Текст книги "Смертельная песня (ЛП)"

Автор книги: Меган Креве

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Кейджи что-то такое говорил, – сказала я, уняв трепет от воспоминания. – Что человек может стать демоном, если он так зол, что злость поглотила его после смерти.

– Вот! – сказала Чиё. – Это оно.

– Но к чему тут Фудзи? – сказала я. – Зачем ждать Обон, если с ним уже много духов? Ему не нужно мстить ками за людей, что убили его и его семью, он мог убить их сам, если бы захотел.

Мы проверили еще несколько страниц, но подробностей не нашли. Чиё отодвинулась от экрана и вздохнула:

– Мы не можем спросить жену, но, может, он пересекался с кем-то, с кем работал, кто еще жив.

– Но в статьях нет имен якудза, – сказала я. – И даже если мы найдем, мы не знаем, кто убил его. И что они сделают с нами, если мы начнем задавать вопросы?

– Я могу справиться с якудза, – заявила Чиё, но я помнила, как она сюда шла. Она даже идти не могла нормально.

Если бы только нас кто-то направил… Я скользнула взглядом по окну в поисках маленькой птички. Я не видела воробья, но она всегда была рядом. И сейчас должна.

– Жена Омори не может рассказать всего, но может хотя бы указать направление, – сказала я, поднимаясь.

Мы поспешили вниз и к храму.

– Эмико! – звала Чиё, привлекая взгляды. – Эмико, нам нужно с тобой поговорить!

Мы уже видели врата храма, когда над ними появилась коричневая фигурка.

– Вот она, – мое сердце трепетало. Воробей опустился на подоконник рядом с нами и склонил голову.

Я не сразу подобрала слова.

– Вы – жена Омори, – сказала я. Воробей смотрел на меня, черные глаза блестели. – Вы помогли мне, – продолжила я. – Теперь… мы хотим понять, чего хочет Омори от горы Фудзи, что его ведет… Если вы можете нам показать то, что даст ответы, мы будем очень благодарны.

Воробей склонил голову. Он чирикнул и полетел по улице к телефонной вышке в другом конце.

– Думаешь, она поняла? – спросила Чиё.

– Лучше пойти за ней и узнать, – сказала я.

Я боялась, что у Чиё не хватит сил на долгий путь, но мы прошли пару поворотов, и воробей влетел в небольшое здание станции. Он постучал по нужной точке на карте на автомате с билетами, и Чиё купила их нам.

Поезд двадцать минут ехал на юг. Воробей присоединился к нам и повел по широким улицам между высокими зданиями бежевых и персиковых цветов.

– Шикарные соседи, – сказала Чиё.

Она замерла на миг, чтобы перевести дыхание, а со второго этажа донеслись звуки пианино. Игра не ладилась, мелодия оборвалась с ругательством. Чиё смотрела на дом, пальцы постукивали по ноге. Ее лицо исказила меланхолия.

Я вспомнила пианино в доме Икеда. Она может уже не сыграть на нем.

– Прости, что мы не можем навестить твоих родителей, – сказала я. – Это тяжело.

Она отвела взгляд.

– Такео был прав. Я могу позвонить им вечером. Они знают, что я в порядке, и я знаю, что они в порядке. Это важно.

Но мы шли за воробьем, и она вытирала пот со лба. Она сказала:

– Звучит, может, глупо, но… я пытаюсь представить своих родителей с горы, но ничего о них не знаю. Даже не знаю, как они выглядят.

Потому что мне было сложно говорить с ними даже с ней. Боль пронзила грудь, я позволила вылиться воспоминаниям.

– Твоя мама высокая, худая и изящная, очень красивая, – медленно сказала я. – Она добрая и спокойная. И очень умная. Если ками спорят, она знает, как решить спор так, чтобы все были довольны. И она очень красиво поет, – я слышала ее голос в голове. – Твой папа крупный, высокий, похож на саму Фудзи. Он может говорить с каждым так, чтобы тот чувствовал себя самым важным в мире, и он не терпит обмана. Когда он смеется, его слышно по всему замку. Все смотрят на них, потому их избрали править, – я замешкалась. – Уверена, они хотят тебя встретить.

Чиё опустила голову.

– Ты не знала, да? Что они не твои настоящие родители.

Боль стала сильнее. Я ответила не сразу.

– Не знала.

– Что ж, – сказала Чиё, – тогда знай, что твои родители тоже хорошие люди. Они делали для меня все – всегда заботились, но не были навязчивыми и строгими. Думаю, ты будешь счастлива с ними, когда все закончится.

Она улыбнулась мне, но я слышала дрожь в ее голосе. Я неловко смотрела на нее.

Она забрала мою жизнь, но и я забрала ее. И даже если она не признавала этого из-за своей веселой натуры, не только я буду скучать по дому, что считала своим.

Воробей пролетел перед моим лицом, вырывая меня из мыслей. Он указывал на дверь бледно-желтого дома. Когда мы с Чиё подошли к входу, он ткнул клювом в имя в списке жителей. Кобаяши.

– Это имя было в тех статьях, – сказала я Чиё. – Домработница Омори. Хотя имя обычное. Но иначе зачем его жена привела нас сюда?

– Не впечатляет, – сказала Чиё.

Она нажала кнопку рядом с именем. Через миг глухой голос раздался в колонке.

– Да?

– Мы хотим увидеть госпожу Кобаяши, – сказала Чиё.

– Кто это?

– Это проще объяснить лично, – ответила Чиё.

Ее бодрый тон успокоил женщину, потому что раздалось гудение. Воробей не последовал за нами в фойе, а мы направились к лифту.

Когда мы вышли, я увидела приоткрытую дверь одной из квартир. Худая женщина средних лет с каштановыми волосами выглядывала оттуда.

– Вы звонили? – сказала она.

– Да, – солнечно улыбнулась Чиё. – Нам нужна ваша помощь.

– Моя?

Чиё кивнула.

– Нам хотелось бы с вами поговорить.

Площадка была пустой, но кто-то мог слушать за дверями.

– Тема личная, – сказала я. – Мы можем поговорить внутри?

Госпожа Кобаяши посмотрела на каждую из нас, оценила, что мы не несем угрозы.

– Да, не нужно тут стоять, – сказала она. – Заходите.

Хотя фойе и площадки здания были оформлены изящно, гостиная госпожи Кобаяши оказалась простой, с темным ковром, диваном с подушками и двумя деревянными стульями. Мы с Чиё сели на диван.

– Итак, – женщина опустилась на один из стульев. – В чем дело?

– Нам нужно узнать о Кенте Омори, – сказала Чиё. – Вы работали у него, да?

Женщина сцепила руки на коленях.

– Кента Омори? – сказала она. – Не знаю такого имени.

– Думаю, знаете, – сказала Чиё. – Будет сложно объяснить, как мы попали сюда. Но е бойтесь. Мы не якудза. Мы хотим узнать о нем больше.

Она улыбалась, словно говорила не об убийстве.

– Чиё, – сказала я, она беспечно взглянула на меня.

Госпожа Кобаяши встала, поджав губы. Она выгонит нас. Может, решит, что мы сплетницы, или что связаны с бандой Омори. У нее нет причины доверять Чиё, ведь Чиё угрожала, не замечая этого. Почему она не замечала?

Потому что она была ками. Она не знала другого подхода, кроме бодрой уверенности. Я хотела узнать, что поведает нам эта женщина, но я могла это скрывать, как человек.

– Вам стоит… – начала госпожа Кобаяши.

Я быстро встала, потащив Чиё за собой.

– Простите мою подругу, – сказала я, кланяясь. – Я не объяснила ей, как серьезно дело. Она не хотела выказать неуважение.

– Конечно, не хотела, – сказала Чиё. – Я только…

Я посмотрела на нее.

– Лучше говорить кому-то одному. Подождешь меня в фойе?

Она замерла, нахмурилась, но ее веселый характер победил смятение.

– Да, это ведь была твоя идея. Но не задерживайся!

Дверь за ней закрылась, а я повернулась к госпоже Кобаяши. Она стояла у стула с неуверенным видом.

– Простите, – сказала я. – Знаю, вам сложно говорить. Мы не хотели пугать вас. Она… порой не думает

Думает. Но как ками.

– Не думаю, что могу вам помочь, – сказала скованно госпожа Кобаяши, но не двигалась.

Я бы согласилась рассказать что-то незнакомке, вызвавшей плохие воспоминания? Я невольно вспомнила рану, что оставил мне огр. Меня охватила дрожь. Несмотря на этот страх, я боролась. Потому что знала, что это может изменить ситуацию между жизнью и смертью.

– Госпожа Кобаяши, – сказала я. – Мне очень жаль напоминать вам, что у вас были плохие времена. Но мне важно узнать все, что можно, о смерти Кенты Омори. Его дух… не упокоен. Он уже навредил дорогим мне людям. Вы чувствовали дрожь, заметили, что жарко и нет дождя? Это из-за него. Мне нужна ваша помощь, чтобы все не стало еще хуже.

Я смотрела на нее, надеялась, что она примет мои объяснения. Молилась, что ей хватит сил подумать, что такое возможно.

– Вредит? – спросила она, хмурясь. – Это не похоже на господина Омори.

– Я пришла под охраной других духов, что хотят остановить его, – сказала я. Как ее убедить? Я замолчала. Она нашла тела. Мы знали то, чего не было в статьях. – Дух госпожи Омори привел меня сюда. Я видела ее. Я знаю, что сделали с ее языком.

Госпожа Кобаяши вздрогнула. Она безмолвно смотрела на меня.

– Прошу, – сказала я. – Расскажите хоть что-нибудь.

Она вдохнула и шумно выдохнула.

– Хорошо, – сказала она и села на стул. Ее волосы закрыли лицо. – Я работала на Омори семь лет. Я могу рассказать многое, но не все будет уместно. Что ты хочешь узнать?

– Что было важным для него? – спросила я. – Что он хотел сделать? Что больше всего волновало?

– Это… Судя по словам твоей подруги, вы знаете о его связях?

– Якудза, – прошептала я.

– Да, – сказала она. – Но это происходило вне дома, он не говорил при мне об этом. Он говорил о законной стороне его дел, о домашних делах. Он гордился тем, что мог устроить любое дело в нужные сроки. Когда он хотел здание или участок земли, а владельцы сопротивлялись, он всегда знал, кого можно направить туда. И ему нравилось говорить, что он получает результат быстрее, чем те, кто всем угождает.

Успех дела мотивировал Омори. Как далеко он заходил ради него?

– Он вредил людям ради дела? – спросила я.

Она поджала губы.

– Уверена, что он старался уговаривать их, он знал, как это делать. И он не был жестоким человеком. Он любил говорить о честности и справедливости, и это были не простые разговоры. Когда мой муж потерял работу, потому что его начальник решил повысить племянника, господин Омори, услышав об этом, не только вернул моего мужа на место, но и сделал так, чтобы они поменяли правила в компании, чтобы такое не повторилось. Не знаю, как ему удалось. И не хочу знать. Но он сделал это, хотя ему от этого выгоды не было.

Я растерялась. И этот человек стал демоном, удерживающим в заложниках ками горы Фудзи, рискующим людям во всем мире? Где здесь справедливость?

– И его семья тоже была ему важна, – продолжила госпожа Кобаяши, пока я молчала. – Ему нравилось рассказывать, как он ухаживал за женой. Он хотел жениться на ней давно, они встречали полгода, но она не была готова осесть. Она чуть не бросила его, потому что он был очень серьезен! И он ждал. Он сказал, что не видит другую женщину на ее месте, и он дал ей время подумать. Он ни на кого не смотрел. Они виделись часто, и он был вежливым, не давил. И после пары лет она поняла, что готова к этому, что он всегда ей нравился. Даже после десяти лет брака они так смотрели друг на друга… – она тихо рассмеялась. – Признаю, порой я завидовала.

А теперь его жена боялась его. Мне было не по себе.

– А что было перед его убийством? – спросила я. – Он изменился? Стал вести себя странно?

Госпожа Кобаяши нахмурилась.

– Я бы так не сказала. За месяц до случая я слышала, как он ссорится по телефону, и не раз, наверное, со своими коллегами, потому что он говорил о решении насчет текущей стройки. Он видел, что хотят сэкономить на безопасности людей. Он говорил, что это неправильно, что он найдет способ лучше. Проект был самым большим у него. Я… думаю, из-за него за ним и могли прийти. Он будто взял дела в свои руки, принимал решения, что начальники не одобрили бы.

– Его убила его банда? – спросила я, вспомнив статью.

– Он знал тех людей, – сказала она. – Звучал испуганно… – ее голос дрожал. Мое сердце екнуло.

– Вы были там, – сказала я. – Мы думали, вы только нашли их после этого.

Она опустила голову.

– Я была на кухне и готовила еду детям в школу, – сказала она, – а они завтракали вместе. Они всегда так делали, даже если он был занят. А потом я услышала грохот. Люди выбили дверь, словно не боялись, что их увидят! Я не знала, что делать, испугалась и спряталась в туалете.

Она замолкла, сжав кулаки. Я не торопила ее, но ответ был близко.

– А потом…? – тихо спросила я.

– Я слышала все, – прошептала она. – Господин Омори просил их опомниться, говорил, что босс этого не хочет. Но они говорили, что он перешел границу. И выстрелили в него. Но только ранили, чтобы он не отбивался. Он кричал, пока не сорвал голос, а они издевались над госпожой и детьми, они не останавливались…

Она моргала. Мои глаза пылали. Было ужасно, что она была свидетелем этого. Было ужасно и Омори, несмотря на то, кем он стал. Он видел, как пытают семью, и не мог ничего сделать. А все случилось из-за него.

– Они хотели наказать его, – прошептала через миг госпожа Кобаяши. – И прекратили это, застрелив госпожу и детей. Они направили дуло на господина, но он не звучал испуганно, была лишь злость и уверенность… Я слышала его последние слова. Он словно угрожал. Словно мог вернуться.

Я выпрямилась.

– Что он сказал?

Она вытерла слезы и посмотрела на меня.

– Я больше не буду бессильным.

Слова пронзили меня холодом. Омори думал перед смертью о силе. И он получил ее, а потом захватил гору. Понимал он, сколько жизней в его руках?

Но, может, мы могли использовать то, что рассказала госпожа Кобаяши, для себя, даже если он был уже не тем мужчиной, каким был когда-то.

– Спасибо, что рассказали, – сказала я. – Надеюсь, это нам поможет. У вас ничего не осталось от Омори? Писем, документов… – это могло показать, с чем он был связан до смерти.

– Есть немного, – ее щеки покраснели. – Я не знала, что это пригодится. Минутку.

Она ушла в другую комнату и вернулась с коробочкой, что передала мне. Я открыла, а там было простое золотое кольцо со скромным изумрудом, ручка с позолотой, листок, похожий на список покупок: болты, наждачная бумага, морилка.

– Я должна была принести это, чтобы господин починил ножку стола, – начала объяснять госпожа Кобаяши. – Ему нравилось делать такое самому. Но я не знала, что это может как-то пригодиться… Ручка была его любимой, ее дал ему профессор из университета, он подписывал ей все бумаги. Я подумала, что ему не понравилось бы, если бы ручка попала к врагам. А кольцо – госпожи. Первый его подарок на ее день рождения. Оно было в чистке, и я должна была забрать его. Я хотела продать его, но вспомнила, каким щедрым был ко мне господин Омори, – она потерла колени, и я вдруг поняла, почему в таком здании у нее было простое оформление квартиры. Эта щедрость ее смущала.

Я не видела во всем этом особой пользы, но, чем больше я знала об Омори, тем очевиднее становилось, что он был очень сложным человеком.

– Я могу это одолжить? – спросила осторожно я. – Я верну это, когда его дух упокоится. Мы попробуем все, чтобы этого достичь.

– Я… хорошо, – сказала госпожа Кобаяши. – Они все равно не мои. И если это поможет господину Омори, я буду рада. Он лучше, чем вы думаете, клянусь.

* * *

Я рассказала Чиё все, что услышала, пока мы ехали на поезде в храм.

– Ого, – сказала она, когда я замолчала. – Как думаешь, это поможет в сражении?

Я думала об этом, едва вышла из квартиры.

– Так можно объяснить его одержимость силой. И… он добивается цели, он выбрал нужную мишень для этого – он был изначально сосредоточен на тебе. И стал еще сильнее сосредоточен, когда узнал о пророчестве. Ты можешь его остановить. Его призраки не пытались остановить других ками, когда схватили тебя и Такео, они дали им сбежать.

Чиё хмыкнула.

– Похожее было, когда мы шли за мечом. Остальных они замечали, когда те мешали призракам добраться до меня. Было сложно понять, ведь мы были вместе. И все же на Хару они напали, – она оскалилась.

– Стратегия не идеальна, – сказала я. – Но… может, можно как-то обмануть его, заставив думать, что ты поймана, чтобы он расслабился?

– О-о-у, звучит весело, – сказала Чиё. – Как нам это сделать?

– Не знаю, – призналась я. Я надеялась, что меня вдохновит по пути в Исэ, или у Такео будут идеи.

Когда мы пришли к вратам храма, уже темнело. Чиё было уже лучше, она шла на ровных ногах. Я обошла здание и увидела Хару, что ждал меня с желтым амулетом в руке. Такой же шелковый мешочек висел на его шее.

– Мы с Митсуокой купили нам новые, – сказал он. – И немного припасов. Они были полезны раньше.

Я не переставала искать взглядом Кейджи. Он бродил вдоль пруда, освещенного фонарями, его амулет выделялся на фоне синей футболки.

– Спасибо, – сказала я, посмотрела на Хару и забрала амулет. – Они нам понадобятся.

– Думаешь, в Исэ будет опасно, – сказал Хару, и это звучало как утверждение, а не вопрос.

– Не вижу другого варианта, – сказала я. Даже если мы найдем слабости Омори, нам все еще придется сражаться с армией призраков, и их будет явно больше, чем до этого.

Нужно было помнить то, чему я научилась во дворце, – уделять внимание инстинктам, а не думать только о силе. Может, если я смогу понять, как различать инстинкты, я смогу делать что-то большее, чем изгонять призраков, хотя мне уже не быт такой сильной, как ками-воины.

Я провела большим пальцем по нежной ткани амулета, что мог защитить мою жизнь. Хару был в новой рубашке, кто-то купил ему светло-серую, но я все еще помнила темное пятно крови на его животе.

– Тебя это не тревожит? – невольно спросила я. – Что Чиё может одним взмахом того меча убить десять призраков, может исцелять раны, но один только нож может убить тебя или меня?

Он криво улыбнулся.

– Все мы стараемся. Не наша вина, что она в тысячу раз лучше.

Он только все ухудшил.

– Ты чуть не умер, – возразила я.

– Да, – он сел на край платформы, вытянул тонкие ноги на траве. Голову он повернул к лесу. Чиё стояла у леса с Такео, рассказывала, наверное, о наших находках. Хару провел рукой по волосам, чтобы они стояли торчком сильнее обычного.

– Не буду делать вид, что мысль, что меня ударят ножом в живот, не пугает меня, – сказал он тихим голосом. – Хотелось бы, чтобы он не тревожилась обо мне. Но при этом я думаю, что это… правильно. Когда я встретил ее, я понял. Что ради нее стоит бороться. Друзья, сестры ругали меня за то, что я так зациклен на ней, и я спрашивал себя, может, они правы. Но теперь все в порядке. В сказках парни часто защищают невероятных женщин. Никто над ними не смеется. А я рад играть такую роль. Пока она хочет, чтобы я был здесь…

Я рассмеялась.

– Думаю, в этом ты можешь быть уверен.

Его улыбка увяла.

– Я боялся, когда добрался до Нагои, что она расстроится, увидев меня здесь, скажет, что от меня нет пользы. Но она этого не сделала. И я могу бороться за нее. Так что я знаю, где должен быть.

Да. Его уверенность отозвалась дрожью в моих костях.

– Нам не стать ками, – добавил он. – Но это не значит, что мы – ничтожества.

– Конечно, – сказала я. И у меня есть роль. Если бы не я, Такео и Чиё еще были бы заперты.

– Хару! – позвала Чиё, он помахал ей. Мы хотели встать, но тут на краю двора возникла тонкая фигура, стала плотной и пошатнулась в нашу сторону.

– Сора! – закричала она, вытягивая тонкие руки. – Сора!

– Аямэ! – я вскочила на ноги. Ее волосы были спутаны, синее одеяние, в котором она была, когда украшала меня для праздника, была изорвана и в пятнах. Но ее объятия были крепкими. – Вы сбежали от призраков, – сказала я, крепко обнимая ее в ответ. Я не могла подобрать слова. – Откуда вы узнали, где мы? Матушка, отец…

– Все еще там, – прохрипела она мне в плечо. – Я едва… Я не прекращала бежать… Если бы меня поймали… – ее голос оборвался с дрожью. – Я хотела бы освободить их всех, Сора, но знала, что даже самой сбежать сложно, и куда важнее было найти тебя.

Она отпрянула и подняла руку. Ее указательный палец обвивал темный волос. Она коснулась им моей щеки, и он рассеялся.

– С твоей расчески, – сказала она. – Она была при мне, когда они напали. Твой волос привел меня к тебе.

Слова Такео о магии всплыли в голове: «Кровь поет крови, сердце – сердцу, дух – духу». Все во мне пело при виде тетушки невредимой.

Другие собрались вокруг нас. Аямэ отвела от меня взгляд, посмотрела на Чиё. Она напряглась, пока смотрела. А потом коснулась одного из лавандовых хвостиков. Я ожидала, что она отругает Чиё за выбор цвета волос. Но вместо этого на ее глазах выступили слезы.

– Это правда, – прошептала она. – Призраки говорили, что есть другая девушка, что Их высочества обменяли свою дочь на человеческую, чтобы защитить ее, но я не верила…

Она посмотрела на меня. Я чувствовала, что во мне почти нет ки, я словно была пустым деревом. Ужас подавил мою радость.

– Это правда, – снова сказала она. – Сора, ты…

– Знаю, – сказал я резче, чем хотела. Аямэ не заметила. Она повернулась к Чиё и низко поклонилась.

– Большая честь встретить вас, – сказала она.

– Кто вы? – спросила Чиё, вскинув брови.

– Она – одна из горных ками, – сказал Такео. – Верная слуга твоих родителей.

– Аямэ, – сказала она с еще одним поклоном.

– А я Ик… – Чиё замолчала, впервые поняв, что это уже не ее фамилия. – Я Чиё. Рада вас видеть.

– Что на горе? – вмешалась я. – Что делает демон? Как ты сбежала, Аямэ?

Она молчала. Я не понимала, почему, пока Чиё не кивнула, сказав:

– Да, расскажите нам, – и Аямэ сделала вдох. Чтобы рассказать ей.

Я уже не считалась важной.

Я не думала, что мое сердце может разбиться еще сильнее. Я ошибалась. Оно словно треснуло в середине. Но, даже если Аямэ волновала теперь только Чиё, я хотела ее выслушать.

– Ужасно, – сказала Аямэ. – Плохо быть рядом с призраками, но они принесли сети и веревки в крови, измазали стены нашего красивого дворца этой кровью, мы едва могли дышать. Многие не могли двигаться через несколько часов. Я выбралась, потому что мне повезло. Демон отправил нескольких призраков поискать ками, что исполнит их приказ. Я вызвалась, чтобы увидеть, что случится, и они отпустили нескольких из нас восстановиться в комнате, что они не пачкали. Меня никто не замечал, женщину с заколками и шпильками, пока я не ударила их палочками для волос и убежала. Не знаю, как мне удалось. Наверное, Фудзи дала мне силу.

– Мы рады, что вы добрались невредимой, – сказал мрачно Такео.

– Глупо со стороны Омори, – сказала Чиё. – С чего ками хотеть помогать ему после всего, что он сделал?

Аямэ скривилась.

– Его больше тревожат… ваши родители. Демон приказал пытать их. Он ослабляет их, пока не сможет убить. И мы слышали их крики… Не все смогут удержаться. Мы долго держались, но чем дальше, тем сложнее для них бороться. Вскоре они примут требования демона, лишь бы правители не погибли.

Понимание было ударом под дых. Я не думала о таком, но ради спасения матушки и отца даже Такео согласился бы на все. Его верность заглушила бы логику. Омори использовал натуру ками против них.

Госпожа Кобаяши сказала, что он хорошо умел уговаривать людей сделать то, что он хотел, да? Я подавила дрожь. И он пытал матушку и отца без остановки… Закрыв глаза, я не могла прогнать картинки, что вызвала история Аямэ.

– Что он хочет от ками? – спросила Чиё.

– В этом худшая часть, – сказала Аямэ. – Когда они только пришли, демон требовал, чтобы мы возродили его и призраков. Ваша мама пыталась объяснить, что у нас нет такой силы. Мы можем лишь дать духу, что достоин, подселиться в тело другого живого существа на время. И демон спросил, можно ли подселиться к человеку.

Такео вздрогнул.

– Нельзя так делать.

– И не сделали, – сказала Аямэ. – Она сказала ему это. Но он настаивал попробовать. Он думает, что это сработает в дни, когда призраки сильнее всего.

Моя кожа похолодела. Когда дух подселяли к животному, как в случае с госпожой Омори, жизнь птицы оставалась, но дух человека мог видеть и чувствовать все, направлять птицу, куда пожелает. Что будет, если подсадить духа к человеку?

– Он готовит нас к первой попытке, – сказала Аямэ. – Потому он дал некоторым из нас восстановить ки. И если ему понравится результат, он хочет оживить всех призраков, что будут с ними во время Обона.

19

Мне снились призраки, кровь и крики, когда кто-то разбудил меня тряской. Я скривилась и потянулась за коротким мечом Такео. И тут узнала тревожное лицо Аямэ в тусклом свете перед восходом солнца.

– Что не так? – я села. Было слишком рано, чтобы ловить поезд до Исэ. Когда я ушла спать, то выбрала маленькую комнатку, чтобы побыть одной. Теперь хотелось видеть Такео и Чиё, чтобы знать, что они в порядке.

Аямэ заламывала руки.

– Я была рада найти тебя и забыла. Я проснулась и вспомнила, что не сказала.

– Что? – спросила я.

– Чтобы перенести души, демон отправил призраков собрать людей, и не только туристов в горах, – сказала она. – Они держат пленников в комнате рядом с той, где ками дали восстановиться. Там была пара, я слышала, как их привели, и жена говорила, что они хотела увидеть дочь, что жила в замке с ками.

Ее безумные глаза смотрели в мои впервые после того, как она поняла, кто я и кем не была. В горле пересохло.

Икеда. Мои родители. Когда мы говорили с ними, мы опустили подробности об угрозе на горе, дали им поверить, что их дочь еще там. Так было проще.

Но они не хотели ждать, они пошли за мной.

Они поняли, что там опасно, но решили рискнуть. Вернуть меня. Я прижала ладони к лицу. Теперь они были в ловушке и ждали, пока их используют – как там сказал Томоя? – как образец для экспериментов Омори.

– Вы говорили остальным? – спросила я. Если Чиё узнает, все будет как вчера. Она любила родителей, как и Хару. Она бросит все, чтобы спасти их.

Может, все было не так ужасно. Если Омори направит почти все силы в Исэ, то в замке призраков останется мало. Судя по словам Аямэ, ками были уже подавлены, охрана не требовалась. Если мы пропустим Исэ и направимся в горы…

Нет. Желудок сжался. Тогда мы придем без зеркала. В видении Рин оно нужно Чиё для спасения горы. Если пророчество не исполнится, поражение неминуемо.

Если она сейчас встретится с демоном, он так ее ранит, что она не придет в себя к Обону. Он может ее убить. От нее зависело столько жизней.

От нее.

Аямэ покачала головой.

– Я подумала, что это нужно знать тебе. Они искали тебя. Но растили Чиё. Конечно.

– Не говорите ей, – попросила я.

– Но… – начала Аямэ.

– Не говорите никому, – повторила я тверже и схватила Аямэ за руку. – У Чиё есть долг. Мы не можем отвлекать ее. Если она бросится туда без подготовки, она не сможет победить демона. Понимаете?

После долгой паузы Аямэ кивнула.

– Ты права, – сказала она. – Ее не нужно тревожить.

– Спасибо, – сказала я и сделала паузу. – А где была та комната в замке?

– Спереди, – сказала Аямэ, растерявшись. – На полпути между главным входом и вашей комнатой.

Я кивнула, она решила, что так я ее отпускаю. Она ушла, а я пошла за ней к слабому свету за бумажными стенами.

Если бы я рассказала Икеда, кем была, когда мы были у них дома, они бы не пошли в гору. Я думала только о себе, о своей боли, не учла их чувства. Они хотела видеть меня так сильно, а теперь могли погибнуть из-за призраков Омори.

Чиё не могла рисковать, спасая их, но для меня не было роли в пророчестве. Я не участвовала в плане по спасению Фудзи. Я нужна была своим человеческим родителям. Может, мне пора найти то, что я могу сделать сама, а не ходить за ками со своей жалкой помощью. Чиё и Такео могли идти за зеркалом, а я пойду на гору и попробую оградить Икеда от беды, в которую сама завела.

Призраки не обратят внимания на человека. Аямэ сказала про комнаты, и я могла быстро попасть туда, войдя в замок. Может, я смогу узнать там больше об Омори. А если проиграю, Чиё и остальные сразятся и без меня.

А я попытаюсь все исправить.

Я осторожно встала, чтобы подо мной не скрипели половицы. Если я уйду, пока все спят, я избегу объяснений и споров, что лишь занимали время зря.

Я вытащила офуда и быстро написала сзади послание.

Я нашла другой способ помочь. Увидимся в Исэ.

Оставив послание на месте, где спала, я взяла свою сумку и вышла из комнаты. Я завернула за угол и побежала к выходу…

…и чуть не сбила Кейджи.

Он сидел на ступеньках, подперев рукой подбородок. Я замерла, он обернулся и тоже застыл. Он осторожно поднялся на ноги.

– Куда ты идешь? – спросил он.

– Погулять, – сказала я, выпалив первую пришедшую на ум ложь. – Не спится.

Он смотрел на меня сквозь очки.

– Нет, – сказал он. – Ты уходишь.

От этого мое сердце екнуло.

– Не твое дело, – сказала я тихо.

Он растерялся. А потом сказал:

– Такео думает, что его.

– Это не так.

Но если Кейджи пойдет к нему, я не смогу убежать от ками.

– Если скажешь, куда идешь, – сказал Кейджи, – я не скажу ему. Никому.

Я не понимала, врет ли он, но я должна уйти, пока нас не услышали.

– Я иду к горе Фудзи, – сказала я. – Аямэ видела там Икеда. Они пошли за мной, и их поймали призраки. Я верну их.

Я готовилась к спору, но Кейджи посмотрел на меня со скованным видом. А потом опустил голову.

– Удачи, – сказал он.

Я оставила его и побежала по землям храма, странная боль ощущалась в груди, словно часть меня хотела, чтобы он сказал больше.

За стенами ревели машины. Даже так рано город не спал. Я замерла у ворот, потеряв уверенность. Без ки на путь уйдет несколько дней.

Автобус проехал мимо, и я бы рассмеялась над собой, не будь так встревожена. Конечно. Я могла добраться туда как человек, только нужно найти правильную станцию.

* * *

Пару часов спустя я сидела в автобусе, что двигался к горе. Людей было меньше, чем я ожидала. Я знала, когда следила за туристами, что в пик сезона автобусы были забиты людьми. Но занято было лишь пол-автобуса. Я понимала причину. Женщина передо мной повернулась к мужу, когда мы отъехали, и хмуро сказала с акцентом Хаката:

– Работник отеля сказал, что недавно были толчки. Землетрясения ведь не будет?

– Уверен, если бы было опасно, они отменили бы поездки, – ответил он, обвив рукой ее плечи. – Риск есть всегда.

Многие туристы, видимо, решили не рисковать.

Я не видела у дороги за деревьями огни призраков, но была уверена, что слуги Омори были там и следили. Я спрятала амулет под блузку, ножны скрывались под штанами и краем блузки.

В пути я думала о плане, сколько могла. Я пройду к скрытому проходу в горе как турист, сбившийся с пути. Потом проникну и найду комнату, где держат людей. Я освобожу узников и уведу их. Как только мы выйдем наружу, призраки и не поймут, что мы сбежали. Пока я могу изгонять призраков офуда, это сработает.

Но это если я угадала стратегию Омори. Мне не нравилось, что ками страдают в замке, но я видела, как слабели Чиё и Такео, проведя пару часов среди крови. Я не могла вынести ками, чтобы нас не заметили. В горле появился комок, и я не могла его сглотнуть.

Чиё придет за ними завтра, и у нее будет все, чтобы исполнить пророчество и вернуть гору. Я буду верить в это.

Автобус остановился, и я вышла с другими пассажирами. Они направились во двор с ларьками и магазинами. Гиды рассказывали инструкции группам, ревели двигатели, приезжало все больше машин и автобусов. Людей в гору шло меньше, но остановка была шумной.