сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)
Райлан присел рядом с ней на ступеньку. Она казалась хрупкой, будто стекло, будто любое крошечное движение могло разбить ее вдребезги.
— Я ненавижу отца Скотта всем своим существом. Он разрушил мою жизнь — ради пари. Надеюсь, он сдох. Умер мучительной смертью и теперь поджаривается в аду. — От ярости ее голос дрожал. — А если и нет, и я когда-нибудь увижу его, то прикончу своими собственными руками.
Она повернулась к Райлану.
— Когда я смотрю на сына, то вижу одно: мужчину, которого ненавижу так сильно, что готова убить. Скотт его точная копия. И я ненавижу его.
— Хизер, но это несправедливо…
— И без тебя знаю, что нет. Но он тоже разрушил мою жизнь, не меньше отца. Если б не он, мама со временем могла бы простить меня или хотя бы не выгоняла до окончания школы. Из-за него мне пришлось стать шлюхой по-настоящему и продавать себя до тех пор, пока я не забыла, как быть другой.
Райлан хотел возразить, сказать, что Скотт в ее горе не виноват, что он не может изменить свою внешность, и что, цепляясь за прошлое, она ничего не изменит... но, посмотрев ей в глаза, он увидел, что они горят каким-то безумным, неестественным блеском. Омут всепоглощающей ненависти затянул ее так глубоко, что она больше не могла прислушиваться к логическим доводам.
Хизер поднесла бутылку к губам и, успокаивая себя единственным известным ей способом, сделала долгий глоток. Райлан закрыл глаза. Скотт должен как можно скорее уехать отсюда и никогда не возвращаться назад.
Он встал и, услышав из-за спины какой-то сдавленный звук, оглянулся. И в ужасе отступил, увидев, что у крыльца с побелевшим лицом стоит Скотт. Господи, сколько он успел услышать?
— Это неправда, — с хриплой мукой вымолвил Скотт. — Это не может быть правдой.
Хизер, выглянув из-за Райлана, оскалилась на него.
— Не веришь, что твой драгоценный папочка был подлой скотиной? Но это чистая правда. До последнего слова.
— Нет! — крикнул Скотт и взбежал по ступенькам.
Райлан заслонил собой Хизер, но Скотт оттолкнул его в сторону, и он отлетел к перилам крыльца. Они хрустнули под его весом, но выдержали.
— Лживая сука, — процедил Скотт. Он склонился над креслом-качалкой, схватился за ручки, и Хизер оказалась словно в плену. — Ты оболгала его, чтобы не признавать, что в ту ночь повела себя, как неразборчивая шалава! Скажи правду! — В его взбешенном приказе прозвучала нотка отчаяния. Он словно умолял ее забрать все сказанное назад.
Она ударила его по лицу. Ударила сильно.
— А ты гребаный молокосос, который верит только в то, во что хочет верить. О да, это правда. Твой отец трахнул меня ради пари. Он обманул меня только ради того, чтобы потом давать своим дружкам «пять» и пересчитывать выигрыш, пока я, вся в крови, лежала у него на кровати.
Скотт отшатнулся назад — и от удара, и от ее звенящих горечью слов.
— Нет, — прошептал он, тряся головой. — Нет.
Райлан мог только стоять и беспомощно наблюдать за тем, как мечты и фантазии Скотта, за которые он цеплялся всю свою недолгую жизнь, превращаются в пыль, как разбивается его сердце. Смертельно раненый, он съежился и будто стал меньше ростом, но Хизер еще не закончила.
— Он даже не был летчиком ВМС, — прошипела она. — Я придумала историю о «Банановом Бобе», чтобы хоть чуть-чуть выглядеть в своих глазах лучше, чтобы не признавать, что меня одурачил обычный матрос, — выплевывала она в Скотта слова. — Лузер! Который проявил себя в тренировочном лагере настолько херово, что его поставили жалким уборщиком — драить сортиры и убирать за другими дерьмо! Он был никем. Прямо как ты.
Удовлетворенная причиненным ущербом, Хизер встала, оттолкнула несопротивляющегося Скотта с дороги и скрылась в трейлере, откуда сразу донесся плач проснувшихся малышей, которых она прогнала спать в свою комнату.
— Скотт... — Райлан хотел было обнять его, но Скотт вывернулся и, протолкнувшись мимо него, бросился в трейлер. Райлан последовал за ним в спальню, где увидел, что Скотт стоит в центре комнаты с каким-то потерянным выражением на лице.
Райлан подошел к нему и, надеясь, что сможет подобрать правильные слова, сделал глубокий вдох.
— Хизер пережила нечто по-настоящему страшное, — промолвил он тихо, — и потому превратилась в злобную, ожесточенную женщину. Необратимо. — Он подошел ближе. — Но что бы она там ни говорила, твоей вины в этом нет. Никакой.
Он робко дотронулся до его плеча и тем самым будто бы оживил его.
— Нахер ее! — заорал Скотт и оттолкнул Райлана от себя. — И его! Нахер всех!
Он подлетел к стене, содрал все постеры с самолетами, разорвал их и бросил на пол, потом сшиб с тумбочки DVD с «Лучшим стрелком» и растоптал его, превратив в сотню обломков.
— Скотт! — закричал Райлан. — Не надо! Позволь мне помочь тебе!
Скотт замер. Уставился на него злым, хищным взглядом и скривил рот.
— Ну и что же ты можешь для меня сделать? А, Рай? Скажи.
— Я могу любить тебя, — прошептал Райлан, подошел к нему и сделал еще одну попытку обнять. — Я люблю тебя.
Скотт остался недвижим в его объятьях.
— Спасибо, конечно, — каким-то деревянным голосом произнес он, — да только мне это нахер не надо.
Райлан чуть не задохнулся от боли. Успокаивая себя, он через силу сглотнул. Скотт сейчас был как раненое животное. Естественно он будет срываться на всех.
Не дави на него, приказал себе Райлан. Пусть немного остынет. Он отпустил Скотта и отошел назад.
— Ладно. Когда ты захочешь поговорить, я... я буду рядом.
Не глядя на него, Скотт кивнул, и Райлан сказал:
— Давай ляжем в постель? — Быть может, близость сломает барьеры, высокие стены, которыми Скотт окружил себя. А после Скотт, как обычно, обнимет его, и они — согревшиеся, удовлетворенные — смогут поговорить. Придумать, что делать дальше.
Но Скотт вместо ответа локтем оттолкнул его в сторону. Потом молча переоделся в майку и шорты и сел на кровать, чтобы завязать на кроссовках шнурки.
— Ты на пробежку? — спросил Райлан, зная, что просто констатирует очевидное, но все же стараясь удержать голос ровным. — Но уже поздно. Давай лучше...
Словно не слыша его, Скотт вышел из комнаты. Когда Райлан опомнился и выбежал на крыльцо, он уже скрылся вдали.
***
Вдох, выдох. Вдох, выдох, повторял про себя, убегая от трейлера, Скотт, чтобы вытеснить из головы все прочие мысли.
Ночь выдалась душной. Воздух, пропитанный сильным запахом моря, окутывал его словно тяжелое, влажное покрывало, мешая бежать. Быстро устав, он перешел на шаг и заложил руки за голову.
Городские огни озаряли небо вдали мягким неоновым светом. Скотт машинально побрел в том направлении, не зная ни куда он идет, ни что будет там делать. Он стремился любой ценой избежать мыслей о Хизер и о том, как ее слова хлестали его, одну за другой разбивая иллюзии, которые поддерживали его в самые темные дни.
Проклятье, ну что его дернуло подслушать их разговор? После дня рождения Лиза, как всегда, высадила его на дороге, чтобы не заезжать к ним во двор, и Скотт под прикрытием темноты пошел к трейлеру. Увидев на крыльце Хизер и Райлана, он поморщился. Судя по ее нескоординированным движениям, она была в стельку пьяна. Ему не хотелось иметь с нею дело — только не после хорошо проведеного дня, — и на мгновение он задумался, не забраться ли в дом через окно. Черт, как же он жалел теперь, что передумал.
Но потом он заметил, что Хизер, держа Райлана за руку, плачет, и, движимый любопытством, подкрался к крыльцу. Прямо в момент, когда Хизер начала рассказывать о... нет. Он не хотел вспоминать это, не хотел признавать. Как там говорится? Меньше знаешь — крепче спишь? Он бы прекрасно мог прожить жизнь, не зная того, что узнал в эту ночь.
— Скотт.
Услышав за спиной тихий голос, Скотт подскочил, развернулся и... господи, ну что за дежавю.
— Мистер Таннер, — пробормотал он, слишком уставший, слишком страдающий, чтобы по-настоящему разозлиться, — вы что, следили за мной?
Таннер покачал головой.
— Нет.
Скотт не поверил ему, но спорить не стал и, дернув плечом, пошел к бару Донны. Он уже давно не заходил туда и решил, что какое-то время можно посидеть у нее. Где угодно, лишь бы не возвращаться домой..
— Мистер Таннер, оставьте меня в покое.
— Скотт, пожалуйста, зови меня Джоэл. Я... господи, я просто хотел...
Что-то заставило Скотта остановиться, и Таннер, воспользовавшись этой заминкой, встал перед ним и с обожанием на лице поднял глаза.
— С каждым днем ты становишься все красивее и красивее. С днем рождения, малыш.
Скотт, проигнорировав «малыша», заморгал.
— Как вы… ну конечно, из моей ученической карточки. Вы же работали в школе.
Таннер кивнул.
— Я сегодня весь день вспоминал о тебе. Надеюсь, твой день рождения удался.
Скотт издал саркастичный смешок.
— Наоборот. Сегодняшний день был на редкость паршивым.
— О. — Таннер состроил сочувственную гримасу. — Я могу тебе чем-то помочь?
— Нет. — Скотт хотел обойти его, но Таннер поймал его за запястье.
— Малыш, ты разве не знаешь, что ради тебя я сделаю все? — выдохнул он. — Тебе что-нибудь нужно? Только скажи, я куплю. Хочешь куда-нибудь съездить? Поедем.
— Вы ненормальный. — Скотт покачал головой, но остался стоять, где стоял, и не отодвинулся даже после того, как Таннер переложил руку ему на плечо.
— Боже, ты такой красивый, такой сексуальный. — Таннер провел по его ключице подушечкой пальца, и выражение слепого, болезненного восхищения у него на лице подействовало на растрепанные эмоции Скотта точно бальзам. Таннер не знал о нем ничего. Ему было плевать и на отца Скотта, и на ненависть Хизер, и на проклятую жалость в глазах его сводного брата...
Когда Таннер склонился к нему, Скотт не возмутился, не оттолкнул его, а просто... позволил поцеловать себя.
— О боже, — вымолвил, отодвинувшись, Таннер. — Это было волшебно. Словно все мои фантазии воплотились в жизнь. Но реальность оказалась еще горячее.
Скотт хмыкнул, и Таннер продолжил:
— Что? Думаешь, у тебя не получится посоперничать с самыми сексуальными порнозвездами или фитнес-моделями? Малыш, ты их всех затмеваешь. Зря ты теряешь время в этой дыре. Тебе стоит поехать в Лос-Анджелес!
Скотт засмеялся.
— Знаете, вы уже второй человек, который дает мне этот совет. Может, я и вправду уеду. — Он пошутил, но Таннер с серьезным лицом наклонился к нему.
— Скоро я собираюсь к сестре в Сан-Диего. И могу... отвезти тебя в Калифорнию.
— Правда? — Скотт воспрял было, но сразу поник и хмуро промолвил: — У меня нету денег. Ни на бензин, ни на гостиницу, ни на жилье, когда я туда доберусь.
Он опять попытался уйти, но Таннер снова остановил его и воскликнул:
— Идея! Думаю, ты можешь пожить у моей сестры. Пока ищешь работу, будешь помогать ей по дому, чинить что-нибудь. От нее ушел муж, — объяснил он, — и мужская помощь будет для нее как нельзя кстати.
Таннер провел ладонями по его груди, по животу и, положив их на бедра, проник большими пальцами под его майку и начал поглаживать кожу.
— Что касается денег на бензин и гостиницы по пути... Мы что-нибудь придумаем, я уверен. — Намек был понятным и ясным. — Согласен?
Таннер притянул Скотта к себе. Снова поцеловал и прошептал ему в губы:
— Поедем ко мне. Обещаю, я сделаю так, что ты забудешь о своем плохом дне.
Вдох. Выдох.
Не думай.
Забудь.
***
Райлан вздрогнул, услышав, как Скотт забирается через окно.
— Где ты был? — прошипел он. — Уже три часа ночи! Я чуть с ума не сошел.
Скотт дернул плечом.
— Извини. — Он стянул майку, и Райлан ахнул. Вся его шея, вся грудь... все было усыпано синяками.
— Скотт? Ты в порядке?
— Угу.
Ноздри Райлана затрепетали. Он узнал запах, приставший к нему. От Скотта пахло... на него приливной волной обрушилась боль.
— Ты с кем-то был? С парнем, да?
Скотт взглянул на него, и в его зеленых глазах не промелькнуло ни единой эмоции.
— Ну и что? Я хотел оттянуться и оттянулся. С днем рожденья меня. — Он вытащил из-под кровати большую спортивную сумку и начал вытряхивать в нее содержимое своих ящиков.
Райлан оттолкнул прочь обиду, от которой у него задрожали колени, и сосредоточился на том, что делал Скотт.
— Ты куда-то уходишь?
— Уезжаю в Лос-Анджелес, — таким был лаконичный ответ. Задвинув пинком последний ящик комода, Скотт положил руки на бедра и огляделся. — Джоэл меня отвезет.
— Джоэл?
— Парень, с которым я трахаюсь.
От небрежной жестокости его слов из глаз Райлана брызнули слезы, и он сердито стер их с лица. Скотт никогда ничего не обещал ему. Райлану причиняли боль его личные глупые ожидания.
— Но… — Голос Райлана дрогнул. — А как же армия и все твои планы? — Скотт издал насмешливый звук, но Райлан упрямо продолжил: — Даже если ты передумаешь поступать на пилота, они все равно оплатят твое обучение. Армия все равно будет правильным шагом в сторону лучшего будущего.
— Мне теперь на все это насрать. Я еду в Калифорнию. — Внезапно его глаза сузились. — Хизер спит? Не хочу, чтобы она устроила сцену, когда я выйду за дверь.
Райлан оглянулся на темнеющий коридор.
— Не знаю. Я не выходил, пока... пока ждал тебя.
— Посмотришь? А когда вернешься, поговорим.
Кивнув, Райлан с готовностью выбежал в коридор. Может, у них еще получится все исправить... Свет в гостиной был выключен, дверь заперта. На всякий случай он выглянул на крыльцо — вдруг Хизер вырубилась в кресле-качалке — и с ужасом увидел силуэт Скотта, быстро идущий к дороге. И машину, которая ждала его там.
Он распахнул дверь и побежал по двору.
— Подожди! — крикнул он. — Пожалуйста, не уезжай! Только не так! Ты сейчас слишком расстроен!
Он добежал до машины, прильнул к пассажирской дверце и вцепился в опущенное стекло.
— Пожалуйста, не уезжай!
— Малыш, кто это? — нетерпеливо спросил человек за рулем, и Скотт, который сидел на пассажирском сиденье, отвернулся к лобовому стеклу.
— Никто, — ответил он без эмоций. — Просто езжай.
Онемевшие руки Райлана сорвались со стекла, и машина, окатив его пылью, уехала. Когда свет задних фар растворился вдали, он медленно побрел назад в трейлер.
В спальне он посмотрел на окно, через которое выбрался Скотт, а потом перевел взгляд на комод. Все его ящики были выдвинуты, и Райлан, даже не проверяя, понял, что его носок с деньгами исчез. Вот почему Скотт хотел, чтобы он вышел из комнаты. Чтобы взять их и убежать со своим новым любовником.
В конце концов у него отказали колени, и Райлан, осев на пол, заплакал.
Глава 10
Через шесть лет
— Миссис Попович, честное слово, я обязательно вам заплачу в... в понедельник?
— В понедельник? Я не собираюсь ждать еще пять дней! — Голос хозяйки, вылетавший из трубки, был громким и резким, с тяжелым акцентом. — Или ты принесешь деньги в пятницу, не позже шести, или выметайся, Махоуни. Ты меня понял?
— Да, миссис Попович. — Как не понять, когда так орут. Он отключился и, швырнув трубку на стол, провел ладонями по лицу. Черт. И что теперь делать? Он поплелся на кухню, открыл холодильник и мрачно уставился на его скудное содержимое.
Раздался стук в дверь, и Райлан, обрадовавшись возможности чем-то отвлечься, пошел открывать. При виде женщины на пороге он улыбнулся.
— Кэти! — Они обнялись. — Фото готовы. Хочешь взглянуть?
— Шутишь? Да я с самого утра умираю от нетерпения. Еле досидела до конца рабочего дня. Скорее показывай!
Усмехаясь, Райлан провел ее вглубь своей тесной квартирки, а там включил ноутбук, открыл папку под названием «Кэти и Вэл» и запустил слайд-шоу.
На мгновение Кэти потеряла дар речи.
— О, Райлан, — выдохнула она наконец и сжала его плечо. — Неужели это и правда мы? — Она наклонилась к экрану. — Ты превратил нас в красавиц!
Райлан накрыл ее руку своей.
— Вы всегда красивые. Я всего-то и сделал, что показал вам, насколько.
На фотографиях была запечатлена скромная церемония в здании городского суде и прогулка новобрачных по улицам Финикса. Райлан не заставлял их позировать, а просто шел следом, поэтому снимки получились искренними и настоящими.
— Они вышли хорошими благодаря вам самим, вашей любви. А мне просто повезло оказаться рядом.
Кэти выпрямилась и вытерла со щек слезы.
— Невероятные фотографии. Я и мечтать о таких не могла. Ты — настоящий мастер.
Зардевшись от удовольствия, Райлан закрыл ноутбук и вручил Кэти флешку.
— Все записано здесь. Надеюсь, Вэл тоже понравится.
Кэти звучно чмокнула его в щеку.
— Даже не сомневайся. Скорее бы ей показать.
Когда Райлан проводил ее до двери, она, взявшись за ручку, нерешительно оглянулась.
— Тебе точно не надо за них заплатить? Они такого профессионального качества, что мне неудобно брать их бесплатно...
— Нет, — прервал ее Райлан. — Поверь, то, что вы разрешаете пользоваться вашим вайфаем, помогает мне сейчас больше всего.
