Текст книги "Путешествие в молодость (СИ)"

Автор книги: Мефодий Отсюдов

Соавторы: Эдуард Поляков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Глава 9. Приключения “Великого обломщика”

Вы слыхали, как дают пизды?

Нет, не те пизды что с волосами,

А пизды, конкретные пизды, у-у-у-у!

Бьют когда руками и нога-a-aми.

«Сектор Газа».

Пробурчал я, сквозь зубы. Другими словами моё состояние описать невозможно.

– Ты чего орёшь? – преодолев желание вмазать балбесу в ухо, проворчал я, пытаясь принять горизонтальное положение.

Светка, смерив Чижа презрительным взглядом, достала сигареты, отвернулась к нам спиной и закурила. Малой, стоя в лунном свете, глупо улыбался и молчал. Почуял парень, что в неподходящий момент он тут материализовался.

– Ваш статус понижен до “Великого обломщика”, – пробурчал я, не дождавшись ответа и шаря по карманам косухи. – Чего вопил-то? Потерялся? По титьке соскучился? – злился я.

Зло разбирало. Курить хотелось неимоверно, а зажигалку найти не получалось.

– Батя звонил. Обещал и тебе, и мне вломить, – вздохнул Чиж, осознав пикантность ситуации.

Я икнул, решив для себя, что как доберусь до Саныча, то в красках ему опишу, чего он меня лишил. И вообще. Какого лешего он лезет в мои дела и требует посреди ночи меня пред свои очи?

Передумал я в няньках ходить. Нас и тут нехило любят.

– А я причем? Иди, получай за свои полуночные прогулки, а я уже далеко не мальчик. Где хочу, там и гуляю! – возмутился я. – Да куда же ты делась-то? – психанул я, не обнаружив проклятую зажигалку.

Моя пассия, вздохнув и презрительно сплюнув в сторону Чижа, протянула мне свою. Закурив, я вновь плюхнулся на молодую травку, всем своим видом выражая нежелание переться в родные пенаты.

– Так батя сказал, без тебя не приходить.

– Вот деревня. А позвонить не судьба? – вспылил я. – Двадцать первый век на дворе!

– У тебя абонент не абонент, – парировал обломщик.

– И хули? – уточнил я.

Алкогольный дурман с головы выветривался, с половыми ласками облом вышел. И от этого я злился всё больше и больше.

– Горшок прозвенел для тебя, нахера я ему понадобился? – чеканя слова, выдал я. – Тебя за ручку домой вести что ли нужно?

Чиж насупился.

– Да пошли вы все, – махнул рукой обломщик. – Позвони и сам спроси. Нашли передаста.

Позвонить не получилось. Моя мобила действительно разрядилась в ноль, а на звонки с мобилы Чижа, Саныч отвечал воплями, матами и прочими непотребствами, даже не слушая, кто звонит.

Настроение было на нуле, яйца, не дождавшись разрядки, ныли. Светка, обломившись с трахом, тоже дулась. Чиж замерз и хлюпал носом, но домой не собирался. Поняв, что даже если и получится спихнуть Чижа, на сегодня интимный момент утерян безвозвратно, махнул рукой.

– Ладно, пошли. Провожу тебя, если ты до сих пор всяких бабаек боишься, – бурчал я, вставая.

Чиж аж подпрыгнул от радости. Не нытьем, так катаньем, а добился, сука, своего.

– Сначала только Светочку домой проводим, – осадил я ретивый малолетний балласт.

Прогулка под луной, несмотря на пьяные вопли около ДК, получилась какой-то траурной. Из-за плетущегося позади нас Чижа, Светка меня постоянно отталкивала, шикала про ненужных свидетелей, девичью честь, стеснительность и косилась назад. Было такое ощущение, что давеча я в кустах валялся с её двойником, а не с ней.

Меня в конце прогулки даже поцелуем не вознаградили. Обидно, досадно, но ладно.

– Бегите к мамочкам, детишки! – хмыкнула Света на прощанье.

Мне даже обидно стало. Захотелось набить морду Чижу, Санычу и для полного комплекта зарядить в ухо Светке. А потом загнуть ее в коленно-локтевую позу и показать, кто в доме хозяин.

– Айл би бэк, детка, – подмигнул я ей.

В ответ мне вновь презриетльно хмыкнули.

– Только если сразу до утра отпросишься, – парировала она.

– Договорились. А ты завтра в баньку сходи и трусы чистые одень, – не остался я в долгу.

– Дебил, – взвизгнула Светка и, с силой хлопнув калиткой, зашагала в сторону дома.

– И тебе спокойной ночи, – прокричал я вслед.

Дорога в родные пенаты была длинной. Сначала, мы аки партизаны подкрались к ДК, где нас дожидался наш верный «Чезет». Потом, воспользовавшись очередным дружным тостом, откатили его в сторонку.

Подумав, решили от греха подальше, не тревожить местных мотоциклетным ревом и, толкая нашего коня, двинули в сторону дома. Пока мы не покинули пределы гостеприимного села, я лишь сердито сопел, совершенно не обращая внимания на обломщика и, игнорировал все его попытки начать разговор.

– А ты где пропадал-то? – сжалился я, когда вопли пьяных любавинцев и нестройный собачий лай стихли за спиной, и мы остановились на перекур.

– А я к Ксюше в гости ходил. Пока ты самогонку пьянствовал и понтовался, она рядом крутилась. Я, как ты и учил, подошел к ней и рассказал, что мы про неё уже видео сняли и в «ВэКашку» выложили. Она удивилась. Мол, как так быстро? А я ей пару секретов показал и приложение одно очень полезное. А она мне сказала, что я очень умный, – улыбаясь во все тридцать два зуба, поведал мне Чиж. – На улице неудобно было рассказывать, и приложение долго качалось бы из-за плохого инета. Она меня домой пригласила.

– Ага, а там вы чай пили и пасьянс раскладывали, обсуждая влияние русской классики на мировое сообщество, – поддел я юнца. – Колись, давай или я Санычу такого про тебя наплету. Всё припомню. Давай, как на исповеди, ничего не тая от старшего товарища!

Обломщик кивнул и радостно затараторил, в красках описывая каждую минуту, проведённую в гостях у милфы. Меня после третьего предложения аж зависть взяла. Пришел прогу поставить, а его чуть ли не силой затащили в дом и ништяками накормили. Так потом и к интиму начали располагать.

– Слышь, Андерсен. Харош свистеть-то, – не выдержал я.

– Да честное слово, так всё и было! – бил себя кулаком в грудь Чиж.

– Она и так встанет, и эдак повернется. А джинсы такие обтягивающие, еще и стринги торчат. Глаза блестят, щёки горят. От неё так и пахло сексом, – разоткровенничался Чиж.

– Э, слышь, а ты откуда знаешь, как секс пахнет? – попытался я подловить юнца.

– Да это фигуральное выражение, – надавил на интеллект малой. – Я в роликах видел. Там бабы всегда так себя ведут, когда молодых совращают.

Я, аж закашлялся, представив себе, как пышногрудая и изголодавшаяся по сексу милфа, кадрит смущенного Чижа. Будоражит. Да так, что у меня аж дыхание участилось.

Но внешне я оставался сама уверенность.

– Не верю, – тоном Станиславского заявил я. – Заныкался поди под кустом около ДК и предавался до полуночи разным фантазиям. Потом замерз, домой ехать один зассал, а тут ещё и Саныч позвонил. А теперь и меня еще нае…. Обмануть, то есть, хочешь.

– Не хочешь, не верь. А все так и было, – огрызнулся Чиж.

Я заинтересованно поглядел на спутника.

– И что? Хочешь сказать, ты ей вдул? – не поверил я.

– Всё к этому и шло. Говорю же, батя позвонил. Велел тебя найти и домой идти.

Переварив полученную информацию и прикинув, что если малой не свистит…

Да, удружил ему батя! Я представил себя на его месте. А когда в мыслях всё дошло до этого самого… А тут вместо сладкого – противный пилим-пилим и вопли Саныча. Да после такого всю охоту дня на два как минимум отобьет. Даже у молодого. Дополнив картину выражением лица сконфуженного Чижа, я не удержался и заржал.

– Вот Саныч. Вот чем он почуял, когда звонить нужно? – сквозь смех поинтересовался я у дружана. – Все, звание “Великого обломщика” я с тебя снимаю. Отныне им Саныч будет. А тебя я Андерсоном звать буду.

Чиж насупился. То ли на свое новое погоняло обиделся, то ли, что его батю в обломщики записали.

Пнул он заводной рычаг, подождал, пока я сзади размещусь, и потащились мы домой. Неспешно так.

Я вздыхал и смотрел по сторонам, вспоминая упругое молодое тело Светки, а Чиж…

А хрен его знает, о чем думал Чиж. Рулил себе и сопел, как лоханувшийся перед всем классом школьник.

– А спорим, что Ксюха меня хочет? – почти в лицо мне выпалил Чиж, резко затормозив у въезда в родные пенаты.

– Ииии? – попытался уточнить я. – Мне-то с этого, какой резон? У тебя мотивация будь здоров, а у меня что? И как ты свои фантазии мне докажешь? На мобилку что ли все снимешь? – взял я юнца на понт.

– Нет. Ты спрячешься на сеновале, а потом я с ней туда приду. И ты сам всё увидишь! И убедишься, что я не пиздабол, – принял вызов Чиж.

– А комментировать и советы давать можно будет? – уточнил я, представляя себя в режиссерском кресле в образе Тинто Брасса.

Чиж завис.

– Не, я так не смогу, – на полном серьезе пробормотал малой. – Да и Ксюха не согласится. Ты где-нибудь неподалеку лучше спрячешься и увидишь, как я с ней на сеновал иду.

Я еле сдержался, чтобы не заржать. Как ни старался Чиж выглядеть взрослым, а по факту он пока что подросток с кучей комплексов. Но мы это исправим.

– Да верю я тебе, верю, – заверил я малого, потрепав его по пышной шевелюре.

Жест Чижу пришелся явно не по душе.

– Ааааа, пришли гулёные! – разрушил нашу идиллию пьяный вопль Саныча. – А ну, ходите сюды, я вам щас люлей давать буду!

Не сговариваясь, мы с Чижом заулыбались.

– Я ж говорил. Великий обломщик, – прошептал я, склонившись к Чижу.

Малой прыснул. Саныч, явно не ожидавший такого развития событий, натурально опешил.

– У тебя пожрать есть? – поинтересовался я у охеревшего фермера.

– Там, – буркнул он, махнув рукой в сторону гаража.

– Ну вот. Сейчас мы покушаем, а потом и поговорим. Правда, Чиж? – полностью перехватил я инициативу.

Саныч стоял и лишь открывал рот, явно охеревая от моей наглости. И пох, что там и как. Будет знать, как моё приятное общение своими воплями обламывать.

С загадочными мордами мы проскочили в гараж. Судя по накрытому столу, Саныч ждал нас часов шесть. Как минимум. В углу валялась пара бутылок из-под вискаря. На столе среди остатков бутеров с красной икрой стоял початый флакон квадратных форм.

Фермер молчал, наблюдая за нами. Присаживаться не приглашал, чаем не потчевал. Ну да мы не гордые. Сами нальем и выпьем за здоровье хозяина.

Перехватив бутер, Чиж, знавший нрав своего отца явно лучше меня, не дожидаясь прояснения ситуации и знатного разбора полетов, свалил в закат.

– Давай выпьем, что ли? – предложил я недовольному Санычу.

Он уже отошел, но по выражению лица было видно, что поорать ему до сих пор хочется. Да после принятого на грудь он даже в морду мне мог легко дать. Но, как это ни странно, держался.

– Валяй, – сделал дружан разрешающий жест рукой. – Выпьем, а потом ты мне в деталях расскажешь, какого хера всё пошло не по плану! – командным тоном произнес фермер.

– По какому плану? – решил уточнить я, поднимая стакан с вискарем.

– По моему плану! – проорал мне в лицо фермер. – Я Забалуйко сказал, чтобы вам не помогал, а наехал на вас конкретно. На базе бы вам нихрена не дали, как бы вы не просили и чем бы не грозили. Местные тем более по доброй воле не подписались бы, а заинтересовать их вам было нечем. Всё было просчитано! Вам никто не должен был помогать! И вы, обосравшись по всем статьям, в конце концов, должны были прийти. Нет, приползти, виляя хвостиками ко мне!

– А зачем? А то я что-то не догоняю, – решил уточнить я. – Зачем нам было тащиться к тебе? Ты же установку совершенно другую давал, – хмыкнул я, вальяжно развалившись в кресле.

– Ты идиот? Обломившись, вы должны были приползти ко мне. Я после долгих уговоров и нытья, сжалился бы над двумя оболтусами и по щелчку пальцев решил бы все ваши проблемы. Этим самым этот балбес малолетний уяснил бы, что без меня он никто, а значит, нужно меня слушать и почитать, – раздухарился Саныч. – Будет себя хорошо вести, я ему ферму отдам, а сам на покой в теплые страны свалю. А сын в люди выйдет.

– Аааа! – осклабился я. – Теперь понял. Чиж тут значит в говне по уши для тебя бабки заколачивать будет, а ты жопастых девок под пальмами лапать? Хороший план. Но надо было меня в это посвятить. А я-то думал, надо помочь мальчику стать мужчиной. Дать ему волшебного пенделя, чтобы он сам из любого говна вылезти мог и нашел свой истинный путь. Вот мы и начали импровизировать. Причем удачно так, пока нам некоторые всю малину своими звонкам не обгадили.

Я ожидал, что после таких слов мне прилетит в морду. Но Саныч скрипнул зубами и только по столу кулаком стукнул.

– Суки, – буркнул он. – Малину я им обгадил, – уже более спокойным тоном произнес фермер, явно ожидая рассказа о наших приключениях.

Но я молчал. Тупо жрал и бухал.

– Мне Забалуйко звонил. Говорит, поломанное вы починили. Как? Объясни мне, как? – не выдержал Саныч.

– Чистой воды импровизация, нестандартное мышление и выход за рамки шаблона, – подмигнул я пьяному товарищу. – В рекламе, если ты помнишь, я там работал нцать лет, часто, нужно искать нестандартные пути решения поставленной задачи. И хороший пиарщик, часто придумывает новые ходы. Порой наглые, безбашенные и совершенно не поддающиеся логике. Хотя там есть холодный расчет. Не люблю я шаблонов, вот мы и пошли этим путем. Да и писатель один, Кастанеда, кажется, учил быть непредсказуемым. Хорошая, я тебе скажу, практика для будущего руководителя. А самое интересное, ты сыну сегодня так поднасрал. У него, если он конечно не свистит, такое и с такой тёлочкой наклевывалось… Я аж ему завидовать начал.

Саныч слушал меня не перебивая. Может и хотел испепелить меня взглядом, но получалось лишь играть желваками. Я словил кураж и вдарился в воспоминания и разъяснения.

– Жить по шаблону и плану – скучно. Я от этого сюда и сбежал. Вспомнил молодость, – делился я. – Вот ты помнишь, как мы чудили? Как мы с тобой в раздатку дядь Стёпиного трактора насрали. Угарно же было. Как он матерился, откуда в тракторе говном несёт.

Саныч гыкнул, вспомнив наше веселье.

– А по садам, помнишь, шерстили? В своем саду яблок было завались нет, надо было обязательно в соседский залезть, – погрузился я в воспоминания.

– Так это же святое! Там же вкуснее в сотни раз, – протянул дружан.

– А помнишь, как ты Танюху пёр? Первая красавица нашего района была, а папа ее, кажется, начальник завода был. А девственности с таким оболтусом, как ты лишилась, – напомнил я товарищу то лето, когда он по селу с таким видом ходил, будто лям в лотерейке выиграл.

Саныч ошалело раскрыл глаза и, насторожившись, начал жестами показывать мне, чтобы я замолчал.

– Дебил. Там жена где-то ходит. Харош меня подставлять, – просипел он.

Я лишь хмыкнул.

– Я это к чему вспомнил то. Сын твой сегодня, считай, мужчиной почти стал. А ты о планах, схемах, – проигнорировав просьбу Саныча, продолжал я. – Такую женщину уговорил.

После моих слов, челюсть Саныча буквально рухнула на стол.

– В смысле он мне помогал формальные вопросы решать. Она нам доски дала. А еще он гвозди забивал, пилил, строгал, наливал, – затараторил я, отгоняя от Саныча нехорошие мысли. – А Ксюха эта, так это он сам. Я в это время вообще в другом месте был, – выставил я руки в примирительном жесте, поняв, что окончательно попалил всю контору и сейчас мне за недогляд могут сделать карачун.

Но Саныч молчал. Минут пять от него ни одного слова слышно не было. Я сожрал весь его стратегический запас и теперь с наслаждением снова закурил, прищурив один глаз. Как там говорил Пятачок? А хули нам кабанам, нажрёмся и спим.

– Ты за Чижом приглядывай. Чтобы не бухали там херню всякую. И с бабами поаккуратнее, – огласил Саныч новую вводную. – Номер карты своей скажи, я подкину слегонца на пойло нормальное и гандоны, – ошарашил меня друг детства. – Только смотри мне! Головой думайте. И не той, что между ног! А то потом вези вас в КВД.

– Дык, мы на пол карасика, – заржал я и, опрокинув в себя остатки алкоголя, засобирался домой.

Глава 10. Реинкарнация колхозного панка

Я ядрёный как кабан, я имею свой баян.

Я на нём панк-рок пистоню, не найти во мне изъян.

Первый парень на весь край, на меня все бабки в лай.

Ааааааай. Ну и няхай.

"Сектор газа."

Напевал я, сидя на крылечке бабкиного дома, преисполненный чувством собственной важности. А что чего мне ещё оставалось делать?

Расплата за вчерашнее веселье, в виде бодуна средней степени тяжести, минула. Горло, раздражённое воплями песен, благодаря бабкиному чаю на травках, немного отпустило. Голос хриплый, правда, был. Но этот недуг мы в подвиг обратим.

Солнышко клонится к закату. Погода прекрасная, настроение тоже, жопа предвкушает увлекательные и весьма приятные приключения. Что может быть лучше? Если только состыковка с телесами любвеобильной подруги…

Тут я вздохнул. Даже напевать бросил. Давление семенного фонда сброшено не было, а коли уж обещали Светке горячую ночку, готовимся к поездке.

Картину испортил понурый Чиж, выруливший со стороны благоухающего, свежей краской, палисадника. Работнички Саныча поработали на славу.

– Ну что, падаван, готов к труду и обороне? – поприветствовал я малого весьма бодрым тоном, ибо грустный товарищ весь вечер мог заговнять своим настроем.

– И тебе не хворать, – огрызнулся тот.

Я даже слегка опешил, а потом решил тупо выждать. И как это принято говорить в интеллигентных обществах, выдержал театральную паузу. А если по-простому, с охеревшим выражением лица пару минут попялился на малого.

– А чего ты заладил, падаван, падаван. Кто это такой вообще? – не выдержал Чиж моего молчаливого укора.

– Тьфу ты, – выдохнул я. – А я думаю, чего насупился? – смакуя слова, протянул я. – Ты чего легендарный фильм про Звёздных воинов не смотрел что ли?

– А должен был? – удивился звездюк, порушив все мои представления о добром и вечном.

– Писец. Ушла эпоха! Вот молодёжь непросвещенная пошла, – заворчал я, копируя интонации своей бабки. – Запомни и детям передай! Падаван – ученик мудрого и отважного джедая. В данной ситуации джедай – это я. Видал, как я вчера пол села любавинцев, который, как ты помнишь, совершенно не отличаются гостеприимством, одной левой на проставу раскрутил? Учись, студент.

Чиж кивнул, переваривая полученные данные, но глаза понимания не отражали.

– Да блин, – не выдержал я. – В любимом фильме из моей юности так учеников называли! Сленг это. Дошло?

Вот ведь, правда же, припёрся балбес с грустной миной на лице, и мне всю малину изгадил.

– Ааа. Так ты вайб миллениалов скрафтить решил? – хлопнув себя по лбу, радостно завопил Чиж.

Настала моя очередь зависать, и в непонятках хмурить брови.

– Переведите, пожалуйста, – Ай донт спик ин это непонятное наречие, – завис я, пытаясь понять, кто кого троллит.

– Нууу, – протянул Чиж и замолчал, явно подбирая понятные для меня слова. – Такими давно устаревшими и вышедшими из речи выражениями ты пытаешься создать вокруг себя атмосферу своей молодости, чтобы вновь ощутить себя в струе событий, – задвинул подросток.

Вот ведь морда протокольная. Подловил, что ли, получается? А ведь и крыть-то нечем. Если прикинуть, попал, чертяка, в самую точку. Хотя я и не задумывался вроде бы ни о чем таком. Говорил я так чисто на автомате. Ну а если покопаться, то вон оно что Михалыч. Как говорили в одной теле-передачке.

– Слышь, Фрейд недоделанный. Ты это, – пошевелил я губами, подбирая слова. – Бросай в моей черепушке своими грязными пальчиками шариться, – нашёлся я, шаря по карманам в поисках сигарет. – Новый блог в сети нашел? Решил милфу интеллектом покорить или подловить на чём?

– Да нет, – махнул рукой новоявленный психоаналитик. – Само как-то получилось.

– Ну да, ну да, – ворчал я, прикуривая.

– Слушай, а это правда, если умными фразами говорить, женщина охотнее на интим соглашается? – с неподдельным интересом поинтересовался Чиж, явно радуясь, что я сам поднял эту тему. – Я вчера вон про программу заикнулся, а Ксюша так отреагировала, – расплылся мой юный дружан в улыбке.

Я аж сигаретным дымом подавился от такой смены формата.

– Хреновый это вариант, – прокашлявшись, выдал я. – Вроде бы на эту тему общались, но… – задумался я. – Короче. Девка может шибко умная попасться, хотя с виду дура – дурой. По-моему, рабочая схема такая. Первое – клёвый прикид. Но это не значит, что модный шмот нужен. Главное, чтобы ты один такой в округе был, а не как под копирку. Два – загадочный и отрешенный взгляд, типа тебе эти все обнимашки и поебушки совершенно не интересны. Ну и вишенка на торте.

Тут я даже почесал затылок, прикидывая, чем бы таким ошарашить падавана.

– Серенада! – важно воздев палец к небу, поделился я накопленным опытом.

Падаван хмыкнул и окинул меня недоверчивым взглядом. Не проникся. Или подвох почуял.

– Во времена мамонтов, схема может и рабочая была, а сейчас женщины хотят много денег, квартиру, крутую машину, модный шмот и просыпаться в бунгало на берегу океана, – заявил Чиж.

– Эээ, слышь, сам ты мамонт. Забьем на литр красного и огурец, что схема рабочая! – вспылил я. – Ты мне, кстати, за прошлый спор ещё не проставился. А если по фактам, у тебя из оприходованных, одна Дунька Кулакова. Так что молчи. Умник, блин. Понасмотрятся дерьма всякого, а потом создают себе проблемы на ровном месте.

– А у тебя прям миллионы отдавшихся! – нагло перебил меня малой. – А про бабки, хату и тачку, это я у популярного пикапера из ютуба видел. Он там опыт ставил. У него все сошлось. А твоя тема – отстой.

Ситуация накалилась. Появился интерес и стимул к действиям. Аж в паху зазудело.

Как там у Хоя то было то?

– Что-то чешется в мудях, не помру ли я на днях, – примирительным тоном, но с задумчивым видом процитировал я Хоя, почесывая район ширинки.

Малой шутку юмора не оценил. Стоял и злился, раздувая ноздри. Правда, через пару секунд, почему-то отошел от меня на пару шагов.

– Забьем? – с ухмылкой переспросил я, протягивая руку. – С проигравшего поляна.

– Легко, – нагло осклабился напарник, но руку жать отказался.

Я пожал плечами.

– Вчера в кустах с мутными бабами валялся, а сегодня у тебя там чешется. Подцепил теперь заразу. Без презика-то, – начал оправдываться малой и после секундного раздумья раскрыл источник своих знаний в этой области:– “Батя так говорит. А он точно знает!”.

Я аж завис.

– Слышь, ты, венеролог, блин. Харош каркать. Не было у нас ничего, а значит, мудя мои чисты, как у кота, – провозгласил я.

– Так ты же сам сказал, что чешется, – напомнил Чиж.

– Вот деревня. Это же из сказки про Кащея, – заржал я.

Ясности в молодой и, незамутненный цитатами великих отечественных музыкантов мозг, это не внесло нисколько. Чиж стоял и снова тупо пялился на меня непонимающим взглядом.

– Да, работы тут непочатый край, – вздохнул я и, махнув рукой, двинул в сторону сарая, бормоча под нос нетленные строки секторовской сказки.

Падаван за мной не пошел. Взбунтовался что ли. Стоял как столб и баста. Ну и пофиг.

– Ходи сюда, щас будем из тебя уникума делать, – кликнул я Чижа, выглянув через минуту из сарая и размахивая своей старой косухой.

Свою первую кожаную амуницию я обнаружил сегодня днём. На радостях аж прослезился. Попробовал влезть. А услышав, как жалобно трещат нитки и ссохшаяся кожа, снова прослезился, но в этот раз от досады.

Оказалось, не показалось. Разожрался я. Слегка так. Размеров так на шесть.

Хотел в деревне, работая на свежем воздухе, в форму прийти, а тут бабка ещё со своими наваристыми щами.

Короче, махнул я рукой на эту затею. А теперь с елейной улыбкой я водрузил свою родную косуху на попытавшегося оказать сопротивление Чижа.

Куртка сидела на малом, как будто по нему была сшита.

– Ну вот. Прикид обновили – образ "Колхозного панка" создали, – обрадовался я, нежно проводя рукой по любимой косухе, с которой было связано столько всего, что большую часть и рассказывать-то неудобно. – Носи. Она на девок, как афродизиак действует, – заверил я.

Чиж брезгливо оглядев панкерский прикид, попросил сфоткать его на мобилку.

– Чёт стремный шмот то, – бурчал он, разглядывая фото.

А я, не обращая внимания на его бубнёж, снова испытал чувство дежавю. Как будто себя, шестнадцатилетнего пацана со стороны увидел. Сходство было поразительное. Один в один.

В голове сами собой всплыли слова одного моего кореша. Ну как кореша. Работали вместе и выпивали иногда. А потом у него сын родился, и он прям примерным семьянином стал. Но раз в год настойчиво требовал встречи и поил меня беленькой, попутно изливая душу.

Как это ни странно в современном обществе, но со слов товарища, ребенок оказался точной копией отца.

– Прикинь, ему уже четыре года. Мы с ним во дворе гуляем, а я на него смотрю. И себя вижу, – радостно лыбясь рекламировал он мне плюсы отцовства.

Правда после следующей пары рюмок он начинал нудеть, что жена у него хоть и красивая, но тупая, что ее только селфи и треп в сети интересуют. А потом выяснялось, что ей вообще на всё похер. Традиционный домострой ей не в жилу, а вот тусить с подругами – самое то.

Банальная и никому не интересная ситуация. Выговорится кореш, полегчает ему и снова на год пропадает. А вот мне потом живи с этими мыслями. Запомнил вот. Может из-за этого кореша и не женился.

А тут, как Чижа в своей косухе увидел, себя вспомнил и всё. Проникся.

– Носи чувак и помни, в ней ты неотразим, – задвинул я отеческим тоном, ещё раз похлопав малого по плечу. – Щас ещё прическу тебе наведем.

Повторная попытка падавана избавится от косухи, была пресечена на корню. И пока он нудел, что в этом только пенсионерок совращать, я реквизировал у бабки алюминиевый таз, налил в него воды, взболтал мыльную пену и слегка кунул балбеса хаером в мыльную воду.

– Слушай, а ведь с пенсионерками – это ты в самую точку попал. Они любят молоденьких, – подколол я Чижа, сооружая на его башке залихвацкий ирокез. – Сейчас это, кстати, очень модная и совершенно нормальная тема, – начал я развивать тему на серьезных щах.

– Иди ты, – встал в позу Чиж.

– А чего? Сплошные плюсы. Им пенсию платят. Всегда сыт, обстиран и обласкан будешь. На шмотки бабские тратиться не надо. Купил халат и няхай гоняет. А если не залезет, болячку сковырнешь, по гною то, знаешь, как пойдет, – обрисовал я картину. – А самое главное – не залетит.

– По какому гною? – насторожился падаван, пропустив фразу про залет мимо ушей.

– Анекдот такой. Пошлый, – отмахнулся я. – Потом расскажу. Или сам загугли, если не втерпёж.

Ирокез получился знатный. Любо-дорого посмотреть. Дело было за малым – дать хаеру подсохнуть, обтереть косуху и можно покорять доверчивых сельчанок. Да и Чиж, оценив свой новый образ, приободрился.

У него в глазах даже озорные чертята пару раз мелькнули.

– Поздравляю. Теперь ты можешь именоваться “колхозным панком”. Не посрами этот почетный титул! – пафосным тоном провозгласил я.

Чиж, входя в роль, подзавис, а потом яро козырнул и заорал дурным тоном: “Сэр, так точно, сэр!”.

Я аж оглох слегка.

Не поняв, с какого бока панки переплелись с армейской тематикой и всякими забугорными сэрами, решил продолжить инструктаж.

– Амуниция подогнана, можно двигать навстречу приключениям, – обозначил я планы на сегодняшний вечер, ковыряя в ухе. – Водятел, как я понял, из тебя, как из говня пуля. Так что, сегодня едем на моем мотике.

– Так точно, сэр, – завопил Чиж.

– Чего орёшь то так? Аж в ухе зазвенело, – возмутился я.

– Сэр, это аплодисменты, сэр, – выдал Чиж, лихо тряхнув ирокезом.

– Слышь, кончай тут сэрить, – начал злиться я. – С тебя аккум и бенз. Надоело мне легкой атлетикой заниматься, – провозгласил тоном опытного начальника. – И вообще, откуда ты этого дерьма набрался? Заладил тут, сэр, сэр.

– Ролик в сети посмотрел, – с довольной лыбой на лице рапортовал Чиж. – “Построение в американской армии” называется. Там их командир дрючит, а они орут: “Сэр, так точно, сэр”.

– Тьфу ты… Теперь понятно откуда ноги растут, – усмехнулся я. – Хотя бы в правильном переводе смотрел! А теперь, слухай сюды! Налево и нахер с глаз моих исполнять приказ, пионер, бля, – гаркнул я.

Вопреки ожиданиям, малой, получив установку, исполнять её не метнулся.

– Я в таком виде один по селу не пойду, – запротестовал он. – Наряжайся тоже. Вдвоём не так стрёмно.

– Отставить нытьё и условия. Квест получен и подлежит исполнению незамедлительно, – отчеканил я, пытаясь вспомнить, любую фразу злого морпеха из “Цельнометаллической оболочки”.

– Или ты пенделя для ускорения ждешь? – гаркнул я, нихрена толкового не вспомнив.

Эх, пропал во мне, по ходу, наставник молодежи.

Новопреставленный колхозный панк, почесав репу, вздохнул и, возмутившись по типу, “а и пох”, ринулся исполнять установку с такой прытью, что олимпийский чемпион бы позавидовал. Ну а я, как и полагается настоящему лидеру, занялся самым ответственным делом. Выгнал яву и принялся прилаживать на место видавшую виды мотоциклетную коляску.

Дело спорилось. Думал, до возвращения Чижа успею ещё и калориев закинуть. Но…

Как всегда, это долбанное но.

– Стоять, блять! – достиг моего острого слуха зычный вопль Саныча. – Стой, сукааа! Догоню, убью, – вопил на всю округу фермер.

Следом за воплями я услышал рёв мотоциклетного движка. Интерес пересилил чувство голода и я, вытирая руки ветошью, выперся со двора.

В клубах пыли на своем «Чезете», гордо рассекая воздух ирокезом, прямиком ко мне летел Чиж.

За ним на джипе гнался Саныч. Видок у фермера был тот еще.

– Стой, сука! – орал он, высунувшись в окно. – Стоять нах!

Я не знаю, что у них там произошло, но Чиж и не думал останавливаться. Он гнал свой мотик так, словно родился в седле.

Расстояние между байкером и мной стремительно сокращалось.

Натурально подлетев к многострадальному бабкиному палисаднику, Чиж лихо затормозил, бросил мотик на бок и со всех ног бросился ко мне во двор.

Манёвр Саныча был не таким лихим. Благо обошлось без последствий и обновлённая ограда бабкиного цветника не пострадала.

– Санёк, это ты? – выпалил фермер, вывалившись из джипа и злобно вращая глазами.

– С утра вроде был не я, а щас отживел вроде, – пожал я плечами. – Ты чего вопишь и по селу курей гоняешь?

– Каких курей, нах, – утирая пот со лба, пожаловался Саныч. – Прикинь, сижу, балдю и не бухаю даже. Слышу шум подозрительный. Глядь, а там какой-то пиздюк мотик Матвея к выходу катит. Я ему, стоять, кто такой? А он повернулся, и я аж перекрестился. Прикинь, мне показалось, это ты. Только молодой. И косуха твоя, и хаер также поставлен. Думаю, все на. Завязываю с синим. Наглухо. До белочки допился. А потом, думаю, э-э-э не, что-то тут не так. Ну я биту и достал. Чтобы ситуацию прояснить. Хер его знает, что у этих глюков на уме. А этот засранец мотик завел и от меня. Я за ним. А тут ты. И нормальный. Старый, то есть.

Саныч снова оттер пот со лба и подозрительно меня оглядел.

– Слышь, вот сейчас обидно было. Нашли блин пенсионера. Что отец, что сын, – выразил я свою позицию, размахивая руками. – Семейка Озборнов, блин.

– Да эт херня, я вот теперь думаю, а гнался то я за кем? Если ты тут. И мотик вон валяется, – проигнорировал мои возмущения Саныч.

– Сын это твой был! – сплюнул я. – Косуху я свою старую нашел. Поприкалывались немного.