Текст книги "Слезы Зоны (СИ)"

Автор книги: Михаил Росс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

– Да иди ты на фиг, Немо, с такими приколами!

– Понял. Иду.

– Достал! Тоже мне, легенда Зоны, вшивая!

– Не хочешь чтобы своих вшей на тебя натравил, умолкни и спи.

– Да что за ты человек такой? Ты можешь быть нормальным?

– Я нормальный.

– Ага! Заливай кому другому! Нормальный нашёлся! То молчит, как рыба об лёд, то говорит ерунду какую-то.

– Я не говорю ерунду.

– А то я не помню! Вон, когда возле заставы брюхо морозили, сказанул, что, типа, жизнь ничего не стоит. Скажешь, не ерунда?

– Чего же стоит жизнь?

– Да всего! Если её нет, то уже ничего не нужно! Ни бабло, ни жратва вкусная, ни тёлки, ни власть.

– То есть жизнь – самое ценное, что может быть?

– Если нет – назови хоть что-то более ценное!

– Разве когда не станет тебя, пропадёт весь мир? Все люди, что живут в нём?

– Для меня – пропадёт! А если пропадёт для меня – то какая к чёрту разница, пропадёт или останется?

– Но ведь в мире живут миллиарды людей. Разве твоя жизнь более ценна, чем жизнь каждого из них? Или, тем более, жизни их всех вместе взятые?

– Своя рубашка ближе к телу, – недовольно буркнул Фашист.

– Нет, всё-таки есть много вещей, куда более ценных, чем всего лишь жизнь.

– Да нет такого. И быть не может.

– Сама по себе, жизнь не стоит ничего. Как, например, пустая бутылка. В неё можно налить молоко и она станет полезной. Можно наполнить жидким дерьмом. Тогда она окажется неприятной или даже вредной. А можно оставить пустой. И бутылка станет просто бесполезной и ненужной. Поэтому жизнь – ничего не стоит, а то, что ты успеешь за неё сотворить, может сделать её бесценной.

– Чегоооо? Ты сам-то понимаешь, что городишь, Немо. Бутылку какую-то придумал!

– Понимаю. А тебе не понять, Фашист. Хотя это очень просто. Очень-очень просто…

XI

Ни один из сталкеров, при всем желании, не смог бы припомнить, когда в последний раз удавалось так хорошо выспаться. Когда земля содрогнулась, исторгая загадочную и страшную энергию Выброса, Эру, вдруг вспомнивший спор Любы и Немо, сонно вытянул из кармана ПДА и взглянул на экран. Часы в уголке показывали восемь минут четвёртого. Большая же часть сталкеров даже не проснулись, когда пророкотал Выброс, и уж тем более, от топота стаи слепых псов пронёсшихся по крыше землянки. И Перун, свернувшийся на земле, подсунув под себя рюкзак и снятый из-за жары камуфляж, проснулся только к десяти часам утра.

Потягиваясь до боли в мышцах, он, не вставая, оглядел помещение. Остальные ещё сладко сопели, морщась от могучего храпа Эрудита и протяжного похрапывания Каля. Только Немо, полусидевший на кровати, уткнулся в ПДА и что-то проглядывал. Бросив мимолётный взгляд на проснувшегося, он мотнул головой на ящик еды и ткнул носком в пятилитровую канистру воды, с крупным осколком Фильтра на дне. А затем снова опустил глаза на широкий экран карманного компьютера.

Проигнорировав приглашение к трапезе, Перун бесшумно поднялся и, с трудом поборов желание сунуть в раскрытую пасть Эрудита старый носок, подошёл к Немо.

– А говорил, что ПДАшниками не пользуешься! – шёпотом, в котором сквозил восторг ученика, поймавшего учителя на ошибке или вранье, обратился он к нему.

– Я не говорил, что не пользуюсь. Не доверяю информации, что на него приходит – да. Но без ПДА со скуки застрелиться можно, – странно, но он даже не понизил голос, но никто не шевельнулся. Так же у него получалось и в бою – он не говорил громче, но все слышали.

– Так ты в игрушки балуешься? Покажи, какие! Я боулинг люблю и гоночки! Всегда первые места мои! – придвинувшись вплотную, сталкер заглянул на экран и через секунду возмутился. – А где игра? Что за фигня, буквы сплошные!

– Я читаю, – не прекращая пробегать взглядом по строчкам текста, отозвался Немо.

– Читаешь? Тебе что, больше делать нечего?

– Есть более интересное предложение, как убить несколько часов?

– Ну-у-у-у… Поесть можно! Или поспать ещё. Под настроение – выпить.

– Так спи. Или ешь. Спиртным угостить не могу – нету.

– Покажи, что читаешь? – попросил Перун, после молчания на минуту, за которую он старался переварить сказанное.

– Перекрёсток двенадцати ветров. Верещагин. Хорошо пишет. Очень хорошо.

– А-а-а. Понятно. Не слышал про такого.

– Думаю, ты вообще, мало про кого из писателей слышал…

– Ты много-то на себя не бери! Думаешь, если читаешь этого типа, то самый умный?

– Я читаю не только его. У меня в ПДА флешка на гигабайт. Полностью забитая книгами. Разными. Фантастика, история, приключения, детективы, социология, анатомия, политология, психология.

– Да где ж ты такое берёшь-то?

– Бармен достал. У него хорошие связи. Хотя, конечно, удивился такому заказу, но сделал быстро.

– И тоже бесплатно?

– Бесплатно.

– С чего он к тебе так? Ну чего ты такого ему сделал? – почти разъярённо прошептал сталкер, уже не надеясь на ответ.

– Давно это было, – к его удивлению ответил Немо. – Четыре с половиной года назад. Бармен тогда только пришёл сюда. Уж не знаю, как занесло, бежал от чего-то или просто наживу почуял. Тогда он помоложе был. Не таким толстым. Но вот хитрости хватало с избытком. И нюха на деньги тоже. Одним словом, выбрал он себе местечко, под крылышком Долга. Ну я немного помог. Замолвил словечко перед Генералом. Кстати, долговцы и сами обрадовались такому повороту. Возможность поесть нормально, да слухами обменяться.

– Так за это он так с тобой носится?

– Не только. Месяца через два, когда Бармен не столько торговлей продуктами занялся, сколько оружием, да ещё и артефакты скупать стал, нагрянули к нему бандиты. От Морды, был здесь тип такой. Собрал человек сорок и всю совесть потерял. Заявили, что пятьдесят процентов от всех бабок, что Бармен получает, им отстёгивать придётся.

– И???

– Ну так получилось, что в тот момент я у Бармена гостил, за дальним столиком обедал. Смотрю, Бармен винчестер свой из-под стойки выдернул. Бандиты тоже за стволы похватались. Ну я Винторез на автоматическую стрельбу поставил и секунды через две возвращаться с докладом к Морде некому стало. А через два дня и самого Морды не стало.

– Это ты его… так?

– Я. Нечего наглеть было.

– Так ты ж говоришь, что у него человек сорок было!

– Это когда он своих к Бармену послал их сорок было. Когда я к нему пришёл, уже тридцать с небольшим. А когда уходил – едва ли двадцать пять набралось. Ну из них часть в честные сталкеры подалась. Насколько знаю – ни один до сегодняшнего дня не дожил. Человек десять в другие банды разбежались. Тоже вряд ли кто-то выжил. Бандиты долго не живут.

– Честные сталкеры тоже, – хмуро ответил Перун.

– По-разному бывает. Ну что там, остальные ещё долго спать собираются? Буди их уже!

Через час, плотно закусив, раскидав остатки провизии Немо по рюкзакам и наполнив фляги удивительно чистой водой, сталкеры приготовились к выходу. Примерно за полчаса до полудня Немо, зачем-то прихватив уже тёмно-пурпурный Рубин, который называл Печкой, откинул увесистую дверцу и первым выскочил из землянки, подставляя лицо уже тёплому, нежному ветру и вдыхая свежий воздух, какой бывает только после сильнейшей грозы или Выброса.

– Добрый нынче день! – сообщил он, глядя в бирюзово-синее небо, без единой тучки. И тут же, без перехода, добавил. – Осторожно, Эру, в двух метрах левее от тебя полдесятка Воронок появилось, – и, шевельнув плечами, устраивая вещи поудобнее, зашагал в сторону Тёмной долины, аккуратно выкинув артефакт в кусты.

– Мать-перемать, – мгновенно побледневший Эрудит отскочил прочь от аномалий и, злобно посверлив спину Немо, бросился догонять его.

– Немо, а на фига ты Печку… в смысле, Рубин, выкинул? – сунулся любопытный Перун.

– Я его им уже полгода греюсь, – пояснил сталкер. – Хрупким стал. Может раскрошиться и руки обжечь. Нужно будет новый найти.

Остальные, не проронив ни слова, морщась или улыбаясь погожему дню, последовали за ними.

– В деревне кровосос, – вдруг сообщила Люба, впервые подав голос с прошлого дня.

– Знаю, – кивнул Немо. – Ничего. Не кинется. Он сыт.

– Откуда ты все знаешь?

– Знаю…

– Так что, Немо, как будем действовать, когда прибудем? – попытался напомнить, что вожак всё-таки он, поинтересовался Эрудит.

– Давай сперва прибудем. До долины почти день пути, в лучшем случае.

И снова километры оставались за спиной на удивление быстро и спокойно. Об аномалиях Немо предупреждал быстро, точно и вовремя, большинство мутантов просто не решалось кинуться на столь большой отряд. Правда пробегавшая мимо стая слепых псов, то ли с голоду, то ли от глупости попытались добраться до желанной добычи. Но трёх выстрелов из Винтореза хватило, чтобы стая скуля кинулась прочь, оставив на земле троих собратьев.

Первое неприятное происшествие случилось лишь часам к семи вечера. До небольшой рощи, где, как сообщил Немо, можно безопасно переночевать, оставалось не больше часа ходьбы. Но именно в это время, когда группа быстрым шагом преодолевала длинное и довольно глубокое русло засохшего после таянья снега ручья или даже речушки, Люба, так и не снявшая очки, кинулась к Немо и, вцепившись ему в локоть, быстро зашептала:

– Люди! Недалеко совсем! Метров сто семьдесят всего! В ту сторону!

– Отряд, всем остановиться! Приготовиться к бою. Эру, за мной! – за секунду сбросив на ещё влажное песчаное дно ручья Сайгу и рюкзак, Немо, пригибаясь, скользнул по склону. С секундным опозданием рядом с ним растянулся и Эрудит.

– Интересно, кто такие? – прошептал он, завистливо переводя взгляд с группы человек в двадцать, на оптику Винтореза, к которой припал Немо.

– Плохо. Монолит. Двадцать три человека.

– А ты откуда знаешь что монолитовцы? – ошалело пробормотал Эрудит. – Чего они здесь потеряли? Никогда ж сюда не заносило их!

– Они ищут новых людей, для пополнения своих отрядов. Вот и рискнули забраться так далеко. Только свободовцы, раздолбаи, могли не заметить такой отряд!

– Да какой же нормальный человек к ним попрётся? Все ж знают, что они фанатики с напрочь отмороженными мозгами! И с чего ты взял, что за пополнением? – остервенело шептал старший сталкер, провожая отряд, проходящий всего в ста метрах, к счастью, мимо от сталкеров.

– Ты думаешь эти не были нормальными? Ты хоть знаешь, как становятся монолитовцами? Думаешь, добровольно? Ага, размечтался! Они притаскивают сталкеров к этому своему Монолиту, уж не знаю, что это такое на самом деле, и оставляют связанными на одну ночь. Как они называют – Ночь Просвещения. А наутро – снимают верёвки со своих новоиспечённых братьев. Вот так и пополняют свои ряды. А ходят в такие рейды только самые опытные. Вон, в этой группе идут первый, второй и предпоследний. Один из них – Жаба. Остальных по прозвищам не знаю. Но Генерал в своё время сваливал от группы, где они были. Тогда ещё рядовыми, не то что сейчас. Плохо это, очень плохо. Монолитовцы никогда без добычи не возвращаются. А места здесь пустынные. Девчонка молодец, засекла их. Иначе не знаю, что было б с нами.

– Так может их сейчас и уработать? – подсказал Эру. – Ударим сразу в десяток стволов, небось за пару секунд ни одного не останется!

– Ты часто сталкивался с Монолитом?

– Да как-то пока не приходилось. Вот и проверим, какие они в деле.

– В лучшем случае мы потеряем половину наших. А лично я не собираюсь так глупо терять людей.

– Половину? Да ты чего, сдурел, Немо? – даже привстал от возмущения Эрудит. – Да тут дать две очереди и готово! Они ж идут, даже не скрываясь!

– Потому и идут так. Уж ты мне поверь, я с ними не раз и не два сталкивался. Если их и бить, то только в голову. Костюмы у них все с толстенными кевларовыми вставками. С калаша только в упор и пробьёшь, да и то не факт. Боли они абсолютно не чувствуют. Видно участки мозга некоторые полностью заблокированы. Поэтому они и прут в атаку, как совсем безбашенные. Ни страха, ни жалости, ни человечности…

– А когда ты с ними сталкивался-то? И из-за чего?

– Помнишь, я говорил, что после того, как убили Лентяя и Тора, группа Валета пропала?

– Ну говорил.

– Все полтора десятка монолитовцев остались на Дикой территории. Там как раз между зданиями хорошее поле Электр было. Человек пять в аномалии влетело, когда спереди и сзади фугасы рванули. Ещё троих фугасами в клочья разорвало. А остальные остались с пулями из Винтореза в головах.

– Твоего?

– Моего.

– Ты в одиночку положил полтора десятка? Как? И зачем??? Что за хабар они тащили, что ты попёр против такой силы?

– Насчёт хабара не знаю. Близко к ним не подходил и обыскивать не стал. Положил довольно просто. Выбрал удачное место и оборудовал как следует. А зачем… За Тора с Лентяем. Хорошие сталкеры были. Честные, смелые.

– То есть… Ты полез на рожон из-за убитых сталкеров? Ты в своём уме тогда был, Немо? Я понимаю, за хабар или если б они сами на тебя кинулись, но вот так глупо???

– Может глупо. Не знаю. Но я перебил их за Лентяя и Тора. И мне очень жаль, что не перебил раньше.

– Ты псих, Немо! Просто псих!

– Возможно. А теперь сползаем к остальным и заночуем здесь же. Только найдём место посуше. С этой группой я встречаться не хочу. Пусть лучше вперед уходят. Возвращайся к остальным. Я буду через минуту.

Недовольно ворча по поводу „некоторых, возомнивших из себя невесть что“, Эрудит отполз к остальным сталкерам, каждый из которых сидел, готовый в любое мгновение схватиться за удобно уложенное рядом оружие. Жестом сообщив, что ничего интересного не произошло, он сел на корточки и обвёл отряд взглядом.

Странно, но именно сейчас он впервые задумался, что уже почти год он водит с собой не просто напарников, а ещё и людей. Он настолько привык, что время от времени старые лица пропадают, а вместо них появляются новые, что на мгновение ему стало страшно. Эру плохо помнил жизнь вне Зоны, но почему-то ему казалось, что там он не сумел бы так быстро и легко забывать тех, с кем ещё вчера прикрывал друг другу спины. Но затем он мысленно цыкнул на себя, подумал, что так и только так может и должно быть в Зоне. А подумав, успокоился и уже по-другому осмотрел окружающих.

Все устало сидели, кто на корточках, кто, наплевав на мокрые штаны, расселся на влажной земле. Ни один из них не ранен, а значит и темпа переходов снижать не придётся. Еды хватает с избытком, благодаря захваченным в логове бандитов консервам и розданным Немо деликатесам. Водки, правда, нет, но есть куча антирадов. А что водки нет, так это и хорошо. Значит никто не напьётся и каждый будет в боевой готовности. У всех кроме девчонки оружие. Кстати, надо бы сказать Немо, чтобы перестал маяться дурью и при первой возможности достать ей хотя бы Калашников. Стрелок она, видимо, не плохой, раз сумела в одиночку выжить здесь. Жалко её, конечно, но, с другой стороны, многие из сталкеров с радостью отдали бы глаза за то, что она получила в обмен на простое зрение. Итого: день прошёл удачно, убитых нет, раненных – тоже, а совсем скоро они доберутся до Гиви и станут богачами. А уж потом можно будет и Немо допросить. И у Эрудита, к этому моменту, накопилось уже очень много вопросов…

– Ушли, – Немо спустился к спутникам, расслабленно закинув винтовку на плечо. – Пройдём дальше по руслу, найдём место и заночуем. Хуже нет, чем в темноте нарваться на отряд монолитовцев. Тогда точно все поляжем.

Уходить далеко не пришлось. Метров через семьдесят края ещё больше углубившегося ручья зеленели густыми кустами, и Немо скомандовал устраиваться на ночлег.

Солнце уже прижалось краем к прогнувшемуся, словно под неимоверной тяжестью, горизонтом, все ещё щедро рассыпая вокруг лучи. Отправленные на поиски дров для вечернего костра, Игрок и Перун приволокли кучу сухих веток, собранных по руслу ручья.

Разговоров не было. Каждый думал о чём-то своём, настолько личном, что не хотел посвящать кого-то ещё в свои мысли.

Весело хрустели галеты, в пальцах и на зубах, неприятно скрежетали по дну консервных банок ложки, сосредоточенно пережёвывали еду крепкие челюсти. Больше ничто не нарушало вечерней тишины Зоны. Хотя здесь тишина не бывает тихой. Ветер перегонял старые листья, а иногда даже брошенные пачки от галет. Доносился вой пса, по глупости отбившийся от стаи, да ещё и забрёдший на чужую территорию. Пару раз он перебивался лупящим по ушам и нервам воплем чернобыльского кота, встретившего то ли добычу, то ли того, кто признал в нём добычу. Один раз пронеслась мимо, вечно убегающая от всего, что внезапно шевельнулось, плоть. Несколько раз где-то раздалась скороговорка Калашниковых, баханье охотничьего ружья или винчестера и глухой разрыв гранаты. Иногда сталкеры вздрагивали от этих звуков, но, коротко переглянувшись, продолжали безмолвно сидеть, заниматься своим делом или просто сосредоточенно били баклуши.

Уже совсем стемнело и Немо позволил развести небольшой костёр. К какофонии тишины прибавилось потрескивание сучьев в яростном пламени. Почему-то всегда такие костры заставляют людей, даже малознакомых, завести беседы, иногда о жизни, иногда о вечном или хотя бы ни о чём.

Зазвучали старые, надоевшие всем байки, в свете костра снова живущие новой жизнью. И каждый сталкер, сам не раз пересказывавший эту байку, сидел и заворожено вслушивался в слова рассказчика, словно надеясь, что в этот раз Пёс не погибнет от зубов стаи тушканчиков, Маляр сумеет убежать от своры псов, Злыдень дойдёт до Исполнителя желаний, а Толстяк одолеет кровососа с одним магазином на бесполезный в такой схватке Макаров.

– Немо, давай отойдём, – нырнувшие в далёкое и давно прошедшее, сталкеры не услышали этих слов. Только Перун поднял голову и со странной жалостью в глазах проводил Любу, исчезающую вместе с Немо в темноте.

– Ну вот, отошли, – остановился сталкер, метрах в сорока от костра, быстро моргая, привыкая к почти полной темноте.

– Зачем ты ищешь группу Гиви?

– По нашим данным у него есть неплохой запас необычных артефактов. За них отвалят оч-ч-чень хорошую сумму даже в Зоне, не говоря уж про чёрный рынок за заставами.

– Понятно, – поллица как всегда скрывалось под очками, но Немо заметил, как открытая часть исказилась в гримасе. – А что насчёт Зверя?

– Он нас не интересует. Разве что как преграда на пути к Гиви.

– А… Саша… он интересует?

– Только если встанет на пути.

– А если встанет?

– Тогда ему лучше б не вставать.

– Ты убьёшь его?

– Если придётся, – кивнул Немо, всматриваясь в слабо освещенное полумесяцем лицо девушки. – И не вытаскивай свой Макаров. Не успеешь. Я перерублю твою шею кинжалом раньше, чем ты успеешь взвести курок.

– Так ты знал? – рука девушки, как бы невзначай заведённая за спину, дёрнулась и обвисла.

– Конечно, знал. Ещё тем вечером, недалеко от Пыльников. Когда ты садилась на камуфляж Перуна, твоя куртка чуть задралась, и я довольно хорошо разглядел рукоятку, засунутую за пояс штанов. Кстати, не лучшее место для переноски оружия.

– Но почему не забрал? Не забрал сразу же?

– А зачем? Я точно знал, что у тебя есть и что с этим ты сможешь сделать. Значит был в безопасности. Если бы отобрал – ты бы придумала что-нибудь новенькое, о чём я не знал. Да и что ты можешь сделать с этой пукалкой, когда вокруг десяток людей с автоматами?

– Но сейчас, когда мы шли в темноте, я могла запросто выстрелить тебе в затылок. И просто исчезла бы в темноте, захватив твоё оружие. Остальным меня не найти.

– Думаешь так запросто? Щелчок предохранителя я бы услышал. А своим кинжалом я попадаю в спичечный коробок с шестнадцати метров. Напоминаю, он из Бритвы и войдя в лоб, выйдет из затылка.

На несколько секунд повисла тишина. Стало отчётливо слышно каждое слово, произнесённое у костра и пощёлкивание хорошо заметной в темноте Электры, расположившейся метрах в семидесяти.

– И что ты теперь со мной сделаешь? – не выдержала этой тишины Люба.

– А разве я должен что-то сделать?

– Н-н-ну… – такого оборота событий девушка не ожидала и отходила от костра, мысленно прощаясь с жизнью.

– Ты пойдёшь с нами и дальше. Если мы встретим твоего Бойца, и ты сумеешь уговорить его не мешать нам, можете уходить. Задерживать вас я не стану.

– П-понятно. Пистолет отдать?

– Зачем? Оставь. Но запомни, что поворачивать оружие против меня и моих людей – плохая примета. Пожалуй, худшая в Зоне. А теперь – пошли к костру.

Ночь снова прошла на удивление спокойно. Мутанты то ли не проходили поблизости, то ли не решались напасть на большую группу хорошо вооружённой добычи. А любой сталкер, от бандита до долговца, предпочитал ночью сидеть в тихом закоулке, куда забился со сгущением темноты. Как и во все последние дни, часовых не выставляли, поверив странному заявлению Немо, что необходимости в этом нет. Так что выспались все сталкеры довольно неплохо и проснулись готовыми свернуть горы. После сытного завтрака, конечно.

На этот раз Немо не стал торопить с завтраком, а молча сидел в стороне от остальных, заправляясь разогретым супом и о чём-то сосредоточенно раздумывая.

– До обеда идём вместе, – наконец поднялся он, зашвыривая банку в бухнувшую от этого, потревоженную Воронку. – Затем расходимся. Эру, я беру Перуна, Фашиста, Штыка и Игрока. С тобой идут остальные. Идти придётся не долго. Двигаете на юго-юго-восток и через полтора часа ходьбы увидете полуразвалившееся здание и кучу построек вокруг. Вашей группе около семи километров, нам чуть меньше одиннадцати. Передвигаться, если получится, бесшумно. Стрельбу открывать только если прижмёт. Наткнётесь на вчерашний отряд Монолита – прячетесь и ни в коем случае не пытайтесь перебить. Ничего не получится. Не поможет ни засада, ни точная стрельба. Поляжете все. Доберётесь до Южной фермы – осмотритесь. Там могут быть вовсе не те, кто нам нужен. Тогда сворачиваетесь и уходите. Лишняя стрельба нам не нужна. Встречаемся здесь же. В любом случае ждём друг друга двое суток. Если одна из групп не приходит, вторая решает что делать дальше. Можно попробовать повторить попытку, можно вернуться к Бармену и выполнять его заказы.

– Немо, тебе не кажется, что ты в конец охренел? – нахмурился Эрудит. – Куда ты себе столько людей заграбастал? Отдай мне хотя б Перуна. А то у тебя выходит пятеро, а у нас трое.

– Вас четверо. У девчонки есть пистолет, в крайнем случае прикроет с него. К тому же с тобой остаются самые опытные. Это много значит. Поэтому…

– Да ты…

– Поэтому считаю спор законченным и решенным, – игнорирую Эрудита, продолжил Немо, как всегда первым срываясь с места.

Тому оставалось лишь зло сопеть и идти следом, хотя бы делая вид, что его лидерство всё также несомненно, как и месяц назад, когда они выполняли такую обычную работу, ползали по аномалиям, отстреливались от противников, как двуногих, так и прочих и собирали артефакты для Бармена.

Следующие четыре часа, отряд шёл не торопясь, обходя аномалии, указанные Немо, да глазея по сторонам, здорово напуганные вчерашней встречей с монолитовцами.

Фашист поймал себя на мысли, что сумел почти полностью расслабиться и будто прогулка по Зоне перестала быть смертельно опасной. Он несколько раз одёргивал себя. Почти мечтал, чтобы откуда-нибудь кинулись псы, кабаны, да хоть кровосос или химера! Только бы испарилось это дурацкое чувство, близкое к эйфории. Фашист знал, Зона не любит расслабившихся. Не любит. И… карает.

Но отряд спокойно шёл, не атакуемый ни мутантами, ни врагами. Один раз, в паре километров, зоркий глаз Фашиста разглядел группку из трёх сталкеров, торопливо забирающих в сторону, подальше от необычно большого отряда.

„Хорошо ему, гаду, – зло подумал он, глядя в затылок без устали шагающего Немо. – Разгуливает где хочет и всё ему побоку. Всё и все. Ещё и в благородного играет. Калю воды дал, Кота от псов и тушканов отбил, химер от нас отвёл. Что же такое он с нас поиметь хочет в конце концов? А ведь полгода назад я бы и вправду поверил ему. Ведь ТАМ и вправду могут быть и жить такие. Но не здесь. Не в Зоне. Эх-х, Зона, будь ты проклята! Блин, добраться бы до Исполнителя желаний, как Немо, да загадать, чтобы сгинула, сгорела, пропала… А и правда, что бы я загадал?“

Конечно, этим вопросом он задавался и раньше, причём не раз, с той поры, как узнал про Исполнитель. Но тогда это были просто грёзы, далёкие и эфемерные. Сейчас же, когда впереди отряда вышагивал живой пример того, что Исполнитель не легенда…

В этот момент он точно знал, что загадал бы до Зоны. Деньги, силу, авторитет, власть. Конечно, только для того, чтобы помочь нуждающимся, обиженным. Но теперь, шагая по невысокой, сочной траве, и понимая, что вокруг лишь смерть, он думал что те, старые и какие-то мальчишеские желания слишком велики. И в то же время малы.

Ведь куда важнее денег и власти это успеть сменить пустой магазин и передёрнуть затвор, когда до огромной фыркающей туши кабана осталось всего ничего. Суметь затормозить, разглядев в шаге от себя аномалию. Растянуться за каким-нибудь камне, в то время, как пули свистят прямо над тобой.

Сталкер так сосредоточился на раздумьях, что чуть не сбил с ног Каля, внезапно остановившегося по взмаху Немо.

– Здесь мы разойдёмся, – негромко, но очень отчётливо объявил он. – Каждый помнит, что я говорил? – и ещё тише, чтобы услышал только Эрудит, добавил. – Не лезь на рожон. Постарайся, чтобы все твои вернулись целыми.

– Там посмотрим, – почти огрызнулся Эру, не ожидавший такого напутствия. Уже про себя он добавил: „Что ж ты так трясёшься за всех? Или ещё какие-то налёты замышляешь, для которых тебе люди понадобятся? Какую же игру ты ведёшь, Одинокий снайпер…“

„Интересно, сколько людей из их группы придёт через два дня к месту ночёвки? – окинул взглядом отделившихся сталкеров Перун. – И сколько из нашей?“

„Немо, скотина, небось своей группе выбрал ту ферму, где никого не будет. А вот мы огребём по полной“, – зло подумал Москит, в свою очередь оглядывая отряд, который возглавил Немо.

„Как бы Эру нас всех дружно не кинул, – опасливо трепыхнулась мысль у Игрока. – Загребёт все артефакты и прощайте, лошки!“

Так две группы и разошлись. Каждый думал и мечтал о своём. Боялся тоже своего.

В группе Эру девушка сразу поравнялась с вожаком и быстро шла вперёд, обходя аномалии, стараясь не обгонять вожака.

Немо несколько секунд провожая их взглядом, резко сорвался вперёд, в направлении едва виднеющегося леска. Он не бежал, но остальной команде пришлось попотеть, чтобы не отстать. Вторая группа двигалась заметно быстрее, чем первая, хотя ту и вела девушка, которую Зона изуродовала и в то же время по-царски наградила.

„Ну чего ж так нестись-то? – проворчал про себя Перун, который так и не мог привыкнуть к скорости Немо, уверенно петляющего между аномалиям, и минут через сорок порядком выдохся. – Всё равно вторая группа раньше нас никак не обернётся. А раз так, то…“

– Немо, чего ты всё время носишься, как Плоть с зарядом соли в заду?

– Тебе что-то не нравится? – Немо обернулся, не глядя обходя почти незаметную Жарку. – Я тебя не держу. Можешь идти в Бар. Бармен, думаю, быстро найдёт тебе задание.

– Ну уж нет, Немо! – встал на дыбы Фашист, привалившись к стволу молодого дерева, стоявшего подобно часовому на самом краю рощицы, в которую сталкеры вошли. – Хватит с нами в дурачков играть! Давай начистоту!

– Я вас где-то подставил? – глядя ему в глаза спросил Немо. – Или обманул?

– И правда, – Игрок как бы невзначай поправил автомат и теперь он смотрел в грудь Немо. – Хватит нас, как щенков слепых тыкать с угла в угол! Эру всегда выкладывал всё как есть!

– Во-первых, сейчас вы не в группе Эру, а в моей. Так что, делайте что говорят. Во-вторых, чего вы вообще хотите?

– Рассказывай всё что знаешь и дело с концом! – рявкнул Штык, тарабаня пальцами по рукояти ножа, а пальцы второй руки уже сжимали приклад.

– Боюсь, слишком много придётся рассказывать, – даже сейчас, под прицелом двух автоматов, Немо не повысил голоса, а на лице не мелькнуло ни одной эмоции.

– Да успокойтесь вы! – взвился Перун, уже проклинающий себя за то, что начал спор. – Штык, оставь оружие в покое!

– Все притихли, – брови Немо вдруг сшиблись на переносице. – Молчим!

– Ты тут кем себя возомнил? – хрупкая выдержка Штыка не выдержала и он, освободив блеснувшее лезвие из ножен, кинулся на Немо.

Даже не отводя глаз от зарослей кустарника, тот резко выкинул левую руку в лицо атакующего. Два пальца врезались в уголки рта, ещё два, заботливо согнутые, чтобы не ослепить, попали в глаза. Штык рухнул и едва слышно скуля катался по земле, от резкой и ужасной боли.

– Тихо я сказал! – почти крикнул Немо, бережно роняя Винторез на землю и стаскивая Сайгу.

– Ты чего удумал, падла! – заорал Игрок, щёлкая предохранителем. – Я из тебя сейчас… – и замолчал, судорожно втянул воздух и опустился на колено, одновременно разворачиваясь.

Перебил его жуткий топот, пожалуй, единственное, что могло выдать охотящегося Кровососа. Невероятная сила. Невозможная скорость. Невидимость. Любая из этих способностей делала своего обладателя смертельно опасным. А уж все сразу…

Оглушительная, бесконечно длинная очередь Игрока скосила кусты и молодые деревца там, где ему почудилось движение. Через мгновение кусты затрещали в совсем другой стороне.

– Да сколько же их, тварей? – простонал стрелок, деревянными пальцами пытаясь сменить магазин.

– Один, – тихо произнёс Немо. – Значит и убирать нас по одному попробует. Фашист! Сзади!

Сталкер, стараясь смотреть сразу во все стороны, не уловил момента, когда возле дерева за его спиной, словно из воздуха, появился огромный, выше двух метров, мутант.

Никто не сумел разглядеть, как громадная лапа со страшными когтями взлетела над головой Фашиста, чтобы тут же ринуться вниз. Перун выдал жуткий хрип, представив, во что сейчас превратится голова неудачливого сталкера. Но сталкеры не успели заметить и то, как Немо преодолел два метра до Фашиста и вскинул Сайгу, вцепившись в неё обеими руками.

Говорят, удар кровососа, пришедшийся на голову, может раскроить череп и лапа останавливается почти в середине развороченной груди.

Так что, удержать оружие, по которому ударит этот мутант – невозможно. Немо удержал. И ещё с полсекунды удерживал его над собой, не давай лапе обрушиться уже на свою голову. Этого времени Фашисту хватило, чтобы прыжком оказаться подальше от врага, повернуться и дать очередь в бок кровососа.

Тот, не издав и звука, шарахнулся в сторону, пытаясь достать Немо другой лапой. В то же мгновение сталкер кинулся в другую сторону, в падении успевая развернуть Сайгу. Грохот жутко лупанул по ушам. Лоб кровососа, приняв в себя полный заряд картечи, разлетелся в клочья. Мгновение тело, укоротившееся до двух метров, стояло, опустив лапы и ожесточённо шевеля толстыми щупальцами. Затем лапы подогнулись и он рухнул кучей плоти в метре от ошалевшего Перуна, даже не успевшего сдёрнуть оружие с плеча.