Текст книги "Мистер Обязательность"
Автор книги: Майк Гейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Жених тоже неплох
Проснувшись на рассвете, я взглянул на будильник, после чего какое-то время лежал на кровати и смотрел в потолок. На сегодняшний день была назначена свадьба Миены, а вчера вечером, перед тем как отправиться спать, Дэн твердо заявил, что намерен пойти на церемонию. Спорить с ним было бесполезно, поэтому я просто еще раз сказал, что не брошу его одного, после чего лег, надеясь, что оставшиеся часы помогут ему образумиться.
Надев валявшуюся на полу футболку, я соскочил с постели, постучал в дверь спальни Дэна, заорал «Доброе утро!» и вошел внутрь. Дэн сидел на кровати. Из наушников его CD-плеера доносились звуки какой-то мелодии из альбома Марвина Гея «Как дела» [64]64
Marvin Gaye (p. 1939) – американский певец, один из известнейших исполнителей в стиле «соул».
[Закрыть].
Дэн повернулся ко мне.
– Доброе утро, – повторил я.
– А, ну да, – довольно вяло откликнулся он. Потом посмотрел на часы, но ничего больше не сказал.
– Предлагаю остаться в Лондоне, повеселиться за счет Грэга и его маппет-шоу, потом встретиться с Чарли и что-нибудь выпить. А если ты будешь хорошо себя вести, я отвезу тебя в то кафе на Арчвэй-Роуд, где готовят классные завтраки. Я даже заплачу за нас обоих.
Моя попытка отвлечь Дэна от его мрачных мыслей потерпела полнейшее фиаско.
– Не сегодня, – ответил он, протирая глаза. – Ты что, забыл? Мне на свадьбу идти.
– Значит, ты все-таки решил пойти?
– А ты как думаешь?
Я промолчал.
– Даф, я ведь серьезно. Как ты считаешь, мне следует идти на свадьбу своей бывшей подруги?
Несмотря на то что ответ у меня был готов заранее, я все же честно задумался. И опять пришел к выводу, что идти не следует.
– Нет, я по-прежнему считаю, что тебе не нужно туда идти. Конечно, сидеть здесь в тоске одному тоже ни к чему, но и идти на свадьбу женщины, к которой ты… – тут мне пришлось напрячься, подбирая слова, – все еще неравнодушен,кажется мне крайне неразумным.
– Я так и знал, что ты мне это посоветуешь, – тихо ответил Дэн, выключая плеер. – Такой же совет дал бы тебе и я. Но знаешь, мы с тобой оба такие дерьмовые советчики, что лучше бы нам вообще рта не раскрывать. Понятно, что легче всего не пойти, но именно поэтому я и пойду. Я наконец-то понял, что не может в жизни все складываться легко и беззаботно. Я всегда хотел легкой жизни. Чтобы стрессов поменьше, да чтоб не скучно было, да посмеяться там-сям, и все в кайф. Главное, чтобы не напрягаться. Ну, и к чему это привело? Я потерял Миену. Уже полтора года живу тут с тобой и здесь же, наверное, помру. В общем, живу так, как жил всегда. Я потерял ее, Даф. Она сегодня выходит замуж за другого, и я ничего не могу с этим поделать. Так что я собираюсь хоть раз в жизни поступить как взрослый человек, а не восемнадцатилетний подросток. Я пойду на эту свадьбу и пожелаю ей счастья. Иначе я так ничему и не научусь.
Стоя в коридоре, Дэн смотрел на себя в зеркало. В костюме и галстуке он казался каким-то странным. Последний раз я видел Дэна в таком прикиде пару лет назад. Он тогда временно разочаровался в своем профессиональном поприще и решил найти постоянную работу. Именно тогда и появился этот костюм из «Бартона» [65]65
Сеть магазинов одежды.
[Закрыть]; в нем Дэн отправился на интервью в какую-то IT-шную компанию. Но уже через двадцать минут после того, как ему сообщили о втором интервью с той же компанией, он стянул с себя этот костюм и надолго отправил его в шкаф. Сам же радостно окунулся в старый добрый мир комедии и ночных пирушек.
В поезде по дороге в Ноттингем мы практически не разговаривали. Дэн, наверное, был погружен в мысли о Миене, а я думал, где же сейчас находится Мэл и что с ней. Я поймал себя на том, что все время беспокоюсь о ее здоровье, сне, делах на работе и самочувствии ребенка. Самое поразительное, меня эти мысли совсем не напрягали, скорее наоборот – мне было приятно беспокоиться о ней.
Поймав такси у вокзала, мы уже через двадцать минут остановились у загса. Тут собиралась свадебная толпа. Люди в парадных нарядах посматривали на часы в ожидании жениха и невесты. На их лицах забавным образом отображались одновременно две мысли: «Как все это чудесно» и «Черт бы побрал эти узкие туфли».
Усевшись на парковке возле загса, мы с Дэном слегка ослабили галстуки. Уже стоял сентябрь, да и солнце не особенно припекало, но пот по мне струился градом. Только было я собрался завести с Дэном интеллектуальный разговор о разнице между дезодорантом и антиперспирантом, как к нам подошел брат Миены, Крис. Однажды он публично пообещал надрать Дэну задницу за то, как он обошелся с Миеной, и, поверьте мне, меньше всего на свете Дэну хотелось, чтобы Крис осуществил свое намерение. В то время его спасла Миена, убедившая Криса, что Дэн даже хорошей порки не стоит.
– Картер и Даффи, – сказал он, как будто уже знал о недавно зародившемся союзе. – Вот это сюрприз!
– Да что ты говоришь! А как твои дела? – спросил Дэн.
– Значит, так, детки, больше повторять не буду, – прошипел Крис. – Сегодня свадьба моей сестры. Не дай вам бог ее испортить. А если вы, по глупости своей, этого не уразумеете, то я из вас такие отбивные сделаю, что мама не узнает.
Ткнув мускулистым пальцем Дэну в грудь, он добавил:
– Ну как, все понятно?
– Не собираюсь я ничего портить, – запротестовал Дэн, сознательно избегая смотреть Крису в глаза, как если бы тот был диким зверем, которому только дай повод разорвать тебя в клочья. – Я пришел сюда для того, чтобы поприсутствовать на свадьбе близкого друга. Ты как, позволяешь?
Крис взглянул сперва на Дэна, потом на меня, потом на нас обоих, как будто давая понять, что мы не жильцы на этом свете. После чего молча удалился.
Только я повернулся к Дэну, чтобы прокомментировать способность Криса ходить на негнущихся, точно палки, ногах, как нас снова прервали. Перед нами стоял мужчина лет шестидесяти, лысеющий, с большой окладистой бородой. Роста он был гигантского и сильно смахивал на борца-тяжеловеса. Помню, когда мне было лет десять, мама каждую субботу смотрела по телевизору бои с такими вот красавцами.
Рядом с тяжеловесом стояла женщина со строгим лицом. На ней были костюм и шляпка одного цвета. Сразу было понятно, что это его законная супруга. Так выглядели родители Миены.
– А я-то надеялся, что у тебя хватит совести не являться сюда, – с ударением на слове «совести» произнес мистер Амос.
– Меня пригласила ваша дочь, мистер Амос, – с достоинством ответил Дэн. – Она мой друг. С моей точки зрения, было бы трусостью не прийти.
– Ну и что? Все равно делать тебе здесь нечего, – пробормотал мистер Амос, слегка потерявшись от осознания глупости собственной дочери.
– А почему нет? – спросил Дэн.
Совсем уже растерявшись от такой наглости, мистер Амос набычился, поджал губы и начал надвигаться на Дэна.
Тут миссис Амос, до сих пор не выказывавшая особенного удивления по поводу неожиданной встречи с Дэном, решила поддержать мужа:
– Потому что у тебя нет никакого права быть здесь в этот день. Не заслужил.
К этому она присовокупила довольно громкое фырканье, еще раз подтверждающее ее отношение к Дэну.
– Только посмей испортить сегодняшний день, – угрожающе сказал мистер Амос, – я тебя в порошок сотру.
Эти слова сопровождались такой мимикой, что казалось, он вот-вот ударит Дэна.
– Послушайте, – вступился я за Дэна, слегка при этом оттесняя мистера Амоса. – Вы сказали все, что хотели сказать? Может, закончим на этом?
– Послушай, сынок, лучше не прикасайся ко мне. Ты ведь еще хочешь пожить на белом свете, не так ли?
Меньше всего мне хотелось сейчас ввязываться в драку, и уж тем более с человеком, на лбу сына которого было написано: «прирожденный убийца». Но он угрожал моему другу, и, несмотря на полностью отсутствующие кулачные способности, я готов был стоять насмерть.
– Короче говоря, оставьте его в покое, – произнес я со всей твердостью, на которую был способен.
Посмотрев на меня с отвращением, супруги Амос удалились, а я насладился ощущением полной победы в поединке, чреватом серьезным членовредительством (для меня). Ноги мои, правда, довольно сильно дрожали, так что мне пришлось присесть.
– Может, это было бы правильно, если бы он меня двинул, – тихо сказал Дэн.
– Что ты, у него слетел бы парик при первом же ударе, – утешил его я.
– А, так тебе тоже показалось, что у него на голове парик? – оглянувшись на уходящего мистера Амоса, сказал Дэн. – Знаешь, я это тоже всегда подозревал. Что-то в его шевелюре не то. Хотя Миена убеждала меня, что он просто не любит стричься.
На секунду-другую Дэн стал прежним Дэном, но тут же вновь помрачнел и погрузился в молчание.
Только я собрался развеселить его какой-нибудь шуткой, как очередной голос произнес у нас за спиной:
– Ну что, печалимся о своей судьбе?
Повернувшись, я обнаружил высокого брюнета в пышном одеянии, выдававшем в нем жениха. Рядом стояли еще два молодых человека, без сомнения его шаферы. Судя по всему, нам в очередной раз угрожали физической расправой. Вынув сигареты, я одну закурил, а другую протянул Дэну.
– Не делай этого, – спокойно сказал Дэн, не поворачивая головы. – Незачем. Ты и так выиграл, Пол. – Глубоко затянувшись, он добавил: – Ты получил Миену. И карьера твоя, судя по эпизодам в «Билле» и «Несчастном случае», движется в гору. Я же Миену потерял, а что касается моей карьеры, то… ну, скажем так, ей очень далеко до твоего гламурного успеха. Так что нет нужды доказывать свое превосходство при помощи кулаков. Давай спокойно разойдемся, а?
Один из шаферов Пола не смог отказать себе в удовольствии проявить мужскую солидарность и толкнул Дэна в спину. Не схвати я его за шиворот, он, без сомнения, продолжил бы свое нападение, но, не ожидав отпора с моей стороны, он пошатнулся и попал в объятия Пола и второго шафера. Он бы, наверное, разорвал меня на куски, если бы не вмешался Пол. Сдерживая его, он процедил сквозь зубы:
– Оставь его, Джеймс. Если Миена узнает об этом, она меня просто убьет.
Джеймс поостыл, но не преминул плюнуть в мою сторону со словами:
– Ты – мертвец, запомни это.
Я улыбнулся, кивнул и послал ему безмолвный интернациональный привет при помощи всего одного пальца. Понятия не имею, откуда взялась вся эта бравада, но в тот момент я ею наслаждался.
– Пожалуй, я и впрямь оставлю тебя в покое, – сказал Пол, игнорируя ледяной взгляд Дэна. – Не знаю, что она в тебе нашла. Просто не понимаю. Каким ты был придурком в университете, таким и остался. Я знаю, что это Миена тебя пригласила. Из уважения к ней я согласился. Но запомни: если испортишь сегодняшний день, будешь сожалеть об этом до конца своей никчемной жизни.
– Да с чего они взяли, что я собираюсь портить сегодняшний день? – обращаясь скорее ко мне, чем к этим расфуфыренным приматам, спросил Дэн. – Я любил Миену. Зачем мне портить ее свадьбу?
– Пол, нам пора идти, – подал голос единственный миролюбивый шафер.
С этими словами они удалились.
Загс находился в двух минутах ходьбы от парковки, так что оставшиеся до начала церемонии двадцать минут мы слонялись по округе, рассматривая клумбы с цветами и куря сигареты одну за другой. Когда мы подошли к загсу, то оказались в толпе гостей, ожидавших, когда из дверей выйдут гости с предыдущей свадебной церемонии. В пять минут третьего к зданию загса подъехал ослепительно белый лимузин, из которого вышла Миена со своей свидетельницей. Очень странно было наблюдать, как она вылезает из машины в своем свадебном наряде. Хоть я и не большой эксперт по части женской одежды, но даже я понял, что невеста выглядит потрясающе. Мистер Амос помог Миене выйти из машины, и та с достоинством оперлась на его руку.
– Ты не поверишь, – чуть запинаясь, сказал Дэн, – но я завидую мистеру Амосу. Ведь это на его руку сейчас опирается Миена. Я бы хотел быть мистером Амосом. Я бы хотел, чтобы Миена чувствовала, что может во всем положиться на меня, даже в эту минуту, когда выходит замуж за этого придурка, чьим звездным часом была проходная роль воришки в «Билле».
И фасад здания, и весь декор внутри загса были выкрашены в розовый цвет, благодаря чему создавалось довольно неприятное ощущение безликости и отчужденности. Мы с Дэном нашли два места в самом конце зала, подальше от жениха, его шаферов и вообще всей семейки Амосов. Вежливо улыбнувшись какой-то пожилой старушке в оранжевом костюме, подвинувшейся, чтобы освободить нам место, мы уселись рядом с ней на видавшие виды пластиковые стулья и приготовились к началу церемонии. Тут органист заиграл марш Мендельсона и все встали.
– Она такая красавица! – сказала старушка в оранжевом, обращаясь к Дэну. – Жених, правда, тоже хорош.
Дэн кивнул в ответ.
– Я так за нее рада, – продолжала старушка. – А ведь все чуть было не сорвалось! Ее мама сказала, что Миена готова была отменить свадьбу еще сегодня утром. Видимо, нервничала очень.
– Правда? А почему? – заинтересовался Дэн.
– Понятия не имею, – честно призналась наша дама. – Кажется, они встречались всего год. Может быть, в этом все дело. Правда, я слышала, ей не очень-то везло с мужчинами. Ее мама как-то сказала мне, что предыдущий кавалер Миены был малодостойной личностью.
– Да? А я слышал, что он был просто небольшого ума, потому и упустил такую девушку, – сообщил в ответ Дэн.
– А ведь он сегодня здесь! – произнесла вдруг оранжевая старушка, обозревая всех присутствующих с таким вниманием, будто искала кого-то с рогами и хвостом. – Представляете, ему прислали приглашение! Но все равно – какова наглость! Прийти на свадьбу после всего, что бедняжка от него натерпелась!
Дэн лишь покачал головой.
– Впрочем, все это уже не имеет никакого значения, – резюмировала наша мудрая собеседница, – так как сегодня Миена здесь и свадьба состоялась. А это значит, что какие бы сомнения ни тревожили ее душу, она пришла наконец к разумному решению.
Я посмотрел на Дэна, но он не отводил глаз от невесты.
Естественно, я видел «Выпускника» [66]66
«The Graduate» – американский фильм (1967) режиссера Майкла Николса с Дастином Хофманом в главной роли. Фильм рассказывает о 19-летнем парне, добивающемся брака с любимой девушкой всеми возможными способами.
[Закрыть], также как и все прочие голливудские блокбастеры. По идее, после того как будут произнесены слова о том, что «те, кто знает, почему эти двое не могут пожениться, говорите сейчас, либо больше никогда», Дэн должен был вскочить со своего места и крикнуть через весь зал, почему именно Миена с Полом не должны стать мужем и женой. Ведь он терял ее навсегда. Но Дэн не шевельнулся, не сказал ни слова, а лишь тихо глотал слезы.
Когда Миену и Пола объявили наконец мужем и женой, все зааплодировали. Я собирался воздержаться от оваций, чтобы таким образом поддержать Дэна, но, когда увидел, что и он хлопает, почувствовал себя довольно глупо и тоже начал аплодировать.
Оранжевая старушка как-то грустно взглянула на Дэна и сказала:
– Действительно, очень волнующая сцена, не правда ли? – После чего она протянула ему носовой платок и добавила: – Простите, что вмешиваюсь, но так редко встретишь мужчину, плачущего на свадьбе. Наверное, Миена была очень близким для вас человеком?
– Вы правы, – тихо произнес Дэн. – Очень близким.
Помните, как тот парень из «Дня сурка» [67]67
«The Groundhog Day» (1993) – американская комедия режиссера Харольда Рэмиса о человеке, вновь и вновь проживающем один и тот же день.
[Закрыть]…
К месту торжества мы добирались на машине с подружками Миены: Лиз и Дженни. На их вопрос о том, откуда мы знаем Миену, я соврал, что мы познакомились случайно, когда она жила в одном доме с нами в Масвелл-Хилле, только этажом выше. Дэн молчал всю дорогу, и, хотя я пытался как-то компенсировать его отстраненность постоянной болтовней черт знает о чем, довольно скоро его поведение стало бросаться в глаза.
Когда Лиз спросила Дэна, чем он занимается и где работает, он не соизволил даже рта открыть. Вежливым такое поведение не назовешь, поэтому, естественно, Лиз высказалась:
– Знаешь, я понятия не имею, что у тебя за проблемы, но это не повод вести себя по-хамски, – заявила она в тот момент, когда машина остановилась перед светофором. – Насколько мне известно, хорошие манеры еще никому вреда не приносили.
Ни секунды не задумываясь, Дэн молча вышел из машины, хлопнув при этом дверью.
– Слушай, может, мне остановиться? – обеспокоенно спросила Дженни. – С ним все в порядке?
– Я не хотела его обидеть, – извиняющимся тоном сказала Лиз. – Просто он так странно себя ведет. Может, тебе имеет смысл пойти за ним?
– Нет, – тихо ответил я, наблюдая за тем, как Дэн пробирается к тротуару между машинами. – Думаю, его сейчас лучше оставить в покое.
Посмотрев на меня, как на последнего предателя, они ничего не сказали. Я твердо был убежден, что в эту минуту Дэну не нужны были ни мое сочувствие, ни мои утешения, ни вообще мое присутствие, но объяснять это двум малознакомым девицам я не собирался. Его просто нужно было оставить в покое – и все.
Вежливости ради я сказал:
– С ним все будет в порядке, просто у него был тяжелый день.
К этому времени мы уже подъехали к отелю «Пирмонт», в котором устраивались подобные торжества. Перед входом стоял белый лимузин, облепленный со всех сторон кучей ребятни, скандирующей на все лады: «Жених и невеста, тили-тили-тесто». По выражению лица водителя этого лимузина было видно, что он уже серьезно раздумывает над тем, не послать ли к черту свою работу. Приглашенные гости слонялись по лужайке перед отелем, попивая шампанское и болтая друг с другом. Что касается виновников торжества и их родителей, то они стояли в плотном окружении фотографов, жаждущих навеки запечатлеть этот радостный день.
Как только мы вышли из машины, Дженни и Лиз немедленно оставили меня, сославшись на непреодолимое желание «со всеми пообщаться». Я поплелся в одиночестве ко входу в гостиницу, где, как какой-нибудь ботаник на практике, стал внимательно изучать декоративную иву и хитросплетения ее корней. На лице моем была довольно внятно написана скука, что, впрочем, не помешало мне вступить в разговор с группой людей, подошедших «поболтать». Поболтали мы со следующими личностями:
1) с миссис Капур (тетушкой Миены) о последних веяниях моды, касающихся мужских галстуков;
2) с Самантой (бывшей девушкой двоюродного брата жениха) о том, как она ненавидит двоюродного брата жениха;
3) с Люси (шестилетней девочкой, понятия не имеющей, кому и кем она приходится) о том, что ей подарят на день рождения через две недели.
Слава богу, через полчаса нам объявили, что все готово и можно приступать к торжественной трапезе в банкетном зале. Я совершенно не собирался усаживаться за один стол с незнакомыми мне и малоинтересными людьми, дабы, поедая дыню, травить с ними свадебные анекдоты. На мое счастье, в этот момент невдалеке показался Дэн, шедший с задумчивым видом по дороге к отелю.
– Ты как, нормально? – спросил я его, когда он подошел поближе.
Он кивнул.
– Пожалуй, да.
– Давай-ка присядем где-нибудь, – предложил я, показывая на деревянную скамейку у пруда. – Я скоро мозоли натру этими чертовыми ботинками.
Дэн кивнул, и мы отправились через лужайку к пруду.
– Ты что, дошел сюда пешком? – спросил я, когда мы уселись.
– Нет, поймал такси.
Тут он с довольно задорным видом почесал в затылке и сказал:
– Слушай, ты уж прости меня за это… ну, ты понимаешь…
– О чем разговор, все нормально, – тут же откликнулся я.
Какое-то время мы сидели молча, наслаждаясь тишиной и отсутствием необходимости говорить что бы то ни было. До чего же приятно иногда иметь возможность не заниматься постоянным переводом собственных мыслей в слова, которые, кто его знает, будут ли вообще поняты. В общем, хорошо было просто сидеть, греться на солнышке и ни о чем не думать.
– Даф?
Прошло уже полчаса, как мы сидели в тиши и покое, нежась в лучах солнца, как вдруг Дэн прервал это благостное молчание:
– Ты любишь Мэл?
Прежде чем ответить, я закурил. Сам по себе этот вопрос был довольно значительным, к тому же тот факт, что задал его именно Дэн, добавил ему еще больше весомости.
– Чего это ты вдруг о таких вещах спрашиваешь? – попытался я увильнуть от ответа. – Вопрос-то не шуточный!
Он пожал плечами, давая понять, что оценил мою попытку побега, после чего продолжил:
– Я тут подумал: будь у меня возможность вернуться в прошлое, изменил бы я в нем что-нибудь? И ты знаешь, я до сих пор не уверен в ответе. Но вот в чем проблема: со временем забываешь, какого дурака валял в прошлом. А ведь я не раз наступал на одни и те же грабли. Как тот парень из «Дня сурка». Только я так ничему и не научился. Какой смысл в осознании своей неправоты, если не собираешься исправляться? То есть я хочу сказать…
– Так я и думала, что найду вас здесь, – прозвучал голос позади нас. И почему сегодня все подходят к нам со спины?
Мы с Дэном одновременно повернулись, чтобы дать достойный отпор очередному родственнику Миены, но обнаружили перед собой саму виновницу сегодняшнего торжества. Платье ее казалось еще белее, а сама она выглядела как воплощение невинности. Порывы ветра то и дело подхватывали ее фату, придавая некую воздушность всему ее облику.
– Привет, Дэн, привет, Даффи. Как у вас дела?
– Да вроде все нормально, – нервно сглотнул я.
Поднявшись, я оглянулся в поисках путей к отступлению. Из этого разговора не могло выйти ничего хорошего, поэтому я намеревался удрать, пока не поздно.
– Думаю, мне лучше оставить вас вдвоем. Вам ведь захочется поговорить о том о сем, так что третий явно лишний…
– Даффи, останься, пожалуйста, – твердо оборвал меня Дэн. – Я хочу, чтобы ты все слышал.
Затем он подошел к Миене и поцеловал ее в щеку.
– Поздравляю тебя, – мягко сказал он. – Это была отличная свадьба.
– Спасибо, – ответила Миена. – Я рада, что ты смог прийти.
– Ни за что в жизни не пропустил бы этого события.
– Кажется, на ланче вас не было?
– Да, и это из-за меня, – извинился Дэн. – Я тут решил прогуляться по Ноттингему, поэтому мы и опоздали.
– Ну, еды все еще навалом, – сообщила Миена, жестом указывая на отель. – Впрочем, если вы сейчас есть не хотите, сможете подкрепиться за вечерним банкетом.
– А когда же дискотека? – с ухмылкой спросил Дэн.
– Ее не будет, – рассмеялась Миена. – Родители Пола наняли какую-то группу под названием «Хитов не будет», играющую всякую муть в стиле шестидесятых.
– То есть как это? – несколько иронично осведомился Дэн. – А как же танцульки в стиле диско? Всякие там «Давай, давай, Эйлин» и «Истинная женщина»… Что, даже «Песни птички» не будет?
Миена расхохоталась, глядя при этом на Дэна несколько нежнее, чем полагается замужней женщине.
– Ну и как тебе быть замужем? – спросил Дэн. – Чувствуется какая-нибудь разница?
– Даже не знаю, – задумчиво ответила Миена. – Нет, пожалуй, пока никакой разницы не чувствую.
– Помнишь ту свадьбу, на которую мы ходили однажды? Твоя приятельница по первому театру, Линн Ходж, выходила замуж. Ну, тогда еще драка была между свидетелем и отцом жениха.
Дэн вдруг замолчал, как будто потерял ход мыслей.
– Как ты думаешь, если бы у нас с тобой была свадьба, она была бы такой же? – несколько смущенно продолжил он. – Хотя мне кажется, что она была бы совсем другой. Наверное, с меньшим размахом. У меня нет такого количества родственников, как у тебя. Да и моя мама…
– Дэн, перестань, – оборвала его Миена. – Не делай, пожалуйста, вид, будто мы с тобой – старые друзья. Ты ведь не просто еще один «приглашенный», до которого нет никому дела. В общем, если хочешь сделать мне приятное – пожалуйста, будь хоть сегодня честен со мной.
– Прости меня, – тихо сказал Дэн.
– За что?
– За все. Я ведь сам все испортил. До сих пор не могу поверить, что тогда отпустил тебя. Я ведь всегда любил тебя, да и теперь, кажется, все еще люблю. Как жаль, что мне не хватило вчера смелости позвонить тебе. Даже сегодня, когда прозвучали слова о том, что те, кто хочет что-то сказать, должны сказать это сейчас, я хотел встать и сказать тебе, что я чувствую.
И тут, глядя ей прямо в глаза, Дэн задал вопрос, который, как мне казалось, он просто не способен был задать:
– Скажи, если бы я сегодня прервал церемонию, ты все равно вышла бы замуж за Пола?
Миена какое-то время молчала, прежде чем ответить.
– Что ж, теперь мы этого никогда не узнаем, не так ли? – сказала она, в то время как слезы катились у нее по щекам. Вытерев их рукой, Миена добавила: – Дэн, я больше никогда в жизни не хочу тебя видеть.
– Я знаю, – тихо ответил Дэн. – Именно поэтому ты пригласила меня сегодня, и именно поэтому я пришел – чтобы попрощаться.
Миена взглянула на меня. Я почувствовал себя очень неуютно – потому что все еще стоял здесь, потому что оказался невольным свидетелем этой сцены, потому что вообще родился на свет.
– У тебя есть сигареты? – спросила меня Миена.
Я протянул ей уже зажженную сигарету. Она затянулась с такой силой, будто никотин ей был нужнее воздуха, после чего бросила сигарету на землю и ушла, не говоря ни слова.
Дэн не шелохнулся. Он молча смотрел ей вслед.
– Послушай, Дэн, давай поймаем такси и уедем отсюда, – предложил я. – Ты поговорил с Миеной. Ты побывал на ее свадьбе. Что нам еще здесь нужно?
– Мы не можем сейчас уехать, – приглушенно ответил он.
– Почему это?
– Потому что здесь Мэл, – сказал Дэн, показывая на женщину, выходившую из такси у входа в гостиницу. Действительно, это была Мэл. Вслед за ней из такси вылезла Джули.
– Глазам своим не верю! – воскликнул я.
– Как она здесь очутилась?
– Миена пригласила нас обоих, но это было сто лет назад. Мы только-только расстались, и я сказал тогда Мэл, что не пойду на эту свадьбу. Видимо, она решила, что может спокойно приехать сюда, раз меня здесь не будет.
– Ты подойдешь к ней?
Я не знал, что ему ответить. После сегодняшних перипетий я не был готов вести светские разговоры ни о чем. К тому же присутствие Джули все только усугубляло и неизбежно привело бы наш с Мэл разговор к скандалу. Да, нам с Мэл просто необходимо было поговорить, но не здесь и не сейчас. «На этот раз я поведу себя умнее и не стану соваться в пекло», – решил я.
– Пошли-ка отсюда, – пробормотал я. – А то будет еще хуже, я это чувствую.
– Ты так и не ответил мне, любишь ли ты Мэл, – сказал Дэн с тем же выражением на лице, которое у него было при разговоре с Миеной.
– Ну и? – недовольно спросил я.
– Так ты ее любишь?
Я кивнул.
– Тогда почему ты торчишь тут и ни черта не делаешь?
– Послушай-ка, Дэн, оставь меня в покое, а? – неожиданно рассердился я. – Я уже всем вам – тебе, Верни, Чарли – сотню раз говорил, почему именно я ничего не делаю. Потому что Мэл считает, что я ее не люблю и только из-за ребенка строю из себя порядочного человека. Мэл больше не хочет, чтобы я был рядом, понятно тебе?
– Да успокойся ты! – сказал Дэн. – Никто на тебя не нападает!
– Прости меня, – извинился я. – Я понимаю, что ты помочь мне хочешь, но дело ведь не только во мне. Я должен думать и о Мэл, и о ребенке. И потом – я уже слишком много натворил. Мэл никогда мне больше не поверит. Тут уж ничего не поделать.
– Послушай меня, Даффи. Вместо того чтобы руки опускать, лучше взгляни на меня. Разве ты не видел, к чему привело мое бездействие? Я не собираюсь стоять и смотреть, как ты совершаешь те же ошибки, что и я. Ведь она любит тебя, и ты это прекрасно знаешь. Как это ни странно, но вы действительно созданы друг для друга. Тебе осталось лишь убедить ее в этом.
– И как же ты предлагаешь мне это сделать? Я ведь уже все испробовал. Ничего не получается.
– Знаешь, у меня не было никакой уверенности в том, что если бы я заговорил сегодня во время церемонии, то Миена не вышла бы замуж за Пола. Более того, я практически уверен, что все равно вышла бы. Но тогда я хотя бы знал, что попробовал сделать все, от меня зависящее. А теперь меня больше всего бесит то, что я даже не попробовал.Как и в тот день, когда она ушла. А ведь я знал, что мог остановить ее, не дать ей уйти, но проще было не напрягаться. Так что, Даффи, если ты хочешь чего-то – не упускай возможности добиться этого. Не опускай руки заранее, без борьбы.
_____
На табличке у входа в банкетный зал было написано: «Отель «Пирмонт» приветствует вас и приглашает на свадебную церемонию мистера и миссис Пола и Миены Амос-Милдфорд». Я зашел внутрь и огляделся в поисках Мэл. Поначалу ее нигде не было видно, но вскоре я заметил ее у крайнего столика в углу зала. Как раз в тот момент, когда я заметил ее, она подняла на меня глаза и улыбнулась.
Не дойдя каких-нибудь пятнадцати метров до столика, за которым она сидела (а также пятнадцати метров до предложения ей моих руки и сердца), я вынужден был остановиться. В эту минуту свидетель со стороны жениха постучал ложечкой по бокалу, призывая всех обратить на него внимание, после чего предложил всем собравшимся произнести поздравительные речи. Останавливаться ужасно не хотелось, но я прекрасно понимал, что если буду идти, то все обернутся в мою сторону. Поэтому я вынужден был присесть на первый попавшийся свободный стул и попытаться унять бешеное сердцебиение.
– А, это вы, молодой человек! – произнес рядом знакомый голос. Оглянувшись, я увидел Оранжевую старушку, сидящую за одним со мной столиком. В руке у нее был бокал с вином.
– А где ваш друг? – громко прошептала она.
– Снаружи, – ответил я. – Он не любит торжественных речей.
– Я их тоже терпеть не могу, – поделилась со мной наша старая знакомая. А затем добавила: – А вы знаете, что это уже четвертый бокал вина?
Затем она наклонилась ко мне так близко, что мы чуть носами не соприкоснулись, и произнесла все тем же громким шепотом:
– Вино-то, между прочим, классное! Вот только в голову сильно ударило.
Речь свидетеля со стороны жениха состояла в основном из воспоминаний о бывших подружках последнего, а также шуток о его физических способностях и привычках. Отцу Миены речь, однако, очень понравилась: мистер Амос все время смеялся и похлопывал Пола по спине. Речь жениха была еще бессмысленнее: он лишь твердил снова и снова о том, какая у него теперь замечательная семья. Закончил он свою речь тостом в честь «новой миссис Амос-Милдфорд», после чего все подняли бокалы и зааплодировали. Тут же появились официанты, они подливали в бокалы вино, а музыканты заиграли какой-то мотивчик, отдаленно напоминающий песенку Фрэнка Синатры «Ты стала частью меня». Пол с Миеной вышли в центр зала и начали кружиться в танце. Вся эта сцена носила явный оттенок светских вечеринок тридцатых годов. Впрочем, все это меня мало волновало. Гораздо важнее было то, что Мэл не спускала с меня глаз все то время, пока я был вынужден просиживать за столом со своей старушкой.
Наконец, воспользовавшись как прикрытием спинами фотографа и видеооператора, снимавших каждое движение жениха и невесты, я добежал до столика Мэл.
– Привет! – с улыбкой сказал я.
Выглядела она просто потрясающе. Изменив прическу на более короткую и обворожительно растрепанную, она смотрелась просто сногсшибательно, к тому же – очень сексуально.
– Привет, Даф! – сказала Мэл, привставая, чтобы обнять меня. – Как у тебя дела? Как Париж?
– Отлично, – соврал я. – А ты как? Как твои-то дела?
