Текст книги "Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил""
Автор книги: Михаил Назаров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 43 страниц)
...В еврейском языке пишутся только согласные, а гласные подставляются под согласную букву. Но в ученых книгах, не предназначенных для народа, эти гласные не подставляются, а воображаются. Так вот они приводили на этом диспуте следующий довод... Они взяли место из Шулхан Аруха... «Господу угодно, чтобы евреи выпивали четыре пасхальных бокала красного вина». На древнееврейском "красный" значит – "адом", а если вместо "а" поставить "э", то будет "эдом", что значит – римлянин... Франкисты же на диспуте заявили: "эдом" – это все христиане. Раввины просили тогда председателя собрания, чтобы читали дальше текст о белом вине, но они были настолько малограмотны, настолько не владели языком, что они не могли настоять на своем, и председатель отвечал: зачем же дальше читать, когда это уже доказано [224]224
Откуда Мазе знает, что говорил председатель на диспуте, если сам же сказал выше, что мало знаком с вопросом, да и архивы не разобраны? Далее опускаем то, что Мазе говорит об истории хасидов, из чего видно, что хасидов евреи сектой уже не считают и их цадиков почитают всем еврейским народом. – Ред.
[Закрыть]...
{431} ... Мазе: Последний вопрос:... {432} ...Разбирая научно слово изуверство, я понимаю так. Изуверство есть упорная нетерпимость к инакомыслящим людям и готовность пострадать за какую-либо навязчивую идею, другими словами, в изуверство входит понятие фанатизма и нетерпимости к чему-нибудь чужому. Когда говорят об убийстве Андрюши Ющинского, я при всем внимании к этому процессу, а также к судьбе замученного мальчика, не могу же отвлеченно рассуждать, не совершено ли изуверство. Но принимая во внимание предъявленное здесь обвинение к данному лицу, обнаруживает ли подсудимый Бейлис признаки изуверства...
Председатель: В данном случае вы говорите с научной точки зрения.
Мазе: Я уже имел честь доложить, что такому изуверству на почве еврейской религии нет места... Я убежденно высказываюсь, что ни из процесса я не усмотрел ничего, ни тем более из самого учения, и так как поставлен вопрос, я в таком виде имею честь доложить суду. Я закончил...
{433} ...Председатель: ...Затем будет при закрытых дверях допрос экспертов...
Шмаков: Я хотел бы предложить о. Пранайтису вопрос о том, насколько постановление относится к иноплеменникам и что разумеет Талмуд под словом «ближние»?
Пранайтис: «Ближние» называются в Талмуде только евреи, а все остальные вообще никогда не могут быть сравниваемы даже с евреями... Если его [пришельца] убил еврей, еврей остается безнаказанным, а если он убил еврея, то он наказывается смертью.
Теперь я хочу сказать несколько слов относительно того, что было сказано гг. экспертами. Вы, может быть, слышали название "акум". Из слов экспертов видно, что это никоим образом к христианам не относится. Остается вопрос нерешенный, какими именно словами называют нас евреи в своей литературе, в своей обыденной жизни. Теперь цензура разрешает все печатать, и в этих сочинениях указывается, что употребляется слово "гой", "акум" и это именно в обиходной жизни. Остается обратить внимание... что посылаются подарки акуму [то есть властям. – И.Г.] в первое же время, в восьмой день праздника или после праздника Рождества Христова, в Новый Год. Очевидно, что акум в теперешней литературе относится прямо к христианам.
Относительно Маймонида мы слышали много раз, что он был самым ученым, самым веротерпимым по отношению к христианам. Однако, в его разъяснениях открыто сказано, что эти назареи-христиане, они все идолопоклонники, и он, издавши большое сочинение, в котором акум всюду пишется уже "акум", хотя тогда цензура не запрещала, а во время Маймонида никаких идолопоклонников уже быть не могло. Это было господство измаильтян и магометан. Говорят о нем, что он только принял магометанство на некоторое время и {434} потом вернулся к исполнению своей еврейской религии. Это неверно, потому что он, принявши магометанство из-за того, что ему предлагалось выехать из Испании или принять магометанство, он на 25-м году своей жизни в 1160 году предпочел принять магометанство, чем быть изгнанным. Кажущимся магометанином он состоял до того времени, когда он был в Египте врачом у калифа. Его заподозрили... что он притворяется мусульманином, оставаясь в действительности, как был, евреем. Это именно доказывает, что притворно можно принять другую религию, если только быть полезным для своих...
Еще был поднят вопрос, отчего обвинение евреев в употребление христианской крови начинается только с XII века. Это объясняется тем, что до XI–XII века вся торговля [рабами] была в руках евреев и сколько желательно было, они могли иметь невинных детей...
Грузенберг: В вашей экспертизе вы изволите указывать на место из «Зогара» (I книга, стр. 38б–39а). Это точный перевод?
Пранайтис: Точный.
Грузенберг: Вы заимствовали это у Ролинга или сами перевели?
Пранайтис: Сам перевел.
Грузенберг: Так что вы помните, что в раю будут те, которые истребляли [христиан]?
Пранайтис: Да.
Грузенберг: А не те, кого истребляли?
Пранайтис: Нет.
Карабчевский: В вашей экспертизе... вы, кажется, упоминаете о трактате «Хулин». Есть такой? [225]225
Ссылаясь на последующий диалог между Пранайтисом и защитниками такие еврейские «исследователи», как Морис Самюэл (С. Резник и др. – Ред.) утверждают, что якобы Пранайтис был уличен в незнании названий еврейских трактатов. Однако, как мы видели, ни один из богословских экспертов защиты – профессора Троицкий, Коковцов, Тихомиров и раввин Мазе – не пытался поставить под сомнение эрудицию Пранайтиса, несмотря на ряд расхождений с ним при толковании иудаистских текстов. По отзывам присутствовавших на процессе наблюдателей, богословско-ритуальная экспертиза католического патера произвела громадное впечатление как на присяжных заседателей, так и на публику в зале суда, впервые услышавших о тщательно скрываемых человеконенавистнических поучениях иудаизма.
"Комитет защиты Бейлиса", видимо, поручил развенчивание ксендза Пранайтиса столичным адвокатам, полным профанам в этих вопросах. Они выполнили данное им поручение достаточно неуклюже, чем отличился присяжный поверенный Зарудный.
Мог ли Пранайтис не знать названий трактатов? В своем труде "Христиане в еврейском Талмуде, или тайны раввинского учения о христианах" Пранайтис привел древнееврейские тексты Талмуда, направленные против христианства, сопроводив их латинским переводом. Ни русского, ни польского перевода дано не было, из чего явствует, что книга была предназначена исключительно для узкого круга католического духовенства. Пранайтис перечисляет все трактаты Талмуда, кратко указывая их содержание, и никак не может "не знать" их названий. В качестве серьезного научного исследования эта книга затем переиздавалась в Польше, в том числе в наши дни. Далее читатель сможет сам судить, насколько смешны были попытки адвокатских невежд "экзаменовать" специалиста-гебраиста. Учтем также, что Стенографический отчет опубликован еврейской газетой. – И.Г.
[Закрыть]
Пранайтис: Не помню [226]226
В труде Пранайтиса трактат «Хуллин» рассмотрен; его содержанием указаны светские дела и описание ритуального убоя скота. Ответ «не помню» явно относится не к тому, есть ли такой трактат в Талмуде, а к тому, упоминал ли он его в своем выступлении перед судом. Трактат «Хуллин» в экспертизе Пранайтиса и в его допросе сторонами ни разу упомянут не был. – И.Г.
[Закрыть].
Карабчевский: Как же, не помните собственной экспертизы?
Пранайтис: Я не могу припомнить, когда читал что-нибудь.
Карабчевский: Но трактат «Хулин» знаете? Как перевести это название, о чем идет здесь речь?
Пранайтис молчит.
Карабчевский: Не можете сказать?
Пранайтис молчит.
Карабчевский: Дальше есть о «Макширим» [правильно: «Макширин». – Ред.]. Что это значит?
Пранайтис: Это жидкость... Вы мне экзамен делаете?
Карабчевский: Нет, чтобы мне самому выяснить, потому что у вас приведены еврейские названия [227]227
В труде Пранайтиса трактат «Макширин» значится как 8-я книга VI раздела Талмуда «Тохорот». Там идет речь о жидкостях, с помощью которых семена и плоды делаются чистыми. Об этом трактате на процессе также не было сказано ни слова; адвокат провоцирует эксперта, который потому не желает отвечать. – И.Г.
[Закрыть].
Шмаков: Защитник экзаменует... Это недопустимо...
{435} ...Председатель: Эксперт сведущее лицо и об экзамене ему не может быть речи...
Зарудный: А я считаю себя вправе спрашивать у эксперта перевод... Вы… ссылаетесь на трактат «Иевотойт»?
Пранайтис: Я не буду отвечать [228]228
Трактата «Иевотойт» или чего-либо похожего на это название в Талмуде не имеется, поэтому Пранайтис не мог ничего подобного упоминать. – И.Г.
[Закрыть].
Председатель: Если эксперт не желает отвечать, то нельзя его спрашивать.
Зарудный: Слушаю-с... Может быть, вы желаете перевести название сочинения «Мидраш»?
Пранайтис молчит [229]229
«Сочинения Мидраш» не существует. «Мидраш» означает изучение, и в иудаистике различаются (как науки) «Мидраш Галаха» (изучение библейских законов) и «Мидраш Агада» (извлечение из библейских текстов нравственных поучений). – И.Г.
[Закрыть].
Зарудный: А трактат «Шаалот Утешубот»?
Пранайтис молчит [230]230
Такого трактата также не существует. «Шаалот утшувот» (Вопросы и ответы) – еврейский свод законов, никем на процессе не упоминавшийся. – И.Г.
[Закрыть].
Зарудный: Я прошу занести в протокол, что на вопрос, что означают названия, на которые эксперт ссылался [? – И.Г.], он ответил, что он не знает.
Председатель: Он заявил, что он не желает отвечать.
Зарудный: Нет, он ответил, что не знает. А если он знает, то пускай переведет.
Председатель: Это не обязательно для него.
Зарудный: ...Прошу занести в протокол, что никакого экзамена я ему не делал, а задал вопрос и получил ответ, что он не знает. А относительно следующих названий: «Иевомойт», «Кесерес Гагойле», «Шалот Утенубот» [так! – И.Г.] я прошу занести в протокол, что он отказался перевести.
Шмаков (к Зарудному): Вы читать даже не умеете.
Зарудный: Потому я и спрашиваю эксперта, что по-еврейски читать не умею.
Грузенберг (к Коковцову): …эксперт Пранайтис счел нужным представить возражение всем экспертам, спрошенным после него. Вот в частности об этих 13 ранах при закрытом рте он говорит, что у Ролинга это переведено верно, а гг. эксперты даже не проверили текст в подлиннике. Будьте добры сказать, вы в подлиннике проверили этот текст?.. [231]231
Далее Стенографический отчет передает обсуждение этого текста не очень вразумительно, возможно, по причине незнания стенографистами обсуждаемой темы.– Ред.
[Закрыть]
Коковцов просит разрешения достать заметки.
Прокурор: Тем временем позвольте мне задать один вопрос эксперту Пранайтису. Скажите, этот текст, который разыскивает эксперт Коковцов из «Зогара»... вы переводили судебному следователю с подлинника?
Пранайтис: С подлинника издания амстердамского [1640–1644 гг.]. Пропущенное слово «декума» находится и в ливорнском издании...
Прокурор: И вы утверждаете, что «смерть их – акума-неевреев, пусть будет при закрытом рте...»
Пранайтис: Да.
Прокурор: И что же, этот перевод соответствовал тому переводу, который был сделан Ролингом?
Пранайтис: Ролинг соответствует оригиналу и у него нет пропуска тех слов, которые есть у Делича.
Прокурор: У Делича что пропущено?
Пранайтис: У Делича пропущено слово «декума», где идет речь о рте.
Прокурор: Затем вы утверждаете, что «амгарец» значит нееврей...
Пранайтис: Невежда из неевреев или невежда нееврей [232]232
Это слово само по себе многозначно. Кроме того, поскольку евреи в целях конспирации неоднократно заменяли в Талмуде слово «христианин» другими («акум», «гой» и др.), они могли заменять его и словом «амгаарец». Во всяком случае, предписываемое в Талмуде отношение к «амгаарецам» как к «скотам» (вплоть до их убийств) ничем не отличается от отношения к «идолопоклонникам» – что видно из дальнейших ответов Коковцова на вопросы прокурора и из того, что Коковцов в итоге согласился с мнением Шмакова. (См. также: Лютостанский И. Талмуд и евреи. Т. 3. Главы: «О непросвещенных талмудистской мудростью евреях», «Отношение ученых евреев к амгаарецам»). – Ред.
[Закрыть].
Прокурор: Вы переводили и амстердамское и ливорнское издания, и что же, в них это слово «декума» есть?
Пранайтис: Да.
Прокурор: А Делич в своем переводе это пропускает:
Пранайтис: Пропускает.
Прокурор: И тогда – что же выходит?
Пранайтис: Тогда выходит: «В {436} закрытом месте при закрытом рте»...
Прокурор: А у Делича и Ролинга дальше идет одно и то же?
Пранайтис: Дальше идет одно и то же: «Нет уст, чтобы отвечать, нет чела, чтобы поднять голову»...
Прокурор: Что эти тексты одинаково трактуются всеми или одни трактуют так, другие иначе. Вообще тексты представляются очень загадочными?
Пранайтис: Это уже видно из того, что Делич и Ролинг толкуют разно, значит есть загадка.
Прокурор: Что же, еврейский язык такой специфический, что перевод очень труден?
Пранайтис: Это такая мистическая вещь, что если хочешь из этого найти для себя утверждение для убийства с 13 уколами, то прекрасно можно найти...
Грузенберг (обращаясь к Коковцову): У вас выписки на древнееврейском языке?.. Вы переводили с подлинника Талмуда?
Коковцов: Да, по амстердамскому и германскому изданиям ХVI века...
Грузенберг: Вы говорите, что этот текст... относится к невеждам евреям, нарушающим законы?
Коковцов: Тут совершенно ясно сказано. В Талмуде слово «амгарец» всегда означает евреев невежд...
...Грузенберг: И вы, г. профессор, остаетесь при своем мнении, что Ролинг, как вы показали, перевел неправильно?
Коковцов: Да, Делич пропустил слово «декума», но это не изменяет общего выражения, это опечатка у Делича. Все сочинение Ролинга в контексте грамматически неправильно...
{437} ... Прокурор: Затем, здесь говорится о дочерях, которые уподобляются скоту.
Коковцов: Нет, тут делается ссылка на Мишну и Тосефту. Они говорят... танайты [таннаи]... это два первые поколения ученых в начале III века.
Прокурор: Так говорят... [таннаи]. А дальше. Кто «они»?
Коковцов: Неизраильтяне, они идиоты.
Прокурор: Я позволю себе остановить вас на том, что неизраильтяне безбожники и идиоты. Вы придаете слову «идиот» такой смысл, как мы понимаем?
Коковцов: Это сильное выражение – невежда...
Прокурор: Значит, они безбожники, круглые невежды, неизраильтяне, так?
Коковцов: Да…
Прокурор: Слово «амгарец» там не встречалось?
Коковцов: Встречалось.
Прокурор: Вы передаете, что это – невежды?
Коковцов: Амгаарец означает невежду, так и следует переводить всегда. [фраза исправлена согласно поправке «Киевской мысли» в «Дополнениях». – Ред.]
Прокурор: Но об этом и идет спор.
Коковцов: Тут спора быть не может.
Прокурор: Вы говорите – с одной стороны израильтяне, а с другой – невежды, безбожники, так? А дальше как?
Коковцов (переводит): «Кто они, спрашивает? Он говорит – они, неизраильтяне, они амгарцы, то есть невежды». Под этим понимается не настоящие израильтяне. {438} ... «они идиоты, те идиоты, о которых часто идет речь в Талмуде. Кто они? Мерзость и гады, как сказано в Талмуде: идиоты суть гады, и дочери их мерзость» [фраза исправлена согласно «Дополнениям» «Киевской Мысли». – Ред.]... О дочерях их сказано: «Проклят тот, кто жил со скотиной».
Прокурор: Значит, дочери уподобляются скотине. А дальше?
Коковцов: Дальше: «Смерть их происходит явно». Это не есть, собственно говоря, смерть, это есть бедность...
Прокурор: Дальше вы говорите, что произносится слово «никомех».
Коковцов: Если такие люди возвращаются с раскаянием и не раскрывают уст своих при этом, то смерть их происходит с закрытым ртом, как у животных.
Прокурор: Как вы понимаете это, что смерть у невежд амгарцев происходит с закрытым ртом, я не могу себе этого уяснить.
Коковцов: Он объясняет, что они не раскрывают уст своих для извержения слов против Бога, для слов хулы против Бога. Они спокойно переносят все это. И он сравнивает их с животными, которых ведут на заклание.
Прокурор: Сравнивает с животными. Я больше вопросов не имею...
Шмаков: «Амгарец» употребляется в Библии в смысле «народы земли», то есть не евреи.
Коковцов: «Амгарец» – значит «народ страны», если угодно, можно говорить отдельный народ, нация земли.
Шмаков: Разве в Библии «народ земли» не предполагается неевреями?
Коковцов: Может быть, предполагается, может быть, нет, амгарец – значит народ земли. Это слово различно употребляется в единственном и множественном числе, во множественном слово это значит – невежды.
Шмаков: В Библии под амгарцами разумеются иноплеменники?
Коковцов: Это может быть в конкретном собирательном смысле...
[439: Троицкий заявляет свое несогласие с Ролингом и Пранайтисом, «а с проф. Коковцовым вполне согласен». – Ред.]
Конец второго тома
[К сожалению, видные деятели Русской Православной Церкви почти не высказывали своего мнения об этой "ритуальной дискуссии" на Киевском процессе. Исключение представляет интервью авторитетного богослова архиепископа Волынскаго Антония (Храповицкого, который в 1908 году соcтавил службу святому младенцу Гавриилу Белостокскому, от жидов умученному) в газете "Жизнь Волыни" (№ 221 от 02.09.1913):
«В 1903 и 1905 гг... ко мне приходил раввин Скоморовский и просил сказать слово против погрома в церкви и упомянуть в этом слове или в печатном заявлении о том, что евреи не повинны в ритуальных убийствах. Как враг погромов, я в обоих случаях сказал слово против избиения евреев... Но в обоих упомянутых случаях моей беседы с раввином, я решительно отказался заявлять о своем непризнании ритуальных убийств, совершаемых евреями, а напротив, выразил своему собеседнику убеждение в том, что эти убийства существуют [курсив наш. – Ред.], быть может, как принадлежность какой-нибудь одной фракции иудейской религии, быть может, как тайна высшего духовного правительства иудеев, но случаи ритуальных убийств, несомненно бывали и за последнее время истории, и в древности.
...Мне представляется более вероятным связь ритуальных убийств не с праздником иудейской пасхи, а с предшествующим ему праздником “пурим”... Когда персидский царь, казнив врага иудеев Амана, разрешил евреям, незадолго пред тем присужденным к общему избиению, уже самим избивать своих врагов. Еще в глубокой древности иудеи производили в этот праздник разные безчинства над различными враждебными себе символами. Так, в 408 и 412 годах по Р.Х. понадобилось в Византии издать два специальных императорских указа, воспрещающих иудеям в праздник "пурим" издеваться над христианскими крестами, взамен Амана. Думаю, что и христианские дети, избиваемые в этот праздник, изображают в глазах изуверов Амана, а если там, где это принято, не могут найти христианское дитя, то нанимают какого-нибудь нищего пьяницу для того, чтобы над ним издеваться вместо Амана… Часть этих сведений я противопоставил одному своему собеседнику, иудею, сколько помню, в вагоне железной дороги близ города Вильны, а он, не дорожа правдой, распечатал, будто бы я отрицаю ритуальные убийства перед праздником иудейской пасхи…
Думаю, что это печальное явление еврейской жизни, повторяющееся, надеюсь, не ежегодно, то в одном, то в другом государстве, имеет характер не столько мистический, сколько социально-политический. Еще в Ветхом Завете для ограждения единственно правильно верующего племени от влияния язычников, Господь не дозволил им дружить с окружающими народами… Нужно было создать периодически повторяемое преступление, чтобы иудейское племя держалось в постоянном страхе и резком обособлении от народов, среди которых оно живет.
...В этом смысле я в значительной степени извиняю этот ужасный обычай и, во всяком случае, считаю патриархальных евреев далеко не столь вредными для русских, как новый тип еврея-нигилиста, потерявшего всякую веру. Те изуверы убьют одного мальчика из десятка миллионов, а эти развращают и нравственно убивают все наше юношество посредством нигилистической и порнографической печати и тому подобными средствами».
Таким образом, выставлять этого видного архиерея как «понимающего абсурдность кровавого навета» (что делает Л. Кацис) – нет оснований. Не является таковым и то, что из "дипломатических" соображений, владыка Антоний не желал портить свои отношения с еврейством и потому порекомендовал проф. Троицкого в качестве эксперта защите Бейлиса (Кацис Л. Кровавый навет и русская мысль. М.-Иерусалим. 2006. С. 59-64, 110-111).
Тем не менее оказание такой "любезности" в ходе процесса очень странно для видного православного богослова. Как и его готовность «извинить этот ужасный обычай» (ритуальных убийств), представляющий собой наиболее яркое проявление иудейского сатанизма. Евреи-нигилисты – всего лишь социально-политическое следствие этой духовной первопричины. Предположение праздника "мести антисемитам" (Пурима) в качестве одного из поводов для ритуальных убийств вполне допустимо, однако нам не кажется обоснованным считать главной социально-политическую причину (см. издательское послесловие "Смотр сил"). – Ред.]
{3} Двадцать девятый день 23 октября 1913 года
...Речь прокурора
Господа присяжные заседатели. Выступая обвинителем по настоящему делу, я хорошо сознаю всю трудность предстоящей мне задачи и ту огромную ответственность, которую я несу в качестве представителя государства. Но мне кажется, что на вашу долю выпал еще гораздо более тяжелый труд, гораздо более ответственный труд, чем на мою. В течение целого месяца вы были лишены свободы, вы были оторваны от ваших семейств, вы проводили здесь все время... в непривычной для вас обстановке, напрягали неимоверным усилием вашу память, чтобы охватить этот сложный громадный материал... Но, гг. присяжные заседатели, я думаю, что страна оценит ваш безкорыстный подвиг... Вашими устами будет произнесено то слово, которого с таким нетерпением ждет вся Россия – слово правды...
Настоящее дело, как вы сами видите, дело неслыханное, дело небывалое, как небывало-неслыханно то злодеяние, которое составляет содержание настоящего дела... Мы еще недавно пережили тяжелую эпоху революции, эпоху, отмеченную кровью. Кровь лилась в России повсюду, убивали должностных лиц, бросали бомбы как в должностных лиц, так и в других, – истребляли народ... Но даже на этом кровавом фоне той эпохи, которую мы только что пережили, убийство Андрюши Ющинского выделяется каким-то особенным кровавым, ужасным пятном. В самом деле, среди бела дня в большом древнем русском городе... вдруг хватают ни в чем неповинного мальчика, доброго... никому не сделавшего никакого зла, и этого мальчика подвергают невероятным мучениям, невероятным истязаниям, его закалывают, как жертву, источают из него кровь. И, наконец, наглумившись над его телом... бросают в пещеру... При одном воспоминании об {4} этом злодеянии холодеет сердце. Безжалостность, жестокость настолько велика, что... спокойно к этому относиться мы ни в коем случае не сможем. И я понимал бы, если бы это дело назвали мiровым именно с точки зрения такого утонченного зверства, этих утонченных мучений, которым подвергли несчастного Андрюшу... Весь мiр, не только христианский, но весь мiр, который верит в Бога, должен был бы содрогнуться...
Но мiр занят своими делами... и для мiра Андрюша Ющинский чужой, забытый... Для мiра гораздо важнее Бейлис и то обвинение, которое предъявляется к Бейлису. Мiровым процессом он делается потому, что на скамье подсудимых сидит Бейлис и мы имеем смелость с точки зрения общественной обвинять его и его соучастников в том, что они из побуждений изуверства совершили это злодеяние. И стоило привлечь на скамью подсудимых Бейлиса, как весь мiр заволновался и настоящее дело приобрело характер дела мiрового.
К счастью, господа присяжные заседатели, вы изолированы от этого влияния... Но вы хорошо знаете, какое волнение вызывается со всех сторон и какое значение придает этому процессу пресса. Чем объяснить такое явление? Я понимаю, если мне скажут, что вы предъявляете такое серьезное обвинение евреям, еврейству. Нисколько. Но мы обвиняем только отдельного изувера, мы нисколько не думаем обвинять еврейство... Но нам хотят сказать, – вы хотите обвинить еврейство и это для вас орудие политической борьбы. Вы посадили не Бейлиса на скамью подсудимых, а все еврейство. Вот почему на этих скамьях сидят выдающиеся адвокатские светила... сидят эксперты, украшенные орденами и медалями. Не потому, что обвиняется Бейлис, а потому что обвиняется все еврейство... Вы обвинением Бейлиса хотите добиться ограничения прав евреев, вы, преследуете какие-то политические цели.
Я должен раз навсегда сказать – ничего подобного. Все движение вызвано только тем, что обвиняется Бейлис. Это движение для вас понятно. Достаточно вспомнить о знаменитом процессе Дрейфуса [233]233
Дрейфус (Dreyfus), Альфред (1859–1935) – еврей, офицер французского Генштаба, обвиненный в шпионаже в пользу Германии. В 1894 г. приговорен судом к пожизненной каторге, при пересмотре дела в 1899 г. приговор заменен на 10 лет тюрьмы. В защиту осужденного еврейством была развернута всемiрная кампания, в результате которой был нанесен удар по всем правым христианским политическим силам Франции как «антисемитским», узаконено отделение католической церкви от государства и проведена чистка офицерского корпуса от «правых». В 1899 г. Дрейфус был помилован, в 1906 реабилитирован. – Ред.
[Закрыть]... как взволновался из-за одного человека весь мiр, из-за человека, обвинявшегося в государственной измене, только потому, что он был еврей. И теперь только потому, что еврей обвиняется в таком кровавом преступлении, в таком изуверском преступлении, мiр должен волноваться.
Я не отрицаю, что, может быть, еврейству очень неприятно... что один из их соплеменников сидит на скамье подсудимых... Но что мы возбуждаем "кровавый навет" – эти слова здесь совершенно неприменимы...
Но евреи боятся... в силу того, что, если он будет осужден, то несомненно падет тень на все еврейство, может быть, произойдут эксцессы... Но, вы знаете, господа присяжные заседатели, что правительство оберегает всех своих подданных одинаково... принимает все меры к тому, чтобы не было ненужных эксцессов, чтобы не было погромов [234]234
Министр внутренних дел Н.А. Маклаков разослал 10 октября 1913 года шифрованную телеграмму: «Губернаторам и Градоначальникам для сведения: в виду повышающегося настроения на местах в связи с ознакомлением с подробностями слушаемого дела Бейлиса, вновь подтверждаю крайнюю необходимость принятия всяческих, даже самых суровых, мер к предупреждению массовых насилий и безпорядков. Начальники полиции обязаны следить за провокаторами из евреев и врагов строя, коим разгул племенной ненависти будет только на руку [выделено нами. – Ред.]. Полиция должна не допускать ни с чьей стороны никаких манифестаций и вызывающих выходок. Вменяю местным властям в безусловную обязанность самое предупреждение всяких эксцессов, не говоря уже о погромах вообще. Малейшая вспышка бурной расправы, даже быстро потушенная, будет поставлена мной в вину местной полицейской власти. Министр Внутренних Дел Маклаков» (ЦГИАУ. Ф. 442. Оп. 861. Д. 32. Л. 63). Такие же письменные распоряжения были даны нижестоящим административным структурам и полиции (Лл. 4, 84, 84 об., 91, 124). Номер газеты «Подолянин» (№ 892, конец октября 1913 г.) с материалом о признаках еврейского ритуального убийства был конфискован, а против ее редактора Липранди возбуждено дело по обвинению «в распространении им заведомо ложного и возбуждающего тревогу слуха» (Лл. 114-115 об.). Обществу «Двуглавый Орел» были запрещены публичный доклад Голубева и шествие к месту убийства (Л. 124). Редактору «Почаевского листка» через митрополита Антония (Храповицкого) было предписано и тот обещал «больше ничего не печатать об убийстве в г. Киеве Ющинского, кроме того, что найдет следователь и суд» (Лл. 33, 35). – Ред.
[Закрыть]. О погроме даже представитель еврейства Марголин нам заявил, что он в погром не верит и не допускает возможности.
Следовательно не оттого происходит волнение, что в еврейской нации опасаются погромов. И если эти погромы происходили, то они имели место среди еврейской бедноты, не причастной совершенно к этому. А заправилы еврейского народа, те люди, которые руководят еврейским народом, которые возмущают нас своими приемами, – они подводят под это свой несчастный народ. Вот что я могу сказать о тех, которые шумят вокруг этого дела, делают его мiровым и возбуждают еще большую ненависть по {5} отношению к евреям...
Но вы должны, господа присяжные заседатели, забыть об этом движении, вы должны помнить только об этом деле и больше ни о чем. Ведь, если бы обвинялся в этом преступлении не еврей, а русский, разве было бы такое волнение?.. Если бы здесь был обычный убийца, который убил бы кого-нибудь, чтобы добыть крови с суеверной целью, было бы такое движение? Никогда. Говорили бы о кровавом навете? Ничего подобного... Суеверия, которые были в древние века, они остаются по-прежнему и сейчас, но только потому, что на скамье подсудимых сидит Бейлис, поэтому нам нужно волноваться и возмущаться. Нет, забудем об этом и будем только думать об одном, о настоящем деле.
Уже с того самого момента... когда только что был найден труп, исколотый труп Андрюши Ющинского... началась агитация. Уже со стороны евреев – не Бейлиса, конечно, потому что он человек неимущий, – а со стороны евреев принимались все меры к тому, чтобы запутать, затемнить это дело. И глубоко прав эксперт Сикорский, когда он указывал здесь, как происходит подобного рода движение... Запутывается дело насколько возможно и какая-то чужая невидимая рука, вероятно, сыплющая многочисленное золото, распоряжается всем этим и запутывает дело настолько, что в течение двух лет судебный следователь не в состоянии был распутать те версии, которые они предлагали. И в конце концов нам приходится целый месяц сидеть здесь, чтобы распутывать это дело...
Но что же в конце концов сделали они? Запутывая его всячески, предлагали те и другие версии, возбуждали обвинение сначала против родственников, потом против воров, снова против родственников и снова против воров... И все-таки они привели нас неизбежно к этой усадьбе зайцевского завода, где это преступление и было совершено.
И мне, как обвинителю, придется не только доказывать виновность подсудимого Бейлиса, нет. Труд мой гораздо значительней. Мне придется доказывать, что те лица, которые проходили перед нами здесь в качестве свидетелей, которые были... подозреваемы и обвиняемы, их в газетах даже беззастенчиво называли убийцами, – мне нужно снять с них сначала это обвинение в убийстве. И... только тогда мне останется приступить к моему обвинению [235]235
Как верно писал тогда философ Л.А. Тихомиров: «Усилия обвинителя в акте сводятся не к тому, чтобы восстановить точную картину преступления, а к тому, чтобы выпутаться из груды неразберихи, накопленной добровольным усердием непризванных старателей» (Тихомиров Л. Дело Бейлиса и еврейство // Московские ведомости. 1913. 28 сент.). – Ред.
[Закрыть]...
Прокурору государственный закон вменяет в обязанность быть безпристрастным и спокойным... Но как трудно быть спокойным и объективным в деле, которое возмущает совесть... {6} ...Как трудно добиваться правды, когда все в этом деле одна сплошная ложь, когда мне придется разбить и рассеять целый ряд хитросплетений...
{7} ...Итак, 11 марта [1911 года] Андрюша пришел домой в 2 часа дня, потом в три часа был у тетки и вечер провел дома... 12 марта, утром... Андрюша вышел около шести часов [утра] в училище... Когда Александра Приходько [вечером] пришла домой и не заметила Андрюши, она... думала, что вероятно Андрюша пошел к тетке... Но Олимпиада Нежинская, бабушка, которая страшно любила Андрюшу, безпокоилась больше всех и утром на рассвете, 13 марта, спешит к дочери Александре... Они узнают, что Андрюша... исчез... В тот же день, 13 марта, в воскресенье, все женщины отправились на поиски, кроме старушки Нежинской. Они являются в училище, узнают, что он в субботу не был, отправляются в полицейский участок, потом к сестре Прасковье... На следующий день поиски продолжаются. Они отправляются в анатомический театр, в Александровскую больницу... Нет Андрюши, он исчез.
Поиски этим не ограничиваются. Александра идет вместе с Лукой в редакцию "Киевской Мысли". Кто надоумил их идти в редакцию, я не знаю, но дорого стоило им посещение этой редакции... Их встретил там г. Барщевский, еврей... Это было 16 марта в среду... {8} ...20 марта... был совершенно случайно обнаружен труп Андрюши со связанными руками в пещере, на следующий день 21 марта об этом уже было известно Александре Приходько. Ей сообщил об этом Захар Рубан... По словам Захара Рубана... все женщины [в семье], узнав об этом, чуть не попадали в обморок, Александра Приходько почернела... И вот все они отправились к пещере... Александра Приходько говорила нам сама, – и как удостоверял свидетель, эта простодушная женщина, которая здесь не рисуется, говорила совершенно искренно, – она плакать не могла, когда увидела исколотый труп своего мальчика в пещере. В этом ничего удивительного нет, конечно, и никто бы не заподозрил мать, если она не плачет, что она радуется смерти своего ребенка. Но заподозрили ее те господа, которым это было нужно и, скажу прямо, что еще 21 марта, не успели обмыть тела Ющинского, как уже г. Барщевский, сотрудник редакции "Киевской Мысли", которая в этом деле играет роль какого-то филиального отделения тайной сыскной полиции, уже г. Барщевский спешит к судебному следователю, чтобы объявить о тех таинственных улыбках, с которыми Александра Приходько и ее супруг, отчим покойного, заявляли об исчезновении Андрюши. Это заявление г. Барщевского произошло 22 марта.
Исследование этого дела было поручено начальнику сыскной полиции, ныне лишенному всех прав, Мищуку, и замечательно, что между Мищуком и г. Барщевским устанавливается трогательное согласие в деле расследования. Господин Мищук идеолог, он по-видимому юдофил, он не верит, чтобы в ХХ веке, в этом просвещенном веке, когда существуют аэропланы, трамваи и проч... существовало ритуальное убийство. Просто как просвещенный человек он не допускает возможности ритуального убийства. Он заподазривает в этом убийстве родственников... Если когда-нибудь издевались над материнским сердцем так, как в настоящем процессе, то, вероятно, существовали такие Мищуки, но я такого процесса не знаю. Мищук немедленно же арестует Александру Приходько, кстати и Луку Приходько, и держит ровно 16 дней одну и 13 дней другого и не дает возможности присутствовать им на похоронах сына [он был похоронен 27 марта. – И.Г.]... Мищуку ничего не стоило... установить, как провела Александра Приходько время и какие отношения были у нее с сыном. Но только он ничего этого не устанавливал, он верит Барщевскому, что надо засадить ее под стражу. Но мне скажут, Мищук, может быть, введен в заблуждение, ему показалось подозрительным, что она не плачет? Нет, заблуждения тут не было. Я позволю себе напомнить вам, что тогда Мищук, взяв сыщиков, явился в Слободку и стал допрашивать мальчика Павла Пушку, когда Павел Пушка сказал, что утром в субботу 12 марта он видел, как Андрюша с книжечкой пошел из Слободки в Киев [в духовное училище. – И.Г.], что говорили сыщики? Они сказали: «Ты врешь, его зарезали накануне вечером, положили в мешок и понесли в Киев. (Обратите на это внимание!) А ты врешь, что его видел, если будешь так указывать, мы засадим тебя на Пасху». А девочке [игравшей вместе с Ющинским в день убийства. – И.Г.] тоже говорили – ты врешь. Это не заблуждение, {9} это умысел, но Мищук не действует из любви к искусству... Ведь он должностное лицо, надо думать, что соображения, которыми он руководствуется, вероятно серьезны и вероятно выгоднее для него арестовать родственников, чем идти по пути следствия и посмотреть, что это за пещера и не вблизи ли она завода Зайцева, нет, родственники повезут мальчика в каком-то мешке в пещеру. Вот это фантазия, совершенно невероятная вещь, но Мищук в нее верит, он не верит в ритуальное убийство, а верит в возможность убийства матерью и собирает против нее данные...
Судебная палата судила Мищука за другую историю, за то, что он подсунул вещи на Юрковской горе и признала в его действиях явный умысел, явное желание скрыть следы преступления, явный подлог [236]236
«Вещественные доказательства» – якобы остатки вещей, принадлежавших убитому мальчику, «обнаруженные» Мищуком с целью подкрепления обвинения в убийстве Ющинского «ворами» на квартире Веры Чеберяковой – Андрюше не принадлежали. См.: ЦГИАУ Ф. 442. Оп. 641. Д. 543. Лл. 1–9. – Ред.
[Закрыть]...
Следовательно, вначале дело было поручено обыкновенному судебному следователю, а затем было передано судебному следователю по особо важным делам Фененко, который распорядился пригласить выдающихся экспертов [профессора] Оболонского и [доктора] Туфанова для осмотра трупа...
Мищук подвергся аресту, судебный следователь не мог привлечь в качестве обвиняемых Александру и Луку Приходько... они в апреле месяце были выпущены, после того, как убедилась следственная власть и прокуратура, что опираться на Мищука не представляется возможным, потому что он арестовал людей невинных. Свидетели показывали, что в этом доме и курицы нельзя зарезать, чтобы все не слыхали об этом, все знали, что А. Приходько добрая мать...
Не успели выпустить Луку и Александру Приходько, 11 мая является другой сотрудник "Киевской Мысли" {10} (опять та же "Киевская Мысль") и опять наводит следствие на ложный путь. Этот сотрудник Ордынский, тот самый, который разъезжает по ресторанам с В. Чеберяковой [когда дело хотели "приписать" ворам. – И.Г.]. Он свидетельствует: я был знаком с Клейман, у ней была знакомая прачка, а он должен был подслушать какой-то разговор, какую-то сплетню, которую рассказывала прачка... что прачке достоверно известно, что мать и отчим везли мальчика в мешке...
