Текст книги "Стать Капитаном Крюком (ЛП)"
Автор книги: Мэри Мехам
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Мэри Мехам – Стать Капитаном Крюком: Пересказ Питера Пэна от лица Злодея
Название: Becoming Hook: A Villainous Peter Pan Retelling
Стать Капитаном Крюком: Пересказ Питера Пэна от лица Злодея
Автор: Mary Mecham / Мэри Мэхам
Серии: Legends of Neverland #1 / Легенды Нетландии #1
Перевод: maryiv1205
Редактор: Евгения Волкова
Часть
I
: ПЕРВЫЙ ПОТЕРЯННЫЙ МАЛЬЧИК
Глава 1
Джимми лежал на койке, подперев подбородок руками. Питер разрешил ему выпустить одну пикси из клетки, и Джимми, как загипнотизированный, наблюдал, как она порхает по сырой подземной пещере, которую они с Питером использовали в качестве убежища. Ее крылья жужжали, а звон колокольчиков наполнял комнату чарующим звуком, который время от времени издают все пикси. Джимми несколько раз летал, используя пыльцу, собранную Питером, но он все равно был очарован движением крыльев пикси, когда они сливались в полете. Впервые за всем этим звоном Джимми расслышал едва различимые слова.
– Отпусти меня! – взмолилась крошечная пикси. – Выпусти меня!
Джимми уставился. Эта пикси не летала по комнате, как какой-нибудь глупый шмель. Она лихорадочно шарила руками по стене пещеры, отчаянно, но методично ища выход. Могут ли пикси… рассуждать? Раньше его никогда не посещала мысль о том, что они способны мыслить разумно.
– Ты умеешь говорить?
Пикси выполнила в воздухе изящный пируэт, развернувшись к Джимми лицом. Взмахи ее крыльев стали менее быстрыми, и она медленно опустилась на подушку Джимми.
– Ты меня понимаешь?
– Да. Раньше я слышал только звон колокольчиков, но теперь я слышу твой голос.
Пикси поднесла ладони к своему крошечному рту.
– Ты же не добавляешь пыльцу в свой напиток каждое утро, не так ли? – Это было скорее утверждение, а не вопрос.
Джимми крепко задумался. Каждое утро Питер заставлял всех Потерянных Мальчиков собирать яйца, молоко и пыльцу пикси. Яйца они варили, а пыльцу смешивали с молоком для питья. Он никогда особо не задумывался об этом; это была просто скучная утренняя рутина. Но после того, как несколько месяцев назад он сильно заболел, съев испорченные грибы, молоко стало казаться ему странным на вкус, и с тех пор он избегал его… вместе с сопутствующей ему «пыльцой пикси».
– Нет, в последнее время нет. А что?
Пикси покачала головой из стороны в сторону.
– Ты взрослеешь.
– Нет, это не так! – Джимми вскочил на ноги, возмущенный таким предположением. Разве старение не было самым страшным преступлением в Нетландии? Как посмела эта глупая пикси выдвигать такие абсурдные обвинения! Он бросился вперед, чтобы схватить ее. Джимми не мог дождаться, когда запихнет эту пикси в клетку и вернет ее туда, где ей самое место… к другим домашним животным Потерянных Мальчиков.
Пикси взмыла в воздух, мечась из стороны в сторону, чтобы увернуться от его хватки.
– Это правда! – взвизгнула она, и ее тонкий голос пронзил сознание Джимми, как удар кинжала. – Как думаешь, почему Питер Пэн заставляет вас каждый день воровать нашу пыльцу? Это для того, чтобы вы всегда были молодыми и никогда не возвращались к своим семьям! Он монстр, который похитил вас всех!
– Прекрати! Ты лжешь! – завопил Джимми, затем спрыгнул со своей койки, поймал озорную пикси в воздухе и запихнул обратно в ее тюрьму. При этом он оцарапал ногтем тельце крошечного существа и оторвал кусочек зеленой ткани, который застрял у него под ногтем. Пикси вцепилась в прутья и уставилась на Джимми. Ее лицо из нежно-золотистого стало ярко-красным.
– Ты хоть помнишь свою семью?
– Заткнись! – закричал Джимми. Он схватил клетку, побежал в сарай для животных и запихнул ее на одну из многочисленных полок с пикси.
Джимми бежал всю дорогу до пляжа, где волны с белыми гребнями и пронзительные крики чаек всегда успокаивали его. Как бы он ни старался, он, похоже, не мог избавиться от крика пикси.
«Ты хоть помнишь свою семью?»
Что за чушь. Конечно же, он помнил свою семью! Джимми напряг память, поскольку смутные и ускользающие воспоминания всплывали на поверхность его сознания, но их было трудно прояснить. У него была мать… не так ли? Да, была. Она была милой, пухленькой женщиной с волнистыми черными волосами, но Джимми, хоть убей, не мог вспомнить ее лица. Его желудок сжался. Он даже не мог представить своего отца – человека, в честь которого его назвали. Он даже не знал, есть ли у него братья или сестры.
Первым реальным воспоминанием, которое у него осталось, было то, как однажды ночью Питер Пэн проскользнул к нему в окно, пообещав жизнь, полную приключений, и вечную молодость. Почти все остальное, что было до этого, со временем выцвело и стало туманным, серовато-черным.
Пикси была права, он совсем не помнил свою семью. Плечи молодого человека поникли, и он зарылся пальцами в твердый песок. Он швырнул пригоршню в ближайшего краба и мрачно наблюдал, как тот удирает по куче ракушек и камней, разбросанных по берегу.
Джимми стряхнул с себя уныние. Пэн часто отправлялся в «другой мир», чтобы найти других мальчиков для вступления в их клуб в Нетландии, поэтому все, что Джимми нужно было сделать, это попросить его в следующий раз пойти с ним навестить его семью. Они с Питером были друзьями – лучшими друзьями! Джимми был первым Потерянным Мальчиком, которого Питер привез в Нетландию, и этим фактом он всегда гордился. Но сейчас у него внутри шевельнулась тоска по дому.
Джимми все еще не мог заставить себя покинуть уютный пляж, о который разбивались волны. Он наблюдал, как солнце опускалось все ниже и ниже, окрашивая океанский пейзаж в золотистые и розовые тона, пока, наконец, не скрылось за горизонтом. Изменяющийся прилив подбирался все ближе к его босым ногам, но Джимми не мог найти в себе сил подняться выше, к кромке деревьев. Песок, на котором он сидел, становился все холоднее, когда на огромном пространстве ночного неба начали появляться звезды. Самая яркая звезда из всех – вторая слева от Луны – была той, на которой располагались врата, через которые Питер привел всех Потерянных Мальчиков. Звезда подмигнула, насмехаясь над его болью.
Нет, он не стал бы подвергать Питера допросу из-за бесцеремонного замечания бродячей пикси. Если кого и следовало подвергнуть перекрестному допросу, так это эту никчемную пикси!
Как только вода достигла пальцев ног, Джимми поднялся на ноги, отряхнул штаны и побрел обратно к их базовому лагерю, оставляя на песке цепочку следов. По мере приближения к убежищу Джимми становился все более решительным. Ему нужно было снова поговорить с пикси. Он фыркнул. Пикси разговаривает? Он почти надеялся, что ему все это почудилось.
Джимми соскользнул вниз по выдолбленному стволу дерева и выскочил на утоптанную земляную землю под лесом. Свечи освещали большую комнату, в которой играло больше дюжины мальчиков – одни играли в центре, другие бросали кепку Роллана, а Роллан, смеясь, бегал за ней. Радость, которую они все испытывали, не могла преодолеть меланхолию Джимми. Все казалось нереальным. Когда он вглядывался в лицо каждого мальчика, ему вспомнилась другая фраза, которую выкрикнула пикси.
– Он монстр, который похитил вас всех!
Это было правдой? Питер нависал над всеми, как всегда, облитый волшебной пыльцой, подбадривая каждого Потерянного Мальчика по очереди.
Джимми оцепенело смотрел на своего друга, рыжие волосы которого падали ему на глаза из-под зеленой кепки. Питер всегда говорил, что он спас их всех. Спас их от жизни, полной ненужности и старости. Он даровал им будущее, полное легкости и наслаждений, свободное от забот того, другого, мрачного мира. Он вспомнил, как они с Питером впервые встретились. Тогда Питер казался ему большим человеком. А сейчас? Он изучал мальчишеское лицо. Питер выглядел маленьким, или, по крайней мере, был меньше его самого. Правда ли то, что сказала пикси? Он, Джимми, становился старше и выше ростом?
Джимми, ссутулившись, вышел из комнаты и спустился по земляному туннелю в углубление, которое они снова использовали в качестве сарая для скота. Он распахнул дверь, вспугнув нескольких кур, которые захлопали крыльями и закудахтали по маленькой комнате. Джимми подошел к рядам пикси в клетках и узнал мягко светящуюся женщину-пикси с желтыми волосами, которая его раздражала ранее. Она сидела, сгорбившись, в своей клетке и массировала свой крошечный животик.
Джимми резко постучал по ее клетке.
– Привет, пикси.
Пикси обернулась и сердито захлопала крыльями, отчего пыльца посыпалась в поддон для сбора, установленный под ее проволочной клеткой.
– Привет, воришка.
Джимми нахмурился.
– Я не вор.
– Это ты так говоришь, несмотря на то, что каждый день крадешь у меня пыльцу, – голос пикси был слаб, и она продолжала прижиматься к земле, ее крошечные черты лица исказились от боли.
– Я не краду у тебя… – Этот разговор, сопровождаемый запахом животных в загоне, ни к чему бы их не привел. Джимми взял клетку с пикси и отнес ее из сарая в свою комнату, где крепко запер дверь на засов, чтобы другие мальчики не беспокоили его. – Послушай, я просто хочу знать, что ты имела в виду, говоря, что я не помню свою семью. Я помню свою маму!
Пикси издала резкий смешок, который оборвался, когда она схватилась за живот.
– Это удивительно, учитывая, как долго ты здесь пробыл. Должно быть, ты действительно любил ее.
– Как долго я… – Джимми больше не задумывался о времени. В Нетландии дни и ночи, казалось, всегда сливались воедино. Как долго он там пробыл? Пикси тихонько вскрикнула от боли и рухнула на дно своей клетки. – Что с тобой?
– Ты! – выплюнула она, затем выдохнула: – Ты ранил меня, когда схватил раньше, но ты не подумал об этом, не так ли? Нет, вы, Потерянные Мальчики, думаете только о себе и о вечном веселье.
– Это неправда! Вот, я тебе покажу! – Джимми отпер клетку с пикси. Она не улетела, как он ожидал, а осталась висеть на переплетенных проволоках. Он осторожно вынул ее из клетки и положил на свою подушку, стараясь не помять ее хрупкие крылышки.
На ней было ярко-зеленое платье, которое закрывало ее торс и струилось по ногам, и она была такой маленькой, что пальцы Джимми были бы слишком большими и неуклюжими, чтобы чем-то помочь. Он все равно осмотрел крошечное тельце, но не увидел никаких повреждений.
– Ты такая маленькая. Я не знаю, как тебе помочь.
Пикси уставилась на него, снова покраснев.
– Ты не можешь, когда я такого роста.
– Да, будто ты можешь быть любого другого размера.
Пикси снова громко закричала, ее огромные голубые глаза наполнились слезами боли, и паника сдавила горло Джимми. Он будет нести ответственность, если пикси умрет.
– Скажи мне, что делать!
Пикси повернула к Джимми измученное лицо, затем смиренно покачала головой.
– Просто… не кричи. И не зови Пэна, – прошептала она, затем нахмурила брови в глубокой сосредоточенности, затем засветилась золотым и начала увеличиваться в размерах. Джимми отпрянул от нее, так как она быстро росла, пока не сравнялась ростом с молодой женщиной, и маленькую клетку пришлось поставить на пол, так как пикси заняла все пространство кроватки. Все в ней было миниатюрным, даже в ее увеличенном виде. У нее были тонкие руки, тонкая талия, стройные ноги, а ее ярко-желтые волосы развевались на ветру, несмотря на то, что в комнате его не было.
У Джимми от удивления отвисла челюсть, глаза стали большими, как тарелки.
– Ты просто… Пикси могут… Что?!
– Я сказала, не кричи. – Пикси снова скривилась, и Джимми впервые заметил, как из широкой прорехи на ее платье сочится золотистая кровь. – Возьми нож.
Джимми вытащил перочинный нож, спрятанный за пазухой. Все это время он сидел на пляже, пытаясь вспомнить свою семью, а эта пикси была ранена и страдала! Она же не собиралась просить его избавить ее от страданий, не так ли?
Она слабым жестом указала на свечу, стоявшую на столике рядом с Джимми.
– Нагрей лезвие. Мне нужно, чтобы ты прижег рану.
Паника Джимми росла. Ему только однажды прижигали рану – когда он был намного моложе, еще в Лондоне, – но он никогда не забудет эту жгучую боль. И теперь эта пикси хотела, чтобы он провел операцию, которую едва помнил?
Он не мог! Ему было всего шестнадцать лет, или, по крайней мере, так было, когда он ушел с Питером. Но…разве у него был другой выбор? Кто еще мог помочь пикси, если не он? У него не было ни знаний, ни опыта для проведения медицинских процедур! Джимми поднес лезвие к пламени и наблюдал, как металл раскаляется докрасна.
– Дай мне свой ремень. – Голос пикси звучал требовательно, на лбу выступил пот. Джимми снял кожаный ремешок и молча протянул его. Пикси сжала ремень челюстями, затем приказала сквозь стиснутые зубы: – Сделай это. – Она закрыла глаза и отвернулась.
Джимми осторожно отогнул разорванную ткань, открывая рану, затем сделал глубокий вдох, чтобы успокоить руки. К счастью, у него был крепкий желудок. Если бы Роб или Оззи увидели всю эту кровь и сделали это, они бы сгорбились, их бы тошнило. Этой пикси нужен был Джимми.
Он осторожно соединил отделенную кожу и прижал длинную плоскую часть лезвия к ране. Пикси вскрикнула, и из ее глаз потекли блестящие слезы. Как только рана затянулась, Джимми немедленно убрал нож, возмущенный тем, что он сделал.
– Мне жаль, очень жаль! – повторил Джимми. Пикси откинула голову назад, корчась в агонии. Джимми услышал, как с плотно сжатых губ пикси сорвалось несколько тихих всхлипываний, и у него ужасно скрутило живот. Он положил руку на ее хрупкое плечо, пытаясь выразить всю степень своего раскаяния. Вздохи пикси от боли едва начали стихать, когда в тихую комнату быстро постучали.
– Джимми, малыш! – Из-за запертой двери донесся голос Питера Пэна. – У тебя там все в порядке?
– Отлично! – Джимми был поражен тем, насколько спокойно и собранно звучал его голос. – Просто репетирую новую пьесу, и все!
Раздался непринужденный смех Питера, такой же громкий и живой, как всегда.
– Звучит забавно! С нетерпением жду этого!
Его удивило, как легко оказалось солгать своему лучшему другу. Джимми услышал, как голос Питера затихает вдали, не сопровождаемый звуками шагов. Джимми впервые задумался, скольким пикси приходится жертвовать своей пыльцой каждый день, чтобы его друг постоянно пользовался ею в дополнение к тому, что пил сам. Он повернулся лицом к пикси, которая все еще потела и дрожала.
– Ты говорила правду? Действительно ли, выпивая пыльцу, мы остаемся молодыми навсегда?
Пикси повернула голову к Джимми и слабо подняла один палец.
– Скажи мне. У тебя были волосы на лице, когда ты перестал принимать пыльцу?
Джимми медленно поднял руку и погладил щетину на подбородке. Она была права. Он становился старше.
– От тебя также воняет, – сообщила пикси будничным голосом. – Взрослые люди ужасно пахнут.
Джимми поднял руку и шмыгнул носом. Она снова была права. Как он мог не заметить всех этих изменений? Он предположил, что это происходило так постепенно, что невозможно было отличить один день от другого, и никто из других Потерянных Мальчиков ничего не сказал.
– У тебя есть имя, пикси?
Пикси вытерла пот со лба и положила руку на живот, закрывая рану.
– Динь-Динь, но ты можешь звать меня Динь, – процедила она сквозь стиснутые зубы. – А ты, Потерявшийся Мальчик? У тебя есть имя?
– Джимми. Меня зовут Джимми. – Он поколебался, потом спросил: – Динь… ты знаешь, как долго я здесь?
Пикси нахмурила брови.
– По земному времени? – Она посчитала на пальцах, затем подняла глаза к потолку, напряженно размышляя. – Вероятно, около двухсот лет, но не так уж и много по времени Нетландии.
Джимми отшатнулся и упал на колени, чувствуя, как сердце сжимается в груди. Двести лет?
– Но… моя семья… м-моя мать…
Взгляд пикси смягчился, когда она впервые проявила сострадание, и она покачала головой.
– Люди живут недолго, Джимми. Мне жаль.
Джимми не мог отдышаться. Все члены его семьи были мертвы. Искали ли они его? Интересно, куда он исчезал на десятилетия вперед? Когда он уходил с Питером той ночью, Питер заверил его, что сможет вернуться, когда захочет. По мнению Джимми, когда он решит вернуться, то вернется в ту же ночь, из которой ушел.
До этого момента вся цель его жизни заключалась лишь в том, чтобы бесконечно веселиться изо дня в день. Но теперь… теперь ему не к чему было возвращаться, когда он закончит веселиться. А что еще у него оставалось? Все его будущее было украдено у него.
Как долго другие мальчики пробыли здесь? Он знал, что у них было меньше времени, чем у него. Есть ли у них еще шанс вернуться к своим семьям и испытать то, чего у него никогда не будет?
Он сердито посмотрел на назойливую пикси. Этим утром все было хорошо! А теперь эта пикси заставила его усомниться в будущем, в самом его существовании! Могла ли она лгать? Какие на самом деле были доказательства того, что он должен доверять ей больше, чем своему лучшему другу? Он цеплялся за проблеск надежды, будто тот был единственным его спасением.
Глава 2
На следующий день за завтраком Джимми был молчалив. Он наблюдал за своим другом, как ястреб, и увидел, что Питер Пэн, как обычно, неугомонный, с энтузиазмом занимается своими утренними делами. Пэн отправил Ролланда и Чибу за яйцами, молоком и волшебной пыльцой. Они вернулись через несколько минут, пошатываясь под тяжестью корзины с яйцами, которую держали между собой, Ролланд нес ведро с молоком в другой руке, а Чибу свободной от корзины рукой сжимал мешок с пыльцой.
Джимми уставился на пакетик с волшебной пыльцой, который Питер Пэн нетерпеливо выхватил у Чибу. Он снова наполнил кожаный мешочек, висевший у него на бедре, а затем щедро плеснул в ведро с молоком. Остаток он аккуратно сложил в ящик для хранения, в котором хранился весь мусор, который Питер использовал для своих путешествий в другой мир, чтобы находить новых Потерянных Мальчиков.
«Ты имеешь в виду похищать невинных детей?» – В его голове раздался голос Динь.
– Зачем ты это делаешь? – спросил Джимми, старательно избегая взгляда Питера. – Я имею в виду, добавляешь пыльцу пикси в наши напитки.
Питер сверкнул своей мальчишеской улыбкой.
– Это помогает сохранять наш разум острым, а тело здоровым, поскольку мы здесь, конечно, никогда не стареем.
– Разве пикси не нуждаются в ней сами?
Питер покатился со смеху.
– Полагаю, точно так же, как козы нуждаются в избытке молока, а куры – в лишних яйцах. Нет потери времени, нет пустых желаний, я прав? – Он разлил молоко по кружкам, и близнецы принялись взбивать яйца на дровяной плите.
Потерянные Мальчики выстроились в очередь, чтобы получить от Питера стакан молока с «добавкой». Джимми с трудом подавил внезапное желание опрокинуть ведро с молоком и выбить кружки из рук мальчиков. Не было ничего плохого в том, что Питер хотел, чтобы его друзья оставались молодыми и здоровыми – это было здорово, на самом деле, что он так заботился о них. Но, тем не менее, неприятное чувство в животе Джимми росло.
– Что произойдет, если мы перестанем принимать пыльцу пикси?
Питер приподнял ярко-рыжую бровь и бросил на Джимми любопытный взгляд.
– Что за вопросы с утра, малыш Джимми?
– Просто любопытно, вот и все, – пробормотал Джимми. Он не пошел за остальными, что заметил Питер, и он разыскал его, чтобы вручить кружку.
– Выпей, приятель. Мы же не можем допустить, чтобы ты сейчас превращался во взрослого, правда?
Значит, утверждения Динь были правдой. Джимми выдавил из себя страдальческую улыбку и взял напиток. Он уставился на содержимое. В густом молоке был едва заметный кружащийся золотистый отблеск. Долгое время после того, как Джимми впервые попал в Нетландию, он думал о нем как о прекрасном и таинственном напитке, но теперь напиток показался ему опасным. Обвинения Динь звенели в его голове, вибрировали в черепе, пока он не подумал, что сойдет с ума от этого.
– Питер?
Питер Пэн кивнул в знак того, что слушает. Все остальные Потерянные Мальчики, которым близнецы только что подали тарелки с яичницей, ели с набитыми ртами и вели себя необычно тихо. Джимми с трудом сглотнул, пытаясь прогнать растущий ком в горле.
– Как давно мы здесь, в Нетландии?
– Мы все пришли сюда в разное время, Джимми, малыш. Ты это знаешь.
– Тогда я. Как долго я здесь?
– Какая разница? – Питер пожал плечами. – Какое значение имеет время, если нам здесь весело?
– Мне весело! – воскликнул Оззи, разбрызгивая по деревянному столу остатки наполовину пережеванного яйца.
Роб расхохотался и принялся ложкой швырять яйца обратно в Оззи. Тут же завязалась короткая, но яростная драка за еду. Мальчики швыряли друг в друга столовыми приборами, тарелками и едой, пригибаясь и петляя, чтобы не забрызгать себя завтраком. В поднявшейся суматохе Джимми воспользовался возможностью незаметно опрокинуть свою кружку с молоком на земляной пол рядом с собой. Он наблюдал, как жидкость впитывается в землю, и последние отблески эльфийской пыльцы подмигнули ему в ответ, прежде чем исчезнуть из виду.
Питер, как всегда, вышел победителем из схватки за еду. Он засунул большие пальцы рук под мышки, поднялся в воздух и издал громкий петушиный крик.
Увлекшись борьбой за еду, Питер, казалось, не собирался успокаиваться настолько, чтобы поговорить с Джимми. Питер оставил беспорядок, оставшийся после драки за еду – фрукты и яйца были разбросаны по столу и полу, молоко капало на скамью – и схватил свою удочку, лежавшую в углу.
– Кто последний доберется до лунки, тот получит тухлое яйцо! – В мгновение ока Питер взлетел по туннелю и скрылся из виду.
Другие Потерянные Мальчики карабкались друг по другу, чтобы забрать свои удочки, переругиваясь между собой, пытаясь распутать лески и крючки и последовать за Питером Пэном. В течение одной минуты все они, кроме Джимми, исчезли. Казалось, сегодня он никак не мог собраться с силами, чтобы помчаться к рыбацкой яме.
В отсутствие друзей в убежище было необычно тихо. Джимми, ссутулившись, уставился на разбросанную по всей кухне еду. Когда он огляделся, ему показалось, что он проснулся после долгих лет сна. Подгоревшие сковородки были покрыты коркой застывших яичных желтков, почерневшие и заплесневелые остатки предыдущих кулинарных баталий покрывали стол, напоминая мох, а вокруг этого беспорядка уже начали жужжать мошки. Джимми вдохнул. Все заведение провоняло. Вскоре за ними последуют личинки, и как только состояние убежища ухудшится до непригодного для жизни, Питер просто перевезет всех мальчиков на новое место, как всегда.
У Джимми скрутило живот. Самые смутные воспоминания всплыли в его памяти, но были недосягаемы. Смутный образ матери, которая моет кухонный стол, рассказывая ему какую-то историю, стал отчетливее. В груди у него зародилось теплое чувство, которое стало распространяться по всему телу. Когда-то у него была семья, его любили. Джимми опустился на землю, привалился спиной к земляной стене и закрыл лицо руками.
Что он сделал, когда согласился отправиться с Питером в Нетландию?
Он все еще не сдвинулся с места, когда несколько часов спустя вернулись остальные Потерянные Мальчики. Джимми услышал их радостные крики и смех задолго до того, как они один за другим соскользнули вниз по выдолбленному стволу дерева. Питер влетел вслед за ними, волоча за собой связку рыбы.
Все мальчики как попало забросили свои удочки в угол, из-за чего лески и крючки запутались еще сильнее, чем раньше. Питер Пэн начал бросать по рыбе каждому мальчику по очереди.
– Где ты был, Джимми? – спросил Сми. Это был пухлый мальчик, который выглядел моложе всех остальных, лет на десять, и пробыл с Потерянными Мальчиками совсем недолго. Его полные щеки, постоянно обгоревший на солнце нос и платиново-светлые волосы придавали его детскому личику широкий и невинный вид – совсем не похожий на вытянутое худое лицо Джимми с его необычно прямым носом и длинными темными волосами.
Джимми пожал плечами.
– Наверное, ему нездоровится. – Он не мог оторвать взгляда от каждого из своих друзей и задавался вопросом, как долго все они здесь пробыли. Помнит ли кто-нибудь из них о своем происхождении? Если и помнит, то, похоже, не переживает из-за того, что их бросили. Они все начали перебрасываться рыбой между собой с головокружительной скоростью, громко хохоча, если кто-нибудь ронял свой скользкий груз или получал рыбой по лицу.
Сми плюхнулся рядом с Джимми и протянул ему свой дневной улов.
– Поможешь мне его почистить? – На лице Сми было столько нетерпения и надежды, что Джимми не смог отказать. Сми, похоже, считал, что Джимми не может поступить неправильно, и такое восхищение подняло настроение Джимми, но лишь отчасти. Кроме того, ему нравился соленый запах рыбы, и ему нужно было чем-то занять руки. Он отнес треску к столу, но тут же отпрянул. Чем дольше он его рассматривал, тем грязнее и отвратительнее становился грязный стол.
– Эй, ребята, как насчет того, чтобы всем вместе подойти и прибраться на этом столе?
Его слова были встречены потрясенным молчанием, когда мальчики, как один, повернулись и уставились на него, совершенно ошарашенные таким предложением.
Питер Пэн расхохотался.
– Вот почему мы живем в Нетландии, Джимми, малыш! Никаких домашних дел, никакого сна, никакой работы никогда! – Остальные Потерянные Мальчики разразились оглушительными криками. Питер провел пальцем по подбородку, рассматривая своего высокого долговязого друга. – Ты действительно странно себя ведешь сегодня, Джимми. Успокойся! Ты ведешь себя как… взрослый.
Несколько мальчишек зашипели, услышав запретное слово, а Джимми старался не встречаться взглядом ни с кем из своих друзей. Так вот что значит быть взрослым? Иметь ответственность и больше не воспринимать мир как шутку? Его мать не была ужасным человеком, и она была взрослой… или была такой когда-то. Мысль о том, что его мать умерла, даже не успев с ним попрощаться, разрывала ему сердце. Чтобы избавиться от боли, он снова попытался вспомнить своего отца, но ничего не придумал, и это только усугубило рану, терзавшую его грудь.
– Давай, Сми, вымоем ее снаружи, – пробормотал Джимми. Они со Сми выбрались обратно на поверхность, оставив какофонию Потерянных мальчиков внизу. Джимми нашел широкий плоский камень и начал чистить и потрошить рыбу.
– Ты сегодня какой-то тихий, – заметил Сми. – Ты не заболел? Я могу сходить за Питером, если хочешь.
– Нет! – Джимми возразил слишком поспешно. Он оглядел поляну, чтобы убедиться, что они одни. – Сми, ты вообще помнишь свою семью? – Если кто-то и смог бы вспомнить, то это Сми, как самый новоприбывший.
Сми нахмурился, сосредоточившись.
– Думаю, да, но детали ускользают от меня. Питер появился в ту ночь, когда я поссорился с мамой. Она хотела, чтобы я покормил нашу собаку Мисси, а я не хотел. Питер сказал, что мне больше не придется заниматься домашними делами, если я пойду с ним.
Сми продолжил:
– Мне скоро нужно возвращаться; мама сказала, что собирается устроить вечеринку по случаю моего дня рождения. Несмотря на то, что я не стал кормить собаку, она все равно собиралась пригласить фокусника и показать фокусы для меня и моих друзей. Ты можешь прийти на мою вечеринку, если хочешь.
Джимми задумчиво улыбнулся, хотя его сердце упало. Он даже не мог вспомнить, что такое дни рождения, поскольку Питер запретил упоминать о возрасте или о том, что он становится старше.
– Звучит мило. Какая у тебя мама?
– Она такая красивая, моя мама! У нее длинные волосы, и она заплетает их в косу. Когда я был маленьким, я все время качался на ней и притворялся обезьянкой. Она всегда просила меня прекратить, но это было так весело.
– Она рассказывала тебе сказки? – Джимми не мог понять, почему он все время возвращался к мысли о матери, которая рассказывала истории. Может быть, потому, что это казалось таким домашним и приятным.
– Да, она рассказывала мне истории о том, как я был маленьким, и о глупостях, которые я совершал. Она рассказывала мне историю о Рапунцель, и я долгое время думал, что это история о ней, потому что у нее были похожие волосы. – Губы Сми задрожали, затем он тихо признался: – Я скучаю по ней. Думаю, теперь я готов вернуться. Как думаешь, Питер возьмет меня с собой?
Джимми сложил все рыбьи потроха в угол каменной плиты, которую они использовали в качестве стола, но не ответил. По правде говоря, он не знал, что сделал бы Питер, если бы Сми выразил желание вернуться. Как только появились мальчики, Питер так увлек их всех играми и бесконечными развлечениями, что никто никогда не просил вернуться. Как много он на самом деле знал о своем друге?
– Не знаю. Но, – добавил он, когда его внезапно осенило, – если Питер не возьмет тебя, это сделаю я.
– Ты? – Сми недоверчиво приподнял брови. – Ты не сможешь летать без пыльцы Питера.
– Да, – признался Джимми. – Не могу.
Он медленно очистил рыбу от костей, и перед его мысленным взором всплыл образ Динь-Динь. Он вернул ее в клетку для лечения – вместе с крошечным одеяльцем и достаточным количеством еды, чтобы помочь ей восстановиться – и проверял ее состояние каждые несколько часов. Он знал, что должен освободить ее, но с ранением ее легко можно было снова схватить. По крайней мере, пока она не окрепнет, она нуждалась в защите, и он чувствовал себя обязанным предоставить ей ее.
Джимми задумчиво продолжил:
– Пыльца пикси все равно не принадлежит Питеру, и… я знаю кое-кого, кто мог бы помочь нам вернуться домой.
Глава 3
Питер Пэн, как выяснилось, вовсе не горел желанием вернуть Сми в его семью. Он придумывал отговорку за отговоркой, и хотя никогда не отказывал Сми в просьбе напрямую, но делал все, что было в его силах, чтобы занять Сми и отвлечь его. Питер начал планировать еще более сложные игры и занятия, настоял, чтобы мальчики порепетировали и разыграли пьесу, чтобы рассказать Сми историю, и наградил Сми редким угощением – посыпал его пыльцой пикси, которая позволила ему летать по комнате в течение нескольких часов.
В один незабываемый день Питер повел всех Потерянных Мальчиков на охоту за пикси, чтобы попытаться выследить новых пикси с другой стороны острова. Эти пикси выглядели совсем не так, как те, что были в племени Динь-Динь. У них был немного более темный цвет лица, и они носили одежду из шкур животных вместо тонкой растительной ткани, которую использовали светлокожие пикси. Джимми отказался участвовать, так как был в ужасе от перспективы похищения свободных существ, порабощения их в клетках, а затем, в конце концов, скармливания любимому крокодилу Питера. При одной мысли об этом у него скрутило живот.
Лидер Потерянных Мальчиков не мог не заметить, что Джимми, который долгие годы был его верным помощником во всех подобных приключениях, постоянно уклонялся от участия во все новых и новых мероприятиях и относился к Питеру холодно.
