Текст книги "Нить в прошлое (СИ)"
Автор книги: Михаил Шелест
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Глава 17
Проведя встречу с представителями сёгуната, Санька отправился с визитом вежливости в Поднебесную. Он заходил в каждый, разрешённый для посещёния иностранным судам порт: Шанхай, Нинбо, Фучжоу, Амой[1] и Кантон[2] оставляя тамошним властям послание с пожеланием здравия правителю и с просьбой принять посольство. В трёх последних городах он обращался к лидеру восстания тайпэнов Хун Сюцюаню уже захватившему южные окраины Циньской империи.
Когда через двадцать дней корабли Александра вернулись в Шанхай, его ждал ответ от столичных чиновников о невозможности встречи с императором, из-за отсутствия оного в столице. Тогда Санька двинулся прямиком в залив Бо Хай, или, как называли его китайцы, Бохайское море. Там, из кормовых доковых камер пяти Больших Десантных Кораблей проекта 1174 «Иван Рогов» выгрузил пять десантных катера проекта 21820 «Дюгонь»: «Атаман Платов», «Денис Давыдов», «Иван Карцов», «Мичман Лермонтов» и «Лейтенант Римский-Корсаков» и, находясь на первом, повёл за собой десантную группу вверх по реке Луанхэ прямо к Горному Убежищу от Летнего Зноя[3].
Именно там находился двадцатилетний император Айсиньгьоро Ичжу, опасаясь восстания тайпиней, начавшегося этим летом и к августу захватившим южное побережье. Тайпиней поддержали британские и французские купцы, снабжавшие восставших оружием и боеприпасами. Помня, по рассказам, первую опиумную войну, император сразу переехал в горную резиденцию.
Быстроходные катера, передвигавшиеся по мутной глади реки со скоростью тридцать пять миль в час «долетели» до Императорской резиденции за три часа. Джонки, спешащие по своим делам, выбрасывало волнами на берег. В каждом катере поместилось по четыре БТР-80 с десантом из семи человек, которые выехали на берег реки и стройной колонной переправились через озеро и выехав на остров, где находился дворец, окружили его.
Выбежала дворцовая стража с мечами и копьями и попыталась отогнать стальных чудовищ. Однако стальные пришельцы лишь водили из стороны в сторону своими пушками. А то, что это пушки, одно из чудищ продемонстрировало, выстрелив гору, расположенную в пятистах метрах за Императорским озером.
Со стороны оставшихся на берегу реки катеров прозвучали пулемётные очереди, но вскоре стихли.
Возникла пауза. Санька спокойно сидел в одной из машин и ждал.
Из-за стены прозвучали выстрелы. По алюминиевой броне застучали свинцовые пули. Саньке не хотелось проливать кровь и он выжидал, но от скуки решил устроить хоровод. Бэтээры друг за дружкой двинулись вокруг дворца. На четыреста метров периметра приходилось по пять машин на сторону.
Колёсные вездеходы двигались не разбирая дороги, ломая деревья и небольшие постройки, оказывающиеся на их пути. По ним изредка постреливали из-за стен из фитильных, как оказалось, ружей.
– Карамультуки, мать их, – не выдержав, сказал командир машины, глядя в перископ. – Постучаться бы к ним в ворота…
– Постучимся, если не откроют, – хмыкнув, согласился Санька.
И вот на десятом круге перед Санькиной машиной, обозначенной кроме флотского белого флага с синим косым крестом, ещё и солнечным, распахнулись ворота и БТР, не сбавляя хода в них въехал. Остальные машины остались снаружи.
Александру, с его способностями растворятся в воздухе, опасности выйти не было ни какой, а потому, он спокойно вышел, отряхнул с всё с того же костюма невидимые пылинки и, надев шляпу, отправился вслед за евнухами во дворец.
Император сидел на троне весь в жёлтом. Только круглая, вроде тюбетейки, шапочка на его голове была чёрной.
– Что ты хочешь, чужеземец? – спросил молодой Император. – Зачем ты приехал на своих железных повозках и уничтожаешь мои трёхсотлетние сосны. Их садили мои предки. Первое дерево посадил основатель династии «Цинь». Я девятый император, а ты, называющий себя правителем Уссурийского королевства, какой по счёту в своей династии?
– Хм! Значит ты читал мои послания? – спросил Санька. – Это очень хорошо. Меньше придётся говорить. Я, – первый, и это очень почётно быть в своей династии первым императором. Ты ведь чтишь своего предка Нурхаци, основавшего твою империю. Вот и меня будут чтить. А что сделал ты, для своего государства? Спрятался в горах? Когда Тайпени захватывают твои города? И ведь они придут в Пекин и разрушат тот летний дворец, в котором ты родился.
– Они не смогут.
– Смогут. Им помогают британцы. Да и британцы скоро официально объявят тебе войну. По надуманному предлогу. И, в конце концов, тебя свергнут.
– Ты говоришь так уверенно, будто ты знаешь это точно.
– Я знаю точно, что британцы на плечах восставших готовят вторжение и остановятся только тогда, когда ты разрешишь им свободно торговать. Ты, или какой-то другой император. И да, я знаю будущее. Хочешь я покажу тебе его? Хотя нет. Я покажу тебе, как восставшие расправляются с маньчжурами.
И Санька взял из матрицы видеоряд с недавними событиями в районе села Цзиньтянь, где собралось десять тысяч восставших, вооружённых современными европейскими ружьями.
Император вздрогнул. Его глаза округлились. Он глубоко задышал и попытался подняться из кресла. Евнухи бросились ему на помощь, а несколько человек кинулись к Саньке и попытались его заколоть копьями. Но копья разрубили и проткнули воздух на том месте, где он только что стоял.
Появившись возле трона, он отшвырнул евнухов и приблизился к императору вплотную.
– Я мог бы прямо сейчас свернуть шею этому цыплёнку, – сказал Санька, щерясь, показывая зубы, глядя на воинов и поднимающихся с пола евнухов. – Но у меня другие планы. Мне нужны жизни британцев и французов. Поэтом я пока на твоей стороне.
Санька «выдернул» из воздуха своё королевское кресло и уселся на него.
– Ты… Ты… Ты Хэй Бай Учан? Дух смерти? – спросил, заикаясь, император.
Его стража и евнухи, тем временем, попадали на колени и спрятали головы, прикрыв их руками.
– Нет, – скривился Александр. Ему не нравился этот театр, но что делать. Это был самый короткий путь к его цели.
– Я, скорее, – Тудигонг – опекающий дух твоей империи и тебя лично. Можешь считать меня духом своего дедушки. Но это не совсем так. И это не важно, чёрт побери! Слушай меня внимательно. Я пришлю тебе современное оружие и заряды к нему. Оставлю тебе своих воинов и боевые машины. Ты должен вернутся в свой летний дворец и организовать свои войска к подавлению восстания. Понятно⁈
Сяньфэн кивнул. Глаза его были всё ещё распахнуты.
– Я, под твоим флагом с драконом, стану топить все иностранные корабли, не взирая на принадлежность. Надо лишить британцев флота, а повстанцев оружия. Скоро у них закончатся боеприпасы и восстание, без поддержки извне, стихнет. Ну, год, ну два, но не десять же лет! Понятно? Ты не против такого хода событий?
Император покрутил головой. До него стало доходить сказанное пришельцем.
– Значит ты – воплощение моего предка? – спросил он.
– Не совсем так, – хотел сказать Санька, но передумал.
– Да! Я воплощение основателя империи Цинь – Нурхаци. Я основал её, а ты мог привести её к разрушению. Но сейчас всё разрешится.
– Так вот почему ты ломал святую рощу, – задумчиво произнёс Император. – Ты посадил деревья, тебе и ломать…
– Не заморачивайся, – махнул рукой Санька.
– А я ещё думаю, почему ты так хорошо говоришь на нашем языке?
– И ещё… Ты не против, если я пока возьму себе северные земли? На них все засматриваются, а у тебя не получается их защитить. Отнимут их у тебя, а они мои.
– Ты станешь жить там?
– Я живу везде. Я дух. Но это моё тело будет жить там.
– А если мне нужен будет твой совет…
– Я тебя услышу и приду. Не беспокойся. И убери от себя это стадо.
Санька пренебрежительно указал на стражников.
– Мои люди защитят тебя.
– Они приехали с тобой? В этих повозках? – Глаза Саньфэна снова округлились.
– Да. Их не так много, но они смогут тебя защитить. Можешь, не торопясь, собираться. Завтра мы отъезжаем. Да… И хорошо корми их, они не такие духи, как я. Хотя и моё новое тело требует человеческой еды. Мы можем пообедать, а то я проголодался, нарезая круги вокруг твоего замка.
– Да-да, конечно. Я тоже, почему-то, проголодался. Э-э-э… А покажи, как ты исчезаешь…
– Хэ! – хэкнул Санька, покрутив в удивлении головой, но уважил потомка Нурхаци, имя которого присвоил.
Исчезнув, он появлялся то там, то там, и в конце концов проявился целиком и полностью снова в своём кресле.
– Давай уже обедать, внук! Кстати, вот договор на передачу мне Уссурийских и Амурских земель. И, кстати, Гонконг тоже передашь мне.
– У нас с Британцами договор, – потупив глаза, сказал юноша.
– Да-да… Я забыл… Но это не страшно. Я сам отберу у них эту землю. Это и будет повод к войне. Казус, мать его, бели. Пошли в твой сад. Там поедим.
И они вышли из личных императорских покоев во внутренний императорский сад. В летней лёгкой униформе, но в бронежилетах, касках и средствах защиты колено-локтевых суставов, Санькин десант выглядел необычно и устрашающе, словно какие-то насекомые.
– Откуда они? – спросил император.
– Если я тебе скажу, что они из будущего, ты мне поверишь?
– Тебе? Поверю! – решительно сказал «Санькин правнук». – А можно я его потрогаю?
– Можно, только не сильно. Он не любит мужских пощупываний.
Император почему-то зарделся.
– И тут замешана гомосятина, – подумал Санька, вздохнул и понял, для чего тут евнухи и как они поднимаются по карьерной лестнице.
– Да-а-а… Всё через жопу, – подумал он.
После того, как «Сын Неба» изъявил желание отобедать, несколько десятков евнухов вынесли в сад семь столов разного размера, а затем расставили на них пищу. Главные блюда ставились на два стола, отдельно накрывали столы с рисом, кашами, сдобой и соленьями.
Абсолютно на каждом блюде, в каждой чаше лежала серебряная пластинка, которая помогала определить, не отравлена ли пища. Кроме того, перед подачей любого блюда, его сначала пробовал евнух.
Перед императором поставили около двадцати первоклассных блюд, к остальным же, находившимся подальше, Сын Неба не притрагивался и не рекомендовал пробовать Саньке.
– Они были приготовлены за день, или за полдня и всё время грелись на кухне, ожидая подачи. То есть уже «несвежие» и «перепрелые».
– А зачем они тут? – спросил Санька.
– Чтобы были. Для красоты, – ответил император.
На столе было очень много блюд: нарезанное кубиками мясо и утятина, приготовленные на пару с вином; курица с жареной китайской капустой; ласточкины гнёзда с красной и белой утятиной; ласточкины гнёзда с измельченной курятиной; жареная утка; жареный цыпленок со свежими побегами бамбука; омлет; курица с оленьим хвостом, приготовленная на пару; нарезанная кубиками курица с миндалём; хлеб в форме слоновьих глаз; булочки с начинкой из утятины; пельмени с курятиной в горячем супе с лапшой; четыре серебряных блюда с мелко нарезанными свежими огурцами, соленьями, солониной, тушеным фазаном с дыней, рисом, супом с кусочками курицы.
Договор подписали после обеда, обставленного с высокомерной чопорностью, и очень вкусного.
– Нормально питаются императоры, – подумал Санька, тяжело отдуваясь, и подписывая договор, который ещё недавно, как фокусник, вынул из воздуха. Причём император только улыбнулся на его жест. Он ещё за столом обратил внимание, как некоторые продукты исчезают прямо со стола. Особенно «несвежие». А Санька, увидев его понимающий взгляд, только улыбнулся и продолжил хитить блюда.
Когда подписали договор о передаче в вечное пользование земель согласно приложенной карте и указанной на ней границы, император сказал:
– Ты можешь всегда пользоваться моей кухней. Хочешь, я отдам тебе некоторых поваров. У меня их много.
– Спасибо. У меня всего достаточно. И мои повара не хуже. Я тебе тоже передам кое-какие продукты. Тоже, кстати, из будущего.
– Так в будущем будет империя Цинь?
– Будет, – соврал Санька.
Хотя… Может быть и не соврал. Цынь, не цынь, какая разница? Главное – империя существует.
Мао Цзэдун, между прочим, назвал восстание тайпэней первым коммунистическим восстанием в мире. И в чём-то он, по мнению Саньки, был прав, а он, Санька был вынужден его подавить. Почему? Да потому, что его организовали британские масоны и иезуиты. И цель у них была – не благо трудящихся, а банальный развал страны. И они своего добились.
Правда и Санька не был кристален в своих помыслах. Думая о будущем, он внаглую на карте прочертил границу не по Уссури, а от сворота Амура на восток по прямой линии к устью реки Туманган, прирезав к Приморскому краю ещё половину такого же куска земли и оставив Уссури в полном своём владении, как и кусок Сунгари длинной сто пятьдесят километров. Для этого, Саньке пришлось переместиться в один из миров, где у него имелась запасная база с компьютером и принтером формата А-3 и изменить условия договора и саму карту.
И смотрел ведь император на эту карту, водил пальцем по границе, произносил названия китайских городов, которые отходили под Санькину юрисдикцию. Правда в договоре император самолично подписал, что заключает договор, воодушевлённый советом духа своего предка Нурхаци и призвал сей факт засвидетельствовать евнухов, которые тоже приложили свои иероглифы и печати к договору. Здесь в горной императорской резиденции, оказалось, присутствуют все наивысшие правительственные чиновники и они все были свидетелями, что с Императором разговаривал не какой-то чужеземец, а именно дух, назвавшийся Нурхаци. И замечали, как сей дух хвалил кушанья и бесстыдно хитил их прямо с императорского стола.
Потом Санька с императором некоторое время гуляли без сопровождения слуг, но под охраной спецназа ТОФ. И Санька дал пострелять императору из бэтээровской пушки. Всего-то императору нужно было нажать кнопку гашетки, а радости, когда стрельнуло и на горе взорвалось, были «полные штаны».…
– Я тебе дам пострелять из гранатомёта. Вот это, я понимаю. Но не здесь. В летний дворец переедем… Хотя…
Санька задумался.
– Здесь в горах тихо, – подумал он. – Мне и в мыслях не приходило, что у меня получится так легко убедить его подписать договор передачи земель. Случайно я вспомнил про этого, э-э-э, Нурхаци. А как удачно вышло! Так, может его здесь пока оставить, и здесь тренировать его спецназ, учить обращаться с нашим оружием.
Немного поразмыслив, Санька сообщил Саньфэню об изменении своего решения.
– Я подумал и решил, что тебе пока нужно остаться здесь. Здесь безопасно. А мы пока подготовим твоих воинов. Вон там, что за земля?
Санька показал в сторону гор на огромную, и вроде бы пустующую долину.
– Это место, где я охочусь, – сказал Саньфэнь.
– Отлично. Я покажу тебе, как стреляет наше оружие на охоте. Сегодня вечером и пойдём.
– У нас сейчас послеобеденный сон. Меня не поймут, если я нарушу традицию.
– Согласен. Давай отдохнём.
– Тебе выделили один из дворцов…
– Не беспокойся за меня. Я ещё покажу тебе, где отдыхаю я.
Санька едва договорил, как растаял в воздухе. Император улыбнулся своим мыслям, облегчённо вдохнул-выдохнул и зашагал в свой дворец.
* * *
[1] Чжанчжоу
[2] Гуанчжоу
[3] Бишу шаньчжуан – официальное наименование летней усадьбы китайских императоров династии Цин к северу от Пекина, в городском округе Чэндэ провинции Хэбэй.
Глава 18
Вечером на охоте стреляли фазанов, коих на рапсовых полях было немеряно. Императорские слуги сгоняли фазанов, которые не подпускали к себе охотников, с поля в кусты, а потом из кустов выгоняли птицу на стрелков. Сюда переправился один из транспортёров с оружием, которого Санька «натаскал» из своего старого мира много и разного. У Устинова на базе в Лучегорске стоял целый контейнер на складе. Тут были и помповые ружья, и двустволки, и даже автоматическая новейшего поколения «Сайга», ну и нормальные охотничьи карабины.
Посмотрев, как, идя вдоль кромки поля, лупит вылетающих из кустов фазанов Санька, император, шедший с луком, лук ближайшему евнуху отдал и потянулся к Санькиному огнестрелу. Александр начал объяснять, но император прервал его, сказав, что всё видел своими глазами и раньше с фитильного оружия стрелял.
– У того оружия не было вот такого приспособления для прицеливания, – сказал Санька и объяснил, что для чего служит и потом передал автомат Сыну Неба. Тот прикинул мушку к целику, а потом направил ствол на Саньку и выстрелил в упор. Санька в это время умудрился скользнуть в матрицу и пуля разнесла голову одного из евнухов.
Император посмотрел на дело рук своих и отвернулся, высматривая фазанов. Санька проявился рядом.
– И что это было? – спросил недовольно он.
– Я проверял тебя. Ты и вправду дух, а не шарлатан. Видел я похожих, достающих из воздуха предметы и залазящих в чужие головы. Такого, как только что сотворил ты, однако, обычный фокусник сделать не сможет.
– Но, ты убил своего слугу, – хмыкнул Санька.
– Я Сын Неба и те, кто случайно умер от моей руки – попадают сразу на небо. Поэтому я могу судить строго и люди счастливы умереть, даже если они невиновны. А тех, кто виновен, ждёт кара небесная. Поэтому они умирать боятся.
– Хм! Интересная логика! Ну, да Бог с ними! Значит ты убедился?
– А можно, я ещё в тебя стрельну? Мне понравилось, как ты исчезаешь!
– Ты шутишь со мной, что ли? – спросил, нахмурившись, Санька. – Ещё раз так сделаешь, я оторву тебе голову и ты не попадёшь на небо, это я тебе обещаю. И не вздумай стрелять в моих людей. Я за каждого из них любому горло перегрызу, а не то, что «голову оторву». Так и знай. И если такое случится ты будешь вечно сидеть в пустоте. А это очень скучно.
– Понятно-понятно, – улыбнулся император.
– И ещё. Эти ружья могут поразить сразу нескольких человек, пробив одного, убьёт следующего. У них бывают не круглые, а особые пули. Правда у этого ружья – дробь. Она на птицу. Понятно?
– Понятно-понятно! Давай охотиться! Солнце садится! У нас горы.
Они постреляли, и у Сына Неба с выстрела пятого, стало неплохо получаться. Правда поначалу он так водил стволом, что Санька опасался, что Небесный перестреляет всех своих «егерей». Одного он, таки, задел. Тот, сдуру, побежал за первым подбитым «небесным сыном» фазаном, а тут вылетела другая птица и евнух схлопотал заряд дроби в спину. Хорошо, что не в голову и не в шею. Да-а-а-а… Но к моменту, когда стемнело, император уже стрелял вполне уверенно.
– Очень лёгкое ружьё и легко из него стрелять. Мне не нравился мушкет. А это – хорошее ружьё. Мне очень понравилось. Это весело! Ты говоришь, есть к нему пулевые патроны?
– Есть. Завтра постреляем. Придём с самого утра. Мои бойцы установят какие надо мишени, и потренируемся. Отбери тех, кто за тебя будет сражаться и кто не перебежит с этим оружием к врагу. Правда я таких везде достану, но сам факт, что от тебя побегут люди с уникальным оружием – не есть хорошо.
– Хорошо. Завтра, так завтра. Ты снова не станешь спать в своём дворце?
– Снова. Не люблю спать в чужих постелях.
– Но ты, хотя бы, со мной поужинаешь?
– Поужинаю, – кивнул головой Санька и отрыгнул.
С охраной определились следующим образом. В личных покоях Сына Неба охраняют его евнухи, а за пределами Санькин спецназ. Бронетранспортёры были выставлены на каждом острове – а их всего было десять с зависимости от значимости объекта. «Горное убежище от летнего зноя» представляло из себя целый комплекс зданий и сооружений с огромным количеством служащих и частных лиц императорского дома.
Тут жили родственники императора, в том числе и мать, сёстры и братья, жили и работали чиновники императорского двора. Пятьдесят четыре гектара была площадь этого озера с островами, соединёнными между собой дорожками, по которым в постоянном режиме днём и ночью сновали повозки с продуктами питания и продуктами жизнедеятельности. Как тут обеспечить охрану высшего государственного лица Санька непредставлял. Да, в прочем и не стремился. Он на себя возложил не охранную, а военную функцию. И в принципе, для него в Китае всё очень неплохо складывалось.
* * *
– Рассказывали, что раньше охота считалась традицией нашего рода, но мой отец прервал эту традицию и не приучил меня к ней. А когда-то давно на охоту в Мулане собирались тысячи воинов и императорских чиновников. Это была тренировка войска в стрельбе из лука и совместных действий. Ведь охотились не только на фазанов и уток с гусями, а на оленей, кабанов и даже медведей.
Санька слушал «Сына Неба» пока они шли от берега озера вглубь «Тренировочной базы». Поля рапса были убраны и хорошо подходили для стрелкового полигона, на котором бойцы спецназа выставили ростовые мишени и даже соорудили некую конструкцию для стрельбы по ней из гранатомёта.
Санька беззастенчиво тырил боеприпасы со складов, которые впоследствии будут гореть и взрываться в девяностых годах. Чего они один за другим взрывались, Бог его знает, но Саньке это было на руку. Кто там что хитил, это его не интересовало. Главное, он мог без особого ущерба для ответственных лиц, пользоваться складскими запасами вооружения и боеприпасов. И ведь взрывались склады не только с «лёгкими» боеприпасами, но и с торпедами и ракетами.
Ха-ха… Саньке в этом было раздолье. Он грабил склады буквально за полчаса до поджога, или в время пожара, и был очень благодарен ушлым расхитителям государственной военной собственности. Миров было много, а расхищали одни и те же. Да-а-а…
Хотя казалось бы, как можно украсть торпеды, или ракеты? И для чего? Это же не колбаса. Понятно, Санька в другом мире готовится к серьёзным боестолкновениям. Можно сказать к войне со всем миром, а этим-то зачем? И главное – как? Ведь украдено было очень много. Саньке почти ничего и не оставалось. Поэтому у некоторых «хищников» он хитил заранее, пока они сами не утащили. Приходят такие жулики на склад, где приготовлены к вывозу торпеды, например, а торпед уже нет. Что там творилось⁈ Ай-яй-яй!
Постреляли на славу. Между прочим, гранатомёту «Сын неба» не удивился.
– Была у нас такая пушка. Да и есть и сейчас, но твоя сильнее взрывается и, главное, точнее летит. Я вон с первого раза попал в тот дом в ущелье.
И это было правдой. Император не захотел стрелять просто в гору, а пальнул из РПГ по кирпичному домику охраны, что стоял в узком ущелье. Были там люди, или нет, история умалчивает, но домик разлетелся в «дребезги пополам».
– Это таким снарядом любые ворота можно взорвать к ним не приближаясь. Надо как-нибудь попробовать мои ворота взорвать.
– Лучше не пробуй, – покрутил головой Санька. – Зарядов не бесконечное количество. Ещё надо твоих бойцов научить с ними управляться. И ты вообще… Прекращай жить на широкую ногу. Переходи в режим экономии военного времени. Ты читал трактат Сунь Цзы об «Искусстве ведения войны»?
– Читал, дедушка, – кивнул головой Сын Неба.
– Так почему ты не следуешь сим наставлениям? У тебя идёт война, а ты позволяешь себе сто блюд на обед. Ты не хочешь посчитать свои ресурсы? Ты вообще знаешь, сколько у тебя солдат, сколько лошадей, столько фуража для лошадей?
– Нет, дедушка, – потупившись себе под ноги, сказал «Сын Неба».
– Ну тогда ты проиграешь эту войну. Не сейчас, так позднее. Сейчас я помогу тебе, уничтожив англичан и французов, эту мировую плесень. Но со своими внутренними проблемами тебе придётся разбираться самому. Или империя распадётся. У тебя сильные соседи, которые становятся ещё сильнее. Япония пока в изоляции, но скоро и она проснётся. В неё уже попали семена европейской цивилизации.
– Мне сказали, что ты обстрелял порт Эдо и захватил порт Нагасаки. Так ли это?
– Не захватил. Подписал договор о военном сотрудничестве. Хочу закрыть их ещё больше от европейцев. Хотят сидеть в шёлковом коконе, пусть сидят как можно дольше. Самураев нельзя выпускать с островов. А вот Россия… Эта страна очень большая и хочет стать ещё больше. То, что ты отдал восточные земли мне, не надолго сдержит их, но не на долго. И тебе нужно научиться с ними сотрудничать. Они не такие, как британцы или французы. С ними можно найти общий язык, но нужна сила. Нужно развитие империи. Нужно строить школы и университеты. И я дам тебе учителей. Главное, наведи порядок.
– Но я слышал, что ты сам говоришь со своими людьми на русском языке. Я слышал его от посланцев русского царя. Как это возможно?
– Так получилось, что душа моя попала в будущее и в тело русского. В том времени русские и китайцы друзья и почти братья. И их союза боится весь мир. Вот и ты иди к союзу с ними. Я исключил Уссурийский край из сферы вашего конфликта. Теперь вам можно договариваться. Только решай внутреннюю проблему. Иначе погибнет миллион человек твоих подданных.
– Э-э-э… Ты говорил, что можешь убить кого угодно и где угодно… Может быть ты просто убьёшь Хун Сюцюаня?
– А ты тогда что будешь делать? Может ты тогда передашь мне власть над империей?
– Хочешь? – вдруг, искренне глядя Саньке в глаза, спросил «Сын неба». Честно говоря, я ничего не понимаю в искусстве ведения войны, хотя читал и перечитывал много раз. Я даже толком не знаю как воевать и как вести переговоры. Меня утомляют переговоры с этими британцами, или русскими. Хотя я сам с ними не говорю, а только слушаю, через шёлковую ткань, но и это меня утомляет. Возьми и правь! Ты был сильный правитель!
Санька опешил от неожиданного предложения.
– Допи*делся, – подумал он. – Этого мне ещё не хватало. Хотя, если применить настройки учёта матрицы, которые я ввёл в мире шестнадцатого века, можно было бы и поуправлять Китаем. Но оно мне надо? У меня Уссурийский край… Хотя его-то я хотел отдать под управление Россиянам. Мне-то нужна там только Находка. И то временно. А вот в Китае есть где развернуться. Но внутренние конфликты… Ха! Если убрать иезуитских проповедников, и отселить уже отравленных христианством китайцев – в Уссурийский край, кстати, тут всё быстро поправится.
– Ты, вот, что… Не горячись и не спеши, – сказал Санька. – Хорошо, что ты трезво оцениваешь свои возможности и способности. Но-о-о… Мы вместе, думаю, справимся с управлением. А на счёт того, чтобы убить главаря восстания, это самый простой способ и наиболее правильный, но попробуй решить эту проблему сам. И он там, этот, э-э-э, Хун Сюцюань, не один. Там несколько лидеров, получающих сигналы прямо от Бога. И они там скоро передерутся за власть. И этим можно воспользоваться. Так пользуйся. Проснись, короче, император. Иначе проспишь империю. А я тебе помогу и подскажу.
– А ведь с такими ресурсами, как в Китае, можно горы свернуть, – подумал Санька. – Это я удачно зашёл в Горное пристанище от летнего зноя. А ведь сомневался… Не хотел ломать императора. Боялся исторических последствий… А теперь, как-то всё заиграло новыми красками. Сейчас и евнухи примут меня, как правителя. Это для них вообще-то круто. Дух самого первого императора пришёл помочь империи в трудный час противостояния с западом. Ведь у многих ещё в памяти война с англичанами и первый неравноправный договор. Мне даже можно и трон поставить второй. Надо только себе глаза в матрице немного подправить. Где-то я видел рисунок первого императора Цинь.
Тут надо понимать, что Нурхаци – совершил невозможное, сначала объединив чжурдженей, создав из них госурарство, разорённое монголами в тринадцатом веке, а потом захватив власть в Ханьском Китае. И это с тринадцати лучниками, которые у него были вначале пути. Не даром он назвал себя «Сыном Неба».
В тысяча шестьсот восемнадцатом году уже двадцати тысячная армия Нурхаци вторглась в Китай. И её он создал за сорок лет. От тринадцати лучников, он дошёл до двадцати тысяч за сорок лет. Сорок лет целенаправленного пути. И он захватил и подчинил себе почти весь Китай. Но не весь. Он был ранен и умер от заражения крови. Его сын завоевал Корею и Монголию, а внук завоевал Китай. Но всё началось с тринадцати верных Нурхаци воинов и с цели, поставленной им перед собой.
Это всё Санька узнал из интернета и восхитился первым правителем маньчжур. И после стрельб, и обильного ужина, сидя у себя в «Хоромине» под кондиционером он подумал, что Китай – неплохая точка приложения сил. Из него, по крайней мере, ближе к США, и уж, конечно, к Европе.
Он не собирался с ними воевать по-настоящему. Он решил действовать, как всегда действовала Англия. Она уничтожала чужой флот.
– Интересно, – подумал Санька, – как быстро, ха-ха, прогорят Британские страховые компании? Да-а-а… Точно, можно прикрыться Китайским флагом. И Нагасакский инцидент можно приписать Китайцам. Надо быстрее распустить слух про мои маньчжурские корни. А там, дедушка я императора, или дух святой, пусть останется в тумане их домыслов.
* * *
– Я подумал над твоим предложением, Сын Неба, о принятии управления империей и вот что решил. Слушай меня внимательно. Ты должен править сам. И править активно, чтобы народ видели твою заботу о нём. Но я разрешаю тебе заявить обо мне. Громко заявить.
– Чтобы они поверили в тебя, им нужно чудо.
– Не надо идти на поводу толпы. Она может увести в пропасть. Народ скоро поймёт, что я с тобой. Поставь рядом со своим троном ещё один. И он всегда будет пустым. Но иногда я на нём буду появляться и что-то говорить, смотреть документы, которые тебе будут давать чужие послы, что-то советовать, потом снова исчезать. Это и будет чудо.
– Какие ты выберешь одежды? – спросил император. – Это очень важно.
– Такие, как надо, – буркнул Санька. Ему стал надоедать император, думающий о еде и одеждах. – Я знаю толк в этикете. И… Это при мне его придумали.
– У тебя есть эти одежды? – не отставал сын Неба. – Мои швеи могут сшить их.
– У меня есть мои одежды, в которых я правил империей чжурчжэней. Не беспокойся за меня. И запомни, никого кроме тебя нельзя допускать приближаться к моему земному телу.
И у Саньки действительно были такие одежды, сшитые из тяжёлого жёлтого шёлка с вычурной вышивкой. Он «позаимствовал» их у реального Нурхаци, обитавшего в другом параллельном мире и в другом времени.
– И ещё… Подумай, чтобы я сделал, придя сюда, и будучи простым смертным. Я был очень жесток и настойчив в достижении своей цели. Также, как, и мой сын, и мой внук. Без жесткой силы не было бы Империи. И не будет. Запомни это. И во главе силы империи должен стоять Сын Неба. Сейчас это – ты. Оставь мысли обо всём, кроме управления. Не думай об одеждах и еде. Перечитай Сунь Цзы. Управление государством – это тоже война.
– Так и сделаю, Первый Сын Неба, – сказал и чуть склонил в поклоне голову император Поднебесной Империи.
