Текст книги "Слезы Зоны (СИ)"

Автор книги: Михаил Росс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

IV

– Сегодня задача попроще, – вместо приветствия заявил Немо. – Всего день займёт. Соответственно и артефакт один получите. Эру, разбиваешь свою группку и усиляешь те две, что на Прессовку и Пыльники ходили. Расходитесь туда же. Искать никого не надо. Роете землю носом, пока не найдёте что-то подозрительно. Что – не скажу. Просто ищете. Встречаемся тут же, вечером.

– Нам что, делать больше нечего? Нельзя было сразу… – прозудел Москит.

– Ясно? – перебил его Немо.

– Ясно, ясно, – пробормотал Эрудит. Голова после дорогой фирменной водки болела не меньше, чем после мешанины местного разлива. – Но хоть примерно, что ищем?

– То, что просто никогда не бывает в Зоне. Всё найденное несёте сюда.

Путь до Тёплого луга занял не больше двух часов. Привыкший к долгим и быстрым переходам, Перун не отставал от Немо, который несся, словно по его следу шла свора псов, на ходу петляя и время от времени, давая небольшие круги. Когда Перун не выдержал и кинул в центр одного из таких кругов стреляную гильзу, она тут же превратилась в блин. Гравитация в Воронках превышала обычную в десятки, а порой и сотни раз…

Проходя мимо кинувшегося на него псевдопса, Перун довольно оскалился. От туши незадачливого мутанта остался лишь хребет, череп и несколько рёбер.

– Так что ищем-то, Немо?

– Смотри под ноги. И шагай след в след. Жарки кругом. Полыхнёшь и крикнуть не успеешь.

– Чего искать-то мне???

– Что угодно. Что-то, чего не бывает и быть не может в Зоне. Вроде этого… – Немо резко нагнулся и выхватил из низкой, жёсткой и колючей травы копеечные китайские часы. Точнее, оставшийся от них обгоревший и оплавленный корпус.

Ещё минут через семь петляния между аномалиями, удача благосклонно обратила свой взгляд к Перуну. Он подобрал закатившуюся под камень подошву от сандалия. Вернее обгоревший кусок.

– Размер 30! Или меньше! – радостно размахивая находкой рассуждал Перун. – Кто ж интересно по Зоне такой миниатюрный шлындает? Уж не кто-то ли из наших берцы на сандалики сменить вздумал! Ха-ха-хххх… – смех застрял в горле, когда он перехватил взгляд Немо. Нечеловечески жестокий, абсолютно холодный и готовый прожечь любой кевлар не в пример лучше какого-нибудь лазера.

„А ещё говорят, что он никакой, – подумал Перун, чувствуя, как становятся ватными ноги. – Да если я ему сейчас под руку попадусь, он же меня будет по кусочкам в Жарке коптить. Зверюга чертов!!!“

– Возвращаемся, – впервые рявкнул Немо.

– Уж-ж-ж-же всё? Б-быстро так?

– Нет. И так слишком медленно.

Один-единственный раз, когда Перуну, вместе с Эру и Штыком пришлось пройти от Амбала, до Тёплых лугов, через два дня после Выброса, путь занял около 5 часов. И Перун знал, что Немо провёл его неестественно быстро. Но обратный путь…

Немо почти бежал, местами просто перепрыгивая Жарки, Электры и, однажды встретившийся, Холодец. Ни разу в Баре или просто на привалах, Перун не слышал, чтобы сумасшедшему удавалось выжить в Зоне. Оказывается, это вполне могло случиться. Немо однозначно был психом.

Кинувшегося на них псевдопса, он навскидку, совершенно не метясь, положил из Сайги, позволив подобраться буквально на пять метров, пока Перун пытался снять ружьё с плеча, ошалевший от неожиданного появления врага из кустов.

У Амбала они стояли через час с четвертью.

– Где же их носит? – досадливо прошипел Немо, увидев что никого из группы ещё нет.

Но это и было единственным проявлением хоть какой-то человечности, которое позволил он себе. Через мгновение это уже снова был обычный Немо, которого ничто и никогда не касалось и не интересовало. Положив Сайгу справа от себя, он спокойно, даже прикрыв глаза, чистил ствол Винтореза, затем заряжал магазины, привалившись спиной к могучему телу Амбала.

Вдруг что-то изменилось. На мгновение широко раскрыв глаза, Немо прислушался.

Затем коротко скомандовал: „Подъём!“ несколькими движениями рассовал магазины по карманам, закинул на спину рюкзак и Сайгу, с Винторезом в руках кинулся прочь.

Ошалевший и ничего не понимающий Перун метнулся за ним. Через три минуты бега с препятствиями – пришлось ломиться через кусты, перепрыгивать через три Электры, умело затаившихся между теми же кустами и петлянием меж деревьев – они вылетели на опушку.

„Перун, помилуй меня…“ – ошалело прошептал сталкер, до боли сжимая пальцы на своём ружье.

Зрелище оказалось то ещё.

Четыре человека – Игрок, Эру, Штык и Кот неслись со всех ног, минуя аномалии лишь благодаря чутью или удаче бежавшего впереди Эрудита. В полутора сотнях шагов за ними гнался почётный эскорт, сопровождавший свой бег лаем, рыком и завываниями – свора из четырёх десятков слепых псов. И в качестве дополнения к колонне, отстав от псов на сотню метров, но стараясь сократить разрыв, неслось серо-коричневое переливающееся и пищащее озеро. Сотни полторы тушканчиков, каждый размером с кошку средней упитанности, тоже торопились урвать хотя бы по кусочку человеческого мяса. Ну а на худой конец – по ломтю псины.

У Игрока, Эру и Штыка имелись все шансы влететь в чащу и там, заняв относительно удобные места на ветвях деревьев, устроить своему сопровождению торжественный салют. А вот Кот, волоча правую, залитую кровью ногу и временами вскрикивая, отставал от товарищей десятка на три шагов.

Перун не уловил момента, когда Немо уже не стоял рядом. Зато заметил, когда тот пронёсся между Штыком и Эру, едва не сбив обоих с ног. Через считанные мгновения сталкер-легенда уже поравнялся с Котом. Что-то мелькнуло в его руке, но прежде чем в самой гуще псов поднялся фонтан земляных комьев, сталкер сорвал Винторез и начал стрелять. Ни пламени из ствола, ни грохота выстрелов Перун не услышал. Зато две твари на ходу ткнулись себе в лапы. Затем пламя и земля скрыли ещё полтора десятка мутантов. Кот повернулся лицом к врагу и тоже принял бой. Но его длинная очередь, из-за сбитого псами прицела, лишь вспахала широкую полосу земли. Правда подствольный гранатомёт не оплошал и остановил полдесятка врагов. А стая, приближавшаяся к раненному и сумасшедшему, заметно редела. С периодичностью, примерно в полсекунды один пёс падал под ноги собратьям. Перун сам не знал почему, но готов был поклясться, что ни одна пуля из Винтореза Немо не ушла мимо…

На расстояние в десяток метров сумели добраться три пса. И те вовремя одумались и, истошно взвизгнув, кинулись прочь.

И всё же, Немо и Кот были обречены…

Всей группой, даже без фантастической меткости Немо, сумевшего стрелять под ментальной атакой псов, сталкеры сумели бы отбить атаку псов. Но полторы сотни тушканчиков могли остановить разве что пара пулемётов, тщательно вспахивающих землю на хорошей площади или мощный огнемёт.

Четверо сталкеров кинулись под защиту деревьев, оставляя остальных на закуску тварям. Кот взвыл, дёрнулся прочь, упал, пополз на руках, отталкиваясь одной ногой и торопясь уползти от врага, хотя прекрасно понимал, что только со здоровой ногой у него были бы шансы. И далеко не стопроцентные. А Немо спокойно стоял, глядя в самую гущу мутантов и… не торопливо перезаряжая Винторез.

До всеядных грызунов оставалось семьдесят метров. Немо воткнул новый магазин в винтовку.

Пятьдесят метров. Сталкер убрал пустой магазин в карман камуфляжа и передёрнул затвор.

Тридцать. Закинул оружие за спину, даже не пытаясь спасти свою жизнь.

Двадцать. Повернулся к врагу спиной, не желая видеть сотен оскаленных пастей, готовых через несколько секунд впиться в его тело.

Десять. Первые два ряда тушканчиков рухнули и забили по земле лапами, хвостами и головами. Уцелевшие, оглушая всех вокруг пронзительными визгами, развернулись и кинулись прочь, причём со скоростью, которая здорово превышала ту, с которой они гнались за добычей.

Немо спокойно направился к Амбалу, оставив за спиной ошалело вытаращившего глаза Кота и десятка три небольших и уже притихших тушек.

Почему-то сталкеры, наблюдавшие за всем этим из-за деревьев, вспомнили глупую байку, будто мутанты обходят Немо стороной. И подумали, что байка-то может не такая уж и глупая…

– Рассказывай, Эру, – Немо словно забыл про только что произошедшую бойню, прислонился спиной к Амбалу, подождал пока подтянется Кот и, наконец, задал вопрос.

– Ну-у-у… это… – ошалевший от такого спокойствия и только что виденного, Эрудит далеко не сразу сумел подобрать нужные слова. – Мы на Прессовке были. Вот.

– Я в курсе. Что видели? Что нашли?

– Да-а-а-а, – ещё не пришедший в себя Эру лишь вытащил из кармана комок тряпок и протянул Немо.

Да, Эру с группой явно выполнили свою миссию. Такого в Зоне точно никогда не было. Десяток различных видов яркой, цветной материи – синей, жёлтой, белой, зелёной, розовой, красной, оранжевой, вместо привычных оттенков зелени. На одном из синих клочков, Немо разглядел розовую лапу, которая явно принадлежала существу, изображённому на ткани, которую нашёл Эру на подходе к Заставе.

– Яс-с-сно, – прошипел Немо, до хруста сжимая пальцы на прикладе винтовки.

Наблюдавшим эту картину ничего не было ясно. Но они предпочли промолчать.

Остальные сталкеры вернулись через полтора часа. Сегодня удача явно улыбалась им. Все кроме Кота, отделавшегося глубоким укусом пса, оказались целы и невредимы.

С собой они принесли примерно столько же клочков разноцветной материи, что и группа Эрудита. И никто из них не мог понять, что это могло значить.

– Держите. Заработали, – Немо вытащил из рюкзака крупный, раза в два больше чем мяч для тенниса, буро-зелёно-коричневый артефакт с неглубокими, круглыми впадинами по всей поверхности.

– Как я понял, сейчас наметится ещё одна работа? – поинтересовался Эру, которому жутко понравилось получать очень хорошие деньги, практически за безделье.

– Да. На этот раз посерьёзнее. Визит на ту самую заставу, за которой вы следили.

– В каком смысле визит? – просипел от ужаса матёрый сталкер.

– Ты понял в каком.

– Ты псих? Это же во-ен-ны-е! Они за свою заставу нас из-под земли достанут! Порвут в клочья!

– А если подумать?

Эру впервые почувствовал себя беспомощным, словно три года назад – в лёгкой ветровке под холодными порывами ветра с дождём, с одним пистолетом Макарова в руке и безграничным желанием выжить любой ценой. А за спиной распростёрся солдат блокпоста, которого нелёгкая вынесла в такую погоду из тёплого и уютного здания заставы. Но теперь в нём боролись не ужас и желание выжить, а более привычные для сталкера чувства – страх за свою шкуру и боязнь упустить хорошую оплату за опасное задание.

– Сколько? – наконец выдавил он, осмотрев лица своей команды.

– Пять артефактов. После выполнения, возможно, накину.

– Ох и сволочь ты, Немо, какая же ты сволочь! – провыл Эру, едва не хватаясь за голову.

– Значит вперёд.

V

– Немо, а как ты сюда попал? – дожидаясь темноты, три сталкера лежали в зарослях колючих кустов, в полукилометре от заставы, и Фашист счёл это удачным случаем расспросить живую легенду, о которой с таким трепетом отзывался Эру. Перун, устроившийся рядом, лишь фыркнул, догадываясь, как пойдут эти расспросы.

– Пришёл, – коротко ответил Немо, изучая заставу в прицел Винтореза.

– Ну это понятно. А вообще, с чего тебя в Зону понесло?

– Интересно.

– Не-е-е, – не поверил Фашист, – так не бывает. В Зону лишь нужда приводит. И очень большая, – он почему-то вдруг осёкся и умолк.

– Каждый по-своему сюда приходит, – неожиданно для Перуна ответил Немо. – Кто-то приживается. Сам-то как сюда попал?

– Попал, – уткнувшись глазами в землю, выдавил Фашист.

– Ну вот и я примерно так же, – ухмыльнулся Немо.

– Да много ты понимаешь! – неожиданно даже для себя взорвался парень. – Интересно тебе было! Да за мной, может, пол Кавказа сейчас в родном городе охотятся, гниды черножопые! Мне шкуру спасать надо было, вот я сюда и метнулся! Выбора у меня не было, понимаешь?

– Нет, – проигнорировал повышенный тон собеседника Немо.

– Чего ты не понял?

– Ты вот говоришь, что жизнь спасал, потому и бежал. Считаешь, что она так дорого стоит?

– А… В смысле… Как???

– Просто. Ты уверен, что твоя жизнь настолько ценна?

– Да ты сдурел, что ли? Небось за свою жизнь бы и не только в Зону полез! Знаю я таких, искателей истинных ценностей! Да что вообще может быть дороже жизни?

– Не ори. Услышат.

– Че-чегоооо? Ты меня затыкать вздумал? – кулак Фашиста молниеносно, со страшной силой, выстрелил в лицо оппонента.

И врезался в вовремя подставленный приклад Сайги. Фашист съёжился в позу эмбриона, засунув ушибленную руку между ног и скуля сквозь зубы.

– И как тебя, с такими нервами в скинхеды взяли? – ехидно поинтересовался Немо.

– А вот так и взяли! – проскулил тот. – Я этих тварей чернозадых резал и буду резать! Видал? – он выставил разбитый в кровь правый кулак с наколкой.

– Ты знаешь, что это?

– Так не дурак, – боль немного прочистила захлёстнутые яростью мозги. – Свастика это. Под этим знаком Гитлер половину Европы от всякой мерзости вычистил!

– Ну да. И Россию планировал вычистить от русских, как от низшей расы. Да и знак он наш позаимствовал.

– Как, наш???

– Дурак ты, хоть и доказываешь обратное. Свастикой этот знак меньше ста лет назад назвали. А за тысячу лет до этого – коловратом он звался.

– Коловрат? Это ж группа вроде такая?

– Не знаю. Может быть. Но на самом деле это знак Солнца, света, добра. А уж фашисты переняли его и постарались испоганить.

– Ты не гонишь? Откуда ты это знаешь?

– Знаю… – Немо задумчиво провожал Солнце, лишь узкий краешек которого ещё торчал над горизонтом.

Фашист примолк, разглядывая наколку, будто впервые увидел её.

– А что ещё знаешь? – вдруг жадно, словно надеясь услышать где Немо хранит своё богатство, бросил Фашист.

– Я всякое знаю.

– Ну про этот, коловрат?

– Символ Добра, ему поклонялись наши далёкие предки, славяне-родноверы. Потом пришли христиане, насильно окрестили, заставили забыть имена, богов, коловрат. Навязали имена еврейские, греческие, латинские, свою веру и заставили поклоняться кресту. Тех кто упорствовал вешали, топили и сжигали.

– Ё-моё! – поразился Фашист. – А как ты сказал, эти славяне назывались?

– Родноверы. Они поклонялись своему богу. Роду. Ну и дополнительно, каждое племя своим богам – Велесу, Перуну…

– Перуну? – резко обернулся одноименный сталкер.

– Ему самому. Думаешь не слышал я, что ты бормотал когда тобою пёс хотел полакомиться?

– Так… это… говорят бога поминать в Зоне не стоит. Беду навлечешь. Ну я слышал, что Перун это вроде как тоже бог. Ну я и…

– Хватит болтать. Перун, Фашист, давайте к остальным. Ужинаете и через пятнадцать минут чтобы все были готовы. Потом подтягиваетесь к заставе с этой стороны. В одиннадцать ноль-ноль чтобы были готовы атаковать, на расстоянии в сто метров от заставы.

– А ты?

– Тоже в стороне не останусь, – и Немо бесшумно исчез в сгустившихся сумерках.

Шустро отползя на полсотни метров, за небольшую рощицу плотно стоявших деревьев, молодые сталкеры передали слова Немо остальным.

– Мудрит этот Немо, Эрудит. Попомни мои слова, мудрит он. Угробит нас всех и хрен знает для чего, – желчно пообещал Москит. – Точно, сейчас тут и положит…

– Москит, ну чего ты всё время зудишь? – бросил Эру, неторопливо смакуя тушёнку с галетами. – Да, он даёт непонятные и опасные задания. Но он оплачивает их. И КАК оплачивает.

– Лучше бы на Бармена работали. Он хоть гнида и жмот, но нормальные задания даёт. И платит.

– Ты вспомни как он последнее задание оплатил. Чуть свинцом нас не накормил. А когда мы артефакты, что Немо дал, принесли – он же и крутил перед нами хвостом. Так что подъём. Выдвигаемся на позицию!

Темнота сгустилась окончательно. Тучи плотно затянули небо, не пропуская даже света звёзд. Только окна заставы в полукилометре от сталкеров ярко светились, явно показывая, что гостей там точно не ждут. Хотя бы потому, что за восемь лет существования Зоны и подобных застав, того что сегодня предстояло сделать сталкерам, ещё не случалось. Ещё ни разу не нашлось достаточно тупых обитателей Зоны (из людей, конечно) у кого хватило бы наглости напасть на военных в их же логове.

И вот первые из нашедшихся ползли по неприятно прохладной земле, медленно перебирая руками-ногами и больше всего боясь того, что придётся делать через минуту.

– Ну мы, вроде бы, на месте, – прошептал Эру, устраиваясь за кочкой, примерно в сотне метров от здания, внутри и вокруг которого находился взвод военных. – Сейчас ещё минуту и расползаемся. Где этого Немо носит?

– Все готовы? – та самая кочка внезапно ожила и, повернув голову, осмотрела свою команду. – Значит так, огонь на поражение не открывать. Убивать при крайней необходимости. Старайтесь обойтись без этого. Активность проявляйте, только после моего выстрела. Всем всё ясно?

– Ни хрена нам, Немо, не ясно, – вздохнул Эру, поудобнее укладывая свой винчестер, вообще-то почти бесполезный на такой дистанции. – Сам не знаю, с чего я согласился с тобой идти…

Тот промолчал. Через пару минут он бесшумно отложил винтовку, стащил со спины Сайгу, направил ствол вверх и нажал на курок. Грохот разнёс относительную тишину ночи в клочья. Немо же быстро, но без суеты, закинул ружьё обратно за спину, подобрал Винторез и громко, отчётливо прокричал, стараясь не сильно поднимать голову:

– Военные на заставе, к вам обращается группа свободных сталкеров. Мы предлагаем вам немедленно сложить оружие и сдаться. В таком случае, большинство из вас не пострадает. В противном случае, мы начнём стрелять и это приведёт к значительным потерям для вас.

Ответом ему послужил шквал огня, обрушившийся через пару секунд. Стреляли из всего, отовсюду и во все стороны. Коротко огрызались автоматы Калашникова, уверенно стучали РПК, время от времени даже цокал Макаров. Ночь озарилась красочным фейерверком. Пули густо вспахивали землю, несколько раз обдавая вжавшихся в землю сталкеров, по счастью, пока не попадая в них самих.

Немо, наблюдая за противником через прицел, вдруг сделал один бесшумный выстрел. Подождав ещё полминуты, он добавил к сообщению:

– Ваша рация повреждена. В ближайшие часы вы не сумеете подать сигнал и вызвать подкрепление. БТРов у вас нет, а уазиком мы вам воспользоваться не дадим. Поэтому предлагаю вернуться к первоначальному вариа…

Его прервала снова загрохотавшая канонада.

Когда она вновь притихла, Немо опять рявкнул:

– Я делаю последнее предложение. Вы складываете оружие и позволяете нам беспрепятственно приблизиться. Ни вы, ни ваше оружие нам не нужно. Нам нужен только командир заставы – майор. Обещаю, остальные не пострадают.

– Стреляйте! Стреляйте, сукины дети! Под трибунал пущу! – могучий бас за несколько мгновений истончился до комариного писка. – Вперёд!

Немо разочарованно вздохнул и прижался к прицелу винтовки. Четыре раза щёлкнули выстрелы, почти не вскидывая ствол отдачей, и со стороны противника раздались истерические вопли, стоны и проклятия.

– Заберите раненных и подумайте над моим предложением, – крикнул сталкер.

Ещё минуту со стороны заставы доносились крики, шум суеты и беготня на хорошо освещаемой фонарями территории, вокруг заставы. Затем густой бас провозгласил:

– Выходи сталкер!

За несколько секунд Немо зачем-то отполз от остальных метров на тридцать. Поднялся и вскинул свою винтовку вверх, показывая, что готов к переговорам. И едва успел рухнуть на землю, поспешно удаляясь подальше от места, где стоял. Земля, метров на шесть вокруг этого места, утюжилась, вспахивалась и перепахивалась, обильно напичканная разнокалиберными пулями.

Втунннн!

И через мгновение на заставе кровавым цветком распустился небольшой взрыв.

– Кто? Какого чёрта? – прошипел Немо, снова оказываясь возле своей группы.

– Я, – спокойно ответил Кот, засовывая в подствольник гранату. – Пусть поймут, что мы не в шутки играем. Я аккуратненько. По самой крыше саданул. Ничего, застава крепкая, из плит бетонных, так что вряд ли кого-нибудь из вояк осколками заденет.

– Начинаю отчёт! – предпринял последнюю попытку Немо. – После десяти мы начинаем огонь на поражение!

Теперь, судя по звукам, стреляло абсолютно всё, что нашлось на заставе. Причём стрелялось только для того, чтобы стрелять, хотя сталкеры, кроме Немо, отползли от врага ещё метров на двадцать.

– Один!

Коротко щёлкнул Винторез.

Молодой парень, сверстник Немо, упал возле уазика, прижимая простеленную ногу к груди.

– Два!

АК с поковерканным пулей стволом, вылетел из рук сержанта, всматривающегося в темноту.

– Три!

Младший сержант, поливающий темноту из РПК, установленного между мешками с песком, взвыл и заёрзал по земле, ухватившись рукой за простреленное плечо.

– Четы…

– Не надо! Сталкеры, не стреляйте! Сдаёмсяяяя! – крик вырвался из глотки молодого лейтенанта.

– Сдаёмся!

– Бросаем оружие!

– Уже бросил!

– Не стреляйтееееее!

Дурной пример заразителен. Через минуту все кто был на заставе бросили оружие и, столпившись возле здания заставы, дрожали, прячась друг за друга.

Немо, а следом и другие сталкеры, держа оружие наготове, приблизились к почти трём десяткам крепких парней и мужчин в камуфляжах и бронежилетах, аккуратно сложивших автоматы и пистолеты под ноги, и привычно окружили.

– Надеюсь, все стволы на земле? – поинтересовался Немо дружелюбно. – Не люблю, когда в последний момент кто-то передумывает. Очччень этого не люблю.

– Все! Мой вон он лежит! Не стреляйте! Мы ж всё, как приказал! – послышались умоляющие возгласы.

– Добро. А теперь перей…

Тррра-та-та-та!

Даже Немо не запомнил, почему и как он успел упасть, прижаться к земле и вскочить, в кульбите улетая за многострадальный уазик, как раз в тот момент, когда пули из пулемёта свистели над ним, под ним и вокруг. Остальные сталкеры, по которым вообще-то пока не стреляли, тоже успели довольно быстро рассыпаться. Кто-то отскочил за угол заставы, выставив оттуда ствол автомата, другие рухнули за мешки с песком, а Москит и Каль умудрились втереться в самую гущу военных, которым теперь приходилось своими телами закрывать их от пуль.

– Ратников, ублюдок, прекратить стрельбу немедленно! – раздался полный ужаса вопль из толпы.

– Ага! Щас, ленту сменю и прекращу! – ответил ему яростный голос из восточного пулемётного гнезда, в пятидесяти метрах от основной сцены действий – на самой границе освещаемой территории.

– Рррррядовой, под трибунал пойдёшь, скотина, за невыполнение приказа!

– Под трибунал, так под трибунал! Но оружия я не брошу!

– Эй ты, вояка хренов, бросай ствол, а то от дружков твоих одни дырки останутся! – крикнул Эру, благоразумно не высовываясь из-за мешков.

– Вовка! В-вова! П-п-одумай о нас! Он-ни ж нас в-всех тут пол-лож-жут! – умоляюще скулили окружённые. – Нас же ни за ч-что п-перестреляют!

– Вот о вас я ещё не думал, твари! Вот теперь-то и видно, кто из какого теста! Дезертиры!

– Слушай, Вова! – наконец вступил в разговор Немо. – Мы не тронем тебя! Слово чести! И сослуживцев твоих. Нам только майор ваш нужен. Заберём его и уйдём. Потом вы можете починить рацию и доложить обо всём на Внешний пост. Никакого трибунала не будет. Все вы знаете, что здесь было. Следы боя очевидны. Так что бояться тебе нечего.

– Не тронете значит? – после секундного молчанья раздался голос.

– Нет. Только брось оружие.

– А ты приди и возьми! Мне жизнь не дорога, а вражьей милостью – гнушаюсь!

– Да ты подумай о своих сослуживцах! Угадай, что мы с ними сделаем, если будешь ерепениться!

– Это их выбор. Они сами сдались на милость врагу. Пусть отведают прелести плена по полной! – короткая очередь, патрона на три, подняла фонтан кусков земли у самых ног Немо.

На секунду воцарилась тишина. Затем Немо швырнул в одного из сдавшихся небольшим камешком, угодив в лоб, и жестом приказал подойти.

– Что за парень этот Ратников? – спросил сталкер, когда дрожащий, полный, какой-то мягкий даже на глаз, парень с ефрейторскими нашивками, оказался рядом с ним.

– Д-д-да В-вовка это… – заикаясь, срывающимся голосом, начал тот. – Х-хмырь и ч-ч-чморила он… Пац-цаны в карты иг-грать или курить ид-дут, а п-придурок этот в с-свой ПДА уткнётся и ч-читает книги с него. Т-трус и лош-шара, даже матом не ру-ругается.

– Это точно, – брезгливо бросил Немо. – Трус и лох. Нечета вам, героям и надежде армии.

– Г-господин с-сталкер, вы меня не уб-бивайте… – рухнул ефрейтор на колени. – У м-меня ж ма-ма там. Я к… к ней с-скоро…

– Пшёл прочь, мразь, – сталкер даже придал ему начальное ускорение ногой. Зад оказался неприятно широким и мягким.

– Слушай, парень, ну чего ты хочешь-то? – снова обратился Немо к непокорному. – Чтоб мы всех твоих обидчиков прямо здесь положили? Так мы это запросто, только скажи. Или артефакт-другой, решил выторговать? Так тоже не проблема, давай поговорим!

– Я хочу, чтобы вы убрались отсюда! В Зону, из которой пришли. Вам там самое место!

– Да чего же ты так вцепился в заставу эту? Далась она тебе?!

– Я присягу Родине приносил! И я клялся, что защищать её буду до последней капли крови! А эта застава, сейчас, тоже часть Родины моей! Поэтому либо вы уберётесь, либо кому как повезёт!

– Ты что, идейный такой? „До последней капли крови!!!“

– Может и нет. Но вас, уродов, готовых за артефакт редкий, мать родную в аномалию запихнуть, я мочить буду, пока смогу!

– А долго ли сможешь?

– Не веришь – подойди и проверь. Коробка лент ещё имеется. Да ещё пара гранат. Одну тебе могу подарить. Без чеки. Вторую, извини, себе оставлю.

– Да чего ты так взъелся? – начал терять терпение Немо. – Ну чего тебе этот майор такого хорошего сделал, что ты сдохнуть за него готов?

– А с чего ты взял, что за него?

– Так за что ты так вцепился здесь?

– В настоящее время, я единственный военный на нашей заставе. И пока я жив, застава не сдастся!

– Ну ладно, – упавшим голосом ответил Немо. – Уговорил. Но это ты со мной договорился. А теперь попробуй, уговори толпу плотей, что прямо на тебя прёт, с другой стороны!

В пулемётном гнезде послышался явный лязг, как будто кто-то не очень ловко переворачивает пулемёт. И через мгновение – хлопок и лязг металла по металлу. Пуля из Винтореза изуродовала цевье РПК и выбила его из рук солдата. А ещё секунд через семь, Немо, с оружием за спиной, стоял лицом к лицу с совсем молодым мальчишкой, лет девятнадцати. Мелкие, но крепкие кулаки сжались, словно готовясь пробить грудь наглого сталкера. Всё тело напоминало готовую распрямиться пружину. Коротко стриженные русые волосы стояли дыбом, как на загривке готового к бою волка. И только голубые глаза не сумели скрыть обиду, за нечестный приём со стороны врага.

Несколько секунд сталкер и солдат, почти сверстники, оглядывали друг друга. Вдруг кулак Ратникова рванулся к лицу Немо. Солдат даже не уловил мгновения, когда он уже не атаковал врага, а лежал на животе, с завёрнутой за спину рукой.

– Ну вот, – пробормотал Немо, одной рукой придавливая его к земле, а второй вытаскивая из кармана капроновый шнур, которым тут же начал связывать руки противника. – И чего ж ты выделывался, если ясно было, чья возьмёт?

– Ещё не взяла, – остервенело забился военный, стараясь перевернуться на спину, но только набил полный рот земли. – Я тебя, гада, найду! Тьфу! Тебе, урод, не жить!

– Спокойно. Вот так! А теперь – вперёд, – Немо подтолкнул пленника к остальным военным.

– Ну что, урод, довыпендривался! – вырвался из толпы тот самый ефрейтор. – Тебе же господин сталкер сказал, оружие бросать! Чего сразу не послушал? – и резко, без размаха, врезал солдату по лицу.

Кровь из, похоже, сломанного носа, быстро залила нижнюю часть лица, через секунду уже капая с подбородка. Но прежде чем первая капля сорвалась с его лица, ефрейтор рухнул на колени, а затем вовсе повалился на бок, от страшного удара прикладом в переносицу.

– Так где этот ваш майор? – поинтересовался Немо, спокойно закидывая Сайгу на плечо.

– В… в здание нырнул… когда стрельбу услышал… – едва слышно проблеял лейтенант с узким лицом и жидкими усиками.

– Фашист, за мной. Остальные – смотрите за этими героями. Пусть перевяжут раненных.

Быстро и бесшумно скользнув к крыльцу, Немо мотнул головой Фашисту, приказывая отойти в сторону. Затем мощным пинком распахнул дверь и влетел туда, прижимая Винторез к плечу. Пропустив его, Фашист нырнул следом.

– Ну, Кот, ну, скотина, – услышал он спокойное и беззлобное бормотание.

Глазам сталкеров предстала следующая картина: крепкий письменный стол, пять стульев, два шкафа и две тумбочки. Всё это было припорошено солидным слоем пыли, сыпанувшей с крыши, после снаряда Кота. И кусок плиты, явно отколовшийся от взрыва, валяющийся сейчас на полу, залитом быстро запёкшейся и потому почти чёрной кровью. А высокий, широкоплечий, но обрюзгший мужчина с майорскими пагонами лежал рядом, выпучив глаза и немного приоткрыв рот. Волосы слиплись от крови, в районе темени, куда и угодил злополучный обломок.

– Готов, – вздохнул Немо, даже не приближаясь к телу. – Плохо это, Фашист. Очень плохо.

– А зачем он нужен-то был тебе??? – сам Фашист готов был пуститься в пляс – как же, за все годы существования Зоны, сталкеры впервые захватили военную заставу, причём без единой потери.

– За жизнь поболтать хотел. Ладно, иди, жди с остальными. Сейчас выйду.

Фашист покинул здание и присоединился к товарищам. Через минуту Немо тоже вышел, придерживая отчего-то пополневший рюкзак и игнорируя любопытные взгляды сталкеров.

– Кто заместитель командира заставы? – рявкнул он.

– Й-й-йя… – клацая зубами, почти шёпотом, ответил лейтенант, грозивший Ратникову трибуналом.

– Ясно. Идёшь с нами. Остальные остаются здесь. Оружие мы отнесем на сто метров от заставы и там бросим. Пуль в спину нам не надо. Через пять минут можете забрать стволы, затем отремонтировать рацию и доложить о случившемся, – распорядился Немо и обратился к предпочитавшим молчать сталкерам. – Готовимся к отходу. Лейтенанта ведёшь ты, Эру. Остальные собрали оружие. Про исправные пулемёты не забудьте. Вперёд, – сам он на несколько секунд задержался, освобождая затёкшие запястья непокорного рядового и, незаметно для остальных, сунув ему в ладони клочок бумаги. – Ну вот и всё, вояки. Я же говорил, что не тронем, – и устремился вслед за остальными сталкерами.

Догнал и встал во главе цепочки, непонятно как сумев разглядеть незамеченную днём Воронку в кромешной темноте, и приказав обойти её. Метров через сто – сто двадцать, он распорядился бросить захваченное оружие, что сталкеры, недовольно ворча, и сделали.

– А теперь – бегом. За рощу, где сидели. Там привал.

За несколько минут они добрались до места последней трапезы.

– Всё. Стоим. Перун, Кот, приглядите, чтобы с заставы гости не пожаловали. Оно, конечно, очень вряд ли, но…

Двое сталкеров растворились в темноте.

Немо подошёл к пленному. Несколько раз обошёл вокруг, внимательно разглядывая в очень слабом освещении жидкого серпика месяца. Лет двадцати пяти, невысокий, узкоплечий, с растрепанными соломенными волосами, в которых уже наметилась проплешина, узкие жидкие усики и глаза, полные животного страха.