Текст книги "Маска теней (СИ)"

Автор книги: Маркус Кас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Я кивнул, чуть склонил голову, выжидающе промолчав. Представляться в этом случае следовало ему, прежде чем переходить к сути.

– Князь Дмитрий Александрович Мейснер, – прохладно назвался он, вероятно задетый тем, что я не узнал его.

Ну или он подумал, что специально вынудил называться.

Возможно, всё же стоило изучить и запомнить всех князей, хотя бы столичных. Не так и много их должно быть. Надеюсь, это необязательное условие получение такого титула – обижаться, когда тебя не узнают.

Внутренне вздохнув и успокоив джинна, вновь решившего вмешаться и спалить всех, я вежливо поклонился:

– Ваша светлость, рад знакомству. Чем обязан вашему визиту?

– Вы владелец этого места? – опять удивился тот.

– Законный, – заверил его я, хотя понятия не имел, так ли это.

Баталов мне сказал, что остров мой, а я и поверил… Нда, документы надо какие-нибудь получить. Но благо в слове дворянина никто не подумал сомневаться.

Князь о чём-то усиленно размышлял, хмурясь. Поглядывал за мою спину, где высился Гар с топором. Обернулся на пристава с гвардейцами. Цокнул и кривовато улыбнулся:

– Что же, тогда это всё объясняет. Граф, я прошу вас соблюдать закон о тишине и впредь не причинять неудобства соседям постоянным шумом.

– Брешет, собака, – пробурчал сзади охотник. – Мастера с артефактом специальным работают, весь грохот, который поглощает. Ничего снаружи неслышно, я проверял. Обухом по башке его за наговор, и всё тут.

Старейшина, в руках которого были ключи-переводчик, всё это время пересказывал сородичу суть. Хорошо хоть слова беспутца никто не понял.

– Что он сказал? – тем не менее насторожился Мейснер, по тону сообразив, что речь не из приятных.

– Сказал, что шум никого больше не потревожит, – я постарался и не соврать, и не нагрубить.

Ясно, что дело не в стройке. Бригада Емельянова никогда бы не стала вести себя так, чтобы кто-то пожаловался. И да, работали они под магическим прикрытием, за что мастеров особенно ценили.

Скорее всего, его светлость, будучи соседом, претендовал на очень престижную территорию для расширения владений. Кто бы не захотел остров в центре столицы? А теперь прощупывает обстановку. И это только начало.

Нет, однозначно пора и дипломатический статус получать, и титул князя. Иначе мне не дадут жить спокойно. Да и можно будет законно на дуэль вызвать вместо пустых обменов колкостями…

Глава 7

Мейснер удалился, демонстративно не прощаясь. Не то чтобы вопиющее нарушение этикета, князьям и не такое дозволялось, но всё же не очень воспитанно.

Пристав Заужский же отвёл меня в сторону для разговора. Мы прошлись до середины моста и встали, облокотившись на перила. В водах канала важно плавали утки. Птицы оживились и подплыли ближе, но вскоре разочарованно закрякали: угощения у нас не было.

Увы, приглашать кого-то внутрь не было возможности – беспутцы дворец обустроили, но только жилые помещения, что было первой необходимостью. Про гостиные никто и не подумал, в том числе и я. Не ожидал, что буду так скоро гостей принимать…

– Александр Лукич, – наедине Лаврентий Павлович расслабился, и на лице его появилась какая-то безмятежность. – Как же так произошло?

Мужчина жестом обвёл мои новые владения.

– Случайно, – честно признался я.

Заужский душевно расхохотался и утёр глаза.

– Случайно остров приобрели? Ладно, не желаете рассказывать, право ваше. Полагаю, что с бумагами всё в порядке, и у меня нет нужды проверять их законность.

Я слегка натянуто улыбнулся, не стал подтверждать или опровергать. Увидеть бы эти бумаги вообще. Но, к счастью, пристав не заметил моего замешательства и продолжил:

– Безымянный остров к нашему участку прикреплён, как понимаете. Так что не беспокойтесь, я вас прикрою в случае чего. Или он уже не Безымянный?

Хороший вопрос. Как-то я не задумывался о наименовании, остров и остров. Вознесенский? Слишком уж вызывающе. Хотя…

– Пока всё ещё Безымянный, – ответил я.

Надо бы семейный совет устроить на предмет названия.

– А что вы можете сказать про князя Мейснера? – перевёл я щекотливую тему на более интересную для меня.

Князь – явно непростая персона, и сбрасывать его со счетов будет неразумно. Судя по его манерам, человек он не самый приятный, а значит, и не отступит.

– Что могу сказать… – задумчиво протянул пристав. – Да пожалуй, ничего. Хорошего. Не из тех я, ваше сиятельство, кто сплетни и домыслы пересказывает. Но вы дом их видели?

Я помотал головой. Вообще понятия не имел о таком соседе, что уж о его жилище говорить.

– А вот как раз отсюда можно немного увидеть, – Заужский перешёл на другую сторону моста и указал рукой.

Сквозь густые кроны деревьев, растущих на набережной, виднелось необычное строение. Облицованное серым гранитом четырёхэтажное здание выделялось разве что фасадом над самым карнизом. Я пригляделся и удивлённо вскинул брови.

– Вот-вот, – кивнул Лаврентий Павлович. – Горгоны там, страшные, как чёрт. Поговаривают, что когда строили его, жители квартала ходатайствовали против такого «украшения». Но то ли Мейснеры приплатили хорошо, то ли комиссия и правда не увидела в том ничего такого.

К сожалению, на таком расстоянии было непонятно – несут ли скульптуры какую-либо роль, кроме как пугающей. Но и отсюда видно было, что глаза их блестят, а значит, там драгоценные камни. Такой материал исключительно для красоты мало кто использует.

– Ну, дурной архитектурный вкус ещё ни о чём не говорит, – пожал я плечами, сделав себе мысленную пометку проверить этот дом.

– Тоже верно, – не стал спорить пристав. – Но приличные люди украшают фасады более приятными барельефами. Ну или напоказ не выставляют, – добавил он, видимо, вспомнив о моей гаргулье.

Василиса, по докладам из Вознесенского, стала любимицей деревни и её оберегом. Удивительным образом артефакт, подпитываемый энергией людей, становился всё более живым. Она играла с детворой и даже помогала пастухам с козами, отгоняя диких животных. При этом дань брала свежим молоком, в котором совершенно не нуждалась.

В общем, как бы мне ни нравилось это крылатое создание, но в деревне ей явно было лучше.

Тем более жители уже подумывали о гербе с гаргульей…

– Налоги платит исправно, – начал перечислять известные ему факты Заужский. – Бытовых жалоб не поступает. В благотворительности участвует наравне с остальными. Вот разве что…

Я с трудом отвёл взгляд от уродливых голов медуз и с интересом посмотрел на пристава.

– Когда Тучков буян разогнали, князь настойчиво предлагал выкупить территорию. По правде говоря, мне пришлось все связи подключать, чтобы инициировать передачу места городу для дальнейшего обустройства общественного пространства. У его светлости покровители серьёзные, но и мы не лыком шиты! – с гордостью закончил он, широко улыбаясь.

Что же, всё складывалось. Мейснер, как я и догадывался, жаждал расшириться, и желательно неподалёку от дома. Не скажу, что желание плохое, но тут главное – методы.

И что-то мне подсказывало, что князь способен на подлость. Ну не станет честный человек с собой носить опасные артефакты. Если он не артефактор, конечно…

Вспомнив, сколько у меня при себе смертоносных вещиц, я всё же не стал так скоро судить. Ладно, выясню, что за личность, а уж потом буду делать выводы.

– Я оставлю тут гвардейцев, пусть присмотрят, – озадаченно нахмурился Заужский.

– Благодарю, но в этом нет необходимости. Поверьте, защита здесь прекрасная.

Вовремя я занялся периметром острова. Действительно, внешние угрозы были нестрашны, как и подземные. Пусть ход, по словам призрака, был завален, но я прикрыл и эту лазейку до тех пор, пока не проверю, что там под землёй.

– Ваше сиятельство! – умоляюще сморщился пристав, с опаской бросив взгляд на Брянцевых. – Сделайте мне одолжение – согласитесь. Нет сил у меня никаких их терпеть. А тут они и вроде как на задании будут, и мне глаза мозолить перестанут.

Я едва сдержал смех и закашлялся. Серьёзно покивал и, конечно же, дал добро. Мог представить, как довели Брянцевы сердобольного служивого. Заужский к работе подходил ответственно и болел за неё по-настоящему. Ни к чему ему лишние нервы. Здесь же гвардейцы никому не навредят. Если что – Гар со своим гигантским топором всё уладит.

В общем, пристав ушёл очень благодарный и в хорошем настроении.

А меня позвал бригадир Емельянов, чтобы доложить о ходе работ, раз уж я оказался на острове. Мастер присылал мне отчёты, но явно хотел лично обсудить детали.

Мне наша беседа была лишь в удовольствие.

Дворец восстанавливали такими темпами, что не иначе как чудо. Вместе с беспутцами бригада из обгоревшего и заброшенного здания за считаные дни сделала вполне внушительное строение. Стены белели свежей краской, да даже почти все элементы фасада были воссозданы.

– Нашёл в архиве документы, где всё подробно было описано и зарисовано, – хвалился он и не без причины. – И наш новенький, мастер по камню, буквально за пару часов всё сделал. Талант у парнишки, я вам скажу, ваше сиятельство… Камень оживает в его руках.

Я только порадовался за Емельянова. Неудивительно, что к нему именно такие же увлечённые и талантливые люди приходили. Я глубоко уважал ремесленников, сам был одним из них. Ведь создание вещей, которыми потом пользуются люди – как без этого?

Князь ты или хоть сам император. Строитель тебе построит дом. Краснодеревщик сделает мебель. Портной сошьёт великолепный костюм. Повар, в конце концов, из простых продуктов сотворит шедевр. Как наш Прохор, например. Ведь это не просто талант, а страсть.

Никогда я не понимал пренебрежения к ремесленникам. Без них не было бы мира, в котором так прекрасно живётся.

Поэтому сходил и познакомился с новым работником. Парень поначалу очень смущался, но затем перешёл на самый любимый язык – камня и магии. И битый час рассказывал, как он работает с материалом. Как тот ему «поёт» и подсказывает, что и как делать.

Емельянову в итоге пришлось со смехом прогонять юное дарование, пока солнце не село.

– А что насчёт пристани, Александр Лукич? – спросил бригадир.

– Пристани? – удивился я.

– Я обнаружил неплохой фундамент. Как ни странно, но столетия ничуть не повредили конструкцию. Возвести заново будет довольно просто.

Пристань! И я не думал о таком. Безусловно, обширная прибрежная линия острова позволяла построить хоть целый порт. И ведь как удобно перемещаться по сети каналов города. Но это же означает, что мне нужен корабль.

Ладно, хотя бы лодка с мотором. Ну, может, скромный катер. Или небольшая яхта…

Чёрт, внутри сразу же разыгрался мальчишеский азарт. Захотелось что-то скоростное и великолепное. С большой открытой палубой на лето. И с тёплой и уютной каютой на зиму. А ещё парусник, чтобы выходить в залив и ловить закаты.

Где только средства взять? У князей, интересно, зарплата есть какая-нибудь от империи?

– Стройте, – легкомысленно решился я.

Емельянов, пожалуй, обрадовался не меньше моего. Понял мои чувства и глаза мастера загорелись.

Строительную смету это увеличит не критично, а в хозяйстве пригодится. В будущем гостей принимать, опять же. Многие предпочитали водные дороги обычным. Оттого и заторов на каналах было не меньше, чем на проспектах.

Я окинул берег взглядом и обозначил масштаб:

– На десять мест для начала. С возможностью расшириться.

Река здесь была широкой – есть где разгуляться. Да и с западной стороны тоже водного пространства было много. Как раз туда я и планировал пригнать магический остров от маяка. Должен был чудесно уместиться. Пару мощных артефактов, отводящих глаза, поставить и соседи не заволнуются.

Благо на другой стороне был парк и жилых домов там не было.

Но оставалось самое важное: получить документы.

Пристав мне доверяет и без бумаг, но насчёт князя Мейснера я сильно сомневался. Станется с такого человека пойти по коллегиям и попытаться оспорить мои права.

Взглянув на солнце, стремящееся к горизонту, я взялся за телефон. До ночи успею официально стать владельцем, князем и правителем.

– Роман Степанович, – улыбнулся я, когда менталист мгновенно ответил на вызов. – Вы сейчас не сильно заняты? Сможете уделить мне немного времени?

Глава тайной канцелярии горячо заверил, что совершенно свободен и готов принять меня в любой момент. Лукавил, но всё равно было приятно.

Уже через десять минут я был возле штаба. После грандиозного праздника столица затихла, и на улицах почти никого не было, так что добрался я быстро.

Такое же сонное и всё ещё летнее настроение царило и внутри особняка, занятого конторой. Кто-то дремал на шезлонге около здания, кто-то неторопливо пил чай, накрыв себе импровизированный стол из скатерти прямо на лужайке.

Словно и не гудел город всю эту ночь.

– Удивительное дело, – озвучил мои мысли Баталов после приветствия. – В этом году празднование начала учебного года прошло без жертв. Обычно преступники под шумок стараются провернуть свои дела, а тут же – ничего! Ей-богу, ваше сиятельство, словно отпуск начался.

– Такое ощущение, что вы недовольны, – рассмеялся я его наигранному возмущению.

– Знаете, это вообще-то непривычно. Будто затишье перед бурей. Ну да пустое, это всё профессиональные издержки. Вы, полагаю, ко мне с более приятными вопросами. Прошу.

Разместились мы тоже по-летнему, на веранде, которая обнаружилась за домом. С видом на залив и его сверкающие воды. Ветра почти не было, поэтому поверхность казалась отлитой из чистого золота. Пахло цветами и листвой, над водой летали стрекозы и мошкара.

– Удивительное дело, – повторил менталист, наслаждаясь идиллической картинкой. – Такая благодать…

Нет, однозначно, нельзя столько работать. Впрочем, к Баталову я тоже прибыл не из праздности. Но, как он и понадеялся, с приятными заботами.

– Я обдумал ваше предложение и склонен к мнению, что в общем это хорошая идея. Мне видятся перспективы, – я поддался настроению чудесного вечера, и моя речь полилась, как мёд.

– То есть вы согласны стать князем? – усмехнулся Роман Степанович.

– При одном условии.

– Я не ослышался? – поперхнулся менталист и похлопал себя по груди. – Вы ставите условие для того, чтобы я запустил сложнейший процесс выдачи практически высшего имперского титула?

Хорошо, когда что-то остаётся неизменным. Я бы опечалился, согласись Баталов без возражений. Всё уже было обговорено, осталась самая лучшая часть – торги. Дружеские, что важно.

– Ну а кому это больше надо? – тоже весьма натурально изумился я.

– И ведь не поспоришь… – с виду сдался глава конторы. – Но сначала выслушаю ваше условие.

– Расскажите мне про князя Мейснера.

Вот теперь его удивление было искренним. Неужели он и правда думал, что я потребую нечто недопустимое? Такое я просить не стану, просто сделаю так, что сам предложит…

– Право, смогли обескуражить. Вы встречались?

– Имел честь познакомиться. Увы, поверхностно.

– Что же, его светлость – персона известная и неоднозначная. Вы, полагаю, не знаете историю княжеского рода Мейснеров?

Я кивнул, и Баталов вкратце посвятил меня в исторический экскурс.

Князьями Мейснеры стали всего два поколения назад. При этом род был старым, купеческим. Корнями уходящий в дворянство соседнего государства, тогда дружеского. На этом основании они и попросили титул у тогдашнего императора.

Наш же правитель, по словам Баталова, характер имел не то чтобы железный. Был падок на лесть, стремился укрепить окружение путём банального подкупа титулами, владениями и подобным. На троне пробыл недолго, но за это время успел раздать титулов немало. Благо хоть большинство действительно имели на то право, кто по рождению, а кто по заслугам.

Короткое правление его, кстати, прозвали «гербоносным».

Но Мейснеры при этом владели производствами и занимались успешно заграничной торговлей. Может, для князя не настолько весомо, но и не пойми кем они не были. Там ещё и династийные браки приплетены были, как раз с дворянским титульным родом.

– Практически же до непотребства доходило, – делился Роман Степанович. – Да, женитьба на кузине – не повод для скандала, но когда это происходит столетиями… Такое чувство, что они выводили особый род. Одарённых, как понимаете.

Бытовало такое мнение, про преемственность дара, если не смешивать кровь. Ни одного научного доказательства тому не было, но разве это помеха?

В общем, по сути существовало два рода. Мейснеры и Дюваль. Последние имели французское дворянство, но признанное в империи. Единственный маркиз Дюваль возглавлял семейство, исправно поставляющее дочерей для Мейснеров.

Что одни, что другие, являлись эдакими серыми кардиналами. То есть состояние имели огромное, но особо старались не выделяться. Деньги и власть любят тишину, как известно.

При этом влияние их было весьма шатким. Нынешний император имел стальной нрав и ценил в первую очередь по реальным заслугам. Да интриги терпеть не мог, прямо как и я. Надо сказать, что Баталова это беспокоило. Не я, безусловно, а непримиримый характер императора.

– Есть такое понятие, Александр Лукич, как «неприкасаемая дюжина», – с лица менталиста исчезла улыбка. – Двенадцать родов, возглавляющих княжеский совет. За ними последнее слово. Было, пока его императорское величество не изменил правила игры. Но тем не менее эти семьи могут позволить себе многое, слишком многое.

– И Мейснеры входят в эту дюжину?

– Верно. Я бы предостерёг вас от опрометчивых поступков в отношении этой дюжины. Тем более что одно место оказалось вакантным. Помните князя Шаховского?

Ещё бы, так мы и познакомились с Романом Степановичем. Те, кто пытался отнять у нас особняк, работали на него. Князь почил, попробовав выдать мага смерти. Как я понимаю, императорскую дочку. Но и она была лишь исполнителем чьей-то воли. И наверняка этим делом Баталов занимался очень серьёзно.

Неужели эта дюжина задумала сменить власть? Не так и ново, но всё равно нехорошо.

Я прищурился и впился в менталиста пристальным взглядом.

– Ваше благородие, – очень тихо сказал я. – Уж не лежит ли за вашим предложением сделать меня князем план внедрить меня в эту дюжину?

Судя по молниеносной бледности Баталова, попал я не просто в яблочко, а в червячка, его усердно грызущего.

Глава 8

– Честно – мне и в голову это не приходило! – выпалил Баталов.

И ведь не соврал, на эмоциях с него слетела внутренняя защита, и все чувства главы конторы оказались обнажены.

– Пока вы мне об этом не сказали…

Вот чем объяснялась его бледность – Романа Степановича осенило идеей, которую я любезно ему подбросил. Молодец я, что уж сказать.

– Чёрт! Это же идеальный вариант!

– Так, подождите, ваше благородие, – я поднял руку и помотал головой. – Давайте оба остынем и…

– Александр Лукич, вы просто выслушайте меня, – перебил менталист и горячо заговорил: – Княжеский титул ваш в любом случае без дополнительных условий, но взгляните на ситуацию немного с иной стороны…

Баталов был чертовски убедителен. Всё так гладко и логично в его речи выстраивалось, что я в очередной раз порадовался – повезло столице с ним. Поймал на лету сырую идею и мгновенно разработал план, который и правда можно было назвать идеальным. С нюансами, но как же без них.

Ситуация являла собой сущую банальность. Те, кто имел могущество и власть, хотели того и другого побольше. Больше денег, уважения, преклонения, привилегий ну и так далее по амбициозному списку.

Оттого эта самая неприкосновенная дюжина постоянно что-то придумывала. Не сказать, что прямо откровенные злодейства, но и не на благо империи, а лишь для себя. Внутренний раздор никогда ещё не шёл на пользу, а уж тем более когда смуту наводят люди, имеющие множество ресурсов и возможностей.

Романа Степановича это не просто беспокоило. Он был очень дальновиден и опытен и хорошо понимал, к чему это может привести, если ничего не предпринять.

А уж учитывая характер императора и его непримиримость по многим вопросам, обстановка потихоньку накалялась.

Хотя не все из дюжины были настроены так категорично. К моему удивлению, в составе «теневого совета» оказались мои знакомцы. Князь Левандовский, спихнувший на меня кафедру в академии и уехавший куда-то в Сибирь. И князь Лопухин, загадочная личность, тёмный бастард которого как раз поступил на учёбу.

И ещё два семейства, по словам Баталова, тоже не желали мутить воду, разумно выбрав взаимовыгодное сотрудничество и дальнейшее стабильное процветание.

Прочие, то есть семь родов, подтачивали баланс с разнообразных сторон.

– Князь Шаховский, до того, как вы его… – менталист усмехнулся, заметив моё возмущённое выражение лица, и поправился: – До того, как связался с вами.

Да я вообще не видел никогда в жизни этого князя. Точнее, я вычислил его на представлении мастера Ракиты, но даже лица не видел, что уж говорить о знакомстве.

– Так вот. Его светлость отвечал за весьма важную сферу, скажем так, – менталист замялся. – Определённые поставки из-за рубежа. И суть там была не столько в необходимости… редких материалов, а больше в том, чтобы поддерживать крепкие отношения с союзниками. И начались странности, непонимания и подобные помехи. Вроде не критичные, но неприятные. Обойти князя и всё уладить без него означало потерять лицо. Да и доказательств не было. Всё выглядело случайностями. Не повезло. Один раз, другой… И главное, что по большому счёту придраться не к чему, а отношения портятся.

Баталов вздохнул и долго смотрел на залив, что-то обдумывая. Скорее всего, вспоминал детали и пытался понять, что упустил в той ситуации.

– В общем, пока я разрабатывал план, как всё исправить и, чтобы никто не пострадал, появились вы, ваше сиятельство. И проблема исчезла. Ну а отношения мы всё же наладили. Весьма взаимовыгодным династическим браком, – улыбнулся мужчина.

Так он про северян! Мне было не так интересно, чем они там обменивались, поэтому эту тайну я выведывать не стал. Меньше знаешь, крепче спишь. Договорились в итоге, и хорошо.

– Но это лишь один из дюжины. Подобных «неурядиц» в последнее время возникает всё больше. Они незаметны и со стороны даже незначительны, но я вижу общую картину, Александр Лукич. Чёрт с ними, перегрызлись бы. Так их возня может государству навредить, вот что плохо.

Право слово, лучше бы он манипулировал или даже угрожал. Так бы не вызвал сочувствия. Хотя это был полностью его выбор – взвалить на свои плечи такую ответственность. И вот вроде хорошо, что такой человек радеет за мир, но угробит же себя.

– Его императорское величество меня параноиком считает. Не скажу, что незаслуженно. Во многом так и есть. Я прагматик, ваше сиятельство. С большим опытом. Поэтому мне проще подстраховаться и предположить худший исход. Действовать быстро и порой жёстко, но зато предотвратить нечто худшее. И я даже рад, что наш правитель в чём-то может быть мечтателем. Мечтатели могут сотворить невозможное. Но только пока такие, как я, прикрывают их тыл.

Теперь его взгляд остановился на мне. Менталист изучал меня, не моргая. Разноцветные глаза словно в саму душу смотрели, хотя он не прибег к помощи магии.

– Вы не из тех, и не из других. Точнее, и то и другое. А, чёрт, – потряс он головой. – Простите, ваше сиятельство, но вы меня вынудили задуматься. Можно сказать, размечтаться, – Баталов неожиданно рассмеялся. – Ведь идеально. С вашей репутацией, даром, возрастом и стремительным взлётом – идеальное прикрытие, согласитесь.

Не поспоришь. Молодого графа Вознесенского никто всерьёз не воспринимал. Успел тот набедокурить и устроить скандалов. Но тем не менее род артефакторов был уважаемым и старым. Несмотря на репутацию, талант-то у парня был, и это знали все. А хороший артефактор – прекрасный союзник. Тем более молодой, у которого ещё эмоций через край, как и легкомысленных желаний. Такого подкупить гораздо проще.

Да и я занимался восстановлением репутации довольно скрытно, не заявляя о себе никому. Все мои заказы были от людей, далёких от любых интриг и политических игр. Ну, может, не считая сенатора Воронцова, но он был другом семьи.

Короче говоря, всё, что увидело общество – дуэль, выступление в суде с неприкрытой угрозой и благосклонность императора, выраженную на балу.

А тут ещё остров, целый народ и титул князя…

Прав был Баталов, идеальнее прикрытия и не придумаешь.

Скандальный выскочка, вдруг возвышенный и опьянённый властью, при этом понятия не имеющий, как ею пользоваться. Я бы на месте этих интриганов вцепился в такой шанс всеми конечностями.

– Признаюсь вам, – ещё больше развеселился глава конторы. – Если вы парочку из них на дуэли прибьёте, я бы не возражал.

– Роман Степанович, – шутливо-осуждающе покачал я головой. – Вы же не считаете меня столь кровожадным?

– Не считаю, – перестал улыбаться Баталов. – Поэтому и не возражал бы. Ну а если серьёзно, то Мейснер так просто от вас не отстанет. Я пока не понимаю до конца, зачем ему столько территории на Петербургском острове, но его интерес к Тучкову буяну с трудом удалось погасить. И то, затаил он обиду, однозначно.

Так вот с чьей помощью у пристава Заужского получилось отстоять землю. Впрочем, чему тут удивляться.

И снова прав был менталист, князь не успокоится, судя по тому, что я узнал про этих неприкасаемых.

Встану я костью в горле у этого Мейснера. На фоне неудачи с Тучковым буяном такой костью, от которой непременно захочется избавиться, потому что это с виду несложно и быстро.

Наступила моя очередь крепко задуматься.

Вариантов, как и всегда, было множество. А вот эффективных уже не так много. Как и тех, которые не повлекут последствия, что придётся долго разгребать. А у меня другие планы были на эту жизнь.

Можно было оставить всё как есть. Немного припугнуть князя, например. Нанести ночной визит в тенях и объяснить, что лучше со мной не связываться. Сработает ли? Возможно.

А если нет? Ничего я не знал о Мейснере и его нраве. Поверхностной встречи мне хватило лишь для того, чтобы понять, что он опасный человек. А учитывая статус, тоже имеющий немало вариантов. И делать ставку, на то, что он выберет… Рискованно.

Мне же хотелось решить эту проблему быстро и наименее затратно. Чтобы больше не отвлекало.

Пусть ввязываться в тайную операцию с внедрением в неприкасаемые на первый взгляд казалось избыточно сложным путём, но если смотреть в перспективе – то в итоге получу я гораздо больше, чем вложу.

– Я обеспечу вас всем, что потребуете, – уловил Баталов направление моих мыслей.

И уж я потребую.

– Я подумаю, – честно ответил я.

Менталиста больше не возмущал мой такой ответ, привык. Скорее ему даже понравилось, что я не согласился сразу же.

– Не подумайте, что я вас тороплю, спешки нет. Но от вашего решения будет зависеть, как именно вы получите титул, – пояснил Баталов. – Полагаю, что вы не хотели делать из этого событие. Но если мы последуем нашему плану, то стоит обставить всё выгоднее для дела.

Эка он ловко обыгрывает уже! Наш план… Я улыбнулся широко и от души. Несмотря на то что он верно называл издержками профессии, беседовать с ним было всегда интересно.

Я понимал, о чём он говорит. Чтобы привлечь нужное внимание, получить титул князя следовало соответствующе. Либо втихаря, но со слухами, которые аккуратно распространят. Либо сыграть на публику, продемонстрировав всем новый статус. В зависимости от выбранной тактики.

Мне нравился больше первый вариант, но я действительно окончательно не решил, нужно ли мне это на самом деле или нет.

– Я вас понял, – кивнул я. – И, Роман Степанович, раз уж речь зашла про остров, мне бы документы на владения получить.

– Документы? – непонимающе заморгал он. – А-а-а, простите, не подумал даже о такой мелочи. Конечно же, пришлю вам всё утром. В регистрационную палату отправлю копию, не волнуйтесь.

Я и не волновался, тоже позабыл о формальностях.

Поднявшись, я всё же не торопился уйти. Прежде чем думать, нужно кое-что выяснить.

– Ещё один вопрос. Мейснер интересовался Безымянным островом, вам было это известно?

Баталов понял, к чему я веду. Тоже встал, хмурясь, и торжественно произнёс:

– Клянусь силой, ваше сиятельство, я не собирался вас втягивать в эту историю. Да, я знал. Как и о множестве других фактов, по долгу службы. Не стану отрицать, что стечением обстоятельств я намерен воспользоваться. С вами или без вас, но я решу эту проблему.

Я и говорить ничего не стал, просто прощально поклонился и отбыл. Он говорил правду.

Пожалуй, стоит устроить большой семейный совет. Каких-то сомнений у меня уже не было, но домашние могли подсветить неочевидные моменты. Благо все они были настолько разными, что и мнения могли кардинально разниться. Лишь про духа предка я точно знал, что он скажет. Извести всех под ноль и сделать вид, что так и было. Но даже в этом было здравое зерно. Скорее зёрнышко, но всё же.

Но совет не состоялся.

Все куда-то подевались, как назло. Патриарх уехал к Нине Фёдоровне, Тимофей гулял с природницей, призраки участвовали в вечернем представлении для детей, а Прохор колдовал на кухне, прогнав меня оттуда, чтобы я не испортил сюрприз.

Только коты с радостью тёрлись о ноги, но посоветовать что-то дельное, кроме как увеличить их рацион, они не могли.

– Надо бы тебе всё же имя дать… – рассеянно сказал я, поглаживая шелковую шкуру белого тигра.

Тот так натурально мяукнул, что я удивлённо замер. И с подозрением посмотрел на кутлу-кеди. Ведь явно они научили зверя этому звуку. Эти пушистые существа дрессировали буквально каждого, вне зависимости от видовой принадлежности и уж тем более размера.

– Скажи «р-р-р», – строго велел я.

– Мяу! – изрёк грозный хищник.

Да уж, бесполезно, время воспитания безвозвратно потеряно. Где-то далеко завели ночную песню уже дворовые коты. Под их призывные вопли я и погрузился в сон.

* * *

Все государственные интриги, древние загадки, имперские интересы и прочие высокие нематериальные вещи меркли перед бедой, с которой управиться не смог бы и Баталов, при всём моём уважении к нему.

Первый учебный день в магической академии.

Романтическая атмосфера предвкушения учёбы ещё не улетучилась из голов студентов, но претерпела серьёзные изменения. Испытание на прочность преподавателей. А то вдруг те недостойны передавать знания?

День никак не обещал быть столь насыщенным.

Вообще, и сегодня планировалось не полноценное обучение, а что-то вроде ознакомительных смотрин. Помимо обязательных факультетов по общим наукам, манерам, словесности и прочего, чем должен владеть официальный имперский маг, были дополнительные предметы. Ну и, конечно, необходимая кафедра того дара, которым владел студент.

Факультативы давали баллы для итогового выпуска, ну и знания, естественно. Но мало кто шёл за знаниями, большинство всё же пыталось получить преимущества в последующем устройстве на службу или просто нужные связи.