Текст книги "Возлюбленная Немезида"

Автор книги: Меган Пол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 7

– Фло, это не ты, – промолвила Флоренс, глядя на свое отражение в большом зеркале в подвижной раме, из которого на нее смотрела элегантная молодая красавица в легкомысленно коротком платье, не имеющая ничего общего с чопорной серьезной журналисткой.

– О да, это ты, – отозвался за спиной тихий голос Рори, и Флоренс обернулась, встревоженная его тоном. В его ореховых глазах сквозили осуждение и ревность.

Господи, она опять его обидела, думала Флоренс, разглаживая воображаемую складку на тонкой материи облегающей юбки. Почему, интересно, у нее никогда не возникало желания нарядиться в такую вот роскошь для Рори? Он явно неравнодушен к красивым туалетам. Не говоря уже о том, что он заслуживает этого гораздо больше, чем "некоторые". Джекоб, пожалуй, и не найдет ничего особенного в ее внешности. Его холеные спутницы наверняка красуются перед ним в более изысканных и открытых нарядах. Например, Мириель Брейдвуд, отличающаяся необычайной элегантностью.

– Нет, кажется, это слишком. – Флоренс хмурясь отвернулась к зеркалу, оттягивая платье вниз, но нижний край по-прежнему оставался на несколько дюймов выше колена. – Или, может, наоборот, длинновато? – Она вновь повернулась, разглядывая свое отражение со спины. – Пожалуй, пойду собираться. Пора… – Флоренс посмотрела на часы, и ею вдруг овладело дурное предчувствие, на этот раз вызванное опасениями иного рода.

– Опаздывает, – сердито заметил Рори, подразумевая, что он бы никогда не заставил Флоренс ждать. – Ты вроде бы говорила, что у него сегодня свободный день?

– Свободный только в том смысле, что нет съемок, – бросила она через плечо и поморщилась, теперь недовольная своим видом спереди. И чего это ей вздумалось защищать Джекоба? Он и сам может за себя постоять. – Наверное, заработался над ролью или еще чем-нибудь. – Она опять глянула на часы. Если начать сейчас собираться, Джекоб, по закону подлости, тут же объявится. А она вовсе не желает, чтобы он поднялся сюда и встретился с Рори.

Нет, не очень удачная идея, решила она, бросив искоса взгляд на сердитое лицо своего друга. Рори, обычно душа-человек, сегодня бесился от злости, отчаянно стараясь скрыть свое неудовольствие.

Вот еще одна жертва Джекоба, отметила про себя Флоренс, подавляя вздох. А они ведь даже не знакомы!

– Пожалуй, переобуюсь, – промурлыкала она себе под нос, уже заранее зная, что вид у нее, скорей всего, будет чудовищный. Только открытые плетенки, до сей поры излишество в ее гардеробе, смотрелись более или менее прилично с изысканным творением Роуз. Все остальные туфли можно было носить лишь с повседневной одеждой. – Может, накидку какую взять? – Флоренс вытащила из шкафа кружевную шаль в тон платью. Вряд ли это защитит ее от прохлады, но, по крайней мере, накинув легкое кружево на плечи, она не будет чувствовать себя голой. С другой стороны, под шалью, скрывавшей экстравагантный вырез, платье смотрелось не столь эффектно, и Флоренс после некоторых раздумий решила отказаться от кружева.

– Фло, ты выглядишь потрясающе, – произнес Рори. Гнев его несколько поутих, сменившись душераздирающей тоской в голосе, что лишь усугубило в ней чувство вины перед ним.

Когда Рори некоторое время назад постучал в дверь, ее словно током ударило. Джекоб! – с замиранием сердца подумала она и с трудом скрыла разочарование, увидев на пороге Рори.

Почему при виде Рори у нее никогда не замирает сердце? Почему только Враг Народа № 1 способен смутить ее душевный покой?

Но поразмыслить над этими вопросами Флоренс не успела: зазвонил домофон, возвещая о прибытии Джекоба. Она услышала, как Рори у нее за спиной вскочил на ноги, едва не опрокинув плетеный стул.

Бросив на него непроницаемый взгляд, она прошествовала к двери и сняла трубку.

– Кто это?

– Китайский император! Кто же еще? – ответил Джекоб. Даже гулкий металлический фон дешевого домофона не затушевал раздражения в его голосе, свидетельствовавшего о плохом настроении.

– А, это ты, Джекоб, – холодно отозвалась Флоренс. – Поднимешься, или мне сразу спуститься?

– Давай спускайся, – время-то уже не раннее.

– Время уже не раннее не из-за моего опоздания, Джекоб, и я, так и быть, выхожу. Через минуту. – Флоренс со стуком положила трубку. Теперь уже она точно не ждала от этой встречи ничего хорошего.

– Что он тебе сказал? – потребовал отчета Рори. Флоренс резко развернулась. Рори стоял прямо у нее за спиной, и лицо у него было такое же злое, как голос у Джекоба.

Мужчины!

– Судя по голосу, он чем-то расстроен, – ответила Флоренс, посмотревшись напоследок в зеркало. – Причина мне неизвестна.

– Почему ты идешь с ним, если он тебя оскорбляет? – возмутился Рори. – Разве нельзя перенести встречу на рабочее время? – Он был на грани того, чтобы силой удержать ее дома.

– Все будет нормально. Это обычное деловое свидание. И если ты считаешь, что я могу позволить Джекобу унизить меня и запугать, значит, ты меня совсем не знаешь. – Она открыто посмотрела ему в лицо, испытывая угрызения совести оттого, что дала ему повод чувствовать себя униженным и оскорбленным. – Не волнуйся. Я прекрасно знаю своего братца и все его трюки. Мне вполне по силам держать его в узде.

– Но ведь он причинил тебе боль, правда? – Агрессивность Рори внезапно куда-то исчезла. Беспокойство о ее благополучии возобладало над гневом. – Ты не рассказывала деталей, но я знаю: между вами произошла серьезная ссора. Я просто хочу, чтобы у тебя было все хорошо, – объяснил он. – Я не хочу, чтобы ты опять страдала. Из-за него. – Рори замолчал, плотно сжав губы. На лице появилось упрямое выражение, как у несговорчивого мальчишки. – И если он, не дай Бог, обидит тебя – неважно, в какой форме, – клянусь, я превращу в лепешку его проклятую морду! И плевать мне, съемки там у него или еще что!

Несмотря на всю абсурдность высказанной угрозы, впечатление было потрясающее. Флоренс понимала, что не должна потворствовать подобным заявлениям, но воображение тут же нарисовало, как из-за нее дерутся двое красивых образованных мужчин. Это было бы нечто. Она мило улыбнулась Рори и сжала его руку.

– Замечательно сказано, Рэмбо. Учту. Только, думаю, драться тебе не придется. Все будет хорошо. – Сознавая, что проявляет опрометчивость, а возможно, и жестокость, она чмокнула его в щеку и отступила. – Как я уже сказала, мне вполне по силам держать Джекоба в узде!

По силам ли? – спорила она сама с собой, спускаясь по лестнице, после того как Рори закрыл за ней дверь. Пока у нее не очень-то это получалось. Зачем-то позволила Джекобу выманить у нее обещание поужинать с ним, а Рори теперь вынужден сидеть весь вечер один.

Возле ее дома у обочины стояло черное такси – мотор работает, задняя дверца распахнута. Флоренс, прищурившись, смотрела на машину. Вот было бы здорово, думала она, если бы сейчас в заднее сиденье ударила молния. Нет, она конечно же не желает зла ни в чем не повинному бедняге-таксисту, а вот Джекоба, безусловно, надо бы проучить. Какое свинство! Даже не потрудился выйти из машины, чтобы поздороваться! Абсолютно в его духе. Даже будучи нищим студентом, он вел себя как магараджа. Или – в данном случае – как китайский император!

Стуча каблуками, Флоренс решительно пересекла тротуар, заглянула в такси и чуть не захлопнула дверцу, собираясь бежать назад, к себе домой!

Джекоб развалился на заднем сиденье в томной позе; глаза спрятаны под темными очками, хотя солнце уже давно закатилось, а наряд – о Господи! – как у богатого туриста: джинсы, ботинки, дымчатая футболка и рубашка-куртка военного образца.

Флоренс затрясло от гнева. И унижения. Но это были не единственные чувства, владевшие ею в то время, как она стояла в полусогнутом положении, раздумывая, сесть ей в машину или нет. Она была очарована.

В грубой одежде, с короткой аккуратной стрижкой он выглядел необычайно суровым и сексуальным, и в то же время во всем его облике сквозила некая незащищенность. В сумраке салона такси его лицо казалось невероятно бледным и напряженным. То же загадочное сочетание бескомпромиссного мужского шовинизма и потерянности прослеживалось и в его позе.

– Значит, вот какой стиль одежды превалирует в Запретном городе в настоящее время, – хмыкнула Флоренс, устраиваясь на заднем сиденье рядом с Джекобом. Она смерила уничтожающим взглядом его костюм. Что он думает по поводу ее наряда – короткого платья, обнажавшего длинные ноги, и босоножек на высоких каблуках, – Флоренс определить не могла, так как глаза его были скрыты под стеклами темных очков, а манера поведения сбивала с толку. Зато ее не покидало ощущение, что она выставила себя полнейшей дурой! Нужно было быть отпетой идиоткой, чтобы поверить, будто он собирается повести ее в приличный ресторан.

– Извини, не понял, – отозвался Джекоб, поворачиваясь к ней. Его голос производил то же впечатление, что и лицо: усталый и измученный, он словно был налит свинцом.

– Ты представился китайским императором, а Запретным городом, если мне не изменяет память, в Китае до революции называли императорский дворец в Пекине.

– Все пытаешься утереть мне нос, да, Фло? – спросил Джекоб. Он потянулся рукой к лицу, чтобы снять очки, – движение замедленное, тяжелое, будто к руке подвешен камень.

– Разумеется нет, – язвительно отвечала она. – А если бы и пыталась, думаю, это не составило бы труда, верно? По-моему, и так ясно, кто из нас больше старается произвести впечатление.

– Ты выглядишь потрясающе, Флоренс, – сказал Джекоб, убирая очки в нагрудный карман. Взгляд его повеселел, чуть затушевав следы усталости на лице, что лишний раз указывало на его плохое самочувствие. – Прости, что я так. – Он неодобрительным жестом показал на свой наряд. – Я вовсе не собирался являться пред твои очи оборванцем. На самом деле я намеревался потрясти твое воображение, – он усмехнулся, – но вмешались обстоятельства. Обязательство, которым я не мог пренебречь. И, поскольку ты не оставила мне свой телефон, я решил, что лучше уж сразу приеду сюда и объяснюсь.

Вполне резонное оправдание, думала Флоренс. И высказано с такой обаятельной непосредственностью. Правда, слово "обязательство" ее заинтриговало. Судя по всему, это "обязательство" имело прямое касательство к его личной жизни, каковая являлась темой ее сегодняшнего интервью. Она уже приготовилась задать наводящий вопрос, но тут водитель отодвинул перегородку.

– Куда едем, ребята? – спросил он, не обращая внимания на их несовместимые туалеты. Очевидно, ему приходилось возить и более странные пары.

Джекоб сразу как-то сник, не решаясь ответить, и Флоренс взяла инициативу на себя, проинструктировав таксиста следовать пока к центру Лондона. Дороги были загружены, и она надеялась, что к тому времени, когда они доберутся до Уэст-Энда, ей удастся выяснить у Джекоба его планы. Такси покатило вперед, а Флоренс вновь сосредоточила внимание на Джекобе.

Почему он так странно ведет себя? Действительно болен или виной тому его обязательство? По-видимому, женщина. И женщина, имеющая на него огромное влияние, требующая от него полной отдачи сил и энергии, – судя по его болезненному состоянию.

И почему она не надела джинсы со старой замызганной футболкой? Джекобу до ее туалета нет никакого дела. Он только раз кратко – из учтивости – прокомментировал ее внешний вид и тут же отключился. Разряженная идиотка. Расфуфыренная дура. Флоренс нервно поправила на плече ремешок от сумочки.

– Черт, я и столик не заказал! – неожиданно заявил Джекоб. Флоренс, вздрогнув, глянула на него. Тот потирал лоб.

– Полагаю, из-за твоего "обязательства"? – Она мысленно выругала себя стервой. Джекоб потирал висок подозрительно знакомым жестом. – Ты хорошо себя чувствуешь? – уже более ласково спросила она. – Вид у тебя нездоровый.

– Да нет, все нормально, благодарю. – Он опустил руку и широко улыбнулся ей обаятельной озорной улыбкой. Наверное, такой вот улыбкой он и покорял своих поклонниц. Его лицо мгновенно преобразилось, он выглядел теперь гораздо лучше. Но ведь Джекоб блестящий актер, вспомнила Флоренс.

– У тебя что, мигрень? – допытывалась она, прекрасно зная, что такое головные боли, при которых массирование висков помогало редко.

Джекоб открыто взглянул на нее и опять улыбнулся, на этот раз не столь эффектно.

– Да нет, не то чтобы мигрень. – Он передернул плечами и поморщился: очевидно, резкое движение отдалось болью в голове. – Но если бы ты не была леди, я не преминул бы крепкими словечками выразить то, что происходит за этим… – Он тронул пальцами правый висок.

– С каких это пор ты стал считать меня леди? – съязвила она. – Я – твоя сестра Фло. Женщина, которую ты привык ненавидеть. – Она робко коснулась его руки. – Если ты болен, Бог с ним с ужином. Поезжай домой!

Джекоб со смехом разразился цветистой жалобой, оканчивавшейся словами "убивает меня!".

– Значит, ужин отменяется? – спросила Флоренс, сама не зная, что хотела бы услышать от него: "да" или "нет".

– Со мной все в порядке. Пройдет, – ответил Джекоб и слабо улыбнулся. Его улыбка показалась Флоренс вымученной. – Уже проходит.

– Тебе виднее. – Флоренс с сомнением покачала головой. – Может, на свежем воздухе полегчает? Если хочешь, давай пройдемся немного? – Ты ведешь себя, как курица-наседка, возмущенно думала Флоренс, стараясь не поддаться панике. Что ты себе позволяешь? С какой стати тебя вдруг стало заботить благополучие Джекоба Тревельяна? Он-то в прошлом не очень обременял себя заботами об твоем счастье. – Можем просто погулять, – продолжала она уже более сдержанно и сухо. – Насколько я понимаю, тебя не пустят ни в одно заведение, для которого я одета? Верно?

– Верно, – согласился Джекоб.

Еще как верно. Более несуразную пару, чем они, трудно представить: светская кокетка и городской партизан. Тем не менее ее не покидало ощущение, что они прекрасно смотрятся вместе.

Прекрати, Фло, урезонила она себя. Тебя несет не в ту сторону. Вы встречаетесь по делу. И не воображай, что вас может связывать еще что-то, кроме дела. Даже думать об этом не смей!

– Ты твердо настроена на ресторан? – спросил Джекоб после некоторого молчания. – А то мы могли бы поужинать еще где-нибудь, не привлекая особого вним…

– Мне все равно, – перебила его Флоренс, принимая, она надеялась, беззаботный вид.

Джекоб постучал по перегородке, отделяющей их от водителя, и дал таксисту указания. Флоренс слушала его инструктаж, не зная, расстраиваться ей или смеяться.

– Значит, нам предстоит стать персонажами "мыльной оперы", да? – уточнила она, когда Джекоб задвинул перегородку и вновь откинулся на спинку сиденья, придвинувшись к ней ближе. Флоренс уловила запах, источаемый его одеждой. Не его одеколона, нет. Однако знакомый аромат. Женские духи, догадалась она через секунду. Одно время она тоже пользовалась ими, но потом перестала – слишком дорогие и не ее аромат.

– Это на одной из площадей в Ист-Энде. Готовят там вполне прилично, – со смехом в голосе объяснил Джекоб.

Такси подвезло их к небольшой площади, внешне напоминавшей место действия одного из популярных телевизионных сериалов, но при более близком рассмотрении оказалось, что она гораздо буржуазнее, чем может показаться на первый взгляд, и, очевидно, привлекает богатых оригиналов, ищущих новизны впечатлений.

– Наша столовая, – объявил Джекоб, кивком указывая на аккуратный садик в центральной части площади со столами и стульями, которые явно не снимались ни в одном телесериале. – Подождешь там или пойдешь со мной на кухню?

– Рыба с жареной картошкой. Как я сразу не догадалась! – воскликнула Флоренс, когда они вошли в закусочную, полнившуюся возбуждающе аппетитным запахом, от которого у нее потекли слюнки. Она почувствовала зверский голод и вспомнила, что, кроме скромного завтрака, целый день ничего не ела.

Джекоб купил две огромные порции с диетическим лимонадом, и они с подносами в руках вернулись в садик. Флоренс выбрала столик, где они меньше всего обращали на себя внимание, и Джекоб заботливо вытер с ее стула пыль, чтобы она не запачкала платье.

– Ну как голова? – поинтересовалась она, когда они распечатали полистироловые коробочки с едой и их окутал аромат такой же густой и сочный, как и в самой закусочной. Флоренс наколола на маленькую деревянную вилку картофелину и с наслаждением впилась в нее зубами.

Джекоб помедлил, будто прислушиваясь к происходящим внутри себя процессам, затем улыбнулся.

– Кажется, успокоилась, слава Богу. – Он воткнул вилку в рыбу, отделил кусочек и положил в рот. – Господи, я уж и забыл, какая это вкуснятина!

Флоренс, немного утолив голод, откинулась на спинку стула и, потягивая через соломинку лимонад, разглядывала округу.

– Чудесный вечер, – промолвила она, объятая невыразимым счастьем. Несмотря на все их разногласия, на все свои сомнения и подозрения в отношении Джекоба, она была рада, что они встретились и ужинают вдвоем. И ее отнюдь не смущало, что она ест рыбу с чипсами на площади в Ист-Энде, облаченная в вечернее платье стоимостью в тысячу фунтов. Наоборот, данная несообразность лишь добавляла радости. Разморенная, наполненная головокружительной легкостью, она бездумно любовалась рдеющим вечерним небом.

– Замечательный, – отозвался Джекоб. Взглянув на него украдкой, Флоренс с удовлетворением отметила, что он тоже расслабился и повеселел. С лица исчезла былая напряженность.

Пожалуй, это можно бы назвать перемирием, думала она, наблюдая за Джекобом. Он поднес ко рту банку с напитком, запрокинул голову и отпил большой глоток. Жилы на сильной шее лениво перекатывались в такт глотательным движениям.

О Боже, мысленно вскричала Флоренс, когда Джекоб секундой позже провел по губам языком, слизывая оставшиеся капли. Больше не испытывая к нему враждебности – хотя, наверное, это временное явление, – она оказалась совершенно незащищенной перед его обаянием. Теперь ей ничто не мешало желать его. И она желала. До дрожи.

Такое ощущение, будто у нее выбили почву из-под ног. Тяжело сознавать неприглядную правду. С юным Джекобом нельзя было не считаться, но зрелый Джекоб представлял собой просто уникальный феномен. Ее влекло к нему с той же силой, что и тогда. А в сущности, она всегда грезила о нем.

Чувственный голод заглушил все другие желания. Аппетит пропал. Джекоб удивленно вскинул брови, когда она отодвинула от себя поднос с рыбой и чипсами.

– Нет, я не худею! – ершисто воскликнула она и улыбнулась. – Все очень вкусно, но я уже наелась. Спасибо. Теперь даже не представляю, чтобы где-то можно было поужинать вкуснее.

– Это мне следует благодарить тебя, Флоренс, – сказал Джекоб, закрывая свою коробочку с остатками еды. – Пожалуй, немногие женщины были бы столь снисходительны к подобным выкрутасам. Ни обиды. Ни раздражения. Ни слова упрека. Ты – звезда, милая сестрица Фло. Настоящая звезда.

Флоренс не стала придираться к нему из-за "милой сестрицы Фло". Он произнес эти слова таким серьезным тоном, что она почти поверила в искренность его комплимента.

– Не все женщины истерички, Джекоб, – мягко упрекнула она его. – Некоторые из нас научились достойно сносить удары судьбы.

– И слава Богу!

Флоренс жестко взглянула на него, вспомнив про духи. Интересно, что – вернее, кто – спровоцировало его головную боль? Пора, с сожалением думала она, приниматься за дело. В конце концов, ведь не ужин истинная цель их встречи.

Намереваясь вытащить из сумочки блокнот и диктофон, она вдруг поймала на себе пронизывающий взгляд Джекоба.

– Ты, кажется, собиралась поспрашивать меня кое о чем?

– Да, собиралась, – ответила Флоренс, не чувствуя в себе должного энтузиазма. Им сейчас так хорошо вдвоем, а обсуждение его личной жизни наверняка разрушит тот хрупкий мост, что протянулся между ними.

Впервые за свою журналистскую карьеру Флоренс пожалела о том, что не выбрала себе другую профессию.

Если бы только она ни о чем не спрашивала, тогда и ему не пришлось бы отвечать, думал Джекоб, глядя на Флоренс. В висках подозрительно стучало: голова могла в любую секунду разболеться с новой силой.

Какая несправедливость. Ведь между ними только-только возникло настоящее взаимопонимание. Джекобом овладела странная ностальгия. Он вспоминал – с любовью – прошлое, которого на самом деле не существовало. Вспоминал студенческие годы, но в несбыточном варианте: они с Флоренс друзья, очень близкие друзья, страстные любовники. Ну хорошо, любовниками они были на самом деле. Но только раз. И явно по ошибке.

А теперь он вынужден замарать даже то единственное сладостное воспоминание, рассказывая о женщинах, с которыми спал после Флоренс.

– Послушай, нас не интересуют интимные подробности. – Голос Флоренс тоже будто бы потускнел. – Мы просто хотим знать, чем занимается Джекоб Тревельян в свободное от работы время. Твои пристрастия и антипатии, увлечения, друзья и так далее…

– Женщины, – перевел ее "и так далее" Джекоб, восхищаясь выдержкой своей собеседницы. Ему вдруг захотелось поскорее покончить с этим ужасным интервью. Женщины не обделяли его своим вниманием, но перечислять список своих побед было противно.

– В двух словах, если не трудно! – несколько натянутым тоном попросила Флоренс, пытаясь скрыть свою заинтересованность, о чем Джекоб, безусловно, догадался. Он слишком хорошо разбирался в нюансах звучания голоса. По роду профессии.

Это ты хочешь знать, Флоренс? – тоскливо думал Джекоб, чувствуя, что сползает в прежнюю ловушку, позволяя страсти дурманить разум. Он желал, чтобы Флоренс принадлежала ему, зная почти наверняка, что у нее есть кто-то другой. И ему вовсе не хотелось посвящать Флоренс в свои запутанные отношения с Мириель, потому что в этом случае он терял всякий шанс завоевать ее. У него не было ни малейшего желания обманывать, темнить или лицемерить, но, по-видимому, с ужасом осознал он, очень скоро придется делать и то, и другое, и третье. По крайней мере, что-то одно наверняка.

– Джекоб? – вывел его из задумчивости голос Флоренс. Должно быть, его молчание затянулось.

– Угу… да… Моя нынешняя привязанность… – пробормотал он, пытаясь выиграть время.

– Для начала, скажем, читателям хотелось бы знать о твоих отношениях с Мириель Брейдвуд. Ваша связь ни для кого не секрет.

Проклятье!

– И если вы в настоящий момент не вместе, не сказывается ли это отрицательно на работе над фильмом? Я имею в виду любовные сцены в "Возлюбленной Немезиде". Сцены… э… с обнажением?

Дважды проклятье!

– Нет, проблем никаких, – отвечал Джекоб, раздосадованный хладнокровием Флоренс, которая с каждой минутой становилась спокойней. – Однако приятно слышать, что ты проявляешь интерес к моему обнаженному телу, Фло. Вот уж никогда бы не подумал.

И тут же пожалел о своих словах. Еще мгновение назад у него была возможность укрепить то хрупкое взаимопонимание, что воцарилось между ними за ужином, но теперь он напрочь все испортил. Ну почему, во имя Бога, он не способен контролировать свой колкий язык?

– Ты не так меня понял, Джекоб. Что-что, но вот твое обнаженное тело меня точно не интересует, – невозмутимо парировала Флоренс. Джекоб был уязвлен. Вернулась былая ненависть – к Флоренс, ко всем женщинам. Мириель ему определенно не за что благодарить. Хотелось сказать о ней что-нибудь мерзкое, оскорбительное.

Через несколько секунд злоба улеглась. У Мириель масса проблем. Разве она виновата в том, что не вовремя подвернулась ему под руку? Разве можно ее корить за то, что она хочет от него слишком многого? За то, что она опустошила его, выжала все силы, своей болезненной истеричностью довела его до расстройства, вызвавшего дикую головную боль? Мириель нуждается в помощи и, принимая во внимание историю их отношений, имеет полное право требовать этой помощи от него.

Но если на Мириель злиться грешно, значит, остается Флоренс. Белокурая красавица с восхитительным телом в восхитительном платье; колдовские зеленые глаза полнятся умом и презрением.

Проклятая ведьма! Почему его постоянно влечет к ней?