Текст книги "Артефакторика (СИ)"

Автор книги: Мару Толапытоуши

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Ясно, – я тронула свой рюкзак, уже стоявший на одной из двух больших кроватей. – Нам еще не дали никакого задания?

– Нет, но Айна предложила пообедать, – улыбнулся Ари. – Они с Вару чего-то там пекут.

– Надеюсь, с потрошками, – замогильным голосом провыл Ири, шевеля пальцами перед собой, видимо, должными наводить ужас.

– Кому что, а некроманту работа, – я закатила глаза и закрыла дверь, за которой тут же раздались дружные хрипы, стоны и поскребывания. Эти любители своего дела весьма бездарно изображали умертвий. Но бал им за старания.

Минут через пять я смогла взять себя в руки. На больных грех обижаться, все-таки, а магистр у нас явно нуждается в помощи целителя душ. Так что обсуждать свое происхождение я теперь буду только с Риеном. Ну и с мамой. Поэтому я неторопливо переоделась в до боли родные джинсы и майку, натянула кроссовки и спустилась вниз, тут же найдя Вару с бабушкой на кухне у печи.

– Чем я могу помочь? – видимо, слишком бодро спросила я, так как Айна тут же насторожилась.

– Не помирились? – осторожно спросила она.

– Мы и не ругались, – уклончиво ответила я. – И раз магистр не дал нам заданий, то я поступаю в Ваше распоряжение.

– Магистр, – усмехнулась она, – как официально… Что ж, тогда помогай Вару начинять пироги.

– Некроманты потрошков жаждут, сырых, причем, – не удержалась я.

– Могу печень и сердце предложить. Мы, вообще-то, в человечьем обличии сырое не едим, это вредно, но для твоих друзей можем сделать, – лукаво улыбнулась Айна.

Мы с малышкой принялись за дело. Я только удивлялась, как Вару умело орудует ножом, но никак это не комментировала, чтобы не обидеть девочку, хоть сердце и замирало, когда лезвие проносилось на волосок от пальчиков.

– Гера, а почему тебя так зовут? – поинтересовалась Айна между делом.

– Папа назвал так. Он любил историю древнего мира, это имя одной из греческих богинь, – пояснила я, вздохнув.

– Правда? Но это имя есть и у оборотней, – женщина достала из печи готовый пирог и завернула его в ручник. – Оно значит «упрямая».

– Я не знала этого…

– А второе имя у тебя есть?

– Тис. Есть такое растение, оно вечно зеленое, из его древесины изготавливали оружие. Ну, всякие луки и копья.

– У нас это значит «проводник». То есть ты «упрямая проводница».

– Ну здорово, – хмыкнула я, тут же представив грымзу в форменном жилете железной дороги, отказывающуюся выдать подстаканник в тряском вагоне… – А ваше имя что значит?

– «Осторожная». А второе имя Лиа, это значит «вьюнок».

– А Вару?

– Вару Кай, «любимая птичка», – ответила сама малышка.

– А… Ворх? – само вырвалось у меня.

– Дурак он, тут и имя не спасет, – вздохнула Айна, – «молчаливый оберег».

– Вот уж точно молчаливый, где не надо, – фыркнула я. – А что насчет Трэса?

– «Яростный огонь».

– Смешливый хулиган он, а не огонь, – я покачала головой.

– Еще не дорос до имени, – согласилась Айна. – Но Дарья хорошо на него влияет.

– Хорошо бы.

Некоторое время мы продолжали готовить в тишине, но Вару вдруг замерла, глаза ее снова подернулись тьмой, как когда-то во дворе Школы.

– Мне нужно идти, там мама опять с дядей Ремом ругается. Пойдем, – она быстро вытерла руки, схватила мою ладонь и уверено потащила прочь из кухни.

– Извините, я постараюсь быстро вернуться, – успела я обернуться уже в дверях.

– Не спеши, там ты нужнее, – крикнула вслед Айна.

Вару тащила меня с приличной силой, уверенно направляя в нужное ей место. Выход, тропинка, вход, сразу направо, через гостиную, налево, дверь закрыта неплотно. Девочка остановилась и жестом велела мне молчать.

– … так что ты теперь от меня хочешь? – буквально рычал Ворх.

– Ты просто обязан остаться, так нельзя! Или тебе плевать на то, что мы вымрем? – сквозь слезы выдавила Зора. Я узнала ее только по интонации, голос был севшим и усталым.

– Тебе ведь было все равно, так почему я теперь должен это разруливать? Ты теперь Альфа-самка, вот и решай проблемы стаи, ты ведь так этого хотела когда-то. И не смей больше никогда являться в Школу, иначе не просто отошлю, а в прямом смысле бежать будешь до самого дома.

– Рем, прости. Ты и сам знаешь, как я раскаиваюсь, но ничего уже нельзя изменить. И мне плевать, ненавидь меня и дальше, но стая ведь не виновата, что я сломала тебе жизнь…

– Ну уж нет, ты просто избавила меня от всего… этого. И ты прекрасно знаешь, что я не останусь. Ты сделала все возможное, чтобы я ушел. Теперь у меня есть дела поважнее. Я декан, в конце концов, у меня есть обязанности и нет заместителя, так что прекрати этот бессмысленный спор.

– Ты нужен нам. Хар уже не может призывать молодняк, стало так много одиночек. А Трэс… он и сам ушел.

– Обратись к шаману, я тебе нянькой не нанимался! Сами тут разбирайтесь, я вернусь в Школу как только Риен уладит возникшие трудности.

– А если она останется? Я же не дура, я видела, какая между вами прочная магическая связь. Она умрет, если ты не будешь рядом.

– Даже не вздумай к ней приближаться. Не разговаривай с ней, не касайся ее, даже не смотри в ее сторону! – сказано это было тем самым командным тоном, которому невозможно сопротивляться.

– Пожалуйста, – еле слышно прошептала Зора.

И тут Вару резко дернула меня в сторону от двери:

– Идем, покажу тебе свою комнату! Мама! Я пришла, мы с Тис поиграем немножко! – крикнула она в сторону приоткрытой двери и потащила меня по лестнице наверх.

– Ну вот, сдала нас с потрохами, – шикнула я на нее.

– Не-а, они не слышали, будут думать, что мы только пришли.

– И часто ты так делаешь? – хмыкнула я.

– Нет. Только если нужно кому-то помочь, для себя мне не интересно, – пожала плечами девочка и открыла самую дальнюю дверь на втором этаже. – Это моя комната.

– Слушай, а они всегда ругаются? – я вошла и присела на широкий подоконник, взяла сидевшую здесь же куклу, удивительным образом похожую на саму Вару.

– Да, почти всегда. Дядя Рем с мамой ругается, с папой ругается, даже с братиком иногда ругается. Только на меня никогда не ругался. Ему очень плохо здесь, он не хочет жить с нами, – девочка залезла с ногами на кровать и обняла подушку. – Я скучаю, раньше он чаще приходил.

– А что у них тут такое случилось? – рискнула я поинтересоваться.

– Много чего. Еще когда дедушка был жив, поругались, меня тогда не было, и Трэса не было.

– Ясно, – я посадила куклу наместо и пересела на кровать к Вару. – Давай косички тебе переплетем, растрепалась уже вся. Меня Дашка научила много разных косичек плести.

– Да, она хорошая, – улыбнулась малышка и повернулась ко мне спиной.

– А когда мы вернемся бабушке твоей помогать? – я расплела ее волосы и прикинула, что бы лучше заплести. Судя по тому, насколько неподвижно она может сидеть, когда нужно, вполне осилим даже колосок из семи прядей.

– Ей уже пошла помогать мама. Дай им поговорить. А тебе нужно поговорить с дядей, но ты не хочешь.

– Он меня очень обидел.

– Ты тоже постоянно делаешь ему очень больно, сама не замечая, – пожала плечами малышка. – Доплетай и иди к нему, иначе он сам придет потом, и тебе это не понравится.

– Угрожаешь? – усмехнулась я.

– Просто рассказываю.

– Нет уж, спасибо. Пусть приходит, я дверь запру, – я связала кончик косы ленточкой и поправила прядки. – Готово.

– Как же с вами тяжело, никогда меня не слушаете, – Вару вздохнула так горестно, что мне даже совестно стало.

– Ладно. Если вдруг придет, я поговорю с ним.

Девочка развернулась и посмотрела на меня как на обреченную на смерть, но молча кивнула.

– Пойдем все же поможем Айне, – попыталась я сменить тему.

– Сходи лучше погуляй по лесу, – очень настоятельно порекомендовала малышка, – у нас красиво, тебе понравится. Отвлечешься, послушаешь интересные истории.

Меня аж озноб пробрал. Я поежилась и встала:

– Хорошо, как скажешь, погуляю.

На негнущихся ногах я вышла из комнаты, улыбнулась, увидев упоенно целующихся в соседней комнате Трэса и Дашку, спустилась и вышла из дома, оглянулась и пошла бродить между домами, особо не разбирая дороги, все равно ее тут не было.

Минут через пятнадцать я и вовсе вышла из города, оказавшись сначала просто в лесу, а потом и на обрыве, с которого вниз срывалась водопадом река. В лицо пахнуло прохладой и мелкими брызгами. Я подошла к самому краю, блаженно зажмурившись и раскинув руки. Прекрасное ощущение полета. Если бы мне предложили выбрать одно единственное место во всех мирах, где я смогу провести всю свою жизнь, или даже все жизни, я бы выбрала именно это. Здесь было просто великолепно.

Я немного отступила и села в замысловатую петлю, образованную извилистым, как путь пьяной змеи, стволом дерева. Этот изгиб образовывал собой некое подобие кресла, в котором я и расположилась с комфортом.

– Нашла его любимое место, – раздался тихий голос за спиной, выдернув меня из мечтаний о маленьком домике вот прямо здесь.

Я подскочила и обернулась. Из тени деревьев вышел загорелый до черноты старик в длинной рубахе, прихваченной вышитым рунами широким поясом, традиционным для шаманов.

– Добрый вечер, – улыбнулся он, останавливаясь рядом. – Надеюсь, не помешал?

– Нет, что Вы, – я осталась стоять, не зная, как себя вести.

– Это было любимое место Рема в детстве. Он часто сбегал сюда ото всех, – шаман вздохнул и всмотрелся в далекий горизонт. – Говорил, что будет здесь жить, когда вырастет… Вырос, а ума не прибавилось.

– Это точно, – я тоже улыбнулась и присела обратно. – Вы ведь давно его знаете, да?

– Зови меня Рур, – шаман чуть склонил голову.

– Гера. Вернее, Тис.

Я с любопытством всматривалась в него, впервые столкнувшись с настоящим практикующим шаманом, а не адептом в шкуре и с бубном. Сравнительно невысокий и худощавый, с угловатыми чертами скуластого лица, уже полностью седой, однако же длинные волосы он собирал в хвост на затылке. Я как-то не замечала раньше у мужчин оборотней длинных волос. Хотя, женщины-то носят.

– Итак, Тис, – он тоже смерил меня внимательным взглядом неожиданно зеленых глаз, – ты завтра будешь участвовать в ритуале как сестра. Я хочу немного рассказать тебе об этом.

– Да, это было бы кстати, – обрадовалась я.

– Тогда пойдем, начнем со священного источника, – Рур развернулся и пошел обратно в лес.

Я, разумеется, направилась следом:

– Скажите, Рур, а почему Ворх ушел из стаи? Здесь так хорошо, что в здравом уме, кажется, никто не ушел бы.

– Ворх? Отчего же так официально? – шаман протянул руку и подцепил пальцем мой янтарный накопитель.

– А почему нет, простите? – удивилась я.

– Я помню, как Кина сделала этот кулон, и как Рем все скакал вокруг. Ему очень понравился камень, и он уверял, что всенепременно хочет, чтобы его невеста носила этот накопитель, когда он вырастет, – усмехнулся Рур.

– Это совершенно случайное совпадение, – я тут же смутилась и спрятала кулон. – Мне его тетушка Кина подарила, сказала, что артефакт сам меня выбрал.

– Кто знает… А второй?

– Кто?

– Второй накопитель. Он кажется мне очень знакомым, я когда-то уже видел нечто похожее. Кажется, это была тюрьма для души мага…

– Надо же, – я снова достала накопители и присмотрелась внимательнее. – Мне его передала бабушка.

Шаман загадочно улыбнулся и некоторое время шел молча.

– Рем ушел из-за Зоры, – через какое-то время снова заговорил он. – Ему только исполнилось двадцать один, возраст совершеннолетия у оборотней. Соседняя стая распалась, и несколько больших семей примкнуло к нам, в том числе и Зора, дочь бывшего Альфы. Она была молода и амбициозна, так что сразу стала метить в Альфа-самки.

Рур тяжело вздохнул и посмотрел в небо, где над нашими головами перепархивали с ветки на ветку птицы.

– Закономерно, – усмехнулась я.

– Никто еще не знал, кто станет следующим Альфой, Рем и Хар были примерно равны по силе. Но ей не терпелось. Она постоянно крутилась рядом, и Хар влюбился, как щенок, хоть и был не глупым мальчиком.

– Любовь вообще зла, – пожала я плечами. – Иногда она очень жестоко шутит с нами и влюбляет в тех, от кого стоило бы держаться подальше.

– Именно. Но Зоре этого было мало, она хотела быть уверенной, что будет с Альфой. Поэтому она спровоцировала скандал, в результате которого Хар бросил Рему вызов за нее. А от ритуального поединка отказаться невозможно. Зора была уверена, что все просчитала: кто бы ни победил, он станет следующим Альфой, а раз вызов был брошен за нее… В общем, не учла она только исключительно упрямого характера Рема. Он по большому счету и не планировал становиться Альфой, он хотел учиться в Школе магии. И как только он понял, что сильнее брата, просто попросил меня сделать для него смесь трав для ослабления Зверя. И совершенно чистосердечно проиграл в поединке, после чего ушел из стаи. И как только Зора поняла, что натворила, что из-за ее интриг стаю покинул истинный Альфа, она стала везде преследовать его и уговаривать, угрожать, шантажировать…

– Все с ней ясно, – фыркнула я. – Доигралась.

– Вот именно.

– А если Ворх сейчас вернется в стаю?

– То сможет навести порядок, призвать разошедшийся молодняк и подавить особо зарвавшихся глав кланов.

– Ну нет, он не захочет этим заниматься, с адептами и то проще, – я не удержалась и рассмеялась, представив, что он всех членов стаи по привычке усадил бы за парты и загнал в казарму.

– Да, ты права. Я видел, он уже пару лет снова курит эту смесь, хотя она и немного отличается. Поэтому мы все скоро выродимся, – улыбка у шамана вышла совсем грустная, сразу отбив у меня всякое желание веселиться.

– Извините. Мне жаль.

– Не забивай этим свою голову. Оборотни изжили себя еще триста лет назад, когда не сумели сберечь бурых волчиц.

– А что в них такого особенного? – ухватилась я за возможность узнать хоть что-то.

– Они были очень малочисленными и приходили с северных гор во все стаи. Каждая волчица имела право лишь раз в жизни и лишь на один год покинуть свою территорию и связать жизнь с оборотнем, от которого появлялись на свет мальчик и девочка. Мальчик становился Альфой, которому не бывало равных по силе, и оставался с отцом. А девочка всегда рождалась бурой волчицей и уходила вместе с матерью, чтобы когда-нибудь тоже придти и подарить одной из стай надежду.

– Как-то это печально, – не вдохновилась я.

– Жизнь вообще довольно печальная вещь, – пожал плечами Рур. – Но мы уже пришли. Смотри.

Мы оказались на берегу маленького идеально круглого озера с высоким каменным обелиском в центре. По камню струилась вода, кажется, прямо из ниоткуда, но словно подсвеченная изнутри магией. И сотни, тысячи крохотных светлячков сновали вокруг в жидких вечерних сумерках.

– Как красиво, – выдохнула я, подставляя ладони капелькам воды, буквально висевшим в воздухе.

– Скажи, что ты видишь? – Рур остался стоять за моей спиной.

– Озеро, камень, светящаяся вода, капельки в воздухе и всюду светлячки! – я боялась упустить хоть какую-нибудь мелочь из этого великолепия. – Так красиво! Это волшебное место! И щебет птиц, хоть уже и темнеет. Это маленькие рыбки в воде?

– Чудесно, да, – шаман тронул меня за плечо, отвлекая от намерения сунуть руку в воду и проверить. – Завтра ты должна будешь вместе с Трэсом призвать магию мира, чтобы благословить новую пару. Нужно будет протянуть руки к небу, чтобы на них могла опуститься готовая к перерождению душа, и передать ее невесте.

– Всего лишь? – удивилась я.

– Это не всего лишь, Тис. Это важнее, чем кажется. Для большинства оборотней проходит много лет, прежде чем в паре появляется ребенок. Если передать душу прямо во время обряда, то самка забеременеет в тот же день.

– Да, большая ответственность. Боюсь, что я не справлюсь.

– Справишься. Видишь, ты нравишься этому месту. Все будет хорошо, не бойся. А теперь давай я провожу тебя к дому Айны.

На крыльце сидел как обычно мрачный Ворх с сигаретой и Хар. Я издали сразу без труда различила их, и дело вовсе не в том, что магистр одевался так, будто сам родом из Лазурного мира (кстати, это для меня тоже всегда было загадкой, но спрашивать ведь бесполезно, наверное…), все дело в хмурой физиономии, которую трудно спутать с чьей-либо вообще. И как только я могла допустить даже просто мысль о том, что такой милый, приветливый, улыбчивый Хар похож на него…

– С доброй охотой, – кивнула я мужчинам и попыталась проскочить мимо, но отец Трэса тут же взял меня в оборот.

– Куда же ты так убегаешь? Посиди с нами хоть немного, дай мне пообщаться с кем-то нормальным, а то из этого хмыря ни слова не вытащить, – совершенно обезоруживающе улыбнулся он.

Я глянула на Ворха, оглянулась на все еще стоявшего позади Рура, на самого Хара, тяжело вздохнула и все же села на ступеньку, но со стороны старшего оборотня. Как-то свежо еще воспоминание, что мне кое-кто ставит блоки по поводу и без.

– Я зайду к Айне, – шаман усмехнулся, наблюдая за моими метаниями, и прошел в дом.

– И как тебе живется с ним? – сразу в лоб спросил Хар, огорошив и смутив.

– Мы всей группой в казарме живем, – осторожно начала я. – Если не считать ранние побудки, то вполне сносно.

– Не обижает тебя?

– Хар, – одернул его Ворх, но брат даже не обратил внимания.

– Всякое бывает, но это ведь учебный процесс, – дипломатично начала я. – В целом нам повезло с куратором, не жалуюсь.

Ворх рассмеялся, отчего я даже вздрогнула:

– С чего бы вдруг? Давай, жалуйся, как обычно, как я над тобой издевался, как курить научил, покусал, обесчестил…

– Не было такого! – поспешно открестилась я. – Ну, вернее, да, издевался, кусал, курить научил. Но на этом пока все.

– Пока? – потешался Хар, тоже едва сдерживая смех.

– Вообще все, – вспыхнула я. – Слушайте, вы меня позвали поиздеваться? У вас какая-то общеклановая неприязнь лично ко мне?

– Какая неприязнь, ты что? – удивился Хар.

– Да вы своей семьей вытрепали мне нервов больше, чем все обитатели двух миров за всю мою жизнь. Причем только ко мне у вас всех такое странное отношение, будто я если не в этой, то уж в прошлой жизни точно нанесла как минимум всему клану смертельное оскорбление! – я пыталась остановиться, но меня уже прорвало. – И ладно этот… куратор, блин, меня ненавидит, да и Трэс с него пример берет, уже тоже приноровился подкалывать, но от Вас, Хар, я такого не ожидала. При встрече Вы показались мне очень добрым и отзывчивым, то есть полной противоположностью Ворха. Жаль, что я ошиблась.

– Ого, – Хар задумчиво поскреб затылок, – теперь понятно, почему ты еще мрачнее обычного. Когда так отчитывают, не до шуток становится.

– Она не всегда такая. Когда она спит, с ней вполне можно нормально общаться, – усмехнулся Ворх.

– Согласна, ты мне без сознания тоже больше нравишься, – огрызнулась я и поднялась. – Доброй охоты.

– Эй, постой, Гера, не обижайся, я же шучу! – крикнул вслед Хар.

Я взбежала наверх, вошла в отведенную нам комнату и закрыла дверь. Даши еще не было. И, видимо, уже не будет, раз она осталась с Трэсом до сих пор. Братцев-некромантцев тоже не было слышно в комнате напротив, небось, побежали местное кладбище обследовать. Доносились лишь голоса с улицы через открытое окно.

Я глубоко вздохнула, разделась и легла на одну из двух довольно широких кроватей поверх одеяла.

– Как же меня достали эти оборотни, – пожаловалась я самой себе. – Одни проблемы от них. Вечно какие-то подколы, недоговорки. Ну почему я должна собирать информацию о себе же по крупицам и у сторонних людей?

Меня разбудил среди ночи леденящий душу вой. Он просто пробирал до костей и заставлял вжиматься в постель от огромной силы, которая чувствовалась в его источнике. Я с опаской поднялась и закрыла окно. В наступившей тишине тихий скрип оконной рамы резанул по нервам. Я села на кровать с ногами и накинула одеяло на плечи. Даши все еще не было, и меня это начало беспокоить. Сколько я так просидела, сложно сказать, но когда в коридоре послышались тихие шаги, а потом и приоткрылась дверь, я обрадовалась ей как спасительнице. Я даже подскочила навстречу, но тут же отшатнулась и села.

В открывшемся проеме в темноте стоял Ворх.

– Что случилось? – снова поднялась я, заметив, что он немного пошатывается и часто будто вздрагивает.

– Не подходи, – тихо сказал он. – Ты случайно не брала с собой ту пачку сигарет?

– Брала, – я кивнула и полезла в сумку за экспроприированным у него раньше успокоительным. Но тут что-то капнуло на пол. И еще. В нос ударил запах крови. – Ворх?

Магистр снова покачнулся и схватился за дверной откос. Я выпрямилась и сделала шаг назад:

– Что случилось?

– Просто дай сюда и спи дальше.

– Нет, – я спрятала пачку за спину. – Я чувствую кровь. Опять докурился?

– Тис, – вервольф рыкнул и шагнул ко мне, но буквально согнулся пополам, на пол хлынула кровь.

– Господи, да что ж это такое, – я бросила пачку на кровать и помогла мужчине сесть. – Зачем? Вот объясни мне, зачем?

– Помочь хотел, – совсем тихо ответил он, по телу снова прошла дрожь судороги. – Молодняк призвал обратно в стаю.

– Так это ты там завывал так жутко? – я взяла переброшенное через изголовье кровати полотенце и стала стирать с него все еще стекавшую кровь. Она лилась и лилась изо рта и из носа, отчего вервольф дышал неровно, тяжелыми рывками. – Ну, призвал и призвал, зачем было выкуривать столько, что можно теперь затопить кровью комнату снизу?

– Ты не понимаешь. Я себя даже сейчас плохо контролирую. Этого мало, нужно заглушить Зверя, ослабить.

– Нормально контролируешь, успокойся. Сиди здесь, я воды принесу, – я на всякий случай взяла злосчастную пачку, но Ворх тут же перехватил мою руку.

– Оставь. Пожалуйста, просто оставь и уходи.

– Ну уж нет, я не дам тебе так просто умереть. Вередан и твоя головная боль тоже, между прочим. Я не собираюсь одна с ним мучиться.

Вервольф молчал, продолжая тяжело дышать. Но и руку мою не отпустил.

– Прекрати. Даже не думай об этом. Отпусти, ты делаешь мне больно, – я дернула руку на себя, и она даже выскользнула, перемазанная кровью, но я не удержалась на ногах и шлепнулась на пятую точку.

Ворх тут же оказался надо мной, угрожающе рыча.

Я испытала дежавю, поэтому быстро убрала руки, которыми успела упереться ему в грудь.

– Извини. Но ты прекрасно знаешь, что я не дам тебе это чертово зелье, – как можно спокойнее сказала я и отбросила пачку куда-то в темноту коридора. – А теперь успокойся. У меня гораздо больше причин злиться, но я же не кидаюсь на тебя, чуть что.

Я протянула руку к его лицу, хотела вытереть кровь, но оборотень дернулся от нее, рыкнул:

– Не двигайся! – и за его рыком прозвучала такая паника, что я испуганно прижала руку к груди.

– В чем дело?

– Не двигайся, молчи. Я не хочу снова сломать тебя! – его и самого ломало изнутри, крутило попыткой Зверя трансформироваться.

Я замерла на всякий случай. Со смесью сочувствия и недоумения я смотрела на Ворха, отчаянно боровшегося с самим собой. Все же, как бы я ни злилась, мне больно было смотреть на его мучения.

– Все в порядке, Рем, не волнуйся, – я постаралась расслабиться и сама. – Ты не поверишь, но сейчас я доверяю тебе больше, чем когда ты себя контролируешь. Видимо, твой Зверь мне гораздо ближе, чем человеческая половина.

И в доказательство этого я запрокинула голову, открывая шею.

– Нет, не двигайся, прошу тебя, – вервольф нагнулся ниже, теперь практически касаясь моей шеи.

Я больше и не двигалась. Так и лежала, запрокинув голову, и старалась даже дышать медленно. По телу маршировали мурашки, мне приходилось сжимать кулаки, чтобы унять зуд на кончиках пальцев от желания прикоснуться к нему. Сколько времени так прошло, я даже и не знала. И сама не заметила, как в итоге задремала, окончательно сморенная накопившейся от хронического недосыпа усталостью.

Разбудил меня солнечный лучик, упавший на лицо. Я осторожно приоткрыла глаза и осмотрелась. Мы так и лежали на полу, помятые, перемазанные кровью, свившись в тесный клубок. Я осторожно подняла руку и потрогала щеку мужчины. Он был горячим, дышал тяжело и часто. Я тихонько привстала, освобождая его плечо, и стала по возможности незаметно выползать из-под его руки.

– Куда? – тут же открыл глаза магистр.

– Вот я и говорю, без сознания ты мне определенно нравишься больше, – я поморщилась и, уже не таясь, сбросила его руку. – Успокоился?

– Зачем было так рисковать? – вместо ответа он провел пальцем по моей шее, снова вызвав марш мурашек. – Отдала бы сигареты и не вмешивалась.

– Кто-то же должен был спасти тебе жизнь, – я поднялась и потянулась. – А теперь показывай, где у вас можно нормально отмыться. А то изгваздал меня в крови всю, по полу повалял, помял. Одни неудобства от совместного времяпровождения.

Ворх продолжал лежать на полу, как-то странно задумчиво глядя на меня снизу вверх.

– Что такое? – я немного занервничала.

– Ничего, – магистр, о чудо, улыбнулся и тоже поднялся. – Пойдем-ка к реке. Думаю, это тебе понравится гораздо больше.

Спустившись вниз и подобрав по дороге выброшенное мной курево, мы на первом же шаге нарвались на Айну, выронившую корзину с чистым бельем при виде нас.

– Святая праматерь! Вы что, подрались?! – всплеснула она руками, увидев следы крови.

– Типа того, – я смутилась и отступила за плечо вервольфа. – Конфликт интересов. Но Вы не волнуйтесь, у нас нечасто такое случается.

Она повторно выронила только поднятую корзину.

– Так, марш в баню, отмойтесь и переоденьтесь прилично, а то смотреть на вас двоих без слез невозможно!

– Мы лучше на речку, – Ворх попятился, осторожно оттесняя меня к выходу.

– Тебе сколько лет, охламон?! На речку он пойдет! – Айна замахнулась на магистра полотенцем.

А меня пробирал смех. Вот, казалось бы, взрослый мужчина, оборотень, черный маг, декан самого престижного факультета Высшей Школы, истинный Альфа, между прочим, а как мальчишка сбегает от матери на речку.

– Ладно уж, идите. Но переоденьтесь, – она перебрала вещи в корзине, кое-что достала и сложила, завернула в два полотенца и с видом, крайне оскорбленным нашим поведением, протянула нам. – А то знаю я вас, магов, заклинанием почистите и дальше пойдете в этом непотребстве.

– Извините за беспокойство, – я скорее выскочила наружу, отсмеявшись уже там.

К счастью, по дороге к реке, видневшейся среди деревьев даже от дома, нам никто не попался. Так что наш окровавленный вид никого больше не возмутил. Я бросила чистые вещи на траве и как была, в ночных майке и шортах прыгнула в воду, одновременно применив то самое заклинание очистки. Счастье непередаваемое! Я, конечно, люблю под душем постоять, но с заклинанием оно гораздо быстрее.

Рядом в воду нырнул и Ворх.

– Осторожно, мало ли какая русалка утащит тебя, – фыркнула я. И передразнила его строгий тон, – Нежить шалеет от запаха крови.

– Хоть что-то ты слушаешь, – магистр дернул меня за руку, оттаскивая ближе к берегу.

– О да, и я просто жажду еще одну лекцию послушать. И прямо сейчас. Она на тему твоих недоговорок. Называется «откуда ты знал, что я бурая, и чем это мне чревато».

– Эта лекция стоит в плане на пятый курс, – совершенно невозмутимо ответил мужчина.

Я чуть под воду не ушла от возмущения:

– Слушай, ты очень рискуешь потерять и те крупицы доверия, что у меня остались!

– Согласен на обмен, – предложил Ворх. – Я скажу, откуда знал это, а ты объяснишь, почему вдруг так повела себя ночью. Только без выхухоля, будь добра. Я не знаю, что это за животное в твоем мире, но звучит обидно.

Я прикусила губу, сдерживая смех и желание тут же назвать его выхухолем:

– Это Дашкин фамильяр, вообще-то. Идет. Начинай.

– Три года назад, когда на тебя с Реем напал медведь, его труп доставили в лабораторию при некрофаке на кафедре экспертизы тела. Обследовал его Риен, в том числе взял пробы крови с зубов. Тогда это и выяснилось. У тебя очень необычная в магическом плане кровь.

– А ты там каким боком фигурируешь? – нахмурилась я.

– Андрей был моим адептом, я отслеживал все материалы по этому делу. Эту информацию Риен быстро засекретил, чтобы за тебя не взялся департамент контроля редких видов.

– Ясно, – я тяжело вздохнула. – Не ахти что, но все же информация. Уже прогресс.

– Ну и? Что это было ночью?

Я смутилась и теперь смотрела куда угодно, только не на него:

– Мне, кажется, проще доверять тебе, когда ты, ну, перестаешь быть человеком, – совсем стушевалась я. Мне и самой себе это было сложно объяснить. – Слушай, я не знаю. Я просто хотела помочь, тебе ведь было плохо. И плевать, что я злюсь на тебя, или что мы поругались. Если нужна моя помощь, я буду рядом. Ты ведь тоже взялся помогать с артефактом, хоть тебя это и тяготит.

Ворх все время говорил, что клинок заберет Эйлариен, и я даже почти поверила в его бескорыстную помощь.

– Это не так, ты ошибаешься, мне не в тягость. И насчет Зверя тоже, ты очень рисковала.

– Ты ведь не сделал мне ничего плохого в этот раз, – пожала плечами я. – Я так поняла, если я не оказываю сопротивления, то и Зверь ведет себя спокойнее?

– Это не совсем так, – Ворх удивил меня второй раз за утро, сильно смутившись от этого вопроса. – Просто больше так не делай. Я ценю оказанное доверие, но я не всегда могу себя контролировать. Может случиться и сбой.

– Да, я помню, – я поджала губы, будто даже снова заболевшие от напоминания. – Но ведь помогло же. Скорее бы этот ваш «несдержанный период» прошел.

Вервольф неопределенно хмыкнул и поплыл к берегу.

Переодевшись в ближайших кустах, оказавшихся шиповником, что моего настроения не улучшило, я стояла и скептично рассматривала подол местного традиционного платья, расшитый каким-то замысловатым орнаментом. Платье вроде и сидело по фигуре, и движений не стесняло, но я чувствовала себя не в своей шкуре.

– Это ужасно, – констатировала я и плюхнулась на траву. – Я не хочу обидеть твою уважаемую матушку, но если она снова предложит мне надеть что-либо подобное, я начну очень нецензурно ругаться. Я платья с детства не ношу.

– Ага, я буду ругаться вместе с тобой, – Ворх терпеть долго не смог, так что стянул рубашку через голову и положил рядом на траву. – Все-таки у вас знают толк в удобстве.

– Меняемся? – ехидно предложила я.

Вервольф, недолго думая, поднял рубашку и бросил ее мне:

– На здоровье.

– Платье будешь мерить? – я вернулась из кустов уже в рубашке, доходившей мне до середины бедра, и подкатала рукава до локтя.

– Не мой фасон, – открестился магистр, докуривая уже вторую сигарету.

– Завязывай, – напомнила я. – Ты и так дышишь не очень-то хорошо.

– Все в порядке, это обычная утренняя доза, – отмахнулся он, затушил окурок и надел обратно свою уже чистую майку.

– Почему одежда именно Лазурного мира? – не удержалась я.

– Тебе платье понравилось? – вместо ответа поинтересовался вервольф.

– Нет.

– Может, в Стальном мире одеваются удобно?

Я прикинула, как бы упарилась в кожаном плаще в пол, усыпанном заклепками, и помотала головой.