Текст книги "Буревестник (СИ)"

Автор книги: Марк Витаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

3.1

Утром Валера вспомнил, чем ему ещё не нравится жизнь в городе: лес просыпается вместе с рассветом, вся его территория доступна, тогда как здесь пройдёт ещё несколько часов, прежде чем начнут открываться магазины и всякие учреждения. Конечно, это правило работает только летом и в первой половине осени, потому что зимой, когда световой день укорачивается, город шевелится уже в потёмках, тогда как Валере предрассветные сумерки удобнее проводить дома.

Однако он не успел закончить завтрак, как раздался звонок мобильника. На экране отображалось «Тётя Нюра». Валера сначала не мог понять, что старушке от него понадобилось, но потом вспомнил, что так у него была записана Ксения.

– Ал-ло?

– Валера! – заверещала девушка. – Валера! Извини, что рано! Но я всю ночь не спала! Нам срочно-пресрочно нужно встретиться! В паре кварталов от тебя кафешка есть, будь там через полчаса! Хорошо?

– Х-хорошо.

Разговор с Ксенией напомнил электричку у железнодорожного переезда, которая шумно пронеслась мимо, взъерошила волосы потоком ветра и умчалась вдаль, снова поместив тебя в природное спокойствие. Ещё Валера вспомнил, как Дарья после фиаско с их первой общей слежкой за Культом усиленно искала концы и нашла-таки в заброшенном аэропорту на краю города. Неужели Ксения взяла это за пример?..

Валера наскоро собрался, захватил все документы и карту и на всякий случай нацепил пояс атомщика под пиджак.

Кафе только-только открылось, но бо́льшая часть посетителей предпочитала забежать, взять кофе и направиться дальше по своим делам, поэтому одиноко сидящий за столиком у окна Валера был белой вороной. Он, конечно, взял для виду меню, но трапезничать не собирался. Через несколько минут, когда две полусонные официантки выясняли на «камень-ножницы-бумага», кто пойдёт выгонять Валеру («странного мужика, который зашёл погреться»), в кафе влетела Ксения. Она была в тёмно-сером платье в пол, вчерашняя шляпа и солнцезащитные очки тоже при ней, на плече покачивалась сумочка. Девушка запрыгнула на место напротив Валеры, вырвала у него из рук меню, пролистала до самого конца и подозвала официантку.

– Мне двойной капучино! Пока всё!

Ксения была на взводе: красные глаза, верхняя губа чуть приподнята, оголяя зубы, руки слегка тряслись. Из сумочки она вытащила небольшую записную книжку красного цвета, чтобы положить на стол между ними.

– Извини, что без объяснений – просто я в последнее время боюсь, что меня будут прослушивать… Вот она, моя зацепка!

Видимо, по её мнению, Валера должен был схватиться за голову и изобразить крайнюю степень радости, но на такую реакцию он должен копить эмоции лет двести.

– Не понимаешь, – недовольно констатировала Ксения. – Ладно, рассказываю: именно эта записная книжка пропала из лаборатории в ночь погрома.

– И что?

– И вчера вечером, когда я вернулась домой, то обнаружила её у себя в почтовом ящике!

– Ты хочешь сказать, что аккурат после нашего разговора тебе подкидывают твою же вещь? – с подозрением спросил Валера.

– Но я не знаю, сколько она пролежала там! Я в ящик заглядываю в лучше случае раз в неделю.

Подошла официантка и с недовольным видом протянула Ксении кофе.

– Мужчина что-нибудь будет? – поинтересовалась она у Валеры.

– Пока нет…

– «Пока». – Она слегка передразнила, цокнула, но вернулась на кухню.

– Скорее всего, – продолжила Ксения, – это произошло в последние дни.

Девушка перевернула записную книжку. На обложке красовалась маленькая чёрно-белая фотография хозяйки и подпись «Ксения Игнатьева». Открыла первую страницу, испещрённую беглым почерком. Слова, цифры, схематические изображения маршрутов. Однако девушка обратила внимание на корешок.

– Видишь, остались следы – несколько страниц вырвали. Может, на них было написано самое главное… мы этого пока не узнаем. Но имеем что имеем: заполнены первые четыре листа, по одному на человека.

– Что это значит? – спросил Валера, старательно пытаясь понять, что к чему.

– Здесь упоминаются адреса и перемещения по городу четверых людей. Одного я не знаю, а остальные три… Похоже, это вся наша компания лаборантов Леонида Венедиктовича.

– Кто-то следил за вами?

– Получается, так, – с сомнением сказала Ксения, залпом выпила кофе и скорчилась от горечи напитка. – Я изучила записи: этот человек начал в прошлый понедельник, через два дня после погрома, а закончил три дня назад, во вторник – почти неделя. Мне кажется, это профессор.

Валера обхватил голову руками.

– Вопрос на вопросе и вопросом погоняет… почему именно неделю? Если это он, то почему не попытался связаться с кем-либо из вас? В конце концов, зачем ему избавляться от книжки?

– Ну… – Ксения устремила взгляд куда-то за Валеру и смотрела целую минуту, прежде чем ответить. – Тут не скажу. Но!

Противительный союз прозвучал так громко, что к официанткам, которые недовольно смотрели на по-прежнему единственных гостей, присоединилась повариха с кухни.

– Я Леонида Венедиктовича не встречала, но он вполне мог оставить мне книжку, а остальным что-нибудь ещё. Давай пройдёмся по остальным – вдруг они что-то знают! И заодно выясним, кто этот четвёртый человек.

– Хм. Я хотел сегодня прогуляться по интересным местам в городе…

– Так я покажу тебе их! Пошли, Валера, пошли!

Работники кафе вздохнули с облегчением, когда Валера и Ксения ушли от них.

Девушка вела вперёд, шагая рядом. Валера только теперь заметил, что последние пару дней она выбирала стиль одежды, который был для неё совершенно непривычен.

– Ты маскируешься? – предположил Валера вслух.

– Вроде того… не хочу, чтобы к тебе были лишние вопросы.

– Это как?

– Ну, вдруг кто-нибудь из наших общих знакомых увидит тебя. А так подумают, что… ну… короче, на меня не подумают и ладно.

Валера хмыкнул, но спорить не стал.

– Итак, – принялась рассказывать Ксения, – профессор – а я почти уверена, что это был он – отразил в записях, что я сидела дома всю неделю. Отчасти это правда – я выходила только в магазин. Остаются двое наших: Стас Спиваков и Марсель Мирё. Марселя, думаю, найдём в общаге, а вот Стас работает провизором в аптеке. Пойдём сначала к нему. Кстати, вот в этом здании жила одна поэтесса, видишь табличку?..

Ксения взяла на себя роль экскурсовода и честно её отыгрывала, оказавшись знатоком города. Они шли недалеко от центра, поэтому одно лирическое отступление следовало за другим. Когда Валера отметил знания девушки, та зарделась.

– Да я ж сама из области, живу в квартире, которая досталась от бабушки. Потом-то на некоторое время переехала в «штаб», а недавно, эх, вернулась обратно. Я покупала путеводители по городу и часто гуляла. Дальше учёба и апатия: сначала не до того, а сейчас никакого желания. Хм, кажется, мы пришли. Постой пока тут.

Рядом оказалась обычная аптека в многоэтажном доме. Ксения нырнула внутрь, вернулась через минуту и повела Валеру за дом, где располагался обычный двор. Вскоре одна из дверей открылась, и оттуда вышел высокий молодой человек в белом докторском халате. Брови его были сдвинуты, под глазами виднелись явные круги.

– Ксюха, чего ты тут делаешь? – сурово спросил он, с подозрением оглядывая девушку и её протеже. – И кого привела?

– Это – друг. Валера. Ему можно доверять.

Стас нахмурился, но подал руку Валере, тот пожал. Рука была почти не напряжена – такой жест не вызывал у мужчины доверия, но, видимо, это было небезответно.

– Стас. Ну, рассказывай, что за маскарад? Только побыстрее – меня ненадолго отпустили.

– Я по поводу Леонида Венедиктовича…

Парень прервал её шумным выдохом, в котором чувствительный нос Валеры уловил лёгкий шлейф перегара.

– Ксюха, что за дела? Тебе мало допросов?

– Просто я решила провести собственное расследование…

– Здрасьте! Не устраивай цирк – там с десяток людей в Эннее и у нас этим занимаются.

– Но у меня есть своя версия: я думаю, что профессор подстроил собственную пропажу…

– Чего?! Ущерба на сотни тысяч рублей только ради того, чтобы сымитировать хрен пойми что?! Зачем?

– Насолить Культу? – предположила на ходу Ксения. – Может, он что-то имел против Заславского. Антипатия и всякое такое.

– Денис Заславский умер раньше, чем состоялся погром, – вмешался Валера.

– Ксюха, надеюсь, твой друг не из людей Штрауба с такими-то познаниями… – мрачно заметил Стас.

– Точно нет. – Ксения махнула рукой. – Мне нужно знать, давал ли профессор повод задуматься, что он что-то замышляет? Он, случаем, не связывался с тобой после того, как якобы пропал.

– Допросы продолжаются? Может, тебя подослал фриц? – Парень отошёл на метр назад.

– Стас, погоди! Никто меня не подсылал. Просто он… – Девушка понизила голос. – Леонид Венедиктович несколько раз как будто порывался сказать мне какую-то вещь. Видимо, важную, раз не смог себя пересилить и открыться. Тогда я этого не понимала, а сейчас… С тобой такого не было?

Парень тупо смотрел на Ксению, обдумывая ответ. Затем заговорил сквозь зубы:

– Из-за допросов у меня проблемы на работе. И если вся эта мутотень из-за профессора, то пусть он идёт на хрен!

– Погоди…

– Мы с ним общались только о сущностях, ни шага в сторону. Я сказал это трижды под запись, повторю и теперь! – Он развернулся на каблуках и раздражённо бросил назад: – Рад был повидаться, но мне пора.

Быстрым шагом он дошёл до двери и скрылся за ней.

– Я думала, что профессор оставил каждому из нас по подсказке, – разочарованно сказала Ксения, когда они отходили от аптеки, – мы бы их совместили и нашли его. Но, видимо, всё намного сложнее. Ладно, может с Марселем у него были более доверительные отношения…

Полчаса они шли дальше, девушка бо́льшую часть времени молчала. Валера же размышлял о том, что уже несколько раз упомянутый немец, Штрауб, жёстко взялся за расследование и лаборантов. Он вполне может что-то знать, о чём Ксения либо не догадывается, либо считает несущественным.

Навстречу толпами шла молодёжь, много – в докторских халатах.

– Надеюсь, мы застанем Марса, – сказала Ксения, забегая в общежитие.

Валера остался недалеко от входа. Он смотрел по сторонам и заметил, что местный контингент оглядывает его с интересом. Некоторые улыбались, кое-кто даже призывно махал рукой из окна.

Вдруг запиликал мобильник. На экране отображался неизвестный номер (по правде говоря, известных номеров для Валеры не было – только имена контактов).

– Ал-ло!

– Валера, здравствуй! Это Игорь Прогудин.

– З-здравствуй.

– Мне тут Алина сообщила твой номер телефона. Лучше бы пообщаться вживую, но пока хочу закинуть тебе пару мыслей на поразмышлять.

– С-слушаю, – ответил Валера, чувствуя, как начал усиленно потеть из-за стресса, связанного с виртуальным общением. «Меньше говорить, больше слушать».

– Так вот, да… за последнее время ты стал для Алины больше, чем учителем – товарищем, другом, опорой. Вообще я удивлён, что после той стенограммы, где она, мягко говоря, обесценивает твою помощь, ты по-прежнему к ней тянешься. Но ладно, опустим этот момент. Я к чему веду: какой-то авторитет ты для неё имеешь, в этом я не сомневаюсь. И этот авторитет сейчас нужен, чтобы донести до неё важную информацию…

– К-какую? Что т-тебе не нрав-в-вится, что она з-з-занимается К-культом?

– Именно! Разве ты сам не понимаешь, что после Дениса Культ потерял не только людей, но и репутацию, доверие? Я общался со знакомыми из действующих атомистов – её не воспринимают всерьёз!

– Она с-сама это п-понимает… – устало произнёс Валера. Спорить и тем более по телефону ему хотелось сейчас меньше всего.

– Понимала – сделала бы хоть шаг в сторону от Эннеи! А она лебезит перед ними!

– Игорь… я н-не б-буду это делать…

– Валера, послушай…

– Д-даже не п-проси! – Спокойствие постепенно сменялось раздражением. Ещё немного и у Валеры кончится дружелюбие.

– Ох, Валера, Валера… – В голосе Прогудина зазвучала бесконечная усталость. – Когда я узнал, что ты всё-таки обучил Алину сущности смерти, я списал это на единичный акт своеволия. Но сейчас… Ты меня очень сильно расстроил.

Игорь положил трубку, в этот же момент подошла Ксения. Она заметила телефон в руке Валеры.

– Это Сеня? Дашка? – обеспокоенно спросила она шёпотом.

– Нет… – Ложь мгновенно созрела в голове у мужчины. – Старушка из деревни. Спрашивала, не могу ли я помочь по хозяйству…

– А ты что? Тебе надо уехать? – Она стала кусать губы.

– Я всех заранее предупредил, что поеду в город на неопределённый срок. Справятся без меня. Всё нормально.

– Фух, – шумно выдохнула Ксения. – Ну, хорошо, что у тебя всё нормально, потому что Марса я не нашла. Не хотелось бы спрашивать о нём у всех подряд, а то пойдут неудобные вопросы… ладно, попробуем ещё кой-какие варианты.

Они зашагали дальше. Толпы студентов вокруг благотворно действовали на Валеру: он ощущал, как заряжается от них энергией. Параллельно вспоминал долгие вечера в деревне в обществе старушек. Небо и земля. Наверное, всё-таки сто́ит чаще контактировать со своими ровесниками, жаль только в окрестностях его леса таких почти нет.

Вдруг Ксения отбежала от Валеры в сторону и выцепила из проходивших мимо людей чернокожего паренька. Валера понял, что много раз слышал, но в первый раз видел настолько загорелого товарища.

– Ксюша́, прекрати, что ты делае́шь? – с белоснежной улыбкой говорил он, а в глазах читался страх. Чувство усилилось, когда он увидел, что девушка тащит его прямо к Валере.

Ксения свободной рукой схватила мужчину и стала вести обоих к свободной скамейке неподалёку. Посадила паренька, встав впритык.

– Валера, знакомься, это – Марсель Мирё, или просто Марс. В душе русский, но по паспорту француз. В свободное от учёбы время является лаборантом Лебенслихт.

У Валеры было общее представление о французах, но что именно так выглядят обитатели Бретани и Прованса… к этому ещё надо привыкнуть.

– Ксюша́, такие вещи́ всем подряд не говорят, – сказал Марсель, слегка картавя. Затем укоризненно посмотрел на девушку, а Валере кивнул с опаской во взгляде. – Здрасьте.

– Марс, Валере можно доверять!

– Ладно́, ладно́… но меня больше волнуе́шь ты: на занятия не ходи́шь, появляешься в странном костюме́ с… в общем, не одна.

– У меня сейчас непростой период, – расплывчато ответила Ксения. – Рутину мы потом обсудим, ты лучше вот что скажи… с тобой связывался Леонид Венедиктович?

– Профессо́р? Но он же пропал!

– Ага, все так думают. Кроме меня… я думаю, что он это подстроил!

– Почему?

– Ох, про причины не спрашивай, сама пока не разобралась. Может, какой-то конфликт с руководством. В таком случае есть вероятность, что он будет искать поддержки, а мы все хорошо с ним общались.

– Мы? Стас в последнее время́ с ним ругался, а ты в лаборатории бывала редко, профессо́р жаловался, что ты нашла людей поинтереснее. Даже я слышал рассказы о local [5] атомщи́к, с которым ты познакомилась. – Марсель скосил глаза на Валеру. – В общем, ему приходилось общаться со мной, мы оба не были в восторге́. Но после le massacre [6]… я его не виде́л. Ксюша́? Что с тобой?

Ксения поникла, опустив плечи, вся её энергия враз улетучилась. Марсель тоже погрустнел.

– Ксюша́, извини, если обидел…

– Да ладно, ты прав. Я как раз с парнем рассталась, поэтому до дел в лаборатории было мягко говоря пофигу. Это, если вдруг профессор как-то даст о себе знать, ты сообщи, пожалуйста. Я очень за него волнуюсь…

Марсель кивнул и остался сидеть, а Ксения с Валерой пошли дальше.

– Итак, ты единственная, кому что-то досталось от профессора. Если это он сделал…

– Но тогда… какой-то человек следил за нами тремя в течение нескольких дней, записывая, кто и чем занимается. Если не профессор, то кто?

– Возможно, есть ещё один неизвестный, кто обнаружил слежку за вами и отобрал записную книжку у следившего, – предположил Валера. – Чтобы предупредить.

– Но о чём?..

– Может, этот твой немец здесь замешан.

– Штрауб? Даже не знаю. – Ксения схватилась за голову. – Ничего не понятно! Есть только один способ узнать – найти того, четвёртого, который есть в моей записной книжке, но не связан с лабораторией.

[5] «Местный» (фр.)

[6] «Погром» (фр.)

3.2

Она вытащила из сумочки книжку и раскрыла посередине.

– Итак, следивший записал его как «Ивана Безлихотнова», даже подчеркнул двумя линиями. Не считая магазинов, он каждый будний день ходил в «ДМТ», что бы это ни значило, и возвращался домой. Примерно в одно и то же время – два часа дня, после обеда. Я вчера покопалась немного в Интернете и примерно представляю себе, как этот парень выглядит. Его адрес известен, а вот адрес «ДМТ» – нет. Поэтому придётся подежурить у его дома. Но это фигня – я, вон, тебя два дня выцепляла…

– Ты двое суток безвылазно ждала, пока я окажусь один? – удивился Валера.

– Не безвылазно, но с утра до вечера с перерывами на обед и туалет. И то в одни моменты ты каким-то образом пропадал, а в другие появлялся, но обязательно в чьей-нибудь компании… Так, мы почти на месте, нужно придумать план действий.

Они оказались во дворе, где хаотично стояли несколько многоэтажек.

– Вон тот дом, но подъезд я не знаю, – сказала Ксения и стала доставать телефон. – С этого ракурса нас не видно, зато он будет как на ладони. А если посмотрит в нашу сторону, то сделаю вид, что принимаю звонок. Как придумала, а?

Валера заметил, что его новые знакомые просто помешаны на слежке. И ладно Сеня с друзьями, для которых это больше как развлечение (не считая Дарьи – она будто создана для таким мероприятий), но Ксения… сидела себе дома, делала вид, что осуждает контактирование с Культом, а сейчас готова пойти на любые ухищрения, лишь бы найти своего профессора.

Они стояли в ожидании персонажа, единственного, который мог дать зацепку к загадке записной книжки. «Так незаметно полдня прошло, – подумал Валера. – Одно хорошо – никаких вооружённых бойцов и испорченного имущества. Не считая лаборатории».

Ксения, до этого скучавшая, резко подскочила и повернулась боком к той стороне, куда смотрела.

– Он, он! Главное, чтобы не заметил.

Молодой щуплый парень вышел из подъезда и направился сначала навстречу им, а затем повернул во дворы. Ксения повела Валеру параллельным курсом.

Город жил своей размеренной жизнью, а на его улицах происходила волнующая погоня: неизвестный доселе Иван Безлихотнов даже не подозревал, что за ним, максимально соблюдая конспирацию, следили крупный светловолосый мужчина в пиджаке и небольшого роста девушка в шляпе, очках и длинном платье.

Валера окончательно уверился в том, что прошлое окончательно и бесповоротно настигло его – в городе опять что-то происходит, и снова приходится наблюдать. Мирный досуг, музеи и зоопарки отошли на второй план, уступив место привычным, к сожалению, интригам мира атомистов. А что делать Валере, которому ну совсем это не сдалось? Пожалуй, только «гордо реять» надо всем, как буревестник в стихе Горького. И не упасть, потому что молнии бьют совсем рядом, а тучи висят уж слишком низко.

Шли молча, будто боясь, что парень их услышит с расстояния в несколько десятков шагов, но тот даже не оборачивался. Полчаса и несколько перекрёстков спустя Валера заметил знакомый пейзаж. Удивительно, с учётом того, что бо́льшую часть города он в глаза не видел.

Иван свернул с людного тротуара во дворы, Ксения последовала за ним, скрестив руки на груди от волнения – теперь заметить их стало проще. Валеру занимал другой момент: детский сад впереди и длинное двухэтажное здание не оставляли сомнений, что пресловутую аббревиатуру «ДМТ» он уже встречал. И даже больше: парень поднялся на крыльцо и вошёл внутрь «Департамента мостов и тоннелей».

– Дальше не пойдём, – сказала Ксения и повела Валеру в арку, откуда было видно крыльцо. – Знать бы, что там такое…

Мужчина сделал вид, что всматривается в табличку у входа.

– «Департамент мостов и тоннелей».

– «ДМТ»! – воскликнула Ксения. – Круто! Зрение у тебя, конечно, орлиное, раз ты отсюда увидел… Получается, мы нашли, куда он ходит. Если записи верны, то он потом вернётся домой. Что ж, ждём.

И они стояли. Ксения уткнулась в телефон, каждые полминуты поглядывая на здание Культа. Валера же… у него было много вариантов действий, но вот последствия этих решений могли оказаться непредсказуемыми. Сделать вид, что «ДМТ» ему незнакомо и дальше следовать за девушкой? Можно, но кажется глупым. Рассказать о Культе, который обосновался в здании, и об Алине? До конца не ясно, как на это отреагирует Ксения.

– О, выходит. Валера, готовься! – сказала она и нырнула вглубь арки.

Парень как шёл с каменным лицом из дома, так и обратно не проявлял никаких эмоций. Преследование привело Ксению с Валерой в исходную точку. Как только он скрылся за дверью подъезда, девушка вздохнула.

– Что ж, если записи верны, то в выходные он никуда не рыпнется. А в понедельник опять зачем-то попрётся в этот «Департамент». И ладно бы работал там, но забегать на полчаса-час?.. Давай-ка заглянем туда!

Тем же маршрутом они пошли до здания Культа. По пути Валера решил высказаться:

– Давай я зайду внутрь и узнаю, зачем он туда заходил.

– Хм… наверное, в этом есть смысл: Лебенслихт и Эннея пока от меня не отстали, а ты для них – просто атомщик, пусть и участвовавший в «падении» Культа. А если тебя спросят, почему ты интересуешься?

– Что-нибудь совру, – только и придумал Валера. «Ну, вот и я ступил на эту тропинку… как будто город вынуждает».

Вновь они оказались в той подворотне, откуда наблюдали за зданием «Департамента».

– Удачи, Валера! – сказала Ксения, прислонившись спиной к стене. Было видно, что она держалась из последних сил.

Мужчина без тени сомнения направился к офису Культа. Поднялся по ступенькам, открыл скрипуще-грохочущую дверь. Глаза полминуты привыкали к полумраку, из которого раздался знакомый голос, растягивавший слова.

– Здравствуйте, чем могу… а, это вы.

Гуталиновая девушка поменяла какие-то из элементов одежды после их с Валерой последней встречи, но цветовая гамма осталась такой же тёмной.

– Сюда парень заходил недавно, – на ходу стал соображать Валера. – Невзрачный такой, лицо каменное.

– Ну, может, и заходил, – неопределённо ответила девушка, явно понявшая, о ком идёт речь.

– Он хотел увидеться с Алиной?

– Ну, так спросите у неё.

Валера решил, что это подсказка.

– Хорошо, так и сделаю. Она здесь?

– Нет, уехала.

– Ладно. Благодарю.

Валера взял в руку телефон. Очень не хочется звонить, но придётся. Несколько нервных нажатий, голос, казалось, уже дрожит, хотя Валера молчал.

– Эй, погодите, вы серьёзно? – Девушка встала, округлив глаза, но Валера её не слушал.

– Валера, привет! Как дела? – бодро ответила Алина.

– Ал-ло. У м-меня х-хорошо. Нужно п-поговорить.

– Я с удовольствием, Валер, но сейчас сижу в Эннее… это срочно?

– Не п-п-по т-телефону, – уточнил Валера.

– Хм. Хм. Даже не знаю, как нам с тобой пересечься…

– А если я… ост-тавлю п-послание? В в-вашем «Д-д-департаменте»?

Валера злился, что простые фразы даются ему с трудом, и ощущал, как покраснел от напряжения, а свободная рука сжалась в кулак. Затем бросил взгляд на гуталиновую девушку: та побледнела, как привидение. О чём она думала в тот момент?

– Как знаешь, – с сомнением ответила Алина. – Впереди, конечно, выходные, но ради такого загляну. Ладно, я побежала, чао-какао!

Валера нажал «отбой» и полминуты приходил в себя. Гуталиновая девушка наоборот нервничала всё сильнее.

– Мне нужна ручка и лист бумаги.

Девушка быстро нашла и то, и другое и передала Валере со словами:

– Вы извините, если я грубо разговаривала, просто тут постоянно всякие непонятные люди ходят, а они не понимает по-хорошему…

И так далее, и тому подобное, но Валера её не слушал, а постарался вкратце описать ситуацию. Пока он формулировал мысли, зазвучала мелодия телефона – это позвонили уже девушке. Она пискнула: «Алина Львовна…» В звенящей тишине помещения Валера различил, что Алина вполне себе дружелюбно разъясняла той, что в течение дня к ней придёт уже бывавший в офисе Валера, который оставит послание. Послание не читать, сразу спрятать и передать лично ей в руки. Гуталиновая отвечала только «да» и «хорошо».

Когда Валера поставил последнюю точку, Алина как раз закончила инструктаж. Девушка приняла сложенный вдвое лист бумаги, а по её бледным щекам катились две одинокие слезы.

– Благодарю, – сказал Валера и вышел из здания.

До арки, в которой стояла Ксения, было две сотни метров. Валера задумался о том, что ей скажет: «Всё-таки что-нибудь совру? Опять запущу череду лжи и недомолвок?» От этой мысли стало так неуютно, что он ускорил шаг.

Ксения стояла, прислонившись к стене, и хотела что-то спросить у только что прибывшего Валеры, но тот её опередил:

– Ты должна знать…

Мужчина рассказал о двух встречах с Алиной и о том, что та знает про лабораторию Лебенслихт. Ксения опешила и целую минуту молчала, переваривая информацию.

– Вот значит как, – только и выдавила девушка. – Если она говорит правду, то нынешний Культ не имеет отношение к погрому.

– Однако к нему может иметь отношение этот Иван.

– Пока не понять, но он – наша единственная зацепка. Валера, а… как ты относишься к Алине сейчас?

Валера тщательно подбирал слова, чтобы сформулировать мысли, которые до этого проносились в районе бессознательного:

– Мы многое прошли бок о бок. И в итоге продолжаем общаться. Всё.

Лицо Ксении выражало что-то среднее между сомнением и недоверием.

– Но ты – просто атомщик, которому нужно каждые три дня регистрироваться в Эннее, а она – кто бы мог подумать – возглавила международную организацию, и в её подчинении тысячи людей.

Валера просто пожал плечами. Мол, ну, да.

– Тогда будем надеяться, что она нам… тебе поможет.

– Ждём, – подтвердил Валера.

– Осталось только одно место, которое могло бы пролить свет на исчезновение профессора.

– Так записано в книжке?

– Нет – это относится к нему самому.

Перед ними стояла пятиэтажка, глядя своими глазами-окнами. Приближался вечер, жители включали свет, открывая возможность заглянуть в свои миры, где наполнение каждой из квартир было уникальным.

Ксения указала на балкон под самой крышей. Там было по-неуютному темно.

– Он живёт там, – сказала девушка. – Я приходила на прошлой неделе, стучалась, но никто не ответил. Конечно, если бы я инсценировала своё исчезновение, то на километр не приближалась к своему жилищу, но…

Они зашли в подъезд. Валера был впереди, руки непроизвольно сжимались в кулаки – не в первый раз приходилось навещать квартиры, которые якобы пустовали.

Лифта в доме не было, с лёгкой одышкой поднялись на последний этаж – сказался день на ногах. На площадке было четыре двери, Валера нажал на звонок крайней. Он прозвенел где-то вдалеке. Валера повторил ещё несколько раз, хотя понимал, что, пожалуй, нет ни единой причины отзываться тому, кто на тот момент находился бы в квартире.

На удачу он повернул ручку, и дверь открылась. В этот момент кровь наполнилась адреналином, все мышцы разом напряглись. Ксения испуганно охнула, а Валера посмотрел на неё и сделал жестом «тихо».

В квартире пахло неприятно: смесь спёртого воздуха, курева и чего-то гадостного. Валера различил в полутьме коридора ложку для обуви и вооружился ей. Медленно, шаг за шагом, он осмотрел кухню, единственную жилую комнату и ванную. Из туалета разило аммиаком, даже слёзы навернулись на глаза.

Лишь убедившись, что людей внутри нет, Валера чуть расслабился, но ложку из руки не выпустил.

– Твой профессор курит? – спросил он у Ксении.

– Да вроде нет…

– Тогда он либо сошёл с ума, либо его здесь ждали.

Комната была вверх дном, содержимое всех шкафов, комодов и полок валялось на полу. Кухонный стол оказался завален пакетами из-под лапши быстрого приготовления, там же стояли несколько кружек и тарелок, доверху наполненных окурками. Сколько времени может понадобиться обычному человеку, чтобы выкурить столько? Нет, тут их явно было несколько.

– Похоже, за ним идёт охота, – предположила Ксения.

– Его уже могли поймать.

– Не верю… но зачем всё перелопачивать? Неужели тут замешан арх?..

– В чём польза этой сущности? Никто не может мне ответить!

– Я сама не знаю! Но если Леонид Венедиктович вправду нашёл что-то такое, что будоражит умы атомистов…

– Думаю, лучше отсюда уйти, – сказал Валера, пытаясь определить, не оставили ли они следы.

– Может, оставим послание профессору?

– Нет! – категорично ответил мужчина. – Если люди из вашей организации его ищут, то были тут и не раз. Может, прямо сейчас смотрят за нами… не подходи близко к окнам.

Ксения сжалась и засеменила к выходу. Валера пошёл за ней, потёр рукавом все места, которые касался пальцами, и закрыл за собой входную дверь.

На улице он сказал идти вперёд, пока они не оказались в нескольких кварталах от дома профессора.

– Здесь больше нельзя появляться – к нам могут возникнуть ненужные вопросы.

– Как скажешь… тогда пора прощаться – разойдёмся по домам. Я продолжу изучать записную книжку – может, что-то упустила.

– Тебя проводить?

– Нет, нет… хочу проветрить голову. Спасибо, Валера, и пока. Как будет информация – звони.

Валера сверился с картой и направился в сторону «штаба».

«Вот, называется, прогулялся: хотел посмотреть музеи с искусством, а вместо этого наткнулся на музеи человеческих пороков…»

В квартире никого не было, остаток вечера Валера провёл в приятном одиночестве, перемежая его с компанией поэтов серебряного века. Мозг фоном обрабатывал информацию, накопленную за день, пока не подкинул мысль, от которой поэты на некоторое время отошли на второй план: «Если предположить, что профессор вправду сбежал сам, устроив погром в лаборатории, а потом стал следить за лаборантами и другим пареньком, то… значит, он это сделал намеренно, считая, что рано или поздно за ним кто-нибудь придёт. А если никто не в курсе, что за ними следили, то вывод напрашивается один: профессор подумал, что кто-то о нём сообщил. Что его предали».

Валера отложил книгу.

«Четыре человека, один из них его сдал. Или все разом». На мгновение появилось желание позвонить Ксении, но сначала надо бы всё проверить.

«Или нет?»

Вспомнился парень из аптеки, Стас, который резонно отметил, что целая куча людей проводит расследование. Что, лезть теперь к ним? Вон, с Культом разобрались, хотя об их деятельности узнали практически постфактум.

«Не рвись, Валера, спокойней, – говорил себе мужчина, – если появится какая-нибудь важная информация, то её можно через Алину довести до Эннеи – она с ними на короткой ноге. Нужно ли сообщать о записной книжке – отдельный вопрос, пока можно повременить. Вдруг получится обнаружить профессора? И хочется, чтобы всё поскорее закончилось, и нет – это может всколыхнуть местный омут, ибо тогда на поверхность вылезут силы, которым будет трудно противостоять».

Валера также понял, что беспорядок в квартире профессора напомнил ему квартиру Антона, друга Алины, в которой люди Седого собирались, чтобы обсуждать теракты. Седой, конечно, в тюрьме (или где Эннея держит такие подонков, как он?), но наверняка есть люди, которые работали в старом Культе и выполняли его приказы или занимались тем же, а сейчас спокойно ходят по улицам. И это самое страшное.