Текст книги "Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил""
Автор книги: Михаил Назаров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 43 страниц)
Помимо Красовского нашли необходимым пригласить ему в помощь двух в своем роде выдающихся деятелей. Этими деятелями явились г. Караев [238]238
Караев на суд не явился, поскольку за несколько месяцев до этого был отправлен в ссылку. В одном из документов указывается: «20 сентября [1913 г.; суд начался 25 сентября] Департаментом полиции получен совершенно секретный документ, из коего усматривалось, что ссыльный Енисейской губернии Караев за вознаграждение предложил евреям свои услуги свидетеля при разрешении судом дела Бейлиса в пользу сего последнего и с этой целью предполагал бежать из места водворения. Караев принадлежит к группе анархистов и является типичным представителем подонков общества. Как видно из донесения начальника Киевского губернского жандармского управления, Караеву переведена сумма 200 рублей присяжным поверенным Марком Виленским. В настоящее время получены сведения, что Караев бежать не может, так как содержится в Красноярской тюрьме» (ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 1059. Л. 4 об.). – Ред.
[Закрыть], по-видимому, из армян или грузин [он осетин], и г. Махалин. Позвольте на минуту остановить внимание на характеристике этих двух господ, если к ним применимо это слово – господа... Во время освободительного движения, о котором я говорил, и до него на сцену выступили разные политические деятели и, главным образом, так называемые провокаторы. Провокатор – это совершенно новое явление, которое не было известно в России. Нарицательным именем такого провокатора в настоящее время, безусловно признанным почти всеми политическими партиями, является знаменитый Азеф... Азеф по какому-то странному совпадению происходит тоже из евреев... Я не хочу говорить об Азефе... я только хочу остановить ваше внимание на том, что такое провокатор? Это одно из тех лиц, которые под видом сочувствия к той или иной политической организации, как с[оциал]-д[амократы] или с[оциал]-р[еволюционеры], входят в их среду... узнают от них все подробности намеченного дела и выдают их правительству. Таким образом, они служат и нашим и вашим. У с.-р. он получает определенную субсидию, потому что организует разные убийства, а от полиции за то, что выдает с.-р. тоже получает известную субсидию. Вот тип провокатора. Это слово сделалось до такой степени презренным в настоящее время, что даже трудно найти явление более возмутительное... И вот в качестве таких провокаторов в данном случае были приглашены два лица [239]239
Тот факт, что Караев и Махалин были провокаторами именно такого рода, то есть работали на две стороны, состоя секретными сотрудниками Киевского губернского жандармского управления и Киевского охранного отделения (но, разумеется, в данном деле работали на еврейскую сторону), подтверждается документами Департамента полиции (ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 1059). – Ред.
[Закрыть]: Караев, несомненно, политический деятель, и Махалин... {25} ...[Махалин] отрицает ритуал, как человек просвещенный, и готов действовать во имя правды и только во имя правды, а мы знаем – от полковника Иванова, что он получает определенную мзду за это дело, два раза по 50 рублей... Если вы вспомните письмо Феоктистова [правильно: Феофилактова. – Ред.], то из него явствует, что в этом деле в раскрытии истины должны были принять участие Мара, он же Виленский, адвокат Бейлиса, и затем Марголин, причем прямо указывается, что будет гонорар в размере 5000 рублей, из чего вы заключаете, что эти господа действовали вовсе не безкорыстно, не во имя одной правды... Красовский, Махалин и Караев, вот три кита, на которых базировался г. Бразуль-Брушковский...
{26} ...План
... Цель этих господ та же, которую преследует Бразуль-Брушковский: собрать новых преступников, но настолько удачно... чтобы следственная власть обязана была возвратить дело к доследованию...
План такой: Чеберяк[ова] в это дело как-то замешана, дети ее были очевидцами смерти Андрюши, но они боятся об этом показывать, мать их убеждает не показывать, чтобы не путаться в это дело. Чеберяк[ова] жила поблизости от усадьбы Зайцева. А ведь только при этом условии можно было совершить это убийство, в котором, я убежден, виноват Бейлис и другие... Но так как Чеберяк[ова] – женщина подозрительная, то... надо найти таких друзей ее, которые занимаются кражами, преступлениями, узнать, какие из них были налицо 12 марта и... заставить одного из них, например, Сингаевского, признаться, обработав его, а затем найти каких-нибудь свидетелей, которые сказали бы, что вот, придя утром, они нашли в квартире Чеберяк[овой] безпорядок. Затем надо было найти свидетельницу вроде Малицкой, которая подтвердила бы явно ложное сведение. Надо запутать все так, чтобы непременно надо будет назначить новое следствие и тогда дело будет кончено Бог знает когда...
{27} ...Перед нами проходит столько лжи и неправды, я не могу подобрать настоящего слова. Кроме негодования у меня ничего другого нет... Я не отрицаю, что внес много страстности, но когда нужно доказать, что это ложь, спокойным оставаться нельзя... Когда мы слышали рассказ Дьяконовой о маске, мы должны были бы смеяться. Какая такая маска? В восемь часов на улице Киева она три часа беседует с этим человеком [в маске], проходят люди и видят этот маскарад. Какой-то вздор!.. {28} ...Вот этот человек говорит в первый раз чуть ли не о погоде, а второй раз говорит, что надо убить Иванова, Красовского и Фененко... Маска сказала: я знаю, кто убил. Рудзинский и Сингаевский убивали, кололи швайками, вымачивали кровь, а Чеберякова разорвала наволочку. Эта маска сообщает удивительные сведения, но разве можно кому-нибудь из нас поверить этому вымыслу – это придумал Красовский. И он сказал, что Сингаевского, Латышева и Рудзинского надо замешать в это дело.
Мы занимались этим вздором, мы относились как будто к серьезному делу, но этого мало, Дьяконова должна была не только рассказать о человеке в маске, но и о том, что она была накануне убийства Ющинского у Веры Чеберяк – и тут ложь на каждом шагу!
11 марта, говорит Дьяконова, я зашла к Чеберяк[овой], Ющинский был налицо, а мы знаем, что 11 марта Андрюша Ющинский был у своих в 2 часа дня, а в три у тетки, следовательно, это ложь. Во-вторых, 12 марта, она говорит, зашла около 11 часов и видела какой-то ковер, четырех хлопцев, которые бежали в соседнюю комнату, называет Сингаевского, Латышева и Рудзинского (прошу обратить на это внимание) и называет еще Лисунова. Потом оказывается, что Лисунов не мог быть, потому что состоял под стражей...
Далее Дьяконова говорит, что 12 марта Чеберяк[ова] пришла, а на следующий день она пошла к Чеберяк[овой], и на них напал панический ужас, и они бежали... После этого Дьяконова [как позже выяснилось, она вообще давно у Чеберяковой не бывала. – И.Г.] приходит 14 марта и спит на одной постели с Чеберяк[овой], и одной ногой касается трупа в мешке. Ведь это невероятно, это ложь. Невозможно, чтобы труп держали там, ведь он разлагается. Но все-таки мы слушаем эту ложь. Вспомните, что 14 марта Василий Чеберяк[ов] день не был на дежурстве и он должен был спать в этой же комнате...
{29} ...Еще есть сон, который одна из Дьяконовых видела, что труп завернут в ковре. Если мы сопоставим это сновидение с тем, что показал свидетель Вышемирский, неожиданно представивший чрезвычайно важный факт, что он слышал от Равич, что она, придя в квартиру В. Чеберяк, наткнулась на труп, который лежал не то в ванне, не то в ковре... Все это ложь! Вот какими сновидениями, коврами и масками стараются подкрепить обвинение против Рудзинского, Сингаевского и Латышева! Еще выдвигают Малицкую.
После показаний этой Малицкой ведь ничего не осталось, и тоже смеялись, когда она рассказывала здесь, как она слышала совершенно ясно до звуков «гмм» и когда произносили «мм», тоже было слышно. Когда мы проверили слышно или нет... мы должны сказать, что это «гмм» не было слышно... Если так все слышно, то тем более странно, что Чеберякова решила совершить убийство, зная, что наверху [внизу] так все слышно... А если не слышно, значит они лгут... Свидетели не стесняются во лжи... Как преследовать их за ложь, как судить за ложные показания?.. Они говорят: «мы видели, мы слышали», а как же установить, что он не слышал. Вот достоинство гласного процесса, когда все свидетели проходят перед вами, мы каждого из них видим, чувствуем и понимаем, и таким свидетелям, как Малицкая, мы говорим: ваше показание сплошное сочинение, и если вы в августе ничего не знали, а затем разговорились и раньше говорили, что слышали вечером, а теперь говорите, что слышали утром, и только десятого ноября стали рассказывать, когда вас пригласили в жандармское отделение, – так можем ли мы вам поверить?..
Что же остается, кроме Караева и Махалина, которым мы верить не можем? Дьяконовы, которые видят сновидения, ведут беседы с маской, Малицкая, которая, по-видимому, поссорилась с Чеберяковой и готова ей насолить. Можем ли мы на них покоить свои обвинения против Рудзинского, Сингаевского и Латышева... Вы помните Рудзинского... Зачем ему нужна была кровь, каким образом мальчик мог выдавать их преступление, когда преступление им удалось и они вечером уехали в Москву. Это фантазия. Я очень рад, что они здесь были и что мы их видели. Они не производили впечатление злодеев, и защита это учла...
{30} ...Кстати, и вы лжесвидетель, г. Красовский! Он здесь не постеснялся сказать, что от Бразуля он узнал о том, что они пришили Ющинского, этого мальчика, который говел на первой неделе Великого поста со своей теткой в Киево-Печерской лавре, Ющинский, который мечтал быть священником, мальчик – общий любимец всех, мальчик, который снискал к себе всеобщее расположение, мальчик, чуждый воровской среды, который только к несчастью, был знаком с Чеберяковой, потому что у нее был сын, с которым он дружил, – этот господин сказал: вы не думайте, что Ющинский был такой, он был нечистоплотный. «Не подходите к этой могиле, отойдите от нее!» – вот что хочется сказать этому человеку, который говорит, что этот самый мальчик должен был участвовать в ограблении Софийского собора! Вам все можно сказать, вы говорите неправду, вы его оставьте! Вы хотите окончательно запутать это дело! Да, они запутали его, но запутывая, они его распутывают, они приводят нас неизбежно к той усадьбе, о которой я говорю...
Между прочим, подавая заявление не прокурору, а начальнику жандармского управления о том, что виновные Рудзинский, Сингаевский и Латышев, печатая об этом в газетах, эти господа были уверены, что они достигнут своей цели. Дело было возвращено к доследованию в мае, но желая запутать это дело и вполне уверенные, что дело на суд поставлено не будет – они ошиблись в своих расчетах... Судебный следователь С.-Петербургского окружного суда по особо важным делам Машкевич дополнил эти сведения и произвел все то, что нужно было произвести с самого начала, и только благодаря его энергии и его деятельности удалось действительно привести нас в усадьбу... Мы должны сказать, что ни Рудзинский, ни Сингаевский, ни Латышев не виновны, и в их невиновности я не сомневаюсь. Правительство не хочет скрывать ничего и оно посадило бы их на скамью подсудимых, если бы они были виновны... Нет, мы не станем говорить, что эта версия правдива, мы не станем говорить, что воры совершили это преступление и держали труп где-то в погребе... Там, в квартире не могло быть совершено преступление, в квартире, окруженной со {31} всех сторон строениями, где масса глаз со всех сторон. А цель? А мотивы? Только в том, что мальчик подозревался [в возможном доносе]? Но ведь он никаких сношений с сыскным отделением не имел. Мальчик, который никогда не бывал на Лукьяновке, он жил на Слободке. Этот мальчик, какую опасность он мог представить [для обыкновенных воров]? Да никакой. Да разве вор, преступник, злодей подвергает таким истязаниям, мучениям детей? Они могут совершить убийство, злодейское убийство и детей убивают, когда они стоят на дороге при ограблении, но никогда не подвергают такому утонченному, зверскому истязанию!.. Я глубоко убежден, что Сингаевский, Рудзинский и Латышев невиновны, что руки их не в крови Андрюши Ющинского, и что кровь эта на других руках....
После перерыва... прокурор продолжает свою речь...
Гг. присяжные заседатели, резюмируя, сводя воедино все то, что было мною сказано, я прихожу к тому выводу, что все усилия известной части еврейского общества, во главе которой стоял Марголин, несомненно руководивший частным расследованием по делу Ющинского, все эти усилия, направленные к тому, чтобы дело опять получило неправильный путь, не увенчались успехом... эта кривая привела к тому же самому месту, с которого нужно было начать расследование, то есть к усадьбе завода Зайцева. И после того, как версия о родственниках, версия о каких-то цыганах, которым нужна была кровь для целебных целей, версия о ворах, которые могли убить Андрюшу или из мести за то, что он их предал, чего в действительности не было, или для того, чтобы устроить погром, хотя никакого погрома не было, так как те самые лица, которые обвинялись, в тот же день выбыли из Киева, и следовательно, никакого участия в погроме принимать не могли, после того, как все эти версии рухнули, пали, остается только одна версия, о которой, впрочем, ни Марголин, ни Бразуль, ни другие лица, защищавшие интересы Бейлиса и в связи с этим интересы всего еврейства, никто следственным властям не говорил.
Гг. присяжные заседатели, вы выслушали экспертов, профессоров Бехтерева, Сикорского и др. Все они категорически отвергли мысль, что подобного рода злодеяние могло быть совершено умалишенным или совершено так называемым половым психопатом... А между тем, на Лукьяновке, где произошло несомненно это убийство, все жители наперечет. Каждый знает, кто там живет... Все это скромные мещане, люди, занятые своим делом. Зачем им жизнь Ющинского, зачем им нужна его кровь?..
{32} ...Андрюша Ющинский, несмотря на то, что был общительный... был в то же время мальчиком очень самолюбивым и очень сосредоточенным. Он никогда ни на кого не жаловался, никогда не сплетничал... Он был общим любимцем... Друзей у него было много. Были у него друзья и на Лукьяновке, были друзья и в Предмостной Слободке. На Лукьяновке лучшим его другом был Женя Чеберяк[ов]... который умер при самых загадочных обстоятельствах... Был он знаком и с сыновьями Бейлиса, хотя они это обстоятельство и отрицают. Конечно, старший сын Бейлиса Пинька его знал, как знал его и сам Бейлис, и Шнеерсон, который столовался у Бейлиса. Бабушка Андрюши, Олимпиада Нежинская, здесь при вторичном допросе сказала: «Как же вы, Шнеерсон, не знали его, ведь я посылала Андрюшу к вам за сеном?» Но здесь Шнеерсон отрицал это, да и Бейлис утверждал, что он никогда не знал Андрюшу... В Предмостной же Слободке он [Андрюша] был знаком с Гершкой Арендарем... он с ним почти ежедневно виделся, как говорил это сам Гершка. Но вот что странно, Гершка у судебного следователя на допросе показал, что он с Нового года до дня исчезновения Андрюши больше его не видел. В том же смысле показал и отец Гершки. Но вот какая странность. Эти самые Арендари живут чуть ли не в расстоянии пяти домов от дома, где жил Андрюша, Андрюша постоянно гулял с мальчиками на улице, и для меня представляется загадочным, как это случилось, что Гершка с Нового года не виделся с Андрюшей... Всегда так бывает: когда свидетели говорят неправду, боясь чем-нибудь себя изобличить, они сами подрывают доверие к своим показаниям... Гершка Арендарь, говоря, что не видал Андрюши, конечно, кривил душой... Вспомните показание Калиновского, который утверждал, что он с Андрюшей и Арендарем виделся до самого последнего момента, то есть незадолго до смерти... Затем, еще... маленькая подробность, но чрезвычайно характерная для показания маленького свидетеля... Беседуя с Андрюшей, Арендарь узнал, что Андрюша живет на проценты с 600 руб. Замечательная подробность, стоит только появиться еврею, и уже идет речь о процентах. Не говоря уже о том, что это явно сочинено, потому что никаких 600 руб. не было, да и наверное Андрюша не имел понятия о процентах...
{33} ...Шнеерсон
Когда... один из агентов сыскной полиции обратил более бдительное внимание на Слободку и на связь ее с Лукьяновкой... то выяснилось следующее. Какой-то еврей, таинственно скрывшийся, приезжал и следил за Андрюшей. Хотели его отыскать. Говорили, что он живет там-то, но оказалось, что там подворная книга уничтожена, и еврей этот безследно исчез. Затем было установлено, что Файвель Шнеерсон... который столовался у Бейлиса... тот самый Шнеерсон, который отпирался от того, что он знал Андрюшу, хотя он был уличен Олимпиадой Нежинской, этот Шнеерсон бывал в Слободке... Так вот этот Файвель Шнеерсон, он же Павел Шнеерсон, бывший солдат на Дальнем Востоке, куда, кстати сказать, уехал [на военную службу] отец Андрюши, Чирков, и безследно исчез. Так вот этот Шнеерсон, бывая на этой Слободке, увлекал Андрюшу рассказами, что может показать ему отца.
Господа присяжные заседатели, вы помните, что Андрюша был незаконным сыном, его звали "байстрюком"... Такие незаконные дети обыкновенно... жаждут увидеть своего отца, жаждут сказать... смеющимся над ними, что отец у них есть, что они могут его показать. Таких самолюбивых детей легко можно поймать на этом чувстве. Конечно, если Файвель Шнеерсон сказал ему, что покажет ему его отца, то Андрюша мог заинтересоваться этим...
Вот я и говорю, что связь, установленная между Слободкой и Лукьяновкой... не могла не обратить на себя внимания. У Арендаря жил старик Тартаковский, еврей, который очень любит Андрюшу, и после смерти Андрюши старик этот сильно затосковал, был страшно огорчен. Боялись, что он проговорится, скажет что-нибудь лишнее... и в конце концов старик этот умирает при довольно загадочных обстоятельствах, он подавился костью в доме этого самого Арендаря... Таким образом, было установлено, что за Андрюшей была слежка. Мы знаем, что Шнеерсон и брат Менделя Бейлиса, Аарон Бейлис, этот господин в синих очках, появлялись в Предмостной Слободке. Вы, конечно, понимаете, что когда обвиняют в таком преступлении евреев, или данного еврея, то мы не можем пройти мимо вопроса о том, знали ли евреи Андрюшу...
{34} ...Исчезновение Ющинского
...12 марта [1911 г.] в 6, или вернее половину 6-го [часов утра] Андрюша... взял книжечки в ремешки и вышел из дому... Его видел Павел Пушка, видел как он прошел за забором с книжками... Затем у Цепного моста видит его Мария Пушка... Факт, что его в 8 часов утра видали на Лукьяновке, представляется совершенно точно установленным целым рядом свидетелей...
Его видит Ульяна Шаховская... достоверность в этой части ее показаний признана была и Красовским. Она не отклоняется от правды, она говорит, что хорошо помнит этот день потому, что муж ее, фонарщик по профессии, отправился в этот день получить в счет жалования рубль... {35} ...Когда он вышел [из дома], то опять застал Женю и Андрюшу [около 8 часов утра], причем они беседовали около дома Чеберяк[овых]... В 12 часов встретился с Натальей Ющинской и Шаховской, и рассказал, что он Андрюшу на ловлю птиц не взял и ушел один... Прошло несколько дней, во вторник, а это было в субботу, Шаховской, встретив Женю, между прочим, сказал: – ну, что же, хорошо ли погуляли, или нет?.. – Женя ответил: «Нет, не удалось погулять [на заводе], нас спугнул мужчина с черной бородой»...
Эти свидетели, Шаховский и Шаховская, по-видимому много знающие, но не желают много открывать из боязни, что их побьют или подколют... Шаховская говорила, что муж много знает, что она сама знает от нищенки Анны Захаровой, по прозвищу Волкивны, что та забрела с Кирилловской ул. на этот завод и видела, как Бейлис, или мужчина с черной бородой, тащил Андрюшу по направлению к печи. Волкивна отреклась от всего, конечно, ее подколоть им легче, чем кого другого...
Сущность дела от этого не меняется, и вот почему. Помимо этих Шаховских, помимо Волкивны... мы имеем показания детей. Как ни странно... но в этом деле произошло, что очевидцами последнего момента жизни Андрюши были дети: двое детей находятся уже в могиле, Женя и его сестра; одна девочка была здесь перед нами, это Людмила Чеберякова, мальчик Назар Зарудский и девочка, дочь Наконечного по прозвищу "Лягушка", фигуры памятной в этом процессе, – это был третий ребенок, если можно назвать ребенком эту почти взрослую девочку...
{36} ...Женя давал три раза показания и все показания были уклончивы... а в третий раз сказал, что Шаховского не видал и Андрюши не видал, и совершенно запутался. А этот же самый Женя, когда к нему подошел Голубев... умевший снискать к себе расположение детей, рассказал ему, что видел Андрюшу как раз в субботу, что они гуляли на заводе... Но затем агент сыскной полиции Полищук, интересовавшийся чрезвычайно этим делом и ведший его совсем не по тому пути, по которому вел Красовский... добыл от детей более серьезные сведения... что эти дети 12 марта утром, когда пришел Андрюша, пошли кататься на мяле... и когда катались на мяле, то погнался за ними Мендель Бейлис, они убежали, а Андрюшу он схватил, и с тех пор они не знают, куда девался Андрюша...
Если кто дал показание подробное, то это единственно девочка Людмила Чеберякова... Надо заметить, что Людмила Чеберякова не была допрошена судебным следователем Фененко, он не успел допросить и Валю, которая умерла, он не допрашивал Назара Зарудского, не допрашивал дочь Наконечного Дуню, ведь допросы этих лиц были произведены... Машкевичем, произведены через год... [А ведь] ни Вера Чеберякова, ни главным образом муж ее Василий Чеберяков не скрывали тех обстоятельств, которые установила дочь их Людмила. Василий Чеберяк[ов] и у судебного следователи и здесь рассказывал... что утром 12 марта, но до 9 часов... прибежал, запыхавшись, Женя и сказал: «Мы играли на мяле, нас погнал Бейлис, мы убежали, Андрюша там остался». Василий Чеберяк[ов] рассказывал нам, что то же самое он показывал и раньше, но его не хотели слушать, потому что не в этом направлении велось расследование, о Бейлисе не хотели и говорить и отклоняли все то, что касалось Бейлиса...
{37} ...Шаховские превратились в добровольных сыщиков, их стали запугивать, и кто же? Добжанский, этот содержатель пивной, о котором говорили нам здесь два свидетеля, Голубев и Поздняков... Добжанский, не предполагая, что эти лица от "Двуглавого Орла"... в опьянении разболтался, расхвастался и стал говорить: «Бейлис мой друг, я знаю, что его не осудят, и Марголин сказал, что его не засудят»... Этот же Добжанский говорил им, что Шаховской ничего не покажет, потому что «его побила наша компания», и он действительно был избит... Я указываю вам на эти обстоятельства, чрезвычайно важные в этом деле, потому что все, что касается Бейлиса и евреев, все это подвергается или террору, или каким-либо воздействиям...
Таким образом, когда впервые была допрошена Людмила Чеберяк[ова], то она, эта смышленая девочка, развитая не по летам, как у судебного следователя на предварительном следствии, так и здесь представила нам совершенно ясную картину. Вы скажете мне, что ее подучили... Науки в ее показаниях я не видел. Эта девочка не сбивалась...
{38} ...Не надо забывать... что Чеберякова была знакома и даже, по-видимому, хорошо с Бейлисом, целый ряд свидетелей устанавливает их взаимоотношения... Степан Васильев, дворник, который умер и показание которого читались здесь... удостоверял, что Чеберякова часто захаживала к Бейлису. Она покупала у него молоко, как она и сама не отрицала, и посылала к Бейлису за молоком Женю и Люду...
Бейлис и другие, пытавшиеся его, по-видимому, оправдать, доказывают, что хотя корова и была в 1910 году, но в 1911 г. как раз коровы не было и, следовательно, все показания Чеберяковой и детей, что они ходили за молоком к Бейлису, представляются вымыслом, им верить нельзя... А когда вызвали свидетельницу по просьбе защиты [Бейлиса] Маслаш... эта свидетельница у судебного следователя определенно показала, что в 1911 году весной... корова была у Бейлиса, и она... лично покупала молоко у Бейлиса... Защита, убедившись, что Маслаш показывает о корове, то есть как раз то, что надо знать обвинителю, отказалась от нее...
{40} ...И вот это удостоверение Бейлиса, что он не видел никогда Андрюши, что он его не знает, что он в последнее время не гнал детей... что коровы не было... разве не свидетельствует о том, что обвиняемый не хочет сказать правды. Казалось бы, что эти факты не представляли для него ничего особенно опасного: ну, видел Андрюшу, ну гнал, как и раньше гнали, но когда он совершил преступление, когда он знает, что дальше произошло, конечно, он будет отрицать решительно все...
Да, гг. присяжные заседатели, одно важное обстоятельство в этом деле покрыто мраком неизвестности: были ли Бейлис и его соучастники... убеждены в том, что Андрюша появится на этом мяле, что им удастся согнать детей, а Андрюшу схватить и заколоть для той цели, которую они преследовали. Если они не были убеждены, то, конечно, падает обвинение в том, что у них были заранее обдуманы намерения преступления. Но ведь у них были другие способы завлечь Андрюшу. Например, тот же самый Шнеерсон... давно преследовал Андрюшу, говорил ему, что покажет его отца; были и другие способы... завлечь его в засаду. Во всяком случае, так или иначе, Андрюша был вовлечен в засаду [240]240
Похоже, что дети не сами пошли на завод, скорее всего Андрюшу евреям удалось заманить в этот день на Лукьяновку (может быть, письмо от отца показать), иначе Андрюша должен был быть в училище – учебу он не пропускал. Возможно, что мальчик боялся идти один на завод и позвал с собой Женю, а к ним присоединились и другие дети покататься на мяле. Было установлено (с. 159-160, 476-477), что за Андрюшей следили как за подходящей жертвой, и вполне вероятно, что он на заводе оказался не случайно – ведь не могли же приезжие раввины долго ждать «случая» – пасха их наступала. – Ред.
[Закрыть]...
{41} ...Усадьба Зайцева
Теперь позвольте обратить ваше внимание на усадьбу, где произошла эта драма... Кирпичный завод Зайцева, доходы с которого должны идти на лечебницу, построенную стариком отцом его, евреем чрезвычайной набожности, принадлежащим к так называемым хасидам... Дети старика Зайцева строят богадельню, и в то же время столовая [этой богадельни] превращается в молельню, рассчитанную на 100 человек.
Затем я прошу обратить внимание на следующее обстоятельство: столовая обратилась в молельню – и фундамент особый, и фасад особый, и ниша со свитками Торы и печать Соломона. Одним словом все это носило характер синагоги... Удивительное совпадение: закладка {42} этой молельни произошла как раз в марте месяце, причем есть справка, что это было 7 марта, но это не установлено, так как на закладку русских людей почти не пускали. Один человек... говорил, что он смотрел издали и видел раввинов в длинных одеждах... Неизвестно, когда была эта закладка – была ли она 7 марта или позже, но во всяком случае в марте месяце. Совпадение, так или иначе, странное.
Обитатели завода
Кто жил вообще на территории этого завода?.. Там жили немногие... Вот вам три еврея: Бейлис, Шнеерсон и Чернобыльский. Еще живет [управляющий] Хаим Дубовик и его брат М. Дубовик, и кроме того еврей Заславский. Таким образом, шесть евреев живут на этой территории, а, может быть, и еще кто-нибудь живет. Красовский говорит, что еще там проживал Юдко Прицкер... говорили, что он жил в помещении у конюшни... а если Прицкер выбыл 5 февраля, и помещение [его] было пустое, то преступление могло быть в нем совершено...
{43} ...Участники убийства
Кто же совершил это преступление? Оно совершено Бейлисом, он сидит на скамье подсудимых, но я знаю, что в этом процессе главный недостаток в том, что один Бейлис здесь совершить преступление не мог, он один из участников, других участников установить не удалось, можно догадываться. Но Бейлис, – он погнался за Андрюшей, он схватил его, следовательно, он участвовал, безусловно, в лишении жизни...
Нельзя забывать, что в конце февраля видели резника, который приезжал. Если вы сопоставите это с показанием Людмилы, что незадолго до убийства она ходила к Бейлису за молоком и встретила двух евреев в колпаках, которые молились, она испугалась и убежала. Что же это – воображение тревожное этой Людмилы? Ведь в то время закладывалась молельня и приезжали раввины, может быть, она застигла их у Бейлиса? Вот новое подтверждение того обстоятельства, {44} что эти дети не уклоняются от истины...
Почему мы сидим здесь целый месяц, почему нам приходится выслушивать светил науки, почему я говорю здесь 5 часов подряд? Потому что не хотят, чтобы Бейлис сидел на скамье подсудимых. Хотят посадить невинных лиц, начиная от матери, тетки и дяди и кончая ничем неповинными ворами, которые совершали только кражу. Нам кидают упрек, что мы не произносим ни слова о Бейлисе. Кто бы ни совершил убийство, Бейлис принимал участие. Я не сказал, кто наносил удары, но что Бейлис действовал с ними сообща, в этом нет сомнения. Относительно места, где совершено преступление, я лично считаю, что оно совершено не в гофманской печи, так как там могли остаться следы. Оно совершено в том помещении, рядом с конюшней, которое сгорело 10 октября, за три дня до того, как судебный следователь поехал осматривать это помещение... Когда арестован Бейлис, в это помещение спешит перейти его жена и когда прибывает Красовский, то помещение вымазывается краской, все следы уничтожаются... Но этим не удовлетворяются. В октябре месяце в 7 часов вечера, без всякого видимого основания, огонь уничтожает это помещение... Следствие не производилось – это обычное явление, известное всем поджигателям, которые гуляют на свободе...
{45} ...Психология прокурора
...Я утомлен, господа, я измучен так, как никогда в жизни не был измучен. Если бы вы могли проникнуться моей психологией, если бы вы могли понять, что должен испытывать представитель государственного обвинения в таком деле, в течение месяца выдержавши борьбу, которую мне пришлось вести, то вы поняли бы, что человек не может оставаться спокойным. Я сокращу свою речь, но я не могу не остановить вашего внимания на самом главном...
Экспертиза
Это главное – экспертиза. Мы имели трех выдающихся экспертов, профессоров, пользующихся огромным уважением... Проф. Оболонский вместе с проф. Туфановым производили вторичное вскрытие трупа Андрюши Ющинского и между мнением проф. Косоротова и мнением проф. Оболонского никаких противоречий не оказалось... Но кроме этих профессоров, выступил в этом деле не менее известный своими научными трудами проф. Сикорский. Я знаю, какие громы обрушатся на этого профессора, не побоявшегося явиться, несмотря, что ему было страшно тяжело, он нашел своим долгом явиться сюда и устно перед нами подкрепить свое глубокое убеждение, что это убийство дело рук изуверов, преследовавших добычу крови, и что такими изуверами были не кто иной, как евреи. Имя Сикорского делается ненавистным [241]241
Из письма И.А. Сикорского от 29 марта 1912 г. киевскому губернатору А.Ф. Гирсу: «С того времени, как стало известно мое мнение по делу об убийстве Ющинского, газета „Киевская мысль“, обслуживающая интересы еврейства, отчасти и другие газеты, наполнились враждебными против меня статьями… а самый факт участия в экспертизе Ющинского именуется моей изменой науке… Мое участие в экспертизе по делу Ющинского делается почти невозможным нравственно, а может быть небезопасным» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 1912. Д. 156. Л. 2). Помимо клеветы в печати, была организована целая «научная» кампания: экспертизу Сикорского осудили в журнале «Современная психиатрия», в телеграммах и резолюциях медицинских и психиатрических обществ С.-Петербурга, Харькова, Твери, Вологды и других городов. Одновременно за границей разразилась буря протестов ученых-психиатров и была выпущена брошюра «Убийство Ющинского. Мнения иностранных ученых», на Лондонском съезде к осуждению присоединились российские делегаты, заявившие, что Сикорский «опозорил российскую науку» (проф. Н.Н. Баженов).
Затравили и другого эксперта обвинения, проф. Д.П. Косоротова. В частности, 23 октября 1913 г. около 400 студентов Императорского С.-Петербургского университета перед началом лекции устроили митинг с криками: «Долой!», «Убийца!», не давали профессору говорить, били окна в аудитории. Профессора с трудом вывели из аудитории другие преподаватели и члены Союза Русского Народа (ГАРФ. Ф. 102 /особ. отдел/. Оп. 1911. Д. 157 /том III/. Л. 261). – Ред.
[Закрыть] не только для Бейлиса, но, может быть, для всего еврейства, которое, когда один еврей обвиняется, защищает его – все еврейство, чего мы не усматриваем среди ни одной национальности. Что касается меня, сколько бы во мне немецкой крови ни текло, если, например, обвиняется немец преступник, это не значит, что я преступник... Стоит одному еврею обвиняться, так это касается всего еврейства...
{46} ...Но одна экспертиза... не могла не возбудить негодования в некоторой части общества, не потому, что эта экспертиза клонилась явно в пользу обвиняемого... Это экспертиза лейб-хирурга Павлова. Он начал прежде всего с того, что подверг критике судебного следователя, он во всем вообще сомневался... все подвергал критике, даже и то, что его не касалось. Он представлял какого-то адвоката от хирургии, а во всяком случае не эксперта. Затем проф. Павлов нашел прежде всего, что никаких особенных мучений у Андрюши Ющинского не было... проф. Павлов разошелся положительно со всеми по всем 25 пунктам, и когда его стали спрашивать – да ведь вы раньше соглашались по 14 пунктам, то он сказал, – я могу иметь сегодня одно мнение, а завтра другое... И когда его спросили: «Как же вы меняете взгляды?» – он сказал: «И вы измените». Это не могло не оскорбить гражданского истца... Я думаю, что оценку лейб-хирурга Павлова сделаю не я один, а общество...
