Текст книги "Жестокие игры мажора (СИ)"

Автор книги: Маша Демина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Жестокие игры мажора

Глава 1

БЕСПЛАТНО!

ХЭ!

ВСЕ ГЕРОИ СОВЕРШЕННОЛЕТНИЕ! НЕ ЗАБЫВАЕМ ДОБАВЛЯТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКУ, ЧТОБЫ НЕ ПОТЕРЯТЬ!

***

– Что-то мне подсказывает, что я зря поехала с тобой на эту вечеринку, – ворчу я, слыша гул музыки и толпы, которая, судя по всему, сходит с ума на ночном пляже.

– Так, давай вот только без драмы. Через несколько дней у нас начинается учеба, и я не думаю, что с твоим рвением грызть гранит науки у тебя останется время на веселье со мной. К тому же это закрытие сезона и тут обязательно будут старшаки. Так что не знаю, как ты, но я намерена найти себе покровителя хотя бы на первый год обучения.

– Фу, – я морщусь, бросая косой взгляд на Худякову.

– Ой, вы только посмотрите-ка на нее. Фукает она, – мы останавливаемся, чтобы пропустить машину, а потом быстро переходим дорогу. – Тебе так-то тоже стоит задуматься. Знаешь ли, новые знакомства не помешают. Да и вообще, ничто не придаст тебе такой авторитет, как статус девушки старшекурсника.

– Как хорошо, что авторитет меня волнует в последнюю очередь, – бурчу себе под нос, разглядывая носки своих мелькающих на асфальте кед. – Я вообще-то поступила, чтобы учиться, а не вот это вот все…

– Одно другому не мешает. Ладно, не переживай, твоим авторитетом буду я, – легкомысленно отмахивается Леся, а потом останавливается и резко поворачивается ко мне. – И давай договоримся, – грозит пальцем. – Сегодня мы отрываемся без твоего нытья и несмотря ни на что. У нас и так времени в обрез.

– Я не ною, – огрызаюсь я в мягкой форме. – Просто мне не нравятся такие масштабные вечеринки. К тому же, если я не приду вовремя, ты сама знаешь, эта ненормальная опекунша закроет меня в комнате на неделю. А последний пригородный автобус сегодня отменили.

Леся закатывает глаза, нетерпеливо постукивая ногой.

– Я же тебе сказала, Татарин приедет к двенадцати и отвезет тебя.

– Угу. Только я должна быть дома в десять, – напоминаю я тактично.

Тогда Леся теряет терпение и, схватив меня за руку, утягивает на другую сторону улицы, бубня себе под нос:

– Твоей старой наседки не будет дома до утра. Она ничего не узнает.

Хотелось бы в это верить.

Сдавшись, я позволяю своей подруге утянуть себя к лесополосе, за которой и находится тот самый пляж и озеро.

Постепенно сквозь стволы деревьев начинает виднеться большой костер и много-много маленьких разноцветных огоньков, которые станут еще ярче, когда на улице окончательно стемнеет. И чем ближе мы подходим, тем громче становятся басы музыки. И это только усиливает напряжение в моем животе.

Мне становится не по себе.

Особенно когда мы преодолеваем истоптанную витиеватую тропинку через кусты и нам открывается узкая полоса пляжа, вдоль которой расположено несколько самодельных сцен с разной музыкой и подсветкой, а вокруг – веселящаяся толпа людей.

Кто-то пьет, кто-то танцует, кто-то ставит палатки, а кто-то разукрашивает себя красками холи, бросая друг в друга разноцветный порошок. Все это вызывает странный трепет у меня в животе. Наверное, потому что в глубине души мне тоже хочется хоть раз в жизни побыть такой же беззаботной и отдохнуть, не боясь после этого получить средневековое наказание. Я отбрасываю эти мысли в сторону и продолжаю рассматривать обстановку. Подальше есть зона чилаута у костра, вокруг которого тоже собрались люди, чтобы послушать игру на гитаре. А еще дальше играют в волейбол в последних лучах пестрого заката.

Я еще никогда не была на такой вечеринке, но наслышана о ней давно. Каждый год двадцать пятого августа «золотая молодежь» устраивает тусовку на загородном пляже, я бы даже сказала это рейв в стиле андеграунд, который длится целых три дня. Но первый день самый эпичный. Поэтому сегодня здесь будет максимальное скопление народа со всех уголков города и районов. Ну а я впервые побываю там.

– Ночью все сцены и навесы будут гореть люминесцентными красками и фонариками всех мастей. Круто, да? – тараторит Леся с энтузиазмом, возвращая мое внимание к себе.

– Очень, – шепчу я, ошарашенная увиденным. – Такое ощущение, будто я попала на Гоа.

Хотя и там я тоже никогда не была.

– Я знала, что тебе понравится, идем скорей!

– А ты знаешь тех, кто все это организовывает? – выкрикиваю я на ходу, чтобы не отстать от Леси, когда мы оказываемся в толпе.

– Прям чтоб лично – нет, но Рус их знает. И, судя по его рассказам, там какие-то отмороженные мажоры. О, а вот и Рус, – оживляется она и начинает подпрыгивать, маша рукой компании у импровизационного бара. – Идем к брату.

– А почему отмороженные? – с опаской спрашиваю я.

– У них есть какая-то игра. И я не завидую тому, кому они решат бросить вызов, – уклончиво отвечает подруга.

_______________________________

ЛИСТАЕМ ДАЛЬШЕ »»»»»

1.1

Тогда я останавливаюсь и хватаю подругу за руку, вынуждая ее обернуться.

– Что?

– Ну расскажи, что за игра? – выпрашиваю я, сама не понимая, в какой момент мне стало интересно все это.

– Самойлова, ты прям меняешься на глазах, – подкалывает меня Худякова.

– Ну, Лесь. Интересно же.

Она демонстративно закатывает глаза, но потом выдыхает и отводит меня за руку в сторону.

– На самом деле я и сама-то не особо знаю все подробности. Рус сразу мне дал понять, чтобы я даже и носа своего туда не совала. Но вот что я знаю из другого источника, – ее глаза загораются веселым огоньком. – В общем, есть пятерка чертовски сексуальных мажоров, которые основали эти игрища, и, чтоб ты понимала, у них нет никаких границ. Ни в моральном, ни в физическом плане. Богатенькие родители всегда прикрывают их задницы. Вот они и веселятся с простыми смертными как хотят в своей извращенной фантазии. И лучше бы им не переходить дорогу. Поэтому, когда избалованные красавчики бросают кому-то вызов, никто не отказывается. Потому что в противном случае ты все равно, – Леся начинает загибать пальцы, – можешь быть либо вызван на бой, а следовательно избит, либо становишься предметом сплетен и унижений, либо тебя просто трахнет один из них, а может, и не один, – Леся наклоняется и говорит мне в самое ухо заговорщицким тоном: – Я слышала, что они любят делить девушек в процессе, – подруга отстраняется от меня с хитрой ухмылкой на лице, а у меня глаза на лоб лезут. – Последнее, кстати, не самое страшное. Судя по тому, что каждая из девчонок мечтает переспать хотя бы с одним.

Жар смущения слишком быстро кусает мои щеки, и я отмахиваюсь от подруги, выплевывая с истеричным смешком:

– Лучше бы я ни о чем тебя не спрашивала.

На что Леся сама хохочет так громко, что даже музыка не в силах заглушить ее смех, а потом снова берет меня за руку и ведет к толпе.

Мы тратим еще несколько минут, пробираясьмимо пляшущих людей, а уже в следующее мгновение меня стискивает в объятиях брат Леси –Руслан.

– Эй, малая, иди-ка сюда. Ты какими судьбами тут?

Я обнимаю Руса в ответ, и на мгновение мое напряжение чуть спадает. Он всегда хорошо ко мне относится. А таких людей в моей жизни очень мало.

– Ну твоя сестра умеет добиваться своего, – я улыбаюсь, отстраняясь от Руса и убирая длинные волосы за уши. Уже жалею, что не собрала их в хвост.

– О да, в этом она мастер, – Рус притягивает к себе пританцовывающую Лесю и закидывает руку ей на плечо. – Выпить хотите?

– Да!

– Нет!

Одновременно отвечаем мы с Лесей, но нет, тут я точно пас. Мне лучше воздержаться от приключений. Не хватало, чтобы моя опекунша учуяла от меня запах алкоголя и выпорола меня ремнем. Я уже не могу дождаться, когда вырвусь из этой гребаной тюрьмы на свободу.

Зато моя подруга совсем другого мнения на счет веселящих напитков, поэтому принимает стаканчик от брата и делает большой глоток. И, судя по тому как она морщится, там ничего вкусного.

И, конечно же, спустя еще три выпитых стакана Лесю понесло в самый центр танцпола. Она пыталась утащить и меня туда, но мне удалось отбиться, в отличие от Руслана, и… остаться одной у барной стойки. Класс!

Толчок в плечо вынуждает меня вздрогнуть, испуганно обернуться и наткнуться взглядом на высокого парня с кольцом в носу, который сначала смотрит на свою футболку с расползающимся пятном, а потом на меня, намекая одним только взглядом, что свернет мне шею.

– Эй, какого черта? – возмущается он, брезгливо оттягивая пальцами футболку на груди. – Тебе жить надоело?

– Прости, но я ведь ничего не сделала… – я стараюсь, чтобы мой голос не дрожал, но как только этот придурок делает шаг ко мне, следующие слова выходят из меня жалким писком: – Это же ты меня толкнул.

– Я тебя толкнул, – кивает парень, повторяя мои слова, и то, каким тоном он это делает… не очень хороший знак. И я убеждаюсь в этом, когда он одним резким движением снимает с себя эту футболку и бросает мне ее прямо в лицо. – Постираешь. Вернешь.

Комкая футболку в руках, я лишь ошарашенно моргаю, сбитая с толку наглостью, рельефным телосложением этого парня и мужественным ароматом, который хранит его вещь. Боже, Алиса, прекрати на него пялиться.

– Чего вылупилась, убогая? Если не пьешь, проваливай от бара. И смотри не испорти, – он указывает длинным пальцем на футболку, зажатую в моих руках. – Эта футболка стоит дороже всех твоих органов.

Растерявшись от такой грубости, я лишь открываю и закрываю рот, осторожно отступая назад, но меня останавливает что-то теплое и твердое за моей спиной. По коже будто бьет током, и я тут же возвращаюсь туда, где стояла. Но не оборачиваюсь. Продолжая находиться в каком-то оцепенении.

Тяжело дыша, я смотрю на лицо парня с пирсингом, который теперь улыбается кривой ухмылкой, переглядываясь с кем-то за моей спиной.

_______________________________

ЛИСТАЕМ ДАЛЬШЕ »»»»»

1.2

Черт, черт, черт… Это не хорошо. Это очень не хорошо. Я почти пищу, поджимая пальцы в кедах, когда чувствую, как этот кто-то за спиной наклоняется и проводит носом по моим волосам, обдавая затылок горячим дыханием. О, боже…

– Багира, тебя на малолеток потянуло, что ли? – прыскает со смеху тот, что с пирсингом в носу.

– Я не малолетка, – зачем-то шиплю я, прежде чем успеваю обдумать свой порыв огрызнуться, который явно не идет мне на пользу.

Парень напротив вскидывает брови, а тот что сзади – ухмыляется, царапая мой висок порывом мятного дыхания.

– Если тебе не продают алкоголь, можешь попросить нас, куколка, – глубокий низкий голос незнакомца вызывает в моем теле нервный жар, и я сильнее сжимаю футболку в руках, забывая о том, сколько она стоит. Но мне становится еще хуже, когда он делает шаг и я чувствую спиной его мускулистую грудь даже сквозь тонкую куртку. А потом его влажные губы касаются моего уха: – Мы поможем тебе в этом вопросе. Тебе нужно только попросить.

Тихий вздох срывается с моих губ, и я резко оборачиваюсь, сталкиваясь лицом к лицу с незнакомцем, который за несколько секунд расшатал все мои гормоны, а сам стоит с напускным спокойствием короля. Ему даже не нужно показывать, что он здесь главный. Это просто чувствуется каждым рецептором кожи.

Острые углы его сильной челюсти и шрам на брови – это первое, за что цепляется мой растерянный взгляд. С трудом справляясь с взволнованным дыханием, я опускаю глаза на грубые татуировки, которые выползают из-под ворота его футболки и расползаются зловещими черными линиями по шее. Все в нем такое. Опасное, отталкивающее и одновременно притягивающее, особенно его мрачные глаза, пронизывающие меня насквозь.

– Эй, Багира, да у нее соски встали от тебя, – прыскает со смеху придурок с пирсингом и привлекает к нам всеобщее внимание у бара.

Я быстро опускаю взгляд на свою грудь, находя подтверждение брошенной насмешке и сильнее скручиваю футболку придурка в руках. Я знаю, что причина затвердевших сосков в холодном воздухе, а не в парне напротив, но жар унижения все равно подбирается к горлу и сковывает его болью. Ком разрастается и мешает мне глотать и даже дышать. А когда я слышу хор улюлюканья, то оказываюсь на грани того, чтобы с позором застегнуть свою ветровку и убежать со слезами на глазах.

Порыв прохладного ветра хлещет мои пылающие щеки, и я закусываю нижнюю губу изнутри, сдерживая рыдания. Делаю шаг в сторону, мечтая сбежать отсюда, но меня останавливает уверенное движение, и уже в следующее мгновение на моих плечах оказывается олимпийка, слишком быстро окутывающая меня древесным ароматом парфюма, сигаретным дымом и жаром тела хозяина этой самой олимпийки.

Втянув носом воздух, я несколько раз моргаю, избавляясь от жжения в глазах, и только потом поднимаю голову и понимаю, что это сделал… незнакомец с прозвищем Багира.

Я делаю еще один глубокий вдох и прерывистый выдох.

На его красивом лице появляется ухмылка, вот только в ней совершенно нет веселья, точно так же как и во взгляде опасных глаз, разбирающих меня по кусочкам.

– Что? Понравился? – спрашивает он самодовольным тоном, не разрывая со мной зрительного контакта. И я не знаю откуда у меня взялась смелость смотреть прямо в его хищные глаза, игнорируя напряжение, стремительно нарастающее в моем животе.

– Может, посмотрим на ее сиськи без всей этой мишуры? – снова вмешивается тот придурок, и мои невыплеснувшиеся слезы вспыхивают яростью в крови, лишая напрочь инстинкта самосохранения. Потому что я перевожу взгляд на имбецила с пирсингом и изо всех сил швыряю в него его же футболку, шипя сквозь зубы:

– Может, ты пойдешь нахрен, придурок?

Дальше все происходит слишком быстро, чтобы я смогла хоть как-то избежать столкновения. Вот его глаза вспыхивают желанием придушить меня, а вот он уже практически впивается пятерней в мою шею, но второй незнакомец одним рывком прячет меня к себе за спину.

– Эта сука…

– Достаточно, Гор.

_______________________________

ЛИСТАЕМ ДАЛЬШЕ »»»»»

1.3

Я охаю и, раскрыв рот, начинаю быстро хватать воздух, выглядывая из-за своего «щита».

Придурок пыхтит от возмущения и хмуро смотрит на парня с прозвищем Багира, лица которого мне не видно. В отличие от того, что сейчас напротив меня. Ноздри придурка раздуваются так сильно, что я удивляюсь тому, как кольцо в его носу остается на месте. Потом парень кивает несколько раз и его губы кривит ухмылка, которую он стирает большим пальцем, выплевывая раздраженно:

– Что мы будем делать с ней, Багира?

Пауза.

– Не мы, а – я, – бросает ровным голосом незнакомец со шрамом и поворачивается ко мне, изучая меня с таким интересом, словно я жертва, которую он намерен затащить в глубины своих темных фантазий.

Но почему я? Что ему нужно от меня?

Багира. Черная пантера. Крупное хищное животное. Ему подходит это прозвище.

И если я думала, что придурок высокий, то я ошибалась, потому что сейчас я в полной мере понимаю, насколько Багира превосходит его в росте, по-настоящему возвышаясь надо мной.

Я пытаюсь дышать ровно. Но у меня не получается.

– Мне… мне пора домой, – я сглатываю и снимаю со своих плеч его олимпийку. – Спасибо…

– Рано тебе домой, – непринужденно перебивает он, протягивая руку и захватывая длинными пальцами локон моих волос, отчего у меня перехватывает дыхание. – Ночь только начинается, куколка. Мне скучно, а с тобой… может быть весело, – его пальцы потирают мои волосы, и я удивляюсь, почему они еще не воспламеняются в его руке. – Мне нравится, – задумчиво произносит он и наклоняется так, что его горячее дыхание касается моего уха: – Я хочу знать, какие звуки будут вылетать из твоего милого ротика, когда я намотаю твои волосы на кулак и буду трахать тебя сзади.

Мой рот вытягивается в удивленной букве «О», а щеки вспыхивают с такой силой, что я чувствую жжение на коже. Кажется, они сейчас горят как два факела.

– Воу… – из меня вырывается истеричный смешок: – Эм… – я давлюсь очередным смешком и кладу его олимпийку на барную стойку, бросая взгляд в сторону танцпола в попытке найти Лесю или хотя бы ее брата. Но увы… я не вижу их. И мне приходится снова посмотреть на парня, присутствие которого подавляет меня. Возможно, это все из-за того, что он до сих пор трогает мои волосы. – Ты знаешь, я не хочу показаться… грубой, – я натягиваю пластмассовую улыбку, после чего неловко собираю свои волосы в хвост и убираю их на другой бок, подальше от странного незнакомца. Правда одна прядь по-прежнему остается в его пальцах. Я прочищаю горло и стараюсь говорить уверенней: – Все это мило и… спасибо, что ты остановил своего дружка, но я, пожалуй, пойду…

Он дергает меня за прядь, и я обрываюсь на полуслове тихим оханьем. Это было больно, черт возьми. Но то, как вспыхнули его бесовские глаза, тревожит меня куда больше.

– Не обольщайся, милая. Я остановил его только потому, что захотел тебя себе, – незнакомец равнодушно пожимает плечами: – Никаких благородных помыслов.

Твою мать…

Нервная улыбка трогает уголки моих губ.

– Что ж… Ладно. Как скажешь, – я отстраняюсь настолько, что моя прядь натягивается между нами, но, к моему удивлению, парень позволяет ей выскользнуть из своих длинных пальцев. Я не могу сдержать стон облегчения и, перед тем как развернуться ,чтобы сбежать, торопливо бросаю ему: – Мне правда пора. Повеселись тут без меня.

Но я не успеваю сделать и шага, как земля уходит из-под моих ног, и я с визгом приземляюсь животом на крепкое плечо.

– Что ты… Пусти! – я пыхчу, упираясь руками в его спину и пытаясь сползти с плеча, но меня останавливает жесткий шлепок по заднице. – Ай! Ты совсем боль… – еще один шлепок, от которого у меня перехватывает дыхание, и я безвольно повисаю на его плече, привыкая к новой вспышке жжения на ягодице, пока меня несут в неизвестном направлении.

– Я же сказал, куколка. Ночь еще только начинается.

1.4

Сильные пальцы незнакомца сжимают мою руку, пока мы идем по пляжу в неизвестном направлении.

Звуки музыки уже так далеко, что я почти ее не слышу. Или, может быть, я не слышу ее из-за гула хаоса в голове.

Я вообще больше не могу адекватно воспринимать реальность. Она искажается, и я уже не понимаю, где хорошо, где плохо.

Все мое тело гудит от непонятных, прежде незнакомых мне эмоций. И это далеко не страх. То, что происходит со мной сейчас, это определенно что-то другое.

И абсурдность ситуации в том, что, кажется, я невольно начинаю подыгрывать происходящему.

Вообще, у этого ненормального просто удивительная способность вести себя как ни в чем не бывало. Будто все в порядке вещей и он не сделал ничего из ряда вон выходящего: не унес меня на плече черт знает куда, как какой-то варвар.

И тот факт, что меня ничего из этого не приводит в дикий ужас, хотя по идее как бы должно, – ломает всю мою невинную логику.

Нет, я пыталась кричать и брыкаться, чтобы хоть как-то привлечь внимание толпы. Но никто. Ни единая душа даже не попыталась спасти меня или хоть как-то помешать этому ненормальному. Напротив. Люди любезно расступались перед ним и сопровождали свистом и улюлюканьем, будто я долбанный трофей.

Что не так с этим миром?

Или, может быть, это со мной что-то не так?

Потому что, когда он возвращает меня в вертикальное положение и позволяет наконец передвигаться пешком, я принимаю это за подарок судьбы. Ну это мог быть подарок, если бы не собственническая хватка, сжимающая мою ладонь.

Но все-таки идти ногами куда удобней, чем безвольно висеть на его твердом плече.

Тем не менее… наша молчаливая прогулка начинает мне надоедать.

– Может, ты уже наконец отпустишь меня? – выдыхаю капризно я, нарочно не поспевая за его широкими уверенными шагами.

– Нет.

Я жду какого-то продолжения объяснений, но его сухой ответ перебивают звуки ветра и маленьких волн, разбивающихся о камни.

– Я могу хотя бы узнать, почему твой изощренный мозг выбрал меня?

– Потому что таким, как ты, не место на моих вечеринках.

Воу, прозвучало немного грубо. А потом до моего заторможенного мозга доходит смысл его слов. Черт.

– Твоих? То есть это твоя вечеринка? Так ты один из… – я замолкаю, проглатывая последние слова.

– Ну же, продолжай, – впервые за последние двадцать минут в его голосе пробуждается мрачный интерес. – Кто же я?

– Я не знаю, – отвечаю немного раздраженно. Он пытается меня запугать или что?

– Ты не знала на чью вечеринку идешь? – он хмыкает, резко сворачивая на лесную тропу. – Ты всегда ведешь себя так безрассудно?

Эм… судя по тому, что я прямо сейчас иду с незнакомцем в лес, безрассудно – это очень мягко сказано.

– Нет, я просто пришла за компанию, – отвечаю я немного растерянно. – Куда мы идем?

– Не отвечай вопросом на вопрос. Это не так работает, куколка. Сначала ответь на мой.

Я немного выхожу из себя и впиваюсь в его руку ногтями.

– Я понятия не имею, кто ты и кто твой дружок. Просто моя подруга говорила, что эту вечеринку устраивают избалованные мажоры, – выплевываю ему в спину, пока он ведет меня по узкой витиеватой тропинке.

Но внезапно он останавливается и поворачивается ко мне, позволяя увидеть веселый блеск в его глазах.

– Избалованные, значит?

Киваю неуверенно, сбитая с толку сменой его настроения. А потом он начинает смеяться. Звук глубокий и гортанный, и он плохо влияет на уровень эстрогена в моей крови. Никогда прежде я не зависела так от чьего-то смеха. Может быть, потому что в моей жизни не так много людей, которые балуют меня этим звуком? Не знаю. Но прямо сейчас мне хочется слушать его как можно дольше. Подождите… у меня что, стокгольмский синдром?

– Что смешного? – огрызаюсь я, в первую очередь злясь на себя.

– Это самое безобидное, что когда-либо говорили о нас, – незнакомец проводит языком по ровному ряду белых зубов, искривляя губы в коварной ухмылке. – Что еще тебе рассказывала подружка?

– Ну… больше ничего интересно.

Он прищуривается, подтягивая меня ближе к себе и вынуждая каждую мышцу в моем теле прийти в напряжение.

– Неужели?

Я упираюсь одной ладонью в его грудь.

– Слушай, давай вернемся к тому, что происходит… между нами. Ты ведь не думаешь, что я всю ночь буду гулять с тобой?

– Нет. Я не планирую всю ночь гулять с тобой.

Я нервно улыбаюсь.

– А можно узнать, что ты планируешь?