеке старые книжки, этим вопросом уже занимались полторы тысячи лет назад, но тогда у них не хватило фактических знаний, а я использовал для анализа систематику современной магии… Там вышла сложная схема, а то был так, черновик, зарисовка, я ее нарисовал, чтоб попытаться применить Огонь… Какой же я был дурной… Я столько всего плохого в жизни сделат, лучше бы мне и вовсе не рождаться, всем было бы легче, вот меня не станет, и вы все вздохнете с облегчением. Нет смысла жить, все, что я делаю, неправильно, приводит только к проблемам, я мешаю жить другим людям, я нехороший, и без меня мир станет чуточку лучше…
– А эта схема, она у тебя где-то сохранилась? – Умению Хара начисто игнорировать нытье можно было только позавидовать – сам он никогда в жизни не испытывал подобных чувств и даже представить не мог, что жизнь, в которой столько всего интересного, может наскучить.
– Нет, – покачал головой Алихвисс. – Я никогда не рисовал эту схему, она у меня хранится в голове, а если бы и начертил, ее нужно было бы уничтожить. Как и все, что я сделал – у меня никогда ничего толкового не выйдет, я всегда все делаю неправильно, я поступаю плохо, я лишний в этом мире, я никому не нужен…
– А можешь нарисовать? – перебил Хар. – Только подробно, во всех деталях?
– Могу, – подтвердил парень. – Но зачем? Это не имеет никакого смысла, я не должен этого делать, я поступил очень плохо, когда выкрал Огонь, я нехороший, и мне нет места в этом мире… Но если ты очень хочешь…
– Очень! – подтвердил Хар.
И Алихвисс, пожав плечами, начал на протянутом ему пергаменте в свете волшебных фонарей умелыми штрихами наносить чертеж магического артефакта.
– Это была последняя, – устало присел на остатки бойницы Ариан Халиош, – следующую атаку мы не выдержим. Мастер Авиани, как вы?
– Жив, – продиагностировал собственное состояние волшебник.
А вопрос Паладина Стражи Храма был отнюдь не риторический. Мастер врачевания Салвис Авиани с головы до ног был покрыт кровью, причем отнюдь не пациентов, – последние несколько атак он сражался наравне с остальными. Да и не только он – все сражались. Людей катастрофически не хватало, ворота, заваленные на скорую руку чем попало, заросшие живыми лозами Ягги Эсмералда, действовали на врагов, как красная тряпка на быка. Уже не только гоблины, ошалевшие после всеуничтожающей контратаки вампира, а и другие племена нечисти рвались к воротам, а доблестным защитникам неоткуда было ждать подмоги. И приходилось даже величайшему магу-лекарю брать в руки меч, с которым он уже много лет не общался. Потому что больше некем было латать дыры в обороне.
– Да, – оценив состояние изможденных защитников, согласился святой отец, с посохом наперевес лично отстоявший во вратах самые страшные атаки. – Следующую не выдержим.
– И не нужно, – отозвался Салвис. – Приказ Магистра – всеобщее отступление. Переходим на второй рубеж… – добавил он и потерял сознание.
– Давно пора, – кивнул Ариан Халиош, отдавая нужные приказы.
И не только он. По всему периметру все маги получили от Тобиаша мысленный приказ командовать отступление. Три мага – Джелиос, Зоя и Тиналис Хим – подняли над крепостью магический купол, и под его прикрытием защитники покинули внешние, разбитые и раскуроченные, стены. Перебравшись через городские кварталы, поджигая их за собой, уставшие воины и маги успели укрыться за вторыми стенами до того, как купол развеялся.
А на штурм опустевших укреплений – люди уносили с собой раненых и даже убитых – ринулась нечисть, чтобы увязнуть в тысячах заранее заготовленных ловушек.
Второй и третий рубежи обороны дались врагам не меньшей кровью, чем первый. Но взяты были намного быстрее. Как бы ни хотелось Ордену, в мирное время люди не желали, чтобы их город разрезали на части могучие стены с единственными воротами – во второй и третьей стенах, не таких высоких, как первые, проходов, широких и не очень, было до десятка. И каждый из них потенциально был уязвимой точкой. Но, с другой стороны, и у нечисти особо широких просторов для маневра не было. Одно дело – чисто поле, где можно показывать чудеса тактической подготовки, и совершенно другое – завалы, руины и пожарища. Привычные к природе дикари терялись в каменно-де– ревянных джунглях.
Защитникам помогал сам город. Город, который они строили тысячи лет, в котором родились и прожили сотни поколений, даже сгорая в огне, платил людям добром за их преданность.
Циклопы под собственным весом падали в ловчие ямы. Дома с магическими ловушками внутри взрывались, и острые осколки камней разили толпы рычащих орков. Огромный отряд минотавров угодил в заранее любовно заготовленную ловушку, попав в облако ядовитого зеленого дыма. Били механические самострелы, вылетали неизвестно откуда копья, в свете пылающего города все враги были видны как на ладони, и стрелы защитников не знали промахов. То там, то тут через тайные ходы поднимались ударные отряды рыцарей Ордена, наносили точечные удары и быстро отступали, заваливая за собой проход.
Усилия защитников не проходили даром. Полчища нечисти, что непрерывным потоком текли в город, вязли в нем, как в болоте, но по их спинам шли все новые и новые враги. Никакой героизм тут уже не мог спасти, и по приказу Верховного Магистра Ордена, не дожидаясь, пока враги захватят оборонные рубежи, вторые и третьи городские стены были оставлены защитниками.
Но, к удивлению самих людей, город продержался намного дольше, чем ожидалось. Об удивлении вражеских командиров и говорить не приходится – они-то думали, что уже к полуночи Огонь Прометея будет в их руках, но лишь к рассвету нечисти удалось окончательно подавить сопротивление обороны и запереть защитников в стенах Храма Огня. Впрочем, «подавить» – неточно сказано, ни одно из укреплений так и не было взято штурмом. Люди планомерно отступали с потерями, но не такими уж и большими, вынося с собой убитых и раненых, и, прочесав весь город, враги не нашли ни одного человека. Все: и стар, и млад, и женщины, и дети – укрылись в Храме Огня, чьи стены несравнимо выше и толще городских, ворота прочнее, а магия смертоубийственнее. Да и защищать крошечный, по масштабам города Храм намного проще, чем огромный городской периметр, – правда, и отступать больше некуда, разве что в подземелья под Храмом, где и укрылись те, кто сражаться был уже не способен.
Остальные, изможденные, уставшие, но готовые биться столько, сколько понадобится, поднялись на стены Храма, как будто насмехаясь над нечистью, что сейчас собиралась идти на штурм.
Двумя уцелевшими островками оставались Дворец Ордена и Академия Магии – остальной город сгорел дотла, но эти два бастиона, так и не распахнув свои ворота перед захватчиками, стояли, готовые в любой момент вонзить в спину противника я/довитый клинок.
А над миром, даря новую надежду, поднималось ласковое солнце…
Их было семеро. Семь фигур в бесформенных плащах, с накинутыми на голову капюшонами, под которыми невозможно разглядеть черты лица. Шестеро сошлись полукругом, седьмой в центре. А напротив, на фоне восходящего солнца, в джинсах и фланелевой рубашке, скрестив руки на груди, стоял невысокий, смуглый, темноволосый мужчина неопределенного возраста. Ему можно было дать и двадцать, и сорок, и шесть тысяч; в коротко стриженной шевелюре ни единого седого волоска, на спокойном, умиротворенном лице ни одной морщины. Глубоко посаженные серо-зеленые глаза, нос с легкой горбинкой, вечная ухмылка – лицо мужчины не выражало тревоги или опасений. У черноволосого парня не было при себе оружия, не висел за спиной магический посох, а на шее – могучий артефакт, пальцы не были унизаны кольцами Всевластия, на лбу не было защитного шрама в форме молнии, за ним не стояли великие армии и несметные полчища, не сидел в засаде верный золотой дракон. У мужчины не было готовых прийти на помощь могучих братьев-богов, его отец не царил над отражениями, а за пазухой не сидел в лампе услужливый джинн. Он не был окружен защитным полем, не дежурили рядом боевые роботы, с орбиты не велось наблюдение военного спутника, а верные друзья если и были, то где-то там, далеко. Тут и сейчас мужчина был один, беззащитный и безоружный, против семерых врагов, каждый из которых умел воротить горы и зажигать звезды.
– Ты пришел… – первым нарушил молчание один из семерых. – Мы не думали, что ты совершишь такую глупость, но мы были к этому готовы…
– Да неужели? – демонстративно изумился мужчина. – Вот ведь молодцы, хотел вам сделать сюрприз, а не вышло! Какие вы у меня предусмотрительные… Только мне это все не нравится. Мы же не дикари какие-нибудь, а культурные…, э-э-э… существа. Так давайте вести себя подобающе – поздороваемся, представимся, а потом уж будем к делу переходить. Меня, например, зовут Олег, я вампир и кровосос, рад познакомиться.
– Мы знаем, кто ты, – ни на йоту не изменился лишенный всяческих интонаций голос существа. – А ты знаешь, кто мы, – зачем эти ненужные формальности… Нам не интересны твои слова… Мы собрались, дабы свершилось правосудие… Братья, услышьте мои слова – стоящий перед нами представитель младших рас обвиняется в пяти преступлениях, за каждое из которых его ждут вечные муки…
– Всего в пяти? – нахмурился Олег. – Ну надо же… Мелко берете, шили бы сразу все грехи людские, один черт. Хотите признаюсь, что это я Кеннеди застрелил? Или нет, давайте брать по крупному – это я переместился на машине времени на шестьдесят миллионов лет назад и сбросил на Землю метеорит, убивший всех динозавров! А еще наступил на бабочку…
– Нас не интересуют твои слова, – никак не отреагировал на речь вампира «брат». – Твой разум открыт для нас, и мы знаем все, что ты можешь нам сказать.
– Так уж и все? – усмехнулся Олег. – Очень в этом сомневаюсь. Вы даже представить себе не можете, с кем я вчера беседовал и что мне этот тип рассказал… Не верите? А зря…
И, пока «братья» удивленно переглядывались, начал читать заклинание.
– …Две тысячи убитых и до семи тысяч раненых, из них три с половиной – тяжело, – доложил Камардону Уритан Бирк, первый заместитель по военной части. – Потери врага – до двухсот пятидесяти тысяч убитых и раненых, в том числе более восьмисот пятидесяти циклопов, уничтожены фактически полностью.
– Плохо, – скривился Магистр. – Очень плохо. Недопустимо большие потери. Мы должны были их избежать. Мы не можем позволить себе менять людей даже пятьдесят к одному! Состояние оборонных укреплений?
– Все готово. Люди устали, но ропота нет, свет Огня снимает любую усталость.
– Все равно не стоило его выносить так открыто, – покачал головой Тобиаш. – Мы все время забываем об атаках с воздуха, одна машина не в силах полностью перекрыть все направления…
– Что поделаешь, – пожал плечами Камардон. – Ты совершенно прав, но мы не будем прятать Огонь Прометея. Так было решено, и так будет.
– Вы безумцы… – вздохнул Джелиос. – Просто безумцы… Неужели ночь вас ни в чем не убедила? Мы простоим день, простоим ночь, но вечно держаться мы не сможем! Вы ждете чуда – где оно? Где… где…
В Зале Огня воцарилась тишина – никто не знал, что ответить Архимагу. Высшие иерархи Ордена Хранителей, просто люди, которые могли что-то решать, – они собрались тут, чтобы выслушать доклад о потерях, обсудить в последний раз нюансы обороны и придумать, что делать дальше. С последним были большие проблемы.
– Извините, что я вмешиваюсь… Я понимаю, что это в принципе военный совет и меня сюда никто не приглашал, и вообще, но… – раздался чей-то неуверенный голос.
– Говори уж, Хар, – разрешил Магистр. – Тут все свои, чужих ушей нет. Ты хочешь что-то предложить?
– Да. То есть нет. То есть да, но нет – хочу, но не я, а Олег, но не предложить, а сообщить, а точнее, сначала спросить, а потом сообщить. Вот, – ответил парень.
– Ничего не понял, – честно признался Камардон. – Спрашивай уж, что хотел.
– Собственно говоря… Вот скажите, господа маги, Джелиос, Тобиаш, Зоя, Ниа, Тиналис, правильно? Ну и… вас троих я не знаю. Если бы в какой-то момент вдруг так сложилось, что все вражеские колдуны в одночасье разучились бы колдовать. Совсем разучились, вообще. А вы бы колдовали, как обычно, – это нам бы как-нибудь могло помочь?
– Ну… – Архимаг Джелиос задумался. – Минут пятнадцать.
– Двадцать, – поправил его Тобиаш.
– Пятнадцать, – не согласилась Ниа.
– Я бы даже сказал, десять, – задумался Тиналис.
– В крайнем случае полчаса, – подытожил еще один колдун, чьего имени Хар не знал.
– Да, но это в крайнем, – согласился Джелиос.
– Стойте, стойте! Теперь я ничего не понимаю! – остановил волшебников парень. – Вы хотите сказать, что мы столько еще сможем продержаться?
– Нет, – вместо магов ответил Камардон. – Я хоть и не настоящий чародей, но даже я могу заверить: если бы вражеские шаманы в один момент забыли все свое колдовство, а наши волшебники нет, то меньше чем за полчаса от всего вражеского полчища ни следа бы не осталось! Они бы бежали отсюда на край света, навеки зарекшись с нами связываться! Но зачем ты это спросил? Сам же должен понимать, такого не может случиться.
– А Олег сказал, что может, – пожал плечами Хар. – По крайней мере он пообещал именно такое сегодня устроить. Но если вы хотите, чтоб у нас осталась магия, вы мне должны немного помочь…
Переглянувшись, члены Совета единогласным решением (его даже вслух произносить смысла не имело) постановили: Хару помочь и ждать, пока обещенное вампиром чудо случится.
– Она будет жить? – спросил у своего учителя Ягги Эсмералд.
– Не знаю, – честно признал мастер Авиани. – Если бы она была обычным человеком, то я бы уверенно сказал – нет. Ранение несовместимо с жизнью, все мое искусство тут бессильно, она уже должна быть мертва, и что сердце до сих пор бьется – это чудо. Но она не обычный человек. Один раз мы с Иосифом уже вытянули ее с того света, но, неугомонная, она вновь решила заглянуть за грань…
Мария слышала эти слова, но не могла ответить. Ее искалеченное тело с упорством настоящего октобо– ротня регенерировало, боролось со смертельными ранами, изгоняя из крови гнилостный яд и заставляя биться уставшее сердце, организм заполнял соединительной тканью все прорехи, но делал это недостаточно быстро. Конечно, несколько недель абсолютного покоя – и девушка оживет, станет собою прежней, на теле не останется страшных шрамов, и лишь изможденность будет напоминать о смертельных ранениях. Но недель не было – дважды за одну ночь побывав на том свете, Мария не боялась наведаться туда и в третий раз, явив миру свой восьмой облик.
Медленно тянулись секунды, казавшиеся минутами; минуты длились часами, часы – вечностью. Девушка не могла больше терпеть, лежать, когда друзья не на жизнь, а на смерть столкнулись с непримиримыми врагами. И наконец решилась – она могла и раньше так поступить, но боялась подобного выхода. Напрягшись, она произвела двойное обращение – на долю секунды посреди лазарета возникла щука, старая, крупная щука, с разорванным боком и оторванными плавниками, а потом вновь появилась симпатичная девушка. Уже абсолютно здоровая – все повреждения остались в ином, навсегда утерянном облике, а Мария-человек, розовощекая и улыбчивая, будто бы никогда и не пронзалась насквозь ятаганом берсеркера-гоблина.
– Октоборотень, септоборотень, секстоборо– тень… – посчитала девушка. – Шесть жизней из девяти… Тоже неплохо.
