Текст книги "Никто не знает"

Автор книги: Мэри Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 58

Мерили ушла безвозвратно. С одной стороны, он мог вздохнуть с облегчением, с другой стороны, было о чем тревожиться. Полиция скоро доберется со своими расспросами и до него. Это лишь вопрос времени. Ван мерил шагами гостиную и так был погружен в свои думы, что не замечал дождя, лившего за окном как из ведра. Награды, полученные в пору молодости за съемки в порнофильмах, казалось, насмехаются над ним со своих мест в книжном шкафу. Фотографии загорелого и мускулистого красавца юноши преследовали его неотступно. Но больше он не будет страдать от ехидных замечаний Мерили насчет его мастерства. Конец ее колкостям, напоминавшим ему, что его лучшие дни остались в прошлом. Больнее всего задевали слова, в которых в основном была правда. А обида в нем неизменно отзывалась яростью.

Даже в детстве ему было трудно сдерживать свой нрав. Мать, если можно назвать ту зануду матерью, постоянно наказывала его. Сначала он должен был сидеть в своей комнате за то, что грубил ей или разговаривал в церкви. Позднее она держала его взаперти, уличив во лжи, или когда ей звонили из школы и жаловались на его поведение.

Мать была плаксивой и постоянно во всем себя винила. Она все время со слезами просила его сказать, в чем она не права и что сделала не так. Откуда ему, черт побери, было это знать? Он поступал так, как подсказывала природа. Но мать соглашаться с этим не хотела и настойчиво тянула в церковь молиться о душе. В шестнадцать он вырвался из ее рук. Но перед уходом ударил ее со всего маха. Годы разочарований и ярости вылились в этом ударе. Ван оставил ее рыдающей на полу в кухне и ушел, даже не оглянувшись.

Вначале самостоятельная жизнь давалась нелегко. Среднюю школу он не закончил, поэтому не знал, чем заняться в жизни. Он перебивался случайными заработками и жил в приюте для бездомных, который, по иронии судьбы, находился в ведении церкви. В приюте существовало много правил и требований. Так, обитатели должны были возвращаться не позднее десяти часов вечера. Такие ограничения не устраивали Вана, напоминая о доме. Он пристрастился посещать местный гимнастический зал и со временем стал разносчиком полотенец. Когда народу было мало, владелец зала разрешал ему заниматься на тренажерах. Через несколько месяцев тело Вана окрепло, налились силой мышцы.

Ван прибавил себе лет, устраиваясь на следующую работу: в одно из тех заведений, где собираются женщины и едят мужчин глазами, довольно охая, глядя на лоснящихся молодцов, вытанцовывающих перед ними, как горячие жеребцы. Вскоре Ван стал изюминкой клуба. Ему нравилась лесть. В отличие от матери, эти женщины обожали его и выражали это в банкнотах, которые засовывали ему за приспущенный пояс: смог позволить себе снимать небольшую отдельную квартиру. Несколько лет Ван усердно трудился, развлекая дам, пока владелец не обратился к нему с предложением. Он рассказал Вану о своем знакомом, который снимает фильмы для взрослых и которому нужны были таланты. Он предложил Вану свести его с Уэббом Мореллом, и если дело сладится, Ван мог бы подбросить владельцу немного деньжат за протекцию. Ван согласился, и во многом его решение определила мысль, что мать пришла бы в ужас от его занятий.

Ван устроился поудобнее в кожаном кресле с откидной спинкой и обвел взглядом комнату. Двадцать лет съемок не прошли даром. Доходы позволили приобрести дом, яхту, что стояла у причала. Он мог покупать машины последних моделей, на которых любил прокатиться с ветерком. Ему нравилось путешествовать, что также позволяли деньги, полученные за съемки. Еще определенная сумма лежала на его счету в банке, но ее бы хватило ненадолго, случись ему лишиться источника дохода. Поэтому колкости Мерили и задевали его так сильно. Она подрезала ими под корень, зная его больные места. Кто жил в приюте для бездомных, тому никак не хочется туда возвращаться.

Напрасно он ее ударил. Это было большой ошибкой. Несмотря на то что Уэбб убедил Мерили отказаться от обвинений, но тем не менее, в ведомстве шерифа могла все еще лежать ее жалоба.

Он поднялся с кресла и отправился в ванную, достал из шкафчика маленький конвертик и новое бритвенное лезвие. После необходимых приготовлений на ручном зеркале, он втянул носом полоску белого порошка. Вану сразу стало лучше. Он ощутил прилив бодрости, почувствовал себя сильным и неуязвимым. Захватив ключи, отправился немного прокатиться под дождем.

Глава 59

Сколько еще можно снимать эти заторы на дорогах? Брайан знал, что у него уже больше чем достаточно кадров с вереницей машин, плотным потоком ползущих с острова Сиеста-Ки. Он поставил передвижную радиорелейную станцию у тротуара на Оушен-бульвар и занялся съемкой, а тем временем Тони Уитком брал интервью у водителей, которым нечем было заняться, кроме того как ждать да жаловаться.

– Хорошо еще, что мы выехали пораньше. Даже не представляю, какое здесь будет столпотворение к концу дня.

– Это просто кошмар какой-то. Выездов с острова должно быть больше.

– Надеюсь, что не все эти люди направляются в один и тот же эвакуационный центр. На всех там не хватит места.

По плану Тони должен был составить короткий текст и переслать его в студию с передвижной релейной станции вместе с видеозаписью, сделанной Брайаном. На студии сюжет будет смонтирован. Чтобы занять место в дневных новостях, надо представить материал к одиннадцати часам.

– В редакции хотят, чтобы мы сняли несколько кадров в доме, где пропал ребенок, – напомнил Тони, набрасывая текст в блокноте.

Брайану хотелось думать, что желудок, которому что-то не нравилось, все же его не подведет.

Их машина двигалась против течения.

– Лучше пусть полиция даст нам воспользоваться нашими пропусками на обратном пути, – сказал Тони, – я не собираюсь торчать в этой пробке.

Проезд освободился, и уже через несколько минут они оставили позади центр Сиеста-Виллидж и оказались на улице Калле де Перу.

– Я не перестаю удивляться, как хорошо ты знаешь этот район, – заметил репортер. – Я живу здесь не один год, но не нашел бы эту улицу.

– Перед выездом я посмотрел карту, – буркнул Брайан, – я не люблю ездить наугад.

Улица словно вымерла. Многие дома стояли с заколоченными окнами, но дом номер 603 не входил в их число. Хозяин, казалось, считал, что в ветхом жилище нет ничего, что стоило сохранять.

– Будешь стучать? Может быть, там кто-то есть, с кем можно поговорить? – спросил Брайан.

Тони взглянул на часы.

– У меня нет времени. Мне нужно написать текст к репортажу. Пусть они дадут в дневных новостях вид дома с голосом за кадром. При возможности мы сможем заехать сюда позднее.

Брайан кивнул. Он вышел из машины, взял камеру и принялся за дело. Когда он загружал камеру в машину, парадная дверь дома отворилась. По ступеням спускался мальчик с картонной коробкой под мышкой. Он приостановился при виде приметной машины. Тони тоже заметил мальчика и опустил стекло.

– Смотри, это парнишка, что был на берегу. Тот самый, что нашел руку! – крикнул он Брайану.

Они знали свое дело. Тони резко выскочил из машины. Брайан прибавил шаг, и они дружно насели на парня. Но этот номер им не удался. Винсент отказался отвечать на вопросы, которыми засыпал его репортер. Он ушел в сторону пляжа, хорошо уяснив для себя, что разговор с телевизионщиками может довести до беды.

Глава 60

Лерой закончил говорить с Нью-Йорком и щелкнул крышкой мобильного телефона.

– Все нужные нам кадры съемки потоков машин, уезжающих с острова, мы должны получить в местной студии. Они зарезервировали окно, чтобы в полдень передавать этот материал непосредственно с телестанции.

– Значит, Нью-Йорк берет монтаж на себя? – полюбопытствовал Феликс.

– Да.

– Уже легче, – порадовался оператор, что у него стало одной заботой меньше.

Лерой обернулся к Касси, сидевшей в одиночестве на заднем сиденье.

– Значит, у нас есть съемка на причале и кадры с потоками эвакуированных. В Нью-Йорке собираются получить по телексу интервью с кем-то из Национального центра слежения за ураганами. Его мы также можем вставить. Было бы неплохо добыть к этому еще что-либо. Какие будут предложения?

Голова Касси была занята другими мыслями, далекими от «Жизели». Она думала о разговоре с Гаррисоном Льюисом, затем цепочка потянулась к Мерили, а от нее к Винсенту и его пропавшему братишке. Она перед этим удостоверилась, что ее сотовый телефон работает, и надеялась, что Винсент позвонит, но он не звонил. Самой ей звонить Бейлерам не хотелось. Если Марк не нашелся, было бы жестоко вынуждать Венди говорить об этом еще раз.

– Касси Шеридан, спустись на грешную землю.

– Я думаю, Лерой. Не знаю, что еще предложить. Ты, может быть, хочешь съездить в эвакуационный центр, поснимать там и взять несколько интервью?

– Мысль неплохая. Поэтому тебе и платят такие большие бабки, Касси.

Ядовитую насмешку в его голосе было трудно вынести.

Глава 61

– Они хотят, чтобы мы сделали прямое включение с пляжа Сиеста-Бич, – посетовал Тони после разговора с режиссером дневного выпуска новостей.

– А какая разница? Мы все равно уже промокли до нитки, – ответил Брайан, чувствуя, что желудок разбушевался не на шутку.

Он провел свою машину-ретранслятор мимо теннисных кортов и остановился на пустынной общественной стоянке как можно ближе к пляжу. Затем подключил аппаратуру для передачи в студию. Тони делал свою запись, а Брайан следил за уровнями записи звука и настраивал круговые шкалы. Затем оператор передал отснятый ими материал об эвакуации вместе с кадрами, где был дом Бейлеров.

– Может быть, нам стоит съездить к ним снова и попробовать разговорить мать? – размышлял вслух Тони. – Мы могли бы подготовить сюжет к шестичасовой программе.

– Мне все равно, но есть ли смысл? – поморщился Брайан. – Будет ли до этого кому-либо дело? Сегодня вечером главный герой – ураган.

– Есть хочу ужасно, – объявил Тони, когда они дожидались времени прямого включения.

– Неплохо было бы выпить имбирного эля. Поблизости должно быть открыто какое-нибудь заведение.

Тони пустился в обычные разглагольствования по поводу своих текущих гастрономических настроений. Венчал список бутерброд с сочными тефтелями и золотистыми кольцами жареного лука. А Брайан тем временем обдумывал план, как повлиять на редактора, чтобы тот отпустил его домой. И никто из них не заметил мальчика, который подсунул коробку под мусорный контейнер, стоявший у теннисных кортов.

Глава 62

Ближе к часу дня он остановил машину в нескольких кварталах от теннисного корта и остаток пути прошел пешком. Оставлять машину на пустой стоянке было неразумно. Ее легко могли бы заметить и опознать. Промокший, покрытый песком пакет, который он извлек из-под мусорного контейнера, оказался против ожиданий довольно тяжелым. Внутри перстня с рубином не было и в помине.

Этот поганец-мальчишка провел его. Но как он посмел? Как осмелился ребенок задавать тон делу? Пробегая глазами строчки, написанные неустоявшимся детским почерком, он чувствовал, как в нем клокочет ярость.

«Вам нужно кольцо. Мне нужен брат. Я должен точно знать, что вы на самом деле собираетесь его вернуть. Давайте меняться. Приходите сегодня в 6 вечера к старому пирсу и брата захватите. Я верну вам кольцо, когда увижу Марка. Передаю лекарство Марка и устройство, которое помогает ему дышать. Он расскажет, как им пользоваться. Присматривайте как следует за моим братишкой. Если с ним что-нибудь случится, у вас будут большие неприятности.

Винсент Бейлер».

Он запихнул записку назад в коробку и бегом покинул стоянку. Напрасно мальчишка вздумал ему угрожать. Он не знает, с кем рискнул в игры играть.

Глава 63

Винсент ждал, когда сможет покинуть свой тесный наблюдательный пост. Щели между досками, которыми была обшита пляжная душевая, давали хороший обзор. Ему хотелось убедиться, что лекарство и массажер дойдут до Марка. А еще он надеялся увидеть машину и если удастся, то и номерной знак. Но, против его ожиданий, незнакомец явился пешком.

Винсент жалел, что не нашлось места поближе, где бы можно было спрятаться. Тогда бы он смог разглядеть лицо пришедшего. Но в целом его затея удалась. Он, по крайней мере, знал, что Марк получит все необходимое.

Глава 64

Торговля шла бойко. Потоку покупателей, казалось, не будет конца. Двери магазина круглосуточной торговли «Севн-илевн» не успевали закрываться. А люди все шли и шли, раскупая соки, воду и печенье. Ураганы только на пользу торговле. Молодой продавец работал все утро без отдыха, получая деньги за покупки, заправляя автомат фруктовой водой, пополняя ассортимент быстро пустеющих полок. Ему позвонил владелец магазина и распорядился закрыть магазин в час дня. Продавец не мог дождаться этого момента.

– И это все, что у вас осталось? – поинтересовался мужчина с идеальной стрижкой. В руках он держал два бутерброда с тунцом в пластиковой упаковке.

– К сожалению, мистер, это так.

– Жалкие остатки. И ради этого я стоял в очереди? – Нечего было и думать, что Брайан придет в восторг от такого ничтожного улова. Тони даже возвращаться к машине не хотелось.

Добросовестный продавец принял на себя упрек.

– У нас еще осталось несколько пончиков, – поспешил предложить он, указывая на витрину.

– Нет уж, спасибо.

Мужчина раскрыл бумажник, и продавец заметил лежащее в нем удостоверение с фотографией и рельефными буквами WSBC-TV, что указывало на работника местной телекомпании.

– Вы из новостей? – полюбопытствовал продавец.

– Да, я Тони Уитком. – Мрачное лицо покупателя заметно посветлело.

– Рассказываете об урагане?

– Да, точно так. Наши сообщения касаются урагана, а также пропавшего малыша Бейлера.

– Что еще за пропавший малыш?

– Это пятилетний мальчик, что живет в нескольких кварталах отсюда. С прошлого вечера о нем нет никаких известий.

– Надо же, а я ничего не знал. Вот это беда, – продавец занялся следующим покупателем.

Время подумать у него появилось только потом, когда он запер двери магазина. Подумалось о странном типе, что заходил накануне вечером. Он еще вырвал страницу из телефонной книги, думая, что его никто не видит. А потом спросил, как проехать на улицу Калле де Перу.

Продавец подошел к стойке, где лежал справочник, и пролистал до буквы «Б». В книге не хватало страницы с фамилией Бейлер.

Глава 65

Прибывавшие в эвакуационный центр островитяне располагались на выделенной им площади. Все полы в школьной столовой, спортзале, классах и коридорах были заняты спальными мешками, воздушными матрасами и детскими кроватками.

– Думаю, если сегодня сильно припечет, нам надо ехать сюда, – задумчиво проговорил Лерой. – Может быть, стоит занять места?

– Занимай, если хочешь, – равнодушно откликнулась Касси.

Ей было не до сна. Ее ждала работа. Феликс будет снимать, а ей надо взять интервью у эвакуированных, а затем написать текст для программы новостей «Вести для Америки». Для утреннего выпуска несомненно потребуется материал. Возможность отдохнуть могла представиться только Лерою. Чтобы собрать весь необходимый материал, много времени не потребовалось. Феликс снял несколько общих планов эвакуированных, а Касси записала несколько интервью. Уже на выходе из здания подал голос пейджер Касси. Крошечный экран сообщал, что она должна позвонить в Нью-Йорк Елене Грегори.

Стараясь унять в пальцах дрожь, Касси набрала нужные цифры на мобильном телефоне. Она предположила какие-то подвижки с судебным иском. Возможно, удалось наконец достичь соглашения.

– Касси Шеридан отвечает на вызов Елены.

– Подождите минутку, пожалуйста.

Елена ответила почти сразу:

– Как у вас там дела, Касси? Не заливает?

«Хватит болтовни, Елена, ближе к делу, – мысленно торопила ее Касси. – Мы обе знаем, что директора компаний не звонят, чтобы справиться о погоде».

– Пока дела у нас идут неплохо, но скоро, по всей вероятности, придется туго.

– Я знаю, что вы не теряете времени даром.

– Спасибо, Елена.

– Мм, Касси, я хочу сказать тебе кое-что, прежде чем ты услышишь это от кого-либо другого.

– Есть новости насчет иска?

– Нет, с этим вопросом пока ничего нового.

Мысли стремительно понеслись у нее в голове. Если ее ждал не кошмар судебных разбирательств, то что же тогда?

– Что вы хотели мне сказать, Елена? – сдерживая волнение, спросила Касси.

– Касси, мне очень жаль. Я на самом деле искренне сожалею. Но мы сочли необходимым официально назначить Валерию Делейн специальным корреспондентом рубрики «Закон и порядок». Она хорошо справлялась с работой и это назначение заслужила.

Касси изо всех сил старалась держать себя в руках.

– Но вы же говорили мне, что подождете с решением, и когда закончится дело с иском, я смогу вернуться в Вашингтон.

– Сожалею, Касси.

– При чем здесь сожаление, Елена. Это же моя должность. Так поступать несправедливо. – Довод насчет справедливости даже для нее самой прозвучал по-детски неубедительно. Речь о справедливости больше не шла.

Глава 66

Ему впервые приходилось видеть ребенка, который бы с такой охотой отнесся к лечению.

– Я лягу набок, а ты должен приложить массажер к моей груди.

По мере того как прибор работал, ребенок откашливал мокроту в одну салфетку за другой.

– Кто дал тебе мое лекарство? Его принесла мама?

– Нет. Мне передал его твой брат.

– Винсент? Его принес Винсент?

– Да, Винсент.

– А где он? Я хочу его увидеть.

– Не беспокойся, ты его увидишь.

– Когда?

– Когда я скажу. А теперь помолчи.

Малыш заплакал.

– Я хочу к маме. – Усилившийся кашель сотрясал тщедушное тельце.

– Послушай, малыш, успокойся. Ты увидишь свою маму. Обещаю. Но пока тебе придется делать то, что я скажу.

Марк вытер опухшие от слез глаза.

– А зачем тебе вся эта пудра и помада? Это же все для женщин.

– Не только. Мужчины в кино и на телевидении тоже пользуются гримом.

– А ты с телевидения?

– Нет.

– Тогда зачем тебе грим?

Он ответил вопросом на вопрос:

– А ты когда-нибудь был в цирке?

– Да, мама меня водила. – Вспомнив о матери, Марк снова готов был расплакаться.

– Клоунов помнишь?

Марк утвердительно потряс головой.

– Ты что же думаешь, у них на самом деле такие лица? Конечно же нет. Это все грим.

– Так ты клоун?

– В душе, малыш. В душе.

Сколько он себя помнил, ему больше всего хотелось уверенности, что он хорош собой, мил и достоин любви. Но в доме, где он вырос, ни о чем подобном не приходилось и мечтать. В семье он не знал нежности. Ни о какой ласке, ни о поцелуе на ночь не могло быть и речи. Даже наказание обходилось без непосредственного прикосновения руки. Оружием наказания служил ремень, или линейка, или тыльная сторона щетки для волос, принадлежавшей матери.

Он наблюдал за мальчиком на диван-кровати. Дыхание малыша выровнялось, и кашлял он теперь реже.

– Тебе когда-либо доставалось, малыш?

– Как это? – озадаченно спросил Марк.

– Мать когда-нибудь тебя била?

– Нет, – ответил мальчик. – Но брату иногда от нее попадает, – добавил он, стараясь угодить своему похитителю.

– И чем же она его бьет?

– Рукой.

Чувства распирали его, рвались наружу. Он не мог сдерживаться. Ему необходима была отдушина для своих чувств.

– Поди сюда, малыш. Иди-ка сюда.

Марк поднялся с дивана и сел на стул у туалетного столика.

– Хочешь, я сделаю тебе маску, как у клоуна?

– Правда?

– Да.

Пока он размалевывал и пудрил маленькое нежное личико, ему вспомнился первый увиденный им клоун. Тот клоун в цирке, куда он упросил отца сводить его на день рождения, когда был немногим старше сидевшего перед ним малыша. Память продолжала хранить радостное возбуждение в предвкушении редкой прогулки с отцом. А еще он явственно помнил ужас, охвативший его, когда он во время представления намочил штаны и навсегда запомнил брезгливое выражение на лице отца и грозные слова, сказанные шепотом о грядущей дома каре.

А в это время клоун на арене продолжал свои трюки, и нарисованная улыбка выглядела насмешкой над его и без того полным унижением.

Глава 67

Будь они неладны, эти «Вести». Они ей уже осточертели. Она посвятила им большую часть своей трудовой жизни и жертвовала очень часто личными интересами. Касси в душе рассчитывала, что ее преданность компании окажется обоюдной. Если она соблюдала правила, отдавала себя работе, то и в компании поступят с ней по справедливости. Глупость – и больше ничего. Суть в том, что людьми не дорожат. Человек нужен, пока приносит пользу. Но если возникают сложности или подворачивается более перспективная замена, то о человеке, прежде таком нужном, тут же забывают.

Они могли упирать на то, что хорошо оплачивали работу и право формировать штат принадлежит им. Все это неоспоримая правда. Но Елена говорила, что они не собираются от нее отделываться. Компания «Вести» будет держаться за своего заслуженного корреспондента. Назначением Валерии Делейн на место Касси «Вести» давали понять, что им с Касси не по пути. Касси ненавидела себя за наивность. Или она просто принимала желаемое за действительное. Отправляясь безропотно в Майами, она надеялась, что все уладят без нее и позаботятся о ней. Какая непростительная ошибка с ее стороны. «Для такой умницы это было верхом глупости. Следовало бы знать, что о себе надо заботиться самой и не доверять это дело никому», – корила она себя.

На обратном пути в гостиницу из эвакуационного центра Касси погрузилась в размышления, глядя в окно на хлещущие о стекло струи дождя. Черта с два она сдастся. Пусть они на это не рассчитывают. Она докажет всем и себе в том числе, что в «Вестях» она в числе лучших репортеров.

Она потратила минимум времени, чтобы отбарабанить в ноутбуке текст репортажа, после чего показала его Лерою и отослала электронной почтой наверх. Дожидаясь утверждения текста, Касси вернулась к себе в номер и достала из сумочки визитку.

Сардж Такер ответил после второго звонка.

– Чем могу служить?

– Мне хотелось бы задать вам пару вопросов.

– О чем же?

– О группе «Соседские ребята» и песне «Никто не знает».

– Хорошо. Давайте поговорим, но я предпочел бы разговор с вами лично.

Касси бросила взгляд на окно, быстро прикидывая в уме, что ей предстояло еще озвучивать утвержденный текст, а затем она должна была вести прямой репортаж с балкона гостиницы.

– У меня нет сейчас возможности отлучиться. Не могли бы вы приехать ко мне?

– Ехать к вам, когда вокруг такая кутерьма? Вы не иначе как шутите.

– Я слышала, что Мерили заявляла права на песню «Никто не знает», – пошла козырем Касси.

– Где вы находитесь? – покорился судьбе Такер.

– Я живу в гостинице на берегу залива. Это на Тамиами. Внизу у нас ресторан.