Текст книги "Возлюбленная Немезида"
Автор книги: Меган Пол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
ГЛАВА 11
Спустившись вниз, Флоренс испытала еще одно потрясение. Автомобиль, стоявший перед зданием, в котором она жила, словно прикатил из прошлого.
В годы учебы в университете Джекоб, будучи одним из наиболее богатых студентов, имел в своем распоряжении машину и мотоцикл. Мотоцикл Флоренс не интересовал, и сейчас она даже думать о нем отказывалась, а вот автомобиль помнила отчетливо. Потому что тогда, сама того не желая, видела в нем нечто волнующее, сексуальное.
Автомобиль, представший сейчас ее взору, производил аналогичное впечатление, поскольку Джекоб, как это ни удивительно, приехал к ней на прежней модели. Это был классический "ягуар" голубовато-серого цвета.
– Очень похож на ту колымагу, что была у тебя тогда, – заметила Флоренс, подходя ближе. Автомобиль, прислонившись к которому ждал ее Джекоб, отличался от той машины только тем, что был идеально ухожен и блестел, как новенький.
– Да, марка та самая, но автомобиль другой, – подтвердил Джекоб, встречая ее насмешливым взглядом. Не вынимая рук из карманов, он выпрямился и обошел машину. – Личный транспорт – это твое второе "я", – продолжал он, открывая для нее дверцу со стороны пассажирского сиденья. – А я не изменяю своим привычкам. Мне нравятся те же вещи, что нравились тогда, только в обновленном, более изысканном исполнении. – Он выразительно глянул на ее похудевшую фигурку и отливающие живым блеском посветлевшие волосы.
Флоренс, усаживаясь в кожаное кресло, сделала вид, будто не слышала его последней реплики. Пристегиваясь ремнем безопасности, она краем глаза заметила, как Джекоб передернул плечами.
Прежде чем сесть за руль, он стряхнул с себя плащ и, свернув, бросил на заднее сиденье. Флоренс нахмурилась. Зачем он разделся? Было что-то непристойное в его мускулистых руках и груди, прикрытой тонкой футболкой. Они сидят слишком близко, между ними никаких барьеров. Флоренс, словно пытаясь защититься от его близости, плотнее укуталась в собственную легкую куртку.
О, Джекоб, ты слишком, слишком реальный! – думала она, украдкой поглядывая на него. Он тоже пристегнулся ремнем безопасности и завел мотор. Машина тронулась с места. Наблюдая за уверенными действиями Джекоба, за работой его рук и ног, Флоренс невольно вспоминала его атлетическое тело за другим занятием – минувшей ночью и десять лет назад. Все в нем возбуждало ее, даже то, как напрягаются мышцы под его джинсами, когда он жмет на тормоз.
– Ты знаешь, куда ехать? – оживленно спросила Флоренс, стараясь не выдать голосом одолевавшей ее страсти. Это оказалось не легко.
– Пока да. – Он не отрывал глаз от дороги. Заметив выехавшую наперерез машину, он раздраженно сдвинул брови. – От Хендона по M1. Сколько, миль сто, наверное? – Он вопросительно глянул на нее. – А дальше будем вместе искать. Ты говорила, у тебя есть карты и определитель маршрутов?
Флоренс кивнула, извлекла из сумки органайзер и, постучав по клавишам, вскоре объявила:
– Семьдесят четыре с половиной мили по M1, затем на перекрестке № 19 сворачиваем на М6 и едем на запад.
– Понятно. Пока достаточно, – сухо отозвался Джекоб. Флоренс нахмурилась, вспомнив, как он всегда распоряжался, когда они группой в несколько человек выезжали куда-нибудь в его стареньком "ягуаре". Оставалось надеяться, что он несколько изменился с тех пор.
– Не беспокойся. Рычать я не буду, – пообещал Джекоб, будто вновь читая ее мысли. – Я теперь более уравновешенный.
– Это было бы кстати. – Флоренс посмотрела на часы. – Если верить органайзеру, до Пенрита ехать около пяти часов, если дороги не загружены и прочее, а дальше предстоит найти сам Марвуд-Крэг. До места, очевидно, доберемся уже затемно.
– Значит, сразу в постель?
– Джекоб! – укоризненно воскликнула Флоренс.
– Я не имел в виду ничего предосудительного, – возразил тот с лукавой улыбкой. – Ты вообще-то представляешь, где это находится? Говорят, глушь несусветная.
– Думаю, найдем как-нибудь. – Она постаралась придать голосу твердую уверенность, которой отнюдь не чувствовала. – Хлоя вместе с ключами передала письменную инструкцию. Там путь довольно четко обозначен.
– Мм, – скептически хмыкнул Джекоб с чисто мужским превосходством, чем в немалой степени разозлил Флоренс, но она не стала заводиться. Им трястись в одной машине почти триста миль, около пяти часов. Неблагоразумно начинать ссору, когда они и десяти миль еще не проехали. – Окажи любезность, Флоренс, – неожиданно попросил он. – Достань мои очки; они в бардачке.
Как мы милы, отметила про себя Флоренс, открывая ореховую крышку бардачка. Внимательны друг к другу, дружелюбны. Прямо семейная идиллия.
Мысль о браке с Джекобом привела ее в смятение. Она замешкалась и выронила его солнцезащитные очки на пол. Обругав себя за мечтательность, Флоренс, изогнувшись в три погибели, нашарила рукой упавшую вещь, подняла, проверила, целы ли темные стекла, и для вида протерла салфеткой.
– Держи. – Она вручила Джекобу очки. Тот сразу же надел их, сдержанно ее поблагодарив.
Позер! – с любовью думала Флоренс. Это были не те очки, в которых она видела его накануне. С круглыми стеклами, в блестящей металлической оправе, они чудесно гармонировали с его худощавым вытянутым лицом, безошибочно выдавая в нем кинозвезду.
– Послушаем музыку? – предложил Джекоб, чуть поворачивая голову в ее сторону.
– С удовольствием, – с готовностью согласилась Флоренс, очарованная его романтическим имиджем больше, чем смела в том себе признаться.
Джекоб вытащил из стереопроигрывателя компакт-диск, посмотрел название и, прежде чем Флоренс успела высказать свое мнение, вставил обратно и нажал на кнопку.
Вырвавшиеся из динамиков звучные аккорды наполнили все ее существо ностальгией. Нечто подобное она испытала, когда увидела машину Джекоба. Не в силах совладать с собой, Флоренс закрыла глаза и стала блаженно отстукивать ногой в такт мелодии.
Как и "ягуар", песня Джимми Хендрикса "Каланча" вернула ее в счастливую пору первых месяцев учебы в университете. Эта песня уже тогда считалась старинным шедевром, но, слушая ее теперь, Флоренс думала, что эта неумирающая музыка – источник вдохновения, возрождения, вечной юности. Она вселяла надежду. И в душе у Флоренс тоже вспыхнула искра надежды, глупой надежды на лучший исход, но на этот раз она не стала урезонивать свои фантазии. Отбросив всякие предрассудки, она принялась подпевать. Через секунду к ней со смехом присоединился Джекоб.
Они пели на протяжении нескольких миль, неуверенно подхватывая каждую новую песню и импровизируя без зазрения совести, когда не могли вспомнить слов. Слава Богу, что они в машине и она пристегнута к сиденью, радовалась Флоренс. А то слишком велико искушение изобразить из себя гитаристку. И хорошо, что звучит музыка. Исполнение дуэтом разряжало витавшую в салоне атмосферу агрессивности и сладострастия. К тому времени, когда Хендрикс допел свой альбом, Флоренс почти избавилась от нервного напряжения.
Джекоб обладал прекрасным певческим голосом. Еще одна грань его актерского дарования, думала Флоренс. Театр требует от актера виртуозного владения голосом, который должен быть слышен отчетливо в каждом уголке огромного зала. Неудивительно, что он и поет хорошо. Вполне мог бы стать рок-звездой, предположила она, искоса глянув на Джекоба, сосредоточившего свое внимание на дороге. Для этого у него есть все необходимое – эффектная внешность, пластика, обаяние, вокальные данные. А десять лет назад у него и шевелюра была соответствующая – длинные пышные волосы. Правда, с короткой стрижкой он выглядит не менее привлекательно. Черт бы его побрал!
После Хендрикса Джекоб поставил классическую музыку – Рахманинова, по просьбе Флоренс, – и, как ни странно, ощущение покоя не исчезало. На протяжении всего исполнения Второго фортепианного концерта оба хранили задумчивое молчание, но это молчание не было тягостным. Страстная волнующая музыка не нарушала поселившегося в душе умиротворения.
Когда начали сгущаться сумерки, Джекоб спросил:
– Ну что, сворачиваем на следующем перекрестке? – Он искоса посмотрел на нее.
Флоренс развернула карту, уточнила маршрут по органайзеру, и следующие несколько минут они обсуждали все "за" и "против" альтернативных вариантов. Органайзер выдал, что впереди их ожидает затор, но все сложилось более удачно, и вскоре они уже благополучно ехали по шоссе М6, двигаясь в северо-западном направлении через индустриальный Мидлендс. Небо темнело, и разговор постепенно пошел на убыль. Флоренс чувствовала себя неимоверно усталой; тело будто свинцом налилось. Она мало спала минувшей ночью, в сущности, по вине Джекоба.
– По этой дороге осталось немного, – некоторое время спустя сообщил Джекоб. Подвигав плечами, он поменял положение, усаживаясь поудобнее. – Еще музыку поставить или, может, вздремнешь?
– Вообще-то я не отказалась бы от чашки чая, – ответила Флоренс. Спать ей очень хотелось, но она решительно настроилась не поддаваться искушению. Она и так уже выказала перед Джекобом немало своих слабостей, а если еще и заснет в его присутствии, это будет окончательное падение.
– Прекрасно. Скоро станция обслуживания. Сделаем остановку, – твердо заявил он. – Мне тоже не мешает размяться.
– Мы должны вести машину по очереди, – сказала Флоренс, когда они вышли из автомобиля и зашагали к зданию станции. Если уж она устала, то что тогда говорить о Джекобе? Он и в самом деле способен подолгу сидеть за рулем? Она с тревогой взглянула на него.
– Не волнуйся, – успокоил он Флоренс, мгновенно перехватывая ее взгляд. Живой блеск его пронизывающих глаз не затушевывала даже яркая иллюминация станции. – Ты же знаешь, мой организм легко адаптируется к любым условиям. Потом, когда доберемся до коттеджа, может быть, сутки просплю, но сейчас я бодр и полон сил. – Он улыбнулся, и Флоренс поняла, что она, должно быть, хмурилась, выражая недоверие его словам. – Положись на меня, Фло. Уверяю, у меня сна ни в одном глазу.
Джекоб и впрямь выглядел свежо, будто всю предыдущую ночь проспал крепким сном, а не занимался первую половину любовью с одной женщиной и потом ухаживал за другой.
– Ну, раз ты настаиваешь – уступила Флоренс. – Но я все равно поставлю будильник, чтобы он звонил через каждые сорок минут. Если потребуется, сразу поменяемся местами.
Джекоб снисходительно глянул на нее и сказал:
– Ладно, пойдем! Ты, кажется, мечтала о чае?
Флоренс не была готова к тому, что их появление в переполненном кафетерии вызовет ажиотаж. Накануне, когда они встречались в Лондоне, Джекоб в своей неряшливой рубашке-куртке и темных очках полностью сливался с толпой, но сейчас он был лишен "защитного покрова". Рослый, видный, пластичный, он держался с импозантностью аристократа и потому мгновенно притягивал к себе взоры. Заезжие посетители один за другим поворачивали головы, провожая глазами мужчину в длинном развевающемся плаще, а он шагал мимо них твердой размашистой поступью.
Многие, разумеется, узнали его. От внимания Флоренс не укрылось, как встрепенулись сидевшие неподалеку женщины, когда они с Джекобом несли свои напитки к столику. Поначалу он заинтересовал их попросту своей неординарной внешностью, но, приглядевшись, они уже через десять секунд вспомнили, что прежде видели его – по телевизору. Флоренс вздохнула, задаваясь вопросом, сознает ли Джекоб, какое он производит впечатление. Наверняка сознает, сделала она вывод, но потом вспомнила, как он дружелюбно и отнюдь не кичливо беседовал со своими поклонницами у ворот телестудии. Слава не превратила его в законченного сноба.
Правда, если Джекоб и млел от своего успеха, внешне это никак не отражалось. Перекусывая, они тихо обсуждали следующий этап пути, при этом он неизменно сохранял серьезный и задумчивый вид, будто старался держаться в тени. И лишь выйдя из туалета, Флоренс заметила некоторую перемену в поведении Джекоба, отличавшую его от остальных путешественников. Он стоял у входа и в ожидании ее давал автограф какой-то девочке-подростку.
– Опять с поклонницами заигрываешь? – беззлобно съязвила она, когда они покинули кафетерий и страдающую от неразделенной любви юную воздыхательницу, с которой Джекоб мило побеседовал несколько минут, как и на днях с женщинами, ожидавшими его у ворот студии. Его поведение восхищало Флоренс, но желание подтрунить над ним оказалось сильнее.
– Мне приятно, что мою работу ценят, – невозмутимо отозвался он.
– Чушь! Тебе приятно, что ты объект вожделения! Что по тебе вздыхают. – Они как раз подошли к машине, и, пока снимали верхнюю одежду и перекладывали вещи, Джекоб ловко ушел от ответа, вернее не ответил вовсе. – Согласись, что я права! – вспылила Флоренс, раздосадованная его молчаливым отказом признать очевидное. – Тебе ведь нравится быть секс-символом?
– А тебе? – вопросом на вопрос ответил Джекоб, неожиданно помрачнев. – Разве тебе не приятно, что тобой восхищаются? – Он смерил ее наглым раздевающим взглядом. – Ведь ты восхитительна. На станции почти все мужчины пожирали тебя глазами. Клянусь!
– Опять несешь чушь, – холодно возразила Флоренс. Она не знала, как относиться к выдвинутому обвинению, да и вообще стоит ли верить словам Джекоба, но пререкаться с ним не было сил. – У тебя слишком живое воображение, Джекоб, – добавила она, устанавливая будильник на органайзере. Джекоб в ответ пожал плечами и завел мотор.
Флоренс откинула назад спинку кресла и отвернулась. Пожалуй, она все-таки поспит. Во всяком случае, это единственный способ избежать разговора с ним!
Все, остался я один, подумал Джекоб, глянув на спящую рядом женщину.
Они покинули станцию обслуживания чуть более четверти часа, а минуты четыре назад он обнаружил, что Флоренс дышит медленно, ровно и глубоко. В общем-то, он шутил, предлагая ей подремать немного, но сейчас видел, что она и в самом деле нуждалась в хорошем отдыхе. И Флоренс, несмотря на приглушенный рокот мощного мотора, спала крепко, как ребенок.
Интересно, что она делала оставшуюся часть ночи, после того как покинула его? В нем пробудилось чувство вины: ему следовало бы вовремя позаботиться о ее благополучии. Хотя, в сущности, он не переставал думать о ней, но подсознательно, потому что активная часть его сознания была прикована к истеричной Мириель.
Но теперь Мириель, слава Богу, в надежных руках и ему оставалось только надеяться на то, что эти руки помогут ей бороться с ее демонами более эффективно, чем это до сих пор удавалось ему. На всякий случай он оставил в клинике адрес коттеджа. Вряд ли стоило опасаться, что его станут искать там. Оснований для этого не было. Итак, бросив все дела, освободив себя на время от каких бы то ни было обязательств перед деловыми партнерами, – он даже агенту своему не сообщил, куда отправляется, – он теперь имел возможность спокойно сосредоточиться на усталой женщине, забывшейся подле него крепким сном.
На прекрасной женщине подле него…
Боже всемогущий! Как он мог согласиться на ее условие? Он, должно быть, тогда ни черта не соображал, в ужасе думал Джекоб. Он желает ее безумно. Прямо сейчас!
Словно школьник, с вожделением глазеющий на украденный леденец, он с наслаждением поглядывал на спящую Флоренс.
Флоренс порой – очень часто! – бесила его, приводила в ярость, давая понять, что считает его презренной тварью, но приходилось признать, что он очарован ею. И трудно сказать, какая она ему больше нравилась – спящая или бодрствующая. Пылкая, воинственная, в сознательном состоянии она воплощала собой дух противоречия, покоряя его воображение и своим блестящим умом, и невиданной ангельской красотой. А во сне она была преисполнена безмятежного покоя, как отдыхающий эльф, – поэма тишины. Он желал заботиться о ней, беречь ее сон и в то же время хотелось разбудить ее, спорить с ней до тех пор, пока их провоцирующие остроты не обернутся любовной близостью.
– О, Фло, – бормотал он себе под нос, – я обожаю тебя, но ты сводишь меня с ума!
Словно услышав его, Флоренс шевельнулась, хмурясь во сне. О нем грезит? Наверное. Вон брови сдвинулись ближе, чуть тряхнула головой. Она ругается с ним даже во сне, с улыбкой думал Джекоб.
Но его увлекла не только воображаемая борьба, которую она вела с ним во сне. Флоренс вновь шевельнулась, и Джекоб, заметив, как натянулся на ней ремень безопасности, почувствовал, что возбуждается. Он заставлял себя сосредоточиться на дороге, однако взгляд его то и дело возвращался к выпуклости ее груди, обтянутой тканью нелепой цветастой рубашки в гавайском стиле, в которой большинство женщин, наверное, смотрелись бы смешно, но Флоренс она только красила.
На дорогу смотри, идиот! – свирепо твердил себе Джекоб, представляя эту выпуклость обнаженной, прикрытой не яркой кричащей материей, а собственной ладонью. Его руки лежали на рулевом колесе, но он воображал, что гладит Флоренс. Хотелось остановить машину, перенести ее на траву у обочины и овладеть ею, утвердить свое право на нее, назло всем мужикам, с восхищением таращившимся на нее в кафетерии. Флоренс была так поглощена собой, что даже не замечала, какое впечатление производит на окружающих. А он видел, и это одновременно приводило его в ярость и наполняло гордостью. Не говоря уже о том, что он весь трепетал от вожделения, словно похотливый мальчишка.
Оставалось только надеяться и молиться, что в Марвуд-Крэге, или как он там называется, имеется ванная, где он мог бы подолгу принимать холодный душ. Иначе он просто чокнется!
Флоренс пыталась понять, что ее разбудило.
Она грезила о Прекрасном Принце, который обхаживал ее с рыцарской учтивостью. И в то же время это был какой-то опасный авантюрист, стремившийся совратить ее. Загадочный красавец поцеловал ее, и она узнала в нем Джекоба. Возможно, это и вывело ее из забытья.
С другой стороны, рассуждала она, глядя в окно, не исключено, что толчком послужила неожиданная остановка в ночи или завывание ветра, стук дождя по крыше машины, раскаты грома.
Но виноватое лицо Джекоба заставило ее усомниться в вероятности последнего предположения. Она открыла рот, собираясь обвинить его в дерзости, но тут вокруг засверкали молнии, сопровождаемые страшным грохотом.
– Замечательно! – вскричала она потягиваясь, чтобы отогнать остатки сонной вялости. – Синоптики ни о чем таком даже не заикались!
– Может, ты слушала прогноз погоды для Лондона? – сказал Джекоб, хмуро всматриваясь в лобовое стекло, заливаемое струями дождя. – Мы сейчас в трехстах милях к северу от столицы. Здесь климат другой.
– За кого ты меня принимаешь, Джекоб? – вспылила Флоренс. Ее раздражение усугублялось еще и тем, что она по-прежнему ощущала тяжесть в плечах и ногах. – Естественно, я слушала прогноз для всей страны.
– Извини, я так, предположил, – отозвался Джекоб, отнюдь не извиняющимся тоном. – Мне нужна твоя помощь. Указатель на Пенрит я вижу, но нам оттуда еще ехать и ехать. Что там Хлоя тебе нарисовала?
– Сейчас. – Флоренс извлекла из сумки листок из блокнота с каракулями Хлои. Погода не лучшим образом влияет на ее настроение, думала она. Даже сон не помог. Ощущения расслабленности как не бывало. И на Джекоба она злилась, подозревая, что он воспользовался ее беззащитностью, когда она спала. Если он откажется играть по правилам, обоим придется нелегко.
Джекоб включил в салоне освещение, но Флоренс, как ни старалась, разобрать инструкцию Хлои не могла и только бурчала, ругая непонятный почерк сестры.
– Ох, дай сюда! – вскричал Джекоб, устав барабанить по рулевому колесу.
Флоренс одарила его свирепым взглядом и, отвернувшись, швырнула листок ему на колени.
– На, разбирайся!
В машине на несколько минут воцарилась полная тишина. Джекоб внимательно изучал начертанный маршрут и, очевидно, равно как и Флоренс, пытался обуздать свое раздражение. Пререкания на повышенных тонах действовали столь же возбуждающе, что и поцелуи.
– Ладно, – наконец произнес Джекоб, возвращая ей листок. – Думаю, это Кесуик-роуд, вон там. – Он указал на сереющий в темноте Т-образный перекресток. – Катим по ней мили две, затем сворачиваем налево и едем в направлении Тэктуэйта, ясно?
Флоренс кивнула не разжимая губ, чтобы не выплеснуть на него вертевшийся на языке набор оскорбительных выражений.
Джекоб взялся за рычаг переключения скоростей, но, прежде чем тронуть машину с места, помедлил и вдруг сказал:
– Извини. – Это прозвучало искренне. – Сорвался. Не знал, что у Хлои такой отвратительный почерк.
Они поехали. Флоренс, поглядывая на него, думала: неужто и впрямь раскаялся? Или всего лишь пытается задобрить ее? Она решила не обострять отношений.
– Я и не обиделась, – примирительно сказала Флоренс. – Сама виновата. Не проснулась толком.
– Не беспокойся. Как-нибудь доберемся, – все тем же подозрительно приятным тоном продолжал Джекоб. – А там выпьем чаю, перекусим, и на душе сразу станет веселее.
Дальше начался кошмар – узкие улочки, непонятные указатели, взбесившаяся стихия. Словно весь мир сговорился против них. Тэктуэйт и прочие деревни и хутора, обозначенные на карте, будто исчезли с лица земли. На их месте стояли селения и фермы с еще более чудными названиями. Флоренс уже потеряла счет тому, сколько раз они заезжали в тупик или натыкались на полустертые указатели. Они с Джекобом по очереди вылезали из машины, чтобы разобрать ту или иную надпись, и вскоре оба вымокли до нитки.
Казалось, они уже целую вечность кружат, даже не кружат, а выписывают некие кренделя и восьмерки под холодным проливным дождем, и вот наконец Флоренс заметила на одном дереве крошечную табличку с названием "Коттедж Марвуд-Крэг", под которым была нарисована стрелка.
– Вон! Езжай направо! – закричала она, тыкая пальцем в сторону указателя.
– Где? О чем ты говоришь? – спросил Джекоб, наклоняясь к лобовому стеклу, по которому хлестал дождь, заслоняя видимость. – Ни черта не вижу! – Разразившись громкой бранью, он медленно поехал вперед, не меняя направления.
– Ну смотри же! Вон! – крикнула Флоренс, пытаясь перекричать ветер, который, казалось, специально начал завывать сильнее, провоцируя их вцепиться друг другу в горло. Подавив в себе порыв выругаться столь же смачно, что и Джекоб, она отчаянно зажестикулировала, указывая вдаль через его плечо.
Джекоб, вытянув губы в сердитую тонкую линию, раздраженно рванул рычаг, давая задний ход, и свернул на узкую дорогу, которая, по всей видимости, вела к коттеджу "Марвуд-Крэг".
Мили три они тряслись по ухабам, и наконец Джекоб остановил "ягуар" в центре грязевого моря, который, очевидно, назывался двором. Их взору предстал не один коттедж, а целый комплекс разбросанных тут и там низких серых мокрых зданий, периодически освещаемых вспышками молний. Должно быть, некогда Марвуд-Крэг был вполне приличной усадьбой, но сейчас он больше напоминал груду руин, кое-как восстановленных после мощного взрыва.
– Боже правый! – прошептал Джекоб, оглядываясь по сторонам и моргая, когда на ресницы с мокрых волос стекали дождевые капли.
– Это точно, – выдохнула Флоренс, отирая ладонями влажное лицо.
– Мы сюда заехали? – спросил Джекоб, поворачиваясь к ней. Его лицо, как ни странно, стало расплываться в улыбке.
– К несчастью, да, – ответила она, чувствуя, что ее тоже начинает распирать от смеха.
Вот вам и сельская идиллия! Отдых на лоне природы!
Спустя пару секунд оба истерично хохотали, едва не катаясь по машине.
– А я-то губы раскатал, – хмыкнул Джекоб, выбираясь из автомобиля. Глядя сквозь пелену дождя на высящееся перед ними невзрачное строение, он продолжал: – Надеялся, что в уютной обстановке деревенского домика мне, быть может, удастся изменить твое отношение к сексу.
Он повернулся к ней с обворожительной улыбкой на мокром красивом лице, и Флоренс едва удержалась, чтобы не броситься ему на шею.
– Да, первая попытка мимо, – рассмеялась она, ступая за Джеком к крыльцу, по обеим сторонам которого стояли два разбитых каменных изваяния, предположительно ангелы, но уродливые, как гоблины. – Не теряй надежды, парень, – дерзко добавила Флоренс, извлекая из кармана тяжелый ключ. – Вероятно, нам придется греться теплом своих тел. Как знать, к чему это может привести?
Джекоб подмигнул ей и отер глаза, заливаемые дождевыми струями.
– Подожди-ка, – сказал он, распахивая дверь. – Пойду принесу из багажника фонарь. С ним, пожалуй, будет удобнее.
Пока Джекоб ходил к машине, Флоренс топталась на месте, вглядываясь в темноту помещения. Наконец он вернулся с большим мощным фонарем, который включил, направляя луч в глубь коттеджа.
– О нет! – хором воскликнули они. Входная дверь открывалась прямо в большую кухню и просторную гостиную, убранную, насколько можно было заметить, в грязно-коричневых, бежевых и блекло-кремовых тонах. Это было мрачное запущенное жилище.
– Выключателей нет, – в ужасе промолвила Флоренс, когда он осветил стены.
– Потому что электричество не проведено, – объяснил Джекоб, проталкиваясь мимо нее в комнату.
– О нет! – повторила Флоренс, когда до нее дошел смысл сказанного. Отсутствие электричества означало отсутствие электрообогревателей, электроосвещения и горячей воды. А также холодильника и телевизора. Может, и газа нет? А водопровод? Рискуя сломать ноги, не говоря уже о шее, она ринулась вперед, выискивая признаки современных удобств.
Их не было.
– Осторожней, Фло, – предостерег ее Джекоб, когда она ощупью добралась до раковины и остановилась как вкопанная, с нескрываемым ужасом уставившись на некое приспособление, напоминающее ручной насос. Объятая паникой, она с остервенением стала давить на рычаг. В награду за ее труды из крана вылилось с чашку воды весьма подозрительного вида.
– Держу пари, здесь и туалета нормального не найти, – уныло пробормотала она, глядя на сочащуюся струйку.
Флоренс совсем уж было пала духом, но тут послышалось чирканье спички, затем тихое шипение, и помещение окутало мягкое желтое сияние.
Она обернулась. Джекоб зажигал масляные лампы, во множестве расставленные в гостиной и на кухне.
– Больше похоже на лачугу, да? – заметил Джекоб, бросая на стол спичечный коробок, когда лампы были зажжены и они получили возможность ясно рассмотреть примитивную обстановку коттеджа.
– Не то слово. – Флоренс нахмурилась. Почему она не расспросила Хлою подробнее о деревенской "усадьбе" ее семьи? Если бы они с Джекобом знали, что им предстоит обитать в походных условиях, они хотя бы экипировались должным образом. Или вовсе бы не поехали!
– Я все-таки рассчитывала, что здесь более удобно, – промолвила Флоренс, водя пальцем по клеенке, которой был застелен большой кухонный стол. – То есть все-таки семейство Хлои не бедного десятка. Могли бы чуть и потратиться на эту "виллу".
– Может, тут будет не так уж и плохо, – сказал Джекоб, явно пытаясь приободрить ее. Он теперь возился у старой громоздкой кухонной плиты, открывая дверцы, крышки и вентиляционные отверстия. – Разведем огонь, прогреем дом, кстати, дрова есть, причем сухие. – Он достал из, стоявшего рядом бункера большое полено.
– Да, по крайней мере не замерзнем, – оживленно отозвалась Флоренс, которую в данный момент больше занимал санузел. Что он собой представляет, в каком состоянии? И есть ли вообще? Она тоже подошла к плите, но Джекоб уже занялся осмотром шкафов, выдвигая ящики, открывая дверцы буфетов.
– Да тут все есть! – радостно провозгласил он. – Растопка. Спички. Фитили. Не волнуйся. Скоро у нас будет и тепло, и светло.
– Превосходно. – Флоренс выдвинула ящик на передней панели плиты и отпрянула, опасаясь быть осыпанной пепельной пылью. – Это все очень хорошо, Джекоб, но с водопроводом и туалетом было бы еще лучше.
Джекоб, словно догадываясь о ее тревогах, приблизился к ней и мягко положил руку ей на плечо. Она в это время, присев на колени у плиты, сгребала совком золу.
– Не беспокойся, Фло. – Он тихонько сжал ее плечо. – Что-нибудь придумаем. Все образуется, вот увидишь.
– Будем надеяться, Джекоб. Раз ты так говоришь. – Флоренс с удовольствием разделила бы его энтузиазм, но она плохо представляла себя в роли колонистки, осваивающей земли Дикого Запада.
– Я в этом уверен. – Джекоб поднялся и продолжил осмотр, на этот раз выискивая сантехнические устройства.
– Вообще-то здесь есть какие-то трубы и кран, – задумчиво проговорил он, стоя у раковины, и жестом указал на свою находку, которую Флоренс в панике не заметила. – Думаю, водопроводную воду устроить можно. А если есть водопровод, значит, есть и все остальное.
– Слава Богу!
Джекоб взял фонарь, застегнул плащ по самое горло и направился к выходу.
– Так. Попробуй-ка пока затопить печь, – он ободряюще улыбнулся ей, – а я пойду проверю водопроводную систему. – Он решительно распахнул дверь и шагнул на крыльцо. Шквал ветра швырнул в помещение поток дождевой воды. Джекоб махнул ей и исчез в ночи.
– Что ж, приступим, – процедила сквозь зубы Флоренс, усаживаясь на корточки перед плитой, и, одолеваемая безысходным отчаянием, принялась перебирать поленья.
