Текст книги "Парамирик, или последний интеллигент (СИ)"

Автор книги: Михаил Антонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Парамирик,

или последний интеллигент

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

КОЛДУНЬЯ

I

   Почти все мы живем довольно серо. Обыденно как-то. Редко в нашей жизни случаются значительные события, а уж настоящие приключения происходят с нами вообще не чаще одного раза за всю жизнь. Да и то, если повезет. Я имею в виду именно хорошие приключения с какими-нибудь невероятными встречами, загадочными историями и удивительными происшествиями, а не те «приключения», которые мы порой «ищем и находим», благодаря нашей собственной вздорности и конфликтности, или по причине того, что в данном населенном пункте чрезмерно осложнена криминальная обстановка.

   Вот также серо и обыденно – от зарплаты до зарплаты, от отпуска до отпуска – жил и наш герой – Юрий Андреевич Брянцев. Жил тихо и мирно до тех пор, пока не повстречался с ... колдуньей.

   Вы скажете, чего же здесь необычного? Подумаешь, колдунья, особенно в наше время. Сейчас уж никто не удивляется тому, что всевозможные колдуны, маги, шаманы, ведуньи и прорицатели беспрерывно гастролируют по городам и весям бескрайней России в поисках пустующих зрительных залов и наивных лопухов с полными кошельками. Сейчас этих чародеев и по телевизору довольно часто показывают. Те из нас, кому ну совсем невтерпеж, могут запросто найти подобных деятелей потусторонних сил по обычным газетным объявлениям. Наверняка, вы и сами не раз натыкались в рубрике «Разное» на что-нибудь, вроде: «Снимаю порчу, сглаз. Ворожу. Починяю карму!» И ведь самое интересное, что кто-то к ним в самом деле обращается со своими проблемами.

   У Юрия Андреевича проблемы конечно же были, но он искал другие способы их разрешения, а в волшебство и магию не верил принципиально. До тех пор, по крайней мере, пока не повстречал свою колдунью. Встретился он с ней... в музыкальной школе. Вот это, действительно,– редкость. А ведь начиналось все довольно прозаично.

   Валентина Брянцева – жена нашего героя– хотела, чтобы ее дети занимались всем тем, чем она сама не смогла позаниматься в детстве и юности. Так младшенькую свою, шестилетнюю Светланочку, она записала в танцевально – хоровой кружок Дворца творчества молодежи и в подготовительный класс музыкальной школы, где бедный ребенок должен был осваивать скрипку. Старшего же, первоклассника Никиту, в том же Дворце определили в кружок техники и моделирования, а в музшколе обучали игре на баяне.

   Понятное дело, что такая интенсивная загруженность детей отнимала немало времени у взрослых. И совершенно естественно, что сама Валентина, затеявшая всю эту канитель, по причине большой занятости на работе, водить детей на все эти уроки не могла. Поэтому основное бремя сопровождения детей по кружкам и школам, а также терпеливого ожидания их там, выпадало на долю бабушки Маши – мамы Валентины и тещи Юрия.

   Иногда теща прибаливала, а может просто под видом болезни брала своеобразный выходной, и тогда тяжкая обязанность водить на учебу детей падала само собой на Юрия Андреевича. Ведь, в отличие от супруги, вынужденной сидеть на работе «от и до», он, будучи преподавателем литературы в Приборостроительном колледже, имел «окна» в расписании и мог в течение дня вырваться для сопровождения отпрысков на очередное занятие.

   Все шло относительно спокойно где-то до середины ноября. Потом теща разболелась не на шутку. После стандартной простуды у нее начались осложнения, да такие серьезные, что ее положили в больницу. Валентина сразу же поставила любимого супруга перед выбором: либо он ходит с детьми на занятия, либо бегает в свободное от работы время по аптекам и магазинам в поисках лекарств и продуктов, а потом еще и носит их в качестве передач маме.

   Юрий Андреевич удивился: зачем носить в больницу лекарства? Это ведь все равно, что ездить в Тулу со своим самоваром. На что Валентина отвечала, что насчет Тулы и самоваров она не в курсе, но знает точно, что сейчас в новой, демократической России больных берут на лечение со своим постельным бельем, со своей посудой и в своей собственной пижаме, а также со своими самостоятельно закупленными лекарствами и шприцами. К тому же их, бедолаг, и кормят там неважно: с голоду не умрешь, но и не поправишься. Да и весь лечебный процесс в бесплатных государственных клиниках ограничивается спокойным отдыхом на койкоместе и редкими процедурами на не развалившемся еще от древности оборудовании.

   Юрий, последний и единственный раз лежавший в больнице еще при жизни пятизвездного генсека, конечно, удивился тому, что за последние годы в здравоохранении свободной России произошли такие кардинальные перемены. И, хорошенько обдумав сложившуюся ситуацию, а также возможные перспективы, предпочел уходу за единственной тещей суету с собственными детьми. По крайней мере, их капризы было проще, на его взгляд, преодолевать.

   Брянцев поговорил с руководством колледжа и ему пошли навстречу: временно, до конца семестра, сменили расписание, переставив его часы на первую половину дня. После этого Юрий Андреевич погрузился в пучину внешкольного обучения детей.

   Помотавшись с ребятишками по занятиям, он решил, что лично ему больше нравится ходить во Дворец творчества молодежи. Там в большом фойе были установлены относительно мягкие кресла, в которых можно было довольно удобно устроиться с газетой или книжкой в ожидании обучающегося ребенка.

   В музыкальной же школе комфортом и не пахло. Какие там мягкие кресла, все было устроено предельно просто: вдоль стен весьма узкого коридорчика стояла друг против друга дюжина обычных конторских стульев, ни тебе развалиться, ни тебе отдохнуть, сиди и сосредоточенно разглядывай своего визави или стенку за ним.

   Да и публика во Дворце была ему больше по душе. Там все дети посещали только те кружки и секции, которые их интересовали. Там не было отметок и обязательных скучных дисциплин, вроде сольфеджио, не было конкуренции между ребятишками, и практически никогда не возникало конфликтов между детьми и сопровождающими их родителями.

   А вот в музыкалке нередко попадались такие папы и мамы, которые подобно Валентине Брянцевой приводили туда своих малышей для реализации собственных несбывшихся желаний и амбиций. Видя в своем отпрыске продолжение своего "я", а отнюдь не самостоятельную личность, имеющую право выбора, они определяли его в храм Музыки в надежде, что уж их-то ребенок своего не упустит и обязательно добьется успеха. Каждый из этих родителей считал, что даже если из ребенка и не получится Рихтера или Паганини, то все равно, когда-нибудь потом, он обязательно добром помянет родительские усилия по приобщению его к музыкальной культуре.

   Юрий, сроду не знавший различий между мажором и минором, подобной точки зрения не разделял, и подтверждение своим сомнениям черпал из жизни, наблюдая, как, порой, без всякого желания и охоты ходят в музыкальную школу как его собственные, так и чужие малыши. А тут еще в школе к Новому году затеяли какие-то отчетные уроки, и по этой причине педагог, преподававший основы хорового искусства, предложил родителям первоклашек приводить ребятишек на дополнительные занятия. Приходить на них надо было в четверг в два часа дня.

   Юрий Андреевич чертыхнулся про себя, когда об этом узнал, но поскольку по четвергам он все равно водил сына к половине четвертого во дворец на моделирование, то решил не спорить: занятием больше, занятием меньше, какая разница, если так и так день пропал.

   II

   В первый же четверг, приведя сына на дополнительное занятие хора, Брянцев встретился с ней, с колдуньей.

   Надо оговориться, что в тот момент Юрий Андреевич, конечно же, не подозревал о необыкновенных способностях сей славной представительницы женского пола, поскольку не заметил у нее ни хвостика, торчащего из под мини юбки, ни метлы со ступою. Ничего такого не наблюдалось у появившейся в дверях школы особы. Но надо честно признать, что наш герой сразу же заметил ее. Уж слишком сильно выделялась своей внешностью среди других мамаш эта молодая женщина.

   Брянцев знал, что женщины бывают разные: бывают с изюминкой, бывают миловидные, а также изящные, интересные, привлекательные, хорошенькие, симпатичные, очаровательные и красивые...

   Вновь прибывшая была явной красавицей. Но и красивы женщины бывают по-разному. Бывает красота юности, а бывает красота зрелых женщин. Вошедшая относилась ко второй группе. На вид ей можно было дать лет двадцать семь– двадцать восемь. Хотя это – еще не конец классификации. Одни из женщин прекрасны красотой тихой, нежной и спокойной. С ними хочется делить домашний уют, заводить детей, жить долго, честно и счастливо.

   У других – красота яркая, броская, кричащая, привлекающая к себе внимание. С ними хочется отправиться на Юг, к морю, и прожигать там жизнь. Ради подобных особ занимаются опасными авантюрами, участвуют в дуэлях и совершают всякие гусарские глупости. Ни под одну из этих категорий данная дама не подходила. Красота ее была необыкновенно редкая – царственная, недоступная, как у древнегреческих богинь или королевских особ.

   Так, по крайней мере, оценил внешность незнакомки Юрий. Он никак не мог представить себе ее ни у кухонной плиты, ни в пышном алькове. Высокая, стройная, одетая в дорогую шубу, она показалась Брянцеву какой– то нереальной. Как-будто ожила картинка дорогого зарубежного иллюстрированного журнала, или голливудская кинозвезда сошла с экрана. Поэтому он сразу же назвал ее про себя супермоделью.

   Вы, конечно, можете сказать: «И все? Ну, понятно, очень красивая женщина, и что же тут необычного?» Да ничего! Совсем не внешность изумила Юрия Андреевича в незнакомке, отнюдь не ее красота, а то, что она, красавица, его заметила.

   Тут надо пояснить, что наш герой был человеком обыкновенным и ничем не примечательным. Что касается внешности, могу сообщить, что Юрию Андреевичу на тот момент исполнилось тридцать шесть лет. Роста он был не очень высокого, особой статностью фигуры или изяществом черт лица не отличался. Коротко подстриженная любимой супругой светлая шевелюра, правда, еще сохранилась на его голове, но ни шикарных усов, ни гордой бороды, украшающих порой мужчину, он не носил. Зато на переносице сидели очки на минус три в оправе отечественного производства, которые, как вы понимаете, скорее были недостатком, чем достоинством, его облика. Одним словом, внешностью Брянцев обладал заурядной.

   Что касается манер и обходительности, то и тут он не блистал. Конечно же Юрий Андреевич знал правила этикета, и даже, по мере возможности, придерживался их, но так поступают все достаточно воспитанные мужчины, так что и здесь Брянцев ничем особым выделиться не мог.

   Да и особой смелостью, которую у нас часто путают с наглостью, он также не отличался. Откуда ей, смелости, скажите на милость, взяться, если с детства Юрий был человеком мягким, уступчивым и доверчивым. В юности у него из-за этого было немало проблем с девушками. Ведь наш герой, если чем и отличался от других парней, так только теми качествами, которые у молодых особ ну никак не котировались. Кому из них, скажите на милость, могли понадобиться доброта, интеллигентность и честность.

   Другое дело, если б Юра умел бренчать на гитаре, сыпал бы как из пулемета анекдотами и лучше других умел отплясывать модные танцы. Вот тогда бы да, тогда бы он мог рассчитывать на какую-то взаимность у девушек. А так...

   Теперь же и подавно. Если в годы юности Брянцев в меру своих способностей еще пытался ухаживать за девушками, то после девяти лет супружеской жизни он даже представить себе не мог, что можно просто подойти к незнакомой женщине и завести с ней легкомысленный разговор. Чем дальше, тем все больше Юрий Андреевич задумывался, что если бы не решительность и напор Валентины в некоторые моменты их знакомства, то он запросто мог бы остаться закоренелым холостяком.

   Вот на такого обыденного, ничем не примечательного и боязливого человека посмотрела царственная красавица, ни в чем не уступающая по внешним данным Джине Лоллобриджиде или Софи Лорен в годы их расцвета. И она, эта дама, не просто посмотрела, а даже заметила его существование. Именно это-то и удивило Юрия. Ему и до этого случалось встречаться с обворожительными женщинами, но ни одна из них до этого не догадалась, что он живое существо и в какой-то мере мужчина. Они проводили по нему взглядом, как по блеклым обоям присутственного места или как по оконному стеклу и переводили свой прекрасный взор на что-нибудь более достойное внимания.

   Красавица встретилась с ним глазами, и вдруг что-то изменилось в ее лице, словно она узнала Юрия или же всегда мечтала встретить его и вот, наконец, встретила.

   От такого, греющего самолюбие любого мужчины, взгляда Брянцев сначала оторопел, а потом... скромно отвел глаза.

   Супермодель пришла не одна. С ней была девочка лет семи, видимо, дочь. Красавица молча помогла девочке раздеться, повесила ее куртку в гардероб и, отправив малышку на занятие, села на пустой стул напротив Юрия Андреевича, закинув ногу на ногу.

   Брянцев, устав изучать желтую занавеску на окне, сел прямо и стал смотреть перед собой. Прямо перед ним вдоль стены коридора стояло с полдюжины стульев, на которых родители, приведшие маленьких вундеркиндов, обычно дожидались своих чад. В данный момент на противоположном ряду сидели: уже одетая в пальто девочка лет десяти, по всей видимости дожидавшаяся, когда за ней придет кто-то из взрослых, чтобы проводить ее домой, затем старушка в синей кофте и пуховой шали на плечах, погруженная в собственные пенсионерские мысли, дамочка примерно одного возраста с Брянцевым с вязанием в руках– ее Юрий видел здесь уже не первый раз, и та самая, только что пришедшая с дочерью, красавица.

   Когда наш герой осмелился перевести глаза на нее, то он ... опять встретился с ее пристальным взглядом.

   Глаза у нее были темные, но точный оттенок их цвета Брянцев по причине близорукости и плохой освещенности коридорчика не определил. Увидев, что прекрасная незнакомка прямо-таки изучающе смотрит на него, Юрий Андреевич смутился и подумал:

   «Какая, однако, красивая женщина. Но почему же она меня разглядывает. Может, я ей понравился?.. Интересно... Надо, пожалуй, отвести глаза, а то с моей стороны такое пристальное внимание может показаться ей неприличным. Наверняка, ее и так все мужчины глазами сверлят.»

   Наш скромный педагог потупился и стал соображать, чем же он так понравился незнакомке. И чем больше он думал над этим, тем больше убеждался, что восхищаться в нем, собственно говоря, нечем.

   Ну во-первых, он даже в молодости не был красавцем. Достаточно вспомнить, что он никогда не пользовался популярностью у девушек.

   Во-вторых, он брился последний раз позавчера. Растительность на его щеках росла не быстро, но, тем не менее, для рекламы лезвий «Жиллет», которых, как утверждалось, лучше в мире нет, он сейчас явно не годился.

   В– третьих, одежда. Юрий Андреевич знал, что давно и безнадежно отстал от моды. Да он, собственно, за ней и не гонялся никогда. Cупруга, правда, предлагала ему время от времени обновить гардероб, напоминая, что он – преподаватель и должен выглядеть достойным этого звания, но Брянцев к шмоткам был равнодушен и страсть как не любил хождений по магазинам и рынкам.

   Вот и сейчас Юрий Андреевич был одет в брюки, купленные еще до распада СССР. Заплат, впрочем, на них еще не было, но и стрелки просматривались на штанинах с трудом, поскольку их гладили последний раз неделю назад. Мало того, взглянув на свою обувь, преподаватель убедился, что и старые зимние ботинки у него сегодня не начищены, а ведь жена с утра напоминала. Да-а-а, видок у него еще тот.

   Брянцеву стало неловко. И чего она его разглядывает?

   За время размышлений нашего героя в коридорчике, где он сидел, постепенно менялись персонажи. За одетой девочкой зашел парнишка, наверное, старший брат. Пришли две взрослых девчонки лет четырнадцати, сняли пальто, переобулись и поднялись на второй этаж. Подошло еще несколько родителей с детьми и без детей. Среди них появился весьма высокий и импозантный гражданин.

   «Может, мне все это показалось? Просто никого из мужчин здесь не было, вот она на меня и смотрела,»– подумал Брянцев.

   Он решил проверить свою идею и рискнул еще раз взглянуть на красавицу, надеясь, что теперь-то она переключила свое внимание на более достойный объект. Но в ту же минуту увидел, как темноокая прелестница, смотревшаяся до этого в огромное – в полстены – зеркало за его спиной, сразу перевела свой взгляд на него.

   Это доконало Юрия. Он полез в сумку и достал оттуда газету. Развернув ее, стал читать. Не успел он ознакомиться с передовицей, как со стороны учебных классов послышался неясный шум, быстро переросший в топот десятка детских ног. Закончилось занятие хора, и младший Брянцев в числе прочих радостно бросился к отцу.

   Быстро одев сына, Юрий Андреевич покинул музыкальную школу, не обернувшись более ни разу в сторону загадочной незнакомки.

   III

   Минула неделя, снова наступил четверг. Теща еще не выписалась и Юрий Андреевич опять привел сына на занятия хора. Он почти успел забыть о той странной истории, что приключилась с ним семь дней назад. Через некоторое время она окончательно бы стерлась из его памяти, если бы... Если бы, войдя в фойе школы, Юрий опять не увидел знакомые пытливые темные глаза. Он сразу узнал прекрасную незнакомку и, окинув ее взглядом, подумал: «Какая, право, красавица!»

   Все было почти как в первый раз: также они чересчур часто встречались глазами, также оба молчали, не вступая в разговор ни между собой, ни с кем-либо еще. Поскольку, как оказалось, и дочка незнакомки, и сын Брянцева пришли на одно и то же занятие хора, все это милое противостояние продолжалось около часу. В конце концов Юрий Андреевич не выдержал этой пытки и опять уткнулся в газету. К счастью, вскоре ребятишки закончили петь и радостные подбежали к своим родителям.

   Здесь Юрий Андреевич впервые услышал голос красавицы, он оказался низким, грудным. Она что-то односложно скомандовала девочке, и та медленно, но самостоятельно стала надевать свитер, штанишки и курточку. Никитка с отцовской помощью оделся быстрее, и Брянцевы первыми вышли на заснеженную улицу.

   Повторная встреча с шикарной женщиной произвела на Юрия сильное впечатление. Выходя, он также как и в первый раз не обернулся, чтобы лишний раз взглянуть на супермодель, но думал он уже о ней. Ему стало интересно: кто она, откуда? Захотелось, чтобы она с дочкой, как и он с сыном, пришла сейчас на трамвайную остановку. Пусть бы ей был нужен другой номер, но так хотелось еще полюбоваться на ее гордую красоту...

   Но увы, желание его не сбылось.

   В следующий четверг Юрий Андреевич в музыкальную школу не пошел. Теща выздоровела и отвела внука на хор сама. Пришла она чем-то недовольная. Потом сердито сообщила, что Никите опять перенесли час занятий, и поэтому на следующей неделе она не сможет его отвести на дополнительный хор, поскольку ей надо будет к трем – половине четвертого идти на процедуры. Так ей назначили в больнице.

   Юрий сказал ей, что дело это поправимое, что он сам отведет мальчика.

   Надо ли говорить, что через неделю Брянцев пошел сопровождать мальчика в музыкальную школу с некоторой заинтересованностью. Ему было любопытно, увидит он снова новоявленную Софи Лорен или она больше не придет.

   Супермодель сидела на том же самом стуле, в той же позе – закинув ногу на ногу, одета была в ту же шубу, и непокорная прядь черных волос, выбившись из под шали, также прикрывала половину лба. Обворожительность ее совершенно не уменьшилась, и если бы Юрий не был уверен, что со времени последней их встречи прошло две недели, то он бы мог подумать, что красавица так никуда и не уходила из музыкальной школы.

   Она встретила его пристальным взглядом, но в лице ее при этом не дрогнул ни единый мускул. Это несколько смутило Юрия. Пока он раздевал и переобувал сына, то думал, как ему себя вести. И решил тоже быть невозмутимым. Посадив сына рядом с собой, он уже по привычке развернул газету и погрузился в ее содержание. Тут подошло время занятия – Никитка пошел в класс, а красавица, дождавшись отучившуюся дочь, стала ее собирать.

   И вдруг что-то словно подстегнуло Юрия Андреевича. Он почему-то почувствовал, что не успокоится, если не узнает, куда, в какую сторону эта женщина уходит после занятий.

   Следить открыто было неприлично, и поэтому Брянцев пошел на детскую хитрость. За минуту до выхода женщины с девочкой из школы, Юрий встал, сложил газету и сунул в карман. Потом с деловым видом вышел на улицу и медленно пошел к магазинчику фототоваров «Фуджи», находившемуся в подвале театра оперы и балета.

   За его спиной хлопнула дверь. Брянцев лениво обернулся и, убедившись, что вышли именно красавица с дочкой, поднялся на крыльцо магазина и, открыв дверь, вошел внутрь.

   Делать ему там было абсолютно нечего, и минуты через полторы, просто постояв в тамбуре, он вышел обратно.

   Обвел сквер перед музыкальной школой глазами – женщины с девочкой нигде не было видно!

   Юрий Андреевич не поверил своим глазам. Он быстрым шагом обошел все вокруг, прошел мимо автобусной остановки, посмотрел в сторону трамвайной, и все равно никого не увидел. Сначала он удивился: в волшебство то он не верил. Тут до него дошло, а почему, собственно, он решил, что такая женщина должна пользоваться общественным транспортом. Ей под стать был какой-нибудь серебристый «Мерседес» или любая другая иномарка из числа тех, что стояли в значительном количестве на ближайшей автостоянке. Такая женщина вполне достойна автомобиля, может, на нем-то она и уехала?

   Машины-то он не отслеживал.

   «Да-а-а, Штирлица из меня не получится,»– честно оценил Брянцев свои шпионские способности.

   Но разгадать-таки для себя эту загадку он решил в следующий раз.

   На его счастье ему такая возможность представилась. Через неделю события в какой-то мере повторились, только теперь Юрий Андреевич решил проследить за прекрасной незнакомкой из окна музыкальной школы, благо из него видны были все подходы к учебному заведению. Дождавшись, когда двойная дверь за красавицей и ее девочкой закроется, Брянцев просто-таки вперился в окно.

   Смотрел он минуты три... Но за это время никто мимо окон к общественному транспорту не прошел, ни одна машина на стоянке с места не тронулась. У нашего сыщика сложилось такое впечатление, что объект его слежки просто стоит на крыльце и чего-то ждет, благо сами ступеньки крыльца из окна не видны. Юрий решил это проверить и смело открыл входную дверь...

   Естественно, что на ступеньках он никого не увидел. Потоптавшись на крылечке, он задумался над происшедшим. Сюда не проходила, туда не проходила, осталось только завернуть за угол.

   Брянцев посмотрел за угол здания и увидел двухметровый каменный забор и запертые чугунные ворота с острыми пиками наверху. Они огораживали внутренний двор оперного театра.

   «Ну все ясно, через этот-то забор они от моих зорких глаз и сиганули,»– посмеялся он над собой.

   На этом веселые четверги для Юрия Андреевича кончились, поскольку прошла отчетная спевка хора и дополнительные занятия, наконец-то, отменили.

   Но на этом отнюдь не кончилась наша история. Поскольку, неожиданно для себя, Брянцев встретил свою красавицу в ближайший же понедельник. Она привела дочку на какой-то экзамен.

   Заведенный двумя предыдущими неудачами Юрий решил все-таки выяснить, куда исчезает прекрасная незнакомка после занятий. Для этого он вышел чуть раньше нее из школы и, поднявшись на высокое крыльцо магазина «Фуджи», стал внимательно наблюдать за дверью музыкальной школы, приняв, впрочем, вид рассеянный.

   Супермодель не появлялась очень долго. Затем она все-таки вышла, спустилась с порога, огляделась по сторонам. Заметив, что за ней наблюдают, она улыбнулась. По крайней мере, так определил для себя Юрий Андреевич легкое подергивание уголков ее губ.

   "Ну надо же, черт возьми, именно сейчас! "– выругался про себя Брянцев.

   Но не подумайте, что так он отреагировал на улыбку красавицы. Просто, именно в этот момент между ним и наблюдаемым объектом, надсадно тарахтя и покашливая, стал разворачиваться синий «ПАЗик». Когда он развернулся и отъехал, то ни девочки, ни ее мамы Юрий уже не обнаружил, как будто они на ходу запрыгнули в него. Но ведь автобус не притормаживал и двери не открывал. Юра готов был дать голову на отсечение, что не открывал.

   «Ведьма!»– решил он.– «Красивая ведьма, как панночка в „Вие“ Гоголя... Лучше всего с ней не связываться. Забыть про нее напрочь!»

   IV

   Выполнить такое решение было совершенно не трудно, поскольку через два дня наступил Новый 1997 год и все связанные с ним праздники. Потом в колледже началась зимняя сессия и только к февралю жизнь Юрия Андреевича вошла в нормальную колею.

   Про предновогодние приключения он почти не вспоминал, а если что-то и припоминалось, то, скорее, уже в юмористическом ключе, совсем не страшном.

   Однако в начале марта события завертелись с новой силой. В канун Международного женского дня Брянцев с дочкой Светочкой пришел на занятия по скрипке. Отправив дочь на урок, сам он решил посетить находившийся рядом фирменный рыбный магазин, прикупить там что-нибудь вкусненького к празднику, а когда вернулся, то был несказанно удивлен тем, что среди родителей, ожидавших детей, сидит подзабытая им супермодель.

   Поначалу Юрий даже хотел ретироваться и еще куда-нибудь сходить, но погода на улице была омерзительная, да и деньги у него кончились. Прогуляться в «Военную книгу»? Он заходил туда вчера, да и уж очень это походит на бегство. В конце концов, ведь не ради же его ясных глаз ходит сюда эта дама. Надо ей – пусть сидит.

   Он решительно прошел к незанятому стулу в противоположенном ряду и довольно громко опустился на него.

   Когда он осмелился поднять глаза и поглядеть на окружающий мир, то снова увидел перед собой желтые глаза красавицы. Впервые он разглядел их цвет. Кроме того, уголки ее губ чуть поднялись, словно она улыбнулась. Юрий Андреевич не выдержал этого испытания и потупился, решив, что он лучше будет изучать линолеум у себя под ногами.

   Вдруг в ряду напротив произошло какое-то шевеление. Брянцев посмотрел туда и с облегчением увидел, что прекрасная незнакомка встала и пошла к окну. Смотреть ей в спину Юрий не боялся и с интересом наблюдал, как она поставила на подоконник свою сумку, раскрыла и что-то достала из нее. Что именно, он не увидел, поскольку дама стояла к нему спиной. Через минуту-другую она резко обернулась и снова встретилась с ним взглядом. Юрий отвернулся и не сразу понял, что что-то в облике красавицы изменилось. Потом сообразил: глаза! Глаза опять стали темными.

   Незнакомка вернулась на свое место. Она села на свое место, закинув ногу на ногу. Брянцев шмыгнул носом, поправил очки на носу и перевел свой взгляд на окно.

   Налюбовавшись много раз виденными занавесками, он осмелился еще раз взглянуть на прелестницу и тут вдруг услышал:

   «А мне, казалось, Юрий Андреевич, что вы – воспитанный человек. Между прочим, завтра Международный женский день, могли бы и поздравить меня. Я ведь, в какой-то мере, тоже женщина.»

   Точнее, он не услышал, поскольку фраза не была произнесена вслух. Скорее, она как-то отпечаталась в его сознании. Словно он ее прочитал.

   От неожиданности Брянцев обалдел. Вытаращив глаза, он смотрел на черные, блестящие неживыми отблесками зрачки незнакомки.

   «Да, да, Юрий Андреевич, это я вам говорю. Вернее, не говорю, а внушаю. Если хотите мне что-то сказать, можете попробовать произнести мысленно фразу. Может, я вас пойму,»– снова отпечаталось в его мозгу.

   «Что же сказать, что?»– судорожно думал наш герой.

   «Да уж скажите что-нибудь. Только старайтесь смотреть на меня, а то сигнал ослабевает.»

   «Вы хотите, сказать, что способны читать мои мысли?»– наконец-то сообразил мысленно спросить Юрий.

   «Да. А вы до сих пор этого не поняли?»– получил он в ответ.

   «Да вы... Вы– ведьма!!!»– проорал Брянцев мысленно.

   Красавица обезоруживающе улыбнулась и возразила: «Скорее, колдунья...»

   В этот момент со второго этажа почти одновременно спустились их девочки. Дочка колдуньи молча положила ноты на колени матери, а Светочка Брянцева, протянув отцу скрипку и смычок, радостным голоском сообщила, что ей поставили пятерку.

   Одевать малышку было дольше, чем сына, и красавица собралась домой быстрее. В дверях она оглянулась и в мозгу у Юрия отпечаталось:

   «Да вы не бойтесь меня, Юрий Андреевич, я – обычный человек и зовут меня Валерией.»

   «Тогда с праздником, Валерия!»– успел подумать Брянцев.

   «Мерси.»

   Она отвернулась и больше он ничего не услышал.

   Дочка Валерии, уловив взгляд матери, посмотрела на странного, невысокого мужчину, затем хмыкнула, подернула плечами и вышла вслед за ней на улицу.

   Всю дорогу домой Юрий думал, как же это все произошло, что же это было за наваждение. Почему он вдруг стал слышать голоса.

   Вернее один голос. Ведь там было много народу, а он беседовал только с этой самой Валерией. Беседовал? А может, это все ему показалось? Мания какая-нибудь? И спросить– то не у кого. Да и взаправду ли зовут эту даму Валерией, он ведь тоже не знает. Может, он просто задремал? По крайней мере, состояние у него было сейчас очень необычное. Это ведь во сне довольно часто разговариваешь с кем ни попади. И там же, во сне, порой, тоже не всегда можно предугадать реплику партнера по диалогу, точно также, как и у него получилось в этой беседе.

   Да-а-а, дела. Вот и голоса стал слышать – пора лечиться!

   V

   На следующее музыкальное занятие дочери Юрий Андреевич пошел с легким холодком под ложечкой, словно разведчик в тыл врага. К своему разочарованию и одновременно облегчению Валерии в тот день он не увидел. Для себя он так и решил называть ее Валерией – это имя, как ему казалось, очень шло ей.

   Потом он сам дней десять был занят, а детей водила теща, и только в конце марта он снова увидел красавицу. На этот раз так уж получилось, что, кроме нее, никого из родителей в фойе не оказалось. Отправив дочку на урок, Юрий Андреевич сел напротив Валерии и затих. Интересно, повторится ли прошлое наваждение?

   Ему было немножко боязно и интересно одновременно. Точно такие же чувства в последний раз он испытывал много лет назад, в далеком детстве, когда с разрешения родителей смотрел какой-нибудь, как ему казалось тогда, страшный фильм. Хотя какие такие ужасы могли показывать в Советском Союзе по телевизору на исходе шестидесятых? Но, тем не менее, в памяти отложилось, что он боялся каких-то сцен в этих фильмах, однако же не уходил от телевизора, а просто инстинктивно пытался прижаться к кому-нибудь из родителей. Сейчас, конечно, прижаться было не к кому, но этим-то и интересней.