Текст книги "Коварная красота"
Автор книги: Мелисса Марр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Он вел ее к выходу, и подданные провожали обоих довольными взглядами. Пролетая мимо в танце, фэйри улыбались Айслинн. А она шла, высоко держа голову, столь же уверенно, как тогда, когда пробиралась сквозь толпу к его столу. Наверняка видела под личинами их истинное обличье, но и бровью не вела, когда они оказывались слишком близко. Истинная отвага для видящей смертной.
А ведь она наверняка слышала голоса тех, кто оставался невидимым, не зная о ее даре, и подходил вплотную, а то и касался ее волос.
– Наша госпожа.
– Королева.
– Наконец явилась к нам!
Они ничего не знали о ее сомнениях и отчаянии. Видели только, что она пришла к королю и уходит вместе с ним. Слышали о том, что сказали Иолы на ярмарке, и верили: она та, кто освободит их и спасет. Возможно, они были правы.
– Летние девы в библиотеке говорили… – Айслинн покраснела, отвела взгляд. – Я так поняла, что они… э-э-э… встречаются со смертными.
Слышать это было больно. Думал он, что долгожданная королева будет к нему настолько равнодушна? Кинан стиснул зубы, но подтвердил:
– Да.
– Значит, и я могла бы…
Они подошли к двери, и Айслинн не договорила.
Стражник, чья личина после прихода Кинана успела украситься странными металлическими кольцами, ухмыльнулся девушке.
– Эш!
Она с той же уверенностью ответила ему широкой улыбкой.
– Еще увидимся.
Изумленный такой непринужденностью, Кинан повернулся к ней, собираясь спросить, что за отношения их связывают. Все лучше, чем обсуждать ее чувства к смертному.
Но едва они шагнули за дверь, как его обдало знакомой волной холода, от которого заломило кости.
– Это Бейра, – сказал он торопливо. – Держись рядом, пожалуйста. Идет моя мать.
– Я думала, ты живешь с дядьями.
– Да. – Он шагнул вперед, загораживая собою Айслинн. – Потому что Бейра категорически не способна ни о ком заботиться.
– Ну, ну, мой милый, не слишком-то любезно с твоей стороны.
И из мрака навстречу им выплыла королева Зимы – кошмар, преследовавший Кинана всю жизнь.
Ее личина позволяла видеть длинное серое платье, неизменную нитку жемчуга на шее, меховую накидку на плечах. Скрывала лишь глаза, в которых вечно шел снег, и сверкавший на губах иней. Но Кинан знал, что Айслинн их видит. Ей открыто истинное лицо его матери. От этой мысли ему стало не по себе.
Бейра вздохнула, обдав лицо Кинана леденящей струей воздуха, и сказала:
– Я решила, что мне следует взглянуть наконец на ту, о ком все говорят.
Она наклонилась и поцеловала сына в обе щеки.
Обмороженную прикосновением ее губ кожу пронзила боль, но Кинан ничего не сказал. Айслинн, к счастью, тоже промолчала.
– Знает ли та, другая, что ты уже выходишь с ней? – громким театральным шепотом спросила Бейра, указывая на Айслинн и морща нос.
Кинан сжал кулаки. Вспомнились ее угрозы в адрес Доний, и так захотелось дать волю гневу. Но рядом была Айслинн, пока еще уязвимая, и сделать это он не решился.
– Понятия не имею.
Бейра поцокала языком.
– Злость никого не красит, тебе не кажется?
Он не ответил.
Бейра легонько хлопнула в ладоши, снова обдав его волной холодного воздуха, и прощебетала:
– Ты не собираешься представить нас друг другу, милый?
– Нет. – Он так и стоял перед Айслинн, не подпуская к ней Бейру. – Думаю, тебе лучше уйти.
Бейра засмеялась, выпустив очередную волну холода, и у Кинана заломило все тело.
Он прикрывал собой Айслинн, чтобы ее не мог коснуться этот холод. Но она неожиданно вышла вперед и смерила Бейру презрительным взглядом.
– Пойдем отсюда, – сказала она Кинану и взяла его за руку.
В знак солидарности, не любви.
Куда исчезла встревоженная девушка, с которой он разговаривал в «Холме»? Сейчас Айслинн больше походила на воина. Одного из старой гвардии – из тех, что не умеют улыбаться даже в минуты радости.
Она была великолепна. Пока Кинан из последних сил пытался не дрогнуть под натиском холода Бейры, Айслинн вдруг притянула его к себе и поцеловала в обе щеки, пролив прикосновением нежных губ бальзам на обмороженные места.
– Терпеть не могу, когда над кем-то издеваются, – сказала она.
По руке его заструилось тепло, щеки загорелись жаром.
«Не может быть», – подумал Кинан. Перевел взгляд с Айслинн на Бейру.
Они стояли друг против друга с таким видом, словно готовились развязать войну, каких волшебный народ не видел тысячу лет.
Мысли Кинана смешались. Он посмотрел на мусорный контейнер, стоявший на улице чуть дальше, на бродягу, устроившегося на ночлег в коробке с тряпьем. Услышал шаги за спиной. Вдогонку спешили советники и стража.
Бейра шагнула вперед, потянулась белой, как кость, рукой к щеке Айслинн.
– У нее знакомое лицо.
Айслинн отступила.
– Не трогай меня.
Бейра засмеялась, и у девушки по спине пробежал неприятный холодок.
Ее обида на короля и нежелание становиться фэйри вдруг утратили всякое значение – в тот миг, когда Бейра обморозила Кинана. На смену им явилось инстинктивное желание защитить Кинана. Она порой испытывала такое желание по отношению к друзьям, но к волшебному существу – впервые. Возможно, это из-за того, как он смотрел на нее в клубе. Теперь она вдруг поняла, что он тоже в ловушке.
Бейра не в силах противостоять им обоим – королю и королеве Лета. Мысль явилась сама собой, и Айслинн поняла, что так и есть. Хочет она того или нет.
– Что ж, до следующей встречи, мои миленькие.
Бейра взмахнула рукой, из темноты выступили и встали по бокам от нее – точь-в-точь как фрейлины на портретах королевских особ – две старые ведьмы. В их истинном обличье, скрытом под личинами, не было ничего общего с мрачной красотой Бейры. Обе выглядели так, словно кто-то высосал из них жизнь: пустые, иссохшие оболочки с тусклыми глазами.
Все трое, не оглядываясь, неторопливо двинулись прочь. В следах Бейры сверкали осколки льда, как разбитое стекло.
Айслинн посмотрела на Кинана.
– Ну и мерзавка… Ты в порядке?
Он ответил ей благоговейным взглядом. Провел рукой по своему лицу.
Айслинн увидела, что синие пятна исчезли. Остались красные следы – там, где она коснулась его щек губами.
Тут подоспели оба его «дяди». Набежали стражники. Слишком поздно и слишком мало. Заговорили все разом:
– Она ушла?
– Ничего не случилось?..
Но Кинан их словно не заметил. Взял руку Айслинн, приложил к своей щеке.
– Ты это сделала.
– Что сделала? – Кто-то из фэйри сунулся ближе. – Ты ранен?
– Она… Бейра видела? – спросил Кинан. Глаза его засветились, в них расцветали крохотные фиолетовые цветы.
Айслинн покачала головой и отняла руку.
– Это ничего не значит. И ничего не меняет. Я просто… Не знаю, зачем я вообще это сделала.
– Однако сделала, – сказал он тихо, взяв ее руки в свои. – Понимаешь, как все изменилось?
Она вздрогнула.
Кинан смотрел на нее так, словно она и впрямь была теми самыми ключом и волшебной чашей, и ей снова захотелось бежать без оглядки. Бежать, покуда хватит сил.
– Мы собирались поговорить. Ты…
Айслинн забыла, что собиралась сказать, когда до нее дошло вдруг значение случившегося. Все было правдой. Она…
И думать об этом не хотелось, но все было правдой. Теперь она убедилась. Кинан тоже это понял. Айслинн покачала головой.
– Нам кто-нибудь объяснит, что произошло? – выступил вперед «дядя», который был постарше.
Кинан, не выпуская рук Айслинн, кивком велел всем приблизиться. И голосом, подобным рокоту далекого грома, объявил:
– Айслинн исцелила меня от прикосновения королевы Зимы.
– Я не думала… – попыталась возразить она, высвобождаясь.
Он так крепко ее держал, что у Айслинн вмиг пропало и дружеское чувство, и желание защитить.
– Она поцеловала лед Бейры, и он растаял. Она свела на нет прикосновение Бейры. Взяла меня за руку по доброй воле, и я стал сильнее. – Выпустив одну ее руку, Кинан снова коснулся своего лица.
– Что она сделала?
– Исцелила меня поцелуем, поделилась со мной своею силой.
Сжимая ее вторую руку, Кинан опустился на колени. По лицу его, подобно ручейкам солнечного света, покатились золотые слезы.
Вслед за ним упали на колени и остальные фэйри.
– Моя королева!
Кинан отпустил ее наконец, молитвенно протянув к ней руки.
И Айслинн бросилась бежать. Так, как не бегала еще никогда в жизни – давя ногами осколки сверкающего льда, прочь от солнечного света, вновь озарившего Кинана.
Кинан остался стоять на коленях. Остальные – тоже.
– Ушла, – сказал он через несколько мгновений, не в силах скрыть горечь. – Это она. Убедилась теперь… и все-таки ушла.
Посмотрел в конец улицы, где исчезла из виду Айслинн. Та передвигалась еще не с такой скоростью, как фэйри, но уже гораздо быстрее любого смертного. Заметила ли она это?
– Догнать? – спросил один из рябинников.
Кинан повернулся к Тэвишу и Ниаллу.
– Ушла.
– Да, – сказал Тэвиш и жестом велел стражникам отойти.
Рябинники растворились в темноте. Встали там, где не могли слышать разговор, но зова не пропустили бы.
Ниалл подошел и взял Кинана за руку.
– Дай ей время привыкнуть к этой мысли.
Тэвиш приблизился с другой стороны.
– Она обещала подумать. Там, в клубе. – Кинан взглянул на Тэвиша, на Ниалла. – И она сделает это. Должна.
Советники не ответили. Помогли ему подняться и повели по улице. Стражники бесшумно двинулись следом.
ГЛАВА 25
Эльфов, как мы знаем, весьма привлекает красота смертных женщин, и… король посылает своих многочисленных слуг искать (их) и похищать, коли будет возможность.
Франческа Сперанца Уайльд.Старинные легенды, магические заклинания и суеверия Ирландии (1887).
Айслинн бежала не останавливаясь до самой двери вагона. Толкнула ее, влетела внутрь с криком:
– Сет! – и застыла на месте при виде шумной компании.
– Эш?
Он метнулся к ней и обнял прежде, чем она успела собраться с мыслями и сообразить, что сказать.
– Я… мне…
От быстрого бега Айслинн запыхалась, волосы разметались, прилипли к мокрым от пота лицу и шее. Пытаясь перевести дух, она толком и не разглядела гостей Сета, оживленно болтавших и звеневших бутылками.
Никто ничего не сказал по поводу ее появления, а если и сказал, она не слышала. Сет сразу же повел ее во второй вагон, где находились крохотная ванная и спальня. Там, прикрыв за собой дверь, он остановился.
– Тебя обидели? – спросил, осматривая ее лицо и руки, проверяя, не порвана ли странноватая одежда, которую выдала ей Дония.
Айслинн покачала головой.
– Замерзла. Испугалась.
– Прими горячий душ. Пока я всех разгоню.
Он открыл дверь в ванную, включил маленький водонагреватель. Механизм негромко зажужжал.
Айслинн секунду поколебалась, потом кивнула.
Сет быстро поцеловал ее и оставил одну.
Когда она покинула ванную, гости уже разошлись и в доме стояла тишина.
Здесь, у Сета, Айслинн наконец-то почувствовала себя в безопасности. Бабушка тоже старалась, как могла, защитить дом, но ее безмерный страх перед фэйри делал волшебный народ слишком значимым – словно от них каким-то образом зависело все происходящее в мире.
Сет лежал на диване, закинув руки за голову, ноги – на подлокотник. Похоже, внезапное появление Айслинн в таком растрепанном виде его не встревожило и не удивило.
Интересно, изменилась ли она в его глазах?
«Невидимая», – подумала Айслинн и подошла к нему.
Он не шелохнулся, по-прежнему глядя в потолок, и ничего не сказал.
Неужели и правда не видит?..
Айслинн провела пальцем по его руке, задержалась на бицепсе.
– Так у тебя больше смелости? – Сет перевел на нее взгляд.
Она отдернула руку.
– Что? Каким образом…
– Рецепт Донии. Я тебя вижу – ты призрачная, как все фэйри. И знаешь, мне нравится.
– Я еще и разнузданная стала, как они.
– Нет. – Он повернулся на бок, освобождая для нее место на диване. – Ты же не незнакомца на улице трогаешь. А меня.
Она села на дальний конец дивана, у его ног.
– Кинан считает, что я королева Лета.
– Кто?
– Та, которая может вернуть ему утраченные силы. Если он не найдет ее, в мире будет становиться все холоднее. Пока фэйри – и люди тоже, так он сказал, – не умрут. Он думает, что я его королева, способная всех спасти. – Айслинн слегка наклонилась вперед, чтобы Бумер, проползавший по спинке дивана, не запутался в ее волосах. – Они сделали меня фэйри, Сет. Теперь я одна из них.
– Я понял, когда ты стала невидимой.
– Они ничего не сказали, просто изменили меня, а я… не хочу быть их чертовой королевой.
Он кивнул.
– Но боюсь, – добавила Айслинн, – что я и впрямь она… и не знаю, что делать. Сегодня я видела другую королеву – повелительницу Зимы. – Она содрогнулась, вспомнив мертвящий холод. – Страшная женщина. Ни с того ни с сего принялась морозить Кинана, и мне захотелось ее ударить. Поставить на колени.
Далее Айслинн поведала о ледяных осколках в следах Бейры, о ведьмах и о поцелуе, заставившем всех уверовать, что она королева.
– Я этого не хотела, – покаянно закончила она.
– Значит, мы найдем способ вернуть все обратно. – Сет притянул ее к себе, прижал к груди. – Или придумаем, как управиться с тем, что есть.
– А если не получится? – прошептала она.
Он промолчал, не стал уверять ее, что все будет хорошо. Просто поцеловал.
По телу Айслинн растеклось тепло, словно внутри загорелся огонек, и она забыла обо всем… до тех пор, пока Сет не отстранился и не сказал тихо:
– У тебя вкус солнечного света. С каждым днем все слаще.
Он провел кончиками пальцев по ее губам.
Айслинн захотелось плакать.
– Поэтому наши отношения изменились? Из-за того, что я стала другой?
– Нет. – Он вновь придвинулся к ней, медленно, осторожно, словно к испуганному зверьку. – Семь месяцев, Эш. Больше полугода я ждал, когда же ты узнаешь меня получше. И это, – он поднес к глазам ее руку, которая светилась сейчас, как у Кинана, – вовсе не причина. Я полюбил тебя гораздо раньше.
– Но я не знала… Ты ничего не говорил.
– Говорил много раз, – возразил он мягко. – Да ты не слышала.
– И все же почему именно сейчас? Если… не из-за этого?
– Я ждал. – Он развязал бантик на ее дурацкой блузке, намотал ленточку на палец. – Ты относилась ко мне как к другу.
– Ты был мне другом.
– И остался им. – Сет взялся за верхнее перекрестье шнуровки, вытянул ленточку. – Но это не значит, что я не могу стать и кем-нибудь еще.
Она занервничала, но не отстранилась.
Сет распустил следующее перекрестье.
– Он меня не… Ничего не было, – выдавила Айслинн.
– Знаю. Ты не пошла бы к нему в таком виде, если бы было. – Он медленно смерил взглядом ее виниловые брючки, полураспущенную шнуровку, посмотрел в покрасневшее от смущения лицо. – Или ты его хочешь? Если да… скажи сразу, Эш.
Она покачала головой.
– Нет. Но когда он… Дело не в нем, это какая-то магия.
Сет приподнял ее голову за подбородок.
– Не сдавайся, Эш. Не бросай меня, пока можешь.
– Если бы я… мы… – Она сделала глубокий вдох и выговорила: – А если я останусь с тобой сегодня ночью?
Некоторое время он смотрел на нее и молчал. Потом ответил:
– Вся эта история с фэйри – еще не повод.
– Да. – Айслинн в замешательстве закусила губу.
Перед ее мысленным взором предстал Кинан: он так и не ответил там, в «Холме и руинах», на осторожно заданный вопрос об отношениях между фэйри и смертными. А если Айслинн станет королевой и потеряет Сета?
Она закрыла глаза.
– Эш, это правда – я очень хочу тебя. Но это должно случиться по нашему желанию, независимо от фэйри.
Айслинн кивнула. Он прав, конечно. Но как же это несправедливо! Ужасно. Все ужасно. Единственное утешение – Сет.
– Но переночевать у меня ты можешь. Только без секса. – Голос его звучал мягко, как в то утро после ярмарки, когда Айслинн сходила с ума от страха. – Оставим вопрос открытым.
Они снова пошли во второй вагон, где была спальня, и Сет держал ее за руку так легко, что она вполне могла бы высвободиться, если бы передумала. Но Айслинн сама вцепилась в его руку, сжала ее до боли.
Правда, на пороге, увидев кровать, занимавшую почти все пространство узкого вагона, она слегка запаниковала.
– Ничего себе…
– Зато удобно. – Сет отпустил ее.
Кровать была не такой уж громадной на самом деле, просто по обе стороны от нее места почти не оставалось. И обстановка в спальне, в сравнении с простым убранством первого вагона, впечатляла. На кровати – груда темно-фиолетовых, почти черных подушек. На полу, на черном ковре – еще несколько таких же, похожих на тени. Два маленьких черных столика у изголовья; на одном – музыкальный центр, тоже черный и блестящий, на другом – канделябр с оплывшими свечами, воск с которых стек на столешницу.
– Могу лечь в гостиной на диване, – сказал Сет, мягко улыбнувшись. – Уступлю кровать тебе.
– Нет. Хочу, чтобы ты был рядом. Просто это, – она обвела рукой спальню, – так отличается от всего остального…
– Ты первая из девушек, кого я сюда впустил. – Сет подошел к стеллажу, начал перебирать диски. – Так и знай.
Айслинн села на край кровати, подобрала под себя одну ногу.
– Надо же. Я сразу почувствовала себя такой важной.
– И правильно. – Он повернулся к ней с диском в руках. – Другие для меня ничего не значили. С тобой все иначе.
– Зачем же они были?
– Для хорошего самочувствия. – Сет явно испытывал неловкость, но глаз не отводил. – Иногда спьяну. По разным причинам.
– Ясно.
Она опустила голову.
– Все это в прошлом. У меня, э-э… – он откашлялся, – тут есть кое-что для тебя. Хотел показать на днях, но раз уж так вышло… – Он указал рукой в сторону столика с подсвечником.
Айслинн увидела там стопку бумаг, взяла их. Прочла на верхней: «Хантсдейлская клиника». Бросила взгляд на Сета.
– Что это?
– Результаты анализов. За последний месяц. Я проверяюсь регулярно. Думал, ты захочешь узнать… Я сам хочу, чтобы ты знала. – Сет поднял с кровати подушку, подбросил, поймал. – Я не рисковал в прошлом… ну, ты понимаешь. Но ведь всякое случается.
Айслинн бегло просмотрела стопку. Все результаты, от ВИЧ-инфекции до хламидиоза, были отрицательными.
– Я собирался сначала поговорить. – Сет стиснул в руках подушку. – Это так неромантично, понимаю.
– Все хорошо. – Айслинн закусила губу. – А у меня ничего… ты знаешь.
– Да. Знаю.
– Не рисковала вовсе.
Она не без робости откинула одеяло.
– Может, я все-таки лягу в гостиной? – спросил он.
– Нет, Сет, пожалуйста. – Айслинн перебралась через кровать, притянула его к себе. – Останься со мной.
Спустя несколько часов она выпустила из рук скомканный край одеяла. Ее целовали и раньше. Но не так и… не там. Если секс приносит еще большее наслаждение, я просто умру, думала Айслинн. От ласк Сета исчезали без следа все страхи, все тревоги.
Он, так и не сняв джинсы, царапавшие ее голые ноги, лег рядом.
– Не хочу быть одной из них. Хочу вот этого. – Она положила руку ему на живот, подцепила розовым ноготком колечко в пупке. – Жить здесь, с тобой, ходить в школу. Быть кем угодно, но не фэйри. И уж точно – не их королевой. Но я – их королева, точно знаю это. Не знаю только, что делать.
– А кто сказал, что ты не сможешь жить по-прежнему, даже став фэйри?
Она подняла голову, встретилась с Сетом глазами.
– Дония ходит в библиотеку. А Кинан – в твою школу. Почему же тебе нельзя делать то, что ты хочешь?
Он перекинул ее волосы из-за плеча вперед так, что они упали ему на грудь.
– Они делают это из-за своей игры, – возразила Айслинн.
Но тут же задумалась. Возможно, никто ее и впрямь не ставит перед выбором – все или ничего?..
– Ну и что? У них свои причины, у тебя свои.
После этих слов все вдруг стало намного проще. Не то чтобы совсем просто, но уже не полный тупик. Вдруг она и в самом деле сможет жить прежней жизнью? Вдруг Кинан не ответил на ее вопросы лишь потому, что ему не нравятся ответы?
– Да, у меня свои причины. – Айслинн улыбнулась и положила голову ему на грудь. – И с каждым днем их становится все больше.
ГЛАВА 26
Будь мы в состоянии любить и ненавидеть так же самозабвенно, как сиды, мы, глядишь, и жили бы не меньше, чем они.
Уильям Батлер ЙейтсКельтские сумерки (1893, 1902).
– Это она! – Бейра топнула ногой, и по двору Донии сверкающей волной растекся иней. – Ты не дашь ей приблизиться к посоху. Ясно?
Дония поморщилась. Но ничего не ответила и не шелохнулась, пока не отбушевал ветер ярости Бейры, сотрясавший деревья и вырывавший с корнем увядшие цветы.
Королева Зимы швырнула посох наземь и сказала:
– Вот. Я принесла его. Следуй правилам.
Дония кивнула. Сколько раз уже Бейра приносила посох, сколько раз уже начиналась эта игра… но никогда серьезных сомнений в ее исходе королева Зимы не испытывала.
Теперь же все иначе. Эта девушка – особенная.
Глаза у Бейры были совершенно белые, собой она почти не владела, и Дония не решалась заговорить.
– Если она придет за ним и соберется его поднять, – Бейра протянула руку, и посох заковылял к ней по земле, как живое существо к хозяину, – ты можешь ее остановить. Я не могу. Такие условия поставил Айриэл, когда мы связывали силы щенка: если я вмешаюсь, неизбежно станет видимым покров, делающий эту смертную королевой Лета. Я потеряю трон, она его обретет и освободит Кинана.
Взяв посох в руки, Бейра принялась его поглаживать.
– Я не могу действовать. Равновесие, проклятое равновесие, условие Айриэла…
Дония кое-как выдавила:
– Что ты говоришь?
– Я говорю, что мою проблему могут решить твои прелестные синие губки. – Бейра постучала пальцем по собственным ярко-красным губам. – Надеюсь, все понятно?
– Да. – Дония заставила себя улыбнуться. – И если я это сделаю, ты меня освободишь?
– Конечно, – злобно рыкнула Бейра, оскалив зубы. – Но если не управишься за ближайшие три дня, я отправлю ведьм сначала к ней, а потом к тебе.
– Понятно. – Дония облизала губы и попыталась придать своему лицу такое же свирепое выражение, как у королевы.
– Хорошая девочка. – Та поцеловала ее в лоб и сунула в руки посох. – Я знала, что могу на тебя рассчитывать. В конце концов, кто, как не ты, должен поставить Кинана на колени – после всего, что он с тобой сделал?
– Я помню, что он со мной сделал. – Дония тоже оскалила зубы в улыбке и по одобрительному взгляду Бейры поняла, что вид получился достаточно свирепый.
С силой, до боли стиснув в руках посох, она добавила:
– И сделаю все как положено.
Кинан отпустил стражников и дев, оставил при себе лишь Ниалла и Тэвиша. Проследившие за Айслинн рябинники подтвердили его подозрения: она отправилась к смертному.
Она все поняла – так почему же снова отвернулась от него? Почему сбежала?
Глядя на то, как он мечется по лофту, Ниалл посоветовал ему набраться терпения. Кинан и сам обещал Айслинн подождать, но сейчас, когда он точно знал, кто она, сил на ожидание не осталось.
– Я терпел веками!
Кинан чувствовал, что теряет рассудок. Его королева – та, кого он ждал всю жизнь, была сейчас с другим, со смертным!
– Мне нужно с ней поговорить.
Ниалл встал у него на пути.
– Не спеши.
Кинан оттолкнул его.
– Думаешь, придет сама?
– Подожди несколько часов, – сказал Ниалл спокойно, как всегда, когда Кинан, повинуясь своему порывистому нраву, готов был совершить глупость. – Успокойся.
– Пока я жду, Бейра в любую секунду может узнать, что произошло и где Айслинн. – Кинан двинулся к двери. – Слова Иол ей уже известны. Поэтому она и явилась сегодня вечером. А если до нее дойдет, на что способна Айслинн, на что мы будем способны вместе…
– Ты сам себя послушай. – Ниалл встал у двери, не давая открыть ее. – В таком состоянии тебе ее не убедить.
– Пропусти его, Ниалл, – произнес Тэвиш, не повышая голоса, но еще тверже обычного. Вид у него, когда он повернулся к Кинану, был почти устрашающий. – Помни, о чем мы говорили. Не останавливайся ни перед чем, лишь бы добиться этой девушки. Мы все знаем, кто она.
В глазах Ниалла мелькнул испуг.
– Нет!
Кинан оттолкнул его в сторону, распахнул дверь – и столкнулся с Донией. На краткий миг тела их соприкоснулись, отчего меж ними с шипением заклубился пар.
Спокойная, как первый зимний снег, она вошла в его дом – сама, по доброй воле – и невозмутимо сказала:
– Закрой дверь. Нам нужно поговорить.
Свою озабоченность она позволила заметить советникам, но не Кинану. Она сразу поняла, в каком он состоянии, и не хотела расстраивать его еще больше.
Едва Кинан закрыл дверь, Дония остановилась и сказала:
– Она хочет, чтобы Эш умерла. Чтобы я ее убила. – Оглянулась на Кинана, стоявшего между ней и выходом. – Ты должен что-то предпринять.
Он не ответил, только посмотрел на нее испуганно.
– Ты меня слышишь? – спросила она.
Кинан махнул рукой Ниаллу и Тэвишу.
– Оставьте нас одних.
Советники покорно удалились. Но на ходу Ниалл, встретившись глазами с Донией, сказал:
– Будь милосердна.
Кинан подошел к дивану, сел и понурился.
– Она от меня убежала.
– Что она сделала? – Дония подошла ближе, пригнувшись поневоле, когда над головой вдруг пролетела птица.
– Убежала. – Он вздохнул, и деревья в комнате отозвались шорохом листвы. – Она – та самая. Исцелила меня поцелуем, прогнала холод Бейры.
– Ты уговоришь ее. – Дония понизила голос, не желая, чтобы посторонние – Тэвиш, Ниалл, проклятые летние девы – слышали, как дружелюбно беседует она с Кинаном. – Сегодня пусть подумает, а завтра…
– Она убежала к нему, Дон. Рябинники видели. – Вид у него был убитый, в прекрасных глазах застыло загнанное выражение. – Это она. Все поняла, но бросила меня ради смертного. Я проиграю, если…
Дония взяла его за руку. Она старалась не обращать внимания на боль, которую причиняло это прикосновение.
– Кинан, дай девушке время. Ты знал это всегда, а она услышала впервые.
– Она меня не любит. Я ей не нужен. – Голос его звучал так печально, что в комнате невесть откуда пошел дождь.
– Заставь ее полюбить себя. – Дония смерила его вызывающим взглядом, надеясь раздразнить, заново разжечь угасшую уверенность. – Неужели не можешь? Забыл, как это делается? Вперед, Кинан. Поговори с ней завтра. Не поможет – сбрось личину. Поцелуй. Соблазни. Да побыстрее, не то она умрет.
– А если…
– Нет, – перебила Дония. – У тебя лишь-не-сколько дней. Не больше трех. Пока Бейра думает, что я исполню ее приказ и убью Эш. Но много времени ей не понадобится, чтобы понять правду.
Капли дождя, касаясь ее тела, превращались в лед и сыпались на пол с громким звоном. Дония повысила голос:
– Если не добьешься Айслинн, она умрет. Уговори ее, иначе проиграют все.
