Текст книги "Симбиоз. Моя чужая победа (СИ)"
Автор книги: Майя Фабер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Я шагнула ближе, чтобы утащить его с крыльца, но взгляд зацепился за внутреннюю галерею. Над холлом по стеклянному мосту прошел мужчина в темной куртке. Он повернул голову, и на секунду мы встретились глазами. Но он не остановился. Свернул в другой проход и исчез за матовой дверью. Я опустила очки. Окраины, павильон, теперь университет. Случайность? Не то чтобы я часто проводила здесь время, но его бы точно запомнила, хоть раз встретив. А теперь уже дважды за сутки.
Я молча кивнула и прикусила верхнюю губу, стараясь удержать язык за зубами и не задавать лишних вопросов. Впрочем, и так было понятно, что Алекс не хочет оставаться с людьми, которые только что стали свидетелями его неловкости. Он спустился по ступеням и подхватил мой рюкзак.
– Что притащила? – удивленно спросил он, оценив внезапную тяжесть.
– Ну… короче, вещи… – смутилась я на долю секунды, но тут же снова успокоилась, выбросив этот вопрос из головы.
Я устроилась справа, повиснув у Алекса на руке, и потянула его вперед по скверу, который начинался почти от самого крыльца. – Любой специалист «Поддержания» может получить свободный доступ на каждую из пяти станций… – бодро процитировала я рекламный буклет, который уже выучила наизусть за последние несколько дней.
Алекс красноречиво перевел взгляд с меня на собственные занятые руки и тяжело вздохнул. Похоже, он смирился с тем, что я предусмотрительно загрузила и обхватила его, так что теперь он не сможет ни придушить меня, ни отвесить мне подзатыльник.
– Мара, и сколько процентов из этих вещей ты взяла обдуманно, а не закинула потому, что они валялись у тебя под ногами? – не удержался он от ехидного замечания.
Я громко фыркнула, повернулась к нему лицом и изобразила самую кровожадную улыбку, на которую была способна. Вид мог бы оказаться весьма угрожающим, если бы огромные очки, не вовремя съехавшие на кончик носа, значительно не подпортили эффект.
– Твоя вера в меня сильна как никогда! – протянула я, подражая голосу усталого престарелого мага из старой компьютерной игры, и поправила оправу. Игру недавно слили в Сеть в новой адаптации для коммов, так что Алексу то и дело приходилось выслушивать подробности моих подвигов и поражений.
– Всегда! – добавил Алекс мне в тон.
Глава 6
Мы шагали по мощенной камнем дорожке между двумя рядами высоких пушистых кустов. Искусственных, как и во всем секторе. Живых было практически не найти. А эти и кислород вырабатывают, и листьями не мусорят. Легкий весенний ветерок приятно обдувал лицо, принося с собой соблазнительный запах кофе от полусломанного протекающего автомата у лавочек справа. Ерошил волосы на затылке, забирался под свитер. Я непроизвольно поеживалась, чуть сильнее сжимая руку.
– Слушай, мы просто посмотрим, совсем немного. Это же событие! Пятнадцать лет мирному договору! Праздник для всей планеты! – Мой голос приобрел напыщенные нотки, будто я пыталась продать какую-то ерунду за баснословные деньги, и Алекс заулыбался. – Не, ну правда. Может, ты даже получишь приглашение в честь выпускного, а? Короче, тебе же больше не надо жить в универе? А где твои вещи? Ладно, не важно, все равно теперь должны быть каникулы. Ведь должны? Заедем к тете на работу, отчитаемся, и на вокзал, выяснять, что там да как, – увлеченно щебетала я, совершенно не нуждаясь в его ответах. Вернее, стараясь не дать ему ничего вставить. – Обещают презентацию нового корабля! Ты не слышал? Конечно нет, ты с этим экзаменом половину жизни пропустил, тетя Лана предлагала сделать праздничный ужин, а я говорю: «Да он и не заметит…» – Я нахмурилась, свела брови, но тут же снова расслабила: – Ты же мне обещал!
– Когда это я успел? – прищурился Алекс, глядя в мои глаза.
– Когда? Ты что… – Я резко остановилась, дернув его за руку, и гневно уставилась ему в глаза. – Ты что, забыл⁈ Стой! Да ты издеваешься!
– Немножко, – признал он с улыбкой, наблюдая, как гнев пропадает с моего лица. – Не забыл. А вот ты как вообще можешь это помнить, мелочь? Тебе тогда было лет десять.
Алексу всегда нравилось, как легко менялось мое настроение. Зачастую хватало и пары секунд. Когда мы были помладше, порой он принимался «тестировать» меня, изучая мою реакцию на разные шутки или подколки, а иногда и просто веселясь над ней. Тетя Лана ворчала, когда замечала. Сердилась. А вот я – никогда. Не ругалась, не злилась, не обижалась. Вернее, длилось у меня все пару секунд, а заканчивалось задорным смехом.
– Хорошо, можем заглянуть на эти твои экскурсии. Только давай сначала домой, отдохну и посмотрю в Сети, что там такое предлагают, – нехотя согласился Алекс.
– Я могу поехать и одна, – неуверенно добавила я. Перспектива меня не радовала, но я решила попробовать сыграть на его чувстве ответственности.
– Слишком опасно, – сказал он так твердо, что я поняла: он говорит, скорее, не мне, а себе. Убедить его в чем-то было сложно, даже самому себя.
– Но если бы ты дал мне свой пропуск…
Подошла очередь Алекса удивляться.
– Это преступление, – нахмурил он брови. – Зачем тебе вообще пропуск?
Я заправила непослушную прядь волос за ухо, лихорадочно раздумывая над подходящим ответом.
– На «Пятую»? – Мой голос дрогнул, а пальцы сжались.
– Что ты уперлась в нее, а? – не выдержал Алекс. – Ты представляешь, сколько и какого снаряжения надо, чтобы выжить на Пятой станции после взрыва⁈ Не говоря уже о том, что корабли туда просто так не летают!
– Они не просто так, они… – попыталась я возразить.
– Что ты надеешься найти, ускользнувшее от военных, следователей и «Поддержания»? Пару тел с подписью «В нашей смерти винить того-то»?
– Да ничего я не хочу найти! Я… короче, не знаю. Спать буду лучше! – Я надулась, не желая больше объяснять ему что-либо.
– Извини, – буркнул Алекс, скривившись, словно от боли. А потом слегка потянул меня за руку, без слов намекая, что день был тяжелым и неплохо было бы действительно двигаться побыстрее.
Он знал, что кое в чем я была права. Много лет назад он клятвенно обещал мне эту поездку, когда закончит учебу!
Мы шагали, и Алекс, опустив взгляд, сканировал им каждый камень, на который приходился следующий шаг. Я же поглядывала на простую черную веревочку на его шее. На ней болтался ключ-пропуск специалиста «Поддержания». Миниатюрный предмет, который открывал своему обладателю как большие возможности, так и новые двери. Руки у меня дрожали от нетерпения и желания коснуться этой маленькой вещицы.
– Дай посмотреть, а? – попросила я, отпуская его и пытаясь заправить свои волосы за уши.
Алекс, кажется, даже не успел толком удивиться моему вопросу и очередной смене темы и настроения. Он покорно выудил ключ-пропуск из-под футболки, одной рукой неуклюже стянул через голову и протянул мне.
Я подняла мешающие очки на затылок и закрепила в волосах, а потом принялась рассматривать сокровище: квадратная чип-плата, завернутая в оболочку, на ощупь напоминающую резину. «Поддержание», обладающее всеми технологиями пришельцев-хаарс, не стремилось раскрывать секреты простым людям. Ключ был синим, как и почти все в корпорации.
– И что, он уже действует? – протянула я, поднимая вещицу вверх, и сощурилась, разглядывая на просвет.
– Не знаю, – пожал плечами Алекс. – Основные права и допуски назначают после распределения. Но, думаю, какие-то минимальные функции должны быть запрограммированы.
– То есть зайти и ограбить музей «Поддержания» уже можно? – воскликнула я с неподдельной радостью, пока натягивала веревочку через голову, путаясь в развевающихся на ветру волосах и зажав очки во рту.
– Уифо⁈ – пробубнила я в ответ на его вопросительный взгляд, чуть не выронив «сыр из клюва», и наконец вернула очки на нос. – Потом отдам! Сегодня он тебе все равно не понадобится.
Алекс поморщил нос с явным неодобрением, но отбирать не стал. Я знала, что в возвращении ключа сомневаться ему не приходилось, как и в его сохранности у меня.
– Когда уже свой такой заведешь? – попытался он шуткой сгладить неловкость.
– Никогда.
Ответ прозвучал поспешно и резко, как пощечина. Мой голос сорвался на пару тонов выше обычного.
– В смысле? – удивился Алекс. – Ты же хо…
– Короче, они меня в университет не взяли, – пробормотала я, опустив плечи. – Официально отказали.
– Как – отказали? Когда ты успела? Почему не сказала?
– Ну, короче…
– Длиннее! – не выдержал Алекс.
Я знала, что чем сильнее волнуюсь, тем чаще употребляю это проклятое слово.
– Хотела сделать тебе сюрприз. Думала, скажу, когда ты выпустишься. Ну, короче, тупую шутку про смену караула ляпну и всё такое. А они отказали «из-за отсутствия подходящих навыков или талантов». Так и написали. Пока не хочу об этом думать, честно. Подработки мне хватает. Может быть, в следующем году.
– М-м-м, – протянул Алекс, явно не представляя, что ответить. Утешать он никогда не умел, и я прекрасно это знала. «Поддержание» не давало второго шанса. Один отказ означал, что им он навсегда и останется.
Правда, навыки и таланты у меня как раз имелись. С компьютерами, чипами и передатчиками я управлялась лучше всех в доброй половине сектора, так что приходили к нам за помощью не только друзья, но и совершенно незнакомые люди – по совету. Не упрощал загадку и тот факт, что мои родители, хоть и были независимыми экспертами, имели прочную репутацию лучших ученых-исследователей на Пятой станции. Впрочем, формально полностью завладеть станциями «Поддержанию» удалось только после взрыва на «Пятой» десять лет назад. Или благодаря ему: Федерация поспешила откреститься от нарывающего на ее заднице «прыща», опасаясь за едва установившийся и все еще очень шаткий мир на планете. Так что с тем, что было «до», корпорация могла и не считаться. И все-таки…
– Бессмыслица, – вдруг заключил Алекс. – Зачем им тогда было брать меня? По сравнению с тобой у меня вообще нет талантов.
– Есть, – ответила я, сдвинув брови и почесывая свободной рукой переносицу над оправой. – Ты шпион.
– Что, прости? – не смог сообразить он, шучу я или нет.
– Ты скрытный, незаметный и не вляпываешься в неприятности. Не отсвечиваешь. Из тебя бы отличный шпион вышел!
– Книжный червь из меня отличный бы вышел, – не удержался от смеха Алекс, но серьезное выражение не спешило сходить с моего лица. – С литературой я хотя бы могу поладить.
– С людьми тоже, – ответила я, пожимая плечами и наконец немного расслабляясь. – Просто тебе с ними пока не везло.
Глава 7
Сквер упирался в пустующую дорогу. Ездили – в прямом смысле – все меньше, а с открытием для частного транспорта новых, верхних полос и летать предпочитали там же: повыше, подальше от крыш и вынужденных поворотов за углы зданий. Припаркованная за кустами почти у самого сквера красненькая гравимашинка виднелась между шевелящимися на ветру листьями. Хотя по документам она и принадлежала Алексу, в том, кто именно выбирал цвет, можно было не сомневаться.
Я поглядывала на красно-синие пятна между зеленым. Синие? Сердце напряженно отсчитывало ударами шаги. Очень хотелось сглотнуть, но и это никак не выходило. Во рту в момент пересохло. Горло словно заткнул неизвестно откуда взявшийся ком. Я закашлялась, ощущая на языке отчетливую горечь поднявшейся из желудка желчи.
В следующий миг я громко ойкнула и зажала рот обеими руками, поскуливая, как зверек, только что лишившийся уже хорошо обнюханного обеда. Сильный порыв ветра хлыстом ударил в спину, разметал мои волосы, точно неведомый доброжелатель пытался закрыть мне обзор длинными темными локонами, защищая от представшей картины.
Последние метры я преодолела бегом, на ватных и почти не слушающихся ногах. Мой брошенный рюкзак сиротливо остался лежать под кустом. Я заметила, как Алекс по привычке приподнял левый рукав, освобождая вшитый в запястье универсальный чип-ключ, как еще не осознав бесполезность своих усилий.
Мы остановились у правой дверцы, такой же погнутой и заляпанной неприятно светящейся синей краской из баллончика-распылителя, как и три другие. Не до конца выдранный генератор гравиподвески, придавленной тушей торчал из-под машинки, с немым укором взирая на нас, нерадивых хозяев, проигнорировавших официальную парковку в паре километров отсюда. Под ногами хрустнули осколки стекол, окончательно выводя меня из оцепенения.
Алекс машинально попытался поправить дверцу, отчего та, жалобно скрипнув, отвалилась и осталась у него в руках. Он так и застыл, прижимая ее к себе, пачкая краской и без того изрядно потрепанную армейскую куртку, пока я, не выдержав, движением не вырвала у него из рук эту сомнительную добычу и не отбросила в сторону.
Ощущение чужого присутствия возникло внезапно, и я резко подняла глаза на дорогу. С противоположной стороны улицы, совершенно не скрываясь, на нас пялился низкорослый тип в балахоне и респираторе. Для случайного зеваки вид и поза у него казались слишком вызывающими, но предъявить было нечего. Пока мой взгляд не поймал синие следы краски на черных перчатках.
Не раздумывая, я схватила с земли осколок покрупнее и рванула через дорогу. Алекс успел перехватить меня на середине, за что и поплатился: получил от меня острым локтем в грудь. Он задохнулся на несколько долгих секунд, но захвата не ослабил, очевидно думая, что сейчас нам не хватало только попасть под машину. Я вырывалась, шипя ругательствами, пока тип, неприкрыто веселясь, не убрался прочь.
– Какого черта? – взвыла я, вернувшись к машинке.
– А что ты хотела? Убить его этим? – Алекс ткнул пальцем в мой кулак, все еще зажимающий кусок стекла так крепко, что из порезов выступила кровь. Я разжала пальцы, и осколок звонко шлепнулся на землю.
– Да хоть бы и так! – выкрикнула я ему в лицо. – Ты должен был мне помочь!
– Помочь с чем? Угробить еще и мою карьеру прямо перед распределением?
Я открыла рот, хватая воздух, и снова беспомощно закрыла. Глаза мгновенно наполнились слезами.
– «Еще и твою»?
Алекс побледнел, сделал шаг назад, поднял руку, но она так и зависла в воздухе. Я склонила голову на бок, чувствуя, что выгляжу жалко и беспомощно.
Покачала головой. Обреченно, отрешенно, как человек, давно смирившийся с тяжкой ношей и не способный ничего изменить. Отвернулась, протерла рукавом лицо и поправила очки, а потом, вздохнув, принялась за дело. Пару раз обежала останки машинки и оценила масштаб проблемы, не стесняясь сопровождать действия всеми известными мне неприличными выражениями. Затем с напряженным видом зацарапала по бледному виртуальному окну на предплечье острыми ноготками, вызывая эвакуатор и ругаясь под нос в попытках вспомнить хотя бы название страховой компании.
Тяжелая капля дождя шлепнулась мне на лоб, сползла вниз по виску, и я нервным движением стерла ее. Туча наконец доползла до сквера.
Глава 8
Кайл Моор сидел в баре, мрачно вглядываясь в остатки содержимого кружки. Приятное голубое свечение сенсорной панели, занимающей почти половину поверхности барной стойки, окрашивало выпивку в интригующий зеленоватый цвет. Бессистемно и слегка истерично помигивала единственная работающая кнопка для заказа.
Помещение бара наполнял привычный шум из десятков приглушенных голосов, шарканья ног и передвигаемых стульев да бубнящего на дальней стене экрана. Кайл лениво прислушивался к разговорам вокруг, но ничего стоящего внимания не находил. За ближайшим столиком эмоционально обсуждали последний матч, так ни разу и не уточнив вид спорта, зато успешно заглушая остальных посетителей.
Сегодня жутко отвлекал включенный и беспрерывно шипящий передатчик, то и дело перетягивая на себя внимание. Крошечный чип, имплантированный прямо в ушную раковину. Кайл давно считал его чем-то вроде дополнительного органа и практически не замечал, потому и работал передатчик почти беспрерывно. Желание выключить его приходило в голову редко. Как раз в такие дни, как этот – когда нервировало все, а чувство неизбежного провала репейником прилипало к волосам и продолжало упорно таскаться по пятам. Кайл поднял руку и очередной раз поковырял в ухе, на пару секунд блаженно прикрыв глаза.
Жертва, а точнее, как Кайл любил выражаться, клиентка, расположилась за столиком в дальнем углу помещения. Рыжие волосы, потрепанное серое пальто, ботинки с отклеивающимися подошвами. Смертельная усталость на немолодом лице удачно завершала убогую картину. Подобных несчастных после закрытия экспериментального завода «Поддержания» в этом секторе было много. Иной работы не предвиделось, а на другие объекты перевели только самых квалифицированных. Социального пособия хватало разве что на мерзкое пиво в таких вот гадюшниках.
Облегчать Кайлу жизнь скорым завершением «приятного» вечера клиентка пока не собиралась. Откинувшись на спинку стула, будто у нее разом вынули половину костей – со стороны назвать такую позу удобной Кайл не решился бы, – она уныло посасывала заказанные сухарики из суррогатного хлеба, сосредоточив внимание на растянутом по предплечью виртуальном окне коммуникатора. Тонкая рука то и дело переливалась разными цветами, быстро сменяющиеся кадры волнами пробегали вверх от запястья. «Кино ты там, что ли, смотришь, м?» – брезгливо подумал Кайл, косясь на женщину.
Третий час сидения за стойкой и вторая кружка подходили к концу. Слишком много для сохранения чутья и инстинктов. Кайл то и дело посматривал по сторонам, но до сих пор посетители предпочитали избегать его взгляда, отворачиваясь или опуская голову. Стабильность. Он пожал плечами, потянулся, снова поворачиваясь к стойке. Почесал грудь, прислушиваясь к мерзким звукам скольжения ногтей по ткани типовой военной футболки. Словно давая себе время на принятие решения.
«Что ж», – добавил он мысленно и уверенным движением ткнул в заманчиво подмигивающую ему кнопку. В стойке жалобно пикнуло, зашуршало. Панель разом погасла, уходя в перезагрузку и оставляя лишь предполагать, был ли принят заказ.
Шипение в ухе внезапно сменилось раскатистым мужским храпом. Руки Кайла с такой силой сжали пивную кружку, что по ее округлому боку растянулась едва заметная, но вполне реальная трещина. Он поспешно отпустил ни в чем не повинную посудину, вместе с этим отгоняя отчетливое желание взять добавочное пиво домой и утопить в нем незадачливого компаньона.
Кайл уткнулся лицом в ладонь. Огромное число свидетелей в баре не позволяло от души завыть. Завести тут определенную репутацию на порядок труднее, чем потерять. Он болезненно сморщился, как человек, которому третий раз за день наступили на одну и ту же ногу острой шпилькой, закатил рукав, поднял руку и растянул по запястью аккуратное синеватое виртокно. Вызвал панель набора номера и не глядя прошелся по привычному набору цифр. Сохранять номера он себе не позволял: собственная память надежней и взламывается труднее – умение эффективно пытать сродни таланту, мало кто так искусен.
Гудки в ухе появились мгновенно – вместе с дурацкой мелодией на фоне храпа, которую радостно транслировал верный военный передатчик параллельно со звонком. В достижении цели Кайл проявил не свойственное ему упорство, названивая порядка четырех минут, пока окно на руке не сменило цвет на красный, сигнализируя о скором автоматическом отключении неудачного вызова. Откуда только терпение взялось. Чуда не произошло. Разве что храп стал тише – Макс, видимо, во сне заткнул рот подушкой, промахнувшись мимо уха.
Сдавшись и пообещав как следует врезать тощему засранцу, Кайл свернул окно и вернулся к созерцанию наполовину пустой кружки. Постучал по ней костяшками, рассмотрел трещину, отметив, что подушечками она совсем не ощущается, а значит и кружка пока разваливаться не собирается. Сделал большой глоток, вполоборота оглядываясь на дальний угол. И подавился. Мерзкое пойло хлынуло наружу через нос и, казалось, даже через глаза. Ощущение было именно такое. Кое-как откашлявшись, он набрал на панели стойки данные счета для оплаты. Подхватил свалившуюся на пол и уже успевшую впитать половину местной грязи куртку, встал и оглядел помещение.
Ни рыжих, ни серых пятен не наблюдалось. Кайл стиснул зубы, шепча под нос заковыристое проклятье, и двинулся к туалетам. Пара едва заметных дверей на противоположной стене, открывающихся внутрь, ожидаемо оказались незапертыми. Посетителям, рискнувшим оценить здешнее убранство, а заодно и проверить собственную устойчивость к местным ароматам, зачастую было уже не до того, чтобы думать о замках, особенно если это не замки на штанах.
Не размениваясь на стук и приличия, Кайл поочередно пнул нестандартно узкие двери. Реакция не заставила себя ждать. Первая дверь попала точно по безразмерной, обтянутой в потрепанные цветастые трусы заднице бугая, чудом сумевшего втиснуться в крошечное помещение. Отреагировал тот мгновенно: разразился отрепетированным потоком ругательств и пояснений, куда именно следует пойти всем, кому там не терпится. Встречаться с открывающейся дверью определенными частями тела завсегдатаю бара было не впервой. Язык его заплетался, так что половина сообщения расшифровке не поддавалась. Ждать продолжения встречи Кайл благоразумно не стал.
За второй дверью, скрючившись на полу перед унитазом, старательно очищало желудок что-то черное и бесформенное, не удостоившее неожиданного свидетеля даже приветственным стоном.
Других общедоступных помещений в баре не было. Кайл сплюнул на пол, скривившись, и натянул куртку. Хмыкнул, напоследок окинув помещение внимательным взглядом, и направился к выходу.
За дверью бара его «ожидала» рыжеволосая фигура в потрепанном сером пальто. Женщина посторонилась, пропуская незнакомца, с отрешенным видом глядя в пространство, таящее только ей понятные тайны. Извинилась, задев краем крупной квадратной сумки и окутав мерзким запахом дешевой имитации модных духов. Запах встречался повсюду и ничего, кроме рвотных позывов, у Кайла не вызывал. Он попытался сориентироваться, просчитывая варианты, и уже открыл было рот, чтобы предложить проводить ее, но женщина также молча расправила плечи, выпрямляясь, вдохнула полной грудью, помедлила, словно готовясь к броску, и уверенно двинулась по переулку.
Кайл, удивленно приподняв одну бровь, довольно ухмыльнулся и пожал плечами. Досчитал до десяти и бесшумными шагами направился следом.
Глава 9
Переулок, с гордостью окрещенный местными старожилами Барным – в честь единственного в нем заведения, – вполне своему имени соответствовал. Тут было темно и узко, как с внутренней стороны стойки, под ногами то и дело хлюпала грязь, а к уже привычному всепроникающему запаху дыма и алкоголя добавлялась интригующая нотка испражнений. Тянулся переулок довольно далеко вперед, между двумя огромными строениями бывшего завода. Окон или дверей сюда не выходило, будто кто-то специально пожелал оградить его от шныряющих посетителей и работников, а высота стен заставляла каждого проходящего ощущать себя в длинном, сужающемся туннеле, грозящем раздавить пришельца. Заканчивался переулок небольшим пустырем, на котором давно и прочно обосновалась стихийная стоянка, по совместительству – место, где за деньги можно было получить если не все, то очень многое.
Клиентка топала по переулку удивительно бодрым шагом, и Кайл, стараясь не отставать, но пока и не приближаться, начал прикидывать в уме, сколько кружек восхитительного местного пойла стояло на ее столике в баре, если алкоголь совсем не ударил ей в голову. Днем над сектором прошел дождь, оставив приличного размера лужи. Идти они не мешали, но, смешавшись с вековой грязью переулка, с успехом поглощали стук каблучков женских ботинок впереди, осложняя Кайлу оценку скорости цели и расстояния до нее. В темноте он видел хорошо, но предпочитал полагаться на глаза в последнюю очередь.
В передатчике что-то резко грохнуло, выводя Кайла из размышлений. Следом раздалось ворчание и приглушенные ругательства. В любой другой ситуации он не упустил бы случая заржать, а то и от души поглумиться над свалившимся с узкого кресла-дивана Максом. А потом напомнить о карме и о том, что еще «хорошего» случается с нагло дрыхнущими напарниками после возвращения их более невыспавшегося коллеги.
Совершенную ошибку Кайл осознал уже через долю секунды. Отвлекшись на такие упоительные мысли о скорой мести, он не глядя наступил на обрывок плаката с многозначительным призывом: «Стой!». Нога поехала вперед, мерзко чавкнула грязь. Кайл выровнялся почти мгновенно, неловко взмахнув руками, и сразу заметил – что-то в обстановке изменилось. Клиентка впереди ощутимо ускорилась, пригнув голову и копаясь в сумочке одной рукой.
– Дерьмо! – шипением оповестил переулок Кайл, емко уместив в одном слове все мысли как об окружении, так и о ситуации в целом. Чертовы «Анти-Х» со своими бумажками. Мусор создающий другой мусор.
Тянуть до стоянки больше не имело смысла, и он тоже прибавил шаг.
Четыре, три, два…
Женщина резко отпрянула влево, оборачиваясь и прижимаясь спиной к стене. В ее руке угрожающе помигивал красным огоньком облегченный шокер.
«Явно не военный», – успел подумать Кайл, по инерции делая еще один шаг, когда женский пальчик скользнул на спуск.
Боль от разряда разлилась по груди, словно на нее плеснули лавой, а все мышцы разом отказались повиноваться. Воздух вышибло из легких, сжав их в горящие комки. Кайл споткнулся, едва не упал, но успел опереться дрожащими руками о стену, из последних сил вынуждая тело подчиниться. Через боль согнул и разогнул сначала пальцы, потом кисти и локти, выпрямился. Расправил плечи, скрипнул зубами, разминая онемевшие челюсти. Язык и губы ощущались ватными. Кайл сделал глубокий вдох, с ним в тело возвращалась жизнь. Провел рукой по уху, проверяя вырубившийся передатчик: привычный шум от постоянного соединения сменился звоном в голове.
«И хорошо, что не военный. После того и думать бы часа два не мог, не то что шевелиться. Бесплатное комнатное растение, бери и сажай в горшок».
Клиентка не сводила с него удивленных, но не напуганных глаз. На лице отражался интерес, словно она только что провела главный в жизни научный эксперимент и спешила изучить результаты. Он точно наяву представил, как она достает из сумочки планшет с опросником, и криво улыбнулся, чувствуя, что одна половина лица все еще слушается хуже, чем другая, но в целом действие заряда прошло. Момент для атаки или побега был упущен. Женщина смотрела на него, прямо в глаза, не моргая и не отворачиваясь, словно именно там таились ответы на самые сокровенные вопросы мироздания. А потом спокойным уверенным тоном сказала:
– Хаарс. Человек не смог бы устоять на ногах.
Он дернул ноющим плечом, развел руками и изобразил насмешливый полупоклон.
– К вашим услугам, госпожа.
– Что тебе нужно?
– Мы сразу на «ты»? Так скоро? – оскалился Кайл, скрещивая руки. – Самую малость, самую малость. Квадратный синенький медальон с вашей шеи.
Женщина вздрогнула, прижимая ладонь к груди, но тут же опустила, заметно погрустнев.
– Он бесполезен, – ответила она уже безо всякого интереса. Обида, глубоко засевшая у нее внутри, оказалась сильнее страха смерти. Для многих в этом секторе увольнение и было отсроченной смертью: голодной и неизбежной.
Кайл посмотрел на нее со смесью жалости и отвращения. На долю секунды ее лицо изменилось – вытянулось, посерело, круги под глазами налились болезненной чернотой, волосы приобрели каштановый оттенок. Взгляд – как у человека, который сдался.
– Если он так бесполезен, то уж точно не стоит того, чтобы применять силу, м? – Его глаза блеснули в свете фар опустившейся на стоянку далеко впереди машины.
Женщина медлила, продолжая неотрывно на него смотреть, а ее плечи слегка подрагивали от напряжения. И без того весьма ограниченное терпение Кайла стремительно подходило к концу. По привычке пожав плечами, он приблизился к ней вплотную, вынуждая вжаться в стену. Провел рукой по тонкой шее, пробуя возможный захват, чтобы с легкостью переломить ее одним движением. Пальцем подцепил веревочку, выглядывающую из-под ворота тонкой блузки между распахнутыми полами пальто, и резко дернул. Женщина всхлипнула, пытаясь протиснуть между ними руки и обхватить шею, но места оказалось маловато и она лишь уперлась ему в живот, изо всех сил стараясь отодвинуть. Забытый шокер валялся под ногами, помигивая сигналом перезарядки.
Кайл хмыкнул, наклонил голову и зашептал ей прямо в ухо.
– Слышал, что при приеме в «Поддержание» проводят тест на интеллект. – Он чувствовал, как его дыхание согревает ее кожу, возвращаясь к нему теплом. – Значит, ты, сообразительная девочка, понимаешь, что потеряла свою безделушку случайно и не помнишь где, м?
Она дернулась так, что кивок, скорее, походил на спазм, чем на выражение согласия. Кайл не увидел – почувствовал это движение.
– Отлично! – довольно добавил он.
Глава 10
Гравибус легко и почти бесшумно покачивался, хоть и не создавал ощущения быстрого движения. Мир внутри застыл, уютно усадив своих обитателей на гигантскую подушку. Головы пассажиров тяжелели, глаза начинали закрываться.
Здания за окном, щедро обрамленные искусственной зеленью, сливались в бесконечное изумрудно-бежевое пятно. На такой скорости рассмотреть их было практически невозможно. Не до конца залеченные временем и умелыми, но неспешными людскими руками, тут и там оставались развалины, дыры и грязь – немые памятники прокатившегося по миру конфликта.
Город восстанавливался планомерно, но медленно, зачастую исключительно силами добровольцев. Работы шли кругами, начинаясь от главного здания «Поддержания» в самом центре, и до дальних секторов дойдут еще не скоро: населения там теперь было мало. Все больше горожан старались прижаться к центру, оставив окраины фанатикам «Анти-Х», так и не смирившимся с заключенным Федерацией миром.
Я сидела, прислонившись лбом к окну, и неотрывно вглядывалась в собственное отражение в стекле. Мои темные волосы, как всегда непослушно выбившиеся из хвоста, мешали обзору, свешиваясь перед глазами. Последнее время я все чаще раздраженно заправляла их за уши. Я мрачно усмехнулась, вспомнив, как не раз предлагала Алексу помочь мне подровнять челку, но он только подозрительно косился на меня и категорично отказывался, припоминая неудачный опыт, после которого его маме пришлось меня коротко подстричь.
Зеленые глаза, казавшиеся в отражении усталыми и тусклыми, были обрамлены темными кругами. Уголки губ опустились, отрицая саму возможность мимолетной улыбки. Я казалась себе чужой. Бессвязные обрывки мыслей сменяли друг друга, объединенные холодной злостью и нарастающим раздражением. Хотелось пить. Промочить горло, умыться, вылить на голову бутылку воды… И проснуться. Пусть снова будет утро.
Отражение Алекса в окне я тоже видела, хоть и старалась не обращать на брата внимания. Пыталась изобразить спокойствие, но то и дело ерзала. То поднимала руки, то опускала их и вцеплялась пальцами в колени. Открывала рот, наконец-то составив нужную фразу, и тут же закрывала. А потом и вовсе принялась сосредоточенно отколупывать что-то с бока рюкзака, висящего на спинке кресла передо мной.
