Текст книги "Жестокие игры мажора (СИ)"

Автор книги: Маша Демина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

1.5

– Я уже говорил тебе о своих планах.

Мое сердце сжимается. Боже, он же несерьезно?!

– Тебе не кажется, что все это… похоже на… похищение? – я стараюсь говорить ровным голосом, но тяжелое дыхание выдает мое волнение. – Может, ты не будешь усложнять себе жизнь и все-таки отпустишь меня? У тебя могут быть проблемы.

Но он полностью игнорирует угрозу в моих словах, снова дразня меня своих смехом. Звук такой теплый, что мне хочется его попробовать на вкус.

Мысль настолько дикая, что я тут же выкидываю ее из головы и пытаюсь вырвать свою руку из его хватки.

– А ты забавная.

Я пыхчу, шлепая его свободной рукой по татуированному запястью.

– А ты нет! Отпусти меня, тиранический мудак!

– Если я отпущу тебя, ты неправильно используешь свою свободу, куколка. Но будь ты честна со мной, я бы мог это сделать. Ведь на самом деле ты не хочешь, чтобы я тебя отпускал.

Моя кровь закипает, и я с трудом уговариваю себя не делать глупостей. Вместо этого я выплевываю:

– Надо же, какое самомнение! И с чего ты это решил?

– Некоторые жертвы устроены по-другому. Они делают вид, что не хотят быть пойманными. Но желают этого больше всего на свете, – произносит он низким расслабленным голосом, вкладывая в свои слова двоякий смысл.

И мне не нравится, как от этого повышается температура моего тела, несмотря на прохладу августовский ночи.

У меня первый раз такая реакция на парня.

– Мне кажется, у тебя мания величия, – отшучиваюсь я немного истерично.

– Я рад, что мы все выяснили, – он ухмыляется одним уголком губ и проводит большим пальцем по моим холодным костяшкам. – Идем, ты замерзла, – в его голосе нет и капли намека на заботу, точно так же как и в его прикосновении нет нежности, но тогда что это и почему я позволяю ему снова сбить меня с толку? – Какие-то проблемы?

Ты моя проблема!

Сжав челюсти, я тяжело дышу и смотрю на безумца, который, судя по всему, возомнил из себя Бога.

– Почему тебя волнует, замерзла я или нет? Обычно похитителям все равно.

Его мрачные серые глаза вспыхивают весельем.

– Не то чтобы меня это волнует. Просто я не хочу трахаться под клацанье зубов.

Я морщусь.

– Обязательно быть таким грубым?

Незнакомец снова притягивает меня к себе, но на этот раз его вторая рука ложится тяжестью мне на поясницу и буквально вдавливает меня в свое твердое тело.

– А ты хочешь, чтобы я был нежен с тобой?

Я смотрю на него снизу вверх, ловлю его мятное дыхание губами и все больше и больше чувствую себя в ловушке. Мое сердце так сильно бьется, что он может слышать его метания в груди. Как бы мне ни хотелось противостоять его чарам, этот подонок определенно точно знает, во что играет. А вот я оказалась слишком слабой.

– Я хочу домой, – я безуспешно пытаюсь, чтобы мой голос звучал ровно, и быстро сглатываю, невольно сжимая свободной рукой футболку на его груди.

Он качает головой.

– Ты такая лгунья.

Влага собирается в моих глазах, раздражая меня чувством уязвимости.

– Ты действительно хочешь взять меня силой?

– Силой? Нет. – Он хмурится, слишком быстро меняя настроение. – За кого ты, блядь, меня принимаешь?

– Я… я не знаю. Как ты тогда собираешься заставить меня… спать с тобой?

И тут он снова смеется.

– Со мной еще никто не спал, милая. И я не собираюсь применять силу. Если только заставлю тебя желать этого.

– Интересно, как?

Я не успеваю пожалеть о своем любопытстве, потому что в следующее мгновение он обхватывает пятерней мой затылок и его губы захватывают мои в собственническом поцелуе.

Моем первом поцелуе. До этого момента я и подумать не могла, что позволю украсть его таким грязным способом…

У меня перехватывает дыхание и все мысли смывает волной от взрыва эмоций, когда он сжимает мои волосы на затылке и углубляет поцелуй, сталкивая наши языки, так что все мое тело словно прошибает электрическим разрядом.

1.6

Мои колени подкашиваются, и я из-последних сил цепляюсь за его футболку, слыша, как она трещит под моими пальцами.

Но мне плевать.

Я должна держаться хоть за что-то: если отпущу – исчезну в неизвестных эмоциях, которые сейчас напоминают маленькие хлопушки в моей груди.

Я никогда не испытывала ничего подобного.

И я не должна была испытать лишь от того, что меня целует парень, которого я даже не знаю, как зовут.

Но именно это и усиливает все, что я сейчас чувствую, пока он «поглощает» меня как голодное животное.

Мое сердце колотится так сильно, что я даже не могу сопротивляться ему.

– Блядь, хочу сожрать тебя, – незнакомец рычит мне в рот, а следом его рык заглушает сдавленный стон, и я с ужасом осознаю, что этот звук исходит из меня. – Тебе нужно перестать стонать, милая, если ты не хочешь, чтобы я трахнул тебя у ближайшего дерева.

Я делаю резкий вдох и мужской аромат со вкусом мяты заполняет легкие, пока я не выдыхаю его с очередным стоном, когда он прикусывает мою нижнюю губу, оттягивая ее до боли, которая слишком быстро становится похожей на… удовольствие, рассыпающееся искрами по нервным окончаниям.

В этот момент я действительно ловлю себя на глупой мысли, будто не хочу, чтобы он отпускал меня.

Но он и не собирается, потому что следующее, что он делает – подхватывает меня под бедра и вынуждает обхватить ногами себя за талию.

Все происходит так быстро, что я реагирую с запозданием, выдыхая оставшийся воздух из легких прямо ему в рот. И он поглощает его с низким рычащим звуком, который проникает в меня и опускается вибрацией в самый низ живота.

– Имя, – рычит он в губы и снова проталкивает горячий язык мне в рот, а когда я не отвечаю ему, потому что у меня нет такой возможности, он грубо вдавливает сильные пальцы в мои бедра и с шипением отстраняется от моих губ. – Скажи мне свое имя.

Голова идет кругом…

– Алиса, – наконец выдыхаю я рвано, и он снова впивается в мои губы, направляясь со мной на руках дальше.

Он так увлечен поцелуем, что я совершенно не знаю, каким чудом мы еще не свалились на землю.

Но у меня сейчас нет сил об этом думать.

Вообще о чем-либо.

Я даже не замечаю, как глухие шаги по земле превращаются в гулкое топанье по чему-то твердому, а потом моя спина врезается в неровную стену и его тело накрывает меня сверху, выбивая весь воздух из моих легких. Особенно когда я впервые чувствую внушительный бугор, врезающийся мне между ног.

Я вздрагиваю от новой волны ощущений и роняю жалобный всхлип. Но он теряется в жадном поцелуе, который незнакомец прерывает с разочарованным стоном.

Тяжело дыша, он матерится себе под нос и переносит мой вес на одну руку, чтобы второй что-то достать из кармана.

Ключи. Я узнаю их по бряцающему звуку, а потом он вставляет их в замочную скважину, прежде чем до меня доходит, что он принес меня в чей-то дом.

О, боже… О чем я только думала?

Паника за жалкую секунду рассеивает дымку удовольствия и реальность с извращенной жестокостью бьет мне поддых.

Он уже собирается снова подхватить меня под бедра, чтобы занести внутрь, но я сопротивляюсь, упираясь ладонями в его широкие плечи:

– Стой! П-подожди… Мы не можем! – выпаливаю я, испуганно вцепившись в его футболку. – Пожалуйста, – прерывисто шепчу я и чувствую, как под моими пальцами каменеют его мышцы.

Он тяжело дышит и смотрит на меня своими темными блестящими глазами, будто одержим идеей обо мне.

– Прекрати, блядь, все портить, – его голос глубокий и властный, а руки так сильно сжимают мои бедра, что дрожь пробегает по всему телу.

– Пожалуйста… – мое дыхание сбивается на короткие вздохи. – Тебе вообще нужно держаться от меня как можно дальше! Потому что… Потому что мне всего семнадцать!

Сильные руки мажора замирают на моих бедрах, а в его потемневших глазах вспыхивает опасный блеск.

– Шутишь? – произносит он мрачно.

– Н-нет… Это правда! Мне только через месяц будет восемнадцать, – несу какую-то чушь, мне уже две недели как восемнадцать, но плевать, потому что, кажется, он мне верит.

Не дыша, я смотрю, как он тяжело сглатывает, но в конце концов отпускает меня только для того, чтобы обхватить пятерней мою шею и, притянув к себе, прорычать прямо мне в губы:

– Я даю тебе месяц. А потом я приду и возьму свое.

– Я не твоя, – огрызаюсь я. – И вообще у меня есть парень.

Хватка на моей шее усиливается.

– С этого момента я твой парень. И ты пожалеешь, если ослушаешься меня.

______________Несу на выбор еще два визуала Алисы, сама не могу определиться, напишите ваше мнение в комментариях 1, 2 или 3? А вот с визуалом Илая у меня 100% любовь)))))))

Первый вариант

Второй вариант

Третий вариант:

Глава 2

Меня будит противная телефонная трель и, приоткрыв один глаз, я лениво беру свой средневековый гаджет и читаю имя входящего абонента. Леся.

С протяжным стоном я сбрасываю звонок и, поставив мобильный на беззвучный, убираю его под подушку, но Худякова снова трезвонит мне, вынуждая телефон дребезжать от вибрации.

Психанув, достаю мобильник и отвечаю на звонок, не скрывая своего раздражения:

– Чего тебе?!

– И долго мне еще ждать, когда ты придешь ко мне обсудить подробности прошедшей ночи?

Я переворачиваюсь на спину и несколько раз моргаю сонными глазами.

– Отвали, Лесь. Я сплю.

– Ага, размечталась. Так я и отвалила. Меня тут распирает от любопытства, а она спит себе спокойненько. Ты как вообще захомутала его?

Мои брови медленно сходятся на переносице.

– Чего?

– Не чего! А кого! Аж самого Багирова! – не унимается подруга, а у меня от одной фамилии в животе все переворачивается. Это же не может быть совпадением? Фамилия созвучная с прозвищем того тиранического мудака? – Алеее! Ты чего молчишь? Рассказывай, давай! Я ж не отстану!

– Придется отстать, потому что не выспалась я из-за тебя, – возмущаюсь я, пытаясь отмазаться от темы. – Слушай, давай я потом тебе перезвоню.

Но Худякова полна энтузиазма выбесить меня окончательно.

– Самойлова, не смей, блин! Сбросишь, и я прибью тебя! Даже не думай, что я от тебя отстану после того, как ты стала главной героиней этой ночи! Я, вообще-то, твоя подруга и я имею право знать все до мельчайших подробностей, куда тебя унес этот красавчик!

Я испускаю долгий мучительный вздох и накрываю лоб ладонью, не желая вспоминать свои ночные приключения.

И все же яркий вкус стыда поднимается в моем горле.

– Откуда ты вообще знаешь?

– Ты прикалываешься? Да ты есть практически в каждой истории тех, кто тусовался вчера на пляже.

Мои пальцы крепче сжимают телефон.

– О каких историях ты говоришь?

– О тех, что на твоем бабушкофоне не посмотреть! И хватит отвлекать меня встречными вопросами, рассказывай!

Я мысленно закатываю глаза и провожу ладонью по лицу.

– Нечего рассказывать, этот придурок просто отнес меня в какой-то дом… – я замолкаю, понимая, как убого будет смотреться моя ложь, после того, что я только что сказала. – В общем, ничего интересного, позапугивал и отпустил меня домой.

– В дом, значит?

Я угукаю.

– А потом просто взял и отпустил?

Снова угукаю, пропуская эпизод с тем, как он пожирал мои губы. Или как я стонала, позволяя его языку путешествовать у себя во рту. Или как его эрекция терлась о мою промежность…

Боже… Хватит об этом думать!

Я даже не заметила, как моя кровь закипела от всех этих всплывающих картин в голове, и теперь кожу охватывает покалывающий жар, но я спихиваю все на раздражение, пульсирующее под кожей.

– И ты думаешь, я поверю во всю эту брехню? – снова раздается голос подруги, которая в отличие от меня явно в приподнятом настроении. – Даю тебе еще одну попытку.

Я корчу гримасу, мечтая, чтобы абонент на другом конце провода получил короткую амнезию.

– Ну-у-у… может быть, ты все-таки поверишь в мою брехню, и на этом закончим?

– Ага! Я так и знала! Он успел сорвать твою вишенку?

Мои глаза распахиваются, а щеки вспыхивают от смущения.

– Что? Нет, конечно! Какая нахрен вишенка! – огрызаюсь я.

– Та, что еще никем не была сорвана, – Леся хохочет в трубку. – Ну, по крайней мере, до сегодняшней ночи с сексуальным мажором.

– Да не было у меня с ним ничего! – шиплю я, чувствуя, как краснею еще сильнее.

– Так уж и ничего? – продолжает забавляться подруга.

Я втягиваю воздух через нос и задерживаю его в легких, пока грудь не начинает распирать, а потом шумно выдыхаю.

– Он меня поцеловал, – резко выдаю сквозь зубы. – Все? Довольна?

– С ума сошла? Нет, конечно! – я слышу, как эта коза улыбается. – И как он тебе?

Я нервно дергаю большим пальцем на ноге.

– Никак!

– Ты такая врушка, Самойлова. А где поцеловал?

– В смысле где? – я хмурюсь. – В лесу.

Леся прыскает со смеху.

– Я имею в виду в губы или еще куда? М-м?

Моя кожа буквально трещит от неловкости, когда я понимаю, о чем эта извращенка спрашивает.

– В губы, только в губы, Лесь.

– Малые или большие?

– Ты совсем больная? – едва ли не кричу я.

– Все-все, шучу-шучу.

– Это был обычный поцелуй, – снова повторяю, взбешенная ее подозрениями. – Перорально! Рот в рот! Так доходчиво объяснила? И вообще, это была первая и последняя вечеринка, на которую я с тобой ходила!

– Ой, да ладно, не психуй ты.

– Не буду, если ты отстанешь от меня с этими идиотскими расспросами.

– Ну знаешь ли, не каждый день подруга становится объектом сплетен. Домой-то ты как добралась?

Я уже хочу послать Худякову далеко и надолго, но последний вопрос притупляет мое желание.

– Эм-м… как-как… автостопом.

Я закусываю нижнюю губу, со стыдливым румянцем вспоминая, запах дорогого кожаного салона иномарки, сильные татуированные руки на руле, квадратную челюсть, которую я тайком разглядывала всю дорогу до дома, и чувственные губы, вкус которых я теперь, наверное, не смогу забыть…

Но я забуду. Потому что все, что произошло между нами, было глупой ошибкой. Уверена, сегодня он и не вспомнит обо мне.

– Ой, блииин, – мечтательно протягивает подруга, напоминая о себе. – Завидую я тебе, Самойлова. С первого дня станешь звездой универа.

– Это еще почему?

– Ну потому что Илай Багиров – это влажная мечта каждой девчонки в нашем универе.

– В нашем… универе? – я даже сажусь в кровати, растерянно убирая волосы за уши. – Стой… – сглатываю, – ты хочешь сказать… Этот мажор учится в том же универе, куда мы с тобой поступили?

– О, подруга, – хихикает Худякова, и мне хочется ее стукнуть, – он там не учится, он там правит, как и полагается таким королям, как он.

Глава 3

Последующие дни тяжесть, давящая мне на грудь, после того как я узнала, что буду учиться в одном универе с Багировым, ни капельки не ослабевает. И даже наказание опекунши, которая, конечно же, узнала, что я нарушила комендантский час, не помогло отвлечься от мыслей об этом самоуверенном мажоре.

И что-то мне подсказывает, первый учебный год может стать моим личным адом.

Проблема лишь в том, что я не знаю, какой ад окажется хуже. Тот, в котором я жила все это время, или тот настоящий кошмар, который меня еще ждет впереди?

Я не знаю, но в любом случае я готова рискнуть, потому что у меня больше нет сил терпеть издевки моей двоюродной тети. Я так устала от ее вечных недовольств, указаний и едких замечаний, что в глубине души даже рада, что рада освобождению из этой тюрьмы. Правда, на выходные мне все равно придется приезжать сюда.

Но лучше так, чем жить в этом проклятом доме по средневековым законам. Мне стоит радоваться хотя бы тому, что наказанием за мою ночь приключений стало заточение в комнате, а не порка ремнем.

Не хватало еще в синяках поехать на учебу.

Мне не нужны проблемы. А если хоть кто-нибудь узнает, как опекунша обращается со мной, она сделает все, чтобы я лишилась денег, которые мне должны достаться в наследство от бабушки, после того как я закончу учебу. Таково было ее последнее слово, которое она сказала моей двоюродной тете. Вот только если бы бабушка знала, какому чудовищу доверила свою внучку…

И из-за этого чудовища я в первый же день опаздываю и пропускаю собрание первокурсников. Я так торопилась, что, едва закинув сумки в комнату общежития, убежала из него. Я даже не успела погладить блузку, которая сейчас прилипает к моей вспотевшей спине из-за того, с какой скоростью я бегу из корпуса общежития в учебный.

Надеюсь, Леся внимательно слушала куратора, а не искала в ленте соцсетей всех парней универа.

Я останавливаюсь на большом каменном крыльце и быстро перевожу дыхание, поправляя блузку, заправленную в юбку с высокой посадкой, а затем – конский хвост, перекидывая волосы на одно плечо.

Все в порядке. Я справлюсь.

Не обращать внимание ни на какие сплетни.

Идти с гордо поднятой головой.

Все самое худшее позади.

Теперь я свободна.

Вот только когда я переступаю порог универа, волнение вновь возрастает и приглушает долгожданное чувство свободы.

Сдав куртку в гардероб, я прохожу через турникет в просторный холл, пытаясь казаться спокойной, но это тяжело, когда вокруг тебя ни одного знакомого человека.

Я ощущаю себя белой вороной, не в силах слиться с толпой студентов, которые болтают друг с другом, как старые друзья, смеются над шутками и что-то показывают друг другу в телефонах. И чем больше я обращаю внимание на окружающую атмосферу, тем труднее мне становится дышать и тем сильнее я чувствую себя здесь чужой.

– Самойлова!

Я вздрагиваю, услышав свою фамилию, и начинаю вертеть головой по сторонам, пока не нахожу подпрыгивающую на лестнице Худякову.

Ну наконец-то. Я еще никогда в жизни не была так рада видеть подругу, как сейчас.

Вдохнув полной грудью, я крепче сжимаю лямки рюкзака и, избегая толпу, которая напоминает муравейник, пробираюсь сбоку, где посвободней.

– Алис! Давай скорее, – нетерпеливо выкрикивает Леся, приплясывая на месте, а когда я приближаюсь к ней, вдруг понимаю, что оставила телефон в куртке. Черт… – Ты чего так долго?

– Не спрашивай, – я демонстративно закатываю глаза.

– Ясно, опять эта грымза загрузила. Но и хрен с ней, теперь ты будешь видеть ее максимум по выходным, и то не всегда, – хихикает подруга и берет меня под руку. – Я тут уже надыбала немного сплетен, – шепчет она воодушевленно, а у меня от этого воодушевления в груди шевелится неприятное предчувствие.

– Да ну? – изображаю любопытство. – Может, лучше расскажешь, что было на классном часе?

Леся запрокидывает голову и стонет, после чего поднимается на ступень выше и берет меня за плечи, вглядываясь в мои глаза:

– Все только и говорят о той девушке, которую Багиров унес на плече. Прикинь, какой ты популярной станешь, если они узнают, кто это был!

Мои глаза в ужасе увеличиваются, я хватаю Лесю за руку и сжимаю так крепко, как только могу.

– Не смей никому говорить, – ее рот открывается в возмущении, но я опережаю подругу. – Я серьезно, Лесь. Мне это не нужно.

– Да ты издеваешься! Это ведь такой шанс!

Я стискиваю челюсти, демонстрируя свое отношение ко всему этому.

– Я хочу просто спокойно учиться. Мне не нужны никакие сплетни. Услышь меня, пожалуйста.

– Сначала ты услышь меня. Багиров…

И тут я теряю терпение и повышаю тон:

– Угомонись, Худякова! Твой Багиров уже забыл обо мне. А если и нет, то мне нет до него никакого дела.

– Ну и дура, – обиженно ворчит подруга, когда я отпускаю ее руку, отступая на ступень ниже. – Я бы на твоем месте…

– Хорошо, что ты не на моем месте, – обрываю Лесю, чувствуя, как градус напряжения повышается между нами. Но я не могу лишиться единственного человека, который все-таки близок мне. Какой бы занозой Худякова не была, она моя подруга. А я не из тех людей, кто раскидывается дружбой. Поэтому выдыхаю и произношу примирительно: – Ладно, закрыли тему. Пошли лучше в библиотеку, я еще не получила учебники.

Леся бьет себя по лбу.

– Блин, я забыла сумку в аудитории, ты иди пока очередь займи, а я тебя догоню.

– Эм-м, а куда идти?

– На второй этаж, там прямо по коридору, а дальше спросишь. Ладно, все, я побежала!

Худякова разворачивается и от резкого движения ее юбка, которая короче, чем у меня, поднимается так, что я вижу край ажурных чулок. Я оставляю этот момент без комментария и направляюсь в библиотеку, следуя выданным указаниям, но как только я оказываюсь на втором этаже, замираю, чувствуя, как мое сердце ухает вниз.

Прямо передо мной стоит компания парней, болтающих друг с другом, и один из них – тот самый придурок с пирсингом в носу. Он смеется, обнажая белый ряд зубов, и, если бы я не знала, какой он гадкий внутри, я бы даже сочла его улыбку красивой.

Тут же трясу головой от этой абсурдной мысли и заставляю ноги сдвинуться с места. Не хватало еще, чтобы он меня заметил. Хотя с чего бы ему меня замечать?

С колотящимся в груди сердцем я ускоряю шаг, мысленно убеждая себя, что этот придурок даже не вспомнит меня. Вот только внутренний голос буквально вопит, чтобы я развернулась и нашла другой путь к библиотеке.

Но убегать уже поздно.

Я задерживаю дыхание, когда прохожу мимо компании парней, глядя на носки своих кед, но не успеваю выдохнуть с облегчением, потому что мой локоть вспыхивает от жесткой хватки.

Грубым рывком меня разворачивают, и я сталкиваюсь с тем самым парнем с пирсингом в носу.

– Ты что здесь забыла, убогая? – его губы кривит презрительная ухмылка.