Текст книги "Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил""

Автор книги: Михаил Назаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 43 страниц)

{309} ...Шмаков: Когда Женя ходил за молоком к Бейлису, не рассказывал ли он, что встретил двух незнакомых евреев?

Свид.: Да, говорил. Не помню, какого числа, но незадолго до убийства Андрюши. Я послала Женю за молоком... Приходит бледный домой и говорит: «Мама, я больше не пойду туда, меня испугали какие-то два еврея. Они такие странные были, на голове что-то черное, в черном одеты, я таких даже на рисунке не видел. Они за мной побежали, и я утек»...

Шмаков: Не помните ли, не говорил вам Женя, на кого похожи эти евреи?

Свид.: Говорил. Один старый, а другой высокий, сутуловатый. Молодой или старый подошел, но он говорил, что он сходство имел с продавцом сена. Его фигура, и как будто его отца, который рядом жил по нашей стороне. Всегда в еврейскую больницу ходили [где была молельня. – И.Г.]...

Председатель: Посмотрите, здесь среди свидетелей есть он?

Свид. (смотрит): Он рядом с человеком в очках сидит (показывает на свид. Шнеерсона)...

Шмаков: Вы знаете знатного господина, к которому вы ездили [в Харьков]?..

Свид.: Нет, сначала не знала, а когда была у следователя, то там был господин, которого я не узнала, но следователь мне сказал, что это присяжный поверенный Марголин...

Шмаков: Вы говорили, что когда вы находились у Марголина, там было еще двое лиц?

Свид.: Да, были.

Шмаков: А что, говорил ли Марголин?

Свид.: Марголин убеждал принять вину на себя.

Шмаков: Потом в ресторане [в Киеве], в гостинице, вы говорили, что видели еще двух лиц?

Свид.: Да, два раза в Харькове, и потом в гостинице [в Киеве] видела.

Шмаков: Не говорил ли он, что приезжий?

Свид.: Сказал, что приезжий из Петербурга...

Замысловский: Вы нам рассказывали, что поссорились с Малицкой, что ударили Малицкую по физиономии, а Малицкая, что же вам сказала, не припомните?

Свид.: Сказала, что отомщу, будешь помнить [69]69
  Ранее В. Чеберякова показала: «Когда у меня был произведен обыск, и я была арестована, я, уходя из своей квартиры, увидела Зинаиду Ивановну [Малицкую], которая мне сказала, что она действительно написала письмо начальнику жандармского управления, но никогда не думала чтобы у меня был произведен обыск, при этом Зинаида Ивановна стала меня просить простить ей, и не сердиться на нее» («Производство Прокурора Киевской Судебной Палаты по наблюдению за делом об убийстве ученика Киево-Софийского училища Андрея Ющинского. Том IV». Протокол №19. Протокол допроса Веры Владимiровны Чеберяковой судебным следователем Киевского Окружного Суда по особо важным делам В.И.Фененко от 24 июня 1911 года. ЦГИАУ. Ф. 317. Оп. 1. Д. 5485. Л. 124).
  Донос Малицкой был политическим (якобы у Чеберяковой «собираются подозрительные личности, причастные к политическому движению». – ГАРФ. Ф. 102. Инспекторский Отдел. Оп. 229. Д. 4. Л. 86). Последовало Постановление начальника Киевского Губернского Жандармского Управления Шределя от 9 июня 1911 г.: «Имея сведения, внушающие основательные подозрения о принадлежности к противоправительственному сообществу Веры Владимировны Чеберяковой и руководствуясь Инстр. Положения о государственной охране… Постановил: наименованную Веру Чеберякову подвергнуть личному предварительному задержанию в Киевской тюрьме впредь до разъяснения дела…» (ГАРФ. Ф. 102. Инспекторский Отдел. Оп. 229. Д. 4. Л. 130). – Ред.


[Закрыть]. Наконечный написал заявление в жандармское отделение.

Замысловский: Не было ли случая, что она камнями вам в дверь бросала?

Свид.: Да, был случай.

Замысловский: Есть свидетели?

Свид.: Да, но они все против меня.

Замысловский: Значит этого не было, чтобы она вас {310} боялась?

Свид.: Нет, потому что в дверь бросала камнями...

Замысловский: Когда вы ездили в Харьков, вам приходилось нести расходы?

Свид.: Все расходы брал на себя Бразуль-Брушковский. Он говорил, что все нужное, все будет дано, на обратную дорогу дал 25 рублей.

Замысловский: Не говорил ли он, откуда он деньги дает? Это тот господин [Марголин] дает?

Свид.: Нет, от общества. Он сказал, что общество есть такое, но не назвал его...

Замысловский: А потом, когда было подано это заявление насчет Мифле [от Бразуль-Брушковского прокурору с обвинением Мифле и других в убийстве. – И.Г.]. Тут денежный вопрос никакой не возбуждался?

Свид.: Был, но я не помню, сколько он мне дал... 20–25 рублей, не помню.

Замысловский: Здесь сколько раз вы в ресторан ходили?

Свид.: Три раза ходили... на Александровской улице... на Крещатике... в винном погребе...

Замысловский: А третье посещение?

Свид.: Это было с Красовским, Выграновым и Бразуль-Брушковским... [Бразуль] сказал, что сделаем пока можно, пока еще не вошел в законную силу суд, а если не сделаем, то будет поздно.

Замысловский: Не говорил ли он, что его называют жидовским «наймитом» и что ему приходится краснеть?

Свид.: Да, говорил. Если не хотите взять на себя, то я больше не в силах работать. В одном обществе меня назвали жидовским «наймитом». Я омываю руки и поручаю дело Красовскому...

Замысловский: Не говорили ли так, что звон металла все сделает?

Свид.: Да, говорили, что звон металла уже все сделал.

Замысловский: Кто говорил?

Свид.: Бразуль-Брушковский говорил.

Замысловский: Вот еще один вопрос относительно харьковской поездки. Вам не говорили о каком-то арестанте?

Свид.: Ничего подобного не говорили.

Замысловский: Они вам не объясняли ли, что это надо для того, чтобы видеться с каким-то Лисуновым?..

Свид.: Это неправда, я не знаю Лисунова. Он ничего не объяснял, ничего не говорил...

{311} ...Грузенберг: ...Скажите, после того, как состоялся последний [ваш] допрос... в декабре 1911 г., шестой допрос... не была ли напечатана против вас какая-нибудь бумага, статья, где вас в чем-нибудь обвиняли?..

Свид.: Не могу припомнить.

Председатель: Г. защитник, вы спрашиваете про газетную статью?

Грузенберг: Нет, г. Брушковским была подана на нее жалоба... (К свидетельнице.) Не было ли вам известно, что в мае или июне месяце [1912 г.] на вас была подана жалоба, в которой вас обвиняли в убийстве Ющинского?

Свид.: Нет, этого не было. Я не знала.

Грузенберг: И до сих пор вы не знаете, что писали, будто на вашей квартире убили мальчика?

Свид.: Нет, я до сих пор ничего не знала я и не подозревала...

Грузенберг: А теперь знаете?

Свид.: Теперь знаю.

Грузенберг: Так я вас спрашиваю, после того, как на вас была подана жалоба, вы стали показывать на Менделя Бейлиса, или до того?

Свид.: До того...

{312} ...Карабчевский: Вы, вероятно, знали вашего родного брата Сингаевского?

Свид.: Он мне... родной по матери, а по отцу нет...

Карабчевский: Ему случалось к вам заходить?

Свид.: Нет, то есть заходил один раз, когда на призыв ехал.

Карабчевский: А Ивана Латышева знаете?

Свид.: Не знаю, то есть у следователя я видела его, так что теперь знаю. А до этого я не знала.

Карабчевский: Он бывал у вас?

Свид.: Нет.

Карабчевский: А Рудзинский бывал?

Свид.: Тоже совершенно не бывал...

{313} ...Зарудный: Вы не слышали о таком случае, чтобы Андрюшу два еврея вели по улице?

Свид.: Это я слышала от Бразуля.

Зарудный: Только от Бразуля, а не слышали ли о том, что мать Андрюши получила письмо, подписанное «Христианин»?

Свид.: Это я слышала от Красовского.

Зарудный: А не видели это письмо?

Свид.: Нет.

Зарудный: Вы, кажется, когда вас приводили к присяге, сказали, что осуждены и начали отбывать наказание?

Свид.: Да.

Зарудный: Отчего же вас освободили?..

Председатель: Г. защитник, я объяснил, что к Чеберяк[овой] применена статья 945, и вы должны были это слышать. Я на это указывал и вы могли слышать тогда, а теперь такие вопросы совершенно неуместны...

Зарудный: Я не спорю с вами, г. председатель.

Председатель: Вы задаете совершенно напрасные вопросы. Я нарочно требовал дело и объявил публично. Вы тогда не слушали, а теперь затягиваете заседание совершенно ненужными вопросами. Садитесь, пожалуйста, и предлагайте надлежащие вопросы.

Зарудный: Я покорнейше прошу занести ваше замечание в протокол, вместе с предложением предлагать надлежащие вопросы...

Зарудный: Г-жа Чеберяк[ова], относительно Латышева вы категорически говорите, что не знаете его?

Свид.: Не знаю...

Председатель: Вы ехали в Харьков во втором классе?

Свид.: В первом.

Председатель: Кто ехал с вами?

Свид.: Я, Бразуль, Выгранов. Еще провожал один, я в лицо знаю, фамилию не помню.

Председатель: Вы ехали втроем в первом классе?

Свид.: Да...

Председатель: Вам на предварительном следствии предъявил следователь присяжного поверенного Марголина и вы сначала сказали, что как будто он, а потом сказали, что нет?

Свид.: Сходство было, но я не могла сказать, был ли это он. Может быть, он был замаскирован или он полнее был?

Председатель: Вы категорически удостоверяете то факт, что {314} этот господин вам предлагал сорок тысяч за то, чтобы это убийство вы взяли на себя?

Свид.: Да.

Председатель: Занесите это в протокол...

Председатель: Был случай, что вас просили не говорить, что это то самое лицо было?

Свид.: Был. Когда Бразуль сделал заявление на меня и потом, когда об этом появилось в газетах, явился Бразуль и говорит мне: не хотели делать, так будет поздно. Еще я могу вам помочь, а если не сделаете, тогда будет уж совсем поздно... Когда меня арестовали, то Красовский явился в участок и говорит – видите, я могу вам помочь, а если не помогу, то вам будет плохо... Тогда они сделали подлог, нашли ложных свидетелей, будто я ходила красть по магазинам, но когда следователь проверил, то оказалось, что они сделали подлог. Тогда Красовский говорит – мы ей устроим, мы ей отомстим иначе, и они сделали подлог, будто я подчищала книгу, чтобы мне как-нибудь отомстить.

Председатель Вы за этот подлог были осуждены? [70]70
  Из показаний следователю по особо важным делам В.И. Фененко свидетеля Степана Васильевича Захарченко от 9 июля 1911 г.: В. Чеберякова «в кредит брала товар, и в книжке, в которой записывались товары, подчищала и ставила там вместо копеек – рубли» (ЦГИАУ. Ф. 317. Оп. 1. Д. 5485. Л. 105). – Ред.


[Закрыть]

Свид.: Да.

Председатель: Когда обнаружилось, что вас возили в Харьков, когда вас пригласили на очную ставку с прис. пов. Марголиным, когда был допрошен Бразуль, не просил ли он вас, чтобы вы прис. пов. Марголина не признали?

Свид.: Просил.

Председатель: Не обещал ли он вам что-нибудь?

Свид.: Он посылал человека сказать, что это не он [Марголин], чтобы я говорила, что этого не было, а если я не скажу так, тогда они на меня еще хуже покажут...

Прокурор: До этой [декабрьской] поездки в ноябре месяце не возникла ли тогда версия о том, что может быть Мифле и еще кто-нибудь совершили это убийство?

Свид.: Это было до поездки [в Харьков].

Прокурор: Они хотели это сделать?

Свид.: Хотели.

Прокурор: И чтобы вы подтвердили на Мифле, но вы не соглашались?

Свид.: Да. Но им не удалось, чтобы я взяла [убийство] на себя...

Прокурор: А в январе [1912 г.], не помните ли, не являлся ли Бразуль-Брушковский и не говорил, что он подал заявление прокурору, что убийство совершено Мифле и другими лицами?

Свид.: Да, говорили.

Прокурор: И хотел, чтобы вы это подтвердили?

Свид.: Да...

Прокурор: В ноябре [1911 г.] у вас была какая-нибудь ссора с Мифле?

Свид.: Была, это было подстроено.

Прокурор: Так что вы на Мифле были обижены.

Свид.: Да...

Прокурор: В чем состояли эти данные, которые собрал Бразуль и которые он хотел представить прокурору? Кого он хотел уличить в этом преступлении, Мифле? А еще кого?

Свид.: Федора Нежинского, Луку Приходько и Назаренко.

Прокурор: То есть, что эти четыре лица участвовали якобы в убийстве, а не можете вспомнить, как это предполагалось сделать?.. Не выходило ли так, что 11 марта будто бы Нежинский вошел в пивную, а Мифле потом?

Свид.: Да, хотели так.

Прокурор: Что будто бы 12 марта Андрюша зашел к Мифле, чтобы вызвать дядю Федора [Нежинского], а оттуда больше не приходил, не говорили ли в таком роде?

Свид.: Да, в таком роде... Сказал – я сам подделаю [заявление], вы не бойтесь ничего, вас вызывать не будут.

Прокурор: Не говорил ли он, что это дело должен делать ученый человек, знакомый с медициной, а что отец Мифле {315} был доктор.

Свид.: Да...

Прокурор: Не говорил ли он, что мать Мифле служила в еврейской больнице?

Свид.: Говорил.

Прокурор: Вы действительно акушерством занимались, учились где-нибудь.

Свид.: Я не кончила курс...

[Опущено оглашение письменных показаний В. Чеберяковой, данных в разное время, и расхождения в них. – Ред.]

{316} ...Председатель: Скажите, свидетельница, не говорили ли вы Бразуль-Брушковскому, когда ездили в Харьков, что вам туда нужно поехать для переговоров с каким-то Лисуновым, который содержался под стражей?

Свид.: Не говорила.

Председатель: Так что вы нам удостоверяете, что вас в Харьков повезли исключительно для свидания с членом Государственной Думы, которым оказался прис. пов. Марголин. Только для этого?

Свид.: Только для этого.

Председатель: Много денег вам передал Бразуль-Брушковский?

Свид.: Рублей 100.

Председатель: Вам сказали, что если вы подпишете бумагу, то вам дадут 40 тысяч. Наличными дадут?

Свид.: Нет, сказали, что талон выдадут...

{317} ...Председатель: Суд удостоверяет, гг. присяжные заседатели, что следствие по делу о Бейлисе было окончено 4 января 1912 г. Дело поступило к прокурору... А 18 января 1912 г. поступило впервые заявление от Бразуля-Брушковского, где указывалось, что убийство могло быть совершено Мифле и Федором Нежинским. Затем 20 января 1912 г. обвинительный акт был утвержден и дело поступило в суд 24 января 1912 г., и было назначено к слушанию по определению суда на май месяц. Тогда 6 мая 1912 г. поступило от Бразуля-Брушковского второе заявление, в котором Бразуль уже указывал на участие в убийстве Веры Чеберяк[овой], Сингаевского и других лиц и потом, благодаря этому заявлению, дело было обращено к доследованию...

Шмаков: Если заявление подается лицом потерпевшим, то оно называется жалобой, а если лицом посторонним, то по закону именуется доносом.

Председатель: Не всегда... Всякий, кто добросовестно приносит жалобу или заявление, или будучи свидетелем какого-либо преступления добросовестно доносит об этом властям, он исполняет свою гражданскую обязанность. Значит, здесь центр тяжести в добросовестности заявления...

Свид.: Я вспомнила, что мне об этом разговоре говорили моя дочь и муж, а не Женя, которого я не застала, потому что была арестована, а Женя умер.

Показания [Василия] Чеберяк[ова]

Допрашивается свидетель муж Чеберяк[овой].

{318} Свидетель: Я был дома. Вдруг сын Женя появился на пороге, весь бледный... говорит, что мы все были на мяле и жид Мендель с двумя другими погнались за нами и схватили Женю и Андрюшу Ющинского. Мой сын вырвался и убежал домой. Что было с Андрюшей Ющинским, я не знаю.

Председатель: Это вам рассказал ваш сын? Когда он с вами разговаривал?

Свид.: В тот же день. На мяле были все мои дети и две девочки были, и самая меньшая, так как она была очень малая, то есть меньше силы имела, то она отстала по дороге и видала, как Мендель потащил Андрюшу по направлению к печи...

Председатель: Кто это видел?

Свид.: Это видела меньшая дочь и сын.

Председатель: И сын об этом сказал?

Свид.: Да...

Председатель: Когда рассказывал?

Свид.: Рассказывал в тот момент, когда он появился у меня на пороге...

Председатель: Вы дома были в это время?

Свид.: В это время я был дома, когда он прибежал.

Председатель: Это было утром, в полдень или вечером?

Свид.: Это было утром...

Председатель: Вот он прибежал и вам сказал, что был такой случай, что они катались на мяле и Бейлис схватил Андрюшу?

Свид.: С двумя еще жидами, которые, как по его рассказам я сужу, были раввины или законоучители, цадики. Он рассказал, что они были не такие, каких он видел на улице, а новые лица.

Председатель: Не говорил ли он, что мальчик Бейлиса был там?

Свид.: Бейлиса семья тоже была.

Председатель: Скажите, вы на это обратили внимание, или не обратили?

Свид.: Я на это обратил внимание, потому что это бывало раньше, что хватали христианских детей... Я его предупреждал, чтобы он не заходил на завод Зайцева, я приказал ему...

Председатель: Почему, когда обнаружился труп [Ющинского], вы не заявили властям о том, что Женя вам рассказывал?.. Или говорили?

Свид.: Говорил тем, которые заходили... Говорил Красовскому, Мищуку, потом другие заходили, спрашивали мнение, я высказал свое мнение...

Председатель: Вы были почтово-телеграфным чиновником?

Свид.: Да... Затем, когда намерение не удалось захватить двух, то также приблизительно около месяца прошло, когда дети играли за форткой.

Председатель: Это уже после того, как обнаружен был труп?

Свид.: После того. Приблизительно часов в 11 вечера, как-то подходит, по рассказу Жени, к нему жид, сутулый, и предлагает ему за плату, чтобы тот провел его в пещеру, указал, где находится пещера и берет его за плечо: Женя, покажи нам за плату пещеру, в которой нашли труп Ющинского. Он [Женя] струсил, потому что и время позднее... а тот без церемонии схватил его за плечо, так что он вырвался и побежал. Побежали и остальные дети на лестницу к себе домой. Жид, не долго думая, погнался наверх, вслед за ними... но наверху лестницы собаки находились в это время и, конечно, набросились на этого жида, и он дальше не посмел...

{319} ...Прокурор: ...Вы все время служили в почтовой конторе?

Свид.: Да.

Прокурор: И уволились, или вас уволили?

Свид.: Меня уволили, благодаря этой истории с Менделем...

Прокурор: Ваша жена знала Бейлиса?

Свид.: Этого я не знаю...

Прокурор: Ей не приходилось покупать молоко, Женю не посылали?

Свид.: Посылали однажды. Так было: она посылает его, он не соглашается идти. Я спрашиваю Женю: «почему ты не хочешь идти за молоком?» Он говорит: «папа, к нему приехали гости». Я говорил, какие же это гости? «Да какие-то их раввины, или кто их знает». Я говорю: почему же раввины, разве это не такие, каких ты видишь на улице в еврейской больнице? Нет, говорит, на улице я таких не видал, и вот, когда на меня обращают внимание, меня дрожь охватывает.

Прокурор: Кого, Женю?

Свид.: Да, дрожь охватывает от страху, делается мне страшно. Тогда я сказал: «не ходи»...

Прокурор: Дети заболели в августе, он умер?

Свид.: Да... Все заболели.

Прокурор: Это было тогда, когда ваша жена отсутствовала?

Свид.: Жена была арестована...

Прокурор: Отчего же они заболели, чем вы объясняете это?

Свид.: Для меня самого очень подозрительно. Они заболели все в одно время дизентерией. Жена была арестована, я один только остался дома, мне нужно было и на службу идти, и за больными детьми ходить, а Красовский еще усугублял эту болезнь своими визитами, допросами... И я направился сюда в окружной суд похлопотать, чтобы освободили ее [жену], тем более она более знакома с уходом, так что думал, что могу поддержку иметь... В окружном суде я узнал, что она освобождена была накануне, но удерживалась под арестом, благодаря Красовскому. Это было накануне заболевания. Ввиду каких соображений, я не знаю.

Прокурор: А кто ее арестовал?

Свид.: Она судилась раньше.

Прокурор: Не по этому делу?

Свид.: Нет... Но так как серьезных улик не было, то она была освобождена накануне заболевания детей. Но все-таки удерживали ее по ходатайству Красовского... Прибежавши сюда, в коридоре встретил Красовского. Он на меня {320} с громким выговором набросился: «Как вы смеете хлопотать за свою жену?..» Я говорю, как смею: у меня все больные дети, нужен уход какой-нибудь. Он говорит: я устрою так, что вы не будете завтрашний день на службе. А потом я узнал, что она давно освобождена...

{321} ... Девятый день 3 октября 1913 г.

[Опущены письменные показания Мищука, продолжение допроса Василия Чеберякова, отрывки из его письменных показаний от 20 декабря 1911 г., где он не говорил о двух раввинах... – Ред.]

{329} ...Грузенберг: ... Женя умер 8 августа, даете же вы показание следователю 20 декабря, ничего о раввинах не говорите, почему это? О том, что схватили ничего не говорите! Почему?..

Председатель: Почему же у следователя вы показывали иначе?

Свид. [Василий Чеберяков]: Я был сильно расстроен.

Председатель: Чем же?

Свид.: Перемена квартиры, частые безпокойства сыщиками, являлся Красовский, постоянные были допросы, меня трепали все время. Я был расстроен и не мог так точно показывать...

Председатель: Когда Андрюша найден был убитым, вы от Жени слышали этот рассказ, что Женю и Андрюшу схватил Мендель Бейлис?

Свид.: Слыхал.

Председатель: Скажите, отчего вы тогда властям не заявили сейчас же?

Свид.: Потому, что Мищук и Красовский уже знали об этом.

Председатель: Вы удостоверяете, что Мищук и Красовский знали об этом разговоре?

Свид.: Да...

{330} ...Замысловский: ...Ведь вы сначала искали причину смерти вашего сына?

Свид.: Искал, это был самый больной вопрос для меня...

Свидетель плачет...

Замысловский: Не припомните ли, не обращали ли внимания на зеленые груши, от которых у ребенка мог расстроиться желудок? Не так ли?

Свид.: Да. Это было не год и не два. Женя бывал у Захарченко. Там был фруктовый сад и этими фруктами дети объедались, когда приходили туда. Но никогда не болели. Когда Женя заболел, я расспрашивал его: {331} «Женечка, не можешь ли припомнить, после чего тебе худо стало?», и он мне сказал: «мне припоминается, как будто бы тогда, когда я ел пирожное, мне нехорошо стало», то есть неудобоваримое...

Замысловский: А мысль о том, что в этих пирожных начальник сыскной полиции дал вашему сыну отраву – эта мысль вам сначала и в голову не приходила?

Свид.: Не приходила, я и не предполагал.

Замысловский: Вот почему вы не обратили внимания на пирожные, а обратили внимание на зеленые груши?

Свид.: Да...

Председатель: Скажите, у вас часто бывал Красовский?

Свид.: Он даже бывал так, что по два и три раза в день. Приходил, приставал с допросами. Я говорю – имейте, совесть... Дети нездоровы. Вам эта болезнь известна. Они стеснялись его...

Шмаков: Скажите, пожалуйста, когда вы уволились со службы.

Свид.: 7 января [1912 г.]...

Прокурор: Вы давно служите в почтовом ведомстве?

Свид.: 20 лет...

{332} ...Председатель: Скажите, вы говорите, что вы у начальства были на хорошем счету?

Свид.: Вы можете судить по тому, что он [начальник недели за полторы до увольнения Чеберякова. – И.Г.] сделал мне предложение принять отделение [в уезде].

Председатель: И потом говорят, что вы увольняетесь?

Свид.: Да, неожиданно, как снег на голову.

Председатель: Чему вы это приписываете?

Свид.: Приписываю это заявлению Красовского, который мне хвастался, что он меня оставит под забором без службы, приписываю его хлопотам.

Председатель: Вы до сих пор службы не имеете?

Свид.: Не имею, но о том, как я служил, вы можете убедиться из моего аттестата: нет никакого упущения по службе.

Председатель: Так что вы сами недоумеваете, почему вас попросили со службы?

Свид.: Я не недоумеваю, потому что Красовскому и Бразуль–Брушковскому понадобилось удалить меня, разорить, для того, чтобы привести в такое состояние, чтобы я мог соблазниться их деньгами, которые они давали, Красовский через Бразуля, а Бразуль на моих глазах дал жене 25 рублей. У меня было невыносимое положение, я задолжал за квартиру и в силу необходимости соглашался принимать эти подачки. А потом сделали [жене] предложение согласиться взять 40.000 рублей...

Председатель: Вам не приходилось встречать у себя, когда приходили со службы, много народа, сборище незнакомых лиц, которые играли в карты, пели песни, выпивали, закусывали, лиц, которых вы раньше не знали?

Свид.: Таких личностей мне не приходилось видеть...

[Опущены показания свящ. Ф. Синькевича. – Ред.]

{336} ...Показание Галкина [члена общества «Двуглавый Орел»]

Галкин: Я был на похоронах Ющинского. Потом случайно встретился с Красовским... Красовский мне сказал, что убийство носит характер не обыкновенного преступления, а преступления, совершенного жидовской шайкой... В это время производил свое расследование Мищук и, как мне показалось, шел по ложному пути... Вскоре было возбуждено ходатайство о том, чтобы Красовского перевели [сюда], как знакомого с окрестностями Киева и могущего раскрыть преступление... Первое время он повел розыски по пути, который я считал правильным, а затем изменил свой первоначальный путь, пошел по другому и направил все [расследование] на Слободку. Агент Полищук предложил мне, чтобы я, как тамошний житель и хорошо знакомый со Слободкой и ее нравами, произвел расследование частным образом, так как полиции не доверяют, а мне как частному лицу расскажут все, что знают, и помогут раскрыть дело... Из расспросов соседей Приходько мне удалось установить, что еще с мая или июня месяца 1910 года какой-то неизвестный, в жандармских пуговицах постоянно в известное время находился около дома Ющинского... Потом узнал, что Андрюша познакомился с мальчиком Арендарем, с которым подружился, и стал посещать Арендарей... С Андрюшей дружил мальчик Калиновский, этот мальчик рассказывал, что Андрюша не видел своего отца, так как тот был взят на службу и не вернулся. Какой-то солдат Павел, познакомившись с Андрюшей, говорил с ним, что он ему может показать его отца...

...Я узнал, что на завод Зайцева, приблизительно в начале марта [1911 г.] приехал некто Эттингер из Австрии, который вообще приезжал туда постоянно, останавливался и проживал в квартире Бейлиса. Так было и в этом году. Он приблизительно приехал 14 марта...

Шмаков: А что, Шнеерсон бывал у Арендаря?

Свид.: Я Шнеерсона не знаю, но по тем приметам, которые имеются о нем, Шнеерсон похож на того, который следил за домом Ющинского... {337} ...Арендарь служил как бы переходной ступенью. Выяснилось, что этим путем можно было заманить Андрюшу в любую ловушку, если сказать: хочешь покажу твоего отца... Ющинский начал бывать у Арендаря с осени [1910 г.]

Шмаков: Андрюша бывал у Арендаря и в то же время там бывал и тот человек, похожий на Шнеерсона?

Свид.: Да...

Прокурор: Вы производили ваше расследование добровольно? Вы член общества «Двуглавого Орла»? И, кажется, его учредитель?

Свид.: Да...

Прокурор: Вы говорили, что имели разговор с Красовским. Когда вы его вели, после убийства, в апреле?

Свид.: Да... в начале апреля или в конце марта.

Прокурор: Он вам говорил, что если бы он производил дело, то раскрыл бы, что убийство совершено еврейской шайкой?

Свид.: Да...

Прокурор: Когда вы производили [свое частное] расследование... что же удалось установить? Кто посещал Бейлиса?

Свид.: Посещал, кажется, резник... Было установлено, что это Павел посещал, и по приметам похож на Шнеерсона... Я узнал, что будто бы заграничный еврей [Эттингер. – И.Г.] приезжал сюда в марте месяце. Потом был слух, что вывозили с собою что-то в бутылках.

Председатель: О слухах просил бы вас не говорить...

{338} ...Показание Веры Чеберяк[овой]

Снова допрашивается Вера Чеберяк[ова].

Карабчевский: Вы говорили, что когда вы {339} были в гостинице с Марголиным... что два другие лица уговаривали вас за 40 тысяч [взять убийство на себя]. Как это было?

Свид.: Они сказали: подпишите бумагу и получите 40 тысяч. Давали чистый лист бумаги. Я спросила: что же вы дальше напишете? Они сказали: подпишите, а дальше сами сделаем.

Карабчевский: А кто именно говорил о 40 тысячах и предлагал бумагу?

Свид.: Первый Бразуль, второй Марголин...

Карабчевский: Затем, когда вы вернулись из Харькова, вы действительно подали какую-то бумагу?.. Вы про эту бумагу сказали, что все ее содержание вам внушали те же самые лица?

Свид.: Нет, с теми лицами и речи не было о той бумаге...

Карабчевский: Все, что вы написали, вы написали со слов Бразуля?

Свид.: Да.

Карабчевский: ...Там было написано о Мифле, о Нежинском, о Назаренко... что есть подозрения, не в квартире ли Мифле убит Ющинский... Относительно Мифле, об его отношениях к Назаренко, все это вам внушили, или вы сами?

Свид.: Они сами сообразили, как это написать, и мне предложили только подписать фамилию. Они сказали, что это им нужно для шума...

Председатель: Вот скажите относительно Харькова. Вас просили там бумагу подписать или взять вину на себя?

Свид.: Мне было сказано, чтобы я подписала бумагу, а что остальное они сами сделают. Вы, говорили они, уезжайте за границу, вы получите талон на месте. Я им говорю: хорошо, а если меня на дороге схватят? Если на дороге с вами случится, то самые лучшие защитники будут вас защищать. Я сказала, что я не могу, что отказываюсь [71]71
  В. Чеберякова всегда говорит о «талоне» – то есть о банковском чеке. Похоже, г-да Марголин и К˚. и не думали давать ей деньги: ее отправили бы за границу в сопровождении «доверенного лица», сунув в руки какую-нибудь «липу» на чужом языке. За границей ее, скорее всего, устранили бы как опасного свидетеля, заметя все следы. При удаче их плана, «дело Бейлиса» приняло бы надлежащий вид: «в убийстве созналась воровка Чеберякова, содержавшая притон и скрывшаяся за границу, где ее следы потерялись». Марголин и Ко. полагали, что деньгами можно добиться всего. Однако простая русская женщина спутала еврейские карты, отказавшись от громадной суммы – чего евреи неспособны были даже себе представить. – И.Г.
  В предыдущих показаниях Чеберяковой читаем о харьковской беседе: «Неизвестный [Марголин. – Ред.], по-видимому, не ждал моего отказа и, когда я отрицательно отнеслась к предложению, как-то удивленно посмотрел на Бразуль-Брушковского, который, должно быть, рассказывал раньше неизвестному, что я соглашусь на это предложение» (Протокол от 2 июня 1912 года. ЦГИАУ. Ф. 317. Оп. 1. Д. 5482. Л. 319). – Ред.


[Закрыть]...

{341} ...Председатель: Свидетельница... когда у вас был первый обыск, кто на вас сделал донос?

Свид.: Это было так. Когда мы с Малицкой поссорились, то Наконечный написал в жандармское отделение.

Председатель: Это было еще до убийства Андрюши?

Свид.: До убийства... Потом, когда я вышла во двор, Малицкая и говорит – вот я тебе и отомстила. На том и кончилось. Потом вскоре было обнаружено убийство. Она и говорит – вот я теперь тебе еще больше отомщу. И вторично написала заявление.

Председатель: Когда у вас в первый раз был обыск, почему вы заподозрили, что это Малицкая донесла?

Свид.: Она сама вскоре после обыска сказала, на второй день.

Председатель: А не били ли вы ее по физиономии?

Свид.: Да, ударила.

Председатель: Так она за это донесла?

Свид.: Да, за это...

{342} ...Показания Розмитальского [председателя киевского Союза Русских людей]

Свидетель: Я заинтересовался убийством. Было так, что я сказал Голубеву, что Эттингер и Ландау проживают в квартире Бейлиса, на заводе Зайцева... Эти сведения я раньше всего дал Красовскому. Красовский проверил эти сведения [72]72
  Еще одно подтверждение пребывания Эттингера и Ландау на заводе Зайцева в дни убийства. – Ред.


[Закрыть]. Затем я узнал, что старший резчик [резник еврейской общины]... хлопочет о заграничном паспорте для выезда за границу. Я предупредил об этом Красовского...

Шмаков: Что вы говорили что-нибудь о евреях, которые проживали на заводе Зайцева?

Свид. ...Мне говорили, что они принадлежат к особо важным лицам... исполнявшим религиозные обряды.

Шмаков: Это были цадики?

Свид.: Вроде. Насколько я слышал, они ведут свое начало от рода Аарона и Давида. Затем я могу сказать, что г. Красовскому я все время давал сведения, а последнее время перестал давать, потому что усумнился... Он меня все время {343} уверял, что это убийство имеет характер чисто еврейский... В это время от одного из административных лиц я случайно узнал, что... он [Красовский] докладывал, что это убийство Ющинского вовсе не имеет характера еврейского... Раз он мне говорит так, а начальнику края докладывает в другом направлении, я и начал сомневаться и начал наблюдение за ним, начал следить, какие у него знакомства, связи, бывают ли у него ужины. Я обо всем этом докладывал г. судебному следователю... по особо важным делам, г. Фененко и просил его проверить, действительно ли все это было. Затем я поразился, когда Приходько был арестован... Арестован Приходько был, насколько я помню, в воскресенье... Потом в купеческом саду я встретился с моим хорошим знакомым.

Председатель: Вы почему не хотите назвать фамилию?

Свид.: Он имеет положение большое, может быть он не желал бы, чтобы я говорил. Впрочем, если это необходимо, я могу сказать. Я ему принес «Русское Знамя», где писалось по поводу ритуального убийства... В то время, как мы были в саду, к нам подошли два еврея, и когда зашел разговор об убийстве, один из них сказал, а другой подтвердил это. – «Ваше Превосходительство, говорит он, это неверно, не верьте этому. Это все чепуха. Дело раскрыто и преступники, убийцы Ющинского, арестованы». Я был крайне поражен этим, потому что обо всех таких особенных событиях мне сообщили [бы] по телефону. Я в саду, встретив одного из своих сочленов, некоего Мушинского, поручил ему, чтобы он сейчас же поехал к Красовскому и разузнал, действительно ли это так... Это было в пятницу или субботу.

В понедельник утром... жена говорит мне, что пришла Ющинская со своей тетушкой или матерью... Она мне сообщила, что Лука [Приходько] арестован, просила похлопотать за него и стала приводить подтверждение в том, что евреи сделали... В это время... г. Красовский входит, и он мне докладывает в подробностях, как произошел арест Приходько...

Прокурор: Скажите, свидетель, вы почетный член Русского Собрания?

Свид.: Так.

Прокурор: И председатель Общества Русских людей?

Свид.: Да...

{344} ... Карабчевский: Вы говорили, что у вас в собрании думали, что это ритуальное убийство, думали так по самому виду жертвы?

Свид.: Да, по виду ран, а также и по тем описаниям, которые мы читали в книгах.