Текст книги "Парамирик, или последний интеллигент (СИ)"

Автор книги: Михаил Антонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

   Редактор показывал на стены и потолок и рассказывал, какими материалами они их обделывали, чтобы исключить проникновение посторонних шумов.

   – Вот здесь у нас архив, а здесь – монтажная комната,– пояснял он.

   Открыв магнитной карточкой дверь, с гордостью добавил:

   – Аппаратура вся импортная, фирмы «Томсон».

   Юрий с умным видом оглядел кабинет, плотно заставленный аппаратурой и мониторами.

   – А дальше у нас идут студии,– рассказывал редактор.– Номер один– это откуда у нас вещают дикторы и обозреватели. Два– это где мы проводим ток шоу и развлекательные игровые программы со зрителями. А третья– это наша гордость, концертная. Там мы записываем всех артистов. Там– отличная акустика, и в последнее время мы весьма выгодно сдаем ее для записей клипов. Посмотрим?

   Юрий Андреевич, у которого в этом мире все равно никаких иных дел не было, согласно кивнул головой. Почему бы и не посмотреть.

   – Вот здесь мы организуем передачу «Городское лото» и шоу «Ваше мнение». Вы видели их, наверное?– пояснял телевизионшик, открывая левую дверь и включая свет.

   Брянцев увидел небольшой подиум в центре и охватывающий его с трех сторон амфитеатр зрительских мест. Непонятно зачем он поднялся на этот подиум и присел в одно из расположенных на нем кресел. Однако сразу же сказался выпитый им алкоголь. В желудке стало нехорошо, и Юрий понял, что расслабляться ему нельзя, а то стошнит. Он встал и вышел в коридор.

   – А вот отсюда вчера вечером Инна Мечникова рассказывала про вас,– потянулся редактор к двери напротив, с улыбкой в чем-то виноватого человека.– Я сделал ей за это изрядный нагоняй.

   – Хватило бы и маленького,– добродушно отвечал Брянцев. Сердиться на кого-либо он был сейчас не в состоянии.

   – Такого уважаемого человека и выставить в таком свете. Я велел ей ехать к вам, извиняться и обязательно привезти, а иначе я рассержусь.

   – Ну вот я и здесь. Так что не стоит ее больше наказывать.

   Редактор потянул дверь.

   – Открыто?– удивился он.

   Войдя, он привычным движению хлопнул по выключателям. Вспыхнули лампы дневного света под потолком.

   – Ай!– взвизгнул девичий голосок.

   И перед вошедшими возникла не совсем приличная картина. На полу перед столом, за которым во время передач восседали дикторы, был постелен большой ковер. На этом ковре сидели парень и девушка. Парень был без пиджака и ботинок, которые валялись в стороне.

   Рубашка на груди его была расстегнута. Девушка была со слегка помятой прической и обнажена до пояса. Тонкими ручками она прикрывала маленькие груди.

   Смазливенького парня Юрий увидел впервые, а вот девушку узнал сразу же. Это была Анжелика Сюткина. Две мысли промелькнули в его голове. Первая: «В принципе, я мог бы быть на его месте». А вторая более грустная: «Ну вот судьба всех миллионеров. Ты можешь иметь такую юную и красивую жену, как Анжелика, но всегда будешь находиться под дамокловым мечом измен с ее стороны».

   – Дима, что здесь происходит?– поинтересовался редактор у парня.

   В отличие от Брянцева, он, наоборот, знал юношу, но не знал девицу.

   – Чтобы через минуту тебя здесь не было. И кто тебе разрешил шляться по студиям?

   Прикрываясь одной рукой, девушка другой пыталась попасть под тоненькую бретельку. Довольно быстро ей это удалось. Натянув платье на плечи, она, раскрасневшаяся, выскочила из студии, даже не взглянув на Юрия Андреевича. Мелькнула ее великолепная обнаженная спина.

   Парень тоже подхватил пиджак с ботинками и выбежал из помещения в одних носках.

   – Завтра докладную напишешь!– крикнул ему вслед главный редактор.– О том, как проник в служебное помещение.

   – Резвится молодежь,– вздохнул Брянцев.

   На сердце было неприятно, и такое ощущение, как будто он ревновал эту девочку.

   – Да уж любят они это дело,– поддакнул ему телевизионщик, захлопывая дверь в студию.– Охмуряют девчонок, говоря, что работают на телестудии. Работают. Сторожами да осветителями. А врут, что режиссеры да операторы, и якобы им нужны интересные девушки для съемок... На самом деле этот Дима у нас курьером работает.

   Бумажки и кассеты по комнатам разносит.

   Прошли дальше по коридору. Юрий, шедший впереди, повернул ручку– и дверь открылась.

   – О, и здесь кто-то есть,– заметил он.

   – У нас там клип пишут ребята,– с сердитостью в голосе сообщил редактор. – Мы им в ночное время скидку делаем. Хотите взглянуть?

   – Отчего же. Если можно, конечно.

   – Вам можно. Вы– хозяин!– с усмешкой сообщил спутник Юрия.– Нет, нет, не сюда. Там идет съемка. Пройдемте наверх в комнату оператора. Оттуда отлично все видно. Представляете, шесть телекамер, ручное и автоматическое управление ими. Регулируется все, масса независимых спецэффектов...

   Редактор с гордостью хвастался недавно закупленным оборудованием.

   По железной винтовой лестнице они поднялись в небольшую комнатушку, где чуть не половину ее площади занимал огромный микшерский пульт. За ним сидел бородатый мужчина лет тридцати пяти и передвигал разные регуляторы. Несколько мониторов в разных ракурсах показывали танцующую женщину в черном облегающем костюме.

   Ту же самую женщину можно было увидеть через стеклянную перегородку, заменяющую одну из стенок операторской, внизу в студии. Она сидела на стульчике и внимательно разглядывала свои ногти.

   Сердце у Юрия при виде нее екнуло от неожиданной мысли.

   Оператор повернул к вошедшим голову, кивнул в знак приветствия и, отвернувшись, произнес в микрофон:

   – Лерочка, первый дубль получился неплохо. Во время второго давай сделаем прыжок почетче. Постарайся повисеть подольше в воздухе и в этот же момент оказаться ко мне спиной. Тогда третья камера снимет тебя точно в профиль. Будет бесподобный кадр.

   Женщина подняла голову и взглянула на оператора, выслушала его и согласно кивнула головой.

   Брянцев понял, что предчувствие его не обмануло. Он не зря явился на эту презентацию– внизу стояла Валерия Рюмина.

   VII

   Белая иномарка уехала.

   Стемнело. Улица не освещалась и поэтому наблюдать стало невозможно. Сашок достал из саквояжа прибор ночного видения и осмотрел дом и двор еще раз.

   – Так, теперь командовать буду я,– решительно заявил он.– В общем, ты дуй с сумкой к машине и потихоньку подгони ее к соседнему дому, а я пойду поговорю с этими сволочами. Меня-то они не знают. Давай баллон.

   МА подчинился. Все-таки в военных операциях Белый разбирался лучше.

   После отъезда Хасана охранники игру в карты отложили. Он сказал, что сейчас, возможно, приедет шеф, так чтобы все было тип-топ. Служба по всем правилам.

   Но сидеть и молча смотреть на пленника было скучно, тогда один из охранников, самый молодой, достал приемник УКВ и, надев наушники, погрузился в радиоэфир.

   Соха вышел во двор, чтобы спустить единственную оставшуюся собаку.

   Третий их соратник включил телевизор. Шел какой-то боевик со стрельбой и визгом гоняющихся друг за другом машин.

   Что именно происходит на экране Юрий не видел, поскольку телевизор был повернут к нему тыльной стороной. Ему оставалось только слушать крики и выстрелы и самому догадываться о всем происходящем. Но тут внезапно на его глазах стал разыгрываться еще один боевик.

   По помещению гаража сначала слабо, а затем все сильней стала распространяться какая-то вонь. Бандиты заволновались и закрутили головами.

   Брянцев даже крикнул им:

   – Эй, ребята, что у вас тут за запахи такие?!

   Он ведь был пристегнут наручниками к трубе и ему совсем не улыбалось погибнуть в своеобразной газовой камере. За гаражной дверью послышалась какая-то возня, собачий лай, перешедший в жалобный вой, матерная ругань. Потом дверь распахнулась и в нее головою вперед влетел Сохнин. Видимо, кто-то стоявший за ним придал ему такое ускорение, что он, сделав два шага, не сумел – таки удержаться на ногах и, падая, сбил с ног одного из своих уже направлявшегося к выходу дружков.

   Следом за Сохой в дверь ворвался крупный мужик в маске и в светлом длинном плаще. Третий охранник, тот, что с наушниками на шее, успел схватить монтировку с верстака и встать в боевую позу, но нападающий мгновенно достал из под плаща автомат Калашникова и, передернув затвор, навел его на бандитов.

   – Руки, суки!– прорычал он.

   – Твое счастье, козел, что у меня пистолета нет. Ты знаешь, на кого руку поднимаешь? Хасан тебе яйца отрежет и съесть заставит,– заворчал молодой.

   – Твое счастье, сынок, кончилось, когда ты пошел по кривой дорожке,– возразил здоровяк.– Вашему Хасану повезло, когда он третьего дня с Крутояровым не поехал. Скоро я вас всех по одному достану. Ты, сука толстая,– ткнул он дулом в сторону Сохнина.– Отстегивай мужика.

   – Ключ не у меня.

   – Ну-у...,– посмотрел незнакомец сурово на третьего охранника.

   – Сам не подходи. Просто брось ключ... Отстегнулся, Юрик? Ну тогда давай дуй к калитке, там тебя ждут свои... Так. А вы, суки к стене. Лицом к стене!

   Это было последнее, что услышал Юрий Брянцев, выходя на темный двор из освещенного гаража. Он пошел вперед и вскоре наткнулся на препятствие. Судя по всему, забор. Пошел вправо, наткнулся на дерево. Пошел в обратную сторону и нашел, наконец, калитку. На неосвещенной улице виднелся только один огонек: в салоне какого-то автомобиля.

   – Юрий Андреевич, идите сюда,– кто-то негромко позвал его.

   Финансист подошел к машине и увидел около нее невысокого, но широкоплечего бородача в темных очках. Что он видел через них в кромешной тьме?

   – Добрый вечер, Юрий Андреевич. Наконец-то, мы вас нашли. Ну да ничего, дальше все будет хорошо. Отправим вас в ближайшее время домой.

   Бородача Брянцев ну никак не мог признать. Никогда Юрий его до этого не встречал. Хотя в том, что его знают гораздо больше людей, чем знает он, ничего удивительного не было. Да и против того, что его отправят домой, финансист тоже не возражал, но почему в «ближайшее время»? Юрий присел на корточки возле машины.

   Через пару минут из темноты возник здоровяк в маске. Молча забрал лежащего на заднем сидении парня и утащил его куда-то во двор.

   Бородатый при этом выразил удивление всем своим видом.

   – Ты куда его поволок? Как мы без него поедем?– тихо спросил он.

   Но тот ничего не ответил.

   Минуты через три здоровый вернулся уже один и, обтерев руль и ручки, захлопнул двери джипа, сказав:

   – Все. Пошли к остановке.

   – А машина?– удивился бородатый.

   – Здесь оставим. Без того придурка нас на ней за угон дорожники задержат, а тот парень будет за налет отвечать. Или ты возьмешь на себя этот подвиг?– спросил высокий.

   Юрий из разговора этих двоих мало что понял, но вокруг была тьма египетская, да к тому же он совсем не представлял, где находится, поэтому решил выйти с нежданными спасителями на более-менее знакомое и освещенное место, а уж потом поступать по обстоятельствам.

   – Главное, выбраться из этого района, а то и не поймешь, кто тебе голову оторвал,– добавил высокий через несколько минут.

   Вскоре на первой же улице с фонарями они поймали какое-то заблудившееся такси и на нем помчались по ночным улицам города.

   Примерно в то же время к дому номер семь по улице Книжной с разных сторон с небольшим интервалом подъехали две машины. Одна синия «Лада», а вторая– белая «Тойота», в которой сидел Хасан.

   «Жигуленок» остановился метрах в пятидесяти от дома. В салоне его сидело четверо молодых людей. Выключив свет в салоне, один из них достал шикарную и дорогущую видеокамеру. Настроив ее на ночной режим, он оглядел особняк и белую машину.

   – Зашел в дом. Вызывай,– сказал он.

   Второй через сотовый телефон набрал 02 и неестественным голосом сказал:

   – Ой, вы знаете, что-то страшное происходит в доме номер семь по улице Книжной. Там собрались какие-то разбойники. Конец связи.

   Машина тронулась задним ходом и заехала за угол. Парень с видеокамерой вышел из нее и, спрятавшись в палисаднике, затаился там.

   В ту же секунду со двора дома выскочил Хасан и, резко взяв на машине с места, не жалея амортизаторов на разбитой дороге, скрылся за поворотом. Через несколько минут перед зловещим домом появились две полицейские машины с бригадой спецназа.

   Парень не без интереса продолжал снимать все уже в свете фар полицейских машин.

   Через некоторое время примчались и уголовные репортеры на юрких мотоциклах и две машины скорой помощи. Репортеров полицейские прогоняли, те норовили что-то снимать. Тихая ночная улица одномоментно стала похожа на разворошенный муравейник.

   Воспользовавшись общей сумятицей, парень из палисадника выбрался и добежал до своей машины.

   – То ли раненых, то ли убитых из дома пачками выносят,– сообщил он.

   И, пытаясь имитировать телевизионную и радио рекламу, добавил:

   – А подробности вы узнаете в репортажах «Криминальных новостей» 41-го канала.

   VIII

   Судя по всему, Валерия не разглядела литератора Брянцева за стеклом операторской. Или сделала вид, что не заметила.

   Зазвучала музыка. Валерия, стоявшая в центре студии, медленно подняла одну руку, другую, сделала шаг, другой и закружилась.

   Засияли разноцветные лучи, засверкали какие-то блестки, по полу застелился голубоватый дым. Музыка с каждой фразой становилась все быстрее и все быстрее становились движения танцовщицы. Она кружилась, она приникала к земле, она парила в воздухе, она своим гибким телом и своими выразительными движениями рассказывала историю. Историю любви.

   Впервые Юрий видел такой фееричный танец. Когда он закончился, у него даже появилось желание поаплодировать Валерии или как-то еще выразить свое восхищение.

   – Спасибо, Лерочка,– через микрофон объявил оператор,– это было совсем– совсем неплохо.

   – Это было замечательно!– возразил Юрий.

   Оператор обернулся, иронично взглянул на Брянцева и, улыбаясь, объявил:

   – Кое-кто считает, что это было замечательно. С этим танцем пока все. Иди отдыхай, десять минут перерыв.

   Рюмина кивнула головой и вышла из зала.

   – А куда она ушла,– вдруг забеспокоился Юрий Андреевич.

   В этот момент он чем-то напоминал ребенка, которому показали очень красивую и занимательную игрушку, а затем спрятали ее до праздника на антресоли.

   – В комнату отдыха. Чай пить,– с философским видом сообщил какой-то мужчина, сидевший в самом углу с гитарой в обнимку.

   Его до этого момента Брянцев не замечал.

   – А мы не можем чаю попить? Я бы хотел поговорить с этой женщиной,– поинтересовался он.

   – Пожалуйста,– согласился главред, думая, что холостой и любвеобильный финансист нашел себе новую забаву.– Сережа, ты как?

   – Нет, я сейчас вот гитариста буду писать,– отказался оператор, а вы сходите.

   В комнате отдыха, которая служила одновременно и гримерной, стояли несколько кресел, диван, гардероб, столик с электрочайником и стаканами в подстаканниках и, конечно же, театральное трюмо в полстены.

   Когда, постучав в дверь, мужчины вошли в комнату, Валерия ничуть не удивилась их появлению и не смутилась. Чтобы не выглядеть среди разнаряженных гостей полураздетой в своем обтягивающем трико, она повязала какой-то платок на талии вместо юбки.

   С Юрием она вела себя так, как будто видела его впервые. Обрадовавшийся было встрече с ней литератор вдруг осознал, что разговор с ней о перемещении в параллельный мир с бухты барахты не заведешь.

   На правах хозяина редактор представил друг другу танцовщицу и лже-финансиста, после чего ему пришлось некоторое время мямлить какую-то чушь, пока Брянцев не догадался, что если его по его же просьбе привели к даме, так он и должен вести основную нить беседы. И, сообразив это, Юрий сначала выразил свое восхищение прекрасной танцовщице, потом завел разговор о ее работе. Выпитое в это вечер спиртное придало ему смелости и даже некоторой развязности. Обычно робкий и стеснительный со столь красивыми женщинами и умевший произносить красноречивые монологи только во время занятий в колледже Брянцев самому себе на удивление был находчив и остроумен, если не обращать внимание на несколько непослушный язык.

   А тут к компании присоединился еще и Шацкий с двумя бутылками шампанского в руках. Он просто решил проверить, куда запропастились Юрий Андреевич и Владимир Владимирович, так, оказывается, звали главредактора, и также сообщил, что народ еще не разошелся, но разошелся, то есть празднует вовсю. Шампанское вскрыли и разлили по стаканам.

   Время пролетело незаметно. Перерыв длился уже не десять минут, а все тридцать, и Валерия, внимавшая россказням мужчин, забеспокоилась.

   – Извините, господа, но работа– прежде всего. Надо посмотреть, как там дела. Не хотите ли меня сопроводить?

   Где бы найти такого чудака, кто бы мог такой очаровательной женщине, как Валерия Аркадьевна Рюмина, отказать в такой мелкой просьбе. Мужчины, естественно, встали и поднялись вслед за танцовщицей в операторскую.

   Это довольно интересное зрелище, подниматься за красивой женщиной по крутой винтовой лестнице. Изящные ножки мельтешат перед вашими глазами, юбка, пусть даже сооруженная из какого-то лоскута, колышется в непосредственной близости от вашего лица. Нет. Это может оценить только настоящий мужчина.

   Одним словом, поднявшись в операторскую, Юрий Андреевич поймал себя на греховной мысли, что он хочет встать совсем рядом с Лерочкой и обнять ее за талию. И посторонние ему при этом не указ. Преодоление таких странных желаний стоило ему немалых усилий.

   В студии тем временем происходила запись песни. Молодой человек в вельветовом костюме с гитарой стоял на фоне зеленой стены и, перебирая струны, пел:

   "Бог накажет меня за любовь.

   Бог накажет меня за тебя.

   И ко мне он так будет суров,

   Потому, что ты– не моя.

   Не моя ты, увы, не моя!

   И любить тебя, вроде, нельзя,

   Ты другому была отдана.

   Ты чужая, чужая жена.

   ...................."

   Песня была с удачной вальсовой мелодией, длинная, грустная и незамысловатая. Последние четыре строчки с перестановкой фраз звучали рефреном на всем ее продолжении. Заканчивалась она относительно оптимистично: хоть любимая так и оставалась чужой женой, но, увидев ее и оценив все ее достоинства, Господь прощал лирического героя:

   "........................

   Бог простит меня за любовь,

   Бог простит меня за тебя."

   Закончив запись, оператор повернулся к стоявшим за его спиной посетителям и сказал:

   – С этим я тоже закончил. И сидя писал, и стоя, и по– всякому, как ты велела, Лерочка. Монтировать можно хоть завтра. Фоны тоже можно завтра подобрать...

   Далее последовал обмен профессиональными репликами между Рюминой, оператором и главным редактором. В области телевизионного дела красавица уступала, конечно же, специалистам, зато в постановочных и режиссерских вопросах она беседовала с ними на равных.

   Из разговора Юрию стало ясно, что Валерия пыталась раскрутить этого молодого и способного гитариста, а также, в меру возможностей, помогала снять ему качественные клипы для телевидения.

   Если по первой части клипа все вопросы были решены, то по поводу второй существовало единое мнение, что там не хватает видеоряда. Неплохо было бы вставить что-то эдакое, а то один автор песни даже в разных позах не спасает сюжет.

   Тут как бы сама собой возникла идея, что было бы неплохо показать эту самую женщину, по поводу которой так горюет автор, как-нибудь необычно. Надо было как-то показать причину скорби певца: главного разлучника, например, а еще лучше свадьбу героини. Но на массовку у авторов проекта, естественно, не было денег, да и в эту телевизионную студию много народу не поместишь.

   Это же не Голливуд и не Мосфильм.

   Снять другое помещение? Дорого! К тому же и время подпирало. Затягивать съемки было нельзя, нужно успеть сделать клипы к концу мая, дабы успеть на конкурсный показ.

   Идея со съемкой свадьбы могла погибнуть на корню, если бы не сообразительная Рюмина, подсказавшая, что можно вместо грандиозного застолья снять обычное венчание. Тогда и народу много не надо. Батюшка, жених, невеста, пара человек, держащих венцы, вроде и все.

   Такое развитие сюжета понравилось. Певец высказал мысль, что занятно было бы снять венчание в стиле «неравный брак». Жених должен быть либо некрасив, либо стар, либо чем– то еще вызывать неприязнь у зрителя. Тут Юрий Андреевич заметил, что когда невеста такая, как Валерия, поневоле можно пожалеть, что ты– недостаточно ужасен, стар или противен, дабы побывать в роли ее жениха.

   Валерия внимательно поглядела на зиц-финансиста, улыбнулась какой-то своей мысли и высказала вслух: «А почему бы и нет.» И пояснила, что Юрий Андреевич вполне может сняться в этой роли.

   Во-первых, он меньше нее ростом, особенно если она встанет на каблуки, во-вторых, он– блондин, а она темная шатенка, но ее можно элементарно сделать брюнеткой, а в-третьих, совсем не обязательно быть безобразным и старым, чтобы вызывать у зрителя неприязнь, достаточно быть богатым. И она думает, что Юрий Андреевич вполне может справиться с этой ролью– изобразить богатого и самодовольного человека.

   Все принялись обсуждать эту мысль и, поскольку за исключением записывавшегося музыканта и Валерии все остальные были в разной степени подпития, как-то спонтанно было решено, что эту идею можно воплотить в жизнь немедленно. Зачем оттягивать, если все здесь, а то ведь Юрию Андреевичу трудно будет найти для съемок другое свободное время. Тем более, что для массовки можно пригласить тех гостей с презентации, что еще не разошлись. Всегда найдутся желающие бесплатно поучаствовать в съемках. Юрий, редактор и директор единодушно заверили Рюмину, что и им денег за свои роли не надо, нужно будет оплатить операторскую съемку по низкому ночному тарифу.

   Оставалось найти кого-нибудь на роль священника. Сперва хотели предложить эту роль Шацкому или Мечникову. У них хоть возраст подходящий, а то все остальные сотрудники– молодежь. Но тут против выступил оператор Сережа, напомнив, что православный поп должен быть с бородой, а на всей телестудии, кроме его самого, никто бороду не носит. Приклеить? Но где ее взять. Ведь здесь все выступают со своими лицами и бутафорских прибамбасов нет. А сам он не может, снимать-то кто будет?

   Выход, как всегда нашла Валерия, сказав, что есть у нее знакомый артист в театре, так вот он во всех спектаклях благообразных старцев играет и тех же священников. И церковные одежды он в театре может взять. Только ему позвонить надо, он заедет в театр и прибудет буквально через час. Тут уж окончательно все загорелись и, несмотря на поздний час, стали готовить съемку.

   Валерия пошла звонить артисту, редактор с директором организовывать народ, а Юрий и певец в комнату отдыха готовиться и пить чай.

   IХ

   Сидящий на заднем сидении между двумя своими спасителями Юрий Андреевич чувствовал себя плохо, видимо, отравился тем вонючим газом в гараже. Но он сохранил достаточно ясное сознание и недоумевал.

   Во– первых, он не знал, кто, собственно, его спас. На людей из его службы безопасности, а тем более на полицейских, эти двое никак не походили. В то же время они знали, кого спасали и кто он такой, поскольку обращались с ним дружелюбно и по имени.

   Во-вторых, было не ясно, с какой целью они это сделали. Да и откуда, интересно, эти новоявленные спасители вообще узнали, что он находится в заточении. Ведь с момента его похищения суток не прошло и он никому ничего еще не успел передать о своем положении.

   В-третьих, было непонятно, куда они его везут. Бородатый сказал, что его отправят домой, но вместо Западного поселка автомобиль мчался почему-то в сторону Северо– Запада.

   Вопросов было больше, чем ответов, и финансист вдруг заподозрил, что, может, эти двое– члены другого бандитского сообщества, конкурирующего с тем, первым, у которого он был заложником всего несколько минут назад.

   – Куда мы едем?– поинтересовался Брянцев у бородатого.

   – В одно тихое место. Дом моего друга. Там до отправки домой вы будете в безопасности.

   – А почему нельзя сразу?

   – Что, прямо на ходу? Я же вам объяснял, что перемещения можно делать только в определенных условиях и определенных статичных местах, где вам не грозят опасные неожиданности. Или вы хотите попасть к себе в размазанном по асфальту виде?– с удивлением в голосе отвечал бородатый.

   Финансист ничего не понял из его реплики, но помня, как сидевший слева здоровяк разбирался с бандитами, вопросов больше не задавал.

   Вскоре приехали в район частных домов где-то на Аэродромном поселке. Навстречу им никто не вышел. Очкарик рассчитался с водителем и, когда тот отъехал, повел их не в ближайший дом, возле которого они остановились, а куда-то дальше по темной улице.

   «Конспирация,»– пояснил он. Шли недолго. Бородатый, бывший, видимо, старшим в этой группе, подвел их к зеленым воротам и открыл калитку своим ключом. Вошли во двор. Юрий увидел небольшой двухэтажный дом, нижняя часть которого была сложена из кирпича, а верхняя– из бревен. Окна первого этажа его были зарешечены, а входная дверь сделана из стали. Маленькая крепость, одним словом.

   Войдя внутрь, они сразу же по узкой деревянной лестнице поднялись на второй этаж. Там оказалось две смежных комнаты. Давно чувствовавший себя отвратно Брянцев в первой из них сразу же бухнулся на диван.

   – Отдыхайте, Юрий Андреевич,– произнес тип в черных очках.– Уже завтра вы сможете вернуться к себе. Только надо утрясти некоторые сложности...

   Сашок, включи приемник, поймай музычку какую-нибудь.

   Как догадался мой терпеливый и сообразительный читатель, в качестве неведомых финансисту Брянцеву спасителей выступали Александр Белый и МА.

   Зазвучала музыка, транслируемая какой-то круглосуточной радиостанцией. Лежащий на диване Брянцев прикрыл глаза. У него продолжала кружиться голова.

   – Юрий Андреевич,– услышал он голос здоровяка.

   Но желания открывать глаза и отвечать не было, и финансист не отозвался.

   – ... Заснул он, что ли?

   – Ну и замечательно,– послышалась реплика бородатого.– Пусть спит, а мы пока наши проблемы обсудим.

   – А у нас их много?

   – Хватает. Этого мы выручили, и можно хоть сейчас отправить его туда. Но не мешало бы забрать оттуда нашего бедолагу Гришу.

   – Ну и?

   – А то, "и", что есть маленькая проблема. Мы с тобой оставили его возле Цинковской больницы. Так?

   – Ну да,– согласился Сашок.

   – А оказывается, что в том мире его не повезли куда поближе, как поступили бы в нашем, а отправили в больницу Скорой помощи, по нашему– это Госпитальная клиника.

   – Э-э, черт!– выругался Белый.

   – Хорошо хоть, что его сразу поместили в реанимацию, а туда ни родственников, ни близких, ни даже ментов-полканов не пускают.

   И пока никто ничего не понял. Я не так давно справлялся.

   – Неплохо.

   – Плохо, что его подлечили и вчера он пришел в себя. Теперь Гришу могут в любой момент перевести в обычную палату, если уже не перевели. А тогда, как ты понимаешь, возникнет немало вопросов. Так что надо нашего Юрика легализовать через ту же больницу.

   Ведь если его просто выпнуть на улицу, то придет он домой и замается объяснять всем окружающим, где это он скитался целую неделю. Ведь они считают, что он лежит без сознания в реанимации, а тут вдруг Юрий является целенький и с невероятными, фантастическими выдумками про параллельные миры. Его же за такие речи элементарно в психушку упрячут, а это нежелательно. Соврать же он не сумеет. Интеллигент, мать его. Последний, наверное. Реликтовый. Да он и здесь много чего претерпел.

   – Ну на этот случай у меня есть один план,– сообщил здоровяк.

   И он тихим шепотом стал что-то втолковывать своему напарнику. Дальнейшее совещание сподвижников Юрий Андреевич подслушать не мог. Уж больно тихо они разговаривали, да и включенный радиоприемник мешал. Настроенный на волну местного «Авторадио», он передавал бодрую музыку.

   Внезапно в ночной эфир ворвалось тревожное сообщение ди-джея:

   "Мы прерываем нашу музыкальную передачу, чтобы сообщить вам, наши не спящие еще слушатели, о чрезвычайном происшествии, случившемся буквально только что в нашем южноуральском Чикаго.

   Вот что сообщил нам независимый репортер Михаил Слонимский."

   Записанный через мобильный телефон хрипловатый голос известного в городе криминального репортера сообщил:

   "Я веду свой репортаж с улицы Книжной. Только что на этой улице с таким тихим и мирным названием произошло кошмарное преступление. В доме номер семь полицейскими южного округа обнаружено четверо убитых. Все они являются сотрудниками охранного агенства «Юпитер», а также, как утверждают сведущие люди, членами известного преступного сообщества, зоной влияния которого является вся южная часть нашего города.

   Судя по всему, в этом доме произошла очередная разборка. Эхо, так сказать, гангстерской войны, начавшейся три дня назад с нападения на бизнесмена Филимона Крутоярова. Напомню, что погибшие в его машине охранники, тоже являлись сотрудниками агентства «Юпитер».

   Складывается такое впечатление, что кто-то целенаправленно отстреливает членов этого некогда весьма влиятельного и сплоченного коллектива..."

   Журналист вел свой репортаж в привычной ему ироничной манере, а в его голосе не звучало ни скорби, ни сочувствия к пострадавшим.

   Радиосообщение привлекло внимание не только Брянцева, но и его спасителей. Пристально посмотрев на своего напарника, МА спросил:

   – Сашок, какого черта? Что все это значит?

   X

   Народ к идее сняться в клипе, который будет демонстрироваться в конкурсном показе по центральному телевидению, отнесся не без энтузиазма. На просьбу директора откликнулись почти все.

   Исключение составили лишь те, кто по известным причинам затаился по кабинетам и был слишком занят личными делами.

   Оператор Сережа, осмотрев собравшихся, выбрал наиболее нарядных и поставил их в первый ряд. Особенно повезло не ушедшим еще по домам и кабинетам девочкам из агентства «Леди». Еще бы, при их-то внешности. Но и сотрудников студии нельзя было обидеть. С полчаса выстраивались так, чтобы каждый мог попасть в кадр. Потом выяснилось, что у «невесты» платье хотя и модное, но темное, а значит, не соответствует ее роли. Решено было, что Рюминой надо поменяться одеждой с одной из девушек. Более других приглянулось Лерочке серебристое длинное платье Анжелики Сюткиной. Правда, в отличие от худенькой и юной манекенщицы, танцовщица была попышней в некоторых местах. Но по росту платье ей подходило, в талии не было узко, а то, что ее бюст было чуть больше видно в декольте, так это только украшало новоявленную «невесту».