Текст книги "Долго и счастливо"

Автор книги: Маруся Карасева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

   Что-то здесь было не так. С трудом подняв голову, Сандер огляделся. Вокруг оказалось мило и зелено; лес шумел, птицы пели, а солнце сияло в кружевных кронах деревьев, точно золото.

   Спохватившись, Сандер судорожно ощупал карманы: золотой кулон, якорь, как назвал его хилер, был на месте. Уже неплохо. Сандер с облегчением выдохнул – и наконец-то понял, что не так.

   Его тело было живым. Легкие расправлялись и сжимались от дыхания, спина болела от удара, а сердце стучало в груди взволнованно и быстро. Поднявшись на ноги, Сандер лихорадочно ощупал себя. Кожа на лице отозвалась на щекочущее прикосновение пальцев легким зудом, а сердце ощутимо стукнулось в ладонь. Закрыв глаза, Сандер с наслаждением вдохнул сладко пахнущий цветами воздух, задержал его в легких до тех пор, пока их не начало распирать, и только потом медленно выдохнул. Смех щекотал его изнутри, словно пузырьки шампанского, а от волнения и гипервентиляции кружилась голова. Это было просто невероятно! Как же так получилось, что он снова жив?

   – Ух ты, – сказал он восхищенно. – Вот так мир у тебя, Василиса!

   Словно в ответ на его слова небо вдруг потемнело, а среди ветвей завыл ветер. Похоже, погода здесь менялась очень быстро. Подняв голову, Сандер посмотрел вверх, прямо на тучу, повисшую над его головой. Тяжелая капля ударила его в лоб, словно плевок.

   – Вот черт!

   В ответ туча моментально обрушилась дождем. Мир явно заметил чужака и начал наступление. Нужно было спешить. Опустив голову, Сандер быстро пошел между деревьями, надеясь выйти из леса прежде, чем васино сознание успеет простудить его до смерти. Но выбраться оттуда оказалось непросто: казалось, на его пути вырастают все новые стволы, а ветки цепляются за одежду, не позволяя двигаться вперед. Впрочем, в целом все было не так уж и плохо: если это единственная преграда, которая встанет у него на пути, он, пожалуй, прорвется... Однако, неожиданно провалившись по колено в жидкую грязь, Сандер был уже не так в этом уверен.

   Дождь все усиливался, перед глазами стояла настоящая пелена воды, и понять, куда нужно было идти, было решительно невозможно, но он упрямо шагал вперед, справедливо полагая, что лес не бесконечен и рано или поздно он выберется на какое-нибудь ровное место и решит, где искать Василису.

   Он шел и шел, – молча и не поднимая головы, – когда вдруг ощутил, что дождь начинает стихать. Капли падали все реже и реже, пока вовсе не прекратились. Снова выглянуло солнце, и Сандер заметил, что деревья здесь растут реже, а впереди виднеется большой просвет. Прибавив шагу, он выбрался на большую поляну. Впереди виднелся холм, усыпанный, точно грибами, одинаковыми белыми домиками под соломенными крышами. Наверняка Василиса была в одном из них, подумалось Сандеру, а значит, идти оставалось совсем недалеко.

   Его мысли прервал шорох за спиной. Резко повернувшись, Сандер никого не увидел, однако сердце тревожно забилось. Увы, здесь он не мог приблизиться к источнику звука мгновенно – его вампирские способности остались в другом мире. Затаив дыхание, Сандер прислушался. Звук повторился с другой стороны.

   – Кто здесь? – поинтересовался он.

   Шум усилился – теперь шуршало со всех сторон, и в дополнение к этому слышался не то шепот, не то тихий смех.

   – Эй, хватит уже, – сказал Сандер. – Я пришел с миром. У меня нет оружия. Мне только нужно кое-что передать одному человеку – и я тут же уйду.

   Непонятные звуки стали громче. Подняв голову, Сандер на секунду застыл от удивления. Теперь он понял, что это шуршало и хлопало. Крылья. Отовсюду на поляну спускались крылатые серебристые кони с рогом во лбу. Вид у них был был далеко не мирный – они грозно раздували ноздри и били в воздухе копытом, словно готовясь наброситься на незваного гостя. Сандер отступил в сторону леса. Похоже, его дружеская речь не помогла.

   – И куда это ты собрался? – раздался из-за спины глумливый голос.

   Обернувшись, Сандер обнаружил здоровенного единорога. Вблизи его рог казался еще более острым.

   – Говорящий единорог, – проснулся в Сандере Капитан Очевидность. – Ну надо же, какая у тебя фантазия!

   – Это ты с кем сейчас разговариваешь? – бесцеремонно поинтересовался крылатый жеребец. – Явно не со мной, так?

   – С Василисой, – признался Сандер. – Ты ее знаешь? Она создала этот мир.

   – О, – важно кивнул единорог. – Василиса. Слышал, слышал... А ты откуда ее знаешь?

   – Мы жили вместе, – объяснил Сандер. – Раньше. До того, как она здесь застряла. – Краем глаза он заметил, что кольцо единорогов вокруг него все сжимается. – А ты случайно не знаешь, где ее найти?

   – Случайно знаю, – единорог поковырял копытом землю. – Она на главной площади города, – это с другой стороны леса. Наверное, прямо сейчас ее народ присягает ей на верность, узнав, что именно Василиса создала этот мир.

   – Первое публичное выступление перед подданными, – понимающе кивнул Сандер. – Да, это важный момент. Думаю, я пойду туда – может, успею захватить хотя бы часть ее речи...

   Он сделал шаг в сторону, намереваясь обойти единорога, но тот моментально выставил в его сторону свое острое оружие.

   – Увы, этого я позволить не могу, – просто сказал конь.

   Взглянув на его рог, Сандер решил не спорить.

   – Ну хорошо, – согласился он. – Тогда я побуду здесь, а ты передай Васе, что я ее жду. Она может не торопиться – тут вообще-то довольно славно...

   Единорог снова покачал головой.

   – Так тоже не пойдет.

   – Почему? – удивился Сандер.

   – Потому что я не могу тебя тут оставить, – объяснил он, понижая голос до тайного шепота. – Я все же, как-никак, начальник местной охраны. Все эти единороги смотрят на меня снизу вверх, и я должен подать им пример. Уж извини, но ты первый нарушитель с тех пор, как я получил свою должность. Так что мне придется тебя убить. Сам понимаешь, ничего личного! Мне просто нужно поддерживать свой авторитет.

   Сандер кивнул.

   – Я понимаю, – сказал он. – Меня, в общем-то, об этом предупреждали, но я все-таки надеялся как-нибудь выкрутиться.

   Единорог взглянул на него с сочувствием.

   – Увы, это не получится.

   Сандер оглянулся вокруг. И почему раньше он думал, что единороги – это хрупкие, неземные существа, беззаветно преданные высшим силам? С другой стороны, если подумать, они служат своей хозяйке, а он – всего лишь захватчик, ворвавшийся в чужой мирой силой.

   – Могу я попросить тебя кое о чем? – поинтересовался Сандер. – В качестве последней воли приговоренного.

   Единорог кивнул.

   – Конечно. Только давай скорей, а то мое войско уже нервничает.

   Сандер достал из кармана тяжелый круглый кулон на длинной витой цепочке из золота и серебра.

   – Передай это Василисе. Прощальный подарок.

   Единорог немного подумал, а потом склонил голову ниже.

   – Так уж и быть, надень мне на рог. Вот так... Мне идет?

   – Очень, – уверил его Сандер, застегивая цепочку. – И спасибо.

   Тот мотнул головой.

   – Да не за что. А теперь отойди немного, чтобы я мог разбежаться...

   – Погоди, – Сандер прижал руки к животу, словно защищаясь. – Ты хочешь проткнуть меня насквозь?

   Единорог нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

   – Еще могу затоптать копытами. Выбирай!

   – Ох, – Сандер потер лоб. – Это сложно. А что ты посоветуешь?

   Тот на секунду задумался.

   – Ну, если проткнуть – умрешь от потери крови примерно минут за десять; за полчаса, если сумеешь зажать рану. А если уж топтать, то до до смерти. Это быстрее, но, мне кажется, больнее. Да и труп будет потом жутко выглядеть. Я бы на твоем месте выбрал рог – вдруг Василиса все-таки захочет на тебя взглянуть?

   Сандер вздохнул.

   – Ну, значит, рог.

   – Вот и договорились, – единорог отступил, прицеливаясь. – Внимание! – крикнул он остальным. Кулон на его лбу полыхнул огнем в лучах солнца. – Этот человек – чужак! Он проник сюда обманом, а значит, заслуживает смерти!

   Толпа одобрительно зашумела, и единорог поклонился.

   – Давай уже, чертов рогоносец, – пробормотал Сандер. Умирать ему совершенно не хотелось, но оттягивать казнь оказалось еще мучительней.

   – Приговор вступает в силу немедленно и обжалованию не подлежит! – возвестил тем временем единорог. – Я сам приведу его в исполнение... – Ты готов? – едва слышно спросил он у Сандера.

   – Нет, – сердито ответил тот. – Как можно быть к такому готовым, ты, идиот?

   – Не надо так злиться! – возмутился единорог. – Я просто выполняю приказание высокого начальства.

   – Кстати, передай своему высокому начальству, что я не сержусь, – быстро проговорил Сандер. – И еще скажи ей, что я...

   Закончить он не успел: единорог нагнулся и из всех сил ткнул ему рогом в живот. Боль вспыхнула под сомкнутыми веками Сандера, точно ядерный взрыв. А потом наступила темнота.

Глава 16

   1

   Творчество – безусловно, одна из самых чудесных вещей на хоть на том, хоть на этом свете. Однако быть творцом в отсутствие благодарных зрителей – не дар, а наказание. Вот почему Василиса с восторгом ухватилась за возможность прогуляться с Ронаном по своему королевству: ей ужасно, просто до дрожи хотелось похвастаться своими владениями – и своими способностями.

   -...а вот такой домик я видела однажды в Швейцарии – у меня даже есть фотография на фоне... – тарахтела она, не давая Рону вставить слово. – Так, здесь у нас уголок фантазий – всякие киношные декорации, только в них действительно можно жить... А здесь, – смотри! – разные штуки, которые я придумала сама, потому что в жизни никогда такого не видела. Мне кажется, у меня определенно есть способности к архитектуре, как думаешь?.. А это сад как в центре Брюсселя – я ужасно люблю Брюссель и вообще Бельгию. Ты когда-нибудь бывал в Бельгии?

   – Пока не доехал, – признался Ронан, останавливаясь посреди сада и оглядываясь по сторонам с видом любопытного туриста. – Но теперь представляю, как там, – во всяком случае, представляю себе этот брюссельсий сад. Значит, вот как выглядит твой Эдем?

   Лицо Василисы на миг погрустнело, но она тут же отогнала связанные с Бельгией печальные воспоминания и улыбнулась.

   – Это всего лишь копия, – скромно сказала Вася. – Но, поверь, довольно точная. За исключением... ммм... за исключением единорогов. – Она махнула рукой в сторону рогатых коней, мирно пасшихся на лужайке.

   Ронан хмыкнул.

   – Как тебе вообще пришло в голову сделать из них охранников? Они же мирные, как бабочки!

   Василиса покачала головой.

   – Так говорят только те, кто никогда не имел дела с лошадьми, – авторитетно заявила она. – Ты вообще в курсе, до чего это хитрые, злобные, мстительные существа?

   – Нет, – пожал плечами Ронан. – Не в курсе. Но, думаю, ты все же немного преувеличиваешь их дьявольскую сущность.

   Вася взяла его за локоть и повернула в сторону крупного коня, все так же мирно щипавшего травку.

   – Вот, смотри, – сказала она, кивая на единорога. – У него весь рог в крови. Значит, он сегодня уже пустил его в ход.

   – Да ты что?! – заинтересовался Ронан. – И с кем он боролся?

   Вася подала плечами.

   – Да кто ж его знает? Может, подрался с другим единорогом из-за самки. А возможно, ко мне пытался прорваться чужак.

   – Чужак?

   – Ну да, – подтвердила Василиса. – Понимаешь, в мой мир нельзя ворваться силой – это мне рассказал как раз один единорог. Я должна лично пригласить того, кого хочу видеть. Видимо, это оттого, что у меня очень хорошо защищено сознание. Мне сто раз пытались стереть память, но ни разу ни у кого не вышло. Даже у моего бывшего, а ведь он и среди своих считается очень сильным телепа... – поняв, что ляпнула лишнего, Василиса оборвала саму себя посреди фразы и повернулась к Ронану. – Кажется, пора домой. А то твоя сестра наверное уже вся извелась.

   Вопреки ее опасениям, Рон кивнул как ни в чем ни бывало.

   – Наверное, – согласился он. – Ну тогда пойдем. – Но не успела Вася с облегчением выдохнуть, как он добавил. – Значит, твой парень – телепат? Интересно.

   – Бывший парень, – Василиса подняла палец, словно восклицательный знак. – Ну, я вообще-то во все это не верю, но у него неплохо получалось внушать окружающим свою волю.

   – И тебе тоже? – спросил Рон обманчиво спокойным тоном.

   – Что?! – удивилась Василиса. – Нет, ты что! Я же говорю, на меня это не действовало!

   – Откуда ты знаешь? – гнул свою линию Ронан. – Может, он как раз и внушил тебе, что ты все делаешь по своей воле.

   Василиса остановилась, словно натолкнувшись на невидимую преграду.

   – Какая чушь! – возмущено сказала она. – Сандер бы никогда так не сделал. Он, конечно, бывал ужасным мудаком, но внушать мне свою волю – это нет. Ведь он даже моей кро... Так, ладно, – заторопилась она, поняв, что снова ступает на опасную территорию. Рассказывать малознакомому парню о вампирах, которые ждали ее дома, было явно не лучшей идеей. Вдруг он решит, что она совсем сбрендила? А кому нужен сумасшедший бог? – Я тут вспомнила, мне нужно поговорить... ммм... с начальником моей охраны, да. Его зовут Люциус. А ты, наверное, не жди, я вряд ли заблужусь. Увидимся! – и, не дожидаясь реакции Рона, поспешила к стаду пасущихся единорогов.

   Она злилась сама на себя, не понимая, почему этот ирландец заставляет ее так нервничать. Может, из-за акцента? Василисе всегда нравился британский акцент. Так, стоп! Рон ей  не нравится. Он – просто чужой парень, и акцент у него не британский, а ирландский. Ирландский! А Ирландия – это не Англия.

   Помотав головой, она прибавила шаг, пытаясь выбросить из головы глупые мысли. Не стоит увлекаться кем-то, не выпутавшись до конца из прошлых отношений. Это может все осложнить... все на свете! Если, конечно, она все-таки выберется отсюда и снова увидит Сандера.

   – Люциус! – позвала Василиса, оглядывая абсолютно одинаковых на вид (если не считать половых признаков) единорогов. И почему она не наградила своего помощника каким-нибудь опознавательным знаком вроде звезды во лбу? – Ты где?

   – Здесь! – послышался неясный голос. Кто-то явно пытался говорить с набитым ртом. – За спиной.

   Василиса обернулась. Прямо за ней стоял Люциус. Рог у него был весь в крови, а во лбу что-то блестело – по всей видимости, та самая звезда, которую Василиса только что наколдовала.

   – Ты подрался? – спросила она вместо приветствия.

   – Нет, – с достоинством ответил Люциус, не переставая жевать. – Я наказал нарушителя и забрал у него трофей.

   – Вон оно что! – восхитилась Василиса. – Если честно, я так и думала. Ты такой смелый, Люциус! Назначаю тебя генералиссимусом! Кстати, трофей очень симпатичный. Что это?

   Единорог тряхнул гривой, и звезда во лбу блеснула.

   – Трудно сказать, – признался он. – Мне кажется, какой-то кулон. Нравится?

   – Очень! – сказала Василиса, разглядывая витую цепочку из золота с серебром. – Тебе идет!

   – Тогда дарю, – Люциус наклонил голову ниже, чтобы ей было удобнее забрать подарок. – Давай уже, забирай, пока я не передумал.

   – Нет, ты что! – Василиса даже отступила от неожиданности. – Это же твой трофей.

   – Да ладно, бери! – уговаривал единорог. – А то Цисса может подумать, что у меня роман на стороне. С тобой, например. Тебя когда-нибудь протыкали рогом?

   Василиса хмыкнула.

   – Она не посмеет. Но если ты всерьез хочешь подарить мне эту штуку, я, пожалуй, ее возьму. Спасибо!

   Под трагические вздохи Люциуса, явно в глубине души не желавшего расставаться с кулоном, она сняла украшение и положила к себе на ладонь.

   – Какое красивое, – сказала она, пальцем стирая капельку крови с цепочки. – Кстати, а что был это за чужак? Ну, которого ты убил?

   – Ну скажи, что я молодец! – хвастливо подхватил Люциус. – Чужак? Да кто его знает. Вроде как твой сосед – только я не понял, снизу или сверху.

   – Сосед? – удивилась Василиса, пытаясь сообразить, кто из ее соседей мог бы носить такой кулон. Выходило, что никто. – И зачем он пришел?

   – Понятия не имею, – единорог снова набрал полный рот травы. – Ммм, вкусно! У тебя отличная трава, Василиса! Тебе это когда-нибудь говорили?

   – Спасибо, – рассеяно ответила она. – Правда, это какой-то сомнительный комплимент. А как он выглядел?

   Люциус закатил глаза.

   – Обычно, – сказал он, тяжко вздыхая. – Уродливый, как все люди... Ну, разумеется, кроме тебя, моя госпожа! – поторопился он добавить, увидев, как Вася предупреждающе поднимает бровь.

   – И он сказал, что мы были соседями? – снова уточнила она. – Именно такими словами, да?

   – Да, – Люциус явно начал терять терпение. – Сказал, что вы жили вместе. А теперь, если у тебя нет ко мне других дел, я бы хотел вернуться к своему обеду.

   Сердце Василисы, кажется, остановилось. Пару секунд она просто смотрела прямо перед собой, а потом вдруг села в сочную зеленую траву.

   – О господи, Люциус, что ты наделал, – сказала она упавшим голосом. – Что  я наделала! – Василиса невидящим взглядом уставилась в открытую ладонь. Как она могла быть такой слепой? Ну кто еще мог принесли ей такой кулон? Кто, кроме Сандера? – Где он? – крикнула она так, что в небе замерли птицы, а единороги на полянке присели. – Где он, Люциус?

   По всей видимости, ее тон произвел на него впечатление.

   – Что, что я наделал? – заторопился он. – Я только защитил тебя, как и полагается!

   – Помолчи! – оборвала его Василиса. – Где ты его оставил?

   – У границы леса, – быстро сказал Люциус. – Слушай, я просто не понимаю, что я тако...

   Но тут ее лицо потемнело так, что ему сразу стало ясно: он сделал что-то абсолютно ужасное. Более того – совершенно недопустимое.

   – Заткнись! – прогремела она, подтверждая его самые худшие подозрения. – На колени!

   Единорог рухнул рядом с ней, как подкошенный. Схватившись за его гриву, Василиса моментально вскочила на спину Люциусу и с силой ударила его пятками в бока.

   – А теперь – вперед!

   2

   Сознание возвращалось волнами. Сначала Сандера словно придавило звуком, потом в глаза ударил свет, а затем обрушилась боль. Она была совершенно невыносимой – казалось, каждую клеточку скручивало даже от при попытке вздохнуть. Он уже и забыл, до чего это мучительно – быть живым. В легких клокотало от крови, а перед глазами дрожала алая пелена. Отчаянно пытаясь снова не уплыть в темноту, Сандер слегка приподнялся и посмотрел вниз. Его футболка и джинсы, а также трава вокруг были алыми от крови. Черт, ее было просто головокружительно много! От этого вида, а может, кровопотери, его вдруг замутило, а желудок свело спазмом.

   Казалось бы, двести лет вампирского существования должны были приучить его к подобным видам, однако кровь, которую Сандер наблюдал в таком количестве, обычно была чужой. Его собственная, прохладная, густая и черная, текла медленно и лениво, точно смола, моментально застывая от соприкосновения с воздухом. Эта же, липкая, горячая и красная, была словно река, прорвавшая плотину. И она все текла, текла и текла, – неумолимо, словно песчинки в песочных часах. С каждой секундой его руки, зажимавшие рану на животе, слабели, шум в ушах усиливался, а сердце замедляло ход.

   Сандер чувствовал, что умирает, – на этот раз всерьез и навсегда. Это было невероятно и до жути глупо – умереть вот так, запертым в сознании человеческой девушки, которая настолько его ненавидит, что послала к нему отряд карателей-единорогов. Если бы кто-нибудь спросил его сейчас: ну зачем, зачем он поперся на верную смерть, – Сандер бы даже не знал, что ответить. Ни одна причина в этот момент не казалась ему достаточно убедительной.

   Вдвойне обидно было умирать, едва снова ощутив радость жизни. Очень кратковременную, правда, – Сандер даже не успел надышаться перед тем, как свалился в густую траву и начал поливать ее кровью.

   Глупо – глупо и смешно. Когда его друзья – и особенно недруги – узнают о том, как закончил свои дни Сандер Шварцтейн, они, наверное, будут смеяться так громко, что сдвинут земную ось.

   Его сознание путалось. На границе беспамятства и яви, где он дрейфовал на волнах, уплывая в глухую черноту, шумели деревья, слышалось пение птиц, а все удаляющаяся земля тряслась от топота копыт. Потом дрожь прекратилось, послышался сдавленный крик и кто-то позвал Сандера по имени. Он попытался открыть глаза, однако это оказалось непосильной задачей: его лодка уплывала все дальше и дальше от берега, а звуки сливались в неясный шум. Кажется, кто-то склонился над ним, поднял его голову и похлопал по щеке, пытаясь привести в чувство, но все это оказалось бесполезно. Еще один всплеск темной волны – и Сандеру вдруг понял, что видит свое тело сверху.

   Это не удивило его и не испугало – только показалось любопытным. Говорят, так бывает, когда душа отделяется от тела. Неужели у него все еще есть душа? Точнее, теперь уже  была.

   Присмотревшись к фигурам внизу, он узнал Василису, стоявшую на коленях в луже его крови, и единорога с окровавленным лбом. При виде Васи Сандер ощутил всплеск радости, но до того слабый и далекий, словно тот дошел до него эхом. Значит, его убийца все-таки привел свою хозяйку попрощаться, подумал он. Это хорошо.

   На этом картинка перед его глазами погасла – словно выключили телевизор.

   3

   – Он не приходит в себя! – Василиса с ужасом посмотрела на Люциуса. Ее руки и колени были в крови, и даже кончики длинных волос намокли и покраснели. – Помоги же мне, я не знаю, что делать!

   Тот попятился, стараясь не запачкать копыта.

   – А я, по-твоему, откуда могу знать? – удивился он. – Мое дело маленькое – защищать твой мир от захватчиков. А лечить раненых – это не по моей части!

   У Василисы вырвался звук, подозрительно похожий на рыдание.

   – Сандер, – в отчаянии позвала она, прижимая к себе его голову. – Пожалуйста, только не умирай! – Вася смахнула с лица Сандера намокшую от крови прядь волос. Его кожа была намного теплее, чем она привыкла. Здесь, в ее мире, он был не вампиром, а человеком, – живым и теплым. У него билось сердце, и он дышал, хотя при каждом вдохе у него в груди что-то клокотало и булькало. Сандер был здесь живым, а значит, и хрупким, как все люди. Одно ранение – и вот он уже умирает, по-настоящему, безвозвратно, навсегда. Это было так ужасно, что Василиса даже не могла до конца этого осознать и уж тем более – поверить в это.

   – Нет-нет-нет, не умирай! – умоляла она, целуя его в лоб, щеки, губы, словно ее любовь снова могла вернуть его к жизни. – Пожалуйста, не надо!

   Люциус издал какой-то звук, подозрительно напоминающий покашливание.

   – Зажми ему лучше рану, – посоветовал он, неловко переступая с ноги на ногу. – Может, протянет еще пару минут.

   Всхлипнув, Вася положила ладонь поверх окровавленной руки Сандера и с силой надавила, – не особенно, впрочем, надеясь, что он как-то отреагирует. Однако Сандер издал глухой стон и открыл глаза.

   – Твхггм, – сказал он.

   Василиса ахнула.

   – Ты очнулся? О господи, спасибо тебе! Сандер, я тебя люблю. Я хочу, чтобы ты это знал.

   В ответ раздался еще один стон.

   – Что, что? – тут же лихорадочно зашептала Василиса, приближая ухо к его губам.

   – Твою мать, – едва слышно, но очень ясно ответил Сандер. – Больно. Не дави так.

   – Но у тебя кровь хлещет, – объяснила Василиса. – Боже, сколько же тут крови!.. Ох, ну зачем ты сюда полез, а? Разве ты не знал, что это опасно?

   – Знал, – честно признался Сандер. Говорить было просто ужас до чего больно, однако роль умирающего героя не допускала слабости. – Но мне нужно было что-то... что-то тебе сказать.

   Василиса снова ощутила, как к глазам подступают слезы.

   – Тише, тише, – она погладила его по щеке, кусая губы, чтоб не завыть в голос. – Молчи, я знаю, что ты хочешь сказать: ты тоже меня любишь. Лежи спокойно, не разговаривай.

   – Нет, – возразил Сандер, пытаясь собраться с мыслями. – То есть да, но я о другом...

   Он на миг закрыл глаза, надеясь выпросить у смерти еще минутку. Васино лихорадочное бормотание его отвлекало, не позволяя сосредоточиться на главном. Сандер устал, – жутко, смертельно устал. Все, чего ему сейчас хотелось – перестать бороться и внова уйти в милосердную темноту. Но оставалась одна вещь, которую он так и не сказал... Одна очень, очень важная вещь... Интересно, что бы это могло быть?..

   – Помолчи, – слабо сказал он. – Ты мешаешь мне думать.

   Его слабеющее внимание привлек блеск золота на шее Василисы. Подняв окровавленную руку, Сандер коснулся цепочки.

   – Тебе понравилось? – спросил Сандер. – Я про кулон.

   Вытерев слезу, Василиса положила свою руку поверх его.

   – Очень, – искренне сказала она. – Такой красивый.

   И тут Сандер наконец вспомнил.

   – Это якорь, – с облегчением прошептал он. – Якорь!

   – Якорь, – повторила она непонимающе. В ее глазах по-прежнему плескалась паника. – Сандер, о чем ты говоришь? Какой еще якорь?

   – Якорь в нашу реальность, – сказал Сандер. – Ох, да хватит уже рыдать, Василиса! Сосредоточься и давай вытаскивай нас отсюда!