Текст книги "Другой (рабочее название)"

Автор книги: Марк Верн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

   Эллориум. Регна. Компит. Таверна «Рыжий Кот».

   Горевшая на столе, единственная, свеча едва освещала желтоватый папирус, с выведенными на нем аккуратными знаками. Магам всегда нравилось, что-то такое, необычное. И хотя бумага была вполне доступна, но пользоваться эти консерваторы, особенно в официальной переписке, предпочитали, исключительно, папирусом. Причем, зачастую, собственного изготовления. Вот и сейчас, задумчиво рассматривая вкрапленные, словно живые, лепестки пламени, барон Мерсер, недоумевал зачем тратить столько сил на такие будничные вещи. Хотя, с другой стороны, подделать такое письмецо было просто невозможно, а прочитать его мог лишь тот, кому оно предназначалось.

   Еще больше Брэм Мерсер был удивлен тем фактом, что письмо предназначалось не королю, как следовало ожидать, а именно ему, что несколько настораживало.

   Барон Брэм Мерсер был личностью незаурядной и на королевской службе числился не иначе как главный дознаватель тайной канцелярии. Под этим, на первый взгляд, неблагозвучным названием, таилась такая власть, что и королю впору позавидовать.

   Будучи сильнейшим магом королевства, Мерсер, занял эту должность достаточно давно, если конечно давно применимо к более чем двумстам годам. А оставался на этом посту исключительно из собственной инфантильности, не желая даже становится главой тайной канцелярии. Для многих же он представлялся этаким пауком, засевшим в углу и непрестанно ткущим свою паутину. В действительности все было не так, вернее не совсем так.

   Барон, занявший этот пост во времена расцвета Регны, питал чистую и неуемную любовь к своей родине и ее народу. Будучи истинным патриотом, он заботился не столько о королевской семье, сколько о благосостоянии самого государства. Ну а поскольку законное престолонаследие никак не расходилось с этим понятием, вполне успешно выполнял свои обязанности дознавателя. За время своей работы он раскрыл восемь заговор и шесть организовал сам, чтобы выявить неблагонадежные личности. Среди которых встречались и такие, что прочили его на место короля. Однажды Брэм даже задумался над этим, однако прикинув какой развал и разруху это принесет в королевство, тут же отказался от этой идеи. Предпочитая играть роль этакого «Серого кардинала».

   Вот и сейчас, в эти достаточно трудные для королевства времена, он вместо того чтобы решать более насущные вопросы вынужден был тащиться в этотКомпит, чтобы выяснить все детали убийства королевского гонца. Он может и не стал бы, лично, проверять это дело, если бы не две вещи. Во-первых, гонец нес послание от магов, а во-вторых, вместе с гонцом умерли еще пять человек. А точнее четыре человека и эльф, что не могло не настораживать.

   И если с гонцом и семейством Муров было все более-менее понятно, то Имперский шпион и эльф, найденные в лесу, наводили на мысли сложные и малоприятные. Да еще и эльфа этого кто-то пытал, перед тем как он дух испустил. А уж когда выяснилось, что эльф этот не кто иной как местный убийца Серый, так и вообще неясно стало, что здесь произошло.

   А тут еще это письмо, вообще бред.

   «Многоуважаемый барон, настоятельно прошу вас найти сына хозяина таверны в коей вы сие письмо найдете.»

   И все. Ничего более. Хорошо хоть Брэму известно кто отправитель этого письма. А то бы точно ни слову не поверил. Уж кому-кому, а Архимагу Первого Пламени, то ли по рассеянности крайней, то ли еще по какой причине, всегда удавалось поставить Мерсера в тупик своими просьбами, вернее их изложением. Тут же вспомнились обстоятельства окончания последней войны, когда эта одиозная личность заявилась на военный совет и погрозив пальцем, как сорванцам каким, заявила: – «У меня от вашей грызни, мигрень начинается» И тут же растворился в воздухе.

   Смешно, небось, что такая вот будничная фраза войну остановила? Ан нет, намек поняли все, даже эльфы, каким-то своим чутьем(Барон подозревал, что за....й), поняли и благополучно мир заключили.

   – А чего ж его гневить-то господ магов? – Сказал тогда командующий конницей. И был прав. Господ магов гневить совсем не стоит.

   Ну а в этот раз Архимаг превзошел самого себя. «Найти сына хозяина таверны», а где искать и собственно, зачем ни слова. И ладно б просто просьба была, а то ведь, считай, приказ. Так что найти придется, чтобы сильных мира сего не расстраивать. От одной мысли, на что способен расстроенный Архимаг, холодели руки, а сердце словно замирало в груди.

   – Сальд, – негромко позвал Мерсер.

   – Тут, – секунду спустя, раздался голос за спиной барона. – Что прикажете?

   – Я хочу чтобы ты нашел сына хозяина этой таверны. Живым, слышишь, он мне нужен ЖИ-ВЫМ. – На всякий случай уточнил Брэм. А то с этими ликанами... Он поморщила от одной мысли о том, КЕМ (или ЧЕМ) ему, иной раз, приходится командовать. И оборотни не самые худшие его подчиненные...

   – Спутники? – Невозмутимо уточнил Сальд

   – Не нужны. – Коротко ответил маг и ликан скрылся за дверью.

   Утро выдалось на редкость холодным и отвратительным. Всю ночь лил, пусть и небольшой, но холодный дождик, от чего дорога превратилась в настоящее месиво, а промокшие вещи отказывались согревать «задубевший» организм. Низко-висящие тучи, мало что закрывали светило, так еще и мир орошали этаким тягучими но тонкими струйками. А вот появившиеся вдалеке вспышки, на черно-сером небе, явственно говорили о приближающейся грозе.

   Едва согревшись пробежкой, хоть и неприятно было в мокрой одежде бегать, уселся к костру источавшему такое тепло и умиротворение, что я даже немного примлел.

   – С пробуждением, – Хмыкнул Лекс, заметив, как я тяну озябшие руки к костру.

   – И тебе, – отозвался я, покосившись на укутанного в плащ наемника.

   Выглядевший обеспокоенным Ватлай, посмотрев на горизонт, освещаемый вспышками, произнес: – Чую, беде быть. – И многозначительно посмотрел на десятника.

   – Да уж, – отозвался тот. – Если до начала грозы дойти не успеем плохо будет всем. А если еще и сборщики, под шумок, заскочат, то вообще Беда.

   – Сборщики? – Кажется, это я сказал.

   Лекс, нерадостно улыбнувшись, объяснил. – Видишь ли, дорога-то королевская, а знать местным земельным прибыль с нее не положена, а ведь хочется. Вот и нападают, иной раз, этакие "сборщики" податей. За для них-то нас и нанимают. Разбойники-то что? Мужичье в основном да мещане всякие. Никто толком и драться не умеет. А вот "сборщики", обычно, что ни на есть настоящие вояки, зачастую даже гвардейцы баронские, или кто похуже. – На последних словах десятник состроил полную омерзения гримасу, рассмотреть которую не помешали ни дождик, ни тень капюшона.

   – Похуже? – Удивленно спросил я.

   – Ага, – кивнул Ватлай. – Наемники, чтоб им пусто было.

   И снова где-то в глубине сознания к постепенно складывающейся мысли добавился еще один кусочек мозаики.

   – Так что, паря, ты меч поближе к себе держи, а то мало ли. – Посоветовал десятник.

   Со стоянки уходили со всей возможной прытью, несмотря на это грозы избежать не удалось. И спустя два с небольшим часа над нами развернулась небесная битва впечатляющих масштабов. Молнии полыхали одна за одной, а раскаты грома не затихали не на секунду. Усугублялось все это еще и изрядно размокшей дорогой и непрекращающимся ливнем отчего и так медлительный обоз двигался со скоростью старой черепахи. Да и видимость, благодаря сплошной стене воды, низвергающейся небесами, была такой, что я едва различал неясный силуэты движущихся следом.

   Мы то и дело останавливались, по приказу носящегося мимо Лекса, а когда застряла и наша повозка (та в которой ехал я), то я и вовсе спрыгнул с нее, чтобы хоть немного облегчить работу лошадям. Памятуя наставления десятника захватил с собой меч и даже не поленился зарядить арб, скрывавшийся теперь под плащом.

   Несмотря на экспроприированный у Серого плащ, вымок я преизрядно и холод пробирал, просто-таки до костей. Заставляя тело непроизвольно дрожать.

   Началось все совершенно неожиданно. Просто, вдруг, сквозь раскаты грома, я услышал истошный вопль и почти сразу различил чей-то силуэт, слева от себя. А секунду спустя эта тень превратилась в всадника, на поднявшейся на дыбы лошади. Лошадь стала на дыбы, едва заметив телегу на которую она неслась, а если бы не это, то плакала бы моя голова, но это я понял уже потом.

   Как только лошадь опустила передние копыта я, не долго думая, и почти не целясь выстрелил из арба, с удовлетворением услышав, едва различимое, дзинь и всадник завалился назад. Испуганная же лошадь, дико заржав, бросилась прочь. А я, сделал глупость, шагнув на свободную дорогу. Тут же, словно из под земли, вырос другой силуэт, и я почувствовал удар в грудь. К счастью он прошёл слегка по косой, разрезав лишь кожу куртки и развернув меня правым боком к атакующему. А мой меч, словно живя своей жизнью, уже скользил по древку копья, лишь на миг замерев, упершись во что-то твердое, но шагнувшая вперед лошадь помогла ему преодолеть препятствие и заоравший противник, бросив копье, помчался прочь, едва не прихватив меч. Только я успел развернуться, подгоняемый чувством опасности, как увидел перед собой еще одного всадника, наносящего удар. Как-то неловко подставив клинок, я не успел, толком, блокировать несущуюся ко мне смерть и в следующий миг уже летел под повозку, а в левом плече пульсировала боль, становясь сильнее с каждым ударом сердца. Перед глазами кружились цветные мушки, а реальность расплывалась в мешанину бело-серо-черных цветов. В итоге я потерял сознание.

   Очнулся от криков ужаса, полных страха и безысходности и тут же снова провалился в пустоту.

   Очнувшись снова я куда-то полз и снова вопли ужаса и какой-то звериный рык. И снова темнота.

   Сколько продолжалось мое беспамятство я не знаю, также как и сколько раз ко мне возвращалось сознание. Окончательно я пришел в себя подпирающим спиной колесо и сидящим в луже. Голова гудела, а плечо постоянно давало о себе знать тупой и до отвращения сильной болью.

   Ко мне подошел странный зверь, отдалено смахивающий на гориллу, но имевший голову скорее огромного волка. Обнюхав меня, он удовлетворенно фыркнул (как мне показалось). А потом завыл, подняв голову к небу, как-то совсем не по-волчьи завыл. И вдруг я обнаружил перед собой, сидящего на корточках, голого мужчину. Тело которого, словно замысловатый узор, украшали шрамы. – Живой, – утробно рыкнув, произнес он. – Хозяин будет рад. – Улыбнулся оборотень, хотя больше его улыбка походила на оскал. Я ответил ему таким же оскалом и "Последний вздох" легко вошел между ребер твари, вырвав из пасти ликана нечеловеческий крик. В следующий миг, на моей шее сомкнулась волчья пасть, и я полетел в пустоту, успев лишь подумать, что он умирает со мной.

   Темнота, холод, тишина. Боль? Ушла? Нет? – Спи. – Шелестит ветер.

   Рассвет.

   Вам приходилось когда-то просыпаться, зимой, от того, что с вас стянули одеяло, и вы невероятно замерзли? Именно это чувствовал и я. Замерзшие конечности, категорически, отказывались повиноваться и ощущались не больше чем ботинки. Холодно, сыро. Первая здравая мысль – Согреться. Нужен огонь.

   Темнота, пустота, тепло???

   "Я сижу у костра, любуясь языками пламени. В воздухе странный запах Смерть? Да, наверное, так пахнет смерть. Хотя какой запах? Странное ощущение, белая смерть? – Мысли прыгают с одной на другую, не успевая обрести отчетливость и форму. – Почему белое? Звук не бывает белым! Странно!

   Смерть?! Да, Смерть, именно так с большой буквы. Белая, не звучащая со странным, до боли знакомым и давно позабытым запахом. А воздух, странный на вкус горечь, сладость, терпкость. Да и вкус тоже Смерть. Такая разная, но все же одна...

   Оглядываюсь. Солнце стоит высоко над горизонтом, но все равно едва согревает. Тепло костра и такие красивые танцы огня.

   И всюду СМЕРТЬ.

   – Как? Почему? Голод! Нужно поесть.

   Механически жую, найденную в сумке, лепешку.

   – Спать."

   Как-то смутно, из далека, доносятся звуки, с каждой секундой становясь все отчетливей.

   ... произошло? – голос мягкий бархатистый, нежный словно пушинка.

   – Не знаю, госпожа. – Хорошо поставленный баритон.

   – Гвиди, проверь. – Грубый, чувствуется привычка командовать.

   – Живых не видно.

   – А там что за дым. – Тот же властный.

   – Кажись живой. – Раздается, кажется, над самым ухом.

   Темнота.

   Будит крик.

   – Да что вы себе позволяете, в конце концов? Это моя земля, а значит все, что на ней находится, принадлежит мне. – Вопел какой-то странный с горьковатым привкусом, голос.

   – Почему с привкусом? – Мелькнула мысль.

   – Да с каких это пор королевский тракт принадлежит какому-то мелкому барончику? – отвечает в тон ему властный.

   Перепалка продолжалась, но я уже не обращал на нее внимания, сосредоточившись на осмотре. – Шатер какой-то, что ли?

   Неуверенно поднявшись на ноги, попытался сделать шаг и тут же упал, в последний момент, успев ухватиться за центральный шест конструкции. В голове вообще был полный сумбур. Чувства путались, как хотели.

   Со второй попытки все удалось куда лучше и на подкашивающихся ногах я, наконец, сумел

   выйти из своего обиталища. И лишь выйдя, заметил, что уже ночь. Хотя скорее не заметил, а обратил внимание, что основным источником света служат костры и факелы в руках небольшой группы людей стоящих немного в стороне.

   – Вы мне за это ответите, – зло кричал голос с явными истерическими нотками.

   Ноги подкашивались, и я снова провалился в пустоту.

   – Что скажете, Ас Тан? – спрашивает властный.

   – Да что тут сказать, это просто невероятно. – Голос приятный, вкрадчивый.

   Я открываю глаза.

   – Доброе утро, молодой человек, – произносит, с улыбкой, мужчина средних лет, с удивительно белыми волосами.

   – Где я? – Вместо своего голоса слышу какой-то непонятный хрип.

   Человек подносит к моим губам флягу и я пью, лишь теперь понимая насколько у меня пересохло в горле.

   – Где я? – Повторяю вопрос, а голос все равно, словно не мой.

   – На дороге между Компитом и Грамом, собственно в нескольких часах от Грама. – Ответил беловолосый.

   – Что здесь произошло? – Встрял в разговор владелец властного голоса. Высокий, широкоплечий с солдатской выправкой.

   – Постойте, Винар, пусть мальчик немного придет в себя. Потом спросите.

   – Ас Тан, это не вам решать. Я отвечаю за безопасность девчонки, так что чем раньше мы выясним скользкие моменты, тем лучше для всех. Я попытался приподняться и мне это удалось. Лишь оказавшись в сидячем положении, я понял, что одежды на мне нет, а торс и шея перебинтованы.

   – Молодой человек! Вам нужно отлежаться, после таких-то ран... – Заговорил было доктор (а насколько я понял беловолосый был именно доктором), но его прервал "властный".

   – Видишь, он сидеть может, значит и говорить тоже. Так что здесь произошло? – Повторил он вопрос.

   – Точно не скажу, – ответил я. – Сначала на обоз напали. Кто не знаю, но то что были на лошадях это точно. Был дождь, почти ничего не видел. Потом, вроде, был оборотень (а чего уж тут скрывать), если мне не примерещилось. Я вроде пырнул его ножом и все. Остального я не видел.

   – Да уж, – подытожил вояка, – не густо. А сам-то кто будешь?

   – Ита Ник (мое собственное имя, по-моему, было ничуть не хуже другого выдуманного), ехал в обозе пассажиром до Грама. Наемник я, в Верну иду.

   – Ну, то что не мужик (крестьянин) я и так понял, – хмыкнул Винар. – Ас Тан, что скажете?

   – А что тут скажешь? Правду говорит. – Пожал плечами доктор. А мне протянул пиалу с каким-то чаем. – Выпейте. Это добавит сил.

   Я послушно опрокинул в себя, обжигающую жидкость с цветочным ароматом.

   – Ну вот, – довольно кивнул врачеватель. – Теперь полежите немного, а я вам пока одежду принесу. Ну что тут было сказать, я послушно лег и почти сразу задремал.

   А проснувшись с удивлением обнаружил возле своей лежанки , явно не мою, одежду. Мягкие, невысокие сапоги, туника до колен, свободные штаны и что-то вроде кафтана. Одевшись в чужие шмотки я, не без сложностей(ноги все время подкашивались и норовили уложить меня на пол), покинул шатер.

   Увиденная мной картина впечатляла. Шатер в котором я "почивать изволил" был далеко не единственным. Помимо него нашлось еще три, причем два из них были значительно больше моей обители. В центре, между шатрами, был разложен довольно большой костер, у которого сидело человек десять, одетые в доспехи. Но заинтересовало меня не это, а огромная куча из сваленных вместе доспехов и оружия, вокруг же этого лагеря были расставлены телеги из того самого обоза, в котором я ехал.

   Сразу же нарисовалась мысль "Где мои вещи?" и за ней "Кто эти люди?". Оружия у меня не было, сняли все, когда раздевали. Так что решил особо не наглеть, а выяснить все по-хорошему. – А если не получится? – Мелькнула мысль. – Что ж, если не получится, то я труп. С другой стороны остаться без гроша в кармане ничем не лучше чем сдохнуть, пытаясь забрать свое.

   – Иди к нам, наемник. – Крикнул кто-то из солдат, увидевший, что я топчусь на месте.

   И я послушно пошел, а что оставалось делать?

   – Садись. – Предложил один из вояк, освобождая место на бревне.

   – Ну ты и живучий, – улыбнулся другой.

   – Ага. – Подтвердил третий. – Я когда тебя нашел, думал, что помрешь, ан нет, Ас Тан вытащил.

   – Бывает. – Пожал я плечами.

   От дальнейшего трепа вояк меня спас доктор, появившийся из самого большого шатра.

   – А, юноша, вы уже проснулись. Прошу вас составить нам компанию. – Произнес он.

   И я, воспользовавшись этим приглашением, пошел к шатру. Пропустив меня вперед, следом вошел и доктор. Первое, что бросилось в глаза, это отличие моей "палаты" от внутреннего убранства этого "дома на колесах". Если в том где отходил я все было достаточно спартанским, то здесь различные украшательства и мебель (что меня больше всего удивило) создавали впечатление самой обычной комнаты. Вернее не комнаты даже, а скорее королевских покоев. Помимо стола и стульев присутствовала самая настоящая кровать. Заставившая меня задуматься, как это они ее умудрились везти.

   Но больше всего, на тот момент, меня заинтересовала расставленная на столе еда. Такого разнообразия я еще ни разу не видел в этом мире. Одних только вин, судя по сосудам, было четыре сорта. А уж что касается блюд, то, насколько я мог разглядеть, их было не меньше двенадцати и каш среди них не наблюдалось.

   От созерцания этого великолепия меня оторвал звонкий голосок, принадлежавший юному созданию женского пола.

   – Как вы себя чувствуете? – Спросила девушка. Обратив, тем самым, на себя мое внимание.

   Выглядел этот прекрасный цветок, просто невероятно. Острый, горделиво поднятый, подбородок, Слегка вздернутый носик, пухлые, почти детские губки и невероятно глубокие, большие голубые глаза. Задав вопрос, девушка встала из-за стола, позволив рассмотреть белое как снег платье, повторяющее каждый изгиб ее фигуры. А накинутая на хрупкие плечики меховая пелерина делала ее похожей на сказочную принцессу. Думаю, этого эффекта и добивался тот, кто подбирал ей наряд.

   – Миледи, так это вам я обязан своим спасением? – Склонив голову, спросил я.

   – За свое спасение вы должны благодарить Ас Тана. – Прозвенело в ответ. – Винар, представьте нас. – Взмахнув ручкой, распорядилась девушка.

   – Леди Калерия Илирская, дочь графа Рамира Илирского. Верно поданного Его Императорского Величества Гелеодо I.

   – Келедонская Империя? – Видимо при этих словах, на моем лице, было написано такое удивление, что девушка даже рассмеялась.

   – А вы что-то имеете против Империи? – Неожиданно резко, спросил еще не знакомый мне персонаж. Молодой человек, на вид немного старше меня, одетый в дорожную куртку и штаны. Слегка слащеватый вид выдавал в нем аристократа не самых низких кровей.

   – Дэмиан, прекрати. – Отозвалась девушка.

   – Сколько раз тебя просить, не называй меня так при посторонних? – Вспылил он.

   – Его Светлость, Герцог Дэмиан Артус. – С легкой улыбкой, представил франта Винар. – И барон Илиан. – Мужчина в годах, с хорошо заметным брюшком и тоненькими усиками, придававшими ему некоторую моложавость. Но главным его достоинством были цепкие, внимательные глаза.

   – С Ас Таном вы уже знакомы, а меня, как вы уже поняли, зовут Винар.

   – Не преуменьшайте ваших заслуг. – Улыбнулась Леди Калерия. – Винар Ресхольд, тысячник Армии его Императорского Величества. Приставлен к юной профурсетке, дабы уберечь ее от лишних романтических приключений. – Последнее предложение, девушка произнесла, явно кому-то подражая. После чего звонко рассмеялась.

   Зато тысячник, от ее слов, изменился в лице, скорчив недовольную гримасу. Видимо идея, быть нянькой, ему не слишком нравилась.

   – А вы нам не представитесь? – Слегка приподняв левую бровь, спросила Калерия Илирская.

   – Прошу прощения, Миледи. Ита Ник, наемник. – Представился я.

   – Также известный, в узких кругах, конечно, как Сумрак. – Кивнув на мою правую руку, произнес барон Илиан.

   Обругав себя последними словами, за невнимательность я улыбнулся.

   – Вероятно, вы с кем-то меня путаете, Барон. – Произнес я, сделав ударение на последнем слове.

   – Что ж, вполне возможно. – Не стал спорить он. Но по играющей на губах улыбке я понял, что был неубедительным.

   – Надеюсь, вы не откажетесь составить нам компанию за обедом? – Девушка, видимо, заинтересовалась словами Илиана и хотела выяснить в каких именно "узких кругах" известен Сумрак. Так я почему-то решил, хотя, возможно, ей просто хотелось немного разбавить опостылевшее общество. Кто этих баб поймет.

   – Разве можно отказать прекрасной богине? – Задал я риторический вопрос, от которого у графини на щеках зарделся румянец. – Но для начала я хотел бы узнать, где мои вещи. А то в этой одежде я чувствую себя почти голым. – С заискивающей улыбкой сообщил я.

   – Не беспокойся, наемник. – Надменно заявил герцог. – Когда доберемся до Грама, ты получишь их обратно. Или ты нам не доверяешь?

   Его слова мне совсем не понравились. Дело даже не в том, что мне не хотели вернуть оружие и одежду сейчас. Дело в том, что меня даже не спросили, есть ли у меня желание путешествовать с этими аристократами. Да и вопрос о доверии был задан явно не просто так. Я начинал закипать.

   – Вопрос не в недоверии лично к вам, Герцог. Я вообще не привык доверять посторонним, а тем более солдатам. – Последние слова я уже цедил сквозь зубы, едва сдерживая ярость.

   – Если тебя беспокоит, что кто-то из моих людей что-то присвоит, то не переживай, я возмещу ущерб. – Рассмеялся Демиан.

   – Вы настолько богаты? – с той же интонацией спросил я.

   – Я бы на вашем месте, Ваша Светлость, не делал подобных заявлений. – Задумчиво произнес Ас Тан. – Учитывая, что вы понятия не имеете, в какую сумму оценит юноша свое имущество.

   – Да что там такого ценного может быть у этого оборванца. – Окончательно вышел из себя герцог. Знаю я этих, наемников. Сколько ты хочешь? – Это уже ко мне. – Десять ауров? Двенадцать?

   Судя по заинтересованному лицу Графини, ей тоже было интересно услышать о какой сумме идет речь. Да и подавшийся вперед, барон Илиан, выражал неподдельное любопытство. Это меня насторожило, но, к сожалению, сдержаться я не смог, слишком сильными были эмоции. Да и хотелось ткнуть носом, этого недоумка.

   – Двенадцать? – Рассмеялся я. – Нет, Ваша Светлость, пятнадцать. – Намеренно сделав паузу и дождавшись улыбки, во весь тонкогубый рот дворянина. – Тысяч, – добавил я.

   Улыбка, с его лица, мгновенно сползла, оставив после себя какое-то непонятное выражение, совмещавшее в себе недоумение, злость и еще что-то.

   – Я правильно Вас понял, Ваша Светлость? Вы готовы возместить мне пятнадцать тысяч ауров?

   На этот раз к подергивающейся щеке добавились выпученные глаза. А сам герцог, на время, потерял дар речи, о чем свидетельствовал открывавшийся и закрывавшийся рот, не издающий не звука. Да и похоже не один герцог был в замешательстве. Только барон Илиан удовлетворенно откинулся на спинку стула и отсалютовал мне бокалом.

   Первой, затянувшееся молчание, нарушила Леди Калерия.

   – Браво. – Рассмеялась она и захлопала в ладоши. – Вам удалось добиться того, что у меня никак не получалось. Теперь я буду знать, КАК нужно шутить с герцогом.

   – А я и не шутил. – Хмуро ответил я, зыркая на Его Светлость. А про себя материл себя же, на чем свет стоит. Почти не сомневаясь, что только что подписал себе смертный приговор. Ну, какой дурак, отпустит теперь меня живым, спрашивается?

   – Да откуда у этого плебея... Да он... Это ложь, не может этого быть. – Последние слова герцог орал во весь голос.

   – Давайте тогда посчитаем. – Немного успокоившись, предложил я. Решив, что если играть, то до конца. И присев на один из стульев продолжил. – Надеюсь, Ас Тан, вас не затруднить, примерно оценить некоторые вещи?

   – Если это в моих силах, то не откажусь. – Интерес, написанный на лице доктора, был неподдельный. – Ну-ка, ну-ка, юноша, что же у вас там такое ценное, – казалось, говорил он.

   – Атакующий магический перстень? – Начал я.

   – Молодой человек, так не пойдет. – Покачал головой доктор. – Цена на такие изделия колеблется от сотни до пяти тысяч ауров. В зависимости вложенной силы и типа заклинания. Также имеет значение емкость, восполняемость и еще очень много критериев.

   – Пусть будет сотня. Я брал их у очень нуждающегося человека, и обошлись они мне как раз в пятьсот ауров. Перстней всего пять. – Пресек я дальнейшие вопросы на эту тему. – Амулет защиты?

   – Та же ситуация от сотни до десяти тысяч. – Немного обижено, сообщил Ас Тан.

   – Не удивительно, что наемники ими не пользуются. – Подумалось мне. В слух же произнес – Еще двести, по сотне за каждый амулет. Рунированный бастард? – Оружие отца оказалось тоже не таким простым, как я считал в начале. Лишь в лесу, когда строил из себя нинзю, я умудрился рассмотреть въевшиеся в сталь руны.

   – Какой класс? И сколько рун?

   – Двенадцать рун. Класс? – Я пожал плечами.

   – Двенадцать. Либо "секущий", либо...

   – "Каратель", скорее всего "Каратель" – Подсказал тысячник. – Такие у нас на северной границе сотникам выдают, ну и купить у отставных можно.

   – Если "Каратель", то шестьсот ауров. – Кивнув, своим мыслям, сообщил маг.

   – Нож из адамаста, лезвие в ладонь, рунированный. Работа Великого Торана.

   – Минимум, две с половиной тысячи. – На этот раз говорил барон Илиан. – Но это если оценивать просто клинок работы дварфов. Реальная же цена, может быть, раз в десять больше.

   – Пусть будет две с половиной – Согласился я. – Итого три тысячи восемьсот ауров. Если я не ошибаюсь.

   – Вы не ошибаетесь, юноша. – Согласился Барон.

   – Плюс, десять тысяч ауров золотом и векселями торговых домов было в сумке, оставшейся в одной из телег. Ну и остальное, по мелочи. Думаю, оставшаяся тысяча двести, легко набежит.

   Герцог выглядел крайне подавлено, но все же нашел в себе силы возразить. – Да откуда у этого, этого... наемника все это??? Он наверняка лжет!

   – Боюсь, вынужден вас огорчить, Ваша Светлость, но мальчик говорил правду. – Без тени сомнения сообщил доктор. – Кстати, Ник, надеюсь, вы не против такой фамильярности, а чем вы убили оборотня?

   – Что вы, Ас Тан, конечно не против. А оборотень умер от одного удара ножа, работы Торана. Что же касается моего имущества, то большая его часть мне досталась в наследство. – Я решил сразу расставить все точки над i, во избежание дальнейших расспросов. Кроме того, я говорил сущую правду, все-таки все доставшееся мне от Серого можно было назвать наследством.

   – Хм, тогда это все объясняет. А то я все голову ломал, как вам удалось с ним справиться. Да, кстати, Ваша Светлость, насчет наследства тоже правда.

   Молодой дворянин, неожиданно, посерел так и не найдя, что ответить.

   – А вы что, оборотня убили? – С округлившимися от удивления глазами, спросила Леди Калерия. Тем самым разрядив возникшее напряжение. При этом она мне стала напоминать лемура, такие же большие глаза и совершенно невинная мордашка, и я, не выдержав, расхохотался. Хотя должен заметить, что моему примеру последовали и все остальные, кроме герцога, недоуменно вертевшего головой.

   Отсмеявшись, тысячник заявил, что мой "последний взгляд", скорее всего, осел у одного из вояк и сейчас он это выяснит. После чего вышел из шатра.

   – Вы ответите? – видимо Леди Калерия не собиралась отступаться.

   – Ну, вроде бы да. – Делано смутившись, ответил я. Чем вызвал улыбку на ее миленьком личике.

   Вернулся Винар не один, а в сопровождении какого-то солдата.

   – Гвиди, ты оборотня первым смотрел? – спросил тысячник.

   – Я. – удивленно ответил тот.

   – А скажи-ка мне, любезный, ты зачем нож стащил?

   – Так, то ж трофей. – Продолжая недоумевать, ответил Гвиди.

   – Тот нож, принадлежит нашему гостю. Так что неплохо бы его вернуть. – Подвел черту Винар.

   – Ему штоль? – Солдат кивнул на меня. – Дык, это тогда плата, за то что я его спас. – Выпятив грудь, сообщил он. – Мог бы вообще, прирезать.

   Озверев от этих слов, я вскочил на ноги и сделал шаг к Гвиди, но не успел. Меня опередил тысячник, от всей души вмазав тому в рожу. От удара, солдат, вылетел из шатра. А мы бросились следом.

   – Всех на плаху отправлю. – Заорал Винар, пнув для острастки лежавшего у ног Гвиди. Я как раз обходил необъятную фигуру тысячника, когда он, захлебываясь, начал крениться назад. Не понимая, что происходит, я успел сделать еще один шаг, вправо, когда услышал, как тренькнула тетива и почувствовал удар в грудь. Скосив вниз глаза, с удивлением, обнаружил, торчащее повыше соска, оперение болта. И почему-то очень расстроился, узнав, в руках стоявшего напротив, свой арб. После чего, ноги подкосились и я упал в грязь.

   Дальнейшие события помнятся урывками и какими-то пятнами.

   Крики, топот, лязг стали. Кто-то пробегает мимо, едва не наступив мне на голову, зато изрядно заляпав лицо грязью. Я пытаюсь, непослушными руками, протереть глаза. Получается.

   – А небо. Небо такое... грустное. – Приходит откуда-то мысль.

   Я лежу на боку, пытаюсь приподняться. Но руки разъезжаются, и я только зря расходую силы.

   Женский крик, полный ужаса и боли.

   Я прикрываю глаза.

   Топот, смех.

   – Ты глянь-ка. А у этого колечко еще. – Кто-то тянет меня за руку. – Ишь ты, не снимается.

   Где-то далеко рождается боль, как от комариного укуса.

   – Так-то лучше. – Тот же голос.

   Уходит. А в грязь, почти рядом, что-то падает. – Палец? – С какой-то отрешенностью я понимаю, что только что мне отрезали палец. – А почему я не чувствую боли? – Вопрос тает едва успев сформироваться. Я чувствую боль, она разрывает грудь, трудно дышать. Но палец...