Текст книги "Артефакторика (СИ)"

Автор книги: Мару Толапытоуши

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Демоны?

– Тога? Ну уж нет, это то же платье.

– Альмы?

– У них все для крыльев приспособлено.

– Может, вампиры?

Я фыркнула, представив Ворха упакованного в сюртук и шляпу.

– Вот видишь. Так что остается только ваш мир.

– Логично, – я обтянула рубашку так, чтобы не были видны шорты, отчего-то не понравившиеся Айне.

– Пойдем обратно, – магистр поднялся.

Я оглянулась на речку, вздохнула, свернула свою майку, платье, и пошла за ним к дому.

Встречавшиеся нам оборотни останавливались и провожали нас недоуменными взглядами, а две девушки-подростки так и вовсе захихикали и спрятались за угол дома.

– Чего это они? – я прибилась поближе к магистру, чувствуя себя неуютно под такими изучающими взглядами.

– Понятия не имею, – пожал плечами он, едва сдерживая улыбку.

– Я рубашку наизнанку надела, что ли? – я потрогала швы, но, вроде, все было правильно, так что я потуже затянула шнуровку на вороте и поспешила в дом.

Айна как раз накрывала стол к завтраку, когда мы вошли.

– Ну наконец-то! – буркнула она, не оборачиваясь. – Моришь гостью голодом, она и к обеду вчера не вышла, и ужин пропустила, сразу наверх от вас, охламонов, убежала, – женщина повернулась и выронила тарелку, прижав руки к груди. – Святая праматерь!

Я спряталась за Ворха, предчувствуя гнев на свою голову.

– Ты что творишь, негодник?! – возмутилась Айна. – Почто над девочкой издеваешься?!

– Она сама рубашку захотела, – пожал плечами вервольф.

– А что с ней не так? – я снова нервно дернула шнуровку.

– Охламон! – Айна хлестнула сына ручником. – Пойдем, хорошая моя, переоденешься.

– Да что не так-то?

Женщина бросила на Ворха еще один гневный взгляд:

– Негоже тебе его рубашку носить, не заслужил он такой чести. У нас женщина мужнину рубашку носит пока беременная, как оберег для ребенка.

Я едва не сняла рубашку прямо на кухне, залившись краской. Но потом подумала и махнула рукой:

– Нет, платье хуже. Или в своей майке буду ходить, или в этом… Тут слишком жарко для байки или комбеза.

– Тогда уж лучше в этом. Ты не местная, похихикают и перестанут, – тяжело вздохнула она.

Спустившийся к завтраку некроманты клевали носами, явно проведя ночь на кладбище. Я дулась и нервно одергивала рубашку, принципиально решив ее не снимать, пусть Ворху будет стыдно. А Дашка с Трэсом ввалились на кухню с улицы только под конец завтрака, усталые, замученные, помятые и какие-то виноватые. Трэс вообще взгляда от пола не отрывал, а Дашка осторожно цеплялась за его руку, нервно кусая губы, будто ей было больно.

Рахо тут же зацепился взглядом за мою одежку, и я буквально увидела в его глазах комментарий к моему виду.

– Одно слово – и ты мне больше не друг. Я все уже знаю, подкололи без тебя, – я показала парню кулак.

А ведьмочка и сама молчала, быстро прошмыгнув наверх. Я даже удивилась такой поспешности. И пошла за ней, бросив подозрительный взгляд на сразу присмиревшего и погрустневшего Трэса.

– Даже спрашивать не буду, где ты ночевала, – начала я с порога комнаты и осеклась, а подруга поспешно прикрылась только что снятым свитером.

У меня буквально все нутро в узел скрутило, а сердце так и вовсе упало. На ней живого места не было. Шея, плечи, руки были покрыты свежими рубцами укусов, грудь и живот усыпаны синяками. Я так и села прямо на пол, где стояла. Почти такие же следы сводила мне мама после нападения медведя, тихо плача надо мной по ночам.

– Что случилось? – еле выдавила я шепотом.

– Ничего, Гер, не волнуйся. Все хорошо, у меня же мазь заживляющая есть, – Дашка покраснела и попятилась к кровати. – Он не специально, так получилось.

– Трэс?! – у меня это даже в голове не укладывалось. – Как же так?! Что он с тобой сделал?!

Ведьма покраснела еще больше, хоть, казалось, уже и некуда, и на лице ее появилась совершенно глупая улыбка:

– Ну как, как… Обыкновенно. Ты ж не маленькая. Да, он плохо себя контролирует, но я не жалею. Вот он теперь мучается, винит себя… Ты скажи ему, пожалуйста, что я в порядке, а то мне он не верит. Сказал, что никогда в жизни больше ко мне и пальцем не прикоснется.

Я продолжала смотреть на нее круглыми глазами. И, кажется, теперь полностью разделяла опасения Уфна насчет Ирвы.

– Даш, а ты действительно в порядке?

– Да, – ведьмочка кивнула и надела легкий гольф с длинными рукавами и высоким воротом. – Все хорошо, не переживай. Заживет.

Я сглотнула ставший в горле ком, поднялась и медленно спустилась вниз. Трэс встретил меня виноватым взглядом.

– Все хорошо, не переживай, – я постаралась выдавить улыбку, но получилось плохо. – Ничего страшного ты не сделал, Даша в порядке.

На мгновение воцарилась абсолютная тишина, даже кузнечик под окном заткнулся, а после Ворх резко схватил Трэса за шкирку и выволок на улицу. Кузнечик застрекотал снова.

– Да что же это за беда с вами?! – Айна взяла полотенце, кувшин воды, пучок каких-то трав, висевших над печью, и пошла наверх к Дашке.

Я осталась стоять на месте, не зная, куда бежать в первую очередь: помогать лечить подругу или спасать друга от гнева куратора. В итоге забежала наверх, быстро оценив обстановку и поняв, что моя помощь там не нужна, и пулей рванула спасать Трэса.

Нераны метались по кухне, ничего не поняв, но страстно желая помочь.

– Айда за мной, будем втроем Ворха держать! – махнула я им рукой и выскочила на улицу. Подходивший к дому Рур тут же услужливо указал на реку, даже ничего не спрашивая.

У реки я остановилась и перевела дух. Кажется, Рахо был еще жив, если верить побулькиванию. Магистр методично макал его головой в воду, стоя в реке по пояс, а Трэс и не думал сопротивляться, покорно принимая кару.

– Головой будешь думать в следующий раз, выхухоля кусок, – цедил Ворх сквозь зубы между обмакиваниями племянника. – Я тебя остужу, если лишняя кровь к мозгам прилила. Ты надеялся без травм обойтись, щенок? Я тебе сейчас устрою травмы.

Я выдохнула с облегчением:

– Всем спасибо, война окончена, – я хлопнула Ири по плечу, – они тут сами разберутся.

– Может, все-таки вмешаешься? – осторожно подтолкнул меня к воде Ари. – Утопит же.

– Не утопит, просто воспитывает, – отмахнулась я. – Мне и самой очень хочется так сделать. Причем с Дашкой. Не может быть, чтобы Трэс был инициатором, он всегда трезво оценивал свои силы и сам говорил, что не тронет ее.

– Ну серьезно, Герка, спасай, – возмутился Ари. – Потом Дашку топить будешь.

– Ладно, – я тяжело вздохнула и пошла в воду спасать нерадивого героя-любовника.

Я с опаской тронула явно увлекшегося Ворха за плечо:

– Ну хватит уже, он и сам понимает, что не прав. Отпусти его.

– Он ведь мог ее серьезно покалечить, – вервольф в очередной раз макнул его в воду.

– И он об этом знает, – я осторожно убрала его руку с затылка парня. – Успокойся, ничего непоправимого не случилось. Поверь, он уже не повторит такую ошибку.

– Конечно, не повторит, если я ему голову откручу.

– Не надо. Пойдем, ему и так плохо, – я легонько толкнула вынырнувшего Трэса в сторону Неранов и потянула магистра за руку к берегу. – Он сам себя наказал. Тебе такое разве не знакомо? Когда натворишь что-нибудь, от чего потом стыдно и тошно, и вообще умереть хочется. И, кажется, если бы наказал кто, то стало бы хоть немного легче… Но не становится, потому что будешь ненавидеть себя всю жизнь за это… И не исправить уже ничего… Потому что он умер…

– Тебя бы головой макнуть, – Ворх взял уже меня за затылок, но нет, не макнул, а прижал к себе, потому что я уже заливалась слезами. – Да, знакомо. Тебе, вижу, тоже. Расскажи, станет легче.

– Я с отцом поругалась прямо перед тем, как он погиб, – всхлипнула я. – Мне было так стыдно за то, что я сказала… И теперь я уже никогда не смогу попросить прощения за это.

– Думаю, он простил тебя сразу же.

– Нет. Такое нельзя ни простить, ни забыть. Через год после исчезновения Андрея я хотела поступить в Школу магии, но отец категорически запретил. И я сказала ему, что лучше бы я была приемной, потому что родной отец точно понял бы меня и отпустил. А теперь, наверное, я и вправду была приемной… Как же больно я ему сделала…

– Простил, не сомневайся, – вервольф приобнял меня за плечи и развернул к берегу. – Пойдем, пока я не вернулся к воспитанию этого выхухоля.

Братцы-некромантцы мялись на берегу с мокрым как квач Трэсом и неловко отводили глаза, будто стали свидетелями чего-то, не предназначенного для их глаз. Они не знали об этом позорном моменте моей жизни.

– Простите, – я остановилась рядом с ребятами, – мне жаль, что вы это слышали.

– Герка, ты не виновата, – замялся Ири. – Это мы плохие друзья, раз не знали о тебе всего. Ты ведь всегда в курсе наших терок с родителями и поддерживаешь в трудную минуту.

– Это было давно и это нельзя исправить. Так что забудьте, – махнула я рукой, утерла глаза и пошла обратно к дому. Там еще потрепанную Дашку поругать надо.

– А что натворил ты? – особо не ожидая ответа, полюбопытствовала я у поравнявшегося со мной Ворха.

– Я предал женщину, которую любил больше жизни, – через пару секунд колебаний ответил он. – Причинил боль и бросил. Просто сбежал, потому что боялся увидеть то, что натворил.

Я тяжело вздохнула и уставилась под ноги, так как на порог соседнего дома как раз вышла Зора и с волнением смотрела на приближение мокрого и малость побитого сына.

– Кажется, я понимаю тебя, – я все же заставила себя поднять голову и смотреть прямо. – Когда-нибудь она обязательно простит. Наверное, тебе просто стоит поговорить с ней честно. У тебя, во всяком случае, есть такая возможность.

– Ты такая неопределенная, что меня это порой пугает, – как-то странно покосился на меня вервольф. – Вот вроде ненавидишь, но помогаешь. Обижаешься, но сочувствуешь. Боишься, но соглашаешься. Это немного сбивает с толку.

– Меня тоже, – я остановилась на крыльце и оглянулась на понуро плетшихся следом парней. – Раньше все было прямолинейным и черно-белым, как они. А с тех пор, как Риен разбудил моего Зверя, все как-то резко стало запутанным и серым. Я чувствую себя шизофреничкой, но я над этим работаю.

– Ты привыкнешь к тому, что Зверь не всегда с тобой согласен, – магистр тоже оглянулся. – Иди, помоги Дарье, а я здесь разберусь.

– Хорошо, – я вошла в дом и сразу направилась на второй этаж. Такая мелочь, как мокрая одежда меня не волновала.

Дашка спала, свернувшись клубочком, а рядом сидел Рур и водил над ней рукой с пучком какой-то травы, подозрительно похожей на обычную петрушку.

– Вы целитель? – на всякий случай уточнила я.

– Нет, я шаман, – проникновенно, как совсем тупой, напомнил Рур, лукаво улыбаясь. – У нас совсем другие методы. Мы общаемся с душами и духами, а уже они помогают живым. У твоей подруги ранена душа. Меньше, чем тело, но эта рана опаснее, она будет расти и поглотит всю ее душу, если ее не вылечить.

– Вы ведь поможете, да? – я села на соседнюю кровать, где тихонько сидела Айна с Дашкиной заживляющей мазью.

– Я уже помогаю, – он продемонстрировал пучок петрушки и вернулся к своему занятию. – Тебе тоже не мешало бы подлечиться. На твоей душе есть шрамы, которые кровоточат и не дают тебе разбить собственную скорлупу страха.

– Я как-нибудь справлюсь. Главное, вылечите Дашку, пожалуйста.

– Не волнуйся, вылечу. Айна, идите вниз с Герой, пусть она отдохнет перед церемонией.

Я не стала спорить и спустилась вместе с женщиной, послушно выпила чашку липового чая и легла в ее комнате. На душе скребли кошки, массово полезшие из растревоженных ран. Я давно не вспоминала отца, и чувствовала себя виноватой за это. Я не знала, где Андрей, не могла его найти, и страдала от этого. Я старалась держаться нейтрально к Ворху, но мне болело сердце каждый раз, когда я узнавала об очередной его лжи. И как мне вообще с ним нормально общаться, если какая-то нездоровая часть меня любит его? Да, он оказался неженат, но ведь у него есть любимая женщина и просто женщина, на кой ему еще и проблемный ребенок, которым он меня считает? Это больно. И вообще, если уж быть с собой честной и верить логике, то проще всего ему было бы кормить артефакт незаметно, если бы он тогда в больнице не отшатнулся от меня. Какая ему, по сути, разница, чем вызвана моя тяга, если это на руку? Спал бы со мной и кормил артефакт в любое удобное время. Но нет, даже для дела он на это не пошел, значит, я ему действительно настолько неприятна. Хотя, спасибо ему за это, не так больно было узнать правду.

– Поспала бы ты, – в очередной раз заглянувшая ко мне Айна поняла, что я просто второй час лежу и смотрю в потолок. Она бросила взгляд на мою шею и удивленно изогнула бровь, – Или еще что-то случилось, о чем я не знаю?

– Нет, что Вы, – я поспешно поправила снова распустившуюся шнуровку, пряча старый шрам на левом плече. – Это очень старая история.

– А эта история поновее, да? – она со снисходительно улыбкой указала на правое плечо.

– Да, – я смутилась и отвернулась к стенке. – Ничего страшного, на мне быстро заживает.

– В стаю пришли Ирва и Уфн. Раз уж ты не спишь…

Я тут же вскочила, обрадованная новостью, и побежала искать их. На улице было как всегда немноголюдно. Вернее, немногооборотнево. Я оглянулась, подумывая, откуда бы начать поиски, но ко мне подбежал и ткнулся носом в руку светло-серый щенок, довольно крупный, но все же щенок.

– Эй, ты чей такой хороший? – по магическому фону я понимала, что это оборотень, но опознать его все равно не могла.

Щенуля привстал на задние лапки и вздрогнул всем телом, начав трансформацию. Пара секунд, и передо мной уже стояла Вару, улыбаясь во все зубы и поправляя светлое платьице:

– Привет! Как Даша?

– Нормально, – я смутилась, было неловко, что она в курсе таких вещей.

– Да ты не переживай, – махнула ручкой малышка будто на все сразу.

– За Трэса я теперь больше переживаю, – хмыкнула я, взяла ее за руку и просто побрела вперед по тропинкам.

– Они сами разберутся. Все в итоге будет хорошо. Ты Уфна ищешь? Пойдем, покажу, где он.

– Пойдем, – обрадовалась я.

Кай рванула вперед, заставив и меня бежать.

– А почему мы так спешим? – удивилась я.

– Чтобы ничего интересного не пропустить!

– Резонно, – согласилась я.

В одном из домов на самой окраине царил полный бардак. Из окна на втором этаже летели перья, все двери были нараспашку, оттуда доносились крики и беготня. И грозный рык.

– Бушует, – усмехнулась Вару. – Иди, успокой.

– Почему вечно я успокаиваю? – возмутилась я.

– Потому что можешь.

Я тяжело вздохнула и вошла. Первым в глаза бросился Уфн в частичной трансформации, крушащий стол. Вторым в поле зрения оказался рослый блондин с разбитым в фарш лицом и явно сломанной правой рукой, за этим самым столом и пятившийся к противоположной двери. А третьей оказалась Ирва с ссадиной на скуле и немного припорошенная перьями, все произошедшее своим видом и пояснив. Ну и пару свидетелей из соседей, не спешивших вмешиваться, судя по всему.

– Рис! – я бросилась наперерез здоровяку. – Рис, прекрати!

И практически повисла на его руке. Горилл замер, смерил меня хмурым взглядом, поставил на пол, развернул и подтолкнул к двери.

– Ну уж нет, – я повернулась обратно и встала на обломках стола. – Вот убьешь его, потом стыдно будет. И да, я помню, какие вы шовинисты, но ты ведь не будешь злиться на сестру? Мин, это кто? – кивнула я через плечо на блондина.

– Отец, – тихо ответила она, боясь двинуться с места.

– Ну, не будешь же ты тестя убивать, в самом-то деле, – возмутилась я. – Даже если он абсолютный мудак.

Сзади раздалось шипение.

– А Вы, уважаемый, – процедила я, едва сдерживая ругательства, – не смейте поднимать руку на Мин. А то я и вторую для симметрии предложу Вам сломать, а он совсем не против, – я кивнула на Уфна. – В чем дело вообще?

– Спуталась с этим… И посмела заявиться домой, нарушив волю родителей, – шипел папаша.

– Ну, предположим, воля Ваша так себе. А Уфн просто прелесть, особенно когда его никто не злит, так что начинайте гордиться зятем. И радоваться за единственную, между прочим, дочь.

Папаша немного стушевался и опустил глаза.

– Серьезно, не Вам же жить с Уфном, так и не вмешивайтесь. Не один Ваш клан в плачевном состоянии, так что хватит мучить дочь. Кстати о плачевном. Давайте целителя позову, а то с такой… физиономией на свадьбе стоять будете.

– Много ты понимаешь, соплячка, – он отвернулся, поднял чудом уцелевший стул и устало на него опустился.

– В физиономиях? Не визажист, конечно, но это явно не норма.

Отец Ирвы фыркнул и утер стекавшую по щеке кровь:

– Мы все просто прекратим существование. Души слишком долго ждут перерождение, они забывают о своем прошлом и растворяются в Эфире.

– Со своей стороны обещаю сегодня очень постараться на обряде, раз уж я названная сестра этого здоровяка, – я обернулась и погладила уже успокоившегося горилла по руке. – А там уж, как оборотни говорят, пусть им поможет святая праматерь. Нечего руки распускать, Ваша дочь сделала все, что могла. Дайте Вы ей жить спокойно. Раз все вырождаются, то какая уже, в сущности, разница?

– Я пытаюсь спасти наш клан!

– Вы пытаетесь угробить дочь. Хватит, – я подошла и положила мужчине руку на плечо. – Хватит уже. Вы сделали то, что считали нужным, но были неправы. Признайте это и идите дальше. И прямо сейчас идите к целителю. А я тут помогу.

Он уже собирался возразить мне, но, подняв голову, бросил взгляд мне за спину и передумал. Молча поднялся и вышел.

Я оглянулась, уже зная, кого там увижу. Ну конечно, кто ж еще может так действовать на окружающих, если не Ворх.

– Опять ты… – начал он, но я перебила.

– Да-да, лезу в разборки мужчин… Но мне кажется, это было вполне обосновано.

Магистр смерил меня недовольным взглядом, но промолчал. Он подошел к уже нормальному, но крайне мрачному Уфну и что-то очень тихо у него спросил. Горилл кивнул и вышел за отцом Ирвы.

– Надеюсь, обойдется без кровопролития? – полюбопытствовала я.

– Разумеется. Отведи ее к нам домой.

Я как-то неожиданно смутилась от такой формулировки, да и пума странно поглядывала на рубашку.

– Идем, – я махнула ей рукой и вышла, аккуратно переступая обломки. – Надо ведь привести тебя в порядок. А где твоя мать?

– Она ушла к сестре, отец ее сразу отправил, как мы пришли, – вздохнула Мин. – Спасибо, что спасла отца. Он… резковат, но я все равно его люблю.

– Да ладно, чего уж там, – отмахнулась я и подхватила подбежавшую Кай на руки. – Просто не хотела, чтобы обряд сорвался.

– Врет, – тут же сдала меня малышка. – Пойдем к бабушке скорее, Даша проснулась.

– Как же тяжело все знать, – вздохнула я.

Вечер неумолимо приближался, отводя на задний план и происшествие с отцом пумы, и разъяснительную беседу с Дашкой, и успокоение Трэса. И вот час икс настал, в свете заходящего солнца Ирва в расшитом золотой нитью белом платье в пол никак не была похожа на охотницу и оборотня. Она была просто счастливой девушкой, невестой с венком из полевых цветов, особенно шедших к ее светлым волосам.

– Ты очаровательна, – Айна поправила ее распущенные волосы и бросила на меня неодобрительный взгляд, так как я осталась единственной женщиной в рубашке и джинсах.

– Это слишком для меня, – я покачала головой.

– Пожалуйста, не будь хоть здесь белой вороной, – не оставляла попыток и ведьмочка.

– Гера, ну всего ведь на пару часов. Ради Риса, ты ведь его сестра, – применила Ирва тяжелую артиллерию.

Хорошо хоть Вару отправили к матери, а то еще и она предсказала бы чего-нибудь, всенепременно связанного с платьем.

– Вы там готовы? – в окно постучал Хар. – Солнце садится, пора начинать. А то некроманты ваши опять на кладбище рвутся, все пропустят.

– Мы-то готовы, а вот Тис не хочет рубашку Рема снимать, – наябедничала Айна. – Видать, действительно сильно любит, ты был прав.

Рубашка тут же полетела в окно, а я, задыхаясь от негодования, путалась в проклятом сером платье.

– Ну вот, а Вы говорили, не сработает, – усмехнулась ведьмочка и тут же увернулась от моего пинка, слабого и медленного из-за длинной юбки.

Всю дорогу до озера я путалась в длинной юбке, дулась и демонстративно молчала, вызывая этим подхихикивание остальных. На месте проведения обряда по-прежнему было волшебно, я с трудом сдержалась, чтобы не поймать пару светлячков, так и сновавших вокруг и подсвечивавших все мягким нежным светом.

– Рад, что ты прилично одета хоть в такой момент, – вместо приветствия прокомментировал Рур и с улыбкой проводил Ирву к самой воде, где уже ждал ее Уфн, единственный из присутствующих стоявший с голым торсом.

Он поманил меня подойти ближе, и я стала у него за плечом, так как Трэс уже занял место за Мин.

Я осмотрелась вокруг, ища знакомые лица. Все были такими радостными, что постную мину Ворха я нашла без труда. И было ему отчего быть постным, его тоже заставили одеться «нормально». Хар обнимал за плечи тихую и незаметную Зору практически сразу у меня за спиной, тут же крутилась и Кай. Чуть левее встала Айна. Отец Ирвы, уже подлеченный, но с перебинтованной рукой стоял чуть в стороне, держа за руку очень миловидную женщину с золотисто-рыжей косой. Ну, хотя бы ясно, что Мин пошла в мать, а не в этого хмыря. Нераны, что удивительно, тоже одетые по местным правилам, с одинаково шкодливыми мордашками шушукались, спрятавшись за Ворха, а Дашка, невероятно вписавшаяся в образ местной жительницы, пыталась их угомонить.

– Мы пришли в это священное место для создания новой нерушимой связи, – обратился Рур к брачующимся. – Вы приняли решение добровольно и сознательно?

Ирва и Уфн кивнули.

– Тогда пусть вас благословит мать-прародительница и это место.

Пума сняла свой венок и опустила его на воду, на цветы тут же уселись светлячки, создав иллюзию свечей. Непередаваемо прекрасное зрелище.

– Ты готова принять счастье и боль, радость и гнев своего мужчины? – спросил шаман у Ирвы.

Она снова молча кивнула.

– Ты готов до конца своих дней беречь и защищать свою женщину? – повернулся он к гориллу.

Я только вздохнула. Эти слова гораздо искреннее и правильнее того, что вещают про новую ячейку общества регистраторы в загсах моего мира. Да и моего ли?

– Тогда примите кровь и метки друг друга.

Тут уже я заинтересовалась, снова услышав про загадочные метки, обязательные для оборотней.

Мин расшнуровала ворот и открыла правое плечо. Вода на обелиске в центре озера заволновалась, осыпала нас брызгами, но никто больше этого, кажется, и не заметил.

Рис наклонился, осторожно придержал ее за плечи и вдруг впился зубами в так неосмотрительно незащищенное место на изгибе шеи девушки. Я едва не вскрикнула от неожиданности и зажала себе рот рукой, чтобы не вмешаться в ход обряда, если это в него входило. Но если судить по тому, что никто не двинулся с места, все шло по плану. Только маленькие рыбки стали выпрыгивать из воды, да стекавшая по камню вода побагровела.

Ирва терпеливо выдержала неожиданный укус, не проронив не звука, после чего макнула пальцы левой руки в потекшую по плечу кровь и мазнула ею по голой груди теперь уже, наверное, мужа.

Вот тут я и онемела по-настоящему. Место укуса на плече Ирвы взорвалось иглами крови, тут же впившимися в кожу вокруг и поползшими уже под ней, оставляя за собой темный замысловатый рисунок, потекший на грудь и спину. То же самое происходило и на груди Уфна, быстро заполнив ее странным узором, похоже, оставшимся там навсегда.

В тот же момент озеро полностью затихло. Вода вновь посветлела, а рыбки зачем-то прихватили с собой венок невесты и ушли на дно.

– Ничего ж себе, – шепнула я, не сдержавшись.

Но молодожены даже не заметили всего этого. Они смотрели в глаза друг другу с непередаваемым счастьем, будто обрели то, что искали всю свою жизнь. И вдруг одновременно упали на колени.

– Вы приняли друг друга безоговорочно, да благословит вас святая праматерь, – улыбнулся шаман и жестом велел им подняться, а нам с Трэсом подойти ближе. – Благословите и вы своих брата и сестру.

Я нервно передернула плечами и покосилась на Рахо. Кажется, он уже не раз такое видел, и был совершенно спокоен.

– Подними руки и позови душу из Эфира, – напомнил мне Рур.

Я протянула руки к небу, искренне желая помочь своим друзьям, а заодно и посадить отца Ирвы в лужу. Но мои руки тут же облепили светлячки. Я попыталась их осторожно стряхнуть, не опуская рук, но им такое катание, похоже, понравилось, так что их стало только больше. Я тряхнула руками сильнее, но упавшие жучки тут же зацепились за платье и остались ползать по нему.

– Да чтоб вас, – зашипела я и тряхнула уже головой, так как пару штук запутались в волосах.

– Нужно душу звать, а не пританцовывать. Ты как всегда, Герка, ничего не поняла, – вроде и тихо прокомментировал Ири, но по поляне полетели смешки.

– Я пытаюсь, – огрызнулась я, – но светлячки мешают!

Смешки оборвались.

– Светлячки? – недоуменно переспросила Айна и оглянулась. – Где ты их видишь?

– Гера, не двигайся, – Рур осторожно подошел, всматриваясь в мои руки. – Ты видишь души как светлячков, верно?

– Души? Неужели никто их больше не видит? Вы еще скажите, что кровь по обелиску не текла.

– По какому обелиску? – Хар бросил на мать укоризненный взгляд. – Ты ей налила, что ли, для храбрости?

– Акстись, я детей не спаиваю! Она просто видит то, что скрыто от непосвященных.

– Так что мне теперь делать? – напомнила я о своем печальном положении. – Они меня уже почти полностью облепили и, кажется, сейчас поднимут и унесут всем скопом.

– Только не сгоняй их, – Рур преградил путь уже шедшему ко мне Ворху. – Осторожно ссади одного такого светлячки на Ирву. Сможешь?

– Попытаюсь, – пробормотала я и опустила ладони, в которых копошились полчища маленьких… душ?

Я повернулась к замершей передо мной девушке, смотревшей на меня с такой надеждой, что я просто не имела теперь права оплошать. Я нервно сглотнула и едва коснулась ее груди пальцем, на кончике которого сидел один такой светлячок. Но на нее перескочили сразу два.

– Ой, прости, получилось два.

У Ирвы от радости потекли слезы по щекам. А Уфн со счастливой улыбкой вдруг опустился передо мной на одно колено, схватил за руки и поцеловал ладони:

– Спасибо тебе!

– Перестань, не трогай, там же души, – шикнула я и отступила на пару шагов, вырывая свои руки, и на кого-то налетела спиной.

Обернувшись, я увидела, как от меня отскочила Зора, испуганно прижав руку к животу.

– Упс, я случайно, – я попятилась. – На тебя три штуки перепрыгнули… Дай я сниму осторожно.

– Не трогай! – шаман схватил меня за край рукава. – А то еще больше на ней оставишь.

Глаза у Зоры из просто больших стали огромными. Зато Хар с не менее счастливым видом тоже внезапно взял мои руки и поцеловал. После чего просто перекинул испуганную жену через плечо и унес.

– Так, не двигайся, – Рур обвел меня внимательным взглядом. – Ты теперь буквально рассадник готовых к перерождению душ. Тут уж буквально от одного твоего прикосновения будут появляться дети. И раз уж ты стала проводником, то этим грех не воспользоваться. Есть еще желающие обзавестись потомством в ближайшее время? Учтите, что проводник неумелый, по одной душе передавать не сможет.

Ко мне робко подошла одна пара, видимо, достаточно рисковая для такой авантюры.

– Очень осторожно. И постарайся только одного, – шаман отпустил мой рукав.

Я тяжело вздохнула, глянула на копошащихся на мне светлячков:

– Это нереально, их здесь сотни…

Когда поток осчастливленных оборотней, среди которых были и родители Ирвы, иссяк, на мне еще было приличное количество душ. Я глянула на Дашку и расплылась в ехидной улыбке. Ведьма испуганно замотала головой и попятилась:

– Я его, конечно, очень люблю, но мне еще учебу закончить! – выпалила она и тут же прикусила губу, густо покраснев, когда поняла, что сказала.

– Вот видишь, а ты переживаешь, – глянула я на все еще бледного, но уже повеселевшего Трэса. – Ладно, раз мы закончили, мне надо как-то снять оставшихся.

– Да уж, после твоего благословения половина женщин города завтра переймут твою моду ходить в мужской рубашке, – поддел меня Рур. – Нужно окунуть тебя в священный источник. Говоришь, видишь в нем камень?

– А Вы разве не видите его? – удивилась я.

– Я вижу его иначе. У каждого свои образы мира. Но для тебя будет проблематично попасть на середину озера, если ты видишь там преграду. Рем, отнести ее в центр.

– Не надо меня трогать, пока я вся в душах, я сама! – я попятилась, но магистр живо поймал меня и подхватил на руки.

– Успокойся, от этого ты не забеременеешь, – фыркнул он и вошел в воду. – Закрой глаза, успокойся. Иначе не получится попасть в центр.

Я бросила опасливый взгляд на камень и поежилась, но все же закрыла глаза. В какой-то момент меня пробрал буквально могильный холод, я вздрогнула и прижалась к вервольфу сильнее.

– Можешь открывать.

Я открыла глаза и ахнула. Над нами был темный водный купол, подсвеченный снизу сияющими рыбками. Вода доходила мне почти до плеч даже на руках магистра, но Ворх, судя по всему, спокойно стоял на дне.

– Задержи дыхание, – и он нырнул под воду, отчего с меня слетели последние светлячки, а мокрое платье спутало ноги окончательно, посеяв во мне панику.

Когда мы вынырнули, я отчаянно цеплялась за плечи магистра:

– Я не могу больше это терпеть. Проклятое платье! Ты можешь его порвать?

Ворх вздернул бровь:

– И ты еще будешь говорить, что просто чесать декана за ухом неприлично?

– А что здесь неприличного? Я не могу плыть, юбка ноги облепила. Я-то до дна не достаю.

– Это не дно, я иду по силовым потокам. Здесь действительно глубоко. Держись, – магистр усмехнулся и поднял меня выше, чтобы я могла обнять его за шею, и потянул мою юбку вверх.

– Я передумала! – я поняла, как сильно я ошиблась, и попыталась одной рукой обтянуть юбку обратно. – Как-нибудь справлюсь.

– Вот видишь, а еще спрашивала, что здесь неприличного, – Ворх оставил платье в покое и снова подхватил меня под колени. – Не каждый день мокрые до нитки адептки, обнимая за шею, просят меня томным шепотом «порви на мне платье».

Я отчаянно разрывалась между желанием придушить его и необходимостью попасть обратно на берег:

– Или отпусти меня, или неси обратно. Каждый день или не каждый, адептки или преподаватели, мне подробности твоей личной жизни знать не обязательно.

– Не обижайся, я же шучу. Замерзла?

– Немного, – я снова зажмурилась, так как магистр уже подходил к водной преграде.

На берегу остались нас ждать только Рур и Айна. Остальные разошлись, как я понимаю, по очень важным делам.

– Ну наконец-то, – обрадовалась женщина. – Целый час вас не было.

– Да мы минут пять там пробыли от силы, – возразила я.

– Внутри источника силы время течет иначе. Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался шаман.

– Нормально, только холодно и мокро, – я, наконец, оказалась на твердой земле.