Текст книги "Наемник"

Автор книги: Михаил Сухоросов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Ардах, на миг забыв обо всякой конспирации, обернулся ко мне, вскинул брови, но тут же снова внимательно уставился на свой плащ:

– Где ты его встретил?

– Спроси у него.

Ардах, однако, ничего у товарища спрашивать не пожелал:

– Тебе надо с нами.

– И подарить вам по куску на нос? – я откинул капюшон и уставился на него в упор. – Дураков ищи в другом месте.

– За тобой тоже гонятся. И за нами.

– Ну и что? Сами хвост привели – сами и уводите, а я спать хочу.

– Они на трактир нападут.

– Ну, нападут. Что дальше?

– Ты им зачем-то нужен.

– Допустим. А ваше-то какое дело? Я ж отлученный, так что о моей безопасности у вас заботиться резона нет.

– За тобой они придут сюда.

– Вот тогда и разберемся.

Ардах слегка наклонился ко мне и тихо отчеканил:

– Охрани непосвященного.

Знакомо. Старая-престарая, чуть ли не самая главная орденская заповедь, общий смысл сводится к тому, что в случае опасности (колдовской, естественно) Чародей должен первым совать голову в петлю, отвлекать ее на себя, в общем, лезть на рожон.

– Ты что – не расслышал? Я отлучен. И все ваши заповеди для меня – пустой звук. Я вне закона, – очевидно, в последних моих словах прозвучала такая злая ирония, что Ардах обернулся ко мне, уже не скрываясь:

– Не все согласны, что ты отлучен.

– Вот как… – я криво и зло усмехнулся. – Согласны или нет, а кошельки-то у всех тощие. А я стою две тысячи. И не орденец.

– Ты – Чародей.

Он еще на сознательность давить будет… А с другой стороны, прав он, никуда не денешься. Во мне моральные устои Ордена как-то не укоренились, но если он не врет, я могу на всех присутствующих навлечь некую опасность, о которой они и не подозревают – а это уже вопрос профессиональной этики. А я себя считаю профессионалом. Но вот если он на этом играет… Хотя для него, наверно, это равносильно святотатству.

– Ладно, допустим, я согласился. Что им помешает в этом случае на трактир напасть?

– Им нужны мы трое.

– Допустим. У тебя есть причина меня предупредить – хочешь лично убедиться, что я убрался. А где гарантия, что вы меня сразу по выходе из трактира не шлепнете?

– Клянусь Камнем.

Это уже серьезно.

– А твой товарищ – чем он поклянется?

Повисла неприятная пауза. Руку из-за пазухи я уже убрал, но Ардаху было не до того. Наконец, он выдавил:

– Я за него поручусь.

– Годится. Сколько у нас времени?

– Нисколько.

– Да сядь ты, не маячь! Торчишь столбом, внимание привлекаешь… – когда он послушался, я снял ноги с лавки, уставился ему в глаза:

– Итак, в чем проблема? Что нам мешает встать и уйти?

– Серые уже тут. В трактире.

– И сколько их?

– Один или два.

– Прорвемся.

– Это будет сигнал. Для атаки. Надо так, чтоб не заметили. Чтоб не видели, что мы вместе.

– Ладно, вот мы вышли. Что дальше?

– Уходим отсюда.

– Что – пешком? – топать куда-то – боюсь, не долго я протяну. Да и в драке от меня толку будет маловато. Какой я сейчас боец – с одной-то рукой?

А Ардах тоже несколько оторопел:

– Ты ж на лошади приехал.

– Чужая.

Профессия конокрада здесь очень рискованна – если тебя поймали живым, что редко бывает, обычно в погоне пристреливают, – то вешают без долгих разговоров и юридических формальностей. Ардах нахмурился:

– У нас – три. Одна с поклажей.

– Ну так выбирайте – я или поклажа.

– Не можем. Надо доставить, – похоже, тут он решил, что сболтнул лишнее – захлопнул свой большой рот и выпятил челюсть. И что у них за поклажа такая интересная?..

Наконец, Ардах решился и сообщил:

– Заберем именем Ордена.

– Устраивает. Как будем уходить?

– Подойдешь к нам, затеешь ссору.

– Предлог?

– Любой.

– Где сидят Серые?

Он указал глазами на столик, за которым играли в кости наемники и кратко информировал:

– Одноглазый.

Да, есть там такой. По роже – урка самый настоящий, к тому же, сдается мне, коновод в той компании.

Я проворчал:

– Ладно, катись. Готовность – минута. Да, а я что – с вами обоими разбираться пойду?

Ардах пожал плечами и поспешно отвалил. Конспиратор фиговый… Ладно, а вот сейчас проверить бы, не наврал ли он, по возможности – без зондажа. Приглядимся-ка к этому одноглазому через Юрд… Точно, Силой он владеет. От Юрда – короткая и четкая информация: «Серый Брат. Еще один – там», а в указанном направлении как раз тот столик, где расселись ребята из Караванной Гильдии. Если они встрянут или просто попробуют помешать нам уйти – расклад получается весьма неважнецкий. Да и вообще, эта затея со ссорой мне детской кажется. Ну кого этим обманешь? Ладно, симпровизирую что-нибудь. В крайнем случае приглашу секундантом одноглазого.

Я встал, закинул на плечо перевязь с мечом, втянул брюхо и двинулся вперед походкой ковбоя из вестерна, стараясь высекать каблуками искры из соломы, покрывавшей пол.

Что я больше всего ненавижу – так это играть в «крутого парня», эту категорию людей я просто на дух не переношу. Но, кажется, изобразил я его достаточно убедительно – мне поспешно уступали дорогу, пока я шел к столу Ардаха и светлобородого. Остановившись, я сузил глаза, выпятил челюсть и хлопнул Ардаха по плечу:

– Э, приятель!

Ардах раздраженно сбросил мою руку с плеча:

– Смотри, кого задеваешь, оборванец!

– Странные у тебя приятели, – обратился к нему светлобородый, чуть вскинув бровь. Ох, переигрывает Ардах… Ну, тут уж ничего не попишешь.

– Я вижу, – я с оттенком презрения указал пальцем на медный обруч. – Но такую штуку может нацепить каждый. Только с того, кто их не по праву носит, такие обручи вместе с головой снимают.

– По-моему, этот ненормальный чего-то хочет, – высокий обращался по-прежнему исключительно к Ардаху. Я расправил плечи:

– Он хочет, чтоб ему ответили за ненормального. Но только после того, как этот, притворяющийся орденцем, вернет то, что у меня взял. Брошь из серебра.

Ардах вскинулся:

– Ты хочешь сказать, я его украл?

– Факт остается фактом – ты поблизости от меня ошивался, а когда ты отошел, знак пропал.

Светлобородый лениво потянулся:

– Может, поучить его вежливости?

– Сам справлюсь, – буркнул Ардах.

– Берусь разделаться с обоими. Прогуляемся?

– Пошли, – согласился светлобородый. И тут кто-то отодвинул меня в сторонку. Гадство, этот сопляк, баронов оруженосец:

– Чародей ранен и драться не может. А кто скажет, что я недостаточно знатен, чтоб его заменить, у меня будет еще повод его проткнуть.

Воистину, услужливый дурак опаснее врага! А тем временем вокруг нас уже сгущается атмосфера нездорового интереса.

– Это мое дело, – попытался рыпнуться я, но оруженосец уже выволок из ножен не по росту тяжелый меч, а остальные четверо дружинников, ребята на подбор, уже встали стенкой за его спиной, явно приготовившись к великой драке. Придется что-то изобретать, пока Ардаха с его товарищем на фарш не порубили…

Но мне даже делать ничего не понадобилось, вернее, я просто ничего не успел предпринять: одноглазый из Братства решил, что пора вмешиваться. Хорошие задатки профессионального революционера – он тут же вспрыгнул на стол, гаркнул:

– Ша! Чародеев бьют! – и ринулся на баронских дружинников, остальные наемники последовали за ним.

Прошло некоторое время, пока я сообразил, что мы вмешались во всеобщую потасовку, а точнее – стали ее ядром. На защиту Ардаха с товарищем тут же встали дюжие ребята из Караванной гильдии. А вот синие плащи, дармоеды чертовы, участвовать не пожелали, просто отодвинулись в уголок.

Одноглазый, Илья Муромец хренов, вооружился скамьей и пробивается поближе ко мне, я уже успел схлопотать в ухо, да так, что все поплыло, и отправить в полет одного из наемников… А расчет-то верный, я имею в виду, не у нас: силы разделились, теперь Серые и на стороне наемников и на стороне караванщиков, так что имеют все основания и благовидный предлог разобраться с нами троими.

А вообще, все довольно мирно и до неприличия напоминает сцену из вестерна – светлобородый, по-быстрому распинав по углам троих оставшихся на ногах дружинников, весело рубится на мечах с оруженосцем, наемники бодренько бьют морды караванщикам, караванщики – наемникам, Ардах, взобравшись на стол, орудует секирой – только удивляться остается, как до сих пор никому башку не снес…

Я вынул меч, пытаясь достать одноглазого, но левая подвела – я его тут же и потерял, парируя скамью. Одноглазый выпустил ее и прыгнул на меня, я встретил его в полете мощным апперкотом справа, пригнулся, уворачиваясь от летящего кувшина. Боковым зрением при этом выхватилось, что Ардах изо всех сил пытается выбраться из-под перевернутого стола, а в дверях, скрестив руки на груди, равнодушно наблюдает происходящее хозяин. В этот момент одноглазый снова возник в поле моего зрения. Быстро оклемался, ничего не скажешь… И тут же вижу льдисто блестящее лезвие в его руке, перехватываю правой метнувшийся снизу кинжал, локтем пытаюсь закрыться от удара снизу, кулак чиркает по скуле, перехватываю левой запястье руки с кинжалом, еще один аперкот, одноглазый ловко уходит. Плечо словно в огне, нож медленно, но верно приближается к горлу. Обняв одноглазого за шею, резко бью лбом в переносицу. Это называется – работать головой… Упал, вроде…

И тут же вижу а-Смига, несущегося к эпицентру драки с обнаженным двуручным мечом – зрелище великолепное. Барон впечатляет – в грязнейшей полотняной рубахе, распахнутой на волосатой груди, сивая грива развевается, глаза горят. И несется как раз на светлобородого, занося меч… Ору изо всех сил:

– Сзади!

Светлобородому как-то сразу наскучил оруженосец, он отправляет его под стол мощным пинком и разворачивается навстречу а-Смигу, выставив меч. А тот, в полной уверенности, что мой вопль относится именно к нему, тоже поворачивается, как ужаленный. Маленькая приятная неловкость, все даже на секунду замирают, не понимая, что же, собственно, происходит, но надо отдать должное – оправились быстро. Драка продолжается, вижу перед собой наемника в кожаном камзоле, короткий дар по горлу, пропал… А одноглазый поднялся уже, смотрит на меня… Ох, как же он мне надоел! Зачем-то нащупываю в кармане хельговскую застежку, зажимаю ее в кулаке, уворачиваюсь от бокового удара не совсем удачно, тут же бью в ответ кулаком с зажатой мной брошью. Удар выходит слабый, но тут же вижу, как одноглазый заваливается навзничь, и я уже знаю, что он мертв. Да как так получилось, я ж его едва зацепил…

Наклоняюсь над трупом, тут же одновременно с холодом вдоль спины и сигналом Юрда, понимаю, что от удара сверху уже не увернуться… Свист тяжелого клинка, короткий хрип – и, едва не придавив меня, на пол обрушивается чье-то тело. Багровая жидкая маска вместо лица, золотой перстень на руке, сжавшей тесак, который должен был развалить череп мне… Один из Караванной гильдии. Это светлобородый помог, а сам снова поворачивается к барону, но снова возникают всеобщие непонятки – а кто, собственно, кого бьет? Потом до караванщиков, вроде, дошло, что их товарища уложили, тянутся к тесакам.

Но светлобородый по максимуму использовал возникшее замешательство и гаркнул так, что у меня в ушах зазвенело:

– А ну, прекратить!

От неожиданности прекратили все, даже барон. Длинный склонился над трупом одноглазого, рванул на его груди рубаху. Так и есть, на груди обнаружилась золотая пластина с мчащимся волком, но вот той непонятной и грозной Силы, что я в лесу почувствовал, не сей раз нет… Светлобородый презрительно сплюнул:

– Так и думал… Шестерка.

Ардах, уже выбравшийся из-под стола, тоже наклонился над трупом, вытирая рукавом капающую из носа кровь.

Барон опомнился первым и сразу возмутился:

– Что это здесь такое?!

Я принял самый значительный вид:

– Видишь ли, барон, это наши люди, – кивнув на Ардаха и светлобородого. – Из Ордена. Нам пришлось устроить этот спектакль, чтоб сбить с толку шпионов, а сейчас мы должны уходить. У тебя ведь есть лишняя лошадь? Та, на которой я сюда добрался.

А-Смиг нехотя кивнул. Ну уж коника-то я вправе у него реквизировать именем Ордена… Обычно таким правом в своих мелких корыстных интересах не пользуются, за такое из Ордена вышибают, но меня-то уже вышибли, а честность среди моих достоинств никогда не числилась, так что черта лысого я ему коня верну.

– Я ее забираю, – величественно информировал я, словно делая одолжение. Тем временем светлобородый снял с мертвеца знак:

– Ты едешь в Столицу, барон? Тебе придется отвезти эту вещь.

Тот сразу вскинулся:

– А по какому праву ты мне приказываешь?

– По праву Чародея, – отрезал я. – Это – на благо Ордена и короны.

Светлобородый важно кивнул, еле заметно подмигнул мне и продолжил инструктаж:

– Ты слышал о Сером Братстве, барон?

Тот настолько посерел, что все стало ясно:

– А сами вы никак не можете этого сделать? – как обычно… При любой опасности, связанной с чем-то из области Силы любой местный смельчак не из Чародеев стремится забраться в кусты поглубже.

Светлобородый покачал головой:

– Нам предстоит сейчас драться, и это еще не известно, чем кончится. А ты заверни эту вещь в тряпицу и вообще избегай к ней прикасаться, по пути старайся не ночевать под открытым небом, особенно избегай ночевок в лесу, и не езди ночью. А в Столице придешь в Главную Цитадель, отдашь эту вещь Верховному Магистру, и только ему, и скажешь: «Серые вышли из-за моря, они на Пограничном». Награда не замедлит.

Барон угрюмо кивнул. Перспектива тащиться через всю Империю с подозрительной колдовской штуковиной в багаже ему никак не нравилась, но с Орденом не поспоришь… Он повернулся на каблуках и рявкнул:

– Коня Чародею! – а потом снова ко мне:

– Удачи тебе, Марко Книжник.

– И тебе удачи.

– Ну что, пошли? – светлобородый похрустывал от нетерпения пальцами. Мы выкатились из трактира и направились к конюшне.

– Кстати, ты нас не представил, – напомнил я Ардаху. Светлобородый ухмыльнулся:

– Я в виде исключения своим настоящим именем пользуюсь. Герман.

– А я здесь называюсь, как ты знаешь, Мик Меченосец. Как водичка?

– Прикрытие вышло великолепное. Ладно, други, поторопимся, погоня уже идет на скоростях, надо свалить отсюда подальше.

– Куда? – поинтересовался я, затягивая подпругу. Мне достался все тот же коренастый степной конек. Герман нетерпеливо дернул плечом:

– Куда угодно, лишь бы на открытое место. В лесу они нас как захотят, так и сделают.

– Бегущей воды не боятся? – кратко осведомился Ардах, уже поставивший ногу в стремя.

– Кто боится, тех в передовую дюжину не посылают. Да не копайтесь вы! Они уже близко!

Я вспрыгнул в седло. А поливает-то до сих пор капитально, уже и плащ промок. Да и вообще холодновато. Ничего, сейчас, похоже, будет жарко.

ГЛАВА 18

Скачка была короткая и яростная. Я не сразу заметил, что дождь кончился – летел, привстав в седле и подставив лицо сырому ветру. Да, погоня-то уже на хвосте… Пока ничего конкретного, но все то же чувство – цепкий взгляд на спине. И еще могу сказать, что они ближе, чем хотелось бы.

Ардах неплохо знал эти места – нас вел именно он. Наконец, он осадил коня. Так, похоже, берег какой-то реки или речушки – откуда-то ползет туман, даже журчание слышно. И из мутно-серого тумана вырастают темными мохнатыми силуэтами две сосны.

– Дело, – одобрил Герман. – Огня они не любят. Жалко деревья, но если что – придется их запалить.

Мы спешились, отвели лошадей подальше от поля предстоящей свалки – еще для полного счастья не хватало пешими остаться. Герман, оставшийся у сосен, негромко бросил нам вслед:

– Факела захватите. Они в поклаже.

Я помог Ардаху свьючить тюки. Увесистые… И что-то в них по ощущению длинное и железное. Ардах распаковал один из них, я как бы невзначай наклонился над его плечом. Надо ж хоть одним глазком на эту их сверхважную поклажу взглянуть…

Вроде как ничего особенного. Мечи. Клинки тяжеловаты явно, но не намного тяжелей нормального двуручного меча. А вот рукояточки!.. Сантиметров десять в диаметре, не меньше, и в длину чуть не полметра. Интересно, кому ж такие по руке? Или по лапе… Разве что гоблину какому-нибудь… А вот это уже спаси и сохрани, нам только гоблинов с мечами еще не хватает на этой земле! Сам я гоблинов не встречал, но по описанию – те еще зверушки, что-то вроде ископаемой гориллы ростом под три метра, живут колониями. Люди их обычно не трогают, а вот гоблины иногда людей трогают очень сильно – весной, например. То ли гон у них, то ли что-то еще, но тогда им навстречу лучше не попадаться – все на своем пути сносят, да еще и Сила у них, по слухам, та же, что питает нежить.

Об этом я раздумывал, возвращаясь под сосны. А в общем-то сейчас не до этого. Допустим, мечом я и одной рукой смогу орудовать – левая сейчас для подобных упражнений не пригодна, спасибо, хоть не кровит. Ладно, факел я в ней удержу, и то хорошо.

А Герман нервничает, его длинная фигура маячит на фоне темного выцветшего неба, шаг – циркулем, три туда – три обратно. Лица его разглядеть не могу, но знаю, что рот его сжат в прямую линию, а на лбу – вертикальная складка. Вот как, оказывается, я с ним неплохо знаком, а так же встречались мы с ним в кризисных ситуациях…

Внезапно он повернулся к нам, как на вертеле, и сообщил:

– Главное – до рассвета продержаться, при свете дня они тоже нападать не любят.

– Но могут? – решил уточнить я, в ответ оба моих спутника хором хрюкнули. Значит, могут. Эх, ввязался ж я опять на свою голову! До рассвета еще очень порядочное время. Беда с тобой, Меченосец, куда б ни пошел – везде в заваруху влетаешь, и одна другой гаже…

Мы постояли еще немного, молча кутаясь в плащи от всепроникающей сырости, потом Герман полушепотом объявил:

– Они меньше чем в полулиге. Десять штук. Четверо – при шкуре.

Значит, волков всего четыре, остальные люди. Почти.

Ардах с присвистом сплюнул и шумно перевел дух, я пробурчал сквозь зубы:

– Многовато на нас троих, а?

– Посмотрим, – процедил Герман, словно убеждая себя. – Это мы еще посмотрим…

Не слишком мне его тон нравится – я считаю, если уж стычки не избежать, надо к ней относиться спокойно – чему быть, того не миновать. Хотя и меня мандраж подколачивает…

– Слушай, а как ты их чуешь? Да еще с такой точностью…

– Их знак. Я его на себе, знаешь, долго протаскал.

Кажется, Ардах издал какой-то звук, но когда я повернулся к нему, он снова стал непроницаемым и спокойно стоял, расставив короткие ноги и подбрасывая на ладони секиру, словно нянчил ее – маленький, коренастый, надежный. В точности такой, каким я его помню по Берлоге.

И тут я чувствую присутствие Серых – пока еще не опасность, но какое-то странное напряжение, разлитое в тумане, незримое давление с трех сторон, чувство – как перед грозой. Обходят нас, подковой. Юрд пульсирует на груди, подкачивая мне Силу. Как насос. Как второе сердце. Герман выдыхает сквозь зубы:

– Идут…

– Поджигать? – вполголоса хрипло спрашивает Ардах.

– Подпустим еще чуток. Только тихо.

– Ардах, поджигаешь обе сосны, когда надо будет.

Короткий кивок в ответ. Вязкая, непроницаемая тишина, а невидимый пресс давит все сильней. Они-то четко знают, где мы, почуяли…З мейство, вот если среди них кто-то может молнии кидать, вроде того типа на ладье Воронов, нам точно хана… Хотя нет, не похоже, такой силищи я что-то не чувствую. Тишина почти мертвая, и очень громко в ней наше сиплое дыхание и шум капель, шлепающихся с ветвей в траву. Попробую Силу задействовать… Закрываю глаза. Близко уже, твари, метров двести от силы… Ни сосчитать их не могу, ни различить – туманный серый полукруг прижимает нас к реке. И все ближе – неторопливо, бесшумно… Так, вроде что-то в фокусе появилось, пятно. Человек? Волк? Оборотень.

Еле слышно шепчу:

– Засек одного.

– Давай!!!

Формирую огненное кольцо, сжав его до размеров теннисного мяча, всей Силой посылаю в серое пятно впереди. Чем меньше – тем быстрее… Есть! Чуть затормозило перед самым попаданием, потом – на другой стороне луга – столб оранжевого пламени, хриплый вой, ему откликаются голоса по всему лугу. Ну, началось…

Сосны за моей спиной вспыхивают сразу, с гудением, теперь весь луг ярко освещен, и я вижу их – шестеро, все пешие и в доспехах, еще что-то длинное и темное движется к нам, почти незаметное в высокой траве. Знаком Огня поджигаю факел, справа из травы, метрах в пяти – стремительный бросок, Герман гибко отклоняется, молниеносный выпад… Следующая тень возникает прямо передо мной, пугающе близко, успеваю только выбросить вперед руку с факелом, закрывая горло, зубы лязгают о стальной наручень, тяжесть волчьего тела сносит меня на землю, в считанных сантиметрах, ударившись спиной, вижу сверкающие красноватым, не человеческим и не звериным огнем, глаза. Рефлекторно бью мечом снизу, кажется, попал во что-то мягкое, но тяжесть по-прежнему жива, когтистая лапа рвет рубаху на груди. Где-то над моей головой льдисто взблескивает секира, хватка зверя куда-то пропадает. Ардах. Нет времени на благодарности.

Рывком поднимаюсь на ноги, ветер лупит в спину, пронося мимо искры. Странно, почему эти, которые в человечьем обличье, не приблизились? Ясно вижу только одного из них, в серебристых доспехах и с белым султаном на шлеме, он кажется громадным, чуть ли не пяти метров ростом. Дешевый фокус, паря… Мороком меня не обманешь…

Белый Султан наносит точечный удар, отшибаю его коротко знаком Щита, бросаю в него огонь. Юрд, наконец-то, на всю катушку раскочегарился, теперь мой меч, как и в драке с Монахами, превращается в прямой метровый язык зеленого пламени. Развернув между руками защиту, парирую разом два удара Силы – спереди и откуда-то справа. Что ж они так слабо?.. Неспроста ведь… И нежить чувствую где-то поблизости. Отбиваю светящуюся синим линию, направленную мне в грудь, вычерчиваю мечом знак Силы, изо всех сил закрутив его. Кажется, кого-то зацепил… Но этот придурок с белым султаном продолжает свои ресурсы расходовать, чтоб голову морочить – кажется громадным, чуть не выше сосен…

– Брукса!!!

Вопль Ардаха заставляет меня резко повернуться. Да, теперь я не только чувствую, но и вижу ее – пока не слишком близко. Судя по тому, как брукса сверкает и меняет оттенки, она в ярости, чтоб ее до такого состояния довести – не знаю, что уж надо… Она стремительно перемещается зигзагами, смахивает на женщину в белом платье до земли.

Швыряю в нее знаком Серебра, брукса легко уходит – просто исчезает в одном месте и возникает в другом, уже гораздо ближе. Ее вопль – на грани ультразвука, он врезается в нас, как таран, перешибая дыхание. Чувствую, как кто-то – Герман или Ардах – садит по ней знаком Огня, вижу даже след знака в темноте – как струю из огнемета. Бесполезно. Она не сама по себе, я уже чувствую связь между ней и тем, с султаном. Судорожно, буквально на ходу припоминая нужные жесты и направление Силы, выстраиваю перед собой знак Двойной Корень, но выпустить его не успеваю – кто-то из Серых шарахает меня Силой по мозгам так, что я на момент утрачиваю контроль. Новый вопль швыряет меня на колени, чувствую, как немеет лицо. Значит, мы уже в пределах досягаемости бруксы. Никогда я раньше с ней не встречался, но знаю – если она до нас доберется, то найдут только три изломанных, перекрученных, как выжатая простыня, трупа.

И в этот момент вижу ее прямо перед собой – ослепительный, переливающийся балахон. Сил подняться на ноги – никаких. Непонятная Сила заставляет меня напрячься, прогибает назад, не дает встать. Спина выгибается еще сильнее, брукса – вот она, над балахоном – подобие постоянно меняющегося лица – то прекрасное, как Снежная королева, то маска мертвой старухи. Тело перестает мне подчиняться, это напоминает судороги, голова запрокидывается назад так, что хрустят позвонки, кто-то, кажется, Герман, из последних сил наносит короткий слабый удар, это отвлекает бруксу – ненадолго, но у меня появляется возможность вскинуть правую руку и вычертить, выстроить перед собой запретный для Чародеев Ордена Алый знак.

Он появляется передо мной предельно четко, перед моим чародейским зрением – вместе со всей сопутствующей информацией. Алый знак является своего рода антинежитью, живущей своей собственной жизнью. Насколько я помню, немногим Чародеям удавалось удержать над ним контроль, а еще меньше осталось в живых после этого. Под контролем его удержать исключительно трудно, а выпустишь – последствия непредсказуемы. Во всяком случае, нам-то уж точно хана, да еще и скольким после нас… Если он от меня вырвется, моих силенок не хватит, чтоб его нейтрализовать… Давление исчезает почти полностью, брукса уже готова ретироваться, но я чувствую, как медленно, но неотвратимо выходит из-под моего контроля знак – как хвост удава, миллиметр за миллиметром из рук выскальзывает. И с отчаянной отчетливостью понимаю – не удержу. А в следующую секунду он вырывается на свободу, извиваясь, как обезумевший живой узор.

Тип с султаном тоже, вроде, знает, чем ему это грозит – вскидывает руку, навстречу моему Алому знаку с визгом снаряда устремляется что-то, напоминающее завязанную морским узлом молнию, проходит миг, в обычной ситуации слишком короткий для восприятия, а сейчас – как замедленное кино, знаки сшибаются в цветовую мешанину, потом – вспышка и темнота. Удар ветра вталкивает воздух в легкие так, что они вот-вот лопнут, сносит меня с ног и катит вниз по обрыву.

Через какое-то время, кажущееся невыносимо долгим, обнаруживаю, что лежу лицом вверх, раскинув руки, потом – охваченная пламенем сосна нависает надо мной, увеличиваясь в размерах, успеваю только перекатиться на живот, сверху – дождь углей. Качусь к реке, спасаясь от палящего жара, поднимаюсь, стряхивая искры с одежды, оскальзываясь, бросаюсь наверх – и только тут соображаю, что я без меча. А, неважно! Чавкаю башмаками по мокрому склону, огибая гигантский костер, пламя с новой силой рвется в небо – и вдруг до меня доходит, что бой окончен.

Сперва я заметил Германа, он сидел на земле, откинувшись назад и опираясь на руки и жадно хватал ртом воздух. Подобрав свой меч, я даже не потрудился его в ножны закинуть – просто уронил рядом, когда уселся. Конечности словно свинцовые… А теперь, когда все окончилось, снова холодно стало, да еще клешня разболелась – просто сил никаких. Я подвинулся поближе к догорающей на земле сосне:

– А где Ардах?

– Здесь, – Ардах, хрипло и тяжело дыша, выбрел откуда-то из темноты, его шатало, обе руки он прижимал к животу.

– Ранен? – вскинулся Герман.

– Точечный. Скоро отойдет.

– Сообщение принял, – Герман растянулся на земле во весь рост, пошарил за пазухой. – Берег, берег для себя… На, – он протянул мне сигарету. Я рассеянно поблагодарил его, прикурил от уголька – и тут только до меня доперло: он же только что красивым почерком расписался в том, что он – Пришлый, но говорить об этом не хочет в присутствии Ардаха!

Я круто повернулся и уставился на него, мысленно подвывая от боли в плече. Герман на меня не смотрел, он увлеченно созерцал догорающую сосну, пуская дым углом рта. Наконец, он пробормотал:

– Я, наверно, дурак. Ничего не понимаю. До рассвета еще часа два с лишним, навались они сейчас – и все, хана бы нам. А они уходят. Не понимаю…

– А чего тут понимать… – проворчал я. – Были – и ушли, мне лично от них ничего больше и не надо. Или Силу копят?

– Нет, – Герман упрямо помотал головой. – Они уходят, и очень быстро. Это ты их так напугал?

– Не их, а бруксу. А потом, этот, который у них основной, по-моему, без всяких проблем управился.

– Может быть, может быть. Просто не слишком мне это нравится, хотя бы потому, что непонятно. Ребра целы? – обратился он к Ардаху. Тот коротко кивнул. Похоже, не хочет он нас с Германом ни на миг из виду упускать… Боится, что мы за его спиной столкнемся?..Ладно, на данный момент у меня проблемки есть поважнее:

– Значит, дождемся рассвета – и разбежались? А то, если вас кто-то в компании отлученного увидит, хило вам придется, когда начальство узнает.

– А мы ему не скажем, – усмехнулся Герман. – Во всяком случае, я не собираюсь. Ардах?

– А мне-то что? – буркнул тот. – Грентвиг охоты не объявлял. Только вот Вигана ты зря убил.

– Чего?! – я аж подпрыгнул. Только таких предъяв мне еще не хватало для полного счастья! Ардах некоторое время пялился на меня, недоумевая, чего это я так вскинулся, потом нахмурился:

– На Забытом его нашли, как раз после тебя.

– Ну и сука же этот Даэл, – пробормотал я, ошалело потирая лоб. Герман протестующе вскинул руку:

– Легче. Это, как-никак, мой начальничек.

– Все равно сука. Уж в одном-то я уверен, Вигана я не убивал. А погоню на Забытом Даэл и возглавлял.

– Да, друг-приятель, вкололся ты в историю… – Герман потянулся. – Кто-то хочет, чтоб тебя убийцей считали.

– Кто-кто… Шеф твой. Только вот на кой ему все это?

– Хотят тебе кислород окончательно перекрыть. Где ты им на хвост наступил?

– Да так… Насчет твоего босса кое-что. Ты сам ведь в курсе, откуда он? Ну так вот, он раскрылся и пытался меня завербовать в свою команду. Ты же слышал о большой охоте на смертников?

Ардах недоуменно переводил глаза с него на меня. Ну, у нас кой-какие свои секреты…

Но Герман, похоже, тоже немного не врубился, о чем это я:

– Погоди-ка, это уже что-то новенькое. Ты не забывай, меня в Империи несколько лет не было, да и сейчас мне, в общем-то, в другую сторону. Что за охота?

– Даэл намерен объявить газават всем Пришлым. Я, кстати, до сих пор мишень номер раз?

– Насколько мне известно, да. Так что я бы на твоем месте пока в Империю не совался, там и так все на ушах стоят из-за этой смуты.

– Вот и могут не заметить, – внес свою лепту Ардах.

– А что вообще за смута? Кто там кого смутил?

– А, все как обычно. Драка за корону. Только я в этом слабо разбираюсь, да и не слишком интересовался.

– Типа Алой и Белой розы? – называется – тонкий зондаж…

– Типа, – согласился Герман.

Получается, мы с ним кое-что одинаково помним, в разных мирах и история разная. Ардах, услышав, что мы снова заговорили какими-то загадками, насупился и отвернулся.

А вот интересно, понял ли Герман, что я о себе мало, что помню? Если да, то может все весьма круто обернуться – раз он Пришлый и связан с Институтом, ему известно о существовании двойников. Насколько я понял, в тот период, что я не помню, мы с ним были друзьями, но вот с двойником-то его ничего не связывает.

А он продолжил после паузы:

– Сейчас бы я на твоем месте опять без вести пропал – уж очень ты всех интересуешь.

Так, в скобочках отметим, что я некоторое время числился пропавшим без вести…

– Кого это – всех? Кстати, раз ты в Братстве состоял, может, скажешь – им-то от меня что нужно?

– Всего ничего. Тебя. На побережье налет – специально в твою честь, можешь гордиться. Они почему-то решили, что ты к ним примкнешь.

– С какой это радости? – все чудесатее и чудесатее… Все-таки я слишком популярен.