Текст книги "Соль"

Автор книги: Марк Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Он добрел до бара и упал в мягкое кресло. Подбежала официантка.

– Пивка бы. Пожалуйста.

– Тайское пиво?

Торк кивнул, и девушка поспешила выполнять заказ. Музыкант неподвижно смотрел вдаль, в огромный открытый проем, на океан. Все, вляпался по уши. Кто бы посоветовал, объяснил, что творится на самом деле? Обычно Торк доверял своим инстинктам, интуиции, которая сейчас как раз подсказывала ему, что этот посольский придурок мутит воду. Террористы не похищают туристов, катающихся на слонах. Нет в этом никакой террористической угрозы. Террористы взрывают поезда в Мадриде и здания в Найроби. Зарабатывают деньги на экспорте афганского опиума и кашмирского гашиша. А похищение Шейлы напоминает обычный преступный налет. Схватить жену кого-нибудь побогаче и срубить бабла. Криминал в чистом виде, а вовсе не столкновение цивилизаций.

Торк сомневался, что его отправят в какую-то там тайную тюрьму. Ведь он – рок-звезда! Впрочем, испытывать судьбу больше не хотелось. Кто их знает, этих бюрократов-фанатиков…

Нужно поговорить с Хайдеггером. Посоветоваться pronto [7]7
  живо ( амер. разг., от исп.).


[Закрыть]. Но это рискованно. Если Хайдеггер прилетит на курорт, агент Бюро иммиграции все подслушает. Лучше на нейтральной территории. Выбраться из отеля. Торк не хотел нарушать «Патриотический акт», однако ему не оставили выбора. Шейлу нужно спасать.

Вспомнилось, как мама говорила «нельзя приготовить яичницу, не разбив яйца».

Вернулась официантка, принесла пиво. Торк поблагодарил и направился со стаканом «Сингха» на поиски управляющей.

Вошел без стука. Француженка подняла голову, изобразила сочувственную, обеспокоенную улыбку.

– Ах, мистер Генри! Как вы себя чувствуете?

– Мне нужно позвонить с вашего телефона. И я хочу, чтобы мне поменяли номер.

Та кивнула.

– Разумеется!

Потом встала из-за стола и уступила свое место Торку.

– Спасибо.

Он сел и стал набирать номер. Француженка стояла рядом, собирая длинные каштановые волосы в хвост. Потом с извиняющимся видом спросила:

– Вам нужно поговорить наедине?

– Какая лучшая гостиница в Бангкоке?

Управляющая на секунду задумалась.

– Я бы остановилась в «Ориентал».

На том конце телефона раздался голос Хайдеггера, и Торк произнес в трубку:

– Бангкок. «Ориентал». Завтра вечером. – Повесил трубку и взглянул на Карол. – Вы этого не слышали.

– Конечно! – Повисла неловкая пауза. – Вы нас покидаете?

Торк покачал головой.

– Я оставлю за собой номер, пока не верну жену.

Джон Хайдеггер уставился на мобильный телефон, точно только что созвонился с Марсом. Какого черта? Голос был явно Торка, но к чему так шифроваться? Что за роман плаща и шпаги? «Бангкок». Ладно. Это такой город в Таиланде. «Ориентал». Ага, что-то связанное с востоком, но «Завтра вечером»? Он спятил? Не может же Хайдеггер просто все бросить и лететь на другой конец света, выяснять, чего там приспичило Торку? Он ведь отправил деньги! В чем опять проблема?

Хотя было уже десять вечера, Хайдеггер решил кое-что выяснить. Позвонил домой Карлу – узнал, что деньги ушли и что Торк их получил и расписался в получении сегодня утром. Потом достал ноутбук и набрал в «Гугле» слова «Бангкок» и «Ориентал». По первой же ссылке обнаружилась гостиница «Бангкок Ориентал».

Пожалуй, Торк не слишком хорошо управляется с этими шпионскими играми. Ни в какой Бангкок Хайдеггер завтра не успеет, это уж точно, тем более учитывая запуск нового диска «Рокетсайд». Но это не мешает отправить туда своего представителя. Джон Хайдеггер гордо считал себя хорошим менеджером, управленцем, который заботится о клиентах, пусть даже те спятили и разговаривают шифровками. Он щелкнул крышкой мобильной «раскладушки» и набрал номер Мэрибет.

* * *

Следовало отвезти деньги обратно в банк и положить в сейфовую ячейку. Так полагалось по официальным правилам. Однако Бен устал и не хотел ехать в банк. К тому же ему было любопытно.

Он втащил чемодан Торка в свой номер в отеле. Запер за собой дверь, плюхнул чемодан на кровать, расстегнул молнию… и задохнулся при виде такой прорвы денег. Ноги подкосились, пришлось сесть. Там было столько! Кипы зеленых баксов, стопки «Бенджаминов». В жизни такого не видел… Он таращил глаза в изумленном благоговении, но в то же время чувство негодования и обида на Торка крепли.

Чертова рок-звезда! Как он стал таким богатым? Чем это заслужил? Играет на электрогитаре (каких-то четыре струны!) и носит тесные штаны. Скачет по сцене, тряся длинными космами. Женился на модели. Ведет никчемную жизнь, а взамен получает немыслимые богатства! Где справедливость? Что это за мир такой, в котором басисты становятся миллионерами? Ведь это неправильно! Просто-напросто неправильно…

Бен Хардинг платит налоги, так? Разве не он надрывается на работе, чтобы стране хватало денег на вертолеты в небе над Афганистаном и Ираком? Разве не он пошел на службу в Бюро иммиграции и таможенного контроля, чтобы защищать свободу и распространять демократию? Разве не он сражается против террора на передовой? Именно он – свободолюбивый и храбрый американец, он – в первых рядах! На прошлых выборах он голосовал за того кандидата, который обещал вернуть Америке былое величие. Он все делает, как положено, и вовремя платит налоги. Как же так получилось, что толстый стареющий рокер стал миллионером, а Бен перебивается на скудную зарплату? Да это просто нечестно! Бен получал почти столько же, сколько какой-нибудь директор начальной школы в Канзасе! Естественно, побольше, чем учителя, но уж точно меньше, чем заслуживает защитник свободы.

Еще противней было думать, что эти деньги у Торка не последние. Так, мелочь по карманам насобирал. У рок-звезды еще много-много миллионов. Он мог бы просто позвонить своему банкиру и к завтрашнему дню получить еще один миллион.

Бен встал и наглухо застегнул чемодан. Глаза бы не смотрели!.. Потом выдавил немного антисептического геля и протер руки. Схватил бутылку холодной воды из бара – французской, не местной – и стал пить, расхаживая по комнате. Ему не хотелось думать о деньгах, однако ни о чем другом не думалось. Он пытался заставить себя не думать вообще ни о чем, хотя на самом деле о чем только не думал.

Наконец он улегся на кровать рядом с чемоданом и уставился в потолок. Невероятно… Миллион баксов на его кровати. Один миллион долларов. Единица и шесть нулей. Семь знаков. Можно было бы купить домик в горах, жить в лесу, вдали от людей и грязи, от микробов и шума. Больше не нужно было бы работать… Если только самому не захочется. Имея миллион долларов, живи на Гавайях и каждый день играй в гольф.

Бен мечтал обо всем, что можно было бы сделать на миллион долларов (может, это он должен был быть рок-звездой?), а рука сама тянулась к чемодану – нежно погладить превосходный саквояж. Он был сделан из какого-то высокотехнологичного материала, легкий и в то же время прочный; практичный, но модный. Именно такой чемодан он бы купил, имея миллион долларов.

А сколько можно путешествовать… Он бы, пожалуй, поехал на Аляску. Говорят, там чисто. Свежий воздух, прозрачная вода. И, разумеется, не стал бы ездить по Юго-Восточной Азии. Горячий и влажный рассадник микробов – Таиланд, Вьетнам и Малайзия, – это уж чересчур. Слишком много людей, слишком много всего странного. Самое место для атипичной пневмонии, птичьего гриппа и бог знает чего еще. Имея миллион долларов, Бен мог бы всего этого избежать. Уехать ко всем чертям из Таиланда – тигля гниющей смертельной заразы. Миллион долларов спас бы ему жизнь.

Чемодан лежал рядом. Деньги неодолимо влекли Бена, точно прекрасная женщина, пьяная от текилы; сердце его колотилось, ладони потели, во рту пересохло.

Бен знал, что так делать нельзя, но напряжение стало невыносимо, руки сами собой тянулись к чемодану. Он просто не мог остановиться. Точно неопытный любовник дрожащими пальцами теребил он молнию, отчаянно и испуганно желая проникнуть внутрь. Потом медленно потянул язычок, приоткрывая отверстие как раз для одной руки. Холодные, непослушные пальцы скользнули в чемодан, осторожно погладили прохладные стопки мягкой бумаги. Такие гладкие, новенькие, можно даже почувствовать рисунок на банкнотах. Пачки, обтянутые банковской лентой.

Это не было предумышленным деянием. Он не планировал ничего такого, вовсе нет! Все случилось как-то само собой. Бен вдруг понял, что другой такой возможности не представится. Никогда ему не назвать миллион долларов своим, никогда. Такого просто не может случиться. И все же иногда, в самый неожиданный момент, что-то вдруг происходит, и жизнь принимает неожиданный оборот. Все вдруг меняется. Как будто ты влюбился.

Бен принял решение оставить деньги себе.

Сначала Шейла не могла ничего понять. Почему она сидит на полу? Почему руки так крепко связаны? Куда девался Капитан?

Она размышляла об этой странной перемене обстоятельств, о странном повороте судьбы и вдруг почувствовала какую-то непонятную тревогу. Укол разочарования.

Неужели брошена?

Она ведь была любимицей, звездой среди остальных заложников. А теперь вернулась к тому, с чего начала, – сидела прямо на полу, связанная по рукам и ногам, и потела как хрюшка. Как будто зря устраивала для Капитана столько сеансов стриптиза!

Шейла залилась краской от неожиданного стыда. А если Торк узнает, как она выставлялась напоказ? Что, если прямо сейчас остальные заложники рассказывают властям о ее выходках? Ужасно, оскорбительно! Ерзая на неудобном бамбуковом полу, Шейла вполголоса выругалась.

Дело было не в том, что веревки натирали ей лодыжки или наручники были слишком туго затянуты, – нет, Капитан лично (и не без некоторой нежности) связал ее и сказал, что повезет британцев в город – чтобы отпустить. В первую очередь было обидно, что ее заперли! Шейле казалось, что такого больше не будет. Ведь отношения должны строиться на доверии? Кажется, что-то такое говорилось в одном из модных руководств по успешному замужеству – сестра дала ей много таких книжек перед браком с Торком.

Шейла не знала, что американка из Сиэтла – противная халявщица – умерла; лишь знала, что за британскую пару заплатили выкуп, и теперь их повезли назад, в отель. Но что же ее муж? Денег у него вдоволь – она подписала добрачное соглашение, ограничивающее сумму, на которую вправе претендовать в случае развода. Торк мог бы сразу заплатить за нее выкуп. Пусть даже пять миллионов долларов, десять миллионов!.. Так что же он медлит?

Ей вдруг пришло в голову – мысль прожгла мозг точно разрыв ядовитой аневризмы – Торк не хочет ее спасать. Не хочет, чтобы она вернулась. Да он вообще, наверное, уже вернулся в Лос-Анджелес и выбирает новую жену – помоложе, поблондинистей, поглупее; устроил пробы в их индивидуально спроектированной ванне-джакузи.

Шейла поерзала на жестком деревянном полу. Она волновалась и злилась. К тому же сидеть было очень неудобно. Под липкой одеждой кожа вспотела и чесалась, попа одеревенела. В животе громко забурчало, и Шейла вспомнила, что проголодалась. На завтрак она съела какой-то рисовый суп, но не пила ни кофе, ни чая, ни даже горячей воды. Почему Капитан вдруг стал обращаться с ней, как с обычной пленницей? Что она сделала не так?

Почему ей нельзя в душ?

Шейла уставилась в пол – делать все равно было нечего – и стала думать о мужчинах в своей жизни. Она вдруг догадалась, что мужчины – корень зла. И мысль эта в сочетании с внезапным и пагубным падением уровня сахара в крови повергла ее в уныние.

Но шли часы, в животе больше не бурчало, и мысли постепенно прояснялись. А если (ну, вдруг?) Шейла сама виновата? Зачем же она полагалась на этих сумасшедших мужиков? Ждала, что Капитан покормит ее, не убьет; рассчитывала, что Торк ее выручит… Глупо – и в то же время привычно. История ее жизни. Почему она всегда надеялась на мужчин, а не на себя? Зачем ждала, что о ней позаботятся, спасут? Почему не взять все в свои руки? Убежать?

Мысль о побеге ее растревожила; впрочем, Шейла понимала, что не следует недооценивать своих стражей. Они убили пленника. У них оружие. На вид они настроены серьезно и если поймают, то убьют. К тому же Капитан Сомпорн… Непредсказуемый человек! Он чего-то хотел; уж это было понятно. В его глазах явно читалось желание. Он не хотел ее трахать, но чего-то все же хотел. Чего-то сексуального. Чего-то такого, чего он сам смущался.

И Торк тоже… Изнеженный, испорченный, не способный постирать собственные носки или постричь газон. По силам ли ему справиться с ее освобождением? Ведь он приходит в замешательство от самых простых дел. Конечно, ее муж – отличный басист и даже немного поет; но предложи ему открыть консервную банку или разобраться в карте, и он в растерянности опустит руки. Торк в своем роде довольно милый и даже симпатичный, однако абсолютно ничего не умеет, да и любовник посредственный. Ее это ужасно смешило, какой парадокс! Знаменитый ловелас, легендарный герой-любовник, сотни зарубок на ремне – и настолько скучен в постели! Шейлу ужасно возбуждала их первая близость. Она ждала любых безумств в духе Камасутры: садо-мазо, ролевые игры, игрушки из секс-шопа, невероятные оргазмы, ночи неутолимого желания… На деле же сексуальные аппетиты Торка оказались совершенно не примечательны. Впрочем, Шейле это было не так уж важно. Наверное, предложи она Торку что-то необычное, тот с удовольствием согласился бы; но Шейла сама немного стыдилась собственных желаний.

И это роднило ее с Капитаном Сомпорном.

Торк смотрел новости у себя в номере. Звук включил погромче и лежал на кровати с бутылкой пива на животе. Он не знал, что весь этот сюжет – ложь, постановка.

Чарли и Сандрин Тодд рассказывали как по писаному, разыгрывали настоящие эмоции. Бен постарался – заставил их говорить не о тяготах похищения, а о том, как они пошли гулять по джунглям и случайно заблудились. Он убедил британское консульство; ему помогли, поменяли показания во имя «национальной безопасности» и ради «незавершенной антитеррористической операции». Удивительно, с какой готовностью все соглашались сотрудничать. Новости о происшествии удалось попридержать, как Торк и хотел.

Чарли гордо распинался о выживании в джунглях. Коктейль из ловкости, изобретательности и мастерства первопроходцев, на которых он насмотрелся в сериалах Би-би-си. Он также поведал, что молился о безопасном исходе и заодно просил Господа помочь «Фулхэму» остаться в Высшей лиге.

Торк взглянул на часы. Похитители отпустили всех, кроме Шейлы, и это пугало.

Неприятно бродить, как в потемках. Стив и Бруно всегда принимали важные для группы решения без него; ему это не нравилось тогда, не нравилось и сейчас. Если представитель посольства не хочет делиться информацией, Торк сам все выяснит – точнее, наймет кого-нибудь, чтобы выяснить. Он больше никогда в жизни не будет тупо отсиживать задницу, пока другие принимают важные решения.

Хотя Бен и велел ему оставаться в отеле, Торк чувствовал, что надо действовать. Он уже забронировал билет до Бангкока. Через несколько минут машина будет ждать его на служебном выезде, у мусорных баков. Торк не знал, следит ли кто-нибудь за отелем, но рисковать был не намерен. Сам обо всем договорился, тайно и лично, не по телефону. Ему требовались деньги и поддержка – кто-то, способный помочь разобраться во всем этом дерьме.

* * *

Мэрибет посмотрела на чемодан. Основное уже собрала: мини-юбка из черной кожи, колготки в сеточку, прозрачная блузка с пышными рукавами, ожерелье с шипами, похожее на собачий ошейник, косметичка, фиолетовое бикини в горошек, футболка «Метал-ассасин» с отрезанными рукавами и непочатая коробочка презервативов «Троян» со смазкой.

Что еще может понадобиться? И вообще, что носят в Бангкоке? На ум приходили лишь смуглые женщины в сандалиях и каких-то просторных одеяниях типа сари. Что-то свободное и легкое, ведь там очень-очень жарко. Жарко и влажно. Значит, кожаные штаны не пойдут. Меньше всего Мэрибет хотелось подхватить молочницу.

Глава 13
Бангкок

Когда король Рама I основал на берегах реки Чао-Прая великолепный город, он назвал его «Krung Thep Mahanakhon Amon Rattanakosin Mahinthara Ayuthaya Mahadilok Phop Noppharat Ratchathani Burirom Udomratchaniwet Mahasathan Amon Piman Awatan Sathit Sakkathattiya Witsanukam Prasit».

Что в переводе означает примерно следующее: «Город ангелов, великий город, обиталище Изумрудного Будды, неприступный город Бога Индры, величественная столица мира, одаренная девятью драгоценными камнями, счастливый город, одаренный грандиозным Королевским Дворцом, напоминающим божественную обитель, где царствует перевоплощённый бог, город подаренный Индрой и построенный Вишнукарном».

Хотя Торк этого и не знал, Таиланд никогда не подвергался иноземным нашествиям. Он никогда не испытывал разрушительного воздействия империализма. Не превращался в аванпост колонизации. Оставался незамеченным армиями мародеров. Таиланду довелось развиваться самостоятельно, сохранять свою уникальность и экзотичность, подобно дикой орхидее из джунглей, пока он не превратился в нечто невероятное, едва ли не чуждое остальному миру.

Колеса машины синкопировали ритмичное ка-чунка-чанкпо полуночной автостраде. Торк ехал на заднем сиденье, уставившись в окно и испытывая необычное ощущение отстраненности от самого себя и мира, точно оказался на полпути между сном и явью.

Вокруг распростерся Бангкок; оранжевые огоньки автострады чертили бликующую дорожку в синеватой дымке города. Светились окна домов; сколько хватал глаз – беспорядочное нагромождение зданий, словно растущих друг на друге. Тут и там горели фонари уличных торговцев; вокруг палаток с едой мелькали стройные тени.

Вдоль дороги вырастали небоскребы, хотя и не такие высокие, чтобы и в самом деле скрести небо; а вывески придавали современным архитектурным формам фантастический вид – вывески на языке сновидений, не поддающемся расшифровке. Рекламные щиты с улыбающимися тайскими лицами, изображениями различных товаров. Торк пытался читать надписи, но чужеземная вязь не давала и намека на то, где кончалось одно слово и начиналось другое, не позволяла различить даже буквы. Взгляд искал, за что зацепиться – хотя бы знак препинания, любой символ знакомого мира. При виде слова «Панасоник» музыкант испытал настоящее облегчение. Этот мир – не другая планета! Хотя очень похоже.

Вдалеке лунный свет отражался от блестящей поверхности темной реки, которая вилась вдоль города.

– Мы туда едем? К реке?

Водитель кивнул.

– Чао-Прая.

Водитель встретил его в аэропорту – ждал, вытянувшись в струнку, в белом костюме, белых перчатках и фуражке, напоминая скорее курсанта из мореходки, чем шофера. Он взял багаж и повел Торка к симпатичной машинке – кажется, «тойота-королла». Когда тот уселся, встречающий отсалютовал и объявил: «Добро пожаловать в Крунг-Тхеп!»

Это даже как-то пугало. Торк летел в Бангкок, а приземлился в «Крунг-Тхеп», ехал в «Ориентал», а водитель говорил «Чао-Прая»… Музыкант со вздохом отпил ледяной воды из бутылки. Обычно всеми организационными моментами занималась Шейла или координатор тура. Звезда моментально и незаметно для себя оказывалась там, где нужно. Торк гордился, что в этот раз справился самостоятельно, сам все организовал. Не просто какую-то ерунду, нет, – он отправился на тайное задание. Хотя чем больше водитель болтал, тем сильнее терзало Торка подозрение, что он все испортил.

Впрочем, по прибытии в «Ориентал» беспокойство рассеялось. Персонал отеля, консьерж, дежурный менеджер – все приветствовали Торка как королевскую особу. Приняли карточку «Виза». Поднесли холодного сока. Предложили перекусить. Все было именно так, как и должно быть.

Коридорный провел гостя по вестибюлю, освещенному свисающей с потолка массивной люстрой, мимо безмятежно журчащего фонтана, утопающего в цветах в центре холла, и далее в лифт.

Добравшись до номера, Торк поблагодарил провожатого чаевыми, захлопнул за ним дверь и, не обращая внимания на роскошную корзину тропических фруктов, прямиком направился к мини-бару. Очень хотелось выпить.

Торк выпил банку пива, достал вторую, открыл окно. Ворвался порыв влажного воздуха, ударил в лицо, принес ароматы плодородной реки. Торк хотел было сморщить нос, но неожиданно рыгнул, и речные пары, смешавшись с запахом пивных дрожжей, превратились в животворное благоухание. Лунный свет темно-синим мерцанием отражался от поверхности Чао-Прая, а вдали, за рекой, виднелись на фоне ночного неба странные здания. Вниз по течению плыли несколько барж, навстречу двигалась еле-еле похожая на только что испеченную булочку лодка.

Торк подумал о Шейле. Интересно, как она, что сейчас делает? Он беспокоился. Это естественно, верно? Мужчине положено беспокоиться о жене, особенно если она оказалась в лапах похитителей – или хуже того, террористов. А вдруг агент Бюро иммиграции прав?

Он глотнул еще пива. Да какая разница, кто это – похитители, террористы, людоеды, охотники за головами или чокнутые поклонники! Жену он вернет! Он вернет Шейлу, и насрать ему с высокой колокольни на политику правительства США.

Торк достал из походной аптечки таблетку снотворного «Амбиен», проглотил, запил остатками пива и закрыл окно. Нужно хорошо выспаться. Завтра – трудный день.

Ночи в Бангкоке исключительно приятны. Движение на дорогах замедляется, ветер вымывает из города смог. Температура в жаркий сезон держится в районе двадцати семи градусов, и цветущие растения наполняют воздух ароматной пыльцой. Но когда восходит солнце и девять миллионов человек заводят свои машины, мотоциклы, грузовики и мопеды, жара становится просто нестерпимой.

Мэрибет выросла в Лос-Анджелесе. Она привыкла к такому дорожному движению. Не раз попадала в гигантские пробки, вызванные всякими заторами, пожарами, полицейскими операциями, землетрясениями и оползнями. Помнила, как однажды на трассе 405 в пробке застыли все шесть полос движения до самого горизонта. Казалось, шоссе было затоплено железной машинной магмой. Тогда она ехала со скоростью две мили в час. И даже это нельзя было сравнить с часом пик в Бангкоке.

К тому же Мэрибет хотелось в туалет. Следовало, конечно, пописать в аэропорту, но там было такое столпотворение: всякие люди приставали к ней с рекламками дешевых отелей, экскурсий, ресторанов, проката автомашин, городских развлечений… Она просто растерялась: подхватила чемодан и, ни о чем больше не думая, выбежала к стоянке такси. Хотела убраться оттуда, сесть в машину и приехать в отель.

А теперь она застряла в безумном водовороте медленно ползущего металла. Словно все население страны решило припарковать свои автомобили на шоссе и несколько часов не выключать двигатели.

Может, из-за этого и началось глобальное потепление?

Машины не двигались, зато в тесных просветах между ними порхали самые разные двухколесные средства передвижения. Скользя в узких промежутках между автомобилями, как по свободной дороге, неслись бесчисленные мотоциклы и мопеды. Мэрибет заметила какой-то перекошенный мотоцикл: спереди мужчина, за ним женщина, между взрослыми зажат ребенок, второй малыш на рычаге, как на жердочке. Она еще подумала, как странно и несправедливо, что шлем надел только мужчина. Ведь все должны ездить в шлемах! И вообще, почему они не на машине? Жалко, у нее нет шлема… Можно было бы в него пописать.

Когда такси подъехало наконец ко входу в «Ориентал», Мэрибет сунула водителю смятую пачку странных тайских денег и бросилась к отелю. Бежала она согнувшись, схватившись рукой за низ живота, чтобы удержаться и не расплескать мочу до туалета.

Привратник тотчас понял, в чем дело, и быстро провел девушку через вестибюль с дорогими бутиками к дамской комнате. Мэрибет готова была кого-нибудь убить, если туалет будет занят (или залезть на раковину и написать туда). Но кабинки были свободны, и, облегченно присев на корточки, Мэрибет испустила поток мочи, достойный напившегося в хлам слона. Она дрожала от удовольствия.

Зарегистрировавшись и добравшись до номера, она быстренько искупалась и переоделась в новое – хипповую юбку с оборками (никаких трусиков) и футболку «Метал-ассасин» – и отправилась на поиски Торка. Первой ее остановкой стал бар, но там (удивительно!) – музыканта не было. Тогда Мэрибет заглянула в рестораны и «Писательскую гостиную» – слегка сюрреалистическую комнату с белой плетеной мебелью, точно Алиса отправилась на чаепитие, а оказалась в Бангкоке. Поискала даже в спа-салоне. Позвонила в номер Торка и оставила ему сообщение. Спросила у портье и консьержа, не уезжал ли он из отеля.

Наконец Торк нашелся – он обедал на открытой веранде.

– Нелегко тебя выследить!

Торк поднял голову и улыбнулся.

– Мэрибет! – Он встал, вытирая салфеткой остатки острой тайской лапши на губах, и чмокнул девушку в щеку. – Садись, пожалуйста!

Появилась официантка, вручила Мэрибет меню.

– А почему ты не хочешь есть внутри? Здесь дико жарко, чувак!

Торк вытер пот с лица и сделал большой глоток местного пива.

– Ты еду попробуй – сразу о погоде забудешь.

Мэрибет с улыбкой заявила:

– Клево выглядишь!

– Учитывая обстоятельства…

– Да нет! Просто клево выглядишь, как и прежде.

Она вся светилась. Торк кивнул.

– Спасибо. Ты тоже хорошо смотришься.

Торк зачерпнул ложкой лапшу и отправил еду в рот.

– А палочек разве нет?

Музыкант с удовольствием дожевал.

– Тут ими не пользуются. Все едят ложками. Так правильно.

– Это кто тебе сказал?

– На курорте научили.

Подошла официантка. Мэрибет заказала яйца «Бенедикт» и большой стакан апельсинового сока. Торк ухмыльнулся.

– Прилетела на другой конец света, а есть будешь банальные яйца?

– Держу пари, их тут классно готовят.

– Ага, пожалуй, – согласился музыкант, сознавая, что начинает говорить как Шейла. Это очень похоже на жену: критиковать людей, которые заказывают «Бенедикт» в Бангкоке.

– А Джон в холле ждет?

– Он не смог прилететь. – Лицо Торка разочарованно вытянулось. – Не беспокойся! Он прислал меня. И вот я здесь.

– Чтобы сказать, что он не смог приехать?

– Нет! Нет-нет, я буду помогать! Сделаю все, что захочешь. Все, что тебе понадобится! Я в твоем распоряжении.

Она опять улыбнулась, и Торк угадал намек.

– Я хочу вернуть Шейлу.

Улыбка не изменилась.

– Ага. Точно. Чувак, я здесь именно для этого. Но это не значит, что я не могу удовлетворить другие твои нужды! У меня ведь не «колонка самообслуживания». Я твой личный ассистент, мастерица на все руки.

Принесли яйца «Бенедикт» – два круглых яичных глазка, балансирующих на паре поджаренных тостов в ярко-желтом соусе «холландез».

Джон Хайдеггер был хорошим менеджером, а хороший менеджер умеет предвидеть нужды клиентов. Чтобы, если они о чем-то просят, все было уже готово. Несколько звонков – и Хайдеггер разыскал в Бангкоке консультанта по вопросам безопасности, созвонился с ним, выяснил, что это – эксперт по выкупам и поиску людей. Этот спец много раз договаривался о «побегах» американских студентов из тайских тюрем, лично помогал им перебраться через границу в Камбоджу или даже выехать в Сингапур, где тех уже ждали богатые и, надо признать, расстроенные безрассудным поведением своих отпрысков родители. К тому же он занимался выкупом и освобождением известного гонконгского режиссера, которого выкрала из борделя в Патпонге банда безработных актеров. Бывший агент диверсионного отряда австралийских десантников, он был отлично подготовленным специалистом; и Хайдеггер уже назначил встречу с ним для Торка и Мэрибет.

Торку не пришло в голову, что за ним может кто-то следить (он ведь запутал чиновников правительства своим шифрованным сообщением!), он не предпринимал никаких особенных мер предосторожности вроде оплаты еды наличными или маскировки (он все равно не знал, что нужно делать, если обнаружит слежку). Они с Мэрибет просто уселись в такси и назвали шоферу адрес офисного центра, расположенного в какой-нибудь миле от отеля, чуть дальше по Силом-роуд.

Из своего такси Бен наблюдал, как Торк и Мэрибет входят в офисное здание. Принимая решение оставить миллион долларов себе, Бен заодно решил, что будет мешать Торку. Если выкуп состоится, музыкант обязательно свяжется с Бюро иммиграции и таможенного контроля и потребует деньги назад. Ненужные осложнения для Бена – ведь он не собирается ничего отдавать.

В идеальном мире Бена похитителям полагалось освободить Шейлу, когда они устанут держать ее в заложницах. Это было бы лучше всего. Тогда бы он сплел паутину убедительной лжи для Торка, историю о «тайных переговорах». Конечно, с преувеличенными подробностями о том, как он сам нарушил законы США, чтобы заплатить выкуп. Торк бы стал хвалить Бена за храбрость, за то, что сочувствие и человечность чиновник поставил выше закона. Бен, в свою очередь, заставил бы Торка поклясться, что будет хранить его секрет; два человека, связанные общей тайной, и все такое. Может, он бы даже внес имя Бена, «+1», в списки своих гостей на все концерты. Или, еще лучше, подарил бы билет на «все-все-все».

Второй по притягательности вариант: похитителям надоест держать Шейлу в заложницах, и они поступят как любые рассерженные похитители, – убьют ее. Тогда можно будет сказать, что он передал деньги (опять-таки рискуя работой, потому что поставил гуманизм выше закона США), однако преступники не сдержали слова. Бен и тогда заставил бы Торка поклясться хранить тайну вечно – два человека, связанные общей трагедией.

По третьему варианту, наименее приятному, предполагалось, что Торк не отступится от своей донкихотской спасательной затеи, и Бену придется его убить. А что такого? Скольких людей убивали за деньги гораздо меньшие, чем миллион долларов!

Бен не пошел в здание за Торком и Мэрибет. Ни к чему. Он уже знал, с кем они там встретятся.

Компания «Лампард интернэшнл консалтинг» была одной из крупнейших в мире фирм в области безопасности. Центральный ее офис располагался в Лондоне (и еще более шестидесяти представительств по всему миру). Эта компания занималась всем, от найма телохранителей, организации личной охраны и оценки рисков до планирования, разработки и внедрения систем безопасности для жилых домов, офисов и целых корпораций. Эксперты «ЛИК» осуществляли антикризисное управление, расследовали случаи промышленного шпионажа, проводили операции с опасными и токсичными материалами. Они умели делать практически все, что могло потребоваться их клиентам.

Но специализировалась компания на спасении людей в кризисных ситуациях. Скажем, ваш директор по маркетингу застрял в какой-нибудь богом забытой стране из-за стихийного бедствия или политического переворота. Команда быстрого реагирования «ЛИК» способна за один час спланировать и четко выполнить задание по спасению ценного сотрудника из враждебного окружения.