Текст книги "Останься ради меня (ЛП)"
Автор книги: Майклс Коринн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
С сердцем, колотящимся так сильно, что оно может вылететь из груди, я наклоняюсь вперед и прижимаюсь губами к его губам.
Глава шестнадцатая
Джейкоб
Как только ее губы касаются моих, я словно становлюсь кем-то другим. Моя рука обхватывает ее лицо, наклоняя его, чтобы лучше видеть. Я целую ее так, словно я человек, который долго не видел солнца и вот сейчас впервые увидел свет. Ее руки ложатся мне на грудь, и она издает протяжный стон. Я чувствую, как мы поднимаемся чуть выше, и надеюсь, что обзор на нас закрыт настолько, что весь город не видит, как я ее целую. Впрочем, я не уверен, что мне будет важно, если они увидят, ведь я не хочу, чтобы этот поцелуй прекращался. Пока мы парим, я чувствую, что мы начинаем снижаться, и отступаю назад.
– Бренна.
Ее губы слегка припухли, а грудь вздымается.
– Я…
– Не извиняйся. Мне жаль только, что мы едем на аттракционе и собираемся вернуться вниз, где нас могут увидеть слишком много людей. Включая твоих детей.
Это заставляет ее отодвинуться еще дальше назад, положить руку на губы, которые я только что поцеловал.
– О Боже…
Я оглядываюсь по сторонам и вижу, что мы все еще не так близко к низу. Никто, кажется, не смотрит, что либо очень хорошо, либо они стараются не подавать виду. Мы снова едем по кругу, колесо стремительно проносится мимо платформы для посадки и выхода, поскольку я купил пять мест на аттракционе. Я наблюдаю за людьми и вижу внизу детей, которые неистово машут руками. Я поднимаю руку и улыбаюсь им.
– Думаю, у нас все в порядке, – говорю я ей.
– Я тебя поцеловала.
Я поднимаю бровь.
– Да, красавица.
– Я… я поцеловала тебя. Я просто… поцеловала тебя.
– Бренна…
Она откидывается на спинку кресла, ее глаза смотрят прямо перед собой.
– Я не знаю, что сказать.
– Это первый раз, когда кто-то так реагирует, – признаюсь я.
– Я не уверен, должен ли я быть польщен тем, что мой поцелуй оставил тебя в замешательстве, или обеспокоен.
– Это был хороший поцелуй, – признает она.
– Да, был.
– Я просто в шоке от того, что сделала это.
Я наклоняюсь ближе, чтобы она почувствовала честность в моих словах.
– Мне понравилось, и я бы очень хотел поцеловать тебя снова.
Черт, я бы хотел целовать ее везде. Я хотел бы сделать гораздо больше, чем это. Может быть, я смогу выкинуть это из головы. Она занимает так много моих мыслей, что становится жарко, но реальность намного лучше.
Бренна проводит руками по лицу.
– Ты мне нравишься, Джейкоб. Ты мне нравишься, и это пугает меня, потому что мне уже очень давно не нравился никто, кроме моего мужа. Прошло более тринадцати лет с тех пор, как я целовала другого мужчину. Дело в том, что мне тоже понравилось целовать тебя…
– Не говори больше ничего, – останавливаю я ее. – Тебе незачем. Я понимаю.
Она не из тех девушек, которые вступают в какие-то странные отношения или что это там у них. Я знал это, но все равно был чертовым идиотом. Я не хочу, чтобы она чувствовала себя виноватой или извинялась.
– Просто знай, что мне это понравилось.
– Но я должна кое-что сказать. Мне тоже понравилось, и ты не представляешь, как сильно я хочу повторить это. Но что это значит?
– Я не совсем понимаю, о чем ты спрашиваешь.
– Я имею в виду, мы станем кем? Приятелями по поцелуям? Мы перепихнемся, а потом просто притворимся, что ничего не было? Я не уверена, что смогу стать такой девушкой. У меня двое детей, один из которых обожает тебя, а другая – молодая девушка, которая слишком много видит. Как я объясню своим детям, что мы собираемся делать, если я сама этого не понимаю?
И вот о чем говорил Коннор.
– Я ни о чем не прошу.
Она поворачивается ко мне и берет мои руки в свои.
– Я знаю, что это не так. Дело во мне. То, чем я зарабатываю на жизнь, заставляет меня смотреть на все со стороны. Я анализирую и переоцениваю, а потом накручиваю себя до бесконечности. Но я задаюсь вопросом. Что бы это могло быть?
Как бы мне ни хотелось сказать ей то, что, как я знаю, заставит ее согласиться, я не стану этого делать. Я никогда не стану мужчиной, который использует женщин, чтобы получить то, что хочет.
– Я не могу остаться здесь, Бренна. Поэтому, что бы мы ни делали, у всего будет своя дата окончания.
Она пытается улыбнуться, но улыбка не достигает ее глаз.
– Я так и поняла.
– Я никогда не буду тебе лгать. Я не буду заставлять тебя думать, что есть что-то еще, если этого нет. Я хочу тебя. Я никогда так не хотел другую женщину. Ты занимаешь все мои мысли, но я не могу обещать тебе большего, чем то, что мы разделим, пока я живу здесь.
– И я это ценю. Мне просто нужно подумать об этом. Я не знаю, смогу ли я сделать… это.
– Я понимаю, но это все, что я могу предложить.
Мы с Бренной откидываемся назад, делая еще один круг.
После еще нескольких поворотов она тихо говорит.
– Каждый раз, когда я буду смотреть на колесо обозрения, я всегда буду вспоминать эту ночь и тебя.
– Это уже кое-что. Я бы хотел, чтобы это было нечто большим.
Она берет мою руку и сжимает.
– Не говори так, Джейкоб. Это все, что у нас есть.
Глава семнадцатая
Бренна
Я переворачиваюсь в сотый раз. Я не могу заснуть. Я не могу перестать думать о Джейкобе. Я чувствую его, ощущаю мятный вкус его губ и глубокий земляной аромат его одеколона. Это слишком много. Мне слишком жарко. Я сажусь, сбрасываю одеяло с ног и вздыхаю.
– Что же мне делать?
Моя жизнь – это череда серьезных решений. Я никогда не была молодой и беззаботной. Ночь, когда я встретила Люка, изменила траекторию моего пути. Я ни о чем не жалею, но что, если бы все могло быть немного иначе? Я могла бы дать себе шанс насладиться чем-то, что не должно определять мою жизнь. Свидания с Джейкобом, или как бы мы это ни называли, не дадут мне возможности пустить корни, но на какое-то время позволят взмахнуть крыльями. Я смотрю на часы и вижу, что уже пять утра. У меня нет шансов снова заснуть, поэтому я решаю прогуляться. Дети ночуют у свекров и вернутся домой позже, а значит, в доме слишком тихо. Сейчас начало лета, и я давно не встречала рассвет. Девни сказала, что на заднем дворе есть место, откуда открывается лучший вид на гору в Шугарлоуф. Я могу пойти и посмотреть на это место, вместо того чтобы сидеть здесь и предаваться размышлениям. Убедившись, что мой свитер плотно обмотан вокруг меня, я беру одеяло и отправляюсь в путь. Пока я иду, небо начинает светлеть, и я просто дышу. Мои мысли блуждают, пока я иду к ручью, который, по словам Девни, протекает через участок. За все время, что мы здесь живем, я только дважды ходила в ту сторону. Наверное, это не самая умная идея – делать это, когда никого нет дома, чтобы никто не заметил, если я не вернусь, но сейчас уже слишком поздно. Каждый шаг заставляет меня вспоминать еще один момент прошлой ночи. Я поцеловала Джейкоба. Я не колебалась, я просто наклонилась и сделала это. Это был мой первый, первый поцелуй за тринадцать лет.
«Я хочу тебя. Я никогда так не хотел другую женщину. Ты занимаешь все мои мысли, но я не могу обещать тебе большего, чем то, что мы разделим, пока я живу здесь».
Он хочет меня. Он хочет меня, а я хочу его, и мы оба взрослые одинокие люди. Я все время возвращаюсь к тому, что у меня только одна жизнь. Я видела, как смерть забирает кого-то раньше времени. Я уверена, что Люк сожалел об этом. Были вещи, которые он хотел сделать, которые мы хотели сделать, но откладывали их. Каждый год эти желания ускользали, когда на первый план выходило что-то другое.
Я не хочу оглядываться на свою жизнь и жалеть о том, что не выбрала смелость вместо страха. Рискнуть с Джейкобом – это риск, который может принести самую большую награду. Звуки ручья становятся все отчетливее, и тут я замираю, услышав что-то.
– Проклятье!
Мое сердце начинает бешено колотиться. Я понятия не имею, кто мог оказаться здесь в такую рань, да еще и на моей земле. Или, по крайней мере, я думаю, что я на своей земле. Мне действительно следовало в этом разобраться. Я начинаю поворачиваться, не желая, чтобы кто-то меня увидел.
– Бренна?
Этот голос. Господи, пожалуйста, скажи мне, что мой разум придумал его, потому что сейчас пять утра, я не причесалась и на мне старые рваные треники и футболка ВМФ США. Я слышу раздающиеся шаги, которые приближаются ко мне. Не оборачивайся. Не делай этого. Уходи.
– Что ты здесь делаешь? – голос Джейкоба – не галлюцинация, и он стоит прямо за мной. Отлично.
Я поворачиваюсь, натягивая на лицо улыбку.
– Ну, знаешь, просто… совершаю утреннюю прогулку.
– Ты гуляешь здесь каждый день? – спрашивает он с ноткой скептицизма.
– Конечно! Я люблю подышать свежим воздухом, пока мир еще не проснулся. К тому же утром отсюда открывается потрясающий вид на гору.
Он медленно кивает.
– Так и есть.
– Что ты делаешь? – я отвечаю вопросом на вопрос, надеясь, что он не услышит легкого оттенка паники в моем голосе.
– Ну, каждое утро я прихожу сюда и ловлю рыбу.
А я бы хотела, пожалуй, сброситься с этой горы.
– Каждый день?
Он улыбается.
– Каждый день.
Конечно, каждый день.
– Наверное, мы просто разминулись.
– Да, наверное, так и есть. Не волнуйся, я скорректирую свои планы, чтобы мы больше не встречались.
– Точно. Ты должна… потому что я все время здесь. Как и ты, – Джейкоб выжидает две секунды, прежде чем окликнуть меня.
– Ты ужасная лгунья, Бренна. Не иди в актрисы.
Я испускаю долгий вздох.
– Ладно. Я не могла уснуть. Девни упоминала о восходе солнца над горами, и я… подожди, я на твоей земле?
Он смеется.
– Ты на земле Эрроувудов, да, но не на моей. Это участок, где земли Сидни и Деклана примыкают к твоей. Здесь лучшая рыбалка, так что я просто пользуюсь этим участком без спроса.
– Как мило с твоей стороны.
– Это меньшее, что они могут сделать, раз уж я сплю в этом чертовом прославленном трейлере.
– О…
Он пожимает плечами.
– Где угодно, только не в трейлере.
– Могло быть и хуже.
Джейкоб бросает на меня косой взгляд.
– Ты даже не представляешь. Ты вообще рыбачишь?
Я быстро качаю головой.
– Ты помнишь всю эту неприязнь к рыбьим кишкам? У меня бы это ужасно получалось.
– Спорим, что нет. Готов поспорить, что ты умеешь ловить рыбу лучше, чем думаешь. Если, конечно, не испугаешься.
В его тоне есть игривая нотка, которая мгновенно успокаивает меня. Это то, что мне больше всего нравится в нем. Он заставляет меня улыбаться и забывать о том, что мой потрепанный наряд – не то, в чем я надеялась он увидит меня в следующий раз, когда мы пересечемся. Я могу либо смириться с этим, либо убежать, поджав хвост, и сделать вид, что этого никогда не было. Поскольку я не из тех, кто убегает, я выбираю первое.
– Ты бросаешь мне вызов?
– А ты принимаешь?
Я улыбаюсь, потому что теперь он делает это со мной.
– Ты отвечаешь вопросом на вопрос.
– Интересно, от кого у меня эта раздражающая привычка?
Смех срывается с моих губ, и я качаю головой.
– Она, должно быть, умная особа, кем бы она ни была.
– Почему ты думаешь, что это она?
– Все женщины умеют уклоняться от вопросов.
– А я и не знал, – отвечает Джейкоб. – И вот ты доказываешь свою позицию. Ты не против порыбачить ранним утром?
Я киваю.
– Конечно. Я понятия не имею, что делать, но, может я научусь.
Мы идем бок о бок к месту, где у него лежит несколько одеял, коробка со снастями, термос и книга.
– Что ты читаешь? – спрашиваю я.
– Книгу о том, как стать режиссером.
– Правда? – спрашиваю я.
– Я никогда этим не занимался, и мне очень не хочется подводить детей.
Может ли он быть более милым? Я так не думаю.
– Это действительно удивительно с твоей стороны.
– Что именно?
– То, что тебе не все равно.
Джейкоб пожимает плечами и наклоняется, чтобы взять удочку.
– Вот, закидывай леску.
– У тебя только одна удочка?
– Я не планировал принимать гостей в пять утра.
Да, в этом есть смысл. Я тоже не планировала никого видеть. Слава Богу, я почистила зубы.
– Конечно. Я просто не хотела портить тебе утро.
– Бренна, твое появление здесь – полная противоположность тому, чтобы испортить мне утро.
Дыхание срывается с моих губ, и я уверена, что мои щеки стали такими же, как и волосы. Не зная, что сказать, я беру удочку и имитирую то, что, по моему мнению, я должна делать.
– Что ты делаешь? – со смехом спрашивает Джейкоб.
– Собираюсь ловить рыбу.
– Не так, как это делаешь ты.
Он подходит ко мне сзади и накрывает мою руку своей. Тепло от его прикосновения согревает меня повсюду.
– Вот, держи удочку правой рукой вот так. Проведи указательным пальцем по линии вот здесь, – он кладет ее туда, куда нужно. – Хорошо. Не отпускай ее, иначе можешь потерять леску.
Я теряю кое-что другое.
– Теперь другой рукой переверни залог.
– Что перевернуть?
Его теплая усмешка вибрирует на моей шее, а его пальцы обхватывают мое запястье, поднося его к тому месту, которое он пытается заставить меня перевернуть.
– Это и есть «залог».
Чего бы я только не отдала, чтобы кто-нибудь внес за меня залог прямо сейчас. Я плыву по ручью без весла. Его руки обхватывают меня, прижимая к груди, и это слишком хорошо.
– Если ты так говоришь, – мне удается говорить наполовину нормально.
– Так и есть. Хорошо, мы потянем удочку назад, а когда мы снова двинемся вперед, ты ослабишь леску и отпустишь ее, хорошо?
Я киваю и молюсь, чтобы мне удалось удержать удочку, леску и самообладание. Когда он делает это движение, моя спина прижимается к его груди, и мне хочется закрыть глаза и раствориться в нем. Он такой теплый, так хорошо пахнет и выглядит так невероятно красиво, что я не уверена, что смогу удержаться от того, чтобы не вцепиться в него, если он не прекратит прикасаться ко мне в ближайшее время.
Как только мы откинулись назад, Джейкоб вытягивает руки вперед, и я вижу, как крючок летит вперед в ручей.
– Я сделала это!
Когда он говорит, его голос низкий и наполнен жаром.
– Ты сделала… – я чувствую, как его губы касаются кончика моего уха, а затем переходят к шее.
– Джейкоб, – произношу я его имя и вздрагиваю.
– Хм?
– Ты целуешь мою шею.
Глубокий гул звучит как «да», и он продолжает двигаться, его губы касаются кожи, в то время как его руки прижимают меня к нему.
Он приподнимает губы.
– Скажи мне остановиться, Бренна.
Я должна. Боже, я знаю, что должна, но я просто не хочу.
– Я не могу.
Джейкоб проводит носом по моей коже, возвращаясь к уху.
– Не можешь или не хочешь?
Я откидываюсь назад, тепло разливается по моим венам.
– Это имеет значение?
– Да. Это важно.
У меня голова идет кругом, и я освобождаю свое запястье, чтобы обхватить его за шею.
– Я не хочу, чтобы ты останавливался.
Он проводит рукой по моей спине, обнимая меня, пока я обнимаю его.
– Я не мог уснуть, – признается он. – Я не мог думать ни о чем, кроме этого поцелуя…
Дышать сейчас так трудно. Я не могу думать, когда его губы касаются чувствительной кожи за моим ухом.
– Я хочу поцеловать тебя.
– Я тоже.
Он забирает удочку из моей другой руки и бросает ее на землю. Прежде чем я успеваю понять, что он делает, я разворачиваюсь и оказываюсь в его объятиях. Джейкоб выдерживает паузу. Я вижу неопределенность в его глазах. На этот раз это не будет неожиданностью или случайностью. Этот поцелуй будет целенаправленным, и я готова к нему.
– Поцелуй меня, Джейкоб.
Его руки обхватывают мои щеки, и он медленно двигается. С каждой секундой предвкушение растет. Что-то внутри меня знает, что этот поцелуй изменит меня навсегда. Мы пересекаем черту, меняем определение наших отношений, и я отказываюсь от любых притворств, что не хочу его. Я хочу его. Мои глаза закрываются, и тут же появляется давление. Это не грубый или нетерпеливый, а медленный и сладкий поцелуй. По нему видно, что он заботится не только о своих желаниях. Он наклоняет наши головы, углубляя поцелуй, и мои руки скользят вокруг его талии, а затем вверх по его спине. Я крепко прижимаюсь к нему, не желая, чтобы между нами оставалось расстояние. Его язык скользит по моему в танце, который, как мне казалось, я не смогу выучить, но Джейкоб ведет меня за собой. Того чувства вины, которое я испытывала, здесь нет. Вместо этого вокруг меня поселились принятие и покой. То, что происходит, между нами, никогда не станет чем-то большим, чем маленький отрезок времени. Мы никогда не будем любить, и у нас никогда не будет будущего, но у нас может быть сейчас. Я могу обладать им. На то время, что нам отпущено, я могу позволить себе стать той, кем захочу, а остальное выясню позже.
Он отстраняется и снова нежно целует меня.
– И это был наш первый поцелуй.
– Как там говорится? Первый – худший, второй – лучший? – поддразниваю я.
– А как насчет третьего?
Я приподнимаюсь на носочках.
– На третьем мы целуемся, как взрослые люди, которые встречаются без посторонних глаз.
– Что это значит?
Я собираю всю свою смелость и выкладываю все как на духу.
– Это значит, что я хочу большего, Джейкоб. Я хочу всего, что у нас может быть. Никаких обещаний. Никаких вопросов.
Его зеленые глаза смотрят в мои, ища в них что-то.
– Я слишком уважаю тебя, чтобы использовать.
– А разве можно использовать, если я прошу?
– Ты понимаешь, о чем просишь?
Я киваю.
– Мне нужно, чтобы ты сказала это, Бренна. Мне нужно знать, что с тобой все будет в порядке, когда мне придется уехать. Я забочусь о тебе и детях. Я не хочу, чтобы кто-то…
Я приближаю свои губы к его губам, заглушая всю ту чушь, которую он собирался сказать. Я прекрасно понимаю, что будет и чего не будет. Во мне просто не осталось ни единой капли, которую бы это волновало. Рациональная женщина внутри меня знает, что через несколько месяцев я буду раздавлена, но я слишком долго к ней прислушивалась. Он целует меня глубже, страсть, между нами, в сто раз сильнее, чем прошлой ночью. Это всепоглощающее чувство, и я горю. Это невероятно – целовать его. Как будто, если его губы оторвутся от моих, я могу не пережить этого. Я отгоняю чувства, которые грозят разрушить спокойствие, которым я наслаждаюсь. Двигаться дальше нелегко, но это очень приятно. Это что-то новое, и мое сердце не разделяется на две части, оно просто увеличивается, чтобы освободить место для этого – для него.
Он разрывает поцелуй, но проводит губами по моей шее, а затем возвращается к уху.
– Я хочу тебя.
– Ты даже не представляешь, как сильно я хочу тебя.
– Бери, что хочешь, Бренна.
Я опускаю руки ниже, захватывая контроль, который он мне дает. Мои руки хватают подол его рубашки, и я тяну ее вверх, обнажая его грудь. О. Боже мой. Святой. Господи. Этот мужчина не может быть настоящим. А если и так, то я ему точно не понравлюсь. Но потом я вижу его глаза. Как густой черный цвет вокруг зеленого становится все ярче. Невозможно отрицать, что он хочет меня, а я как не в своей тарелке. Я была с одним мужчиной. С одним. Всю свою жизнь. Я встретила Люка, потеряла с ним девственность. В моей жизни не было необходимости быть соблазнительной. Мне повезло, что на свадьбе я смогла накраситься тушью. Вот такой я была неумелой. Только за последние тринадцать лет я научилась по-настоящему быть женщиной. Но сейчас, глядя в его глаза, у меня захватывает дух.
– Скажи мне, о чем ты думаешь, – настойчиво просит он.
– Что это все нереально.
Он прижимается своими губами к моим.
– А это реально?
– Да.
– Что еще?
Я хочу быть честной, но в данный момент я не уверена, что смогу остановить слова.
– Я не буду…
– Кем не будешь? – спрашивает он после нескольких секунд молчания.
– Такой, какой ты ожидаешь меня увидеть.
Глава восемнадцатая
Джейкоб
Она сошла с ума? Она – все, чего я хочу и чего не заслуживаю. Бренна необыкновенно красива, добра и доверчива. Каждая частичка меня знает, что я чертов ублюдок, раз делаю это, но я хочу ее больше, чем моя совесть хочет, чтобы я остановился. Я беру ее лицо в свои руки и жду, пока эти голубые глаза встретятся с моими.
– Не знаю, чего ты ждешь от меня, но все, чего я хочу, – это ты.
Ее руки перемещаются к моей груди, ложатся на сердце.
– Я была только с одним мужчиной. Я… Я не уверена, что я очень хороша во всем этом.
Мне хочется рассмеяться, но я не настолько глуп, чтобы сделать это.
– Бренна, я уже очень давно ни с кем не был. Так что если ты хочешь поговорить об ожиданиях, то ты понятия не имеешь, чего я боюсь, находясь с тобой. Я беспокоюсь, что ты думаешь, что я – это какая-то фантазия, и будешь разочарована, когда поймешь, что я всего лишь гребаный мужчина.
Она приподнимается на носочки, губы касаются моих.
– Наверное, это хорошо, что я предпочитаю реальность и настоящих мужчин.
Я ухмыляюсь.
– Я тоже.
А потом я целую ее. Я наклоняю ее голову, создавая наилучший угол, и она прижимается к моей груди. Я двигаю нас назад, а затем тяну ее вниз, на одеяло. Она разрывает поцелуй и улыбается.
– Я рада, что у тебя есть одеяло.
– Я тоже.
– Ты это планировал?
Я смеюсь.
– Нет, но я рад, что подготовился.
Улыбка Бренны растет.
– Это похоже на сон. Мы с тобой гуляем в лучах рассвета и находим друг друга.
Она приподнимается на коленях, а я опираюсь на локоть.
– Мне нравится, когда ты улыбаешься.
– Ты заставляешь меня часто улыбаться.
– Хорошо. Я бы хотел заставить тебя делать другие вещи.
– О? Например?
Я наклоняюсь так, что мы оказываемся лицом к лицу.
– Я бы хотел заставить тебя стонать.
– Уверена, мне бы это понравилось.
– О, я знаю, что понравилось бы. Посмотрим, сколько времени мне понадобится.
Я прижимаюсь губами к ее шее, намереваясь медленно пробраться к уху, что и заставило ее стонать в прошлый раз. Я целую ее.
– Раз, – я целую ее снова, только чуть выше. – Два, – я снова двигаюсь вверх. – Три, – ее дыхание учащается, когда я спускаю руки с ее плеч на грудь. Тихий стон, который она издает, когда мои руки касаются ее сосков, подстегивает меня.
– Четыре, – говорю я ей в ухо. – Уверен, я могу сделать лучше.
– Джейкоб…
– Что? Скажи мне, что тебе нужно.
Низкий звук, прозвучавший в ее голосе, свалил бы меня на землю, если бы я уже не был там.
– Ты. Пожалуйста…
Господи Иисусе. Я в такой жопе, что даже не смешно. Я знаю, что поступаю глупо. Я уеду отсюда, будь то ад или паводок, но она уже пронзила какую-то часть моего сердца. Я постоянно думаю о ней и ищу способы провести с ней время. Она заставляет меня улыбаться. Она дает мне надежду на то, что, возможно, мне не суждено прожить жизнь в одиночестве, как это сделал мой отец. Бренна видит во мне человека, которым я хочу быть, а не того, кем я вынужден был стать. Может, я и нужен ей, но я принадлежу этой женщине.
– Я у тебя есть, Бренна. Черт возьми, я у тебя есть, – признаюсь я, прежде чем потребность коснуться ее кожи и потеряться в ней станет слишком велика. – Скажи, если хочешь, чтобы я остановился, – говорю я, молясь, чтобы она этого не сделала.
– Не надо.
– Слава Богу. Я поднимаюсь выше и касаюсь шелковистой, теплой кожи, которая была скрыта под одеждой.
– Я хочу тебя видеть…
Глаза Бренны встречаются с моими, между нами вспыхивает жар, а затем ее темные ресницы опускаются. Мои губы скользят по ее шее.
– Я хочу прикасаться к тебе и целовать тебя везде.
– Джейкоб… – ее голос мягкий, манящий, и я хочу утонуть в нем.
Ее пальцы скользят по моим волосам, пока мой рот добирается до кончика ее уха.
– Скажи мне, Бренна, чего ты хочешь?
Я чувствую, как она напрягается, прежде чем ее руки скользят по моей груди.
– Этого. Нас. Тебя.
– О, красавица, я в твоей власти.
В этот момент я принадлежу ей, и я не знаю, смогу ли когда-нибудь вернуть всего себя. Мои пальцы хватают подол ее кофты, неторопливо поднимая ее, и наши глаза находят друг друга, когда я начинаю поднимать ее выше. Она кивает, давая мне разрешение. Медленно я открываю самую совершенную грудь, которую когда-либо видел. Я бросаю кофту туда, где лежит моя.
– Ты такая красивая. Такая чертовски совершенная. Скажи мне, чего ты хочешь…
Мне нужно, чтобы она продолжала давать мне разрешение.
– Прикоснись ко мне.
Я возвращаю свои руки к ее груди, наблюдая за ее лицом, пока я перебираю ее сосок между большим и указательным пальцами.
– Да.
Она выдыхает это слово, когда ее голова опускается на мое плечо. Я опускаю ее на землю, понимая, что для того, чтобы по-настоящему изучить ее, мне нужно быть свободным и двигаться, когда и где захочу. Солнце еще не полностью взошло, но свет, который оно отбрасывает на нас, делает ее неземной. Ее темно-рыжие волосы сияют, и, клянусь, если бы я умел рисовать, именно это я бы увековечил на своей стене. Я наклоняюсь, желая поцеловать ее и желая, чтобы мне никогда не пришлось останавливаться. Моя рука движется вниз по ее телу, поглаживая грудь, а затем я скольжу вниз, губы прокладывают дорожку к тому месту, где находятся мои руки. Я облизываю ее сосок, пока ее пальцы скользят по моим волосам. Она на вкус как небо и солнце. Я никогда, черт возьми, не забуду этого. Что бы или кто бы ни появился в моей жизни, Бренна Аллен закрепилась в моей голове. Вот почему мужчины пишут песни и стихи. Из-за такого дерьма. Девушки, которых мы не должны трогать, но которые впускают нас на минуту. Женщины, которые напоминают нам, что значит иметь сердце.
– Ты меня погубишь, – говорю я ей.
– Поверь мне, ты меня уничтожишь.
– Меня волнует только то, что я уничтожу тебя для другого мужчины.
Мне нужно больше ее. Мне нужна она вся.
– Тогда делай все, что в твоих силах, – бросила она.
Ей не следовало этого говорить, потому что мой худший вариант погубит нас обоих.
Я откидываюсь назад ровно настолько, чтобы стянуть с нее штаны и нижнее белье. Сняв их, я раздвигаю ее колени, и я отчетливо вижу ее возбуждение. Мои пальцы перемещаются к внутренней стороне ее ног, и ее дрожь заставляет меня улыбнуться. Наши глаза встречаются, и мое сердце замирает, когда я произношу слова, которые, как я знаю, изменят все.
– Я собираюсь сделать тебя своей, сладкая.
Мои губы переходят на внутреннюю сторону ее колена, проводя по коже влажными поцелуями. Я поднимаюсь выше, мой язык скользит по ее бедру, поднимаясь все выше, пока не достигает того места, где я хочу быть. Ее пальцы вцепились в одеяло, дыхание становится все более затрудненным.
– Пожалуйста, Джейкоб. Пожалуйста, не заставляй меня ждать.
Она задыхается и стонет, когда я касаюсь ее клитора. Она так чувствительна, что мне хочется изучить каждую ее частичку, довести ее до грани, вернуть обратно и сделать это снова. Я наслаждаюсь ее вкусом и тем, как двигаются ее бедра, когда я нахожу новое место или движение, которое доставляет ей удовольствие. Ее мышцы напрягаются, и я двигаю языком быстрее, сильнее прижимаясь к ее клитору и усиливая давление, пока она шепчет мое имя. Не знаю, чувствовал ли я себя когда-нибудь таким чертовски возбужденным. Одной мысли о том, что я буду внутри нее после того, как заставлю ее кончить, почти достаточно, чтобы я кончил. Я такой твердый, блядь.
– О, Боже. Джейкоб. Я-Я! О! – я целую ее клитор быстрее, двигая языком и меняя давление, желая, чтобы она кончила, прежде чем я опозорю себя.
– Да! – кричит она, и я продолжаю, наслаждаясь бессвязными звуками, которые слетают с ее губ.
Когда ее ноги ослабевают, я двигаюсь, поднимаюсь к ней и не могу удержаться, чтобы снова не лизнуть ее сосок.
– Что ж, у меня уже два к двум.
Ее грудь вздымается, когда она пытается успокоить дыхание.
– Это игра, в которой я определенно хочу позволить тебе победить.
Я не знаю, как долго еще смогу ждать, чтобы оказаться внутри нее.
– Бренна, – мягко говорю я. – Мне нужно… Мне нужно знать, хочешь ли ты остановиться.
Ее рука тянется к моей щеке, поглаживая отросшую вчерашнюю щетину.
– Нет, я не хочу, чтобы ты останавливался… – она проводит рукой между нами и гладит мой член. – Я знаю, что это такое. Я не собираюсь делать это с закрытыми глазами, Джейкоб. Я хочу этого… что бы это ни было, сколько бы времени у нас ни было.
Теперь мои легкие втягивают воздух.
– Я никогда не буду лгать.
– Я знаю.
– И мы не сможем рассказать об этом людям.
Улыбка – смесь понимания и разочарования.
– Я тоже это знаю.
– Это потому что…
– Я понимаю. Ты заставляешь меня чувствовать себя красивой, и благодаря тебе мне не больно. Я уже говорила тебе, что не слепа к тому, кто мы есть и каковы правила. Сейчас встает солнце, и мне бы очень хотелось, чтобы ты занялся со мной любовью.
Я самый счастливый сукин сын из всех, кто когда-либо жил. Я наклоняюсь, целую ее губы, и она спускает мои штаны. Я снимаю их, и когда чувствую ее влажное тепло на своем члене, мне приходится мысленно напевать детский стишок, чтобы не сорваться.
И тут меня осеняет. У меня, блядь, нет презерватива.
– Бренна, у меня нет защиты.
Ее губы раздвигаются, и она стонет от разочарования.
– Ты чист?
Я киваю.
– Я проверяюсь каждые полгода, но у меня уже несколько лет никого не было.
– Я была только с Люком, а внутриматочную спираль мне поставили около четырех лет назад.
Между нами установился определенный уровень доверия. Я не уверен, что готов к этому.
– Ты не против?
Она кивает.
– Думаю, если ты не возьмешь меня через тридцать секунд, я взорвусь.
– Слава Богу, мать твою, – говорю я, толкаясь вперед.
А потом, когда я оказываюсь внутри нее, я понимаю, что рай реален, и я точно попаду в ад, когда потеряю ее.
Глава девятнадцатая
Бренна
Его пальцы выписывают узоры вдоль моего позвоночника, когда мы лежим на одеяле у воды, а солнце только-только выглядывает из-за деревьев. Моя голова лежит на его груди, а его толстовка накинута на нас. Внутри меня бурлит огромное количество чувств, каждое из которых проходит так же быстро, как и появляется. У меня был отличный секс – с Джейкобом. Это вызывает сотни чувств, которые я не могу назвать. Я так волновалась, но он успокоил меня, сказав, какая я красивая, поцеловав растяжки на моем животе и сказав, что они только делают меня еще красивее для него. Джейкоб мог бы заполучить любую женщину в мире, но он выбрал меня. Я прижимаюсь к нему чуть плотнее, наслаждаясь тем, как я чувствую себя рядом с ним, и в то же время понимая, что мне нужно отстраниться.
– Мне пора возвращаться, – говорю я, но он притягивает меня к себе еще крепче.
– Еще несколько минут.
Я улыбаюсь и вздыхаю.
– Я хочу остаться здесь подольше, но дети скоро вернутся домой, и мне нужно принять душ.
Джейкоб целует меня в макушку.
– Ладно, это хорошая причина.
Заставив себя подняться, я стягиваю толстовку, прижимая ее к груди. Затем я хватаю свою одежду и набрасываю ее обратно. Джейкоб лежит на земле, закинув руку за голову, полностью обнаженный. Он так чертовски красив, что это должно быть грехом.
– Нравится то, что ты видишь? – спрашивает он дразнящим тоном.
– Может быть.
Он хихикает.
– Если захочешь встретиться, дай мне знать.
Я ухмыляюсь и ползу к нему.
– Обязательно.
– Что именно? Хочешь меня или дашь мне знать?
Я дарю ему похотливый поцелуй, а затем отстраняюсь.
