Текст книги "Мое карательное право (СИ)"

Автор книги: Мэри Блум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

“Сынок вернулся домой. Весь на нервах. Накричал на всех. Потом заперся в кабинете с отцом. Они о чем-то долго говорили, а после генерал надел боевой мундир и куда-то уехал.”

Не давая это обдумать, смартфон известил о входящем звонке. Звонила бабушка.

– Мы тут крыс решили протравить, – с ходу сообщила она, – в усадьбе.

– Много крыс-то? – уточнил я.

– Одна, но очень жирная. Приезжай, тебе будет интересно.

Вызов завершился, и я сказал водителю менять маршрут. Что ж, бабушка знала, как меня заинтересовать.

Глава 15

– Пригрела змею на груди! – доносился из-за двери гневный бабушкин голос. – Рассказывай, пока я тебя на месте не спалила!..

Уже было совсем темно, почти ночь, когда автомобиль привез меня в родовое поместье Воронцовых с огромным зеленым парком и старинной усадьбой, в подвале которой постигала дзен моя троюродная сестра. А перед крыльцом стоял роскошный спорткар ее отца, бабушкиного единственного племянника, занимавшего по ее милости высокий пост в банке “Империя”. Автомобили были его страстью, его личный парк насчитывал около двух десятков самых дорогих марок и постоянно пополнялся. Однако его доход, хоть и большой, был не настолько внушительным, чтобы мой двоюродный дядя мог так шиковать.

– Это вы рассказывайте!.. – визгливо отозвался он. – Где моя дочь? Когда вы ее вернете?

– Наверное, уже никогда, – сказал я, заходя в гостиную, из окон которой открывался великолепный вид на Финский залив. – Она мертва.

Могу поспорить, сидит сейчас в подвале и хрустит чипсами под унылый сериальчик. Во всяком случае, когда я в последний раз справлялся у слуг о времяпрепровождении Карины, было именно так.

– Или умирает в этот самый момент, – добавил я. – Мне достаточно нажать одну кнопку, и это будет правдой.

– Убить ее, хозяин? – тут же оживилось мое кровожадное исчадие.

У меня даже две таких кнопки: одну зовут Крис, другую Вэл, – и обе сейчас незримо сопровождали меня.

Несколько мгновений Герман Федорович обалдевши смотрел на меня, словно пытаясь осмыслить заявленное.

– А теперь рассказывай, – отчеканила бабушка, наступая на него, – кому ты продаешь тайны банка и почему!

– И почем, – строго добавил ее личный помощник, стоявший неподалеку у подоконника.

Отчаянно, как загнанная в угол крыса, Герман Аксаков пробежался глазами между нами и начал бормотать:

– Мне угрожали, меня заставили… Я не хотел…

Ну почему они все начинают одинаково?

– Что ты врешь! – рявкнула княгиня. – Подставить меня решил? Мало я тебе всего дала?!..

Темные воды за окном, всклокоченные ветром, сейчас, казалось, бушевали не меньше, чем хозяйка поместья, с чьих ладоней сорвался мощный поток пламени и полетел в племянника. Он нервно отскочил за диван, прячась от ее гнева.

– Они заплатили! Много заплатили!

– Кто они? – мигом уточнил Петр Алексеевич.

– Зимины…

В голову нерадивого родственничка сразу понеслась новая струя пламени, делая его еще сговорчивее, и слова щедро полились по гостиной. Оказывается, владельцы финансовой группы “Интегра” захотели нажиться на бизнес-секретах конкурента и нашли для этого подходящий кадр, готовый продать за деньги что угодно. А ведь бабушка вытащила его практически из долговой ямы, куда он рухнул, прокутив все свое наследство. Помогла обустроиться в столице, дала должность директора экономического развития в “Империи” – и в этом он преуспел, активно развивая свой бездонный карман.

– Какая черствая неблагодарность, господин, – подала голос Вэл в моей голове. – Может, зря она его спасла?

Конечно, зря. Родство не гарантирует порядочность.

– Ты только послушай, – возмутилась княгиня, перехватив мой взгляд, – у них там уже, оказывается, план есть! Уже весь наш банк на части поделили! Ждут твоей и моей смерти со дня на день!..

И тут ничего удивительного: этого полстолицы ждут.

– Я все рассказал, больше ничего не знаю! – судорожно выдохнул Герман Федорович. – А теперь отдайте мою дочь!..

– Приведите ее, – приказал я спокойно стоящему в углу дворецкому, в любой момент готовому подать гостю чай или запустить ему в головы потоком магии. Слуги в нашем поместье были образцовыми.

Кивнув, он удалился, и гостиную тут же окутала неуютная тишина. В воздухе пахло паленым. Больше не пытаясь поджарить, бабушка сурово сверлила глазами племянника. Он затравленно втягивал голову в плечи и ловил каждый звук из коридора. Вскоре там послышались быстрые шаги. Дверь со скрипом распахнулась, и в гостиную вбежала Карина, заметно раздобревшая в талии – жаловаться на плохое питание ей явно не приходилось. В первый миг ее взгляд замер на мне, затем соскользнул на бабушку, которая ей была двоюродной, затем на своего отца. А затем в ее глазах появился злорадный блеск – похоже, как-то неправильно истолковала ситуацию, решив, что вся эта толпа собралась здесь исключительно для ее спасения.

– Бабушка! – сестрица бросилась к княгине, картинно заламывая руки. – Он меня удерживал! – она выразительно махнула на меня. – Силой!

– Помолчи, – сухо осадила ее бабушка.

Ничего не понимая, Карина растерянно захлопала ресницами, а потом на всякий случай отскочила за спину отца.

– Как ты знаешь, – холодно заговорила княгиня, вновь ткнувшись глазами в племянника, – я обещала твоему отцу, что позабочусь о тебе. И позабочусь, на улицу не вышвырну…

Вот только, несмотря на смысл сказанного, прозвучало это весьма зловеще.

– Сейчас же возвращаетесь домой и пакуете вещи, – тем же тоном продолжила хозяйка ситуации. – И чтобы к утру тебя и твоей семьи в столице не было! Отправишься в Юргу директором филиала.

– Это где? – с ужасом выдохнула Карина.

– В Сибири, – подсказал я.

Герман Федорович промокнул выступившие на лбу капли пота. Это тянуло на настоящую ссылку: городок был крошечным по меркам столицы, и филиал там совсем заштатный.

– Ослушаешься, – пригрозила княгиня, – останешься в столице, выступишь против меня или моего внука, и я лично превращу твою жизнь в ад…

Родственничек схватился за спинку дивана, словно опасаясь упасть.

– Ваша бабушка пугает даже меня, хозяин, – с восхищением выдала Крис в моей голове.

– А в моем завещании будет еще один пунктик, – княгиня явно решила его добить. – Твое содержание после моей смерти будет уменьшаться пропорционально уменьшению стоимости акций банка…

Слушая, я достал из кармана маленькую черную книжку с золотыми углами и, пролистав, вычеркнул строчку.

“18. Аксаков Герман”

– Так что благополучие “Империи” в твоих интересах! – жестко подытожила бабушка. – А теперь уйдите с глаз моих. И чтобы больше никогда…

Заглушая последние слова, с улицы донеслись бешеный рокот моторов и звуки выстрелов. Мы все разом повернулись к окнам, выходившим на парк перед усадьбой. Яркие движущиеся огоньки будто разрывали ночной мрак – далекий свет множества фар с каждой секундой все больше приближался. Протаранив ворота, снеся шлагбаум, к дому неслись военные грузовики, ломая зелень, давя клумбы, сбивая мраморные статуи и разъезжая огромными шинами аккуратно выложенные тропинки. Солдаты в них, вскинув оружие, расстреливали, разметывали охрану поместья, пытавшуюся их остановить. А на волнах залива за нашими спинами с рокотом появилась пара военных катеров – видимо, на тот случай, если бы мы захотели сбежать по воде.

Автоматные очереди из грузовиков грохотали все ближе. Казалось, еще немного – и они полетят в освещенные окна нашей гостиной.

– Господин, вам здесь опасно находиться, – озвучила возникшая рядом Вэл очевидное.

– Куда вас проводить, хозяин? – следом заявилась и Крис.

Карина, сориентировавшаяся быстрее всех, первой кинулась в ненавистный подвал, как в самое любимое место на свете, как в модный бутик, где проводится распродажа. Мы все поспешили следом. Подвалы усадьбы по качеству не уступали подвалам-бункерам банка “Империя”, так что скрыться внутри было достаточно надежно. Спускаясь по лестнице, бабушка прижимала к уху смартфон и громко докладывала ситуацию императору, который, несмотря на поздний час, принял вызов мгновенно. Естественно, сюда подтянутся и Охранка, и войска империи – та часть, которая не здесь – но не сразу. Сейчас же счет шел даже не на минуты, а на секунды.

Спустившись в подвал, мы свернули в комнату охраны. Одна из стен здесь была густо завешена мониторами, куда поступали изображения с камер, установленных по всему поместью. Часть экранов уже не показывали ничего – их камеры разбили. Другие же еще работали, давая обрывками картину происходящего. Подъехав почти вплотную к дому, грузовики взяли его в полукольцо и остановились. Солдаты оперативно рассыпались по территории, прячась за техникой, деревьями, беседками – расстреливая остатки нашей охраны, которая сейчас пыталась прорваться к усадьбе.

– Это что все нам? – пробормотал Петр Алексеевич, усиленно всматриваясь в мониторы.

Кое-где среди зелени парка мелькали бойцы с переносными ракетными установками в руках. И чего мелочиться? Сразу бы скинули на нас бомбу.

– Какой гад посмел?.. – процедила бабушка.

Я молча показал на один из экранов, где довольно скалился генерал Зарецкий, словно готовился провести тут военную кампанию, за которую ему повесят очередную медаль на грудь. Рядом, аж сияя, топтался его сынок.

Совсем скоро автоматные очереди на улице смолки, и поместье окутала гробовая тишина. Генерал неспешно поднял громкоговоритель, который держал в руке, и поднес ко рту.

– Это не нападение на ваш дом, – изрек он. – Единственное наше требование – честная дуэль между князем и моим сыном. Прямо здесь и сейчас.

Я подавил невольный смешок. Ага, в окружении солдат и под прицелом. Отцовская забота – отличный предлог для беспредела.

– Выходите из дома с поднятыми руками, – добавил генерал.

– Да, – с сарказмом бросила бабушка, – чтобы им удобнее было нас расстрелять!

Конечно, это не нападение на наш дом. Это больше похоже на государственный переворот.

– Даем вам минуту, – сообщил генерал и отложил громкоговоритель в сторону, что как бы намекало, что переговоры окончены.

Однако не прошло и тридцати секунд, как ракетный залп снес левую башенку усадьбы. Здание содрогнулось от яростного грохота, словно стены взорвались – все разом. Камни полетели на землю, густо засыпая ее крошкой и обломками. Несколько камер разбились, и часть горевших экранов поглотила чернота, будто ослепляя нас, лишая глаз.

– У них почти армия, – процедила княгиня, глядя на один из мониторов, где отражалась изуродованная усадьба, – оружие, магия… А у нас здесь лишь слуги и пара бойцов. И всего две хранительницы…

– Целых две, – поправил я. – Думаешь, не справимся?

– Можно, можно я их всех убью, хозяин? – аж запрыгала на месте Крис.

– Все напавшие на господина заслуживают кары, – Вэл перекинула светлую косу с груди на спину. – Можно начать?

Я перевел глаза с одной, уже скачущей в нетерпении, на другую, замершую в холодном выжидательном спокойствии. Обе напоминали маньячек, только разных.

– Можно, – разрешил я.

Следом раздался бешеный треск. Новый ракетный залп выбил окна гостиной. Один из мониторов показал, что внутри начался пожар, поглощая ярко-красными языками старинную антикварную мебель.

– Оставить кого-нибудь в живых, господин? – степенно уточнила ангел.

– Только генерала Зарецкого и его сына. Больше никто не нужен.

Я договорил, и обе хранительницы моментально исчезли, чтобы через миг появиться на крыльце и шагнуть навстречу полетевшему в них граду пуль. Сорвавшись с места, демоница рванула в сторону ближайшего грузовика, с диким грохотом впечаталась в него и перевернула, придавив прятавшихся за ним бойцов. Воздух наполнился криками и воплями. Острые ногти замелькали, разрывая горло за горлом, напитываясь краснотой.

Осмотревшись, Вэл неторопливо спустилась с крыльца и направилась в сторону другого грузовика. Прятавшиеся за ним поначалу пытались отстреливаться, но когда из серебряного свечения ее ладони появился солидный меч, они с воплями кинулись прочь, неуклюже попадая под пули своих же, стоявших чуть дальше и старавшихся сделать все, чтобы ее остановить. Одаренные перешли к магии, направив в сторону хранительницы все буйство стихий. Кусты гнулись под порывами мощного ветра, выгорали в потоках огня. Ангел же продолжала неотвратимо идти вперед, сжимая сверкающую серебром рукоятку. Не выдержав, осознав неизбежное, и эти бойцы с криками понеслись прочь. А затем с места сорвалась и она.

Уже в который раз меня не отпускало ощущение, что я смотрел фильм на быстрой перемотке – довольно безжалостный боевичок. Перевернув еще пару грузовиков, Крис вдруг открыла для себя силу оружия и теперь, отобрав у кого-то автомат, самозабвенно строчила по любой движущейся мишени направо и налево. Вэл же действовала по старинке: разила мечом, чье лезвие уже побагровело. Отсеченные конечности летели на землю, заливали ее кровью. Вопли, визги, крики и стоны густо пропитывали воздух. Повсюду подкошенно падали простреленные, разрубленные, разодранные тела. Парк словно погрузился в глубины ада.

– Илья, они обе твои? – в оцеплении пробормотал мой двоюродный дядя, застывший в углу и не сводивший глаз с мониторов, как и все мы. – Я не знал, что у тебя столько сил, чтобы удержать их рядом с собой… Обеих…

– А если бы знал, что? – резко бросила бабушка. – Не продал бы нас?

Яркой вспышкой очередная ракета разрезала темноту и ударила по усадьбе. Стены, казалось, яростно задрожали, камни градом посыпались на землю, и еще несколько мониторов ослепли. Зато в одном из оставшихся было видно, как хранительница небес молнией подскочила к сделавшему залп. Замахнувшись, первым ударом меча разрубила ракетную установку, будто та была из картона, а вторым – снесла голову бойцу. Кровь фонтаном брызнула во все стороны, запачкав ее растрепавшуюся косу и лицо. Взгляд в этот миг у моего ангела был таким же безумным, как и у моего исчадия, которая, откинув автомат, увлеченно пронзала напавших на нее магов их же собственными потоками пламени и ледяными стрелами.

Неважно, одаренный перед ними или нет. Неважно, какого уровня маг. Для этих двух все напавшие были равны – все будущие трупы.

Хранительницы крайне редко приходили в наш мир – что с небес, что из бездны. Обычно у них имелись дела поважнее людских разборок. Насколько мне известно, за последнюю сотню лет не было ни одного одаренного, открыто заявившего, что у него есть хранительница. Хотя, конечно, они были – просто о таком не распространялись. Однако время от времени в разных странах неожиданно, словно из ниоткуда, появлялись сильные маги и без особых трудностей достигали власти и богатства, а все попытки их убить оборачивались смертью их противников, как это происходило сейчас прямо на наших глазах – в экранах показывающих поместье мониторов.

Завалив трупами начало парка, обе хранительницы ринулись в его конец, где сидела в засаде вторая часть нападавших, следя не за усадьбой, а за подъездной дорогой, поджидая помощь, которая придет к нам. Похоже, генерал хотел устроить ловушку для императора, который бы наверняка лично поспешил на выручку Воронцовым. Хотел одним ударом убрать сразу две силы. План был настолько дерзким, что даже мог стать успешным, не будь у нас козыря в рукаве – точнее, сразу двух.

– Сдавайтесь, вы окружены! – разлетелся над парком усиленный громкоговорителем голос фельдмаршала.

Следом, разрывая мрак огнями фар, на территорию поместья въехали сотрудники Охранки и личная гвардия императора. Оставшиеся в живых нападавшие вместо того, чтобы бежать от них, рванули к ним, надеясь укрыться в руках правосудия от куда более страшных и беспощадных сил.

Камеры, установленные со стороны залива, показали, как, взбивая волны, катера понеслись прочь. За ними вскоре погнались уже другие катера, преследуя – сегодня никто не уйдет от расплаты. Мой взгляд скользнул на боковой монитор, где генерал Зарецкий и его сынок бежали сквозь поломанные кусты к ближайшему не перевернутом грузовику. Не успели они к нему приблизиться, как им наперерез выскочила испачканная кровью Крис. Генерал стремительно вскинул руку, собираясь ударить по ней магией. Она махнула острыми ногтями, и обе его руки повисли вдоль тела, как безжизненные плети.

– Нет! Не надо! – запричитал Глеб, когда к ним с мечом наперевес вышла и Вэл. – Не трогай меня!..

Он плюхнулся на колени и, сжавшись, упал лицом в землю – даже не пытаясь сражаться, дрожа, как бездомный щенок. И это – победитель турниров, лучший боец империи.

– Довольно, – мысленно приказал я.

В следующий миг обе мои окровавленные бестии исчезли с экрана монитора, чтобы появиться где-то в глубинах моих мозгов.

– Враги понесли кару, господин, – важно отчиталась Вэл в моей голове.

– Хорошо, что у хозяина их много… – промурлыкала Крис.

Всего через пару мгновений солдаты с автоматами – уже союзники, а не враги – окружили неспособного двинуть руками, словно парализованного, генерала и его сына и повели обоих к горящим огням примчавшихся на подмогу грузовиков и машин. Им навстречу в окружении охраны, других куда более верных генералов и фельдмаршала с мрачным видом вышел император Александр V, приехавший лично.

– Думаю, и нам пора, – довольно заявила бабушка.

Покинув подвал, мы вернулись в усадьбу. По всему этажу были выбиты стекла, пол завален осколками и каменной крошкой. Гостиную и часть комнат жадно пожирал огонь, который слуги резво бросились тушить. Дымящееся здание снаружи выглядело так, словно пережило жесточайший ураган, потеряв несколько башен, лишившись окон и пары стен, в которых теперь зияла черная пустота. Двор был полон осыпавшихся камней, обломков техники, отброшенного или потерянного оружия и еще не остывших трупов.

– Мой парк, – вздохнула бабушка, осматриваясь. – Как мне жаль мой парк…

Видимо, подумав, что этому парку уже ничего не повредит, император распорядился посреди него установить мобильную виселицу – чтобы решить проблему на месте, так сказать.

Оставшихся солдат, выступавших на стороне генерала, сковали наручниками и затолкали по машинам. Самого же Зарецкого и его бледного сынка, чья белобрысая челка была испачкана землей, подвели к виселице, на которой болтались две петли. Как иронично, вчера генералу вешали медаль на грудь, а сегодня набросят веревку на шею. Что это как не колесо фортуны? Еще никогда оно не крутилось так быстро. И правильно – нечего крутиться против меня.

– Зачем? – отчеканил император.

Зарецкий-старший медленно поднял на него глаза, умудрившись остаться невозмутимым – похоже, уже принял неизбежное и знал, что пощады не будет.

– Потому что ваше время проходит. Девчонка одна не справится. И кому достанется империя? Ему? – он резко, будто из последних сил, дернул плечом в мою сторону и поморщился от боли. Руки его не слушались.

– Кто думает так же? – холодно спросил Александр V.

Зарецкий ухмыльнулся.

– Он, он и он, – кивнул он на трех генералов, стоявших рядом. – Нас таких много…

Те нервно дернулись, и гвардия императора тут же окружила их и, заломив руки, надела наручники.

– Еще? – потребовал император.

– Я расскажу, – спокойно произнес Зарецкий, – если пообещаете спасти моего сына от виселицы. Он в этом не участвовал, просто выполнял мои мелкие поручения.

– Обещаю, – после паузы сказал император.

– Мы называем себя Организация.

– Кто во главе?

Генерал открыл рот – и неожиданно вместо слов из его груди вырвался хрип, такой надрывный, будто ему проткнули легкие. Его глаза дико закатились, голова судорожно, как в припадке, затряслась. Ноги подкосились, и он бессильно рухнул лицом на землю. Еще пару секунд его колотило словно в агонии, а потом он замер, уже не дергаясь и не хрипя. Один из солдат наклонился и осторожно проверил пульс.

– Он мертв…

– Тут не обошлось без еще одной хранительницы, господин, – сказала Вэл в моей голове.

– Похоже на клятву, – согласилась Крис.

Какого черта…

На несколько мгновений поместье окутала тишина – лишь ветер нетерпеливо бил по перекладине виселицы. В ночном мраке заваленный трупами парк смотрелся как покинутое всеми поле кровавого сражения. Глеб Зарецкий, бледный, дрожащий, прижимая руки к груди, в ужасе смотрел на безжизненное тело отца. Все, что до этого его прикрывало, было разрушено. Всего за один вечер вместо офицера он стал изменником родины, жизнь которого не стоила ни гроша.

– Ваше Императорское Величество, – словно подумав о том же, лихорадочно затараторил он, – я ничего не знаю! Клянусь!.. Пощадите!..

Император окинул его брезгливым взглядом и отвернулся ко мне.

– Он твой. Тебе решать.

Глаза Зарецкого замерли на мне – не нахально и дерзко, как смотрели раньше, а затравленно, как у забившегося в нору пугливого зверька.

– От виселицы тебя спасли, – сказал я, – а вот дуэль наша еще не закончена. Готов умирать?

– Пощади! – он рухнул на колени. – Пощади!..

Жалкий, трясущийся, готовый молить и ползать на коленях, защищая свою ничтожную жизнь – он сейчас меньше всего походил на того бездушного насильника и садиста, которым был. Не способный слышать чужие мольбы, не способный видеть чужую боль, он, однако, очень громко требовал жалости к себе.

– Если признаешься, – сказал я, глядя на него сверху вниз, – сам знаешь в чем.

– Но меня же тогда посадят… – пробормотал он.

– Посадят или убьют, – прищурился я, – выбор невелик. Но все-таки есть. Выбирай, пока можешь…

Без особых раздумий Зарецкий выбрал тюрьму, где к одному сроку за сегодняшнее нападение теперь прибавится и другой. И я уж постараюсь, чтобы процесс вышел максимально громким – в назидание всем, кто думают, что могут творить что угодно, быть какими угодно скотами и при этом оставаться безнаказанными.

Нет, в моей империи они этого не могут.

Солдаты подхватили его и, подняв с колен, уволокли к остальным задержанным. Я же достал из кармана черную книжку с золотыми углами и вычеркнул строчку.

“15. Глеб Зарецкий”

Перелистнув страницу, я вычеркнул еще одну.

“7. Генерал Зарецкий”

Император тем временем задумчиво оглядел разрушенную все еще дымящуюся усадьбу.

– Думаю, имущества Зарецких хватит на ее восстановление…

Меня же куда больше сейчас беспокоил вопрос еще одной хранительницы и ее загадочного хозяина. С учетом его амбиций, один из нас обречен. И это точно не я.