Текст книги "Смертельная песня (ЛП)"
Автор книги: Меган Креве
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
Сердце колотилось, я покинула остановку. Я замерла там, где цемент переходил в землю, на миг я сдалась. Ветер шуршал ветвями сосен и берез, среди которых я играла ребенком, он играл с моими волосами, приветствуя дома запахами земли и камня, всего, что было здесь. Это было так знакомо, что боль вызвала слезы на глазах.
Я сморгнула их. Нет времени на ностальгию. Омори может вот-вот начать «проверку».
Я пошла по траве у дороги и ушла в лес. Прутья хрустели под ногами. Был мой шум, шелест ветра, а гора оставалась тихой. Не было птиц над головой, не гудели жуки. Они убежали, когда прибыла армия Омори?
Я шла по лесу на склоне и заметила среди деревьев несколько огней. Призраки. Их было не так много, когда они попали на гору впервые, но и сейчас человеческие глаза могли упустить многих. Пот выступил на коже, что была холодной, несмотря на жару.
Я шла, отмечая призраков по пути. Пока они думали, что я их не вижу, они не сочтут меня странной.
Когда я услышала журчание воды, я замерла и вытерла лоб. Это ручей из замка?
Призрак был близко, едва видимый на солнце. Если бы я не искала их, я бы не заметила ничего странного. Я шла дальше, будто не видела его, давя желание скривиться, когда он задел мое плечо. Рука дернулась к офуда в кармане. Призрак решил, что я безвредна, ведь улетел через пару секунд.
Я спешила, взглядом улавливала еще больше огней призраков. Омори не оставил гору незащищенной. Я озиралась, игнорируя невидимых солдат. Еще несколько шагов, и я наступила на влажную землю с мшистыми камнями. Я чуть не забрела в ручей, не заметив. Он был мельче обычного, но все еще тек по камням.
Я зашла далеко, и вход уже темнел впереди. Я опустилась на колени, умылась водой из ручья и выпила воды, набрав ее в ладони. Меня наполнил холод, очищая голову.
Бегущая вода была вредна злым духам, как кровь для ками. Пока я была у ручья, призраки меня не тронут.
Я встала и прошла вход, не взглянув на него. Краем глаза я видела, что в пещере полно огней призраков. Даже если я пойду туда, меня поймают.
Но был другой путь, и призраки могли его не знать.
Я уходила от ручья, оставила пещеру позади, двигаясь по пути, по которому вела меня матушка, когда я была младше, чтобы я знала этот маршрут. Я заметила сначала старый кедр, его ветви склонялись к утесу, а потом острые камни, похожие на зубы. Я обошла заросли вокруг камней, пока не скрылась от всего леса. Здесь огней не было. Я с радостью подошла к стволу дерева. Пальцы нащупали край трещины за деревом – запасной выход для ками, что не могут попасть в замок с помощью ки из-за раны.
Я втиснулась туда. В темноте в нескольких шагах виднелся проем. Только если пройти до стены, можно увидеть поворот, что вел в гору. Если бы все было нормально, этот проход охраняли бы ками, чтобы сюда не забрел человек или злой дух.
Я шла вдоль шершавого камня. Путь извивался и расширялся, заканчиваясь раздвижной дверью. Свет замка сиял сквозь панель. Я замерла у деревянной рамы и слушала.
Раньше был слышно эхо шагов и дружелюбных голосов. Теперь была тишина, которую резко разбил хриплый вопль. Он разнесся эхом и оборвался так же быстро, как начался. Я напряглась.
Напоминало голос отца.
Аямэ сказала, что его с матушкой пытают, желая убить. Если бы спасти их… Было больно из-за своей беспомощности.
Завтра. Завтра Чиё всех освободит.
Если она получит сегодня зеркало. Если она сможет с сокровищами воплотить в жизнь видение Рин.
Я отогнала тревожные мысли. Может, побывав здесь, я помогу ей покончить с этим.
Я приоткрыла дверь и выглянула в щель. Обычно замок гудел от спокойной ки горы, но я не чувствовала это как человек. И никто сейчас не был спокоен, и от этого коридор казался еще более пустым.
Если Аямэ правильно описала комнату, то люди заключены в нескольких дверях от меня. Я пошла по коридору. Жуткий запах давно высохшей крови проникал сквозь закрытые двери. Тут и там кровь проступала пятнами сквозь картины и украшенные панели, словно тени. Темные пятна были и на полу. Я уловила тихий стон и шепот, полный боли, и заставила себя идти дальше. Комната Аямэ была чистой. Если я найду ее, то люди будут в соседней.
Движение над головой заставило меня прижаться к стене. Я бы слилась с ней, но уже не могла так прятаться. Мой взгляд упал на коричневое тельце на деревянной балке. Воробей госпожи Омори. Я не ожидала, что она последует сюда за мной.
Потом из комнаты впереди вырвалось скопление огней призраков. Я замерла. Их было больше десяти, все плясали вокруг твердых тел людей. У нескольких из них руки были связаны сзади веревкой, остальные толкали их по коридору, уводя от меня. Пистолеты и ножи свисали с поясов. Телесные призраки уводили людей-пленников.
Пульс стал неровным. Я опоздала. И если призраки заметят меня, то схватят. Я никак не смогу изгнать стольких, чтобы по мне не успели попасть оружием.
Может, они просто переводили пленников в другую комнату, и у меня еще будет шанс. Я задержала дыхание, а призраки завернули за угол, уходя все дальше, я последовала за ними. Только я дошла до угла, как сзади раздался голос.
– Эй, потерянная!
Я развернулась. Ко мне шел телесный призрак. Рука дернулась к карману, но я уже слышала шаги сзади. Я сжала кулак. Я могу отбиваться, но это приведет к гибели. Или могу играть на их ошибках. Сыграть человека казалось лучшим вариантом.
Я опустила руки.
– Зачем вы делаете это с нами? – возмутилась я, первый призрак схватил меня за руку. Мой голос дрожал. – Пустите! Я хочу домой.
Другая подошла ко мне сзади и нахмурилась.
– Этой не было в комнате, откуда мы брали остальных, – сказала она.
– Она могла сбежать до того, как ты пришла, – сказал первый призрак. – Хорошо, что я заметил раньше господина Омори.
– В чем дело? – панику в голосе даже не надо было играть.
– Идем, – сухо сказала женщина. Она схватила меня за плечо и потащила за угол. Призраки разделились, меня втянули в их гущу. Я прикусила язык, чтобы не кричать возмущения.
Я оказалась в круге призраков рядом с четырьмя фигурами со связанными руками: девушкой с кровью на лбу, что показывало, что она отбивалась, пожилого мужчины, что все время дрожал, и мужчиной и женщиной, что были родителями Чиё. Икеда смотрели на меня. Я поджала губы, глядя на них, моля беззвучно их о молчании.
Они опустили головы. Призраки повели нас дальше. Я тоже опустила голову и поглядывала по сторонам, сердце колотилось. Вокруг было десять телесных призраков с ножами в руках. Почти столько же летало вокруг огнями. Чем дальше мы шли, тем дольше придется сбегать. Но призраки хотя бы не связали меня, повезло. Я нащупала под одеждой меч Такео, стараясь держаться за надежду.
Через минуту я поняла, что мы идем к комнатам матушки и отца. Призраки загнали нас в их покои, оставив шанс на побег далеко позади. Мы шли к их приемной, и низкий голос донесся сквозь открытую дверь. Хотя я не слышала его раньше, этот тембр тут же напомнил мне улыбающегося человека с фотографии.
– Я дал вам время восстановить силы. Вы видели, что будет, если вы откажетесь, уже много раз. Но если так вас не убедить, я найду другой способ. Все зависит от вас.
Омори. Наверное. Я хотела узнать о нем все, что смогу, но вдруг ощутила себя неготовой к встрече с ним. Я напряглась, переступая порог.
После пустоты замка тут было тесно. Телесные призраки стояли полукругом у платформы, где сидели раньше матушка и отец. Среди них мерцали огни призраков. У края платформы корчился ками, рядом были три призрака. Один направлял на него пистолет, другой – нож, а третий был с сетью, пропитанной кровью.
Ками был в такой же форме стража, какая была у Такео в день моего рождения. Омори знал, какого ками пытать, как знал и при жизни в своих делах. Мне стало не по себе. Кто еще больше не захочет, чтобы правители страдали, как не их защитники?
На платформе стояла одна фигура. Голова Омори была склонена, руки были скрещены на груди, он смотрел на стража. Он казался еще худее, чем на фотографиях: плечи были узкими под угольным пиджаком, нос и рот были тонкими. Но от его вида я задрожала. Он был тонким, но аура силы окружала его, как черный огонь, и даже глаза человека могли его видеть. Волоски на моих руках встали дыбом от безжалостной энергии вокруг него. Я поверила, что он давал призракам силу, едва оказалась в одной комнате с ним.
Он взглянул на нас, и я подвинулась за Икеда. Он не посчитает меня угрозой, но страж-ками мог меня узнать.
– Спасибо, – сказал Омори призракам, что привели нас. – Теперь мы начнем.
Он повернулся к стражу. Призрак с ножом погрузил лезвие в плечо ками. Тот изо всех сил старался не кривиться.
– Хватит, Иноэ, – сказал Омори со зловещим спокойствием. – Мы не хотим ему вреда. Он должен сделать выбор. Твой лорд будет страдать, пока ты медлишь, – добавил он, глядя на стража. – Почему ты ранишь его?
– Я говорил, что то, что вы просите, не сработает, – сказал ками.
– Ты говорил, что вы не пытались это делать, – сказал Омори. – И сегодня мы попытаемся, – и тут к нему полетел воробей, словно хотел опуститься на его плечо. Я задержала дыхание. Он увидит жену? Это…?
Она летела к нему, а он отогнал птичку взмахом руки и рябью ужасной энергии. Воробей отлетел к стене, а он даже не взглянул на птицу. Он смотрел на ками-стража, словно ничего не случилось.
– Вы должны отпустить нас, – сказал ками. – Из-за того, что стражи в плену, мы не можем управлять ветром и дождем, не можем успокоить Фудзи. Все в мире страдают из-за ваших поступков.
Омори покачал головой.
– Мы уйдем к концу Обона, если вы сделаете то, что мы требуем, достаточно быстро. Мы захватили гору, потому что по доброй воле вы не стали бы нам помогать. Иначе никто этого не делал бы. Что такое несколько тысяч жизней, по сравнению с целым миром?
– Люди, которых вы хотите захватить, заслужили свои жизни.
– Победит сильнейший дух, думаю, – сказал Омори. – Это честно. Не так ли в природе? Бороться, чтобы выжить. Если они хотят жизнь, они ее удержат. Я спрошу еще раз. Сделаешь то, что мы просим, или тебя нужно дальше уговаривать?
Ками молчал. Гудение энергии стало громче, от нее дрожали мои кости. Омори сделал такое быстрое движение, что я едва заметила. Один из огней исчез в стене. Через миг шипение боли донеслось из соседней комнаты, за ним и сдавленный стон.
Отец. Он был так близко. Я сжала кулаки, крик пронзил воздух. Он уже звучал как мертвый.
Страж посмотрел на стену. С каждым звуком он вздрагивал. Прозвучал треск, словно сломалась кость, вскрик и приглушенное скуление, такое безнадежное, непохожее на отца, и я стиснула зубы, чтобы сдержать свой крик.
– Хорошо, – ками протянул руку Омори. – Хорошо, я попробую, хватит!
– Хорошо, – сказал Омори. Еще взмах, и звуки за стеной утихли. Он сошел с платформы и пошел к нам. На моей коже проступил пот.
Призраки вокруг нас расступились, чтобы Омори осмотрел нас. Он обратил внимание на госпожу Икеда. Он потер подбородок с блеском в глазах.
Нет. Мысли путались, я думала о том, что рассказала госпожа Кобаяши. Она повторяла, что ему была важна семья. Остались ли эти эмоции? Он смотрел, как умирали его дети и жена…
Его губы приоткрылись, словно он хотел заговорить, а я выпалила:
– Вы хотите лишить кого-то матери?
Он посмотрел на меня, его энергия вспыхнула.
– Что ты знаешь о потере? – его голос трещал от гнева. Мои мышцы напряглись, я с трудом не отпрянула. Я склонила голову, волны силы в его теле успокоились. Я увидела, как он потирает большим пальцем обручальное кольцо на пальце.
– Начнем с нее, – сказал он.
Паника пронзила меня, один из призраков тут же разрезал веревку на руках девушки с кровью на лбу. Он указал на нее. Я сглотнула, а Омори пошел к платформе, призрак вел девушку за ним. Она спотыкалась, опускала голову. Она не боролась, опустила плечи. Я не хотела подставить ее. Как спасти всех?
Женщина остановилась перед Омори, другие призраки подались вперед, желая увидеть. Через пару секунд между мной и дверью стоял только один, и все смотрели на представление перед ними, а не на пленников.
Другого шанса может не быть.
Я осторожно вытащила из-под блузки меч, закрыла лезвие рукой.
– Кто сможет почетно стать первым, господин Омори? – призрак, которому было не больше пятнадцати лет на вид, крикнул из толпы. – Кто получит ее?
Омори рассмеялся, но скользил взглядом по призракам со странным видом. Он словно растерялся. Энергия вокруг него пошатнулась на миг. Большой палец снова коснулся обручального кольца.
– Чего-то не хватает, – прошептал он.
Он выпрямился, и смятение пропало. Я напряженно следила за ним, искала подсказки. Что случилось? Что-то повлияло на него на миг?
– Иноэ, – сказал он. – Ты хорошо служила. Хочешь такую?
Девушка вздрогнула, призрак подошла к ней с ножом в руке. Иноэ улыбалась, показывая неровные зубы, а потом повернулась к Омори и поклонилась.
– Я не могу выразить всю благодарность, господин Омори, – сказала она.
Опустив взгляд, я прижала меч к тонкой веревке на руках господина Икеда. Я не могла смотреть дальше. Отца, человеческого отца, нужно спасти.
Его руки дернулись, потом замерли, он понял, что это я. Веревка быстро порвалась под давлением меча.
Другие два призрака подвели ками-стража. Тот смотрел на девушку, а она – на него, но пустыми глазами, онемев, словно заяц, от страха.
– Прости, – сказал он.
Веревки на запястье господина Икеда были разорваны. Он поймал веревку, чтобы она не упала на пол. Я придвинулась к госпоже Икеда.
Ками-страж поднял руки, сияющие от ки. Он опустил их в грудь Иноэ. Мои глаза расширились. Я не видела еще перемещение духа, только слышала об этом.
Иноэ едва слышно прошептала молитву. Ее тело угасало. Пальцы ками сжались там, где было бы ее сердце. Свет вспыхнул между пальцев. Он потянул, и призрак исчез. Он повернулся к девушке, прижал ладони к ее груди и толкнул.
Девушка вскрикнула. Содрогнулась. Мой меч разорвал веревки на запястьях госпожи Икеды. Я взглянула на мужчину рядом с нами. Я не знала его, но он не заслуживал такой судьбы. Я начала резать и его путы.
Ноги девушки подкосились. Она упала на четвереньки. Она кашляла, ее тошнило на пол. Ками опустился рядом с ней, коснулся ее лба, и кашель утих.
Старик вздрогнул, когда веревка порвалась. Я спрятала меч в ножны и вытащила из кармана несколько офуда. Женщина у платформы, шатаясь, встала на ноги. Она посмотрела на руки, помахала ими, коснулась щек, ключиц, живота. Восторг озарил ее лицо.
– Большое спасибо, великий, – сказала она, кланяясь Омори. Ее голос словно доносился из другой комнаты.
Я вздрогнула. Перемещение сработало. Призрак, Иноэ, заняла тело девушки.
И теперь все могли перестать смотреть на нее и думать, какое тело займут следующим.
20
– Бегите! – шепнула я, толкнув Икеда к двери. А потом побежала я, прижала офуда к щеке призрака на пути, тут же изгнала и того, кто повернулся на шум. Пульс шумел в ушах. Родители промчались мимо меня, старик спешил за ними.
– Прямо из комнат, а потом направо, – сказала я им. Третий призрак прыгнул на меня, и я попала по нему офуда. И побежала, пока не напали другие. Остальные уже добрались до конца следующей комнаты. Наши ноги топали по деревянному полу с татами. Я вдруг обрадовалась, что призраки не старались закрывать двери, заходя в комнату. У нас был чистый путь.
Огни сверкали вокруг меня, холодные пальцы пронзали кожу. Тепло исходило от амулета на груди, отражая их. Холод ушел, но призрак стал плотным, палец ее лег на курок. Я прижала офуда к ее лицу. Еще три призрака стали плотными между мной и беглецами, преследуя их. Я побежала быстрее, бросилась на них с амулетами в руках. Они пропали, а я покатилась по полу, легко вскочила на ноги. Это удивляло.
Тело было медленнее и тяжелее без ки, но я привыкла и знала танец боя.
Но тело быстро уставало. Мышцы горели, когда мы вырвались в коридор. Я оглянулась. Огни преследовали нас.
– Бегите! – крикнула я остальным. Родители спешили вперед, но старик уставал. Я поравнялась с ним, мы завернули за угол, что вел к длинному главному коридору. Он дышал с хрипами.
– Еще немного, – сказала я ему.
Рядом появилась фигура с ки, и она была сильной, пронзила меня. Страж-ками, что переместил дух Иноэ, протянул руку. Он мог сбежать в общем смятении.
– Спасибо, – прохрипела я, дала ему стопку офуда. Он развернулся и изгнал призраков за мной.
Мы бежали по коридору. Госпожа Икеда споткнулась, и господин Икеда замедлился, чтобы поймать ее.
– Быстрее! – сказала я. – Мы почти там, – дверь впереди, на бумажной панели был нарисован журавль с раскинутыми крыльями. Я ускорилась, чтобы они не пробежали мимо.
Новые призраки окружили нас. Они начали плотнеть, и я рассыпала вокруг нас соль из мешочка. Они с шипением потухли, но успели добраться до старика. Он рухнул на пол, они окружили его.
– Нет! – крикнула я, потянулась за солью. Я не успела зачерпнуть ее, раздался выстрел.
Господин Икеда врезался в стену. Кровь выступила на его боку, за который он схватился. Мой желудок сжался.
Беззвучно извинившись перед стариком, которого мы бросили, я пробежала последние футы и раздвинула дверь.
– Мы сможем, – сказала я, обхватила плечи господина Икеда и повела его к проему. Раздался еще выстрел, но мы уже были внутри. Я не осмелилась оглянуться. Если мы доберемся до остановки с автобусами и машинами, мы найдем там помощь. Господин Икеда тяжело дышал, но спешил. Госпожа Икеда – сразу за ним. Я закрыла дверь и бросилась за ними, рассыпая на пол соль. Это остановит призраков хоть на время.
Мы выбрались из узкой трещины в лес.
– Сюда, – сказала я, карабкаясь по склону. Скоро призраки сообщат обо всем дозорным снаружи.
Один появился передо мной и тут же исчез от удара офуда. Другие становились плотными над нами, хрустели подошвами по хвое. Я гнала Икеда по тропе между деревьев, надеясь, что стволы защитят нас от пуль. Господин Икеда держался за бок. Лицо заливал пот. Госпожа Икеда держала его за руку. Она вздрогнула, выстрел прозвучал сзади, и она потащила его быстрее.
Призрак оказался сзади, я развернулась, чтобы изгнать его. Еще выстрел. Кора на сосне, которую я миновала, взорвалась. Я бежала, мысли кружились в голове. Мы ведем убийц к невинным туристам? Может, стоит двигаться к дороге, нам кто-то поможет там? Призраки не быстрее машины.
– Сора, – прошептала госпожа Икеда, подняв голову. Я проследила за ее взглядом и моргнула, не веря глазам.
Алый воздушный змей парил над деревьями. Зеленая краска была на красной ткани. И это было мое имя. Сора. Кто-то пришел за нами. За мной.
Но нам нужно на остановку, только оттуда поблизости можно было запустить настоящего змея. С новой силой я мчалась вперед. Господин Икеда шатался. Я отогнала от него двух призраков. Осталось только четыре офуда, я сжимала их в правой руке. В левой я сжимала остатки соли. Еще несколько шагов, и я увидела среди деревьев разноцветные машины.
Выстрел пронзил воздух за нами, мое плечо прожгла боль. Пальцы дернулись, выронив соль. Я закричала, но побежала быстрее.
Мы вырвались на луг между лесом и парковкой. Среди автобусов и машин нить воздушного змея тянулась к рукам растрепанного юноши в синей футболки.
Мое сердце екнуло.
– Кейджи! – завопила я.
Он обернулся, а мы добрались до бетона.
– За ними! – раздался сзади голос. Кейджи увидел панику на моем лице. Он отпустил нить змея и побежал к машине неподалеку. Мы с госпожой Икеда помогли отцу перелезть через низкую ограду, не обращая внимания на взгляды туристов.
Серый седан остановился перед нами. Кейджи махал с водительского места. Я открыла заднюю дверь, втолкнула господина Икеда, за нами залезла госпожа Икеда.
– Вперед! – сказала я, захлопнув дверь. Машина дернулась и поехала к дороге.
– Быстро я гнать не могу, – сказал Кейджи. – Вообще-то… мне еще нельзя за руль.
– Думаю, этой скорости хватит, – сказала я, глядя на зеркало заднего вида. Если призраки и преследовали нас, то за деревьями.
Господин Икеда стонал, сползая по сидению. Кровь вытекала сквозь его пальцы. Я оторвала мечом полоску от туники. Я постаралась плотнее затянуть ткань на его ране.
– Мы отвезем вас в больницу, – сказала я и обратилась к Кейджи. – Это в городе, что первый будет у этой дороги. Нужно будет свернуть на главную дорогу и следить за знаками.
Он кивнул, до побеления костяшек сжимая руль. Они побелели еще сильнее, когда машина подпрыгнула на неровном асфальте. Я растерянно смотрела на его профиль.
Он пришел. Не Такео или Чиё, не ками, что могли разобраться с армией призраков в одиночку, а он.
Конечно, они не подумали бы взять машину. А нам это и было нужно.
Моя рана болела. Я осмотрела плечо. Пуля только задела меня, но рукав был в крови. Я оторвала еще полоску ткани и перевязала рану. Было больно, но это могло остановить кровотечение.
Я вспомнила побег по коридору, упавшего старика. Что с ним сделают призраки? Что с ним делают сейчас? Если бы я…
Но я не знала, как спасти всех нас. Чудо, что хоть кто-то спасся.
Госпожа Икеда гладила мужа по спине. Он вздохнул. Я посмотрела на них, а они уже глядели на меня.
– Спасибо, – сказал господин Икеда. Он коснулся чистой рукой моей руки. – Дочь?
Я застыла. Они смотрели на меня искренне. С надеждой, даже после всего, через что мы прошли. За этим они и пришли на гору. Чтобы найти настоящую дочь.
– Да, – сказала я. Горло сжалось так, что ответ прозвучал шепотом.
Госпожа Икеда – мама – склонилась ко мне.
– Мне так жаль, – сказала она. – Я должна была понять, мы должны были. Когда увидели. Не узнать своего ребенка… Конечно, ты держалась в стороне.
Я открыла рот, но не издала ни звука. Сочувствие тянуло меня к ней, просило сказать, что все в порядке. Но это было не так. Они были моими родителями. Я не хотела им смерти. Но они все еще были людьми, что отдали меня, обменяли на Чиё.
– Нужно время, – прошептал отец. Он опустил голову на спинку сидения, но смотрел на меня пристально. – Ты не знаешь нас. Мы едва знаем тебя.
– Но хотим узнать, – сказала мама. – Очень хотим. Каждую ночь мы смотрели на гору и молились, чтобы ты была в порядке. Мы говорили о том, что ты делаешь, как растешь… Я хранила для тебя альбом с записями и фотографиями, чтобы ты знала, что пропустила, когда вернешься.
Узел во мне ослабевал.
– Ками были хорошими, – сказала я. – Я была счастлива. Я должна помочь им. Но я хочу узнать вас тоже. Когда война закончится…
Она кивнула.
– Приходи. Мы посмотрим вместе альбом, поговорим, и станет проще. Уверена. Для тебя всегда есть место в нашем доме, когда бы ты ни решилась.
– Я приду, – сказала я. Лучше ничего дальше этого не обещать.
Дорога стала ровнее, гора осталась позади. Кейджи проехал лес и оказался в городе. Через несколько минут он свернул с шоссе, проехал недалеко от дома Нагамото, и мы заметили табличку больницы.
Мы с мамой вытащили отца из машины и повели в больницу. Медсестра бросилась помогать, я сжала его руку и отошла. Я смотрела, как врач уводит моих родителей. А потом я открыла дверь машины и села рядом с Кейджи.
– Нормально, – сказала я.
Он не уточнял. Он нажал на газ и развернул машину к шоссе.
– С тобой все нормально? – спросил он через минуту.
– Да. Выбрались, – но ничего не получилось бы без него. Я искала слова, но ничего подходящего не находила. – Спасибо, – сказала я.
Он пожал плечами, взглянул на меня, а потом на дорогу.
– Я ведь был в долгу. Из-за меня ты была в беде, теперь я спас тебя из беды.
Его бодрый тон был натянутым. Прошлое висело между нами. Я провела пальцами по краю кожаного сидения.
– Где ты взял машину?
Кейджи ответил не сразу.
– Она… была у брата. Он давал мне порулить, когда вокруг было мало людей, учил меня, после того как мне стукнуло двенадцать. Даже после… тоже давал уроки.
Напряжение сквозило в его взгляде и уголках рта, словно он не знал, печалиться или злиться. Это чувство отражалось во мне. Я думала о родителях-людях и о матушке с отцом, об их лжи и поступках, и как я далеко зашла, чтобы помочь им. Предательство не мешало мне заботиться о них.
– Он много для тебя значил, – сказала я.
– Он не был плохим, – сказал спешно Кейджи. – Да, у него были свои приоритеты. Но он всегда был рядом, даже когда я был глупым младшим братом. Не знаю, прожил бы я столько без него.
При взгляде на него у меня привычно сбивался пульс. Было не сложно поверить, что его обманул брат, что он не хотел нам вреда, да? И он не обращал внимания на подозрения насчет намерений Томои? Но и я упускала намеки, что Кейджи что-то скрывает от меня, потому что меня больше волновали его чувства ко мне, и я его толком не знала. А с Томоей он был всю жизнь.
И он выступил в мою защиту, когда его брат напал на меня. Остался на моей стороне, хотя я изгнала Томою. И теперь он знал, что его могут арестовать за вождение, что на него могут напасть призраки, но он пришел за мной.
Что-то расцвело в груди, словно щит, ограждающий сердце, треснул и развалился. Кейджи помог мне. И это было не из верности, как у Такео, а потому что он так решил.
При мысли о Такео я напряглась. Он точно не рад моему исчезновению.
– Что ты сказал остальным, чтобы уйти? – спросила я.
– Я сдержал обещание, – сказал Кейджи. – Я ничего не рассказал о тебе. Я вообще ничего не сказал. Ты ушла, а я сидел там, подумал о машине, и как в опасных операциях всегда нужна машина, и… Я не хотел, чтобы с тобой что-то случилось, потому что я не начал вовремя действовать. И я ушел. Они могут подумать, что я убежал искать брата.
– Когда мы найдем их, они увидят, что это не так. Нужно вернуться в Токио, они могли оставить нам послание, а потом пойти за ними в Исэ, – если они задержатся из-за боя, или чтобы восстановилась Чиё, мы можем успеть на помощь.
– Мне все равно, что они думают, – сказал Кейджи. – Пока… – он поправил очки на носу. – Знаю, я был глупым и все испортил. Я врал о случившемся с Томоей. Но я хочу, чтобы ты знала, что все, что я сказал тебе, было правдой.
Мои легкие вдруг опустели. Я хотела что-то сказать, но вышло лишь:
– Хорошо.
Он сглотнул.
– Знаю, все запуталось. И я не так силен или смел, как Такео, но…
– Конечно, ты силен и смел, – перебила я, слова вылетели сами. – Ты не хуже его в этом.
– Верно, – недоверчиво усмехнулся Кейджи.
– Я серьезно, – сказала я. – Такео такой, потому что он ками. Его сущность говорит ему, как действовать. Когда угрожают тем, кому он верен, он защищает их. Дело не в храбрости, – я с болью вспомнила, как хотела быть сильной Сорой, что разбирается с проблемами без страха и тревог. – А для человека все сложнее. Приходится выбирать между сложным и простым. И еще больше смелости нужно, когда делаешь что-то сложное, что-то пугающее, чем… делаешь то, что знаешь. Так что ты храбрее его или Чиё.
Я замолчала. Может, так можно было сказать и обо мне.
Губы Кейджи изогнулись в слабой улыбке.
– И… ты меня не ненавидишь?
– Ненавижу? – то, как я говорила с ним в той ловушке, как избегала после этого, могло так выглядеть. – Нет, – сказала я. Я чувствовала злость, смятение и боль, но точно не ненависть. Но этих слов было мало. – Я рада, что ты пришел. Было бы сложно сбежать без тебя.
Теперь он улыбался. И я не видела этой улыбки после прибытия в Токио, я скучала.
А потом он помрачнел.
– То, что рассказала твоя подруга-ками о планах Омори… Ты видела… Они серьезно…
Я вспомнила, как содрогалась девушка, и мне стало не по себе.
– Они делают это, – тихо сказала я. – Я видела… Омори заставил одного из ками поместить призрака в тело пойманной женщины. И выглядело так, словно от этого дух женщины исчез, – его прогнал призрак.
– Не понимаю, как Томоя мог подумать, что можно забрать чью-то жизнь, – сказал Кейджи. – Думаю, Омори всех их уговорил… Может, он задумается теперь, когда увидел, что и люди могут отбиться.
– Не думаю, что его так легко пошатнуть, – сказала я. Как реагировал Омори на наш побег? Я была так занята борьбой с призраками, что не увидела. Может, он не обратит внимания и перейдет к другой части плана. Если мертвецы думают о том, что было перед смертью, то остальное могут упускать, и Омори уже было трудно сосредотачиваться, так что его разум может оказаться еще уже.
Но что-то с ним было не так. Я видела его смятение. Если в нем осталась хоть частичка того человека, которого описывала госпожа Кобаяши, то он не мог мириться со своими методами. Мы могли дотянуться до этой частички, что могла быть лишь вспышкой?
Я потерла лицо. Вряд ли Омори даст нам шанс.
Кейджи вытащил диск из бардачка и вставил в плеер.
– Ты ведь любишь музыку? – сказал он. – Эта группа одна из моих любимых.
Медленно, но можно загремели в колонках барабаны. Одна гитара, а за ней и другая сплелись мелодиями. Нежная скрипка добавилась к ним. А потом запел голос, то гладкий, то резкий, он сочетался с инструментами и пел о любви к городу, к дому. Я опустила голову, вдыхая песню.
– Мне нравится, – сказала я, и улыбка Кейджи вернулась.
– Ах, – сказал он пару минут спустя, дорога приближалась к сияющим высоким зданиям. – Снова большой город.
Я выглянула в окно. Магазины, офисы, а потом окно туристического агентства, где была фотография Фудзи.
Это отвлекло меня от музыки. Туристы продолжали ехать к горе. Толчки не запугали их.
Этой ночью вуаль между миром живых и призраков станет тонкой, и армия Омори получит туристов для своих экспериментов.
* * *
Кейджи остановил машину на улице в соседнем с храмом районе. Мы поспешили дальше, желая отправиться в Исэ. Несмотря на мою изорванную блузку, меч на боку и кровь на плече, на меня взглянули лишь пару раз. Через пару минут быть в толпе мне уже нравилось. Никаких призраков, пистолетов, демонов или огров. В городе было не плохо.
Мы оказались у храма и побежали к отдельному построению, где ходила у пруда Аямэ.
– Сора! – сказала она, увидев меня. – Ты в порядке! Такео будет рад. Бедняга. Когда он увидел, что вас нет, он хотел разорвать город.
– Что? – сердце упало в пятки. – Но они же ушли в Исэ?
– Милая, он, Чиё и ее мальчик искали вас все утро, – сказала Аямэ. – Не думаю, что они собирались уйти без тебя. Чиё сказала, что ты сможешь сама за себя постоять, но Такео и слушать не хотел.
О, нет.
– Вы же знали, где я, – сказала я. Она опустила голову, теребя край рукава.
– Ты просила не рассказывать Чиё. И они бы отправили к горе, так ведь? Без того, что нужно для победы над демоном? Я не могла так поступить.
Она была права, было бы еще хуже. Но чем думал Такео? Я оставила записку для него. Даже если его тревожило мое слабое объяснение, как можно было пойти искать меня, а не спасать Фудзи? Мне было страшно. Я же говорила Кейджи. Такео не решал, он следовал за своей сущностью. Он все еще был верен мне, хоть и не должен был. Может, он был вернее, чем на горе, ведь ему поручили присматривать за мной. Я думала, что для него важнее станет Чиё, настоящая дочь правителей, думала, что когда сказала ему, что нам можно быть лишь друзьями, он отпустит.
