Текст книги "Оставь свои чувства дома (СИ)"

Автор книги: Маша Кужель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Annotation

Новый начальник, полный надменности и чувства собственного величия. Он – воплощение всех стереотипов о бездушных миллионерах. Для меня, матери-одиночки, такие мужчины, как Алекс Фролов, означают лишь неприятности. Моя главная цель – работа, и я намерена избегать его во что бы то ни стало.

Но вдруг он предлагает мне сделку, от которой невозможно отказаться, хотя мой разум говорит мне бежать и никогда не оглядываться назад.

Всего лишь одно деловое мероприятие.

Одна встреча, одна маленькая ложь и никто ничего не узнает.

Но чем больше я узнаю его, тем больше вижу за его холодной маской. Внутри этого амбициозного и безжалостного магната скрывается что-то, что меня смущает. И это – большая проблема.

Потому что ненавидеть своего босса – это одно, а влюбиться в него – совсем другое.

Оставь свои чувства дома

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Оставь свои чувства дома

Глава 1

Быть матерью – сложная штука.

Я помню тот день, когда у меня появилась необходимость заботиться не только о себе, но и о ком-то совершенно беспомощном, как будто это было вчера. Я прочитала все детские книжки, скачала все приложения и прошлась по всем тематическим сайтам, но ничто не могло подготовить меня к тому, насколько это будет тяжело. Иногда я до сих пор не верю, что мне разрешили забрать этих драгоценных малышек домой, что медицинские работники доверили мне растить их, заботиться и обеспечивать их безопасность.

Я подношу бокал темно-красного вина к губам, поморщившись от вкуса. Не люблю красное вино, но здесь самое высокое содержание алкоголя по сравнению с другими напитками той же марки, и при цене в двести пятьдесят рублей за бутылку я не ожидала, что почувствую приближение оргазма, когда вино прольется мимо моих губ.

Все, чего я хотела, – это небольшой отсрочки от медленного удушья, которое вызывает мой дорогой друг мистер Тревога. Я делаю еще один глоток вина, поднимая взгляд от маленького кухонного столика. Покрытие уже давно начало стираться с поверхности, и независимо от того, чем я его чищу, я не могу смыть розовую краску, покрывающую лишь половину стола.

Я кладу руку на стол и на мгновение закрываю глаза. Мамин голос громко звучит в моей голове, говоря мне, что все будет хорошо. Она искренне верила, что у тех, кто усердно работает и имеет доброе сердце, все наладится.

Она искренне верила в это, пока рак не забрал ее жизнь.

Делая вдох, я открываю глаза и оглядываю свою маленькую квартирку. Девочки только что уснули, и я зашла на кухню с намерением помыть посуду, которая уже перестала помещаться в раковине. Игрушки разбросаны по всей гостиной, и я не совсем уверена, что у меня есть чистая одежда, чтобы надеть её утром на работу.

Мне нужно убрать в квартире, но я не нахожу в себе сил. Хоть я и предпочла бы заняться уборкой, вместо того чтобы открыть приложение в телефоне и снова увидеть, что денег на счету у меня по-прежнему нет. Схватив вино, я делаю еще один глоток и надеюсь, что оно не попросится обратно.

– Отвратительно, – ворчу я себе под нос и ставлю бокал обратно. Сделав глубокий вдох, я проглатываю ком в горле и все же включаю телефон. С деньгами всегда было туго, но сейчас дела обстоят хуже обычного. Взглянув на свой банковский счет, я сразу чувствую себя намного хуже. Зачем напоминать себе, что у меня недостаточно денег, чтобы заплатить за квартиру? И я знаю, что долг по моей кредитной карте в этом месяце выше, чем в прошлом, а при мысли о процентах, которые я плачу, сводит живот.

Мне отчаянно нужен перерыв в работе, я бы с удовольствием денек-другой просто посидела дома и наконец-то нашла время поиграть с девочками. Чувство вины из-за того, что я говорю им «нет» каждый раз, когда они просят меня поиграть с ними, давит на меня, но если я хочу погасить все долги и отложить хоть какие-то средства на будущее, мне придется взять еще одну или две смены в эти выходные.

Все уже болит от усталости, я едва держусь, чтобы не сдаться, руки опускаются.

Но если я пойду ко дну, то утяну детей за собой, а я не позволю своим малышкам утонуть. Все, что я делаю, я делаю ради них.

Закрыв компьютер, я встаю и на цыпочках прокрадываюсь в комнату девочек, по пути собирая грязную одежду с пола. Выскользнув так тихо, что это произвело бы впечатление даже на ниндзя, я бесшумно закрываю дверь и убираю одежду в шкаф в конце коридора. Мне следовало бы отнести вещи не в шкаф, а засунуть их в стиральную машину.

Открыв дверь ванной комнаты, я смотрю на переполненную корзину с грязным бельем и вспоминаю, что стиральный порошок закончился ещё два дня назад. Мне потребовалось бы всего несколько минут чтобы сбежать вниз на два лестничных пролета и добежать до соседнего супермаркета. Всего несколько минут, и девочки даже не узнали бы, что я уходила.

Но что, если меня запрут снаружи?

Ограбят?

Похитят?

Что, если я упаду с лестницы, сломаю шею, и никто не найдет меня до утра?

Качая головой, я ногой отодвигаю пару джинсов в сторону и закрываю дверцу шкафа. Завтра займусь стиркой. В любом случае, это не значит, что объем предстоящей работы по дому от этого уменьшился, – у меня все еще достаточно дел сегодня вечером.

Я уже наполовину вымыла посуду, когда зазвонил мой телефон. Вытирая руки, я спешу за ним в гостиную, по пути спотыкаясь о Барби.

Я хватаю телефон, и мое сердце замирает. Это Таня, моя лучшая подруга, и она из тех, кто пишет смс, а не звонит. Должно быть, произошло что-то ужасное.

– Алло? – шепчу я, мой голос дрожит.

– Привет, дорогая, – отвечает она. На заднем плане играет музыка, и не похоже, что она в панике или на грани слез. И все же мне нужно убедиться.

– Что-то случилось?

– Ничего.

– Ты звонишь мне, – многозначительно говорю я.

– Я знаю. Ад замерзает. Но я получила отличные новости и хотела поскорее рассказать тебе о них лично.

– Ты же понимаешь, что мы сейчас говорим по телефону, а это довольно трудно назвать личной встречей, верно?

Она смеется.

– Это более личное, чем текстовое сообщение. Ты сидишь? Если нет, ты просто упадешь после того, что я сейчас тебе расскажу.

Я возвращаюсь к кухонному столу и сажусь, потянувшись за своим бокалом вина.

– Теперь да, сижу, – говорю я ей и делаю еще один глоток. Я пью нечасто и почти ничего не ела сегодня за ужином. У меня осталось ровно столько хлеба и сыра, чтобы приготовить три горячих бутерброда. Вика уронила свою порцию на пол, откусив всего два кусочка, а когда подняла, к сыру прилипли все возможные крошки и ворсинки – из-за того, что я давно не мыла полы.

Поэтому я отдала ей свою порцию, а потом доела, что осталось. Этого достаточно, чтобы продержаться до утра, но вино на меня быстро действует, когда в желудке практически пусто.

– Ладно, – начинает Таня и делает паузу для большего драматического эффекта. – Я устроила девочек!

– Серьезно? В «Эрудит»?

– Да!!! – взвизгивает она от возбуждения, и на мгновение я тоже чувствую воодушевление. «Эрудит» – это модная частная школа. Мне пришлось переехать в не самый лучший район, потому что арендная плата здесь дешевле, а отправить девочек в «Эрудит» было моей большой, очень большой мечтой.

Но потом я вспоминаю, что едва ли могу позволить себе платить даже по сниженной ставке в нынешнем детском саду, куда девочки ходят днем, пока я на работе. Ни за что на свете не смогла бы позволить себе «Эрудит».

– Завтра состоится собрание для учеников и их родителей. Знаю, что времени очень мало, и мы начинаем раньше, чем государственные школы, но когда одна семья в последнюю минуту ушла из школы, освободилось два места, – продолжила Таня.

Мы переехали сюда много лет назад, всего через несколько дней после первого дня рождения девочек. Я пообещала им, что это временно и я найду способ вернуться в лучший район до того, как они пойдут в школу.

– Я... Я не могу позволить себе оплачивать их обучение там. – Я зажимаю переносицу и устало вздыхаю. – И все же спасибо тебе.

Я сглатываю ком в горле, изо всех сил стараясь не злиться на свою лучшую подругу. Она знает, что я не могу позволить себе такое заведение, как «Эрудит». Одна лишь мысль об этом причиняет еще больше боли. Это все равно что дать голодающему еду только для того, чтобы потом отобрать ее у него.

– Я знаю, – мягко говорит она. – Я устроила девочек на бюджетные места.

– Что? – спрашиваю я, хотя слышала ее предельно ясно.

– Бюджетные места, – повторяет она. – Все расходы за весь год оплачиваются, и это включает в себя три формы для каждого, обеды и все образовательные поездки.

– Но как?..

– «Эрудит» пытается быть более разнонаправленной школой, чтобы привлечь больше богатых родителей. Я смогла ускорить рассмотрение вашей заявки, поскольку вы идеально подходите.

– Это хороший способ сказать, что нас выбрали только потому, что мы бедная семья, а я вдобавок ко всему прочему еще и мать-одиночка близняшек?

– Вот именно.

Я делаю еще один глоток вина.

– Полагаю, что должна счесть это оскорбительным, но мне все равно.

Улыбка растягивает мои губы, когда я перевариваю новость. Мои дети пойдут в, возможно, лучшую школу в Москве. – Спасибо тебе, Таня. Большое спасибо.

– Ты можешь отблагодарить меня, восстановив свой аккаунт на том сайте знакомств, на котором я тебя зарегистрировала.

– Ни за что, – говорю я ей и допиваю остатки своего вина. – У меня нет времени ни с кем встречаться.

– Не ходи на свидания. Просто трахнись.

Я перевожу взгляд с бокала на дверь спальни девочек.

– Мы обе знаем, как хорошо это у меня получалось в прошлом. Я все еще соблюдаю свой обет целомудрия.

– Даша, – твердо говорит Таня, и я знаю, что она собирается сказать немного правды. Она никогда не боялась говорить все как есть, и хотя были времена, когда я хотела, чтобы она держала меня за руку, лгала мне и говорила, что все будет хорошо, я очень благодарна, что у меня есть такая подруга, как она.

– Ты должна перестать винить себя. Прошло пять лет.

– Я знаю, – вздыхаю и встаю, переводя звонок на громкую связь, убавляя громкость. Эта квартира маленькая, и не нужно много усилий, чтобы разбудить Полину. – И я бы ни за что не променяла это ни на что другое. Я люблю своих малышек.

– Согласна. И именно поэтому думаю, что тебе следует начать жить полноценной жизнью, снова начать встречаться с мужчинами. Я не говорю ни о чем серьезном, – быстро добавляет она. – Но чем дольше ты тянешь, тем труднее тебе потом будет, и даже не вздумай говорить мне, что ты счастлива быть одной. Ты любишь любовь больше, чем кто-либо из тех, кого я знаю. И я, между прочим, тоже.

– Ты любишь секс, а не любовь, – поправляю я.

– Это больше похоже на правду, – соглашается она со смехом.

– Если честно – я скучаю по традиционному сексу с проникновением.

– Знаешь, в тебя все еще можно проникнуть, – смеется она. – И если проникновение – это то, чего ты хочешь, то онлайн-знакомства могут быть идеальным вариантом для тебя.

– Я имела в виду член, а не нож.

– Держись подальше от объявлений о розыске в интернете, и ты не попадешь на свидание с убийцей или маньяком.

– Это ты сейчас так говоришь, – смеюсь я и беру полотенце, чтобы начать вытирать уже чистые тарелки. Когда-нибудь у меня будет посудомоечная машина. А до тех пор мои бедные руки продолжают страдать, потому что резиновые перчатки у меня постоянно рвутся, поэтому я просто отказалась надевать их, когда мою посуду.

– Пойти куда-нибудь – действительно звучит заманчиво, – признаю я. Раньше я любила красиво одеться и накраситься, чтобы просто выйти на улицу. – Любому мужчине, с которым у меня будут серьезные отношения, придется поднапрячься.

– О, конечно. Я хочу только самого лучшего для тебя и для моих крестниц.

– Спасибо тебе за это, – говорю я и сажусь обратно за стол. Чертовски устала, но, если я не закончу с уборкой сегодня, завтра желания сделать ее будет еще меньше. – Правда, Тань, спасибо тебе.

– Конечно. Я отправлю всю информацию о родительском собрании по электронной почте. Нужно заполнить миллион анкет, но, если ты не сможешь приступить к этому завтра, дай мне знать, и я помогу, заполню все, что смогу. Я знаю тебя и твоих девочек.

Раздается звонок в ее дверь, и ее собаки начинают лаять.

– Моя еда здесь.

– Спасибо, Тань, – говорю я в сотый раз, хоть и не уверена, что она слышит меня из-за лая собак. – Увидимся завтра.

Со вздохом заканчиваю разговор. Я заставляю себя вымыть оставшуюся посуду, но оставляю, уже не вытирая ее – сама высохнет. Выпиваю еще один бокал вина, убирая гостиную, и под уборкой я имею в виду передвигаться на коленях, волоча за собой мусорное ведро. Все игрушки, несколько одиноких носков без пары и несколько книг – все это отправляется в ведро.

У девочек много игрушек благодаря Марии Дмитриевне, живущей напротив. У нее есть внучка, которой только что исполнилось девять, и она дарит нам все игрушки и одежду, из которых девочка выросла. Я никогда не думала, что все еще буду одевать своих детей в подержанную одежду, но покупать новую – непозволительная для нас роскошь.

Весной и летом я скопила немного денег, намереваясь потратить их все на новогодние подарки. Девочки находятся в идеальном возрасте для того, чтобы верить в Деда Мороза, и я с таким нетерпением ждала возможности порадовать их!

Но потом девочки заболели, и мне пришлось взять несколько выходных, чтобы остаться дома и присмотреть за ними, из-за чего денег не хватило даже на оплату квартиры; пришлось использовать то немногое, что я сэкономила. Это так утомительно – чувствовать, что я постоянно тону, делать один шаг вперед только для того, чтобы меня оттащило на несколько метров назад.

Я хочу выбраться из этой передряги. Я просто хочу иметь возможность дышать. Чтобы не просыпаться со сжатым желудком и сдавленным горлом от беспокойства. Я хочу иметь возможность покупать больше свежих фруктов и овощей для девочек.

Ходить в кино пятничными вечерами.

Одевать их в одинаковые наряды с отвратительно большими розовыми бантами.

Крупные слезы катятся по моим щекам, и я ненавижу себя за то, что уже беспокоюсь о том, что над моими девочками будут издеваться в школе. Может быть, мы здесь лишние, но в конце концов это того стоит. Я надеюсь.

Глава 2

– Снова ты за телевизором, папа.

Я провожу девочек внутрь и закрываю за собой дверь, прежде чем кот Скиттлз ускользнет. В прошлом году папа нашел его, мокрого, замерзшего и дрожащего от страха, на обочине оживленной улицы в центре города. – Я знаю, что еще рано, – добавляю извиняющимся тоном.

– Я всегда рад видеть моих девочек. – Папа ставит свою кружку на журнальный столик, с хрустом в коленях присаживается на корточки и раскрывает руки для объятий. Шатаясь, входят близняшки, заставляя его рассмеяться.

– Включи мультики, и они снова уснут, – говорю я, глядя на диван. Папа приготовил там дополнительные подушки и одеяла.

– Слушайтесь дедулю, – говорю я девочкам, снимая с плеча их спортивную сумку. – И, пожалуйста, будьте готовы и одеты, когда я вернусь. Сегодня вечером мы увидим вашу новую школу!

Девочки отвечают стонами и непонимающими взглядами. Как бы сильно я ни хотела, чтобы они были воодушевлены и бодры, трудно их винить. Им всего пять, и еще чертовски рано. Но, чтобы попасть сегодня вечером на собрание для новых учеников и их родителей, мне нужно уйти с работы на полтора часа раньше, и я не могу позволить себе пропустить даже тридцать минут из-за оплаты рабочего времени.

Как же я не люблю это!

– Сегодня вечером я буду готовить свой фирменный пирог. Присоединишься? – Папа целует каждую девочку.

– Хотелось бы, – вздыхаю я, и меня охватывает чувство вины из-за нехватки времени на собственную семью. – И тебе не обязательно готовить для нас. Папа многозначительно махнул рукой на это:

– Я никогда ни для кого не готовлю, а эти маленькие принцессы обожают домашнюю еду.

Я приподнимаю бровь, и папа смеется.

– Это не было насмешкой над тобой, милая. Я знаю, как ты занята.

– Да.

Я зеваю и провожу рукой по волосам, запутываясь пальцами в своих темных локонах. Это последний день, когда мне может сойти с рук то, что я из-за нехватки времени и сил хожу с немытой головой. Мысленно делаю себе пометку собрать волосы в пучок перед тем, как идти на работу.

– Я позабочусь, чтобы тебе оставили немного.

– Спасибо.

Обнимаю папу на прощание и вижу на столе огромную стопку неоплаченных счетов. У меня сводит желудок. Папа сказал, что позаботился об этом. Не знаю, почему он скрыл это от меня, хотя, по-видимому, я бесполезна в этой ситуации.

– Ведите себя хорошо, – еще раз говорю девочкам, прежде чем поцеловать их на прощание. Я достаю из сумочки солнцезащитные очки, выхожу из папиной двухкомнатной квартиры и направляюсь на парковку.

В такой жаркий августовский день я вся вспотела, пока добиралась до своей машины. Мой кондиционер работает с перебоями и не очень долго сохраняет прохладу. Если ехать с опущенными окнами, это не такая уж большая проблема. Но если застрять в пробке...

Сегодня я выхожу раньше обычного, что дает мне возможность избежать пробок, и я добираюсь до офиса, который находится в центре города, точно вовремя. Я не более чем обычный телемаркетолог, собирающий исследовательские данные для крупнейшей в городе PR-фирмы. Мне оставался всего семестр до получения диплома специалиста по связям с общественностью, когда здоровье мамы ухудшилось. Я взяла академический отпуск, чтобы быть с ней, а потом забеременела близняшками, прежде чем смогла вернуться к учебе.

В планах все еще вернуться к обучению... Когда-нибудь.

Достав из сумочки свой пропуск, я показываю его охране и въезжаю на парковку. Мое место находится так далеко от лифта, как только можно, но кто я такая, чтобы жаловаться? Я получаю укрытое место каждый день в году.

– Доброе утро, Дарья, – говорит Николай, один из охранников, когда я вхожу в вестибюль. Этим утром здесь до жути тихо. – Ты сегодня рано.

– Слишком рано, – смеюсь я.

– Одна хорошая вещь в том, чтобы прийти сюда пораньше, – это свежий кофе.

– Отличная идея. Я об этом не подумала. Мне определенно не помешает выпить чашечку-другую.

Я снова зеваю, когда вхожу в лифт и поднимаюсь на двенадцатый этаж. В офисе тоже тихо. Если бы не скопившаяся усталость, я бы оценила этот момент, а заодно – захватывающий вид на ранний рассвет, заливающий тихую реку.

Я кладу сумочку на свое рабочее место и иду в общую комнату, чтобы выпить кофе. Мне понадобится приличное количество кофеина, чтобы пережить этот день. Несмотря на то, что прошлой ночью я была измотана, уснуть так и не удалось. Проворочавшись с боку на бок в течение нескольких часов, я встала и пошла на кухню за остатками вина, в надежде,что это поможет мне наконец-то уснуть.

Но потом я вспомнила, что вставать мне раньше обычного, и велика вероятность того, что я все еще буду пьяна. Сегодня лягу спать пораньше и наверстаю упущенное. Я надеюсь...

Я делаю еще один глоток кофе и включаю свой компьютер, проглядывая предстоящие задания на сегодня. Я должна просмотреть все написанные от руки ответы на опрос и внести данные в систему компьютера для анализа аналитиком. Сегодняшний опрос посвящен реакции людей на конкретный рекламный набор, который фирма подготовила для сети ресторанов быстрого питания.

Звучит забавно, не правда ли?

Два часа спустя я встаю, чтобы сходить в туалет, выпить еще кофе, прогуляться и попытаться все-таки проснуться. Очень легко уснуть, выполняя настолько скучную работу, даже если вы спали целых двенадцать часов.

– Привет, – говорю я Ангелине, которая снова наливает кофе. Кофе здесь действительно разливается практически постоянно. – Как твои дела?

Она поднимает глаза и морщит носик:

– Сегодня я дежурю на телефоне.

– Уф, весело. – Я одариваю ее сочувственной улыбкой. – Нет ничего лучше, чем когда на тебя кричат незнакомые люди ранним утром. Хотя я бы тоже накричала на себя, если бы позвонила себе в девять утра.

Ангелина смеется и включает кофейник. Мы обе смотрим, ожидая, когда упадет первая капля, дающая нам надежду, что мы переживем остаток рабочего дня, не упав в обморок за своим рабочим столом.

– Аня, Настя и я собираемся выпить после работы, – начинает Ангелина. – Хочешь присоединиться?

– Я бы очень хотела, – честно говорю я. Потому что я действительно хотела бы пойти куда-нибудь выпить с коллегами. Большинство сотрудников, работающих на «исследовательском этаже» в пиар-фирме, – мои ровесники или немного моложе. Это работа начального уровня, которая на самом деле не требует особых навыков, кроме ввода данных в программу. – Мои дети идут в новую школу, и сегодня вечером там состоится собрание.

– Занятия в школе уже начинаются? У меня такое чувство, будто раньше они начиналось позже, когда мы были детьми, не так ли?

– Я думаю, дело в том, что это частная школа, и в отличии от государственных они начинают учёбу немного раньше.

– О. – Брови Ангелины взлетают вверх, и я знаю, что она удивляется, как, черт возьми, я могу позволить себе отправить своих детей в частную школу. Мы не близки, но она прекрасно знает, что я испытываю финансовые трудности. Большинству людей, работающих на этой черной работе, приходится нелегко, учитывая ту ничтожную зарплату, которую нам платят. – Что ж, это захватывающе. Не так ли?

– Да, это отличная школа с продвинутой образовательной программой. Помнишь, когда в первом классе мы просто рисовали, играли и лишь немного изучали грамоту и счет?

– Это больше не так?

– Даже близко нет. Вчера вечером я просматривала стандарты этой школы; какое-то безумие, чего они ожидают от бедных детей к концу года.

Ангелина кивает и переводит взгляд с кофейника на настенные часы и обратно. С тех пор, как у меня родились близняшки, я посвятила им всю свою жизнь, как поступила бы любая порядочная мать. Мне трудно найти время, чтобы пойти куда-нибудь и заняться чем-нибудь, хоть отдаленно взрослым. Я слишком много говорю о своих детях; мне кажется, что я разучилась говорить о чем-то другом.

– Ну, тогда, может быть, на следующей неделе сходим куда-нибудь все вместе? – Она ставит чашку на стойку рядом с кофейником, продолжая наблюдать, как он наполняется. – Мы пытаемся выбираться хотя бы раз в неделю. Август – конец лета, и раньше, чем мы успеем оглянуться, станет слишком холодно, чтобы осталось желание выходить на улицу.

– Я все еще пытаюсь оправиться от прошлой зимы. Не люблю морозы.

– Я задаюсь вопросом, почему живу здесь каждую зиму, – смеется она. – Но я слишком сильно люблю этот чертов город. Ты ведь тоже прожила здесь всю свою жизнь?

– Да. Родилась и выросла. – У Москвы есть свои хорошие и плохие стороны, но это мой город. Район, в котором мы сейчас живём, далек от идеального, но я увезу нас оттуда в какое-нибудь более приятное место. Шикарная квартира на набережной реки – это здорово, но я с радостью соглашусь и на квартиру на окраине.

Мы с Ангелиной наливаем еще кофе и расходимся по своим рабочим местам. Я крепко зажмуриваюсь, надеясь, что, если дам себе десятисекундную передышку, то смогу снова открыть глаза и сосредоточиться.

Над этим чертовски скучным проектом.

Я уже близка к тому, чтобы снова задремать, когда на моем столе звонит телефон. По мигающему номеру понятно, что звонок поступает из кабинета моего менеджера Вероники Маркеловой.

– Алло? – Я отвечаю, прижимая телефон плечом к уху.

– Доброе утро, Дарья. Не могли бы вы зайти ко мне в кабинет, пожалуйста?

Всегда опасаясь худшего, замираю от страха.

– Э-э, конечно. Сейчас подойду.

Я вешаю трубку, пульс учащается. Я пытаюсь вспомнить, что за последнее время я могла сделать не так... Сделать что-нибудь, что кого-нибудь разозлило... Никогда не знаешь наверняка.

Я трудолюбивый работник, но у меня есть дурная привычка много болтать, когда стою в комнате отдыха или даже когда прохожу мимо чьего-то стола. Мне нравится общаться с коллегами, и я иногда выхожу на улицу.

Проводя руками по волосам, я встаю и чувствую, что все взгляды устремлены на меня, пока прохожу мимо своих коллег к кабинету Вероники. Разум все время лихорадочно работает, перебирая все, что я могла сделать, чтобы навлечь на себя неприятности.

Дверь кабинета закрыта, и я стучу, прежде чем взяться за дверную ручку.

– Войдите, – зовет Вероника. Я делаю еще один прерывистый вдох и поворачиваю ручку. Вероника сидит за своим компьютером и яростно печатает то, что я собираюсь представить как страстное электронное письмо ее любовнику.

У меня есть маленькая странность. Я сочиняю небольшие истории, чтобы отвлечься, хотя иногда так увлекаюсь своими собственными историями, что прихожу домой, записываю их и даю альтернативные окончания в сверхсекретном блокноте, о котором не знают даже мои девочки.

– Закрой за собой дверь и присаживайся, – говорит она мне, не отрывая глаз от своего компьютера. Мое сердцебиение учащается еще больше, и я чувствую, как пот начинает собираться бисером в ложбинке между грудей. Я выбрала чертовски удачный день, чтобы надеть этот бледно-желтый шелковый топ, на котором хорошо видны пятна пота.

У меня перехватывает горло, и все, что удается сделать, – это не трястись всем телом, пока опускаюсь в старое, но удобное клетчатое кресло. Проходит целая минута, прежде чем Вероника отрывает взгляд от своего компьютера. На ее лице играет слабая улыбка, и это усиливает мое подозрение, что она переписывается с любовником.

– Я только начала проводить анализ эффективности работы сотрудников нашего отдела, – начинает она, пробуждая во мне еще одну волну беспокойства. Я не всегда была такой боязливой, но мысль о том, что мне сделают выговор, вселяет в меня страх Божий, что я легко могу потерять работу. И тогда что мне делать дальше? – Результаты вашей работы удивили меня.

– Надеюсь, в хорошем смысле?

Она смеется.

– Да, в хорошем смысле этого слова. Ты умная и целеустремленная, даже слишком умная, чтобы заниматься такой утомительной работой, как сейчас.

– Я, эмм, всегда собиралась вернуться к учебе и получить диплом, но это трудно осуществить с маленькими детьми, – бормочу я и подношу руку к шее, начиная нервно перебирать пальцами маленький амулет в форме лимона. Это был подарок моей матери на окончание школы. «Жизнь дает каждому свою порцию лимонов, – говорила она мки. – Только не забывай, что из них можно сделать вкусный лимонад».

Вероника поднимает руку, заставляя меня замолчать.

– Я понимаю. У меня трое мальчиков, все уже взрослые, но я прекрасно помню, как это было. Мы с их отцом развелись, когда моему младшему было всего четыре года, и следующие десять лет у меня были только я и мои мальчики. – Откинувшись на спинку стула, она снова оглядывает меня с ног до головы. – Большинство людей, которые берутся за эту работу, тратят год или два, набираясь опыта, а затем двигаются дальше и выше. – Она поднимает глаза к потолку, буквально подразумевая, что люди здесь поднимаются на один этаж, чтобы стать стажерами или ассистентами в надежде быть нанятыми на полный рабочий день в качестве специалиста… – Ты напоминаешь мне меня саму, – снова начинает она. – Именно поэтому я готова нарушить свое правило «Не играй в любимчиков» и помочь тебе. Ну, если, конечно, ты примешь мою помощь.

– Мне очень лестно это слышать, – говорю я ей и выдыхаю. Я выжимаю маленький лимон и снова кладу руки на колени, чувствуя себя немного лучше. Меня не уволят, на меня не накричат и даже не отругают. – Но я не совсем понимаю...

– Господину Фролову нужен новый помощник, начиная с завтрашнего дня. Последние три помощника, которые работали на него, были приняты фирмой на полный рабочий день.

Фролов построил эту компанию с нуля. Ходят слухи, что в течение следующего года он уйдет на пенсию, и пораскинуть мозгами, принося ему кофе или организуя его расписание, было бы куда более продуктивно, чем просиживать целый семестр на занятиях по маркетингу и рекламе.

– Это заняло бы больше рабочих часов, чем сейчас, но ты получила бы значительную прибавку, тебе платили бы полноценную зарплату, а не почасовую. В первый год ты получила бы двухнедельный оплачиваемый отпуск и льготы, плюс несколько других стимулов, таких, как служебный автомобиль, чтобы выполнять поручения для Фролова.

Я быстро моргаю, слишком ошеломленная, чтобы переварить полученную информацию.

– Приступить к работе нужно уже завтра?

– Да, помощник Фролова прошлой ночью попал в аварию.

– О, Боже, с ним все в порядке?

– Мне сказали, что он полностью выздоровеет, но он больше не хочет работать в корпорации.

Она закатывает глаза.

Я киваю и смотрю мимо Вероники, щурясь от яркого света, проникающего через большое окно. Раньше я мечтала о таком офисе, как этот, с большим письменным столом, строгим современным декором и огромными окнами, из которых открывается вид на оживленный город внизу. Она здесь главный аналитик и отвечает за всех нас, «исследователей», на двенадцатом этаже.

Это было то, чего я хотела больше всего в жизни. Получу работу и добьюсь успеха в своей карьере. Я думала, что это все, что мне нужно для счастья. Я бы зарабатывала хорошие деньги, путешествовала по миру, ну, может, и не по всему миру, но я бы сбежала от холодных московсих зим в Сочи, например. И, конечно, к этому времени у меня был бы суперсексуальный, не менее успешный жених, и мы бы с радостью планировали нашу шикарную свадьбу.

Но, очевидно, все пошло не совсем по плану. Хотя теперь я без сомнения знаю, что в жизни есть нечто большее, чем работа. Есть вещи поважнее, чем имя на серебряной табличке, прикрепленной к двери кабинета.

Да, зарабатывать деньги важно, потому что ты не сможешь прожить без них, но, в конце концов, важно, к кому ты возвращаешься домой. Раньше я думала, что карьера определит меня, и только когда у меня появились собственные дети, я поняла, что ничто вообще не может определять тебя. Ты можешь уволиться с одной работы и найти другую. Можешь сменить сферу деятельности и направить свою карьеру в совершенно другое русло.

Ничто не является определенным или определяющим.

– Нужно время, чтобы подумать над моим предложением? – спрашивает Вероника.

– Да, я имею в виду – нет.

Больше денег означает погашение долгов. А погашение долгов означает возможность откладывать деньги и не жить от зарплаты до зарплаты. А еще у меня наконец появится возможность взять целых две недели отпуска и при этом получать зарплату... Запишите меня!

– Нет, мне не нужно больше времени, – уточняю я. – Я согласна на эту работу.

Глава 3