Текст книги "Повелитель гномов"

Автор книги: Маркус Хайц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 40 страниц)

Глава 4

Потаенная Страна, гномье королевство Первых,

Боренгар, зима 6234 солнечного цикла

– Да ты же баба, – опешил Баврагор.

– Верно подмечено, Баврагор Молоторукий из клана Молоторуких, – насмешливо сказала она. – Тебя, наверное, называют Остроглазым.

Она распорядилась, чтобы о раненом Боендале позаботились. Четыре гнома подняли его на щите и понесли к четвертым воротам. Тунгдил кивнул Боиндилу, и тот уже не отходил от брата.

– Мы отведем вас в тронный зал, и там вы встретитесь с нашей королевой.

С любопытством взглянув на Тунгдила, стражница развернулась, и они пошли за ней.

Тунгдил предупредил ее об альвах, и Балиндис приказала стражникам перейти к третьей крепостной стене, где находились катапульты и баллисты.

– Зачем вам они? – удивился Тунгдил.

– Много циклов назад нам пришлось сражаться с троллями, которых Тион натравил на нас с этой стороны. Наши предки построили эти стены, чтобы удерживать наступление троллей, и в конце концов чудовища потерпели поражение. – Она взглянула вверх, и один из стражников махнул ей рукой, давая понять, что все спокойно. – По всей видимости, альвы отступили. Что им от вас нужно?

– Прости, но об этом я буду говорить с твоей королевой. – Он отвел взгляд.

– Все понятно, – восторженно заявил Родарио. – Тут женщины переоделись в штаны. Восстание гномок! Ах, если бы моя проклятая чернильница не замерзла, – пожаловался он. – Я никогда не смогу запомнить подробностей!

– Восстание? – рассмеялась Балиндис. – Нет, восстания не было. А разве у вас не принято, чтобы мужчины и женщины делили работу поровну?

Джерун опустил Андокай. Покачиваясь, он шел за ними и, остановившись у последних врат, прислонился к колонне.

«Воину очень плохо», – подумал Тунгдил. Он чувствовал себя виноватым, так как Джеруна ранили в Корольграде из-за него.

– Ему нужно пройти всего лишь пару шагов, – сказала гномка. – Тогда наши лекари о нем позаботятся.

Казалось, она совершенно не задумывалась о том, что рост Джеруна превосходит человеческий.

– Нет, в этом нет необходимости. Вы можете идти вперед, я же позабочусь о нем сама, – отослала их Андокай.

Тело Джеруна медленно осело в снег.

– Мы вас догоним. Вашего мастерства недостаточно, чтобы исцелить его ранение. Ему поможет только моя магия. – Не думая о собственной слабости, волшебница опустилась рядом с ним на колени, собирая последние запасы магии. – Уходите же! – отрезала она.

Все развернулись, не решившись ей возражать.

«Так вот, значит, как выглядит родина Первых».

Тунгдил взглянул на красные склоны горы, у подножия которой Первые построили крепость с девятью высокими башнями. Они строили немного иначе, чем Вторые, – в этих сооружениях было меньше острых углов, и они казались более округлыми, но тем не менее устойчивыми. При этом они совершенно не использовали барельефы.

Оставив лошадей, гости взошли на деревянную платформу у подножия одной из башен.

– Не двигайтесь и стойте на месте. В первый раз будет немного непривычно. – Балиндис потянула за рычаг, и платформа поехала наверх, пролезая мимо узких винтовых лестниц.

Тунгдил слышал скрип цепей, перетягивавших платформу. «Подъемник для людей!»

– Вы устали подниматься по ступеням? – спросил он у гномки.

– Так легче, – улыбнулась ему Балиндис, став от этого еще очаровательнее.

Они добрались до вершины самой высокой из девяти башен и вышли на крепостную стену. Пройдя по стене, они дошли до широкого моста, ведущего ко входу в башню.

Справа и слева под ними зияла пропасть в две сотни шагов. Галки и вороны кружили в небе. Дул сильный ветер. Нармора придерживала красный платок, чтобы тот не слетел с ее головы.

Огромные ворота шириной в десять шагов и высотой в пятнадцать были закрыты. Балиндис отворила дверцу, через которую все попали в большой зал.

Баврагор удовлетворенно кивнул.

– Я так и знал, – пробормотал он.

Больше ему ничего и не нужно было говорить. Все знали, что он всегда сразу оценивает работу каменотесов. И если искусство Первых на него не произвело особого впечатления, то Фургас, Родарио и Нармора были вне себя от восторга.

– Я всегда слышал об этом, но никогда не верил, что можно строить такие залы внутри горы, – благоговейно прошептал Фургас.

– Нам совершенно необходим новый театр, – заявил актер. – Он должен быть еще больше предыдущего, чтобы мы могли передать зрителям впечатления от всей этой роскоши. – Он провел по камню кончиками пальцев. – Эти камни настоящие. Никаких декораций. Это просто восхитительно, нет, это просто волшебно!

Они залюбовались статуями из бронзы и меди. Статуи были изготовлены с таким мастерством, что даже гномы были поражены. Здесь были памятники, изображавшие битвы с созданиями Тиона и изображения отдельных гномов – прародитель и другие выдающиеся воины Первых.

– Сюда, – сказала им Балиндис, указывая на очередное чудо.

В этот раз даже Баврагору пришлось признать, что Первые были непревзойденными мастерами, по меньшей мере в инженерном деле. Там, где камня не хватило на то, чтобы перебросить мост через глубокие пропасти, Первые соорудили мост из стали, украсив его великолепными решетками с серебряной отделкой.

Дойдя до последнего моста, они обнаружили, что кованые сапоги, ступая на пластины, порождают каждый раз другие звуки. Звуки сливались в простую, но удивительную мелодию.

– Я сдаюсь, – заявил Родарио, переполненный впечатлениями. – Мы вообще оставим этот проект и будем ставить какую-нибудь глупую пьесу. Никакая иллюзия не сможет передать это чудо.

– Ничего, как-нибудь справимся, – уверенно сказал Фургас. – Вот только это будет очень дорого.

Лед и снег на их одеждах растаяли. Путники чувствовали себя лучше, хотя усталость по-прежнему сковывала их тела.

Остановившись у высокой двери, Балиндис постучалась. Дверь приоткрылась, и по золотому блеску все поняли, что внутри их ждет невероятная красота.

Весь прямоугольный зал был выложен листовым золотом. Стены отражали теплый свет зажженных свеч и ламп. В зале было много статуй из золота, серебра, враккасия и других ценных металлов, которые кланы Первых добывали в горных шахтах. Скульптуры украшали драгоценности, которые можно было снять и надеть на другую статую.

В двадцати шагах перед ними на троне из чистой стали восседала королева. Ее охраняли гномы и гномки в золоченых доспехах. Над их головами виднелась искусная мозаика из пластин серебра, золота и враккасия. Все в зале блестело.

– Я сказал – дорого? – шепнул Фургас Родарио. – Я хотел сказать – очень дорого.

– Приветствуем вас в королевстве Первых. Подойдите поближе, – пригласила их королева.

Тунгдил двигался во главе небольшой процессии. Вежливо поклонившись, он опустился перед королевой на колено. Тот же жест уважения повторили и другие гномы, и лишь люди ограничились простым поклоном. Тунгдил представил всех по очереди, не забыв упомянуть о близнецах и волшебнице.

– Я Тунгдил Златорукий из племени Четвертых, – завершил он свою краткую речь, надеясь, что все делает правильно. – Мы пересекли Потаенную Страну и пришли к тебе в связи с важным делом.

– Хорошо, Тунгдил Златорукий. Я – королева Ксамтис Вторая Упрямая из клана Упрямцев. Вот уже тридцать два солнечных цикла я повелеваю Красными горами. Ваш визит будит во мне любопытство, ведь я давно ничего не слышала о королевствах наших братьев. – На ней были доспехи из золотых пластин, а в руках она сжимала четырехгранную булаву, заменявшую скипетр. Ее карие глаза смотрели на гномов приветливо.

В зал внесли напитки. Над кубками поднимался дымок. Вздохнув, Родарио с наслаждением отпил из бокала, радуясь теплу, разливавшемуся по его телу.

– Какое же важное дело привело тебя и твоих друзей в мое королевство? – спросила королева.

– К сожалению, причина печальна. – Тунгдил начал свой рассказ.

Он поведал королеве об изменениях в Потаенной Стране, о смерти магов и соперничестве за престол Верховного короля. Наконец он дошел до Огненного Клинка.

– И для этого нам нужен самый лучший кузнец твоего королевства. Он должен выковать оружие против Нод'онна, – с нажимом сказал он. – Помоги нам и спаси тем самым свои земли, королева.

Ксамтис провела рукой по густой светлой поросли на щеках.

– То, о чем ты говоришь, Тунгдил, очень серьезно, – задумчиво заметила она. – Другой претендент на трон, Гандогар, не появлялся у нас. Я опасаюсь наихудшего. Возможно, он не сумел выстоять против альвов.

– Ни за что! – вскинулся Гоимгар. – Враккас хранит его! Он единственный законный наследник трона!

– Не мне судить о том, – возразила она и повернулась к Тунгдилу. – Твое желание я, несомненно, исполню. Сейчас наиболее подходящий момент для того, чтобы возродить былое единство племен, не так ли? – Она указала скипетром на Балиндис. – Она сопроводит вас. Она не только лучшая воительница, но и лучший кузнец в королевстве Первых.

– Простите, благородная королева, за то, что я вмешиваюсь, но как получилось, что на трон воссела гномка? – полюбопытствовал Родарио. – Я всегда думал, что мужчины…

– А ты любознателен, долговязый, не так ли? Что ж, я тебе объясню. Все началось со спора. Мой отец, Борагил, ценил советы моей матери, но однажды заявил, что она не способна управлять королевством. Она рассердилась и потребовала, чтобы ей позволили доказать обратное. В конце концов они пришли к тому, что моей матери позволили в течение двух недель управлять племенем Первых. Как раз в это время на крепость напали тролли, но мама не желала отказываться от трона. Она вступила с чудовищами в бой, поведя за собой войско. Благодаря хитрости ей удалось обратить троллей в бегство. Так она доказала, что может править страной лучше отца. Когда прошло две недели, отец потребовал трон обратно, но мать воспротивилась, а кланы Первых поддержали ее, а не его. – Она встала. – Тридцать два солнечных цикла тому назад моя мать умерла, и я заняла ее место на троне.

– Благодарю вас, великая королева. Вам достанется место в моей пьесе с потрясающими словами и мизансценами.

В зал вошла гномка, сообщившая, что Боендалу очень плохо. Она сказала, что сейчас с Боендалом волшебница, которая пытается ему помочь. Гномы были крайне обеспокоены.

– Я предоставлю вам комнаты, где вы сможете отдохнуть от тягот пути. Кроме того, вам сошьют теплую одежду и меховые накидки, которые защитят вас от холода, – сообщила Ксамтис. – Насколько я понимаю, вы собираетесь уезжать завтра же? Когда вы отдохнете, вам покажут вход в тоннели.

– Так ты знаешь тайну? – удивился Тунгдил, зевая от усталости. – И при этом Первые никогда не пользовались тоннелями?

– Моя мать думала, что другие племена могут не согласиться с тем, что она заняла трон. Чтобы избежать споров, она не вступала в сношения с другими племенами, и я последовала ее примеру.

– От имени Совета племен прошу тебя отправить посольство твоих кланов в Синие горы для того, чтобы представители племени Первых приняли участие в совещании, – настойчиво уговаривал ее Тунгдил. – Ранее ты говорила об общности племен. Помоги же этому единству восстановиться.

– Он ничего не преувеличил в своих рассказах о Мертвых Землях, великая королева, – поддержал его Родарио. – Мы видели, что творят орки. Нод'онн гонит их вперед, и лишь ваш народ может удержать их. Поговорите с королями и главами кланов Четвертых и Вторых. Не бойтесь того, что они могут не одобрить наследование женщинами трона. Сейчас не время для споров.

«И кто бы мог подумать!» – Тунгдил благодарно покосился на актера.

Ксамтис благожелательно взглянула на них.

– Как только вы отправитесь в Серые горы, представители моих кланов и я сама после столь долгих солнечных циклов поедем на встречу с нашими братьями и сестрами. – Вид у нее был решительный. – Вы правы, дело не терпит отлагательств. – Она ударила булавой о сталь подлокотника.

– Это, конечно, очень мило с твоей стороны, – запинаясь от боли, пробормотал Боендал, – но я не хочу принимать твою помощь. Я справлюсь с этим ранением и без магии.

Его уложили в теплой комнате, сняли кольчугу и обнажили раны, чтобы их можно было обработать. Первые повязки уже пропитались кровью, и теперь Боендала должны были перевязать заново.

Андокай была даже бледнее Боендала. Она сидела у него в изголовье, осматривая места, куда вошли альвийские стрелы. Тело гнома пыталось справиться с ранением: стрела задела внутренние органы, и к тому же он потерял много крови.

– Я разбираюсь в ранах, и то, что я вижу, заставляет меня сомневаться в твоих словах, – прямолинейно заявила она. Ее голубые глаза глядели на гнома с беспокойством. – Откажись от своей гордости и подумай о том, что мы должны двигаться дальше.

– Дело не в гордости, – вскинулся его брат, сидевший с другой стороны кровати. – Нам не нужна твоя магия. Это плохая магия. Ты молишься Самузину и можешь своим волшебством накликать зло. – Он до сих пор ничего не ел и позволил себе лишь снять накидку.

– Глупости, – отмахнулась она от его упреков.

Боендал закрыл глаза, и его дыхание участилось.

– Я… не хочу.

– Если б не твое гномье упрямство и крепкое телосложение, ты бы уже давно был мертв, – холодно сказала она. – Сколько еще ты собираешься играть со своей жизнью? Позволь помочь тебе, пока у меня еще есть такая возможность. Силы покидают меня.

Но гном ничего не ответил. Боиндил мотнул головой на дверь.

– Иди, лечи своего раненого, колдунья, и позволь гномам самим справиться со своими делами.

Поднявшись, волшебница опустила ладонь на рукоять меча и молча направилась к двери.

– Он не хотел быть грубым, – прошептал Боендал. – Я благодарю тебя за заботу, но о том, чтобы я выжил, позаботится Враккас.

Андокай набросила накидку на плечи.

– Желаю тебе, чтобы твой бог услышал тебя. – Она громко захлопнула дверь, и в комнате стало тихо.

– Я уже не настолько уверен… – сказал Боендал через некоторое время.

– Не волнуйся, братишка, – перебил его Боиндил. – Враккас видел тебя и подарит тебе долгую жизнь. Если кто-то и заслуживает смерти, так это я. Так что будь спокоен. – Брат помог раненому отпить еще глоток воды и вышел из комнаты, чтобы позвать целителей для перевязки.

«Да поможет ему Враккас!» Доспехи весили в тысячу раз больше обычного, а ноги болели так, будто он тащил на себе непомерный груз.

Сейчас Боиндил мог думать лишь о брате. Его мертвенно-бледное лицо пугало Боиндила. Рана от этой стрелы могла увлечь брата в вечную кузницу Враккаса. Волшебница была совершенно права, когда сказала об упрямстве и крепком телосложении его народа. Человек точно не выжил бы после такого-ранения. Выживет ли гном, покажет будущее.

В коридоре он столкнулся с Тунгдилом, который собирался навестить раненого.

– Ну, как он? – обеспокоенно спросил Тунгдил.

– Спит. Повязки пропитались кровью, и ему срочно нужны новые, – устало сказал воин. Искорки безумия в его глазах потухли, и сейчас там читалась глубокая тревога.

– А я думал, его собиралась осмотреть Андокай. Неужели ее магия не помогла? – удивился Тунгдил.

– Мы не хотим, чтобы она нам помогала, – ответил Бешеный. – Магия – это ничто. Она никуда не годится. А уж магия, освященная Самузином, и подавно. – Пройдя вперед по коридору, он позвал лекарей, и те помчались к Боендалу.

Тунгдил знал, что можно даже и не пытаться переубедить близнецов. От твердых убеждений до упрямства один шаг. «Боендал скорее умрет, чем позволит волшебнице исцелить его».

Тихо войдя в комнату, Тунгдил взглянул на гнома, лежавшего на подушках. Его лицо было синюшно-бледным, а грудь едва поднималась. Лекари тщательно смыли запекшуюся кровь и наложили швы на зиявшие раны. Затем они покрыли раны измельченным мхом, чей сок снимал боль.

– Придется ехать дальше без него, – шепнул Тунгдил Боиндилу. – В таком состоянии он и ста шагов не пройдет. Он так и умереть может.

– Нет… я смогу это сделать, книгочей, – тихо прошептал Боендал. В его глазах горела мольба. – Через два дня я смогу поехать дальше. Это лишь царапина!

Тунгдил взглянул на лекаря, но тот лишь покачал головой.

– Нет, это невозможно. Проблема не в ранах как таковых, а в поражении внутренних органов. От каждого движения ему будет только хуже. Он будет умирать медленно и мучительно. Нельзя ему ехать.

– Оставайся здесь и выздоравливай, Боендал. Мы встретимся перед боем с Нод'онном, – скрепя сердце решил Тунгдил. – Ты уже внес свою лепту в наше общее дело.

– Я поеду с вами! Где один, там должен быть и второй! Это величайшая задача, поставленная перед нашим народом… – Он хотел приподняться в кровати, но, едва шевельнувшись, застонал, и свежая повязка опять пропиталась кровью. – Очевидно, ты прав, книгочей, – прорычал он сквозь стиснутые зубы и перевел взгляд на брата. – Тебе придется охранять его и остальных одному, братишка.

Боиндил застыл у его кровати. Он не знал, что ему сказать.

– Впервые в жизни мы расстанемся, – севшим голосом сказал он, сжимая руку Боендала. – Мне будет не хватать тебя во время боя. Первых сто свинорылых я забью для тебя.

– Я гляжу, у тебя большие планы, – слабо улыбнулся гном. – Но будь осторожен. Помни, что я уже не смогу прикрывать тебе спину.

Они обнялись.

Слезы текли по их щекам, ведь им еще никогда не приходилось прощаться надолго.

– И усмири свое безумие, брат. Тебе придется контролировать свою ярость. Пообещай мне это!

– Обещаю, – торжественно сказал Бешеный. – А теперь отдыхай.

Они вместе с Тунгдилом вышли из комнаты.

– Когда выступаем?

– Как можно раньше, – ответил Тунгдил. – Андокай магией вылечила Джеруна, так что он сможет путешествовать с нами, хотя я еще и не знаю, как нам усадить его в вагонетку.

– Нам все равно нужно будет воспользоваться несколькими, – задумался Боиндил. – Молоторукий, Серебробородый, трое актеров, наш металл, волшебница и ее любимец… Все это в одну вагонетку не влезет.

– И Балиндис, – добавил Тунгдил.

– Кто?

– Девушка-кузнец.

– Значит, баба.

– Слышу в твоих словах тот же восторг, что и у Баврагора, – съязвил Тунгдил.

– О, нет. Я ценю женщин. Я люблю ладно скроенных гномок, которых можно обнять, нежась в тепле их тел, грудастых, круглолицых гномок, вот только…

– В клане Вторых тоже достаточно гномок, которые занимаются кузнечным ремеслом. А Смеральда, говорят, сражалась как…

«Проклятье!»

Услышав имя своей погибшей возлюбленной, Боиндил окаменел.

– Пускай едет. Я устал. – Он пошел по коридору в свою комнату.

Тунгдил обеспокоенно взглянул ему вслед.

«Как глупо. С языка сорвалось…» – рассердился он.

– Поверь мне, я отлично управляюсь с молотом и наковальней, – услышал он женский голос.

Гном удивленно оглянулся.

– Прости, я не хотела тебя испугать. – Перед ним стояла Балиндис. На ней по-прежнему была кольчуга, длинные каштановые волосы обрамляли ее пухлые щеки. – Я лишь хотела сказать, что рада ехать с вами.

Его сердце забилось чаще, и мысль о том, что ближайшие дни он проведет вместе с нею в пути по Потаенной Стране, настолько тронула его сердце, что он даже забыл о своем беспокойстве по поводу Боендала. Словно завороженный, гном глядел в карие глаза и не мог промолвить ни слова.

– Я обращаюсь с топором не хуже, чем с молотом.

Тунгдил улыбнулся, по-прежнему не сумев выдавить из себя ни слова.

Балиндис не понимала, что с ним происходит и что ей делать.

– Ты мне веришь, или ты хочешь сразиться со мной, чтобы…

– Нет, во имя Враккаса! – воскликнул он, поднимая руки. – Я тебе верю! Я знаю, что гномки могут сражаться.

Хотя он вовсе не имел в виду ничего плохого, гномка восприняла его слова как оскорбление.

– Ну что ж, Тунгдил, теперь я настаиваю на поединке, – сказала она, доставая топор. При этом мышцы на ее руках и груди напряглись.

– Нет, я серьезно, – попытался отговорить ее он. – Я только боюсь, что я… могу… поранить тебя.

– Вот как? Ты что же это, хочешь сказать, что тебе удастся меня поранить?

«Она же все мои слова воспринимает шиворот-навыворот!»

– Может быть, случайно. – Он по-прежнему пытался спасти ситуацию, но девушка уже перехватила рукоять топора покрепче. В ее глазах горела жажда боя. – Я тебе верю, Балиндис.

– А я – нет, – заявил Баврагор, подходя к ним. – Хочу взглянуть, действительно ли она сможет помочь нам во время сражений. А вдруг она сражается как наш малыш Гоимгар? – Он сжал в руке молот.

Балиндис опустила голову.

– Сейчас ты своим оставшимся глазом увидишь, как у тебя искры из глаза полетят, – воскликнула она.

Тунгдил едва успел отскочить в сторону, чтобы случайно не попасть под молот или топор.

Зазвенело оружие. Баврагор одобрительно хмыкнул, но уже вскоре оказался в незавидном положении. Он не рассчитывал на то, что Балиндис обладает такой силой и скоростью. Она постоянно атаковала его с той стороны, где он не видел, заставляя его поворачивать голову. В какой-то момент гном поднял топор, чтобы парировать удар, но Балиндис внезапно вскинула молот и ударила гнома по шлему. Оглушенный, Баврагор покачнулся и, прислонившись к стене, шлепнулся на зад.

Опешив, он уставился на ухмылявшуюся Балиндис, а потом изумленно ощупал голову. Плечи у него задрожали, и наконец он расхохотался во все горло.

– Поделом мне, – с восторгом заявил он и, поднявшись на ноги, протянул девушке свою мозолистую грубую руку. – Ах, какая роскошная женщина! Дерется просто великолепно.

– Раз мы прояснили этот вопрос и теперь знаем, что ты хорошо дерешься, нам следует отправляться спать, чтобы отдохнуть перед завтрашним путешествием. – Тунгдил явно был рад тому, что ему не пришлось сражаться с Балиндис.

Улыбнувшись, гномка уже развернулась, чтобы уйти, на Баврагор подхватил ее под руку.

– У меня есть идея получше. Может быть, ты покажешь мне лучший трактир в Красных горах? Я бы попробовал пиво Первых… А я тебе за это песенку спою.

Не ломаясь, девушка согласилась, и они под руку пошли по коридору.

– А ты с нами не пойдешь, Тунгдил? – оглянувшись, спросила она.

– Нет, ему нельзя. Он же наш лидер, ему следует поразмыслить о дальнейшем пути, склонившись над картами, а еще проверить, в каком состоянии тоннели, – полушутливо заявил Баврагор.

– Не переборщи с пивом, – посоветовал ему напоследок Тунгдил. – В тоннелях много резких поворотов.

Помахав им рукой, Тунгдил отправился к себе, чтобы обдумать дальнейшие действия. Влюбленность в Балиндис, сколь прекрасны бы ни были мысли об этом, была сейчас не ко времени. Если он влюбится в нее, это будет только мешать.

В комнате горела всего одна лампа, заливая стены скудным светом. Тут можно было расслабиться и отдохнуть перед тяжелой поездкой.

– Тунгдил?

Испуганно отпрыгнув в сторону, Тунгдил выхватил топор, чтобы защищаться, когда неожиданно услышал чей-то голос за спиной.

– Нармора?! – Он подозрительно всмотрелся в темную нишу у двери.

На девушке были черные доспехи. Вид у нее был угрожающим, и Тунгдилу невольно вспомнился Синтора. Он почувствовал, как его неприязнь к этой женщине растет, и не мог заставить себя убрать руки с оружия. «Это просто глупости. Она же человечка».

– Что я могу сделать для тебя? – спросил он, заставив себя улыбнуться.

– Я тут подумала, – помедлив, сказала она. – Те строки, которые зажгла Андокай из искр костра…

– По поводу того, что Огненным Клинком должен орудовать враг гномов? – Он навострил уши. – А что, у тебя есть какое-то предложение?

– Альвы, – осторожно протянула Нармора. – Альвы ведь считаются вашими врагами, не так ли?

– Настоящие альвы, – покачал головой Тунгдил. – А не загримированные. Но твое предложение делает тебе честь.

Она стянула с головы платок, и Тунгдил увидел ее остроконечные уши.

Отпрянув, гном покрепче сжал топор.

– Так ты альвийка? Это невозможно! – запнувшись от ужаса, сказал он. – Белки твоих глаз не чернеют днем. – Он с облегчением рассмеялся. – В какой-то момент я тебе даже поверил.

Нармора протянула руку к лампе ладонью вверх и что-то пробормотала. Пламя мгновенно погасло, и лишь лучина продолжала тлеть.

«Как она это сделала? Алхимия?»

Опешив, гном уставился на погасшую лампу.

Повернувшись, он обнаружил, что Нармора исчезла.

– Где…

Она возникла из ниоткуда прямо у него за спиной.

– Наполовину человек, наполовину альвийка, – шепнула она ему на ухо. – Мать подарила мне свои таланты и научила владению оружием. От отца мне почти ничего не досталось, но его глаза всегда мне помогали. – Уже через мгновение аура зла рассеялась, и девушка, махнув рукой, вновь зажгла свет. – Прости меня за то, что я напугала тебя. Теперь ты мне веришь?

Тунгдилу удалось стряхнуть с себя оцепенение. «Это объясняет мою неприязнь к ней».

– Еще и как верю, – кивнул он. – Что ж, теперь мы знаем, кто будет сражаться Огненным Клинком. – Он с уважением взглянул на Нармору. – Открывшись мне, ты проявила отвагу. Но от тебя требуется еще больше смелости.

Теперь девушка уже не вызывала в гноме чувства опасности.

– Ну, а кто же еще? Вряд ли нам помогут орки и настоящие альвы. – Она опустила ладони на рукояти глеф. – Одному из гномов придется меня обучить искусству боя на топорах, иначе вряд ли я смогу хорошо проявить себя в сражении с магом.

– Надо рассказать всем остальным.

Нармора задумалась.

– Да, видимо, придется. Интересно, как они это воспримут. – В первую очередь, она имела в виду, конечно, Боиндила.

Тунгдил ободряюще улыбнулся ей.

– С тобой ничего не случится, обещаю.

Она злобно усмехнулась, и в ее чертах вновь проступило что-то альвийское.

Тунгдил собрал своих спутников, и компания расселась в комнате Златорукого. Гном рассказал им о новом повороте событий.

– Значит, нам удастся победить Нод'онна, – сказал он, с любопытством ожидая реакции остальных.

– Вообще-то, я должен был бы ее убить, – задумчиво заметил Боиндил. Но, судя по всему, он не собирался претворять свои слова в жизнь.

– Собственно говоря, ты должен был бы убить лишь ее половину. Интересно, на какую половину она альв – на верхнюю или на нижнюю? На правую или на левую? Враккас простит нам это, ведь лишь с ее помощью мы сможем спасти Потаенную Страну, – напомнил Тунгдил. – Другого пути нет.

Фургас не выпускал Нармору из объятий. Вид у него был обеспокоенный, и гном вполне его понимал. Его возлюбленной придется вступить в бой с магом, который считался непобедимым.

– Вы, двое, – сказал Тунгдил Родарио и Фургасу, – можете остаться с кланами Первых, чтобы подождать нашего возвращения…

– Я ни за что не отпущу Нармору одну, – заявил Фургас. – Вам в пути, несомненно, потребуется человек, который разбирается в технике.

– Да и актер вам не помешает, – поспешно заявил Родарио, но тут же понял, что не сможет объяснить, зачем им в дороге потребуется актер.

Он попытался исправить ситуацию, улыбнувшись своей неотразимой улыбкой.

– А ведь верно, – неожиданно поддержал его Боиндил. – Он будет отвлекать противников своей болтовней.

Все гномы заулыбались, и лишь Гоимгар остался серьезным.

– Гандогар уже, несомненно, в Серых горах, – прошипел он. – Он первым выкует Огненный Клинок и станет Верховным королем. Вам не помешать ему! – Он презрительно покосился на Нармору. – А с ней у вас ничего не выйдет. Она же альвийка только наполовину. – Он поднялся и вышел.

– Ну, значит, она и Нод'онна наполовину убьет, – буркнул Баврагор, нарушая повисшую в комнате тишину. – А мы уж его как-нибудь добьем. – Он отхлебнул пива из кружки.

Его слова сняли напряжение, и все с облегчением рассмеялись.

На следующее утро все вместе с королевой Ксамтис и представителями ее кланов перешли через сверкающие мосты и попали в тоннели Красных гор, впрочем, не отличавшиеся от тоннелей Вторых.

Баврагор не мог удержаться от того, чтобы постоянно не ощупывать стены коридоров. Он постукивал по камню, проверяя его качество.

– Неплохо, но и не превосходно, – на удивление дипломатично вещал он.

В конце концов они остановились у массивных стальных ворот, на которых сияли золотые гномьи руны. Когда королева прочитала формулу, ворота распахнулись и все увидели зал, напоминавший зал в королевстве Вторых. Здесь были такие же паровые котлы и шестеренки. Отсюда тоже вело восемь путей. Инженеры запустили все механизмы, и вскоре в зале зашипело, забулькало и загремело. Запахло горячим металлом и смазкой.

– А Первые поддерживали тоннели в хорошем состоянии, – заявил Фургас. – Ни пыли, ни ржавчины. Они могли воспользоваться ими в любой момент, насколько я понимаю.

– Зря мы этого не сделали раньше, – вздохнула Ксамтис.

Королева приказала гномам приготовить вагонетки для экспедиции и погрузить в них вещи.

Одна из вагонеток предназначалась для Джеруна, по-видимому, уже оправившегося от ранения. Его доспехи кузнецы починили в ту же ночь, и если не присматриваться, то следов починки вообще не было видно. Пришлось снять сиденье, чтобы великан мог улечься. Гномы опасались, что Джерун ударится головой о потолок тоннеля, а то и вообще лишится головы.

Во вторую вагонетку погрузились гномы, в третью сели актеры и Андокай. Туда же Первые погрузили материалы, необходимые для создания Огненного Клинка.

«Она выглядит усталой». Тунгдил подошел к Андокай.

– Как вы себя чувствуете? Как ваши силы? Вы говорили, что они истощаются.

– Ты хочешь услышать правду, или мне солгать? – Волшебница перехватила свои светлые волосы кожаной повязкой, чтобы они не спутались во время поездки.

– Правду.

Усевшись на край вагонетки, Андокай стала наблюдать за подготовкой к поездке.

– Мои магические силы вскоре полностью иссякнут. Я уже давно не была на землях силы, где могла бы подпитаться магической энергией.

– Поэтому вы, маги, никогда не покидаете свои королевства?

Она перевела взгляд на бородатое лицо Тунгдила.

– Да, такова тайна магов. Конечно, мы можем пользоваться магией и вне полей силы, но та энергия, которую мы храним в себе, быстро расходуется. Представь себе дырявый кожаный бурдюк. Он теряет воду даже тогда, когда ты из него не пьешь. Пара сложных заклинаний – и моя энергия будет исчерпана. – Она покосилась на Джеруна. – Поэтому я научилась сражаться, да и он не отступает от меня ни на шаг. Не хочу оказаться беспомощной, лишившись магии.

Тунгдил задумался.

– А нельзя ли так победить Нод'онна?

Андокай покачала головой.

– Я бы не стала на это рассчитывать. Создание, живущее в нем, придает ему невероятную силу.

Взглянув на Нармору, гном вспомнил, как она погасила лампу.

– Она тоже владеет магией…

– Нет, конечно. Я немного знаю о ее народе, но ее особые способности не позволяют ей вершить настоящие чудеса. Это не совсем магия, это врожденное… Она может призывать тьму, гасить свет, управлять снами – все те мелочи, которые приводят людей в ужас, благодаря чему возникло столько легенд об альвах.

– И это все? Синтора пробил вашу магическую защиту…

– Это была хитрость, а не колдовство. Помнишь, на теле убитого альва мы обнаружили кристаллы?

Тунгдил кивнул.