Текст книги "Кровь ангелов"

Автор книги: Майкл Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

– Никакой сделки не было. Это он так думал. А потом я за ним вернулся.

– И убил его.

– Он был очень плохим человеком.

– Не уверен, что в твоей нынешней ситуации ты имеешь право на подобные заявления.

– Думаю, имею. – Он остановился и посмотрел на меня. – Впрочем, три – тоже неправда. С тех пор было еще четыре.

– Господи, Джон, почему бы тебе просто не вступить в ряды «соломенных людей»? Думаю, сейчас ты для этого вполне подходишь, не так ли? Семь убийств? Приличное число.

– Эти люди сами были «соломенными». После того как я убрал Дравецкого, у меня осталась информация с его компьютера. Каждый из этих четверых был членом организации, к тому же крайне зловредным. Да, именно так – они были кровожадными безумцами, но при этом достаточно богатыми и могущественными для того, чтобы обходить любые законы. Так что я поступил так, как должен был поступить. И, скорее всего, сделаю это еще не раз.

– Надо полагать, сейчас они только и думают о том, как тебя прикончить.

– О чем я и говорил. Рядом с тобой я тебе вовсе ни к чему.

– Так или иначе, мы пытались тебе звонить.

– Угу. Мне звонила женщина, с которой я когда-то жил. Мне звонил человек, который не убил того, кто убил мою дочь. Знаешь, порой у меня просто нет настроения отвечать на подобные звонки.

Он отвернулся и продолжил копать. Несколько раз глубоко вздохнув, я пошел за второй лопатой.

Еще через двадцать минут мы перекопали все вокруг, но ничего полезного не нашли. Грязь была мокрой, липкой и тяжелой, и копать становилось все труднее.

Подняв взгляд от изрытой земли, я увидел, что Джон остановился.

– Здесь ничего нет, – сказал он.

Я вспомнил, как мы вдвоем нашли на безлюдной равнине к югу от Якимы хижину, которая в течение многих лет использовалась в качестве хранилища для трупов. Туда мы отправились по инициативе Джона, по наводке, на которую я даже не обратил бы внимания. Но до конца мы дошли именно благодаря моей настойчивости. Мне свойственно определенное упрямство – если уж поставлена задача, то нужно выполнять ее до конца, тем более что это избавляет от необходимости решать, не стоит ли поступить как-то иначе. Сейчас мне было жарко, несмотря на холод, а ритмичные движения лопаты помогали ни о чем больше не думать.

Переместившись на шесть футов, я начал копать новую яму.

Немного помедлив, Джон тоже вернулся к работе.

– Уорд, – внезапно сказал он. – Иди сюда.

К этому времени нас разделяло пятнадцать футов и мы копали уже больше часа. Я подошел к нему.

Он стоял примерно в девяти футах от того места, где начал. У его ног зияла яма глубиной фута в два. На дне она уже на дюйм заполнилась водой, но видно было, что там что-то есть.

Я наклонился и посмотрел внимательнее, потом снова взглянул на него.

– Что это, черт возьми?

Мы оба начали копать, теперь намного быстрее. Вода просачивалась сквозь стенки ямы почти с той же скоростью, с какой нам удавалось ее вычерпывать, но уже через несколько минут стало ясно, что мы действительно что-то нашли. Джон пошел к сумке и достал оттуда пару полотенец. Встав на колени, мы еще десять минут отчищали нашу находку, в природе которой можно было уже не сомневаться.

– Это то, что я думаю?

– Да, – ответил он. – Судя по всему, это грудная клетка.

– Господи. Человеческая?

– Похоже на то.

Сориентировавшись в расположении тела по расчищенным семи ребрам, я снова начал откидывать землю полотенцем, смещаясь на два фута влево.

– Что ты делаешь?

Я не ответил, продолжая расчистку, пока не обнаружил плечо. Еще левее я нашел кости предплечья. Они заканчивались зазубренным изломом.

И больше ничего.

– Ясно, – сказал я. – Кисти руки нет.

Он понял. Мы встали.

– Господи, Джон, что тут происходит?

– Не знаю, – ответил он. – Но обрати внимание: нет никакого запаха. Вообще. И еще: видишь цвет костей, их фактуру?

– Грязно-коричневые. Ноздреватые на вид. То есть это было довольно давно, верно?

– По крайней мере десять – двенадцать лет назад, может быть, даже больше. Сколько лет подозреваемой, которую арестовали за другие два трупа? Той рыжей?

– Двадцать пять.

Мы молча подсчитали в уме.

Глава 23

Ли сидел у себя в кухне. Там, как всегда, было чисто. Причина, по которой его дом всегда выглядел нарядно – что, как он знал, слегка пугало Брэда, – была проста. Он немалое время тратил на уборку. В первую же неделю после переезда в новый дом Ли понял, что будет именно так. Всю его жизнь рядом всегда присутствовали одна или две горничных – он никогда не видел, чтобы мать тратила силы на нечто большее, чем споласкивание бокала из-под мартини, да и то далеко не всегда и только в крайнем случае.

Но он не нуждался в горничных. Ему было двадцать лет, и это выглядело бы достаточно смешно, не говоря уже о том, что иногда в его доме бывали вещи, которые совершенно незачем было видеть какой-нибудь любопытной мексиканке, готовой обменять любую подозрительную информацию на благосклонность со стороны иммиграционной службы.

Так что уборкой Ли занимался сам. Вскоре он обнаружил, что это неплохо у него получается. Ему даже нравилось. Возможно, со стороны подобное и могло показаться легкомысленным, но если делаешь что-то сам, то всегда знаешь, что и как. Когда ему нужно было как следует над чем-то подумать, он занимался уборкой. В этом заключалась его небольшая тайна. Он полагал, что таковая есть у каждого.

В доме царила полная тишина. Это ему тоже нравилось. Казалось, что многие из его друзей – а также их родители, и особенно младшие сестры – неспособны жить без звукового окружения. Обязательно должен был работать телевизор или радио. Если нет, то они просто разговаривали. О чем угодно.

Ли был не из таких, точно так же как он был не из тех, кто не мыслит вечеринки без наркотиков. Иногда он мог принять дорожку кокаина, но лишь изредка. Все остальное время Худек старался держаться от наркотиков подальше. В этой жизни требовалось сохранять ясность ума. Нужно было быть собранным и держать мысли в порядке.

Он надеялся, что рад будет услышать о разрешении проблемы с Питом. Тогда все случившееся пойдет ему только на пользу. Тот дурацкий вечер станет для него лишь событием, еще на шаг приблизившим его к людям, имевшим для него немалое значение. Людям, по счастливой случайности избавившим его от Эрнандеса.

Сегодня вечером можно будет это отпраздновать.

Он подумал о том, как поступить. Можно позвонить Брэду, хотя утром тот был явно слегка не в себе. Проблема близких отношений с людьми, особенно с девушками, заключается в том, что они постепенно раскачивают твою лодку. Сперва твою лодку, а потом и весь твой мир.

Ли решил взять листок бумаги и составить список вопросов, о которых хотелось бы поговорить с Полом в следующий раз. Можно было попробовать дальше продвинуть свой план теперь, когда все возвращалось в норму.

Он встал, чтобы взять бумагу с правой стороны второго ящика, под столовыми приборами – всему было свое место – и понял, что к дому очень быстро приближается машина.

Он узнал ее.

Автомобиль резко затормозил, дверца распахнулась, и оттуда выбрался Брэд. Выглядел он ужасно. Казалось, он даже не в состоянии нормально идти. Что-то крича, он направился прямо к входной двери.

Худек быстро вышел в коридор и открыл прежде, чем Брэд начал колотить в дверь. Лицо Метцгера было красное и мокрое, волосы торчали во все стороны.

– Ах ты сволочь, – заорал он. – Сволочь…

Ворвавшись в дом, Брэд набросился на Ли, охваченный слепой яростью, словно пьяный тигр. Худек довольно часто забывал, что Брэд был на два дюйма его выше и по крайней мере на пять – десять процентов сильнее. Он что-то хрипло кричал, но слов невозможно было разобрать.

Ли попятился назад в коридор и рухнул на спину. Однако это не остановило Брэда от новых ударов по лицу, шее и груди Ли. Худек начал отбиваться, пытаясь оттолкнуться коленями и вывернуться из-под Брэда, прежде чем тот схватит его за голову и разобьет ее о пол, что он явно намеревался сделать.

Тяжело дыша, он сумел произнести единственную фразу:

– Брэд… что, черт побери, случилось?

Тот не отвечал. Брэда интересовало только одно – причинить Ли как можно больше увечий.

Наконец Худеку удалось ударить его кулаком достаточно сильно, чтобы тот отшатнулся. Всего лишь на секунду. Ли со всей силы отшвырнул его в сторону и ударил еще раз. Брэд стукнулся головой о стену, и этого хватило Ли для того, чтобы вскочить на ноги.

Он надеялся, что времени будет достаточно, чтобы получить передышку, но Брэд снова кинулся на него.

Что бы это ни значило, но дело, похоже, было и впрямь серьезное. Повернувшись, Ли бросился бежать через весь дом. Вбежав в гостиную, он увидел, что оставил дверь во двор открытой. Он никогда не пытался лазить через забор, и это наверняка перепугало бы соседей, которых он приучил считать себя вполне приятным молодым человеком, но, возможно, придется попробовать…

А затем, словно из ниоткуда, появился Брэд и, повалив его на пол посреди гостиной, снова начал избивать. Удары попадали в цель все менее и менее точно, но оставались такими же сильными.

Ли удалось снова сбросить с себя Метцгера, и он понял, что бежать бесполезно – Брэд все равно его догонит.

Худек кинулся в кухню, продолжая кричать на Брэда и пытаясь заставить его объяснить, что, черт побери, с ним творится.

Именно тогда он заметил блеск в глазах Брэда, услышал доносившееся из его горла рычание и понял, что пытаться о чем-либо договариваться бессмысленно. Брэд не шутил – он действительно хотел его прикончить, причем по-настоящему.

Нырнув за угол, Ли побежал по коридору и, рванув на себя дверь в его конце, шагнул в гараж. Он слышал, как Брэд быстро приближается, но знал, что если сумеет добраться до кладовки, то…

Выдернув ящик, он выхватил оттуда пистолет.

Развернувшись, он направил его Брэду прямо в голову.

Брэд заколебался. На мгновение показалось, что он все равно собирается броситься прямо на пистолет.

Ли тяжело дышал.

– Брэд, какого черта?

На Метцгера страшно было смотреть. По щекам катились слезы, из носа текло, но, похоже, он этого или не понимал, или это его не волновало.

– Ты убил ее, – прохрипел он.

– Кого?

– Только не надо врать. Ты ее убил. Из-за тебя ее убили.

Ли продолжал твердо держать пистолет, направленный Брэду в лицо. Их разделяло всего шесть футов. Если тот кинется на него, придется очень быстро стрелять.

– Брэд, я понятия не имею, о ком ты говоришь. Кого убили? Кто умер?

– Ты сам знаешь кто. Кар…

Лицо Брэда обмякло, и голос сорвался, перейдя в долгий стон.

Ли уставился на него.

– Карен? Карен погибла?

– Конечно погибла, придурок! – заорал Брэд. – Думаешь, она могла выжить? Или они тебе не сказали, как они собираются это проделать?

– Брэд, успокойся и расскажи, что ты имеешь в виду, поскольку пока что я ни черта не понимаю.

Брэд судорожно утер рукой глаза, громко всхлипнул. Из одной его ноздри шла кровь.

– Ты им сказал.

– Что сказал?

– Ты сказал им, что Карен задавала вопросы. Что она думала, будто мы что-то знаем о том, что случилось с Питом.

Худек открыл рот и тут же снова его закрыл.

Брэд мрачно кивнул.

– Так я и знал, – сказал он. – Ты ее сдал. Ты думал, что она сболтнет лишнего, и сдал ее.

Ли облизнул губы и осторожно ответил:

– Скажу честно – да, я упомянул об этом в разговоре с Полом. Да, я действительно ему про это рассказал, пока ты ходил за кофе. Я решил, что ему следует об этом знать, вот и все. Я сказал ему, что никакой проблемы на самом деле нет, что она не сделает ничего такого, что могло бы повредить тебе, и он ответил, что все нормально. Так или иначе к вечеру все решится и это уже не будет иметь никакого значения.

– Но ведь это же чушь, – закричал Брэд. – Это не имело бы значения, если бы копы поверили в некую другую историю. А если бы Карен им рассказала, что мы им соврали, то они бы взялись за нас. И та другая история сразу бы развалилась. Ты знал об этом, и он тоже, и потому ты сделал так, чтобы ее убили и она ничего никому не сказала.

– Брэд, я этого не делал.

– Знаешь, как они это устроили? Прямо при всех. Прямо на улице, черт побери. Какой-то тип на «хаммере» средь бела дня врезается в ее машину и уезжает. Ее лицо превратилось в кашу, ей оторвало руку, Ли. Руку, понимаешь?

– Послушай, Брэд, ради всего святого, я не имею к этому никакого отношения. Да, я рассказал ему, но только для информации. Ты ведь все равно точно не знаешь, их ли рук это дело. Вполне мог быть просто несчастный случай. Об этом ты хотя бы подумал?

– Угу, конечно. Не считай меня идиотом, Ли.

– Я вовсе не хотел, чтобы с ней хоть что-то случилось.

– Я тебе не верю. Впрочем, это все равно не важно. Ты им сказал. Из-за тебя ее убили. Ты убил ее, хотел ты этого или нет.

– Это не моя вина.

– Что бы ни случилось – это всегда не твоя вина, верно? Что за проблема, Ли, черт бы тебя побрал? Ты не смог вынести того, что она со мной, а не с тобой, или еще что?

Ли рассмеялся.

– Что? Да меня это нисколько не волновало.

– В том-то и дело, что волновало. Еще как волновало. С тех пор как я с ней встречаюсь, ты постоянно над нами издеваешься. Постоянно говоришь о том, как ты с ней трахался. Все время на что-то намекаешь. Ну да, ты думал, что она может проболтаться, и хотел от нее избавиться, но у тебя ведь есть и личные мотивы? Признайся?

Ли вдруг ощутил странную пустоту в голове.

– Да ради бога, придурок, кому она была нужна? Снежная королева, черт бы ее побрал. И отсосать-то толком не умела.

Неожиданно Брэд замолчал.

Молчание выглядело зловещим. Слезы на его щеках высохли.

– Сейчас ты сдохнешь, – бесстрастно произнес он.

Худек видел, как напряглись мышцы Брэда. Жилы на шее натянулись, словно проволока. Он знал, что если Брэд сейчас на него бросится, он действительно умрет.

– Брэд, не вынуждай меня это делать, – сказал он, твердо держа в руке пистолет и жалея, что не помнит, сколько раз он стрелял в тот вечер на парковке. – Не вынуждай меня, ладно?

– Я любил ее, – с мрачным спокойствием сказал Брэд. – Этого тебе никогда не понять, потому что у тебя давно уже крыша едет. Я любил Карен. И из-за тебя ее убили.

– Брэд, нам надо…

И в это мгновение тот бросился на него.

Ли нажал на спуск, как это делали герои телесериалов. Два раза подряд. Бах, бах.

В замкнутом пространстве выстрелы показались оглушительными. Пистолет был направлен прямо в лицо Брэда и почти не дрожал.

Брэд обрушился на него, словно поезд, отбросив к стене. Оба с силой ударились о нее головами и упали. Ли сразу же начал ворочаться на полу, с ужасом ощущая на себе вес чужого тела.

Потом он понял, что крови нет.

И что Брэд все еще шевелится – не судорожно дергается, но толкается столь же отчаянно, как и он сам.

В конце концов они оказались сидящими на каменном полу в нескольких ярдах друг от друга.

Ли посмотрел на Брэда, тот – на него. По щеке Метцгера тянулась полоса копоти. Глаза Ли были широко открыты, пистолет все еще оставался в руке.

А потом Брэд начал смеяться – тихим, жутким смехом безумца.

– Холостые, – сказал он. – Холостые, черт бы их побрал.

Ли тупо уставился на пистолет.

Глава 24

– Мы пока не знаем, кто второй убитый, – сказал Монро. – Заявлений о пропавших не поступало, фотографию показывают всем в округе, но безрезультатно. Документов в карманах не было, татуировок и особых примет тоже нет, отпечатки пальцев нигде не фигурируют. От одежды никакого толку – эксперты так и не смогли по ней выяснить, где его держали после смерти. Это либо бродяга, либо житель какого-то другого города, либо он свалился прямо с неба и упал на тот остров.

– Фотографию показывали в «Мэйфлауэре»?

– Вчера днем. Но мертвое лицо не очень легко опознать. И уж в любом случае он ни на кого не производил такого впечатления, как Уидмар.

Мы с Монро сидели в вестибюле «Холидей-инн». Утренняя толпа постепенно рассосалась. Бригады экспертов уехали, местные полицейские тоже, и хотя на автостоянке еще оставалось несколько репортеров, большинство решили, что новости уже устарели, и отправились в какое-нибудь более подходящее место, для того чтобы бросить свои сумки и пофлиртовать друг с другом в ожидании новых свежих открытий. Представители ФБР обосновались во временной штаб-квартире в бизнес-центре отеля.

В основном же здесь не было сейчас никого, кроме персонала, и их голоса в этот вечер казались особенно оживленными, словно громкие приветствия и широкие улыбки могли каким-то образом помочь забыть о случившемся в одном из номеров. Но большинство гостей покинули отель.

Монро согласился уделить мне десять минут. Он выглядел намного более уставшим, чем я. Он не переодевался с того утра, когда я заставил девушку-портье поднять его с постели. Казалось, будто это случилось сто лет назад. Перед ним на столике стояла большая кружка с кофе, который он пил размеренными глотками, и автоматизм его движений выдавал тот факт, что вкуса он не ощущает.

– Мы найдем ее, Уорд, – сказал он. – Обязательно.

– Вы даже не знаете, кто ее похитил.

Монро снова отхлебнул кофе.

– У вас есть хоть какие-то предположения?

– Мы начали обследовать дом за домом, Уорд. Если Нина где-то в городе или рядом, она должна находиться в каком-то здании, строении. Мы найдем ее. Должен же похититель где-то ее держать.

– И в любом случае, это не Джулия Гуликс.

– Вам не следовало ходить к ней вчера вечером.

– Мне нужно было убедиться, что она там. И я кое-что заметил.

– Что?

– Она наверняка знает о том, что случилось. Тамошние полицейские настолько перепугались, что она вполне могла почувствовать это даже сквозь стены. А когда я заглянул в глазок двери камеры, она как-то странно на меня посмотрела.

– Она виновна в двух убийствах и последние две недели срезала с трупов куски мяса. Кто знает, что творится у нее в голове?

– Обыск в ее квартире что-нибудь дал?

– Он еще идет.

– То есть – ничего. Ни подвала, где можно было бы держать тело. Ни кусков срезанного мяса. Ни топора, спрятанного под лестницей.

– Очевидно, она занималась этим где-то в другом месте.

– Бывали еще случаи, чтобы подобное совершала женщина? Когда-либо?

– Я знаю, что по этому поводу думает Нина. Вам вовсе незачем делать за нее ее работу.

– Зачем вы привезли ее сюда?

Монро поколебался, но лишь долю секунды.

Я наклонился к нему.

– Я просто не могу этого понять, Чарльз. Она все мне объяснила, но я не понимаю. Возможно, вы сумеете лучше. Вам известно о том, что произошло в Джейнсвилле, когда Нина была еще ребенком, и, следовательно, вы понимаете, что ее отношение к случившемуся весьма противоречиво. Почему именно для участия в этом деле вы решили снова вытащить ее на свет божий?

Монро попытался что-то сказать, но я вдруг почувствовал, что слишком зол для выслушивания его возражений.

– Где через три дня ее похищает из номера отеля некто, зарубивший вооруженного полицейского? Пожалуйста, объясните, просто и доходчиво.

Монро покачал головой, и на мгновение мне стало его жаль. У него не было никакой возможности изменить то, что уже случилось. Все, что он мог, – ждать, пока обыщут все дома в городе.

Он посмотрел через большое окно на автостоянку, где начинало темнеть. К тому же пошел дождь. Я надеялся, что Нина услышит шум дождя, где бы она ни находилась, и этот звук поможет ей поверить, что время все еще идет и что я обязательно ее найду.

– Она лучший следователь из всех, кого я знал, – сказал он. – Она меня поддерживала. Я занимался системой и местными протоколами, она раскрывала преступления. Сами знаете, как в конце концов получилось с Эйлин Уорнос, – петиции, документальные фильмы и все такое прочее. Мне просто хотелось, чтобы, если дело дойдет до общения с прессой, мы были бы к этому готовы. Нина с самого начала была против предположения, что это сделала женщина, так что нам в любом случае пришлось бы собрать неопровержимые доказательства.

– А теперь Рейдел мертв, Нины нет, и само дело потеряло всякий смысл.

– Смысл есть…

Я покачал головой.

– Здесь происходит нечто такое, чего никто из нас не понимает. Не знаю, имеет ли это отношение к Нине, но в данный момент ни о чем другом я не думаю.

Я потянулся к сумке, которую поставил рядом со своим креслом, и достал оттуда несколько цветных отпечатков, которые я сделал с фотографий того места, где побывал в первой половине дня.

Я положил первую фотографию перед ним.

– Узнаете?

Он нахмурился.

– Похоже на место второго убийства.

– Верно. – Я положил на стол вторую фотографию. – А это вид через остров, с того места, где висела рубашка.

– Не вижу здесь ничего такого, что…

Третья фотография.

– А теперь это место выглядит вот так.

Он уставился на снимок.

– Что там произошло, черт побери?

– Немного поработал лопатой.

Его глаза расширились.

– Вы шутите. Это какое-то другое место. Вы не могли такого сделать.

– Тем не менее – сделал. И на самом деле оно выглядит еще хуже, чем кажется.

– Я не верю, что вы это сделали. Просто не верю.

– Кто-то же должен был. Рубашка явно что-то означает, но вы лишь бросили на нее поверхностный взгляд и решили, что этого достаточно.

Я положил перед ним еще один снимок.

– Что вы здесь видите?

– Ничего, кроме грязи, Уорд, – Голос его звучал глухо. – И безнадежно исковерканное место преступления.

– Посмотрите еще раз.

Он неохотно наклонился и внимательнее вгляделся в фото.

– Там, в яме, что-то есть.

Я положил на стол еще четыре фотографии.

Он посмотрел на них, моргнул, посмотрел еще раз.

– О господи. – Монро не отрывал взгляда от снимков. – Руки нет.

Он встал с таким видом, словно намеревался двинуться в трех направлениях сразу.

– Вам надо было сказать… мы бы отправили туда соответствующую бригаду. А вы все окончательно испортили.

– Если это имеет хоть какое-то отношение к тому, где сейчас Нина, у меня нет времени ждать, когда кто-то придет и сделает все как положено. Я хочу показать вам кое-что еще. На улице.

– Мне нужно…

– Вы теперь официально играете в догонялки, Монро. Следуйте за мной, иначе я отправлюсь в город, найду самого глупого репортера и начну рассказывать ему все, что знаю.

Я направился к выходу. Когда я вышел на автостоянку, он поравнялся со мной. Я быстро подошел туда, где стояла моя машина.

– Садитесь, – сказал я.

Когда мы оба оказались внутри, я включил двигатель.

– Что вы делаете?

Затем он услышал, как открылась задняя дверца и кто-то еще сел в машину. Резко обернувшись, Монро уставился на Зандта так, словно тот был самим дьяволом.

– Привет, Чарльз, – сказал Джон. – Давно не виделись.

Я заблокировал дверцы и прямо через газон выехал со стоянки.

Дождь к тому времени усилился, и машину неприятно занесло, когда я выехал на главную дорогу. К счастью, это на мгновение отвлекло Монро, упершегося обеими руками о приборную панель. Протянув руку с заднего сиденья, Зандт вытащил у него из кармана пистолет и сотовый телефон.

Монро схватил ремень безопасности и застегнул его.

– Не знаю, что вы собираетесь делать, – сказал он, – но это не самая лучшая идея.

– Нет, – ответил я. – Возможно, вам это не понравится, но это исключительно ваши проблемы, и у вас есть еще десять минут, чтобы смириться с тем, что должно произойти.

– Верните мне пистолет.

– Нет, – отрезал Зандт. – Возьмите лучше это.

Он бросил что-то на колени Монро.

– Что это, черт побери?

– Сами скажете.

Монро осторожно поднял странный предмет. Он напоминал короткую изогнутую палку, но вовсе не требовалось быть экспертом, чтобы понять, что это.

– Сегодня днем я был в Ричмонде, – сказал Джон. – Пообщался кое с кем из специалистов, показал ему эту кость и еще несколько других из тех, что мы нашли.

– Откуда она?

– Разве Уорд не показывал вам фотографии?

– Господи, – выдохнул Монро. – Значит, вы не только изуродовали место преступления, но еще и осквернили труп. Или вы давно уже успели позабыть, что это означает?

Зандт пропустил его слова мимо ушей.

– Судя по седалищной выемке на костях таза, тело принадлежит женщине. Точную дату смерти установить невозможно. Мой друг говорит, что ему нужно взглянуть на труп на месте, и было бы глупо его выкапывать – в этом он полностью согласен с вами. Но по его мнению, кость вряд ли могла дойти до такого состояния менее чем за пятнадцать лет, плюс-минус два года.

– Прошу прощения?

– Вы слышали, что я сказал. Кость извлечена из земли возле места, на которое указывает вещественное доказательство, оставленное на месте убийства. Вы приписываете его женщине, находящейся сейчас в тюрьме Торнтона. Однако этот труп был закопан в то время, когда вашей единственной подозреваемой было от восьми до двенадцати лет.

Монро посмотрел на кость в своей руке.

– Если предположить, что я поверю всему, что вы мне рассказали.

– Зачем нам лгать? – спросил я, сворачивая на улицу, которая вела через холм мимо школы к центру города. – Мне было бы плевать на вашего убийцу, если бы это напрямую не касалось Нины. Она поняла все с самого начала. Она сказала, что этих двоих убила не женщина. И, похоже, была права.

Монро потер лоб обеими руками.

– В таком случае почему я сейчас с вами в машине? Почему об этом нельзя было поговорить в отеле?

– Потому что сейчас вы нам понадобитесь, – сказал я. – Мы собираемся совершить кое-что неподобающее, и вы нам в этом поможете. Джон хочет побеседовать с Джулией Гуликс.

– Это невозможно, – ответил Монро. – Абсолютно невозможно.

Естественно, я ожидал, что он скажет «нет», но его упрямство все же меня удивило. Я надеялся, что кость заставит его предпринять следующий шаг, что он сам поймет, как действовать дальше.

– Мы в трех минутах езды от полицейского участка, – сказал я, – Вам придется быстро изменить свое мнение, если мы не хотим терять время зря. Как я понимаю, даже вы признаете, что Джон – выдающийся детектив. Насколько я слышал, он уже раскрыл сегодня для вас как минимум одно преступление. Так в чем проблема?

– Забудьте, – упрямо гнул свое Монро. – Он больше не полицейский. На нем висит несколько убийств, он крайне опасен, и только через мой труп я позволю ему…

– Послушайте… – начал я, но вдруг понял, что слышу странный мелодичный звук. Я не сразу сообразил, что это.

А потом резко свернул к обочине и, выхватив из кармана телефон, прочитал номер на экране.

Но это была не Нина.

– Это Унгер, – сказал я, чувствуя себя так, словно собирался шагнуть с обрыва.

– Поговори снаружи, – велел Джон.

Открыв дверцу, я вышел под дождь и открыл телефон.

– Уорд, – сразу же послышался голос. – Это Карл.

Я молчал. Что мне еще оставалось делать?

– Уорд? Вы там?

– Да.

– Ваша подруга, агент Бейнэм – есть о ней какие-то новости?

– Откуда вы знаете, что это именно та, о ком я вам рассказывал?

– Потому что как только я вышел из бара, я сразу же начал звонить.

Я пожалел, что он не стоит сейчас передо мной.

– Вы подвергли ее опасности. Вы могли ее убить.

– Мне пришлось пойти на риск. Я не намерен тратить время впустую. Ваша личная жизнь ничего сейчас не значит. Вы кое-что утаили от меня вчера вечером, и у меня не оставалось иного выхода.

– И что это вам дало?

– Ничего. Я до сих пор понятия не имею о том, что происходит. Я в Лэнгли. Почему бы мне снова не приехать к вам? Я могу быть у вас через два часа максимум. Нам нужно поговорить. Возможно, я сумею помочь.

Я закрыл телефон.

Вернувшись в машину, я ожидал, что окажусь свидетелем нешуточного скандала. Однако там царила зловещая тишина. Монро убирал свой пистолет и телефон обратно в карман пиджака.

– Что там? – спросил Джон.

– Унгер вчера вечером поделился с кем-то нашими именами, но это было уже после того, что случилось. Когда я вернулся в отель, кровь Рейдела уже почти высохла. Все зависит от того, говорит ли Унгер правду, а по телефону этого не понять. Он хочет приехать сюда и поговорить.

– И что?

– Он или приедет, или нет.

Я с силой ударил по рулю обеими руками, не в силах до конца прийти в себя после дурацкой надежды, что, возможно, это звонила Нина.

– Черт, не знаю, что делать. Просто не понимаю, что вообще творится.

– Езжай к участку, – сказал Джон.

Я посмотрел на Монро.

– Вы разрешите нам с ней поговорить?

Агент ничего не ответил. Он просто сидел и смотрел в ночь, а на лицо его падал тусклый свет фонаря. Я нажал на газ и проехал последние полмили.

За столом сидел тот же полицейский, что и прошлой ночью. Он привстал, увидев меня, но тут же заметил, что на этот раз со мной Монро.

– Сэр, – сказал он, – это тот самый, который…

– Знаю, – ответил Чарльз. – Комната для допросов свободна?

– Сейчас – да.

– Доставьте туда Гуликс.

Мы с Джоном вышли следом за ним в коридор.

– Хотите быть там, когда ее приведут? – спросил Монро.

Что в нем нравилось – стоило обстоятельствам измениться, как он сразу же с этим смирялся.

– Нет, – сказал Джон. – Сначала я хотел бы ее увидеть.

Монро провел нас в смотровую. Мы подождали десять минут, пока Джон просматривал протоколы проведенных накануне допросов. Затем я услышал звук открывающейся двери. Двое полицейских ввели Джулию Гуликс в комнату для допросов и усадили за стол. Один вышел, второй встал перед закрытой дверью.

Джулия сидела посреди длинной стороны стола, как и за день до этого. Лицо ее казалось мертвенно-бледным. Руки, лежавшие на столе, сперва слегка дрожали, но потом застыли неподвижно. Она подняла взгляд и посмотрела прямо на одностороннее зеркало, слегка наклонив голову.

Я смотрел, как Джон внимательно разглядывает ее. Он стоял, поддерживая локоть одной руки другой и приложив палец к носу. За все время, пока я за ним наблюдал, он ни разу не моргнул.

– Адвоката так и нет?

– Нет, – ответил Монро. – Она попросила адвоката, и ей его назначили. Но теперь она не хочет с ним разговаривать.

– Никто из родственников ее не навещал? Друзья?

– Нет. Вчера вечером мы допрашивали ее приятеля, но он отказался от возможности поговорить с ней. Сказал, что она никогда не рассказывала о своей семье. Не задерживайте нас, Джон.

Джон вышел из комнаты. Примерно через минуту полицейский в соседнем помещении повернулся и открыл дверь. Джон вошел и попросил полицейского побыть снаружи. Подождав, пока они с Гуликс останутся наедине, он сел на стул у другого края стола.

После короткой паузы она повернула голову и посмотрела на него.

– А вы симпатичный.

– Спасибо, – сказал Джон. – Давно мне не делали комплиментов.

– Бедненький.

– Ничего, переживу. А как вы?

– Что – я?

– Как вы себя чувствуете? У вас нет родных или кого-то, кто мог бы вас навестить?

– Нет. У меня нет ни братьев, ни сестер. Родители умерли.

– Грустная история.

– Смотря как ее рассказывать.

– Вы родились и выросли в Боулдере?

– Точно.

– И переехали в Торнтон шесть лет назад?

– Прекрасный городок, вам не кажется?

– У меня не было времени познакомиться с ним поближе, но особо он меня не впечатлил.

– Но все эти деревья! Эти милые маленькие домики!