Текст книги "Оставь свои чувства дома (СИ)"

Автор книги: Маша Кужель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Я ни разу не называл себя святым, но я узнаю подонка, когда увижу его. И эти три женщины – заноза в заднице. Поднимаю глаза и вижу главаря, указывающего костлявым пальцем в спину Дарьи. Что, черт возьми, происходит?

Я так потрясен, что не нахожу слов... И это случилось впервые в жизни. Дарья обнимает симпатичную рыжеволосую девушку, которая проводит руками по спине Дарьи, медленно опуская пальцы к ее упругой попке. Я никогда в жизни так не ревновал ни к одному человеку, как сейчас.

– Фу, конечно, она дружит с этой шлюхой.

– Они мамы близнецов, – насмехается другая, закатывая глаза. – Как будто они лучше нас, потому что вынашивали сразу двух детей. Они даже не рожали. Врачи просто вырезали из них этих младенцев без особых усилий.

Я знаю, что в мире есть дерьмовые люди. Я действительно это знаю. В политике. В корпоративном мире. Но в обычной классной комнате начальной школы?

– Пойдем посмотрим спортзал! – говорит мне Гриша, подбегая обратно. -Макс может быть там.

Я моргаю, отрывая взгляд от ходячего, говорящего мусора в дизайнерских туфлях, стоящего всего в нескольких метрах от меня.

– Конечно, пойдем посмотрим спортзал.

В животе у меня начинает скручиваться, когда Гриша бежит впереди меня вприпрыжку. Я должен был что-то сказать, но что? Иди к черту – это единственное, что приходит на ум, и у меня такое чувство, что добром это не закончится.

Гриша показывает мне тренажерный зал, а потом мы идем в художественную комнату. Там находится учитель рисования, который рассказывает о проектах, над которыми дети будут работать в течение всего года. Мой телефон звонит, когда мы выходим. Это Кирилл.

– Алло?

– Я подъезжаю, – говорит он.

– Я надеюсь, ты имеешь в виду парковку у школы.

Он смеется:

– Если нет, это было бы странно.

– Я всем сказал, что я второй отец Гриши, и его биологический папа уже в пути. Лучше похлопай меня несколько раз по заднице, чтобы скрепить сделку.

– Забавно, – сухо отвечает Кирилл.

– Я знаю. Я комик. Я позову Гришу и встречу тебя у входа.

– Еще раз спасибо тебе, Алекс, за то, что уже дважды выручил нас.

– Конечно, – говорю я ему. – Кирилл – хороший парень. Огромный ботаник, с залысинами и идеальным телом отца, и просто хороший парень. Я не думаю, что на этой земле есть хоть один человек, который достаточно хорош для моей сестры, но Кирилл занимает второе место. – Мы – семья.

– Грише повезло, что у него есть ты.

– Так и есть, – усмехаюсь я. – Мы встретимся с вами у входа.

Я заканчиваю разговор и нахожу Гришу, сообщая ему, что его отец здесь. Гриша подпрыгивает от возбуждения и бежит ко мне, готовый встретиться со своим отцом.

Дарья стоит впереди, прислонившись к стене, и выглядит очень неуютно, когда какой-то неряха в костюме разговаривает с ней. Мамаши с торчащими задницами стоят в нескольких метрах от них и наблюдают.

Они подставляют ее, и хотя я понятия не имею, в чем дело, я собираюсь это остановить.

– Нет, спасибо, – говорит Дарья парню. Он переводит взгляд с Дарьи на группу мам, и только тогда я замечаю, что у одной из них есть мобильный телефон, записывающий происходящее.

– Одинокой леди, подобной вам... Небезопасно гулять одной ночью. Добавьте сюда еще и детей…Я бы с удовольствием проводил тебя домой.

– В этом действительно нет необходимости. – Дарья стискивает зубы и пристально смотрит парню прямо в глаза. Это нервирует его, и он отступает назад. – Я могу за себя постоять, поверь мне. И мой парень был бы не в восторге от того, что какой-то случайный мужчина провожает меня домой. Он немного собственник. – Она корчит гримасу и судорожно втягивает воздух. – Последний парень, который подобрался слишком близко... Что ж, я просто скажу, что хорошо, что мой парень смог позволить себе такого хорошего адвоката, который уберег его от тюрьмы.

Лицо парня бледнеет, и он отступает. Дарья вздрагивает и закатывает глаза. Она кажется более раздраженной, чем кто-либо еще, что заставляет меня думать, что она уже имела дело с подобными негодяями раньше. Это неудивительно. Она сногсшибательно красива, и это, к сожалению, похоже, привлекает таких парней, как этот неряха.

Гриша замечает Кирилла, и мое внимание переключается на него. Кирилл обнимает меня одной рукой, еще раз благодаря, а затем Гриша, которому не терпится показать ему миллион и двенадцать вещей, которые он показывал мне в своем классе, отводит его в сторону.

Я не вижу Дарью и предполагаю, что она уже ушла. Но потом я замечаю ее девочек, бегающих с другими детьми возле дверей столовой. Я осматриваю комнату и вижу Дарью, склонившуюся над столом с большой табличкой ВОМ за ним.

Мне нужно вернуться домой и приступить к работе, которую я принес из офиса. Поэтому я планирую сердечно попрощаться с ней, а затем отправиться восвояси.

– Это конкретное мероприятие обычно зарезервировано для отцов, – говорит Дарье одна из мам-участниц ВОМ. – Но я бы хотела, чтобы появилось больше женщин. Я имею в виду, что мы все равно делаем большую часть подготовки, упаковки и настройки. Если вы зарегистрируетесь, другие мамы тоже могут это сделать. Обычно достаточно, чтобы кто-то первым внес свое имя в список, чтобы другие присоединились.

– Что ж, я с радостью подпишусь. Здесь только я и мои девочки, так что мы привыкли выполнять и мужскую работу.

– Отлично! – восклицает мама ВОМ, когда Дарья заканчивает записывать свое имя. Она выпрямляется и поворачивается с улыбкой на лице. Мы снова встречаемся взглядами, и мое сердце начинает странно трепетать. Я в хорошей форме. Большую часть времени занимаюсь спортом и правильно питаюсь. Может быть, мне стоит обратиться к кардиологу и попросить его проверить странное трепетание, которое я испытываю всякий раз, когда Дарья рядом?

– Ты Дарья? – спрашивает одна из ненормальных мам, останавливая ее поднятой рукой.

– Да. Я Дарья. Приятно с вами познакомиться. – Она протягивает руку для рукопожатия. Мамаша смотрит на протянутую руку Дарьи и раздувает ноздри, отводя взгляд.

– Я только что подслушала, как ты сказала, что ты мать-одиночка?

– Да. Это так и есть.

– Но ты также сказала, что у тебя есть парень.

Брови Дарьи хмурятся, и она переводит взгляд с бесстыжей мамаши на парня, который за ней приударил. Он стоит рядом с другой паршивкой в брючном костюме.

Хотя я уверен, что, если бы ему дали выбор, он бы сто раз выбрал Дарью.

– Знаешь, можно быть матерью-одиночкой с парнем.

– Значит, он не отец твоих девочек?

– Нет, – быстро говорит она. Ее плечи напрягаются, и с каждой секундой ей становится все более и более неуютно. Я тоже напрягаюсь.

– Как приятно, что кто-то заботится и о тебе, и о твоих девочках.

– Да, так редко можно встретить кого-то, кто захочет встречаться с кем-то, у кого есть дети, – огрызается Дарья в ответ.

– Итак, этот парень… Чем он зарабатывает на жизнь?

Дарья быстро моргает:

– Он, эмм... Он работает с людьми в центре города. Клиенты. С клиентами.

– Прелестно. Как его зовут?

– Его имя? – Дарья с трудом сглатывает. – Это... это...

– У тебя на самом деле нет парня, не так ли? – снисходительно спрашивает мамаша-паршивка.

Краска заливает ее лицо, когда она понимает, что происходит. У Дарьи нет парня, и я не могу стоять здесь и ничего не делать. Я не думаю. Я просто действую.

– Да, – говорю я, подходя и останавливаясь в нескольких дюймах от Дарьи. Она сменила каблуки на балетки, и я с ростом в сто девяносто три сантиметра возвышаюсь над ней. Я пытаюсь успокоить свое бешено колотящееся сердце и обнимаю ее за тонкую талию. – У нее действительно есть парень.

Глава 17

– Он твой парень?

Тонкие, как карандаш, брови Марго поднимаются так высоко, что исчезают под густой, коротко подстриженной челкой.

Мой рот приоткрывается, и я не знаю, что сказать. Или сделать. Упасть на пол и растаять, превратившись в лужицу жидкой слизи? Звучит неплохо.

Потому что Алекс притворяется моим парнем.

Часть меня хочет подыграть этому. Показать этой мерзкой Марго, что я могу заполучить парня. Горячий парень с накачанными бицепсами и выпирающей… Ну, в общем, выпуклостью в штанах. Образованный человек, который управляет собственной компанией. И, вполне возможно, он жалкий негодяй, который, вероятно, был бы счастлив тусоваться с такими, как ты, Марго.

Но другая часть меня гордится тем, что я одинока и воспитываю своих девочек самостоятельно. Это было чертовски тяжело, и я так устала – но я сделала это. Одна. И я вполне способна продолжать делать это самостоятельно.

У меня перехватывает дыхание, и я внезапно отчетливо ощущаю руку Алекса, лежащую на моей талии. Тепло волнами исходит от его ладони, и стоять здесь, прижавшись к нему, кажется очень правильным.

В этом нет никакого смысла.

Я терпеть не могу этого парня.

Но почему он так добр ко мне?

Не думая о том, что собираюсь сказать, я вдыхаю и открываю рот.

– Да. Так оно и есть.

Марго оглядывает Алекса с ног до головы. Сейчас он одет небрежно, я впервые вижу его без костюма и галстука. Официальный образ смотрится на нем потрясающе, но эта футболка и джинсы смотрятся... Я тоже в этом разбираюсь.

– Я видела вас на знакомстве, и тогда вы не были вместе, – говорит Марго, задирая нос, как будто она только что раскрыла запутанное дело пятидесятилетней давности.

– Нам нравится держать все в секрете, – говорит Алекс, глядя на меня сверху вниз с улыбкой. – Не так ли, детка?

– Это что-то новенькое, – говорю я и подношу руку к груди Алекса. Я провожу пальцами по его груди, и, о Боже, я могу только представить, как он выглядит без рубашки.

Жар разливается между ног, и тело движется само по себе, наклоняя мои бедра к бедрам Алекса.

– И, как сказал мой возлюбленный, – продолжаю я, – нам нравится держать нашу личную жизнь в секрете.

Улыбаясь, я смотрю на Алекса. Я могу притворяться, как хорошая актриса, но, когда я встречаюсь с ним взглядом, мое сердце трепещет, а жар усиливается. Проклятье. Почему он такой привлекательный?

Алекс тоже это чувствует и напрягается. Это заставляет его еще крепче прижать меня к себе. Я льну к нему, прижимая руку к его невероятно твердой груди.

Мне нужно отойти от Алекса. Убрать свою руку с его груди. Высвободиться из его объятий. Он... Мой.... Босс.

– Даша, привет! – кричит Катя, поднимая руку в знак приветствия. Лиза, ее дочь, держит ее за другую руку, и у нее кислое выражение лица. Она замедляет шаг и тянет Катю за руку, пытаясь вырваться. Катя наклоняет голову и одаривает ее взглядом страшной мамы, что срабатывает.

– Катя, привет!– Я улыбаюсь и все еще полностью осознаю, что тело Алекса находится совсем рядом со мной. Мне следовало бы отойти, но я как будто внезапно перестаю контролировать и владеть своим телом и разумом.

Его рубашка такая мягкая. От него приятно пахнет. Он теплый. Черт, прошло так много времени с тех пор, как кто-то обнимал меня, даже вот так невинно.

Близняшки видят Лизу и подбегают к ней. Хмурое выражение на лице Лизы сменяется радостным, и Катя отпускает ее руку, чтобы позволить ей пойти поиграть с моими девочками.

– Из-за нее я пью, – фыркает Катя, и Марго бросает на нее осуждающий взгляд. – Я не знаю, как ты справляешься с двумя. – Ее взгляд переходит на Алекса. – А это кто такой? – спрашивает меня Катя.

– Это Алекс, – говорю я и наконец вырываюсь из его объятий. Уже скучаю по тому моменту, когда его рука обнимала меня. Это как если бы кто-то сорвал с тебя теплые одеяла слишком рано утром.

– Ты никогда не говорила мне, что встречаешься с настоящим красавчиком. – Катя наклоняется и одобрительно кивает Алексу. – Или вообще с кем-либо. Когда это произошло?

Второй раз за пятиминутный промежуток я замираю. Я не очень хороший лжец, и, что более важно, я не люблю лгать. В такие моменты чувствую себя отвратительно, и мне кажется, что это только вопрос времени – когда я либо раскрою свое прикрытие, либо кто-нибудь накажет меня за это.

– Недавно, – отвечает за меня Алекс.

– Ты выглядишь знакомым, – говорит ему Катя. – У меня такое чувство, будто я видела тебя раньше.

– Ты меня видела. На ознакомительном вечере.

– Верно! Ты... отец Гриши?

– Дядя. В тот день моя сестра застряла на операции и не смогла прийти.

– Операция? – Рука Кати прижимается к сердцу. – С ней все в порядке?

– Она – хирург, – смеется Алекс. – Я и забыл, как это звучит.

– Нам стоит как-нибудь сходить на двойное свидание, – говорит Катя. – Оставить детей и сходить куда-нибудь выпить.

– Звучит замечательно, – выпаливаю я, не подумав. Марго хмуро смотрит на нас. Вероятно, ей отчаянно нужен перерыв от домашней жизни всего на час или два, но она никогда бы в этом не призналась, и ее отказ позволить себе расслабиться заставляет ее насмехаться над всеми. Это как обратная ревность.

– Но мы, эмм, действительно заняты, и обычно у нас не совпадают графики.

Я смотрю на Алекса, надеясь, что он просто согласится со мной.

– Мы обсудим детали позже, – говорит Катя.

– Звучит заманчиво.

– Увидимся утром, Даш! И было здорово познакомиться с тобой, Алекс.

Я заставляю себя улыбнуться и задерживаю дыхание, ожидая, пока Катя отойдет на несколько шагов, чтобы отдышаться. Девочки все еще сидят на полу в углу, смеясь над тем, что смотрят на айпаде Лизы. Я беру Алекса за руку, подавляю дрожь, которая пробегает по телу, когда наши пальцы переплетаются. Я тяну его в дальний конец вестибюля.

– Что за черт? – Я шепчу-кричу. – Катя – моя подруга!

– Ты злишься, потому что я ей понравился?

Я не понимаю, шутит он или нет. Широко раскрыв глаза, я просто качаю головой.

– Я солгала ей. Ты не мой парень. Ты даже не мой друг, – выплевываю я и вижу, как на лице Алекса мелькает тень обиды. – Ты мой начальник.

– Мне жаль. – Он проводит рукой по волосам, взъерошивая их. Только он может выглядеть еще лучше с растрепанными волосами. – Я подслушал, как эта заносчивая сучка пыталась унизить тебя, и подумал, что ты оценишь помощь.

– Я оценила. И я тебе благодарна.

Закрываю глаза и выдыхаю. Никто никогда раньше не спасал меня в обществе, и феминистка во мне ведет мысленный спор о том, чувствовать ли облегчение, видя, что он, как рыцарь в сияющих доспехах, приходит мне на помощь, или раздражаться из-за того, что он не подумал, что я справлюсь сама.

– Я бы с этим разобралась, – говорю я, решив выбрать последнее.

– В самом деле? – возражает он. – Быстро скажи мне, какое имя ты бы дала своему фальшивому парню.

– Может быть, Дональд?

– Дональд? Нравится этот мультик? – он усмехается.

– Да, это было первое, что пришло в голову. – Я пожимаю плечами. – Я люблю его смотреть иногда с девочками.

В его глазах искрится юмор, а губы приоткрываются, как будто он собирается рассказать непристойную шутку. Но он останавливает себя и делает глубокий вдох:

– Мне жаль, если из-за этого у тебя возникли проблемы с подругой. Скажи ей, что мы расстались, и все будет отлично.

– Но это все равно ложь.

– Не совсем.

– Не совсем? – Я поднимаю брови. – В какой альтернативной вселенной ты живешь, где не говорить правду не считается ложью?

– Есть разница между утаиванием правды и ложью.

– Я знаю, и это не утаивание правды. – Мое сердце бешено колотится, и я чувствую, как кровь приливает к щекам. – Это откровенная ложь.

– Тогда скажи ей правду. – Алекс пожимает плечами. – Она, вероятно, сочтет это забавным.

– Вероятно. Так и сделаю. – Я заставляю себя сделать еще один успокаивающий вдох. – Так что... Спасибо тебе. Я терпеть не могу Марго и ее дурацкий розовый брючный костюм.

– Это и правда ужасно, – смеется Алекс и переводит взгляд на Марго. – Если бы у Амбридж и дементора был ребенок, он выглядел бы примерно так. -

У меня отвисает челюсть. Я слишком ошеломлена, чтобы смеяться. – Ты фанат Гарри Поттера?

– Ну, да. А что, тебя это удивляет?

– Я и не думала, что ты увлекаешься подобными вещами.

– Есть много вещей, которыми я увлекаюсь и о которых ты понятия не имеешь.

Его голос становится все глубже, все серьезнее и соблазнительнее, а мои мысли немедленно улетучиваются. Я стою, уставившись на него и чувствуя себя школьницей, оказавшейся перед солистом своей любимой рок-группы.

И Алекс это знает.

– Увидимся утром в офисе. Спокойной ночи, Дарья.

Он позволяет своему взгляду блуждать по мне, не пытаясь скрыть, что разглядывает меня, прежде чем повернуться и уйти. Я смотрю, как он выходит за дверь, не уверенная, произошло ли это на самом деле. Может быть, я упала и ударилась головой. Или я сплю.

Перевожу взгляд на часы на стене над дверями, ведущими в классы. Секундная стрелка движется, и я считаю.

Один.

Два.

Три.

Четыре.

Пять.

Нет. Это не сон. В моих снах время не движется. Я прижимаю руки к бедрам, осознавая, что они все потные и липкие. Чувствуя себя дезориентированной, трижды оглядываю вестибюль, прежде чем смогла найти девочек.

– Как прошел ваш день? – спрашиваю я их, когда мы садимся в машину. Это первый шанс, который у меня появился за вечер, чтобы нормально поговорить с ними.

– Он был долгим, – вздыхает Полина. Это звучит так по-взрослому, что заставляет меня рассмеяться. – Я устала.

– Я тоже, малыш. – Я оборачиваюсь и смотрю на ее милое личико. – Я тоже.

– А мы можем завтра не идти в школу? – спрашивает Вика.

– У вас нет причин оставаться дома, – говорю я им обоим. Хотя, если бы я позволила им прогулять, мне пришлось бы тоже остаться дома вместо работы. Я могу притвориться, что мы все внезапно подхватили грипп или что-то в этом роде.

Что угодно, лишь бы избежать встречи с Алексом.

Потому что сегодня вечером я увидела его с другой стороны. Он забавный. Любит Гарри Поттера. И спас меня от множества неприятностей.

Может быть, он все-таки не такой мудак, как мне казалось?

Глава 18

Стою перед кабинетом Алекса с кофе в руках и расправляю плечи. Я безостановочно думаю о нем со вчерашнего вечера и до сих пор не могу решить, благодарна я ему или раздражена.

Когда мы вернулись домой прошлой ночью, был настоящий хаос. Началось всё с того, что вентиляция во всем здании вышла из строя. Это было бы не так уж страшно, если бы не влажность, которая усиливала отвратительный затхлый запах в подъезде.

Макс, сосед этажом ниже, постучал в дверь сразу после того, как я уложила девочек в постель. Он всегда был немного влюблен в меня, и за последний год это превратилось из невинного чувства в ощущение, заставляющее меня чувствовать себя немного неуютно.

Увидев в глазок, что это он, я оставила цепочку на двери и приоткрыла ее. Макс сказал, что у него есть запасной вентилятор, который он с удовольствием готов нам одолжить, если понадобится. Несмотря на то, что единственный вентилятор, который у нас есть, находится в комнате девочек, от предложения Макса я отказалась. Я бы предпочла, чтобы им было комфортно, а не мне.

Приняв холодный душ и выпив стакан воды со льдом, я почувствовала себя намного лучше, но потом мне показалось, что я услышала кого-то за входной дверью. Придвинув к двери диван, я перенесла девочек – и вентилятор – в свою комнату, так как под моим окном есть выход на пожарную лестницу. Мне нужно вытащить нас из этой дерьмовой квартиры, пока что-то плохое действительно не случилось. Я сбилась со счета, сколько пьяных скандалов мы услышали с тех пор, как въехали сюда. Я не чувствую себя здесь в безопасности, а девочки уже достаточно взрослые, чтобы распознать мой страх и начать чувствовать его самим. Осознание того, что мы не в безопасности в нашем собственном доме, убивает.

Своего рода чудо, что этот симпатичный «Лексус», который мне предоставили в компании, до сих пор не украли. Моим спасением может быть то, что люди думают, что он принадлежит одному из крутых бизнесменов, который живет этажом выше нас. Все знают, что не стоит лезть не в свое дело.

Сегодня мои волосы заплетены в косу сбоку, так как слишком жарко, чтобы их распускать, но, возможно, этим утром я потратила немного больше времени на макияж. На мне еще один из слишком-сексуальных-для-школы-но-все-же-подходящих-для-офиса нарядов Тани. Это платье, и темно-красный цвет – не то, что я обычно выбираю, но оно мне понравилось в ту же секунду, как я его надела.

Мы уезжаем в безумной спешке, и я вхожу в офис, имея в запасе пять минут.

– Ты, должно быть, издеваешься надо мной, черт возьми, – ворчит Алекс, качая головой и глядя в свой компьютер. – Черт!

– Сейчас неподходящее время? – спрашиваю я, наконец заставляя себя войти внутрь. В офисе стеклянные стены, и дверь обычно открыта. Алекс может увидеть, как я стою снаружи, и оттягивание неизбежного только сделает ситуацию еще более неловкой.

– Все в порядке.

Кивнув, я подхожу к его столу и ставлю кофе.

– Точно все в порядке?

– Да, – говорит он, но не похоже, чтобы он сам в это верил. – Однако я думаю, что мы, возможно, потеряли одного из крупнейших клиентов из-за нашего конкурента.

– Дмитрия Григорьевича?

– Ага. Того самого.

– О. Мне очень жаль.

Алекс качает головой и откидывается на спинку кожаного кресла. Он выглядит совсем не так, как вчера. В костюме, как обычно. Его волосы не растрепаны, и я не думаю, что сегодня увижу на этом красивом лице хотя бы полуулыбку.

– Как думаешь, ты сможешь вернуть его обратно?

– Если бы я мог поговорить с Дмитрием – да. Но он продолжает переносить встречи, так что это маловероятно..

Алекс делает глоток кофе и ставит кружку обратно на стол. Потом он смотрит на меня – по-настоящему смотрит на меня, – и мне кажется, что его рука лежит у меня на талии, и тепло его кожи проникает сквозь тонкую ткань моего платья.

– Если я могу чем-то помочь – дай знать.

– Хорошо. Спасибо тебе, Дарья.

– Это моя работа. И я хотела бы еще раз поблагодарить тебя.

Я придвигаюсь ближе. Наверное, это хорошо, что сейчас между нами стоит письменный стол. Я устала и все еще не в себе после вчерашнего. Мне безумно хочется, чтобы кто-нибудь – кто угодно – снова обнял меня. Это все.

Алекс мне не начинает нравиться или что-то в этом роде.

– За вчерашнее, – продолжаю я. – Я не думаю, что показалась такой благодарной, какой была на самом деле. Если честно, все это меня немного шокировало.

– Не за что. А эта женщина – Марго, верно? – и ее друзья не могли сказать о тебе ничего хорошего. Ты должна это знать. Меня взбесило, когда я услышал, что и как они о тебе говорили.

– Я знаю, что они говорят за моей спиной. Ни для кого не секрет, что я на самом деле не вписываюсь в эту школу. – Я опускаю глаза в землю. – И мне на самом деле наплевать, что они думают обо мне, но я не хочу, чтобы к моим девочкам относились по-другому только потому, что у некоторых детей родители – королевские придурки. Я знаю, что предвзята, поскольку я их мать, но думаю, что у моих девочек все получается довольно хорошо.

– Я тоже так думаю.

Он делает еще один глоток кофе. Сомневаюсь, что его ночь была хоть сколько-нибудь похожа на ту, что была у меня, но он действительно выглядит усталым. И хотя он все еще зарабатывает миллионы, потеря одного из крупнейших клиентов фирмы должна быть действительно чертовски неприятной.

Раздается стук в дверь кабинета, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть Фролова-старшего, стоящего на пороге. Его лицо угрюмо, и, клянусь, по комнате только что пронесся ледяной ветерок. Никому не нужно ничего говорить, чтобы я поняла, что пришло время убираться отсюда к чертовой матери.

Едва переступив порог, дверь за мной закрывается. Я возвращаюсь в свое рабочее кресло и открываю календарь, убеждаясь, что со вчерашнего вечера ничего не изменилось.

Я трачу минуту на то, чтобы привести в порядок свой стол, который уже приведен в порядок. Забавно, учитывая, насколько не организован и беспорядочен мой дом. Я полагаю, что, если бы я могла быть организованной только в одной области своей жизни, то выбрала бы ту, которая мне приносит доход.

Украдкой бросив еще один взгляд на офис, я вижу Алекса, сидящего с суровым лицом в своем рабочем кресле и смотрящего на своего отца со смесью ненависти и страха. Может быть, моя теория любовного треугольника, в конце концов, была не такой уж и невозможной.

– Так неловко, когда это происходит, – говорит Тамара, одна из стажерок, проходя мимо моего стола. Она бросает взгляд на кабинет Алекса.

– Ты имеешь в виду, когда его отец приходит поговорить с ним?

Она кивает и жестом приглашает меня пройти с ней в комнату отдыха. Сегодня утром у меня не было возможности позавтракать, а рогалик с чудовищным количеством сливочного сыра прямо сейчас – это даже звучит чудесно.

– Итак, это совершенно не для протокола, – начинает она тихим голосом, включая электрический чайник, чтобы подогреть воду для своего чая.

– Конечно.

Открывая коробку с чайными пакетиками, она оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не слышит.

– Никто на самом деле не знает, почему они не ладят, но это всегда было так. Я работаю здесь уже полтора года, и если они вместе за пределами общекорпоративных собраний, – значит, что-то идет не так. А потом весь остаток дня Александр очень тихий и в наихудшем настроении.

– Это немного грустно. У меня прекрасные отношения с моим отцом. Не могу представить, чтобы было иначе, да и вдобавок ко всему чтобы отец вел себя со мной как придурок.

– Правда? Я бы не сказала, что мы с моими родителями близки, но они никогда не накричали бы на меня на работе.

Я достаю рогалик из микроволновки. Еще несколько человек заходят в комнату отдыха, и мы перестаем говорить об Алексе. Я беру свой рогалик и стакан апельсинового сока со льдом и возвращаюсь к столу. Фролов-старший все еще в кабинете Алекса, и на лице у Алекса выражение «пожалуйста, пристрелите меня».

Мне трудно представить, что жизнь может быть трудной, когда у тебя столько денег. Я верю поговорке о том, что «За деньги счастья не купишь», но деньги, несомненно, могут облегчить жизнь.

Откусывая кусок от своего рогалика, я вспоминаю вчерашний вечер и то, как быстро Алекс пришел мне на помощь. Я уверена, что его отец недоволен потерей этого клиента… Что могло быть ошибкой Алекса и иметь отношение к той статье, о которой упоминала помощница.

Кстати, об упомянутой помощнице... Я отламываю еще кусочек рогалика и достаю телефон из сумочки. Софья отправила мне запрос в друзья в ВК. Она любит ежеминутно делиться тем, что она делает. Я отписалась от нее на следующий же день после того, как приняла запрос. Она – мечта сталкера.

Алекс сказал, что все, что ему было нужно, – это возможность поговорить с Дмитрием Григорьевичем. Захожу в профиль Софьи. Она только что опубликовала фотографию чашки кофе с подписью «Ранний кофе».

Верно. Еще рано. Я буду продолжать проверять в течение дня…

Это именно то, что я делаю. В половине одиннадцатого она публикует свое селфи на набережной с хэштегом «Перерыв». Похоже, она идет за кофе и выпечкой.

Через некоторое время делится забавным мемом о кошке. Затем еще одна фотография ее третьего кофе за день. Несколько минут спустя она комментирует чью-то политическую тираду, и я понимаю, что не зря отписалась от неё.

Наконец в полдень она публикует кое-что, что мне могло бы пригодиться. Я читаю и вскакиваю, двигаясь так быстро, что ударяюсь коленом об угол своего стола. Потираю место ушиба на ходу, не стуча в дверь кабинета перед тем, как войти.

– С тобой все в порядке? – спрашивает Алекс, видя, как я прихрамываю.

– Я в порядке. Ты тоже будешь. Надеюсь. Может быть.

– О чем ты?

Он встает и обходит свой стол.

– Ты сказал, что хотел бы получить шанс поговорить с этим Дмитрием, верно?

– Да, я это сказал. Он звонил и переносил встречу?

Я качаю головой.

– Нет, но я знаю, где он обедает.

Алекс отвечает пустым взглядом.

– Серьезно? – наконец спрашивает он.

– Тебе следует пойти. Просто случайно зайти пообедать в это же место и столкнуться с ним.

– Ты имеешь в виду – преследовать его?

– Преследование – это грубое слово для обозначения навязчивой проверки аккаунтов помощницы в социальных сетях в надежде на обновление, которое могло бы сообщить мне, где будет находиться ее начальник в любой момент в течение дня.

– Это звучит как преследование.

– Да, но лишь слегка.

Алекс моргает. Однажды. Дважды. Затем он улыбается.

– Ладно. Но ты идешь со мной.

– Придерживайся плана, – напоминает мне Алекс в третий раз.

– Мы заходим, направляемся в бар и надеемся занять столик.

– Мы его купим, – настаивает Алекс, тоже в третий раз. Сейчас обеденное время, и это место очень популярно, но Алекс настаивает, что сможет найти нам столик. Я уверена, что он собирается сделать то движение, которое я вижу в фильмах, где он сует хостесс купюру.

– Мы справимся, – говорю я ему с улыбкой, когда машина подъезжает к обочине. Мы сидим на заднем сиденье какого-то модного автомобиля, нас высаживают перед дорогим рестораном. Алекс выходит первым и протягивает мне руку. На мне снова платье и каблуки, и помощь не помешала бы, чтобы быстро выбраться из машины, но в ту секунду, когда его пальцы касаются моих, мне хочется отшатнуться.

Потому что это так приятно.

Так тепло.

Так знакомо, что не имеет смысла. Вчера он держал меня за руку целых две минуты. Все это было притворством, чтобы одурачить этот живой, дышащий кусок дерьма – Марго. Он мой начальник, и до вчерашнего дня я была уверена, что ненавижу этого человека всеми фибрами души.

Я выхожу из машины и щурюсь от яркого солнца. Я специально оставляю свои солнцезащитные очки в машине. Если они не будут надежно спрятаны внутри центральной консоли, то потеряются, и я снова начну щуриться или вести машину с одним закрытым глазом, пытаясь защититься от яркого солнца.

–Ты бывал здесь раньше?

– Раз или два, – говорит он мне и ведет внутрь. Я осматриваюсь по сторонам, восхищаясь утонченной европейской тематикой этого места,Черт. Должно быть, приятно быть богатым.

Все столики заняты, но мы займем первый освободившийся. Хостесс ведет нас к бару, чтобы заказать напитки, пока мы ждем, чтобы убрали со стола.

– Ты его видишь? – спрашиваю я Алекса, как только мы усаживаемся и заказываем бокалы вина.

– Пока нет. Я проверю, – говорит он мне и встает, делая вид, что просто идет в туалет, но на самом деле высматривает Дмитрия в другом конце ресторана. Я достаю свой телефон, развлекая себя просмотром новостной ленты.

Приносят наше вино, которое я медленно потягиваю, ожидая возвращения Алекса. Этот бокал стоит пять тысяч рублей. Конечно, платит Алекс, но, честно говоря, это не намного лучше, чем бутылка «Пино Гриджио» за шестьсот рублей, которую Таня принесла прошлой ночью.

Проходит еще несколько минут, а Алекс все не возвращается. Он либо все еще в уборной, либо его похитили и удерживают с целью получения выкупа. Еще через минуту я поворачиваюсь на своем сиденье и ищу его взглядом. За баром есть столики, наполовину огороженные и украшенные причудливыми произведениями искусства.