Текст книги "Судьба королевского наследника (ЛП)"

Автор книги: Меган Брэнди

Соавторы: Амо Джонс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Одиннадцать

Лондон

– Скажи мне еще раз, почему мы согласились сыграть роль в фантазии Джастиса об этом маленьком извращении? – я беру концы атласной ленты, переворачивая ее с одной стороны на другую, чтобы осмотреть на предмет каких-либо признаков предыдущего использования. Я не собираюсь надевать повязку на глаза, которая хрустит после чьего-то грязного траха.

К счастью, повязка на глаза выглядит совершенно новой или, по крайней мере, хорошо выстиранной.

– Не ставь меня, Джастиса и извращения в одно предложение. Клянусь, иногда этот чувак шепчет мне всякую хрень на ухо, но ведет себя так, будто ничего не произошло, когда я поворачиваюсь и смотрю на него, – Бен смотрит на черную ленту в своей руке так, как будто это лично его оскорбило. – Во всем этом дерьме виновата ты.

Я беспечно пожимаю плечами, бросаю подарок, который мы нашли за дверью нашего общежития, с инструкциями обратно в сумку и бросаю на диван два снимка, которые я сделала, пока ругала Бена за то, что он украл мою любимую ночную рубашку, что он лжет и говорит, что не брал.

– Тогда к черту все, давай посмотрим повтор «Криминалистов».

Я тянусь к пульту дистанционного управления, но Бен быстр, хватает и поднимает его в воздух, поэтому я подпрыгиваю, бросаясь ему на спину, когда он пытается убежать.

Он смеется, откидываясь назад и выбивая воздух из моих легких, когда его большая задница спортивного телосложения падает поверх моей. Я обхватываю ногами его тело, прижимая лодыжки к его животу и притягивая его в игривом удушающем захвате.

– Именно так я и думала, Бенджамин. Ты хочешь пойти на эту вечеринку больше, чем я, потому что думаешь, что сегодня вечером с тобой переспит та загадочная девушка.

– Не думай об этом, детка. Та девушка жестко поскачет на моем малыше. Я определенно преуспею сегодня вечером.

Я притворяюсь, что затыкаю ему рот кляпом, и его смех продолжается, но стук в дверь обрывает наше веселье.

Мы стоим вместе, уставившись на дверь, и на этот раз наши хмурые взгляды одинаковые.

– Мы действительно собираемся надеть это и позволить ему вывести нас из общежития, чтобы все увидели нас в таком виде?

Вздыхая, мы поднимаем гребаные ленты и завязываем их на головах.

Мы чертовски точно так и поступаем.

Нам требуется минута, чтобы закрепить дурацкие кружевные ленты на глазах, но, как ни странно, как только маленькие узелки оказываются в нужном положении, гладкий материал, кажется, каким-то образом облегает наши лица, становясь плотным во всех незакрепленных местах и менее неудобным, чем было вначале. Мои мышцы плеч расслабляются, стирая все сомнения, которые были по поводу того, что я должна была пробираться через общежитие, полное студентов колледжа, где каждый хотел меня облапать своими грязными руками.

Я не могу не заметить, что ни то, ни другое не ощущается хорошо на моей коже. Никто конечно же не прикасается ко мне, но их взгляды создают ощущение липкости, и мне отчаянно хочется вытереть свои руки о платье.

К счастью, мы быстро оказываемся в лифте и так же быстро выходим на нижний этаж. В тот момент, когда свежий воздух обдувает мое лицо, я улыбаюсь, зная, что мы на шаг ближе к приятной части ночи: облажаться и, возможно, найти кого-нибудь, кто облажается со мной всеми лучшими способами.

Дьявол знает, что мне прямо сейчас нужен хороший трах. Что угодно, лишь бы вытеснить воспоминание о мистере Горячие-И-Холодные-Губы-Парня-Трахали-Мои. Черт. Что угодно, лишь бы стереть воспоминание о том, как его кожа касалась моей. Клянусь, когда я легла спать прошлой ночью и укрылась в темноте своего пространства, я снова почувствовала его руки на себе. В ту секунду, когда я закрыла глаза и почувствовала, что погружаюсь в состояние сна, все что я представляла, были его губы на моих.

По крайней мере, мое раздражающе чувство осязания сдерживало кошмары в течение первой ночи с тех пор, как они начались. Мне становится по-настоящему тошно от того, что я умираю каждую ночь.

Метафорически, конечно.

– Хорошо, немного наклонись и войди, – тон Джастиса вырывает из воспоминаний.

– А что это за повязка у тебя на руке?

– Вчера поранилась об камни, – я пожимаю плечами, садясь в машину.

– Тебе следует быть осторожнее, – отчитывает он.

– Ты должен позволить мне беспокоиться о ней и пересесть на водительское сиденье, предполагая, что ты единственный, из-за кого мы выставляем себя дураками, – хлестнул Бен в ответ.

Я ухмыляюсь. Чертовски люблю своего лучшего друга.

Я слышу, как закрывается дверь, а затем еще одна, поэтому я тянусь через сиденье, нащупывая руку Бена, чтобы убедиться, что он там.

– Это я, – подтверждает он, уже зная. – Так как далеко эта вечеринка, Джас, и пожалуйста, скажи мне, что все будут в этих дурацких масках?

– Да, да, все Бездарные… я имею в виду, все приглашенные люди были, э-э, одарены повязками на глазах, так что да… да, они все появляются вот так, – он заикается, когда говорит, и Бен сжимает мое бедро. – Но не волнуйтесь, вы сможете снять ее, прежде чем мы войдем внутрь. Вам просто придется надеть ее по дороге туда, но как только мы пройдем через щит, или я имею в виду, э-э, экранированные ворота, ну вы знаете, которые скрывают дом от улицы и все такое, вы сможете снять ее.

– Чувак, ты глотнул немного Аддерола или что-то вроде того? – я смеюсь, и Бен хихикает вместе со мной. – Ты говоришь так, как будто у тебя СДВГ.

Джастис смеется, затем прочищает горло.

– Извините, это был долгий день.

Я киваю, откидывая голову на спинку сиденья и выдувая воздух через губы, заставляя их вибрировать.

– Здесь есть что-нибудь для вечеринки? Я слишком трезва для десяти часов.

– Неторопливые и стойкие выигрывают гонку, детка, – шепчет Бен мне на ухо.

– Говорит парень, занявший второе место, Бенни, но не волнуйся, это не будет похоже на ночь, когда отключаешься и просыпаешься, вытаскивая меня голышом из городского фонтана, обещаю. Хорошо?

– У меня есть кое-что, да… если ты уверена.

Ооо, звучит так, будто Джастис пришел подготовленным с таким хорошим дерьмом.

– Я уверена.

– Подожди, что? – огрызается Бен, и я слышу, как он шаркает ногами, как будто переводит взгляд с меня на него, даже несмотря на то, что у него завязаны глаза.

– Что это?

Пальцы касаются моего подбородка, и я понимаю намек, открывая рот. Что-то порошкообразное, но сладкое, похожее пыльцу, попадает мне на язык, и когда я проглатываю это, в горле остается вкус моющего средства.

– Скажи мне, что это, прежде чем ты отдашь это ей, – сердито требует Бен.

Такой чертовски властный.

Чувствуя себя слегка виноватой, я провожу языком по всему рту, и мои брови вздрагивают, когда покалывающее, горячее ощущение растекается по моим венам, унося с собой каждую мысль и чувство за пределы покоя.

Напряжение, возникшее несколько минут назад, исчезает, и я вздыхаю, расслабляясь в кресле и кладя голову Бену на плечо.

– Все в порядке, Би.

Бен напрягается, и даже для меня слышна перемена в своем голосе, воздушный, мечтательный звук, который теперь приправлен тем, что он только что вложил мне в рот. Я смутно улавливаю мысль о том, как мерзко это звучит, но я просто слишком чертовски расслаблена, чтобы беспокоиться.

– Черт, ты уже дал ей это, – его плечи опускаются с тяжелым вздохом. – Дай и мне тоже.

– Ты уверен? – осторожно спрашивает его Джастис.

Я хочу сорвать эту ленту с глаз. Доверяю ли я Джасу? Конечно. Я знаю его с тех пор, как попала сюда, и он еще не давал мне повода не доверять ему, но ему не нужно задавать вопросов моему лучшему другу.

– Ты, блядь, не спрашивал ее об этом, чувак, – огрызается Бен. – И ты все равно отдал это ей, так что да, я чертовски уверен.

Тишина, а затем его тяжелый вес давит на мой бок.

Мои губы изгибаются.

– Подвинься, большая скотина.

– Я не могу. Мое тело чувствуется так, как после проигрыша, и тренер дает нам по морде на льду и вне его.

Странно.

Наркотик действует по-другому. Я чувствую себя почти невесомой, спокойной и все те другие головокружительные чувства, которые испытываешь, когда находишься в своем счастливом месте, например, когда луна в зените и совы вылетают, чтобы прошептать свои секреты в ночи.

– Не волнуйтесь. Пыльца довольно быстро выветривается из организма, – говорит нам Джас, и моя нижняя губа немного отвисает. Я чертовски готова к вечеринке, и мне это нравится.

В этот момент меня бросает вперед, когда волна энергии ударяет по моей коже, прежде чем смягчиться, как перья птицы, щекочущей кончик моего носа, словно для того, чтобы обнюхать меня и поздороваться, что звучит чертовски безумно. В следующую секунду этот приветственный поцелуй усиливается, и это похоже на прогулку через водопад. Внезапно он омывает меня. Ощущение начинается от моих коленей, перегнутых через край сиденья, и распространяется веером совершенно синхронно, пока мое тело не поглощается целиком, как будто я – движущаяся часть, и я оставила это чувство позади.

– У тебя все в порядке, Лондон? – Джастис беспокоится, и я чувствую, что машина останавливается.

– Идеально.

Моя улыбка мгновенно появляется на лице.

– А что?

– Ты прыгнула вперед…

Я пожимаю плечами, хватаясь за спинку его сиденья.

– Мы на месте?

– Мы только что подъехали.

Я не жду, срываю ленту с глаз, мои глаза выпучиваются при виде этого.

– Святой…

Я толкаю на Бена, и он подпрыгивает, поворачивая голову влево, чтобы посмотреть в мое окно.

– Чувак, что было в том порошке? Что бы это ни было… – ловлю я себя на том, что шепчу, слепо хватаясь за ручку и выбираясь наружу, мои пальцы сжимаются. – Мне понадобится ещё, потому что это чертовски эпично.

Перед нами раскинулся дом, только огонь и лед тают с каждой стороны, встречаясь в середине острыми заострениями и мерцающим пламенем.

Вода разбрызгивается в воздух, образуя сосульки ночью, как раз перед тем, как их охватит пламя, и то и другое испаряется в воздухе.

– Я не думала, что галлюциногены могут заставить меня видеть, как люди превращаются в… что это вообще за хуйня? И эта цыпочка сидит на троне, сделанном из… огня?

Джастис посмеивается, ведя нас по продуваемой ветром дорожке, так что мы делаем единственное, что имеет смысл прямо сейчас, и следуем за ним.

Влага скользит вверх по моему бедру, и когда я смотрю вниз, легкий смех покидает меня. Гигантская собака смотрит на меня снизу вверх, и я касаюсь кончиками пальцев ее густой гривы.

– Лон, не двигайся, – шепчет Бен с очаровательной паникой в голосе. – Там волк, который собирается тебя съесть.

Оооо, волк! Термин «оборотень» вспыхивает в моей голове, и я широко улыбаюсь.

Да, так оно и есть. Не собака.

Я наклоняюсь вперед, чтобы провести рукой по его спине, когда Джас пытается увести меня, но великолепное животное низко рычит.

– Из оборотней не получаются хорошие домашние животные, – он слегка дергает меня за волосы, и если бы я не была так отвлечена огнем, пульсирующим в моих венах, я вероятно, больше задумалась бы над тем, что он только что сказал.

– Вызов принят, – поддразниваю я, проводя пальцами по его густому меху.

Он ощущается как шелк на моей руке, почти оставляя после себя ощущение покалывания. Другой оборотень, за которым он гнался, воет, и мой новый друг срывается с места, исчезая в темных тенях за домом в мгновение ока.

Счастливо вздыхая, я встаю и качаю головой.

– Ладно, какого хрена, – я смеюсь. – Ты мне подсунул какую-то серьезно меняющую правила игры хрень, просто… Я что, только что приняла кокаин? Считай, что я подсела.

– Дело не только в наркотике. Это… Итак, это место построено из иллюзий. Есть, э-э, машины, зеркала и высокотехнологичное дерьмо, которого ты не можешь видеть, которое заставляет тебя видеть то, чего там нет. Думай об этом как… – он замолкает, подыскивая подходящее слово. – Как поездка в виртуальной реальности или съемочная площадка фильма, где все это дерьмо проецируется на то, чтобы вы могли его увидеть. Да, да, так оно и есть, – Джастис проводит рукой по своим темным волосам, кивая кому-то, когда мы входим.

Я не утруждаю себя тем, чтобы повернуться, чтобы посмотреть, потому что слишком занята, поднимая руку, когда замечаю, что с потолка на нее падают блестки.

Бен притягивает меня ближе, обнимая за плечи, чтобы провести сквозь безумие внутри.

Блестящий дым парит над танцполом, а стены сделаны из стекла, что позволяет напрямую видеть каждую комнату в доме. Я поворачиваюсь налево. Две девушки лежат на кровати, которая парит в воздухе. Дым клубится между ними и полом, и одна из девушек поворачивается к нам лицом, ее идеальные сиськи подпрыгивают от движения. Затем мужчина появляется позади нее, хватает за горло, притягивая ее обнаженное тело вплотную к своему, в то время как другая девушка – ее маленькая подружка брюнетка – ерзает под девушкой. Она наклоняется, втягивая в рот проколотый сосок. Парень крепче сжимает шею девушки, и мои зрачки расширяются, когда я с благоговением наблюдаю, как на кончиках его пальцев вырастают когти. Он погружает их в ее горло, и ее губы приоткрываются, когда она отдает весь контроль мужчине-зверю, у нее за спиной. Он не ждет ни минуты, а насаживает ее на свой член. Ее спина выгибается, когда ее прелестный ротик приоткрывается еще больше, но ее подруга внизу ловит ее стоны своими, прежде чем я слышу звук, который издает она.

Пот стекает по моей коже, когда мои бедра сжимаются вместе. Как только я собираюсь дотянуться до Бена, мое внимание привлекает движение из другой комнаты, и там трое парней. Один проводит руками по прессу другого, наклоняясь и засасывая его член в рот. Другой зарывается руками в его волосы, откидывая голову назад, позволяя тому проглотить его целиком.

Третий подходит сзади к тому, кто делает минет, высыпает пакетик с полупрозрачным белым порошком ему на спину, наклоняется и нюхает дорожку, одновременно заведя руку ему за спину, скользя пальцем по щелке его задницы и массируя ладонью его тяжелые яйца.

Черт.

Так. Горячо.

Мне почти кажется, что я не должна смотреть, но я чувствую, как жар приливает к моим щекам от знакомой тяжести того, что кто-то наблюдает за мной. Вспышка серебра привлекает мой взгляд, и мое тело замирает, когда мой взгляд отслеживает фигуру из кухни.

Это один из парней, с которыми Найт был в закусочной. Я не говорила с ним напрямую, но то, как он смотрит на меня в ответ, всегда оставляет горький привкус у меня в горле. И теперь он только что застукал меня за эксгибиционизмом. Мне нужно смыться.

Бен тянет меня за руку, когда ведет нас в гостиную, где собралось еще больше людей. Я не хочу смотреть слишком пристально, боясь того, что я могу увидеть, поэтому вместо этого я поворачиваюсь к Джасу, отчаянно желая сменить тему на что угодно. Что угодно, кроме того факта, что он может быть здесь.

– Эй, Джас, сегодня все придут из твоего универа?

– В основном, да, но ты можешь увидеть нескольких человек из своего. Обычно каждая группа приглашает по крайней мере одного… ах… постороннего.

Вот он снова начинает жужжать и харкать. В любой другой день меня бы это разозлило, но сегодня мне все равно. Где то дерьмо, которым он меня напичкал ранее? Я думаю, что эффект проходит.

Я усмехаюсь.

– Посторонние? Мы буквально живем по разные стороны моста. Ты драматизируешь.

– Эй, я собираюсь кое с кем поздороваться. Осмотритесь вокруг, повеселитесь, но ни с кем не уходите никуда, хорошо? – его глаза ищут мои, глубины цвета медового шоколада и какао-хлопьев. Черт. Я облажалась.

Мы с Беном с энтузиазмом киваем, обнимая друг друга, потому что мы определенно надеемся уехать отсюда с кем-нибудь.

В тот момент, когда он уходит, мы начинаем смеяться.

Я быстро веду Бена к двери, через которую проскользнул некий парень с серебристыми волосами, но не успели мы пройти и половины пути, как нас перехватила длинноногая блондинка с зелеными глазами и сиськами, которые заставили бы плакать Памелу Андерсон.

В мгновение ока ее руки оказываются на груди Бена, и его тело слегка вздрагивает.

Нахмурившись, я смотрю на него, но он широко улыбается, глядя на версию Барби из «Плейбоя» перед ним.

– Алекс, – он ухмыляется.

– Бенджамин, – мурлычет она в ответ, и меня вроде как тошнит, потому что я знаю этот тон. Приторно-сладкий тон отчаяния.

Бен был прав.

У него сегодня вечером будет секс.

Когда я отпускаю его руку, он смотрит на меня, и только тогда его таинственная Алекс делает то же самое.

Сначала она улыбается, но затем ее голова наклоняется, и она прижимается ближе, ее глаза встречаются с моими.

Подождите-ка. Она собирается меня поцеловать?

Я имею в виду, я бы не остановила ее, если бы это было так. На самом деле, может быть, я бы и остановила, поскольку она – счастливый билет Бена сегодня вечером. Я не собираюсь участвовать в каком-то извращенном дерьме со своим лучшим другом. Люблю его, уважаю и ценю размер его члена, но я не хочу, чтобы он мелькал где-то рядом со мной.

Внезапно одна из ее рук останавливается на Бене, ее зубы впиваются в нижнюю губу, когда она тянется, чтобы обхватить мою щеку, но прежде чем ее ладонь касается моей кожи, ее запястье замирает в воздухе.

Все наши взгляды устремляются на парня, которому рука принадлежит, и у меня пересыхает во рту. Дерьмо.

Это другой парень из закусочной. Сердитый, с более темным оттенком голубых глаз, чем у Найта, но такого же цвета волосы и кожа. Такое сходство… не может быть совпадением.

Они должны быть как то связаны.

– Крид, – Алекс ухмыляется, и я клянусь, маленькие искорки вспыхивают в ее глазах. – Тоже хочешь поиграть?

Мы с Беном на мгновение ловим взгляд друг друга, и он борется с усмешкой, как бы говоря, я обнаружил, что я ревнивый, урод. И вы знаете, кем я могла бы быть, если бы меня не так интересовало, что говорит этот Крид.

– Не эта, – его тон спокоен, что резко контрастирует с резкостью выражения его лица.

Парень высокий, может быть, почти такой же высокий, как Найт, минус дюйм или два, и я не могу не наслаждаться тем, как его черная рубашка натягивается на бицепсах. У меня возникает желание лизнуть там набухшую венку, но убийственный взгляд, который он бросает на меня, заставляет меня думать, что ему бы это не понравилось.

Но то, как его язык скользит по губе, заставляет меня усомниться во всей моей жизни. Или, может быть, я все еще возбуждена после наркотика и не могу мыслить здраво.

– Почему бы и нет? Она пахнет так… сладко. По-другому, – она снова тянется ко мне. – Почти как будто я уже чувствую ее вкус. И толчок…

Окей. Она ненормальная.

И что там насчет добавки?

– Не. Она. – Слова Крида произнесены низким голосом, даже со смертельной угрозой.

Алекс не давит. Она хватает Бена за руку и тащит его в толпу потных тел. Он поворачивается, показывая мне поднятый большой палец, прежде чем уйти. Пуф. Исчез и, скорее всего, собирается провести лучшую ночь в своей жизни.

Везучий ублюдок.

Прежде чем я успеваю повернуться, Крид оказывается в моем пространстве, поддерживая меня, пока мои пятки не упираются в край чего-то, что мешает мне идти дальше.

Его глаза завораживающего голубого цвета, как блики океана в штормовую ночь. Даже в его, жестких и прищуренных, в них есть что-то нежное. Что-то более глубокое, чем гнев, который он выражает, и хочет, чтобы я держалась подальше. Почти паническое отчаяние в ожидании… большего. Большего чего? Я не могу притворяться, что понимаю, но я хочу.

Очевидно, я тоже хочу прикоснуться к нему. Прежде чем я понимаю, что делаю, моя рука поднимается, пальцы касаются напряженных морщинок у его глаз. Когда моя кожа соприкасается с его, тепло касается кончиков моих пальцев. Линии углубляются, но он наклоняется ко мне сильнее. Недостаточно, чтобы это было заметно, но достаточно, чтобы он касался моей руки. Он так близко, что я могу чувствовать мышцы его бедер напротив моих и длину члена, в его джинсах напротив моего живота. Он твердый.

На мгновение он наклоняется навстречу моему прикосновению, его собственные руки устремляются вверх, чтобы обхватить мою талию, и резкое дыхание со свистом срывается с моих губ.

У него большая рука, сильная хватка.

Крид опускает голову, и я задаюсь вопросом, второй ли он человек за последние пять минут, который собирается поцеловать меня, и есть ли у меня какие-либо намерения остановить его, что я почти уверена, означает твердое «нет». В последнюю секунду его губы находят мое ухо.

– Осторожно, маленькая Лондон. Оборотни – самые ручные хищники на этой вечеринке. Не хотел бы, чтобы ты наткнулась на что-то гораздо… более темное.

– Что в этом плохого? – я подзадориваю его, мое дыхание обдувает его ключицу, когда он все еще наклоняется ко мне.

Я улыбаюсь, когда мышцы напрягаются. Есть что-то такое заманчивое во всех неприятностях, в которые ты можешь попасть, когда солнце сгорает дотла и все, что осталось, – плащ полуночи. Я сильнее прижимаюсь к нему.

– Могу я поиграть?

Клянусь, я слышу тихий стон из глубины его горла, и пальцы, сжимающие мое бедро, впиваются сильнее в мою кожу, но он отстраняется так же быстро, как и появляется, проходя мимо, не говоря ни слова.

Откидывая голову назад к стене, я делаю паузу, чтобы вздохнуть, не в силах отрицать боль, поселившуюся у меня между ног. Эта вечеринка – сплошное дразнение киски. Я трахну следующую тварь, которая столкнется со мной. Мне что-нибудь нужно. Или я иду в одну из этих комнат. Предпочтительно ту, где трахаются минимум тридцать минут.

Ладно, да, мне нужно найти себе тело на ночь. Будет справедливо, поскольку Бен явно наслаждается.

Выползая из угла, из которого я наконец выбралась, я спотыкаясь, бреду на кухню, расталкивая пьяные тела со своего пути. Если у меня будет хоть какой-то шанс пройти через это, мне что-нибудь понадобится. Если мне повезет урвать, больше того, что Джас дал нам ранее. Я замечаю маленькую мерзость на задней полке, и мои руки сжимаются вокруг бутылочки, когда я читаю надпись: Пыльца Фейри.

Ха. Должно быть это, мифическая тематическая вечеринка. Джастис должен был сказать мне, и я бы надела черные крылья, которые купила на Хэллоуин.

Поднося крошечную бутылочку к носу, я нюхаю ее, прежде чем окунуть мизинец внутрь и взболтать им содержимое. Вытаскивая его обратно, я изучаю блестящую смесь, покрывающую мой мизинец. Почему она такая красивая? Поднося ее ко рту, я позволяю пыльце Фейри раствориться у основания моего языка, в то время как мои глаза закатываются, а сладкий вкус ванили и сублимированных ягод стекает по задней стенке моего горла. Отличается от предыдущей. После нее не остается химической резкости.

Будем надеяться, что это дерьмо хотя бы наполовину так же хорошо, как то, что дал нам Джастис. Судя по усталости, которая медленно разливается в моих мышцах, я бы сказала, что действие почти прошло.

Мое внимание привлекает движение сбоку, и снова появляется это серебристое мерцание.

Ставя пустую маленькую черную бутылочку на стойку, я следую за серебристой вспышкой в дверях, но, переступив порог, останавливаюсь. На заднем дворе, сад мерцает от маленьких светлячков, которые выглядят как светодиодные фонари. Они, вероятно, являются светодиодными фонарями. Цветы на кустах переливаются розовым, желтым и фиолетовым, а небольшая дорожка, ведущая к освещенному бассейну, переливается ярким оттенком слоновой кости. Обнаженная девушка направляется ко мне, ее кожа блестит. А светлые волосы спадают на подтянутую задницу, и, проходя мимо меня, она одаривает меня легкой ухмылкой. Я едва успеваю сосредоточиться на ней, как останавливаюсь, мои ноги приросли к земле.

Подождите-ка.

Собиралась ли я следовать за ней в надежде увидеть Найта? Но разве слежка за его братом, потому что я убеждена, что Крид – его брат, не была бы более эффективной? Почему я следую за незнакомкой?

Я разворачиваюсь, чтобы вернуться внутрь, задыхаясь, когда сталкиваюсь лицом к лицу с красавцем.

Трахни меня, какой он горячий. Если бы у Джека Фроста и Эльзы, взрослой версии, был ребенок, им был бы этот парень. Его волосы почти серебристого цвета, его глаза почти того же оттенка, как и мои.

– Привет, – мои щеки пылают.

Ладно. Мне действительно, действительно нужно потрахаться. Я никогда в жизни так сильно не краснела. На самом деле, я блядь, не краснею. Я получаю то, что хочу, и ухожу. Секс для меня – сделка. Это наслаждение теми минутами или часами, когда все их внимание сосредоточено на тебе. Только на тебе. Возможно, у мужчин проблемы с разговорами, но если ты спросишь меня, секс – самое близкое к волшебству чувство, которое ты можешь испытать. Настоящее волшебство. Не эта его состряпанная, вызванная наркотиками версия.

– Привет, – он ухмыляется, делая осторожный шаг в мою сторону. В этот момент я болезненно осознаю, насколько это похоже на то, чтобы быть добычей. – Тебя зовут Лондон.

Он слегка отступает.

– Так и есть.

Мои ноги решают следовать за ним, как будто он надел ошейник мне на шею и ведет на поводке.

– А ты кто такой?

Не глядя, он лавирует сквозь толпу, которая не обращает на нас внимания, и я иду тем же путем, останавливаясь перед шаром горящего пламени, обжигающего мою щеку, когда он проноситься мимо нас. Это действительно хорошая имитация. Она даже излучает тепло.

Движение за ним привлекает мое внимание, и мои глаза встречаются с еще одним оттенком синего.

Симпатичный парень, похожий на плюшевого мишку, ухмыляется, склонив голову набок, но затем другой отвечает на мой вопрос.

– Меня зовут Сильвер.

Мой взгляд резко поворачивается к его голове.

– Подожди, серьезно? Тебя зовут Сильвер? Что это еще за дерьмо про Гарри Поттера?

Из-за камина доносится низкий смешок, и я снова ненадолго встречаюсь взглядом с этими голубыми глазами, но быстро возвращаюсь к другому.

Сильвер улыбается, и это приятная улыбка, кокетливая и располагающая.

– Если бы у Гарри Поттера был десятидюймовый член.

Я не утруждаю себя тем, чтобы скрыть свою усмешку.

– Для меня это был бы Драко.

– Значит, фанатка?

– Что я могу сказать? – моя голова наклоняется, когда я позволяю себе рассмотреть, во что он одет. Повседневные джинсы, джорданы и чистая белая футболка. – Я скрываюсь в темноте.

Его губы растягиваются, и я поднимаю руку, чтобы заправить волосы за уши, чтобы удержаться от того, чтобы не протянуть руку и не коснуться его, как я это сделала с Кридом.

Господи, сегодня я нуждающаяся сучка.

Взгляд Сильвера останавливается на повязке вокруг моей ладони, и он хмурится.

– Что это?

Я пожимаю плечами, размахивая ню перед ним.

– Ах, это было то, что происходит, когда я отвлекаюсь. Пара небольших ран от вчерашнего камня. Ничего особенного.

Внезапно он бросается вперед, беря меня за запястье, и я вздрагиваю от жара, который пронзает мою ладонь, когда он прижимается к ней.

Я вырываюсь из его хватки, и он поднимает руки в воздух, сдаваясь.

– Что за черт? – я свирепо смотрю. – Сказала же, что порезалась.

– Нет, я так не думаю.

Моя голова откидывается назад.

– Что, прости?

Сильвер борется с усмешкой, и я понятия не имею, почему он и голубоглазый смеются вместе.

– Простите, вы меня знаете? Ходите за мной повсюду и следите за каждым моим движением? – огрызаюсь я. – Я чертовски уверена, что я поранилась.

– Не-а, – говорит он снова, почти с вызовом.

Рыча, я качаю головой и срываю свою дерьмовую повязку. Бедный Бен сделал все, что мог, с тем, что у нас было дома, но у него большие руки, а у меня маленькие, так что получился беспорядок.

– Я не знаю, почему я развлекаю тебя, но это, должно быть, потому что ты чертовски сексуальный, и это фейрийское дерьмо, которое я приняла…

– Что ты сказала? – он снова смотрит мне в лицо, его глаза осматривают меня. – Тебе жарко?

Я качаю головой.

– …что я выпила какое-то фейрийское дерьмо?

Я хмурюсь.

– Я имею в виду, я могу заплатить за это, если это проблема. Я не ожидала что буду накидываться бесплатно, но оно стояло там, так что я решила, что это бесплатно. Я уже чувствую себя нормально, так что, думаю, все налаживается. Я не совсем уверена, что оно должно делать, но моя кожа ощущается теплой. Каждый человек, на которого я положила глаз сегодня вечером, – редкостный тип прекрасного.

– Где оно стоит? – шепчет он, его серебристый взгляд оценивает каждое мое движение.

– На стойке вместе с остальными бутылками иностранного алкоголя. Я подумала, что это реквизит, знаете ли, для продолжения темы Чумовой пятницы.

Брови Сильвера сходятся вместе, его губы сжимаются, и я использую этот момент, чтобы поднять свою руку, пошевелив пальцами перед его лицом.

Намек на усмешку дергается в уголке его рта, прежде чем он уходит, и я качаю головой, задаваясь вопросом, как я собираюсь забинтовать руку обратно теперь, когда я порвала…

Подождите.

Я прижимаю ладонь ближе, хмуро разглядывая кожу там. Идеальная неповрежденная кожа, даже царапины не видно.

Ха. Думаю, Бен справился лучше, чем я думала.

Неоспоримо!

Медленно я подхожу к камину, любуясь мерцанием пламени, которое переливается от красного к синему, и держу над ним руки. Я закрываю глаза, и прежде чем осознаю, что делаю это, мои бедра начинают покачиваться, музыка внезапно подстраивается под ритм в моей груди.

Когда мои глаза закрыты, моя кожа становится теплее с каждой секундой, а чувственный ритм отдается в ушах. Я теряю себя, отдавая свое тело и разум тому, что, черт возьми, протекает через мой организм.

Я гребаная жертва, которую я сама создала, и умираю от желания, чтобы кто-нибудь сделал меня своей на эту ночь.

Как будто мои непослушные молитвы выходят за рамки разумного, сильное тело прижимается ко мне сзади. Руки обвиваются вокруг моей талии, сжимаясь, когда я погружаюсь в их форму, жаждя большего.

Я поднимаю свои, оборачивая их вокруг шеи человека позади меня, и я вознаграждена низким стоном, от которого по моему позвоночнику пробегает дрожь. Я пытаюсь повернуться, но он все еще держит меня, утыкаясь головой в мою шею. Я задыхаюсь от острого, как бритва, прикосновения его языка к моей плоти.

– Так чертовски мило, – хрипит он, покусывая мое ухо. – Не то чтобы я забыл…

Мои мышцы напрягаются, сердцебиение учащается, и наконец, его хватка ослабевает настолько, что я начинаю поворачиваться. Как? Как я могу в этот момент не заботиться ни о чем, кроме него? Наверное, потому что я хочу потрахаться, и если бы мне пришлось выбирать, я бы предпочла горячего незнакомца, которого мне хочется поцеловать. Мужчинам позволено открыто заявлять о своем сексуальном аппетите. Мне не стыдно заявлять о своем. Я знаю, чего я хочу, а чего не хочу, и у меня нет проблем озвучить это.

Я чуть не теряю равновесие, когда мои глаза встречаются с моим новым любимым цветом.

– Найт, – шепчу я, с каждой секундой пытаясь отдышаться.

Его бирюзовые глаза искрятся весельем, но это не скрывает дикости, плящущей в них.