Текст книги "Парамирик, или последний интеллигент (СИ)"

Автор книги: Михаил Антонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

   – Видите ли, дело в том, что вы находитесь в мире, параллельном вашему.

   – Это как? Это там, где Валерия?

   Бородач, услышав имя красавицы, усмехнулся и сказал:

   – А, так вы в курсе? Отлично! Да, именно там.

   – И как я сюда попал?

   – Благодаря мне. Я перевел вас сюда.

   Судя по тому, как это было произнесено, телепортер гордился своим поступком.

   – Кстати, я потому и нашел вас быстро, потому что знал, где вы живете в своем мире. Я подумал, ну куда вы можете податься – только домой. Но дело в том, что в нашем мире вы в этой квартире не живете уже несколько лет. Вы продали эту квартиру дяде Фиме.

   Он– беженец из одной южной республики. Поэтому вы здесь и не встретили ни жены, ни детей. Представляю, что вы испытали, увидев его вместо супруги.

   – Значит, вы меня выкрали? Но зачем? Что у вас здесь не хватает преподавателей не только музыки, но и литературы?

   – Лично мне вы не нужны, но есть люди в вас заинтересованные. Они обещали хорошо заплатить за вас, и я вас доставил.

   Где-то через неделю – другую, после того, как вы сделаете то, что им надо, они вас отпустят, и я доставлю вас назад. По крайней мере, такая у меня с ними договоренность. Не думайте обо мне плохо, я отнюдь не бандит и не занимаюсь похищением людей. Я, скорее, ученый и испытатель, попавший в затруднительное финансовое положение. Мне, прежде всего, это было интересно как специалисту.

   Во-первых, впервые удалось переместить за один раз столько народу– трех взрослых мужчин. И только во-вторых, благодаря этой операции, я надеюсь получить, наконец, деньги на продолжение исследований.

   – Значит, вы за мой счет пытаетесь удовлетворить собственное исследовательское любопытство.

   – Что делать?. Если бы вы знали, как плохо сейчас в нашей стране финансируется наука. А за границу мне мешает уехать мой квасной патриотизм и плохое знание языков. Если б я был химик, то, наверное, разливал бы сейчас по бутылям суррогатный алкоголь или поддельный парфюм, но я математик и пытаюсь заработать на том, в чем разбираюсь.

   – Что, и у вас в науке плохо c финансами? Какой кошмар, а я-то думал, что это – только наша беда.

   – Да, к сожалению. Наши миры хотя и разные, но, в то же время, подозрительно похожи. Когда я узнал об этом, то стал сомневаться в теории Горина. Я так и сказал ему: «Глеб, тут что-то не так. Как ты мне объяснишь не столько параллельность, сколько одинаковость наших миров?»

   В очередной раз услышав довольно редко встречающееся ныне имя, Брянцев спросил:

   – Я уже не в первый раз слышу про какого-то Глеба. И Валерия упоминала это имя. Это один и тот же человек или разные?

   – Скорее всего, один. Потому что, кроме меня, только Глеб Горин знает, как можно попасть в параллельные пространства.

   Кстати, Юрий Андреевич, я убедительно прошу вас никому не упоминать о том, кто вы и откуда. Даже ваши заказчики не знают про вас всего. Они думают, что вы– эмигрант из соседней республики. Мне пришлось сочинить им такую легенду. Я им навешал немало лапши на уши, прежде чем они мне поверили. Пришлось даже срочно выдумать для них историю про приборы дактилограф и мемограф. И, если вы вздумаете рассказывать им или еще кому-либо про параллельные миры, то не удивляйтесь, когда они подумают, что вы сошли с ума. Для них это такая же фантастика, как и для жителей вашей Земли.

   – Сколько я был без сознания?– переменил тему Брянцев.

   – Четыре дня.

   – И за четыре дня мне успели вставить зубы и исправить близорукость?

   – Да. Медицина у нас на высоте. Платная в основном. Для тех, у кого денег нет, это недоступно.

   – Где мои жена и дети?

   – Ваши? Остались в вашем мире, а в нашем... У вас их нет. В нашем мире вы, по счастью, бездетный холостяк.

   – Вы меня окончательно запутали, в каком вашем мире? Что происходит, собственно говоря?

   – Да, придется начинать сначала,– вздохнул криминальный математик.– Что вы знаете про параллельные миры?

   – Ничего,– искренне признался Брянцев.

   – Что же, не так мало. Но про множество обитаемых миров вы хотя бы слышали?

   – Да, но обычно эту версию высказывают на уроках астрономии,– поделился своими познаниями Юрий.

   – Правильно. Сначала я тоже увлекался этой идеей, но со временем пришел к выводу, что астрономия – самая ненаучная наука. Ничего более противоречивого, чем гипотезы, выдвигаемые современными астрономами трудно придумать. Я не утверждаю, что они занимаются лженаучными исследованиями. Того, что солнечное затмение произойдет в указанное ими время или то, что, порой, в некоторой точке небосвода можно увидеть одну из планет или комету, случайно посетившую нашу солнечную систему, у них не отнимешь. И в тоже время они на одной странице могут нарисовать, как выглядела Большая Медведица в прошлом, как видна сейчас, и как она будет видеться наблюдателям в будущем. Но мне кажется обидным, что проверить их расчеты нет никакой возможности, поскольку оперируют они при этом временными интервалами в десятки тысяч лет, то есть сроками, не сравнимыми даже с возрастом нашей цивилизации. Или возьмите те же их измерения. Они сначала вычисляют, что расстояние до какой-нибудь звезды измеряется тысячами световых лет, а потом по ее спектральному анализу пытаются определить ее размер, плотность, температуру. Но ведь по их собственной теории звезды движутся, следовательно, за тысячи лет, пока ее свет долетит до нас, звезда улетела далеко-далеко, и они изучают не параметры этой самой звезды, а те фотоны электромагнитного излучения, которые она когда-то испускала. Представляете? На мой взгляд, это то же самое, что изучать проезжавший вчера автомобиль по сиянию его фар. Я, конечно, утрирую, но мне кажется, что это довольно точное сравнение.

   – Так что, мы с разных звездных систем?– поинтересовался нетерпеливо Брянцев.

   Бородатый МА расхохотался.

   – Нет, вы преувеличиваете мои способности. Космические перевозки не по моей части.

   Так вот, Юрий Андреевич, я продолжаю. Разочаровавшись в астрономии, я успел-таки в ней наследить. Увидев в одной познавательной книжке, как выглядит путь Луны вокруг Земли, если наблюдать их совместное движение с Солнца, я задумался, а как же должна видеться наша вращающаяся планетная система наблюдателю, следящему за ней с центра нашей Галактики. Не стану долбить вас формулами, но, в общем, я написал работу на эту тему и послал ее в один астрономический научный журнал. Статью не опубликовали. Но зато за мной скоро пришли. Из одного секретного НИИ, которое, надо сказать, курировали некоторые компетентные органы. Оказывается, я сам того не подозревая, додумался о том, как можно вычислить кривизну пространства. В том НИИ я встретился и подружился с Глебом Гориным. Он работал там в экспериментальной лаборатории.

   Кстати, Юрий Андреевич, вы когда-нибудь работали в НИИ? Нет? Тогда я вам поясню, что делом там заняты процентов десять сотрудников, остальное большинство – это: блатные, кандидаты в пенсионеры, карьеристы, занятые своими интригами, сексоты, месткомовские активисты, лентяи, неудачники, добросовестные исполнители указаний начальства. Так вот, Глеб был из тех десяти процентов, кто занимался настоящим делом. Он придумал множество полезных вещей...

   – Я знаю, Валерия мне демонстрировала линзы для чтения мыслей,– поспешил похвастаться Брянцев.

   – А, ну так он довел их до ума. А мне так и не сказал. Эта подруга до добра его не доведет. Знает ее без году неделя, а все ей показывает,– задумчиво заметил МА.

   – Тематика института была посвящена телепортации,– продолжил он.– Убедившись, что с помощью ракет далеко в Космос не проникнешь, наши ученые решили найти обходные пути в исследовании Вселенной. Ну вы, наверное, читали в научно-фантастической литературе про нуль-кабины, когда герой заходит в такую где-нибудь на Луне и через мгновение выходит из подобной на Марсе. Вот и наши ученые по заданию государства пытались придумать нечто подобное.

   Мы же с Глебом в меру способностей пытались им в этом помочь: я считал, Глеб – конструировал. Но в тоже время, используя предоставленные нам возможности, мы вели с ним и свою отдельную тему, в которую не посвящали никого. И вот не так давно мы добились определенного результата: совершенно случайно нам удалось проникнуть в параллельные миры. Кричать об этом на весь мир мы не стали, нам не очень нравятся люди, которые нас окружают. Дух стяжательства, овладевший ими, сделал их рабами золотого тельца...

   – А разве вы сам не пытаетесь сделать на мне деньги?– ехидно поинтересовался Юрий.

   МА усмехнулся.

   – Если бы некоторые наши политики не разрушили нашу великую страну, а заодно и нашу науку, вы сейчас бы продолжали преподавать своим школярам вашу литературу.

   – Как и у вас разрушили? И как давно?

   – В том-то все и дело. Я отвечу на ваш вопрос, но позвольте мне быть последовательным. Когда мы нащупали нашу дырку в параллельные пространства, мы совершили несколько путешествий и пару раз попали в различные передряги. Сначала мы никак не могли понять логики этих самых миров. Как вы знаете, все они существуют на одной нашей планете и вся их множественность заключается в том, что привычные нам трехмерные пространства расположены на сложной кривой четвертого измерения. Я рассчитал эту кривую, а Глеб изготовил прибор. Вот этот самый. Он позволяет создавать специальное поле, с помощью которого можно проникать в чужие миры.

   И он на вытянутой ладони продемонстрировал Юрию Андреевичу небольшой предмет, чем-то смахивающий на вечный календарь. Подобные продавались во времена счастливого брянцевского детства. Немного покрутив такой в руках, можно было без труда узнать, какой день недели выпадал на 15 мая 60-го года, или на какое число придется первое воскресенье ноября в 1999-м году. И на этом приборе точно также между двумя черными пластинками с прорезями довольно свободно крутился начищенный до зеркального блеска металлический диск с множеством точек.

   – Можно взглянуть?– спросил Юрий.

   – Зачем он вам, все равно вы не сможете им воспользоваться,– ответил ему математик, быстро сунув прибор в карман.– А если у вас что-то и получится, то я останусь без нужной мне вещи.

   Итак, я продолжаю. Первую теорию предложил Глеб. Он считает, что все миры развиваются независимо друг от друга. На эту мысль Горина навели два его путешествия, когда один раз он, не сходя с места, сначала попал на горный массив, а во второй попытке чуть не утонул в бушующем море. Так вот и вы, если неосторожно воспользуетесь моим прибором, запросто можете упасть с высоты шестого этажа. Кто даст вам гарантию, что в том мире, куда вы попадете, на этом месте есть балкон. Эту горинскую гипотезу я называю теорией каната. Любой самый толстый канат при желании можно распустить на составляющие его нити. Все они параллельны и одинаково изогнуты, но каждая– самостоятельна, как и наши миры.

   – Значит, мы с вами– с разных нитей?– спросил Юрий.

   – Да. Или из разных пробирок. Знаете, существует мнение, что жизнь на Земле – это просто эксперимент, который некий высший разум проводит на нашей планете. Так вот, химики и биологи, желая добиться быстрого результата, порой ставят серию экспериментов, наливая во множество пробирок один и тот же раствор, но с добавкой разных ингредиентов. Не исключено, что нечто подобное производят с нашими параллельными мирами.

   – Но вы же говорите, что у меня здесь есть прототип, да еще и с идентичными отпечатками пальцев. Какова же должна быть вероятность того, что в разных пробирках выросло два одинаковых организма? Это же невозможно!– воскликнул Брянцев.

   – Вы правильно мыслите,– подтвердил бородач.– Тоже самое подумал и я, когда с шестой попытки попал к вам. Ваш мир настолько схож с нашим, что я чуть было не почувствовал себя дома. И с тех пор я стал склоняться к тому, что или не верна теория Глеба, или над нами проводят несколько экспериментов. В данном случае наши миры разделяют не естественно-географические различия, как в тех двух опытах Горина, а, скорее, исторические. Я читал ваши газеты и учебники истории, просидел немало времени в ваших библиотеках и понял, что некоторые различия в судьбах наших стран начались после войны, которая у вас и у нас называется Второй мировой. Очень многое сходится, действуют одни и те же политики, поют и снимаются одни и те же артисты, судьбы людей часто повторяются, но некоторые события все же происходят по-разному. Одним словом, все то, что закономерно в наших мирах, то повторяется, а то, что произошло случайно, может и не повториться. Ваши родители или жили рядом, или учились вместе?

   – Да, они родом из одного поселка,– признался Юрий.

   – Тогда, может, это и объясняет то, что вы есть и тут и там.

   Вероятность встречи ваших родителей была достаточно велика, а вот мои встретились случайно в аэропорту, когда из-за непогоды отложили несколько рейсов. Но в вашем мире погода в тот день была хорошая, поэтому моего дубля у вас нет.

   – Если я вас правильно понял, то некоторых людей, из родившихся после 45-го года, в вашем мире можно и не найти? У вас нет многих наших книг, не сняты некоторые фильмы?

   – Да. Послевоенная наша культура несколько отличается от вашей.

   Помолчав, МА добавил:

   – Поневоле поверишь в бога. Словно кто-то высший и всемогущий, желая утолить свое любопытство, или же с целью эксперимента, в две пробирки, где находился один и тот же препарат добавил разные ингредиенты. После этого каждая из них зажила самостоятельной жизнью, словно одна веточка дала жизнь двум побегам, и чем дальше, тем меньше будет у этих ростков общего.

   – Значит и у вас была Перестройка?– полюбопытствовал Брянцев.

   – Увы. И даже раньше вашего на два года. Этап с таким персонажем, как ваш Черненко, мы успешно пропустили.

   – И как ваша жизнь?

   – Некоторым нравится,– уклончиво ответил математик.– Теперь вам все понятно, почему я не делюсь своим открытием ни с кем, и почему я вынужден был позаимствовать вас из вашего мира?

   – Ну про науку более-менее понятно – у вас, как я понял, ее тоже не финансируют. Почему вы не хотите делиться своими открытиями с человечеством, в какой-то мере тоже ясно – оно, согласно вашим словам, недостойно того, чтобы ими воспользоваться. Но почему именно меня вы вывезли, вот это я до сих пор не уяснил.

   – На вас есть спрос. Видите ли, ваш местный двойник добился определенных жизненных успехов, и есть люди, которые хотят воспользоваться вашим с ним сходством в личных целях.

   – Так просто?– изумился Юрий.

   – Да, а что?– спросил математик, почувствовав в словах собеседника подвох.

   – А почему меня никто не спросит, хочу ли я участвовать в подобных мероприятиях. Почему вы решили, что я буду делать кому-то гадости? Вы так хорошо меня знаете?

   – Нет. Я просто думаю, что вы хотите поскорее вернуться домой,– жестко сообщил МА, и на лице его появилась такая же ехидная улыбка, как и в момент похищения.

   Юрий Андреевич уже собрался с духом, чтобы заявить решительный протест, но в этот момент на балконе появился здоровенный Сашок. Он явно был чем-то встревожен.

   – Шеф, этих кретинов мы допросили. Они просто хотели потрясти дядюшку. Атамановка, черт возьми. Сто раз говорил ему: «Смени квартиру, хватит жить в этом притоне». А он: «Здесь речка близко, зимой на рыбалку два шага ступить.» Далась ему эта речка. Два раза в квартиру уже залазили. Ну поймал он этих, что теперь? Будет ждать, когда другие, накурившиеся, придут. Да они за гроши на дозу прикончат и не задумаются.

   – Что делать думаете?– спросил МА.

   – Я помог ему их связать, а дядя полицию вызвал.

   – Тогда нам пора,– решил главарь и добавил для Брянцева:

   – Юрий Андреевич, нам нужно покинуть гостеприимный дом дяди Фимы и направиться в другое, более удобное убежище. Сейчас сюда понаедут полицейские, начнут задавать вопросы, а у вас даже вид-карты нет. Очень трудно будет с ними объясняться.

   Брянцев, исповедовавший принцип: в чужой монастырь со своим уставом не лезь, решил не спорить и вышел из квартиры вслед за Сашком и математиком. Маленький Фима в ожидании полицейских сидел в прихожей на стуле и тянул из стакана чай, поглядывая на лежащих на полу связанных бандитов.

   III

   Лифт был занят. Пошли вниз пешком.

   – Однако, как ему повезло,– сказал Сашок, кивая в сторону Брянцева.– Прошел через всю Атамановку и ничего. Ну мы ладно, меня тут все знают, а ему запросто могли голову оторвать.

   – Это за что?– недоверчиво поинтересовался Брянцев.

   – За то, что вы в приличном спортивном костюме, за то, что не местный, за то, что один и рожа интеллигентная,– пояснил атлет.– Мало ли веских причин.

   А МА добавил:

   – Этот район считается у нас бандитским. В вашем мире главная улица здесь называется в честь братьев Кашириных, так вроде?

   Брянцев согласно кивнул головой.

   – А у нас,– продолжил математик,– это– проспект Атамана Дутова. После Великой, как теперь у нас говорят, Демократической революции у нас переименовали все улицы, связанные с именами революционеров. Блюхера – это теперь улица Колчака, Энгельса – Витте, проспект Ленина– Николая Второго и т.д. Поэтому-то в честь главного проспекта и называют теперь здешний район Атамановкой. Приличные люди здесь теперь не живут. После приватизации и капитализации состоятельные люди стали выезжать из подобных многоэтажных районов и селиться в привилегированных коттеджных кварталах.

   Кстати, и вы в те славные времена продали свою квартиру и в данный момент живете теперь в первом Западном поселке, строении 6.

   – Это где такое место?– спросил Юрий.

   – Если мне не изменяет память, то, по-вашему, это на окраине городского бора, Каменный карьер, что ли.

   – Да, хорошее место,..– произнес Сашок.– И стена там надежная.

   – Какая стена?– недоумевал Брянцев.

   – А такая. Вы там с товарищами – сожителями отгородили часть городского бора и живете, словно при коммунизме,– пояснил МА.

   Спускавшийся первым, он толкнул дверь и вышел из темного и вонючего подъезда. Брянцев, шедший следом, оказавшись на улице, зажмурился от весеннего яркого солнца. Когда же глаза его привыкли, то он увидел, как к подъезду быстро подъехала синяя бронированная машина. На дверце у нее было красной краской написано «Муниципальная полиция».

   – Смотри-ка, как быстро по вызову приехали,– успел сказать МА. Но тут же осекся.

   Из разом распахнувшихся дверей выскочили несколько парней в черной форме с буквами «МП» на кокарде. Двое прицелились из автоматов прямо в Брянцева и его спутников, а третий проорал:

   – Всем стоять! Руки вверх! Стреляем без предупреждения!

   Юрий Андреевич сразу понял, что с ними не шутят, и послушно поднял руки. Скосив глаза в сторону кричавшего, он увидел рядом с ним потасканную, несимпатичную женщину неопределенного возраста. Еще левее этой женщины стоял какой– то парень в кожаной куртке и снимал все происходящее на видеокамеру.

   – Который из них?– спросил кричавший у женщины.

   – Этот, здоровый пес. Это он маво Гришеньку в машину пихал,– ответила она пропитым и прокуренным голосом.

   Расхрабрившись от присутствия полицейских, женщина подскочила к Сашку и попробовала ухватить его за грудки. Тот отмахнулся от нее и прокричал:

   – Уберите эту синявку, господа полицейские, она же, наверняка, заразная!

   – Я тебе дам, заразная,– визжала женщина,– Куда Гриньку маво дел! Лежал мужик, отдыхал, чем тебе помешал!

   – Какого Гриньку?! Господа полицейские, в чем дело?

   – Так, этого в машину,– скомандовал старший.

   Полицейский, целившийся до этого из автомата, подскочил к здоровяку и, надев ему наручники, подтолкнул его к машине.

   – И этот с ним был,– провизжала немытая гражданка, показывая на математика.– Он в кабине сидел, когда Гришку маво увозили.

   – Не трогали мы твоего Гришку, в больнице он. В больницу мы его увезли,– сердито произнес МА, протягивая руки к полицейскому.

   – В какую? Была я в больнице, нет его там.

   – Разберемся, господа. Если вы не виноваты, мы вас отпустим,– миролюбиво сообщил старший.

   Похоже, визгливая пьянчужка и ему самому надоела.

   – Этот с ними был?– спросил он у женщины, показывая на Брянцева.

   У Юрия Андреевича все похолодело внутри: что стоит этой синявке сказать: «был», и тогда ему, и дома не имевшему проблем с органами правопорядка, наденут наручники и отправят в тюрьму в параллельном, чуждом мире. Похоже, этот МА со своим напарником поставил похищение людей на поток. Может, признаться, что и он похищенный? Только чем ему могут помочь эти парни в черном камуфляже?

   – Я этих людей увидел сегодня первый раз в жизни,– заявил Брянцев взволнованно.

   – Да этот пижон просто с нами одновременно из подъезда вышел,– подтвердил МА.

   Он тоже не был заинтересован в аресте литератора.

   – Он с пятого этажа выходил, с пятьдесят седьмой квартиры.

   Мы на лестнице с ним столкнулись,– высунулся из автомобиля Сашок и, похоже, переиграл.

   Старший сразу заподозрил, что Брянцева выгораживают.

   – Был или нет?– снова спросил он у гражданки.– Посмотри внимательно.

   Та приблизилась, и Юрий ощутил, что от нее изрядно воняло перегаром и еще чем-то противным. Его замутило.

   – Етова не помню, господин полицейский. Може, был, може, нет.

   Выпимши была. Не помню. Я что говорю, когда пацаны Гришку били, его не было, а когда я его на скамейку положила, отдыхать, этот кабан подошел и понес его в машину. А ентот в машине был, а етого не помню. Може, и был,– жещина пожала плечами,– а може, и нет.

   – Документы есть?– спросил старший.

   – Он же в спортивном костюме, подышать вышел,– попробовал заступиться за него МА, которого уже подвели к машине.

   И в этот момент к подъезду подъехала еще одна полицейская машина. Из нее выскочили трое и подбежали к коллегам. Брянцев, все еще стоявший с задранными вверх руками, только и услышал из их диалога.

   -Нет, эти по поводу похищения человека... А что и налет на квартиру был? Бог ты мой, что значит Атамановка. Может эти?

   – Да нет, те, говорят, связанные, но их тоже двое!

   – Ладно, сходите проверьте, я с вами этого типа пошлю и своего, Васю. Надо проверить, правда ли он с пятого этажа. Если его там не признают, спустите его сюда.

   – Хорошо, вниз головой,– мрачно пошутил один из вновь прибывших и не очень дружелюбно подтолкнул литератора к дверям подъезда.– Как фамилия?

   – Брянцев,– сознался Брянцев.

   – И. о?

   – Кто – и. о.?– не понял Юрий.

   – Имя, отчество, чудак– пояснил веселый полицейский, вызывая лифт.

   – Юрий Андреевич.

   – Жми, Вася, пятый. Если этого Юрия не признают, то отвезете его вместе с теми жуликами.

   Перегруженный лифт медленно полз вверх. Пять человек для него было многовато. Кроме троих полицейских и Брянцева в нем как-то уместился и увязавшийся за ними тип с видеокамерой. Он повозился в своем углу и вдруг наш герой от него услышал:

   – Юрий Андреич, посмотрите на меня.

   Литератор, покрывшийся холодным потом и думавший о том, будут ли его бить, когда обман с квартирой откроется, взглянул и увидел перед собой объектив видеокамеры.

   – Я– Лямкин, криминальный репортер, с телеканала «41». Скажите, всего два вопроса: как вы оказались в центре Атамановки, что привело вас сюда? И второй, если вас сейчас загребут за похищение человека, состоится ли праздник, посвященный юбилею вашей фирмы?

   – Так ты его знаешь?– спросил полисмен Вася.

   – Да видел по телеку. К нему ведь так просто не подступишься – охрана душу вынет. Это же президент фирмы «Русский капиталъ».

   – Да ну ты чё,– не поверил один из полицейских.– В таких ремках, без охраны и на Атамановке?

   – Вот и я о том же,– засомневался репортер,– но похож и голос тот же.

   – Щас все выясним,– решил Вася.

   И вывел Юрия на площадку пятого этажа.

   Всем остальным тоже было интересно, и они тоже покинули кабину лифта.

   – Так какая?– спросил полицейский.

   Брянцев огляделся и, увидев 57-й номер, не особенно задумываясь, показал на дверь, надеясь, что там никого не окажется, и он сможет придумать еще какую-нибудь историю.

   Вася поставил литератора к стенке и позвонил. Когда за дверью завозились, он громко объявил:

   – Откройте, полиция!

   Дверь приоткрылась на ширину цепочки. Кто за ней был, литератору, стоявшему сбоку не было видно.

   – Несколько вопросов, мадам. Знакомы ли вы с Брянцевым Юрием Андреевичем?

   – Да,– ответил тихий женский голос.– Я знаю его.

   – Скажите, когда вы его последний раз видели?

   – Несколько месяцев назад. В феврале, точнее. В начале. Мы с ним случайно встретились на улице. Поговорили и все.

   Оператор энергично записывал все происходящее.

   – И последнее, мадам, не могли бы вы его опознать. Выйдите, пожалуйста.

   Дверь закрылась, вновь открылась, и на пороге появилась женщина средних лет, довольно симпатичная, одетая в домашний халат.

   Очень встревоженно она спросила:

   – А что с ним? Почему его надо опознавать? С ним что-то случилось?

   – Да нет, мадам, мы задержали человека без документов, он утверждает, что он– Брянцев и что он был у вас.

   – Я не заходил в квартиру. Я не решился, просто постоял на площадке и потом пошел вниз,– решил подстраховаться наш герой.

   В эту минуту взгляды Юрия и женщины встретились, и Брянцев сразу же узнал ее. Это была Вера Снегирева– его первая школьная любовь.

   Почти двадцать лет он ее не видел. Двадцать лет назад, на выпускном вечере он так и не осмелился ей признаться в своих чувствах, и с тех пор их пути разошлись. Юра поступил в университет на филологический, а Верочка в институт культуры на библиотечный.

   Потом он слышал, что она вышла замуж за военного и уехала из города. И вот, спустя столько лет, они встретились.

   Вера тоже узнала Юрия и выражение тревоги на ее лице сменилась улыбкой тихой радости.

   – Юра, Юрочка, почему же ты не зашел? Постоял и ушел?

   – Вы подтверждаете, что это и есть Брянцев Юрий Андреевич?– опять встрял полицейский.

   – Да. А ты заходи, Юра!– распахнула дверь Вера.

   – Ну я пошел,– обрадованно заявил литератор.

   Похоже, все для него могло обойтись.

   – Идите, – растерянно разрешил Вася.

   И тут же стал оправдываться и извиняться:

   – Господин Брянцев, вы же знаете, что носить с собой вид-карту– обязанность всех граждан республики. Извините за беспокойство, но вы нарушили закон.

   – Я больше не буду,– радостно пообещал Юрий, закрывая за собой дверь.

   – Господин Брянцев,– выкрикнул ему вслед репортер,– скажите что-нибудь для зрителей 41-го канала.

   – Всем большой привет.

   Дверь закрылась.

   – Краток, как всегда,– заключил журналист.

   – Не любит он вашего брата, не дает интервью,– посочувствовал ему Вася.– Но, ей богу не пойму, почему он без охраны.

   – Не везде, ни на всякую встречу возьмешь за собой хвост,– предположил весельчак-полицейский.

   – Думаешь?– спросил Лямкин.

   И глаза его зажглись хищным светом.

   IV

   – Так неожиданно, Юра, что ты пришел,– улыбнувшись сказала Вера.

   Сказала и улыбнулась как-то робко, нерешительно, как будто не веря в негаданную встречу. Брянцев тоже улыбнулся, хотел что-то произнести в ответ, но осекся. Что он мог сказать, что мог спросить? С одной стороны, он был рад, что спасся от пристального внимания правоохранительных органов, что спасительницей оказалась знакомая и милая женщина, но с другой стороны, дважды упустивший его МА почти убедил его, что он находится не дома, и что для всех здешних жителей он является пришельцем, парамириком, так сказать. Подтверждение этому он находил и в дяде Фиме, занимающем его квартиру, и в необычной форме полицейских, и во внезапно откуда-то взявшейся Верочке, да еще и живущей с ним в одном подъезде. Конечно, все это могло оказаться розыгрышем, но кому и с какой целью могло понадобиться так подстраивать все. Кто бы из его знакомых взялся так шикарно и дорого шутить: освобождать его квартиру, нанимать столько актеров на роли полицейских, бандитов, врачей в больнице. А кто бы смог отыскать и вызвать сюда Веру? И что, все это затеяно только ради того, чтобы посмотреть на растерянное и недоумевающее лицо заурядного преподавателя литературы? «Не верю!»– как говорил Станиславский. Может, он случайно попал на съемки фильма? Не очень-то похоже.

   Во-первых, не видно ни режиссера кричащего: «Мотор!», ни оператора с кинокамерой, а во-вторых, все идет без дублей. Может, ему это снится?

   Но он досконально помнил всю дорогу от больницы до дома, он отчетливо видит всю обстановку Вериной квартиры. Да, если на то пошло, он же умывался сегодня, в конце концов! И ел! Значит, остается поверить, что коварный МА был прав– он, Юрий Брянцев, находится в параллельном мире, поэтому всякое неосторожное слово может его невольно выдать. Следовательно, Вере надо сказать что-то нейтральное. И Юра произнес:

   – В горле пересохло. У тебя не найдется немного воды?

   – Конечно, конечно!– снова обрадовалась Вера и засуетилась. Ты проходи в комнату, я сейчас принесу. Может, тебе чайку или кофе?

   – Что ты, столько забот. Я могу попить и просто холодненькую из под крана,– ответил Брянцев, проходя вслед за бывшей одноклассницей на кухню.

   – У меня там маленький беспорядок,– честно призналась Вера.

   – А-а, не переживай, у меня по большей части тоже. Вроде Валентина и убирается по пять раз на дню, а, как не зайдешь, все что-то разбросано,– проговорился Юрий.

   – Валентина? Это кто?– вкрадчиво и явно заинтересованно спросила хозяйка.

   И тут Брянцев понял свою ошибку.

   «Вляпался! Бог ты мой, как я забыл, ведь этот МА говорил, что мой здешний прототип– бездетный холостяк. Интересно, а почему? Да и какие у него взаимоотношения с женщинами, не мешало бы знать. Неужели он еще и голубой? Придется сочинять на ходу.»

   – Да женщина одна, она у меня в доме убирается.

   «Слышала бы меня жена, она бы высказала за „одну женщину“!»

   – А мне казалось, что твою домработницу как-то по-другому зовут.

   "Черт ее знает, как ее зовут! Надо бы тему сменить, но как?

   Может, что-то спросить? Про мужа, например, или детей. Интересно, как давно она в город вернулась. А вдруг она здесь тоже не замужем, во влипну-то.

   Молча улыбнувшись подруге юности в ответ, Брянцев отметил про себя, что выглядит Вера совсем неплохо. Повзрослела, конечно, за двадцать-то лет. Предательские морщинки вот кое-где появились, но в целом, судя по всему, Верочка следила за собой: на руках маникюр, волосы ухоженные, да и фигура, хотя и потеряла былую девичью гибкость, но скорее была стройной, чем располневшей.