Текст книги "Другой (рабочее название)"

Автор книги: Марк Верн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

ЧастьII
Призраки Войны.

   Глава 10

   – На границе тучи ходят хмуро, – Подтянулись, жабы беременные. – Голос старшего десятника огненным хлыстом рассек остывший за ночь воздух. – Что вы телитесь, гонаки кривоногие?

Край суровый тишиной объят.

У пологих берегов Баргура

Часовые родины стоят.

Там врагу заслон поставлен прочный,

Там стоит, отважен и силен,

У границ земли юго-восточной

Штурмовой четвертый легион.

  – Лучше бы я рядовым пошел. – Простонал, бегущий рядом Киплит, Виконт де Фель.

  Само собой, на его стенания никто внимания не обратил и оставил эту реплику без ответа. Когда бежишь в доспехах, с аналогом РД* на спине, забитым песком, вторым пехотным щитом** в левой руке и рогатиной*** в правой, желание говорить пропадает напрочь.

  -В эту ночь решили сардакхаи

  Перейти границу у реки.

Но разведка доложила точно, – 

И пошел, командою взметен,

По родной земле юго-восточной

Штурмовой четвертый легион.

  Блин, а ведь как все хорошо начиналось-то а?

  После посещения оружейника и доспешника, события понеслись галопом и настолько смешались, что разобрать и осмыслить все произошедшее я смог лишь оказавшись в лагере подготовки младшего командного состава, расположенном в пяти переходах от южной границы Империи, близ городка Тэл'Ина. И причиной тому, вероятно, стал целый ряд событий выходящих за рамки моего восприятия.

  Началось все вечером, когда мы вернулись в особняк, где нас уже дожидались граф и Калерия.

  Во время ужина, тесть сообщил мне, что в силу сложившихся обстоятельств (что-то там связанное с Защитниками Империи) я должен в течение двух декад отбыть на службу, которая начнется с обучения в лагере подготовки младшего комсостава. Так что свадьбу придется играть в ближайшие десять-двенадцать дней, поскольку, чтобы добраться до места несения службы, мне понадобится, минимум, дней пять. Но еще до самой свадьбы мне необходимо вникнуть в суть здешнего этикета и посетить несколько приемов, сопровождая свою будущую супругу. Калерия же, пообещала позаботиться о необходимой для таких событий одежде. На это, граф, только хмыкнул и сочувственно на меня посмотрел.

  А уже на следующий день я понял, что сочувствие тестя было совершенно не лишним. Юная, хрупкая девушка таскала меня по различным ателье до поздней ночи. Причем девяносто пять процентов этих ателье были исключительно женскими. Она, видишь ли, решила перезнакомить меня со всеми своими подругами. И спланировала все так, что к мужскому мастеру мы попали только в самом конце. А до этого я играл роль ручной обезьянки, которую показывали ахающим девицам. Их (девиц) не смущало даже то, что эта чертовка непременно заводила меня в примерочную, где я ( выполняя роль то ли стула, то ли грелки) вынужден был находиться, пока она щебетала, борясь с желанием развлечься с ее подругами.

  Вернувшись из этого "похода", я уснул, едва моя голова коснулась подушки.

  Зато на завтра все стало только хуже. С самого утра, Калерия, потащила меня на прогулку, окончившуюся походом в какой-то модный салон. И я снова вернулся в особняк, едва держась на ногах. Откровенно говоря, я никогда не думал, что в обществе весьма привлекательных девушек, возрастом от тринадцати до семнадцати лет, можно настолько устать. Вернее, устать от их общества.

  На счастье, Феор спас меня от дальнейших посягательств Калерии, утащив с утра в местные бани, после чего мы заехали и забрали готовый доспех. Но стоило мне появиться в нем в присутствии Калерии, как она заявила, что я непременно ДОЛЖЕН пойти в нем на прием к ее тете. Граф только руками развел – сука. И ведь знал, чем для меня это закончится.

  Одно меня тогда радовало – идиотом я не выглядел. Это мероприятие было посвящено какой-то памятной дате связанной с покойным мужем АльзалИ, погибшим на южной границе. И все присутствующие имели то или иное отношение к армии, даже граф оделся в парадный мундир Хоругов. Вот только полсотни кило, напяленных на меня, настроение совершенно не добавляли.

  Здесь же, объявили о нашей помолвке и назначили дату бракосочетания. Состояться оно должно было через шесть дней. И стоило присутствующим об этом услышать, как нас засыпали приглашениями в гости. Но финалом этого вечера стал момент нашего ухода, когда я, злой как дикий асцедос, рванул к закрытой двери. А когда она не открылась, толкнул ее со всей дури. От чего трехметровая буковая дверь, украшенная золотым орнаментом, буквально, разлетелась в щепки. При виде этого зрелища, все присутствующие в зале, застыли, недоуменно уставившись на меня.

  – Ты что творишь? – Зашипел, подскочивший ко мне, Джергинт.

  – Дверь открываю. – Буркнул я, сам не до конца понимая, что произошло.

  – Во-первых, она открывается, точнее открывалась, в другую сторону, а во-вторых, поздравляю, ты только что применил магию. – При этих словах улыбка мага растянулась до ушей. – Завтра продолжим наши занятия. Нам предстоит выяснить, что именно ты использовал. – Обрадовал он. Сказав это таким мечтательным тоном, что я вдруг понял, что пока он это не выяснить спать я не лягу.

  Как в воду глядел.

  Еще и Феор, по случаю обретения мной доспеха, вспомнил про тренировки.

  _______________________________________________________________________________________________

  * РД – Ранец Десантника.

  ** Второй пехотный щит – Ростовой щит. Материал изготовления дерево, кожа и сталь. Вес около 20 кг.

  *** Рогатина – тяжёлое копьёдля рукопашного боя или для охоты на крупного зверя. Отличается большим широким обоюдоострым наконечником.

  Тренировка с Феором, занятия с Джергинтом, медитация, занятия с Джергинтом, поездка в гости к двум-трем важным особам, Занятия с Джергинтом.

  – А спать когда?

– Ничего, потом отоспишься.

   И так каждый день, до самой свадьбы. И что самое неприятное, результатов в управлении даром я никаких не добился. Вообще.

   А вот сама свадьба... Да-а! Это было событие. И даже не потому, что приглашенных на пир было больше тысячи человек. Сама свадьба, начиная с нарядов гостей и заканчивая собственно церемонией, была просто невероятна. Иного слова я просто не подберу.

   Для меня день бракосочетания начался еще до рассвета, с визита Феора.

   – Хватит спать. – Рявкнул он мне на ухо. – Сегодня большой день и для тебя, и для Империи.

   – А Империя то тут причем? – Едва разлепив глаза, вопросил я (Перед свадьбой, Джергинт, все же позволил мне поспать) и бестолково моргая, уставился на сотника.

   – Ну как же? Ты ведь у нас один из немногих, кто согласился на длинный обряд. А это, я скажу тебе, дорогого стоит. Учитывая, что последний был, если мне не изменяет память, лет тридцать назад.

   Еще не вполне проснувшись, я спросил, что он имел ввиду. Тут уж пришел черед сотника удивляться.

   – Ты что, правда, не знаешь? – И получив мое бестолковое мотание головой, усевшись на кровать, разразился таким смехом, что я даже начал опасаться за его душевное здоровье.

   – Ну, девчонка, ну... – Сквозь смех, пропыхтел сотник.

   Мне бы нервничать начать, да только я, что называется – встать-то встал, да проснуться забыл. А потому, видя, что Феор, в ближайшее время, успокаиваться не собирается, дабы мне, хотя бы в двух словах, объяснить с чего веселье, собрав волю в кулак, пошлепал в ванную.

   Поблаженствовав в горячей воде и приняв контрастный душ, будучи в прекрасном настроении, несмотря на тревожно попискивающую, где-то на затворках сознания, интуицию, я вернулся в спальню. Где меня уже дожидались будущие родственники, пребывающие в отнюдь не праздничном настроении.

   – Тебе Калерия действительно ничего не рассказывала? – Осторожно поинтересовался Джергинт. И видя написанное на моем лице непонимание, вздохнул. – Ясно. Я так и думал.

   – Что Калерия Мне НЕ РАССКАЗЫВАЛА? – Эти "Тайны Мадридского Двора", начали меня серьезно раздражать.

   – Объясни. – Кивнув в мою сторону, сквозь зубы, выдохнул граф. – А я пойду, побеседую с дочкой.

   Вид у него был такой, что я бы нисколько не удивился, обнаружив синюю пятую точку у благоверной.

   – Ты бы присел. – Предложил Джергинт, наливая мне полный кубок вина. И дождавшись, когда я устроюсь в кресло, начал.

   – Видишь ли, существует два варианта обрядов Единения. Первый, возник относительно недавно и основополагающим в нем считается взаимное согласие на брак обоих брачующихся. Он носит название Короткого или Единства Душ. Желающие заключить семейный союз обращаются в Храм Первой Матери, где одна из Матерей проводит обряд. В исключительных случаях обряд проводит сама Великая Мать, она же Императрица. Но, брак не считается заключенным до тех пор, пока не будет зачат первый ребенок. Если же дитя не будет зачато в течение одного года, брак расторгается, а оба супруга принимают обет безбрачия. При этом жена становится послушницей в храме Первой Матери, а муж посвящает свою жизнь службе Империи.

   – Жестко. – Хмыкнул я.

   – Да нет, как раз очень даже правильно. Сам посуди, данное условие заставляет тщательнее выбирать спутницу или спутника жизни и исключает насильный брак. Кроме того действительно, в данном случае, и обратное утверждение. Если ребенок зачат до обряда Единения, то брачующиеся, пройдя обряд, считаются супругами с момента зачатия, задним числом, так сказать. Что уменьшает количество бастардов.

   – Значит, если баба залетела, то она выходит за кого-то замуж?

   – Не всегда. – Покачал головой маг.

   – Я вот, кстати, не могу понять, с чего вы в меня вцепились-то? Почему бы просто было не подобрать кого-нибудь в качестве мужа? Или, раз беременность Калерии такая уж проблема, почему бы просто ее не прервать?

   Джергинт, выслушав мою тираду, улыбнулся и, почесав нос, что свидетельствовало о его задумчивости, пояснил.

   – Сложность в том, что прервать беременность мы не можем, точнее это не решит проблемы. Каждая девочка, на восьмой день жизни, проходит посвящение в Храме Первой Матери. Тогда же она получает знак материнства, говорящий ей, что дитя зачато. Думаю, ты видел у Калерии рисунок – ветвь Осилиса с одним цветком?!

   Тут я вспомнил замеченную мной у Калерии татуировку вокруг пупка и там действительно присутствовал цветок.

   – На животе?

   – Именно. – Подтвердил маг. – Сам понимаешь, скрыть то, что она была беременна невозможно, а если прервать беременность это уже преступление против Империи и карается оно смертью и лишением титула, по третье колено. Ну а то, что никто, действительно достойный, не захочет брать себе в жены неизвестно от кого понесшую девушку, объяснять, думаю, не стоит?! Как и то, что брак с недостойным бросит тень на весь род. Так что ты самый идеальный вариант, особенно если учесть, что Калерия любит тебя и сама хочет чтобы ты был ее мужем.

   Хм, теперь все стало на свои места. А то ведь, я так и не смог, несмотря на все полученные знания и учитывая бардак, творившийся в моей голове последнее время, выяснить мотивы, которыми руководствовался граф, настаивая на моей кандидатуре, в качестве мужа его дочери.

   – Ну, вот скажи, почему обо всех этих моментах я узнаю в последнюю очередь? – Упрекнул я своего учителя, и, вспомнив, с чего начался наш разговор, добавил. – Кстати, ты говорил, что есть два обряда?!

   Джергинт скис и тяжело вздохнув, кивнул.

   – Да, есть более древний обряд. Его называют Длинным или Единение по Закону Сильной Крови. Собственно, именно его и выбрала Калерия. – Джергинт замолчал, почесывая нос, задумался.

   – Да, Обряд Единения по Закону Сильной Крови. Он берет свое начало еще задолго до появления Империи, предположительно во времена, когда народы Маргов и Мериотв объединились и ....

   – Джергинт! А можно вкратце, что мне предстоит?! – Перебил я, видя, что маг сел на излюбленного конька и собирается прочесть мне целую лекцию.

   – Да-да, прости. – Заволновался он, чем внушил мне серьезные опасения. Я впе?вые видел, чтобы он старался отодвинуть момент озвучивания сути излагаемого.

   – Дело в том, что первой частью этого обряда являются поединки, в которые вступают Соискатели.

   – Кто?

   – Ну, Соискатели. Это восемь мужчин, они сражаются... И... Э-э, победитель.

   Меня осенила весьма неприятная догадка. Остановив жестом запинающегося мага, я спросил.

   – Ты хочешь сказать, что мне предстоит с кем-то драться?! И ЕСЛИ я выйду из поединка победителем...

   – Поединков. – Машинально поправил меня Джергинт.

   – Пусть будет поединков. – Согласился я, едва сдерживаясь, чтобы не наорать на него. – Если я выйду победителем я смогу стать мужем Карелии?! – Маг кивнул. – П....!!! А если я проиграю?

   – Тогда Калерия станет родильницей в Храме...

   – А граф перехватит мне глотку! – Закончил я. – И кто умный... Хотя, Калерия Да? Это она додумалась? – Джергинт снова кивнул.

   Опрокинув в себя кубок с вином и налив себе второй, я вскочил с кресла и, матерясь, заметался по комнате. К счастью мне удалось достаточно быстро взять себя в руки и заставить себя сесть в кресло.

   – Давай. По-порядку. Все что связано с этим обрядом. Изменить, я так понимаю, ничего уже нельзя? – Последний вопрос я задал так, на всякий случай, хотя и был уверен, что ответ меня не обрадует.

   – Видишь ли, этот обряд... Разрешение на его проведение дает сам Император, а Единение проводит Великая Мать. Так что...

   – Ясно. – Вздохнул я. – Продолжай.

   – Исторический аспект тебя, как я понимаю, не интересует?! – Кивнул маг. – Тогда изволь. Ищущая (невеста, если хочешь) выбирает среди своих поклонников восемь Соискателей, которые сражаются за честь зачать ей ребенка. Победитель, после обряда Единения, становится мужем Ищущей. Но это еще не все. Дело в том, что победитель показывает, что он является сильнейшим воином, а потому его кровь должна быть дарована родам, к которым принадлежат проигравшие первый круг поединков. Проще говоря, победитель, вместо одной жены получает пять, точнее жену и четыре супружницы. Их, кстати, выбирает сама Великая Мать. Это своего рода и наказание, и, в то же время, большая честь для рода проигравшего, растить дитя сильнейшего воина. Ну, а нюансы, я думаю, не так важны, они связаны с родством участвующих в поединках и к тебе отношения не имеют, как к иностранцу. Единственное, что еще может быть важным, это то, что ни одна из супружниц не может быть обижена вниманием за счет другой. – Тут Джергинт хитро улыбнулся. – Ты должен будешь любить одинаково всех четверых и лишь жена имеет право на большее внимание.

   Откровенно говоря, я потерял дар речи. Нет, я всегда мечтал, чтобы у меня была не одна жена, а две или три. Но никогда не думал, что это вообще реально. Тем более, что, если я все же умудрюсь не опозорится и выиграю поединки, их у меня будет целых пять. Охренеть!

   Сделав над собой усилие, чтобы не рассмеяться я задал еще один немаловажный вопрос.

   – А почему, если я проиграю, Калерия станет родильницей?

   – Ты будешь не достоин ее. А значит, ваше дитя не достойно рода. А единственный способ сохранить честь рода это отдать себя на благо Империи, став матерью будущим солдатам.

   – Приемной матерью?

   – Почему приемной? Она будет рожать солдат. В Храме все очень хорошо продуманно. Каждый год родильницу сводят с одним из лучших воинов и она рожает от него ребенка. А потом...

   – Хватит. Я понял. – Представив, что Калерия работает такой себе свиноматкой, я вздрогнул.

   Джергинт пожал плечами, дескать – не хочешь слушать, не надо. И, бросив взгляд в окно, спохватившись, забубнил.

   – Как же я мог забыть? Ник, нам пора.

   – Куда?

   – В Храм, конечно. Там тебя подготовят к поединку. – И видя, что я собираюсь надевать доспех, добавил. – Нет, нет. В Храме ты получишь все, что необходимо.

   Расположена Обитель Великой Матери, на территории которой и находился Храм, была на Восточной оконечности города, и представлял собой комплекс построек, окруженных живой изгородью. Живой, не в смысле растительной, а в смысле постоянно меняющейся. Выполненная из жидких кристаллов, она, то расцветала цветами, то превращалась в небо, то колосилась полями, то текла реками, оставляя в душе ощущение чего-то доброго и родного.

   Воротами, на территорию Обители, служил скульптурный ансамбль из четырех каменных воинов, скрестивших в приветствии клинки. Пройдя под этими гигантами, выполненными настолько искусно, что, казалось, они вот-вот поприветствуют граждан Империи, мы ступили на широкую аллею, ведущую в Храм. По обе стороны дорожки из жидкого золота, выстроились женские статуи. И если бы не размер, то их вполне можно было бы принять за живых людей, настолько тонкой была работа. Вырезанные из камня, цветом очень похожего на смуглую кожу и облаченные в каменные, удивительно прозрачные, платья черного цвета, они словно жили своей, непостижимой нам короткоживущим, жизнью. Я даже рот открыл от изумления, о чем мне не преминул сообщить Джергинт.

   Но больше всего в шок меня поверг сам Храм. Скрытый от глаз деревьями чудовищных размеров, он заставлял почувствовать себя ничтожной песчинкой на берегах мирозданья. Огромное, словно сотканное из невесомых нитей Святилище производило настолько захватывающее впечатление, что для описания его ни тогда, ни после я просто не смог найти слов. Живые, поддерживающие свод, огромные воины; огонь, вода и ветер в их буйстве и изменчивости, играющие на стенах; небо, усеянное миллионами звезд на потолке; и самое невероятное этого воистину священного места, пятидесятиметровая статуя изображавшая мать, сидящую на коленях и кормящую дитя.

   Встречали нас жрица-Мать и шесть послушниц, одетые в каласирис, с той только разницей, что эти невесомые платья, плотно облегающие фигуры девушек, оставляли открытой грудь. Мать отличалась от послушниц наличием у нее широкого браслета на левой руке, в остальном же все они были удивительно красивы. Невысокий рост, тонкие талии, крупная грудь приятные, с мягкими чертами, лица.

   – Пусть хранит вас тепло материнской любви. – Поприветствовала нас жрица.

   – Мира вашей обители. – Ответил Джергинт.

   – Меня зовут Илия. – Представилась она. – А это я так понимаю и есть тот самый Соискатель?! – Окинув меня оценивающим взглядом, улыбнулась девушка.

   – Истинно так. – Просипел я, вызвав приступ хихиканья у послушниц.

   – Алая, Лита, Ена, Фляя проводите молодого человека и подготовьте его к ритуалу.

   Тут же четверо озвученных жрицей красавиц, окружили меня и, подхватив под руки, потащили к боковому выходу, через который мы попали в жилой комплекс. Меня привели в большую, светлую комнату, треть которой занимал бассейн с горячей водой, пар от которой вместе с развешанными в лампадках благовониями, создавали легкий туман.

   Одна из девушек поднесла мне чашу с каким-то пряным напитком, и после того как я его выпил, девушки, довольно ловко раздели меня и провели к бассейну. И мы, всей компанией, вошли в воду, где я, практически мгновенно, потерял связь с реальностью, и дальнейшее происходило как в волшебном сне, но, к сожалению, наблюдал я это словно со стороны.

   Сначала они, довольно долго, меня мыли, ловко орудуя руками. Потом, после тщательного обтирания мягкими тканями, я подвергся втиранию благоухающих масел и массажу, после которого провалился в беспамятство.

   Осознание себя пришло резко и как-то неожиданно, словно в темной комнате включили свет. Вот и я, вдруг, обнаружил себя стоящим в большом круглом зале, одетым только в набедренную повязку, похожую на египетскую схенти. Справа топтался Феор, державший подушку с кривым мечем, а слева – Млат, со шлемом в руках. Причем чувствовал я себя превосходно, никакой сонливости или заторможенности и в помине не было.

   – Готовы ли Соискатели начать поединок? – Сильным, звенящим голосом вопросила жрица, стоявшая в центре круга из черного гранита. Одетая в черный каласирис, с открытой грудью, она напомнила мне Немезиду.

   – Готовы. – Одновременно со всеми остальными Соискателями, ответил я, которых, к своему позору, заметил только после слов жрицы.

   – Так пусть же победит сильнейший! – Произнесла она и вышла из круга, присоединившись к стоявшим на возвышении еще двум жрицам, одетым в каласирисы белого и серого цветов.

   – Лайз и Брис – в круг. – Произнесла жрица в белом.

   И на площадку ступили первые бойцы. Один худощавый и гибкий как лоза, второй крепкий с рельефно выделяющимися мышцами.

   Опустив забрала, которые тут же, как пленка, обволокли лица, соперники бросились друг на друга. А пока я, повернувшись к Феору, задавал вопрос, пытаясь выяснить, кто есть кто, поединок закончился.

   – Ну, победитель виконт Лайз (худощавый), один из лучших поединщиков Империи. – Обрадовал меня сотник. – Но ты не переживай, он привык к своему прямому, узкому мечу, а сейчас ему скорее повезло.

   – Бой окончен! Териат и Ферниг, в круг. – На этот раз говорила жрица в сером.

   – Думаю, победит Ферниг. – Шепнул Феор. И оказался прав.

   Ферниг атаковал однообразно и точно также выходил из обмена ударами, а когда Териат решил этим воспользоваться, поднырнул под меч противника и, скользнув ему за спину, прочертил глубокую рану на правом бедре. На этом поединок закончился.

   – Бой окончен! Ирлам и Цилин – в круг. – Голос Черной.

   А на арену выходят двое совершенно разных людей. Один (Ирлам) высокий, широкоплечий опытный воин, с испещренными шрамами торсом. Второй совсем юный, тонкий в кости, не уступающий своему противнику только ростом.

   – Ирлам один из лучших бойцов Защитников Империи. – Хмуро прокомментировал Млат.

   – Мне интересно, какого хлиса он здесь делает. – Прошипел сотник и, тяжело вздохнув, добавил. – Думаю, он самый опасный противник.

   Ирлам выиграл бой особо не напрягаясь, нанеся удар такой силы, что несчастный Цилин даже не смог его толком заблокировать и кончик меча рассек грудь юноши.

   Пока раненого вытаскивали за круг Феор, в темпе, ввел меня в курс дела. – Твой противник Корсан, он давно бегает за Калерией, потому и напросился драться с тобой первым. Будет стараться задавить силой, лучший вариант давать... А, хотя, кому я рассказываю. – Махнул рукой он, давай, не подведи.

   – Бой окончен! Корсан и Ита Ник – в круг.

   Надев шлем и приняв из рук сотника меч, я внимательно осмотрел своего оппонента.

   Выше меня ростом, но не такой массивный, меч держит небрежно, чувствуется немалый опыт обращения с таким клинком.

   – Ну, где наша не пропадала. – Выдохнул я.

   И дождавшись, когда противник войдет в круг, ломанулся к нему со скоростью японского экспресса. Когда до Корсана оставалось пара шагов, я перекинул меч в левую руку и, уйдя вправо, полоснул его по левому плечу.

   – Бой окончен! Ферниг и Ита Ник – в круг. – На этот раз говорила снова "белая"

   Соперника я встретил держа меч в левой руке. И на этот раз дал возможность нанести первый удар, ставший для него последним. Парировав клинок, направленный мне в левый бок, я подбил его опорную ногу, заставляя провалиться вперед, и тут же добавил локтем по шее, опрокидывая на землю.

   – Бой окончен! Лайз и Ирлам – в круг.

   Этот поединок удивил и, отчасти, испортил настроение. Победу, неожиданно для меня, одержал Лайз. Сначала, он очень ловко уворачивался от атак Ирлама. А когда тот попытался нанизать соперника на острие клинка, меч Лайза, подобно змее, скользнул вокруг оружия Защитника и ужалил под руку. Такая концовка меня совсем не обрадовала, очень уж не хотелось проиграть, находясь в шаге от победы.

   И когда прозвучало "В круг" легкой победы я уже не ждал.

   – Не затягивай. – Бросил мне в спину Феор.

   И тут мне пришло в голову, что сотник уверен в моей победе больше чем я. Это его "Не затягивай", прозвучало так, словно результат поединка уже давно предрешен и единственное, что, пока, неизвестно это сколько он продлится.

   Ну что ж, не посрамим, так сказать.

   От идеи бросить в противника меч, как в схватке с бароном, я отказался, как только Лайз, приближаясь ко мне, стал "раскачивать маятник".

   "Простейший способ, победить заведомо более сильного противника – это удивить его. Совершить такое действие, которое он никак от вас не может ожидать. А в некоторых случаях, сделать что-то совершенно противоречащее логике." – Говорил когда-то наш инструктор по рукопашному бою.

   Вот и я, вместо того чтобы, собраться и встретить оппонента готовым к любым неожиданностям, просто улегся на пол, ногами к нему и подобрав колени к груди. Сказать, что противник опешил, это не сказать ничего. По-моему у него случился самый настоящий ступор, выразившийся в прекращении вихляний из стороны в сторону, последние два шага, разделявшие нас, он сделал просто на автомате. И когда я, оттолкнувшись от пола, оказался стоящим перед ним, предпринять что-то в свою защиту он уже не смог, учитывая, что к моменту, когда он осознал ситуацию, мой меч уже пробил его бедро насквозь. Все-таки убийства в Храме не приветствовались, о чем мне намекнул Млат.

   – Бой окончен. Победитель – Ита Ник. Отныне и до конца Обряда Единения, нарекаю тебя Мериотом! – Провозгласила "черная".

   – Послушницы подготовят вас к церемонии. – С улыбкой, сообщила "белая", а "серая" одарила меня настолько откровенно заинтересованным взглядом, что я почувствовал себя племенным жеребцом.

   Не успел я перекинуться и парой слов со своими товарищами, как появились, как из под земли, мои нимфы, и увлекли за собой.

   На этот раз мне была предоставлена комната куда шикарнее, с роскошной кроватью в центре и отдельной ванной (размерами ничуть не уступающей бассейну). Но главное, пожалуй, то, что опаивать меня ничем не стали. Так что все омовения, растирания, втирания, массажи, окуривания и кормежку, в присутствии четырех обнаженных красавиц, мне пришлось переносить вживую. А скольких нервных клеток мне стоило сдерживаться и не распускать руки ни один мозгоправ не определит. Это испытание желанием, похуже поединков оказалось, хорошо хоть Джергинт успел мне рассказать о второй части обряда. Зато девушки, как будто специально издевались, норовя поплотнее прижаться ко мне и подержаться за причинное место. Однако, организм, все же, пару раз выражал свое отношение к юным прелестницам, во время втирания масла и массажа. Но я свою задачу выполнил и, так сказать, доказал, что готов к браку, прикидываясь бесчувственным бревном.

   Закончив надо мной измываться, девушки, принялись за важное, но, по их мнению, не менее веселое дело. О чем они сообщали мне своим звонким, веселым смехом. Завязав мои ясные очи, меня принялись облачать в свадебный наряд, если, конечно, то во что меня одевали, вообще можно было назвать нарядом.

   Сначала мне на руки напялили тяжелые, широкие браслеты, потом что-то подобное надели и на щиколотки. Следующим, по списку, была, по ощущениям, бармица, на деле оказавшаяся пекторалем. И последней, но, на мой непритязательный взгляд, важнейшей частью туалета стала, прикрывающая чресла, металлическая набедренная повязка, оставившая голым мой, дорогой как память, зад. Весило все мое одеяние килограммов около двадцати, и изготовлено было исключительно из золота с инкрустацией целой россыпи драгоценных камней.

   Накинув мне на плечи плащ с капюшоном, мучительницы, повели меня в храм. Я даже вздохнул облегченно, рассчитывая, что дальше мне нужно будет только в нужный момент сказать "Да" и это действо, наконец, закончится. Но, как говорится – петух тоже думал, да в суп попал.

   В какой-то момент, девушки, вдруг, остановились и отпустили меня, оставив одного, с завязанными глазами. Тут мне пришла в голову мысль, что будущий родственник что-то пропустил в своем повествовании, когда рассказывал об Обряде. И когда я уже начал нервничать, меня снова коснулись четыре пары женских рук. А я облегченно вздохнул, приготовившись идти дальше, но, сделав с десяток шагов, по ступеням, мы встали. А прозвучавший, словно ниоткуда, голос, хоть и принадлежал женщине, заставил меня вздрогнуть.

   – Есть ли среди Соискателей тот, чье имя Мериот? Тот, кто нужен Ищущей? – Вопросила богиня (так мне в тот момент показалось).

   – Есть. – Ответил ей звонкий голосок Калерии.

   – Подойди же к нему, дочь моя, и открой глаза тому, кто доказал свое право называться Мериотом.

   Дважды шлепнули босые ноги по камню пола, и Калерия сняла с меня повязку, позволив взглянуть на окружающее своими глазами. И вот мое мнение – зря она это сделала. К ТАКОМУ нужно готовить загодя, а то не всякое горячее сердце выдержит.

   Первым, что я увидел, точнее первой, была Калерия, стоявшая на одну ступеньку выше меня. Одета она была, почти, также как и я, за исключением размера браслетов на щиколотках и запястьях. Да и на шее у нее был не пектораль, а тонкой работы ожерелье. Зато стиль тот же. По сути, единственной, что хоть что-то скрывала, была набедренная повязка, хотя и она была настолько маленькой, что выполняла скорее декоративную функцию.

   Следующим, что выхватил мой блуждающий взгляд, оказался постамент, к площадке с которым и вели двенадцать ступеней, где на коленях расположилась Великая Мать. Что это именно она я понял сразу, и было на то, как минимум, две причины. Первая – без всяких зазрений совести могу сказать, что более красивой женщины я в жизни не видел. Каждый изгиб ее фигуры, каждая черточка лица, взгляд, трепетная чувственность губ все было поистине Совершенным. Второй причиной был рисунок на ее теле, легкий, светящийся изнутри растительный орнамент с сотней, а может и тысячей цветков, точно таких же, как недавно распустился на животе Калерии. А вот то, что из одежды на Императрице только тонкие браслеты и колокольчики на щиколотках я заметил далеко не сразу, настолько притягивали взгляд ее большие, добрые глаза. Я буду вполне искренним, если скажу, что ни на секунду не усомнился, что именно такой должна быть богиня.

   – Подойдите ко мне, дети мои. – Произнесла Она.

   И мы, взявшись с Калерий за руки, послушно подошли к ее трону. А я, с трудом вернувшись в реальность, обнаружил, что мою правую руку оккупировали верхние конечности еще четырех девушек, одетых немного скромнее, идущей слева, Калерии. В смысле, из одежды на них были только набедренные повязки, шириной сантиметров двадцать сверху и десять снизу, а длиной до самых щиколоток. Вот так вот, и статус, и приличия соблюдены.

   – Дочери мои, испейте из источника любви и счастья материнства. Сын мой, испей из источника силы и отваги. – Изрекла Императрица, протягивая нам две пиалы. Одна из них (в ее правой руке), предназначалась мне и содержала напиток, по цвету и вкусу похожий на "Тархун", но с приятным цветочным ароматом.