Текст книги "Мое карательное право (СИ)"

Автор книги: Мэри Блум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Толком ничего, – выдохнул он. – Отец не пускал ни меня, ни мальчиков в свои планы. Не хотел утянуть нас за собой.

Как мило с его стороны – не тащить молодежь в могилу. Жаль, что это правило старик не распространил и на меня.

– Но вы знали, что Воронцовым грозит опасность.

– Только об этом, – ответил граф, неуютно вжимаясь в собственное кресло.

Руки хранительниц все еще давили ему на плечи – и, судя по тому, как он морщился, довольно сильно.

– И вы это одобряли? – я не спускал с него глаз.

– Илья Андреевич, чего вы хотите? – пробормотал он.

– Послушания и верности. Поклянитесь в присутствии небесной хранительницы, что никто из вашей семьи больше не причинит вреда мне и моему роду.

Зимин поджал губы, словно сомневаясь, что это возможно. Крис молча вытянула руку и провела ногтем по стеклу рамки, в которой была фотография его сыновей. Разрезанное стекло со скрежетом осыпалось на стол. Следом, с шумом выдохнув, граф торопливо принес мне клятву.

– А если нарушу ее, – добавил он, – пусть кара небес будет мне наказанием.

– Так и будет, – сурово произнесла Вэл, – тебе и всей твоей семьей. Если нарушишь.

Острый ноготок демоницы снова провел по снимку, царапая бумагу, которая теперь, без стекла, была совсем беззащитной.

Закончив разговор, я поднялся с места и покинул кабинет, оставив бледного кусающего губы графа одного. Хранительницы вновь исчезли, сопровождая меня до автомобиля как две невидимки, и появились рядом только, когда я уселся на заднее сидение и вытянул из кармана смартфон. Хоть Зимин и пообещал больше мне не вредить, я ему такого не обещал. В конце концов, пусть даже и не участвовал, он знал о планах своего отца и явно одобрял их. Одобрял мою смерть, бабушкину и гибель нашего банка. Одной клятвой тут не откупиться – они заплатят гораздо больше.

Пощелкав по экрану, я открыл канал “Имперские тайны” и в специальной форме, куда сливали сплетни, подробно поведал о роли старика Зимина в покушениях на князя Воронцова. Чтобы обвалить акции нашего банка полгода назад, им хватило одной гадкой британской статьи в популярном таблоиде. Здесь, думаю, будет достаточно пары постов в соцсетях – все-таки их “Интегра” намного слабее.

Смартфон дернулся, уведомляя о новом сообщении.

Саломея Сафо: “Доказательства есть?”

Я: “А они вам нужны?”

В ответ она прислала ехидный смайлик. Значок снова замигал, сообщая, что собеседница печатает что-то еще.

Саломея Сафо: “Кстати, поздравляю с помолвкой, князь… В последнее время вы делаете новости.”

Я: “По-моему, новости делаете вы.”

Саломея Сафо: “Ну что вы, за вами уже мало кто поспевает…”

Усмехнувшись, я убрал смартфон обратно. Хранительницы привычно прильнули ко мне, пристроив на одном моем плече пепельную голову, а на другом – светлую с длинной косой. Я же осторожно вытянул из кармана карандаш и черную кожаную книжицу с золотыми уголками и вычеркнул разом несколько строчек, имена на которых словно шли по возрасту.

“5. Зимин младший”

“4. Зимин средний”

“3. Зимин старший”

“2. Зимин отец”

“1. старик Зимин”

Что поделать, когда составлял список, их семейка первой пришла на ум. Однако это подводило к щекотливой задачке: первый лист я вычеркнул уже весь, а значит, мой загадочный враг был не в начале списка. А то и вовсе его могло здесь не быть.

Глава 20

– Илья Андреевич, Елизавета Константиновна, – очередной гость вечера подошел к нам, – примите мои искренние поздравления с помолвкой…

Мы в ответ благодарили и улыбались, уже порядком устав и благодарить, и улыбаться. Сама торжественная церемония прошла в храме небесной хранительницы, расположенном тут же в Зимнем дворце, где наша помолвка была возобновлена, так сказать, официально перед небесами. Затем все прошествовали на фуршет в бальный зал, где гостей уже ждали живая музыка и официанты с подносами, полными закусок и бокалов. И здесь же все дружно потянулись нас поздравлять.

Первыми подошли бабушка и императорская чета, затем светлейший князь – правда, этот, меняющий любовниц словно под погоду, смотрел на меня с сочувствием. Конечно, с его-то образом жизни женитьба сродни каторге. А затем к ним присоединились и остальные. Сегодня во дворце собрался весь свет, хоть сверяйся с дворянской родословной книгой, и каждый считал своим долгом подойти и поздравить нас лично. Одним это удавалось более искренне, другим менее, но лучезарную улыбку являли все – даже те, кому в моей компании не слишком хотелось улыбаться. Из знакомых я не увидел только графа Долгорукого, но кто знает, куда его опять отправил переменчивый ветер.

То и дело среди гостей мелькали журналисты – завтра подробный отчет о событии облетит весь мир. Однако делать снимки без разрешения было запрещено, так что атмосфера вокруг царила довольно расслабленная – никто не втягивал животы и не выбирал нужную сторону для более удачного ракурса.

– Илья Андреевич, Елизавета Константиновна… – позвякивая бокалами, к нам подошли очередные гости с очередной порцией поздравлений.

Лиза стояла рядом, аж излучая счастье – в длинном бежевом платье с полупрозрачной кружевной вставкой на груди, под которой проглядывались кулон-сердечко из белого золота и темная ложбинка, уводящая вглубь. А затем кружево заканчивалось, не пуская глаза дальше.

– Чувствуешь? – вдруг шепнула она, прикладывая ладонь к груди.

Я кивнул. Небесные нити, о которых постоянно твердила Вэл, хоть и неосязаемые, ощущались сейчас почти физически. Нас словно что-то прочно привязывало друг к другу – куда крепче, чем любые бумаги, законы и статусы. Казалось, я слышал, как бьется сердце – не только мое, но еще и Лизино – причем в моей груди. Даже не видя ее, мог понять, что она чувствует в этот момент: радуется или грустит, напугана или расслаблена. Чувство было странное, одновременно терпкое и сладкое, словно говорящее, что больше никогда не будешь один.

– Знаешь, чего мне больше всего сейчас хочется? – прошептала невеста.

Судя по ощущениям, точно того же, чего сейчас больше всего хотелось и мне.

– Остаться наедине, – предположил я.

И теперь Вэл точно не скажет, что это грех. Ангел, кстати, была первой, кто поздравил нас с помолвкой, выдав целую тираду в моей голове про святость небесных нитей. Из-за чего я чуть не пропустил конец церемонии.

– А дальше? – Лиза загадочно улыбнулась.

– А дальше надо делать, а не говорить.

Ее щеки смущенно заалели. Будто пытаясь убрать румянец, она слегка тряхнула головой, вокруг которой были изящно уложены длинные светлые волосы. Прическу украшала диадема с бриллиантом и россыпью рубинов – как раз под стать кольцу на ее безымянном пальце, которое подруга весь вечер нежно поглаживала.

– О, пара выглядеть очень бьютифул…

Неподалеку, стоя в компании супругов Меньшиковых, на ломаном русском ворковала жена британского посла, снова щеголяющая купленными у бабушки бриллиантами.

– Свадьба только через пять месяцев, – шептались с другой стороны, – но о платье надо думать уже сейчас…

– Я бы на месте принцессы заказала его в Париже. Кстати, а вы слышали новость?..

Юные светские сплетницы, расхаживая группками, наперебой обсуждали свадебную моду и игриво строили глазки всем неженатым аристократам, некоторые из которых, вроде Эрика и Юры, этим активно пользовались. Другим же было не до девушек.

Мимо, криво улыбнувшись, проковылял князь Шереметьев на костылях – ему уже не хотелось насмехаться над моей хромотой. Да и вообще шепота, который обычно, как шлейф, тянется за мной, сегодня не было. За целый вечер я не слышал ни одного скептического или едкого замечания в спину, ни одного колкого комментария и ни одной мерзкой шутки. Естественно, у меня теперь тут полно друзей. Одни дружили со мной ценой своей жизни, другие – ценой собственности. А всех, кому не удалось со мной подружиться, пару дней назад торжественно похоронили.

К тому же у дворян сейчас были темы и поинтереснее.

– Акции “Интегры” упали уже почти на полцены! Инвесторы бегут, Зимины в панике…

– Зато банк “Империя”, говорят, начал скупать их активы…

– Да уж, Воронцовы умеют делать деньги…

Однако Лизу явно интересовали другие сплетни.

– Тут шепчутся, – ее грудь мягко вжалась в мое плечо, а дыхание скользнуло по щеке, – что Полина Стравинская уехала в Париж…

– Потому что мы расстались, – сказал я.

– Из-за меня?

– В том числе.

– Душно… – пробормотала она и, вцепившись в мою ладонь, решительно утянула меня на балкончик.

Бархатная штора спрятала нас от остального зала, дав возможность хоть на пару минут остаться вдвоем. Улицу вокруг уже мягко окутала темнота, скрывая балкончик и от любопытства случайных зрителей снизу. Пользуясь тем, что нас никто не видит, я притянул невесту к себе, немного помяв платье, которое мне весь вечер хотелось снять.

– Я как раз хотела, – ответив на мой поцелуй, выдала Лиза, – поговорить насчет любовниц…

– А что насчет них?

– Если вдруг они будут, – выпалила она, – пообещай, что не будешь ни одну из них любить!

– Легче легкого, – отозвался я. – У меня сердце маленькое. Места в нем только для двоих: тебя и бабушки.

– И меня? – Крис внезапно появилась из ниоткуда, сидя на перекладине балкончика.

От неожиданности Лиза вздрогнула и еще крепче прижалась ко мне.

– И тебя, – хмыкнул я.

– А меня? – Вэл материализовалась рядом, занимая остатки пространства.

– И тебя, – успокоил я.

– И наших будущих детей, – невеста пристроила голову мне на плечо.

– И их, – согласился я, пропуская между пальцев выбившийся из-под диадемы волнистый локон.

– Ну вот видишь, – улыбнулась она, – не такое уж оно и маленькое…

Налетев резким порывом, вечерний ветер спутал ее волосы и царапнул по открытым плечам. Подруга слегка поежилась. Я кивнул, и обе хранительницы послушно исчезли, а мы, поцеловавшись напоследок, вернулись в зал к гостям.

Три сына Зиминых во главе с отцом тихо прошагали неподалеку – после моего визита они заметно присмирели и лишний раз даже не косились в нашу сторону. Вся семейка нырнула в толпу гостей, от которой тут же отделился британский посол, чья супруга сейчас вовсю сверкала бриллиантами, и зашагал к нам – с таким чопорным выражением на лице, что для полноты картины ему не хватало только флага своей дорогой Британии на лбу. Стивен Генри Квинси, он же третий граф Квинси или попросту лорд Квинси, как его называли здесь, безмерно гордился своей чистокровнейшей родословной, и если неосторожно задеть этот вопрос, легко можно потерять целый вечер, слушая про его досточтимых предков и горячо любимый туманный остров. Интересно, зачем он вообще его покинул с таким-то патриотизмом?

– Илья Андреевич, Елизавета Константиновна, – торжественно начал посол, дошагав до нас, – разрешите вам представить моего хорошего знакомого сэра Чарльза Барлоу…

Сопровождавший его мужчина лет сорока на вид, с небольшой бородкой и круглыми очками, которого я видел впервые, учтиво поклонился принцессе и протянул руку мне.

– Давно хотел с вами познакомиться, Ваше Сиятельство, – произнес он с совсем легким акцентом.

– Очень приятно, – я пожал его руку. – У вас хороший русский.

– Благодарю, – с улыбкой ответил он. – Я планирую вести бизнес в вашей империи, так что усиленно учу язык и законы.

– Сэр Барлоу, – подхватил лорд Квинси, – подбирает надежных партнеров. Сначала он хотел сотрудничать с “Интегрой”, но я порекомендовал ему ваш банк. Сумма кредита довольно большая, так что вам наверняка будет интересно…

Лиза рядом еле сдержала недовольный вздох.

– Прошу прощения, Ваше Императорское Высочество, – спохватился посол. – Сейчас не лучшее время говорить о делах.

– А насчет кредита, – сказал я его приятелю, – вам лучше обратиться непосредственно в наш банк.

– Если позволите, Илья Андреевич, – отозвался мистер Барлоу, глядя на меня сквозь поблескивающие стекла очков, – я бы хотел пообщаться с вами лично. У меня есть предложение, которое может вас заинтересовать.

– Свяжитесь с моим секретарем, – кивнул я, – и он назначит встречу.

Поздравив нас напоследок, мужчины степенно отошли, а в толпе гостей неожиданно мелькнула ярко-красная челка. Подхватив бокал с подноса проходящего мимо официанта, Саломея Сафо игриво вскинула его в воздух и подмигнула мне. Оставалось загадкой, как ей удается проникать на все светские мероприятия столицы – даже те, которые ей немного не по статусу. Лиза поймала мой взгляд и подозрительно прищурилась.

– Только не говори, что и с ней было, – прошептала она.

Хорошо – не скажу.

– А вот если бы не было греха, господин, не было бы и проблем, – наставительно произнесла Вэл в моей голове.

Единственная проблема сейчас – твой комментарий.

– А сколько вообще женщин у тебя было? – глаза подруги сощурились еще пытливее.

– А зачем это тебе?

– Невеста не имеет права знать? – парировала она.

– Немного, – ответил я.

Она сразу же помахала двумя ладошками в воздухе.

– Больше, меньше?..

– Одной хватит, – усмехнулся я. – И загни большой палец.

– То есть я буду большим пальцем? – фыркнула Лиза.

– Могу отвести тебе роль мизинца на второй руке, но тогда мне придется поискать претендентку на большой палец. Не против?

Вместо ответа она легонько стукнула меня по плечу. Рядом тут же раздались шаги – кто-то вновь влезал в нашу беседу. Хотя по бойкой походке я уже понял кто.

– Поздравляю, Ваше Императорское Высочество, – Меньшиков-младший слегка поклонился Лизе. – А с тебя мальчишник, – шепнул он мне. – Если можно с теми же девочками, но на этот раз давай без трупов…

Довольный собственной шуткой, Юра нырнул обратно в толпу, а Лиза снова прильнула к моей щеке и зашептала так тихо, что теперь даже я слышал с трудом:

– Как думаешь, мне стоит выходить замуж девственницей?

– Ты у меня спрашиваешь? – усмехнулся я. – Мой ответ будет крайне пристрастным.

– Ну а все-таки?..

Сжимая ее ладонь, я чувствовал весь жар, который сейчас гулял внутри нее. Ощущал, как пульсируют эти невидимые нити, связывая нас еще больше, делая еще ближе. Ее глаза томно поблескивали, губы, чья краснота уже немного стерта моим поцелуями, были слегка приоткрыты, словно прося о новых. А затем поблизости раздался звон бокалов и чей-то беспечный смех, будто возвращая в реальность, где, кроме нас двоих, было полно людей. Признаться, я бы не отказался сейчас исчезнуть в каком-нибудь подпространстве, и Лиза, судя по взгляду, тоже.

– Хочу тебе кое-что показать, – шепнул я. – Могу я тебя похитить?

– Похищение принцессы – преступление против империи, – с лукавой улыбкой отозвалась она.

– А если похищает ее жених?

– Тогда можно. Только предупрежу охрану, что ты будешь меня похищать, а то мало ли что…

Решив не порождать ненужных сплетен, мы условились встретиться через пару минут в моем автомобиле. Хотя, конечно, сейчас не Средневековье, чтобы наше совместное исчезновение кого-то сильно смутило. Невеста выскользнула из зала первой, послав мне напоследок многообещающий взгляд. Стоило ей скрыться, как рядом звонко застучали каблуки. Саломея Сафо вынырнула из толпы и, покачивая шампанским в руке, подошла ко мне – судя по тому, как ее саму покачивало, это был уже далеко не первый бокал.

– Поздравляю, князь, – хрустальные стенки махнули в мою сторону.

– Благодарю, – я слегка кивнул.

Хмыкнув, блогерша откинула упавшую на глаз ярко-красную челку.

– Смотрю, вы сегодня без смартфона, – заметил я.

– О да, – отозвалась она, делая глоток. – мой верный спутник сегодня в сумочке, пока я надираюсь в одиночестве…

– Что же так?

– Да сущая нелепица, – Саломея вновь отхлебнула шампанского. – Никогда не думала, что это скажу, но сегодня я, кажется, завидую Ее Высочеству… Правда, глупо?

Отсалютовав мне бокалом, она торопливо скрылась в толпе гостей, словно опасаясь, что я найду, что ответить. Я же свернул к выходу из зала. Однако уже почти у самых дверей ко мне вдруг подлетел барон Беккер, гордо нацепивший золотой значок Охранки даже поверх черного смокинга.

– Ваше Сиятельство, – выпалил он, – поздравляю с помолвкой! Есть какие-нибудь новости по вашему делу?

Да вы издеваетесь, что ли? Ну хоть здесь можно забыть про работу?

– Устранить его, хозяин? – тут же уточнило мое заботливое исчадие.

– Увы, – вслух ответил я, – никаких новостей.

– Но если будут, – не отставал начальник Охранки, – могу я рассчитывать на ваше содействие?

– Яков Вильгельмович, – я стукнул тростью по полу, как бы намекая ему свалить, – у меня сегодня праздник. И ваша работа – это последнее, что меня сейчас волнует.

– Еще раз примите мои поздравления, – с досадой пробухтел он и утопал прочь.

Я же наконец вышел из зала и, покинув дворец, добрался до своего автомобиля, стоявшего в сторонке у бокового выезда. За темными стеклами заднего сидения уже ждала Лиза, нетерпеливо постукивая пальцами по обивке. Я опустился рядом, она чуть смущенно улыбнулась. Водитель и охранник, сидящие впереди, тактично подняли темную заслонку, закрываясь от нас. Переглянувшись, мы с подругой прильнули друг другу. Горячее дыхание пробежало по моей щеке, я поймал ее губы. Обвив мою шею одной рукой, другой она стянула диадему с головы и небрежно вытащила шпильки. Длинные светлые локоны мягко рассыпались по открытым плечам. Обнимая, я нащупал молнию на ее спине – скорее справочно. Не буду же я раздевать мою принцессу в машине – по крайней мере, не в первый раз.

– Ты меня везешь не к себе, – пробормотала она, покосившись в окно. – А куда?

– К нам, – ответил я, вновь ловя ее губы. – В наш будущий дом. Хочу его тебе показать…

Вскоре автомобиль остановился у особняка, который я приобрел недавно – неподалеку от дворца, с видом, как и в доме бабушки, на Неву и Петропавловскую крепость. Днями внутри активно велся ремонт – мне не понравился вкус прошлых хозяев, и все теперь переделывалось под мой. Зато вечерами здесь стояла тишина.

Сжимая руку с кольцом на безымянном пальце, я завел будущую супругу в огромную гостиную, в панорамные окна которой сейчас заглядывала Луна. Некоторое время Лиза с любопытством осматривалась, замирая глазами то в одном углу, то в другом, словно представляя, что там поставит из мебели. В детстве она обожала украшать кукольные домики – теперь у нее будет свой. А ведь, несмотря на высокий статус, своего – того, что не заберут при необходимости, как, например, пытались забрать нас друг у друга – у нее было очень мало. Ради того восторга, который сейчас появился в глазах невесты, я ее сюда и привез.

– Нравится? – спросил я, с улыбкой наблюдая за ней.

– Очень, – отозвалась она. – А там что? – и махнула рукой в сторону широкой двери, которую я тоже планировал заменить.

– Столовая.

Лиза, воодушевившись еще больше, потянула меня туда. Переступила порог просторной комнаты и тут же испуганно отшатнулась. В углу в старом кресле, оставшемся от прошлых хозяев, которое еще пока не выбросили, сидел человек – неподвижно, как восковая фигура, сложив руки на коленях и застыв, будто пришел в гости и остался в них навечно. Луна, проникавшая сквозь широкое окно, осветила знакомое лицо графа Никиты Семеновича Долгорукого – остекленевшие глаза, засохшую струйку крови, которая тянулась от переносицы вниз, и дыру от пули в самом центре его бледного лба.

Лиза вскрикнула и сразу же, зажав рот ладонью, словно боясь потревожить мертвого, в ужасе прильнула ко мне. Да, пожалуй, теперь графа можно вычеркнуть из списка. Похоже, его ветер дул в мою сторону до последнего, и это кому-то крайне не понравилось.

– Тут послание, господин, – сообщила Вэл, мигом возникшая рядом.

Крис, появившись следом, подхватила клочок бумаги, валявшийся на его коленях поверх уже закоченевших рук, и поднесла мне. Почерк оказался знакомым, корявым как у ребенка.

“Довольно уже. Знай свой предел”

Пальцы с досадой скомкали листок. Я-то свой прекрасно знал, а вот тот, кто оставил это, явно свой перешел.

– Вэл, – позвал я, – покажи последнее мгновение его жизни.

Ангел шагнула к телу, ненадолго прикрыла ладонью остекленевшие глаза, словно вбирая кожей то, что навсегда застыло в мертвых зрачках. А затем легко тряхнула рукой, будто выбрасывая вверх нечто невидимое. Следом в воздух взлетели сияющие серебряные частицы и сложились в картинку, похожую на стоп-кадр из фильма. В последний миг своей жизни граф смотрел прямо в лицо своему убийце – то самое, которое сегодня на приеме учтиво улыбалось мне. Частицы рассеялись, пряча лживое лицо – хотя правильнее будет сказать фейс – британского посла.

Я молча взглянул на часы. Прием в честь помолвки еще не закончился, а значит, лорд Квинси все еще там.

– Сдадим его правосудию? – прошептала рядом Лиза.

Зачем? Я и есть правосудие. Самое справедливое и самое беспощадное из всех – от меня никто не уйдет без наказания. Каждый получит свое.