Текст книги "Соль"

Автор книги: Марк Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Марк Хаскелл Смит

Соль

Мэри Эванс и Брайану Липсону

Глава 1
Пхукет

Андаманское море раскинулось на двести восемнадцать тысяч сто квадратных миль. Омывая Таиланд, оно простирается к югу до самых берегов Индонезии, а на западе смешивается с темными водами Индийского океана. Это изумительное пространство соленой воды изобилует безмятежными коралловыми рифами, населенными огромным количеством экзотических морских обитателей. Хотя какая, в жопу, разница…

Торк Генри стоял на пляже и смотрел на море. Вода удивительно чистая, настолько прозрачная, что даже не похожа на привычную изумрудную или еще там какую-нибудь синь океана. Как стекло. Видно насквозь, до самого дна. Сплетения водорослей, камни, песок; порой мелькнет тень, сверкнет в волнах стремительная рыбешка. В Джерси (он там вырос) такой воды не увидишь точно.

Торк искал мальчишку: вертел головой и косил гласа поверх массивных очков (похожих на те, что часто носят после пластических операций). Этот парень нравился Торку. За пару бат он готов был мчаться через весь пляж, к родителям, туда, где стояли огромные холодильники с пивом, газировкой, свежими кокосами и… чего там только не было. Возвращался он также бегом. С пивом. «Холодное пиво» – лучшие в мире слова!

Жена говорит, что экватор всего лишь в восьми градусах к югу отсюда. Ей нравятся такие факты. Для дилетанта «восемь градусов до экватора» означают лишь безумную, немыслимую жару. Плюс миллиард по Фаренгейту, а влажность такая, словно сидишь в посудомоечной машине. Ужас! Нечто похожее Торку уже довелось испытать – они тогда всей группой застряли в лифте в компании десяти или двенадцати поклонниц. Девчонкам захотелось порезвиться, а закончилось это настоящей оргией. Они все трахались и сосали, пыхтели и стонали, и в лифте моментально сделалось жарко и влажно. Парочка девиц даже в обморок хлопнулись. Лишились чувств от секса. Когда пожарная команда открыла наконец двери лифта, на полу кабины валялись шесть или семь голых фанаток. Так рождаются легенды.

А здесь еще жарче, особенно в неподходящей одежде. Торк закатал штанины черных хлопковых штанов (ну, таких, на веревочных завязках, свободных и мешковатых, они еще фигуру стройнят) и зашел в воду. Но море, почти горячее, как вода в ванной, не холодило и не освежало. По словам жены, средняя температура воды в Андаманском море составляет семьдесят восемь градусов по Фаренгейту. Да уж, похоже…

Торк расстегнул черную рубашку и подставил солнцу большой и бледный живот. Кожа была такая белая, что отражала свет подобно листу бумаги, а двойной подбородок отбрасывал на лицо тень и делал Торка похожим на вампира. Ни закатанные штаны, ни распахнутая на груди рубашка не принесли прохлады, пот лился ручьями, тело будто таяло. Сейчас вообще, в жопу, растает. Куда девался мальчишка?

Торк повертел головой, высматривая жену. Это ей приспичило ехать в Таиланд. Она нудила, упрашивала и улещивала Торка, пока тот наконец не согласился на двадцатитрехчасовой перелет (на борту успел посмотреть пять фильмов!) из Лос-Анджелеса через Осаку в Пхукет. Сиди тут теперь из-за нее, потей и поджаривайся, как свинья в духовке… Обычно жену на пляже легко было заметить – ведь только она надевала верх от купальника. Все остальные, европейки и австралийки, валялись на солнце, сверкая голыми сиськами. Пляжницы читали книжки, играли в карты, некоторые, устав от жары, окунались в воду; две дамочки даже кидали друг другу летающую тарелочку. И все были топлес. Не то чтобы Торк смущался… Сиськи – это клево!

Шейла обещала, что будет пятизвездочный курорт, супер-люкс, первый класс. Надо признать, тут неплохо. Отель в спокойном месте, курортный городишко не слишком близко, зато есть собственная бухта, а вокруг джунгли. Главное здание отеля, эдакое сооружение в стиле модерн, возвышается на холме, как цитадель разврата, построенная плейбоем-миллионером. Совершенно не сочетается с местной архитектурой. Впрочем, Торк не смог бы распознать тайский стиль, даже если бы целый тайский храм рухнул ему на голову. К тому же здание из стекла и бетона всегда смотрится отпадно! Из центрального вестибюля – атриума с высоченным потолком – ведут проходы в ресторан, бассейн, фитнес-центр с круглосуточно услужливыми тренерами и, самое главное, в бар с видом на пляж и безмятежный залив. А номера в отеле – настоящие коттеджи, разбросанные по пляжу и склонам холма. Не просто комнаты, а целые домики под соломенными крышами посреди кокосовых пальм, цветущих орхидей и еще каких-то невиданных растений.

Да что говорить, совсем неплохо! Если и отдыхать в стране третьего мира, то лучше всего здесь. Хотя, конечно, Торк и раньше бывал в роскошных отелях. Участники группы «Метал-ассасин» всегда останавливались в лучших гостиницах – по условиям контракта.

Если бы Шейла сказала, что здесь повсюду голые груди, как на женском нудистском пляже, он бы и сам захотел приехать. Нет лучшего отдыха для измученного стрессом рок-музыканта, чем развалиться в кресле с холодным пивом и глазеть на величайшие сокровища природы. Жаль, Шейлы рядом нет… Торк всегда хвастался, что у его жены отличная фигура. Она бы тут всех баб сделала!

Но Шейла куда-то уехала, на сафари, что ли… И его с собой утащить пыталась на слонах кататься. Но что может быть отвратней, чем трястись враскоряку на спине огромной серой твари, которая бредет по лесу, рыгая и пукая, точно изношенный «харлей»! В этом вся Шейла. Вечно ей неймется! То шляется с друзьями по Мексике – учится у колдунов, то прыгает на эластичном тросе-«тарзанке» с пыльной скалы в калифорнийском захолустье, то весь день торчит в подлинной парильне индейцев навахо, а то запишется на какую-нибудь хрень вроде «чайной медитации». И смеется над мужем, мол, не ведом ему «дух приключений»… Ну, не любит Торк напрягаться, и что? Ведь все так и говорят: «не парься»! Значит, не грех и расслабиться, верно?

А Шейла пусть устраивает себе приключения, он не против. Классный все же у них брак: каждый старается не грузить партнера, оба с уважением относятся к чужому личному пространству. Торк и Шейла создали команду взаимной поддержки и помогают друг другу справиться с проблемами. Может, они – не самая страстная пара в истории человечества, зато наверняка самая стабильная. Торк был доволен, когда Шейла радовалась приключениям, а сам предпочитал болтаться по дому, слушать музыку, репетировать и время от времени смотреть кино в домашнем кинозале. Иногда плавал в бассейне. Да, он вел тихую жизнь – и получал от нее удовольствие. Его просто не интересовали прыжки с парашютом или ныряние с аквалангом. Может, Шейле следовало выйти замуж за спортсмена-экстремала? Или за того чувака, владельца авиакомпании, который все прыгает с воздушного шара на мотоцикле? Ей нужен рисковый парень. А Торк не такой. Он не любит рисковать. Пусть Шейла катается по джунглям верхом на слоне, а он будет вести себя спокойно и разумно: посидит на пляже, пивка попьет…

Торк пошлепал в воде ногами и побрел назад под зонтик, опустился в шезлонг и вытер вспотевший лоб полотенцем.

Сзади раздался голос с немецким акцентом:

– Простите, сэр, ведь вы – из «Метал-ассасин»? Вы басист, да?

Он поднял глаза – у шезлонга стояла тоненькая девушка в одних трусиках-бикини: светлые волосы заколоты в хвостики, из-под модных очков «Персол» сверкают голубые глаза, маленькие груди торчат почти обвиняюще, как будто Торк натворил что-то плохое.

– Ага. Это я.

– Я обожаю ваше творчество!

Девушка ослепительно улыбнулась. Торк привык, что женщины вешаются ему на шею – конечно, не потому, что он так уж классно выглядит, а потому, что рок-звезда. Впрочем, он вовсе не урод… Коренастое тело Торка было такое же округлое и мощное, как и звуки, что он извлекал при помощи четырех струн и легендарного маршалловского усилителя – правильное тело правильного бас-гитариста. В общем-то он поддерживал форму, занимался спортом, качал руки и ноги. Рельефные мышцы сильно контрастировали с обширным пивным животом. На правом бедре у Торка была яркая татуировка – здоровенный дракон, а на левом – эмблема «Метал-ассасин» с надписью роскошным готическим шрифтом.

Лицо у музыканта было полное, но красивое, глаза ярко-голубые, на щеках кудрявые бакенбарды. Гриву густых и длинных волос (как у настоящей рок-звезды!) приходилось подкрашивать, чтобы скрыть седину на висках. В целом вид что надо. Еще бы рубашку снять.

Торк улыбнулся девушке. Как раз в этом году на сорок пятый день рождения он сделал себе выпрямление и отбеливание зубов. Теперь они сияли неестественной белизной.

– Спасибо.

– Правда! Моя любимая группа! У меня есть все ваши диски!

Все как всегда… Торк рассматривал соски, торчащие, словно розовые кусочки пластилина. Перевел взгляд на лицо.

– Какая песня любимая?

Она растерянно прикусила губу. Потом хихикнула.

– У меня нет любимых. Люблю все-все!

Торк добродушно кивнул. Пот катил градом, хотелось встряхнуться, как мокрой собаке.

– Клево.

Юная немка (или шведка? или из Цюриха приехала в отпуск?) прикусила губу, набираясь храбрости задать главный вопрос.

– Скажите, это что, правда?

– Что?

– Вы расстались? Стив действительно будет петь один?

Торк грустно склонил голову, изобразил печальную растерянность, по мнению поклонников, непременно долженствующую сопровождать известие о том, что «Метал-ассасин» в конце концов распались.

– Ага. Он хочет сам выступать. – Чтобы не делиться гонорарами. Эгоист сраный.

– А вы что же будете делать?

Торк приметил бредущего по песку парнишку, подозвал его взмахом руки. Потом перевел взгляд на девушку. В обычном своем состоянии, до женитьбы, до многолетнего лечения, до того, как Торк научился распознавать провоцирующие факторы и отучился фантазировать и ритуализировать свои сексуальные порывы, он бы пригласил ее в номер для быстрого совместного душа и длительного сеанса фелляции. Но теперь музыкант знал, как нарушить порочную последовательность привычных реакций. Психотерапевт нарисовал десятки схем, объясняя Торку механизмы сексуальной зависимости. Каждая цепочка неизменно заканчивалась тревогой, отчаянием, стыдом, чувством вины и презрением к самому себе.

Не сразу, не без труда (ведь он же рок-звезда, в конце концов, вся его жизнь протекает в провоцирующих обстоятельствах!) Торк все же научился контролировать разрушительные порывы. Удивительно, как приятно осознавать власть над собственными желаниями. Психотерапевт предполагал, что причина всех реакций и поведения Торка кроется в его низкой самооценке. И в самом деле, контролируя ситуацию, он начинал гордиться собой. Проще говоря, Торк обнаружил, что, отказывая себе в удовольствии лапать клевые попки, можно почувствовать, что ты кое-чего стоишь. Что ты – личность.

Кроме того, он поклялся хранить верность жене и собирался сдержать клятву, хотя первый год супружества тянулся невероятно долго…

– Вы создадите новую группу?

Юная шведка-немка, кажется, искренне волновалась, поэтому Торк ответил честно:

– Я не знаю. Пока что я просто хочу пить пиво.

Прибежавший мальчишка-разносчик схватил протянутый Торком бат и умчался прочь.

Глава 2

Шейла ехала кататься на слонах. Она всегда хотела это попробовать и сама не знала, что влекло ее к огромным животным. Просто… было в них что-то такое… восхитительное! Она коллекционировала статуэтки слонов, фотографии слонов и картины, изображающие слонов. Провела аукцион по сбору средств, чтобы пробить запрет на торговлю слоновой костью из Африки. Участвовала в марше протеста против выставки резьбы по кости в музее народных промыслов. В прошлом году помогла организовать концерт «Рок для джунглей». Слоны были для нее смыслом жизни, ее raison dʼetre [1]1
  Raison dʼetre ( фр.) – разумное основание, суть и смысл. – Здесь и далее примеч. пер.


[Закрыть]. В свободное от забот о своем знаменитом и инфантильном муже время Шейла старалась сделать мир более безопасным и приятным обиталищем для слонов. Она даже наколола особенную татуировку, и теперь вокруг ее лодыжки маршировали хвост к носу нежно-голубые и розовые слоники.

Сейчас Шейла тряслась в разбитом «лендровере» по грунтовой дороге, прижатая к четырем таким же туристам, – она ехала в гости к самым большим сухопутным млекопитающим на земле. Как обещали в рекламной брошюре, слонов можно будет трогать, кормить бананами и даже прокатиться верхом по влажному тропическому лесу.

Муж над ней смеялся. Зачем это вообще нужно – кататься на огромных вонючих тварях? Ведь можно побарахтаться в постели!.. Шейла едва удержалась от колкости. Ужасно хотелось сказать, что барахтаться с ним в постели – все равно что кататься на огромном вонючем животном, но она промолчала. Не хочет с ней ехать – что ж, пусть не едет. Так даже лучше. Сколько можно слушать, как он нудит? Все ноет и ноет: то ему слишком жарко, то кожаный ремень скукожился от пота, то лед в стакан рок-звезде не положили. Почему еда такая острая? Почему туалетная бумага слишком тонкая? Шейла фыркнула. Приехали на курорт мечты, понимаете ли, а ему туалетную бумагу не такую подали. Неужели из-за этого стоит ныть? Почему нельзя просто подтереть задницу и наслаждаться видами?

Шейла подтянула кончики красной банданы, поправила волосы. Косынка пропиталась потом и делалась все тяжелее, вот-вот развяжется. Жарко, в этом Торк прав. Только в отличие от него, валяющегося на пляже и стонущего, как подыхающий морж, она отдыхает по полной программе: ходит на экскурсии, делает покупки (удивительно, сколько уже приобрела резных фигурок слонов!), едет на сафари по джунглям.

Шейла взглянула на тропический лес за окном джипа. Поймав свое отражение в стекле, расстегнула пуговку рубашки «сафари»; что же, в тропиках нельзя пококетничать, что ли? Господи, на пляже у отеля никто не надевает верх от купальника! Да на таком фоне ее ажурные платья, обтягивающие топики и шорты-хаки выглядят скромно, как исламская паранджа! Даже непонятно, почему она стесняется загорать топлес. Ведь у нее отличная фигура, точно. А с другой стороны, что ей доказывать, красавице с зелеными глазами, роскошной копной светлых волос и гладкой белой кожей, доставшейся от предков-скандинавов? Природа наградила Шейлу тонкими, изысканными чертами лица и при этом – крупными и чувственными губами, расцветающими подобно сочным лепесткам дикой орхидеи.

С пятнадцати лет девушка работала моделью, снималась топлес для таких журналов, как «Вог», «Гламур» и «Вименз Веар Дэйли», участвовала в бесчисленных рекламных кампаниях. За обнаженную грудь она привыкла получать гонорары.

Шейле нравилось быть супермоделью. Она зарабатывала кучу денег, путешествовала по миру, встречалась с кинозвездами и кинопродюсерами – словом, делала все, что доступно ослепительным красавицам. Бывала на вечеринках на Ибице, пила коктейли на курорте Мартас-Виньярд, загорала на пляжах Сан-Барте, отдыхала в Греции, танцевала на карнавале в Рио. Была завсегдатаем модного парижского ресторана «Дейв», где ее всегда ждала любимая вегетарианская лапша. В перерывах между работой Шейла жила словно вампир: днем спала, а ночи проводила в VIP-залах самых модных клубов. Она летала на частных самолетах, ездила с личным шофером, имела собственного повара. Жила в роскошном мыльном пузыре… а если пузырь вдруг лопался, справиться с жестокой реальностью помогала таблетка «экстази» или дорожка кокаина.

Шейла была своей среди всякого веселья, в любой светской компании. Но через некоторое время наркотики, пьянство и бег времени предъявили свой счет. Визажистам и фотографам делалось все труднее скрывать ее морщинки и темные круги под глазами. В мире подтянутых тел, светящейся кожи и сексуальной энергии Шейла казалась уже не такой молодой.

Однажды перерыв в работе совпал с внезапным жизненным кризисом. Светское веселье сделалось ей скучно в самой своей эксклюзивности. Ночь за ночью она встречала тех же людей в тех же местах, расслаблялась, принимая одни и те же наркотики. Жизнь застыла – статичная, замороженная во времени. Единственное утешение Шейла и ее друзья находили в том, что уверяли друг друга в собственной исключительности.

Празднуя свой тридцать второй день рождения, Шейла почувствовала, что настала пора меняться. Решение окончательно созрело, когда модель поняла, что обдалбывается теми же грибами, занимается сексом с тем же бразильским диджеем, в том же отеле и в той же позе, что и год назад. Если впереди – только это, почему бы ей не выйти замуж за какого-нибудь богатого парня? Немножко пожить в спокойствии, пока тело не сдалось на волю гравитации, пока грудь и ягодицы не поплыли вниз, как бросовые облигации…

Раньше ей было весело до рассвета пить шампанское и нюхать коку, тусоваться и кутить всю ночь; теперь ее организм ослаб, поддался гнетущему утомлению. Поначалу супермодель испугалась, что это синдром хронической усталости или еще какая-то новая, еще не названная, но непременно модная болезнь… Потом провела отпуск в Мексике, в аюрведической клинике, специализирующейся на детоксикации организма, и поняла, что просто устала.

Шейла познакомилась с Торком в реабилитационном центре, она лечилась от пристрастия к кокаину, а он – от сексуальной зависимости. Они сразу сдружились, по-настоящему понимая сложности друг друга, потом долгое время встречались, пока Торк боролся со своей страстью; а когда врачи наконец объявили, что он здоров, музыкант сделал ей предложение. Год назад они поженились.

Однако быть замужем за рок-звездой, играть роль миссис «Метал-ассасин» оказалось совсем не так весело…

Соседка, загорелая американка, похлопала Шейлу по плечу.

– Вы не подвинетесь? Я хочу снять пейзаж.

Шейла отстранилась, освобождая место, а женщина потянулась через нее, пытаясь сфокусировать прыгающий объектив на джунглях за окном. Рубашка у нее была насквозь мокрая, и Шейла вздрогнула от прикосновения чужой потной одежды.

Наконец женщина сделала снимок; Шейла с облегчением услышала щелчок затвора, жужжание объектива. Что же у нее получится? Смазанное зеленое пятно?

– И еще один.

Соседка бесцеремонно наваливалась на Шейлу, елозила влажной рубашкой. Мучительно пыталась навести резкость, выжидала подходящий момент… О, долгожданный спуск затвора.

– Огромное спасибо!

– Ну что вы.

Шейла заметила на своей рубашке огромное влажное пятно. Ее передернуло.

В машину набились шесть человек: две семейные пары (британцы из Лондона и потные американцы из Сиэтла), она сама и равнодушный водитель-таец, который управлял автомобилем бесстрашно и беспечно, будто играя в компьютерную игру. Здесь поместились бы и три пары, но Шейла радовалась, что поехала без Торка; ей сразу представилось, как бы он стал жаловаться, подпрыгивая на неудобном сиденье.

Семейка из Сиэтла хвасталась своим умением торговаться. Американцы заявили, что Юго-Восточная Азия – просто рай дешевого шоппинга. Тут продается все, что угодно, от редкого антиквариата до сувенирного барахла, и любую цену можно сбить вдвое. Парочка была уверена, что платить минимальную цену – практически обязанность всех представителей современного мира по отношению к народу развивающейся страны. Местных жителей они воспринимали как хитрых торговцев подержанными машинами, мастеров надувательства, которые так и норовят облапошить богатеев с Запада, всучив им резного Будду искуснейшей ручной работы за настоящую цену.

– Никогда не нужно платить сколько они просят. Никогда!

Американцы особенно гордились тем, что, торгуясь с местным умельцем, вдвое сбили стоимость изящного шкафчика, который теперь требовалось отправить в Штаты. Их послушать, так они просто услугу тайцам оказывают, выпрашивая невозможно низкую цену. Можно подумать, местные жители втайне радуются, зарабатывая меньше, чем могли бы. Удивительно, думала Шейла, что люди, набитые деньгами, вынуждают бедняков снижать цены и становиться еще беднее! Как же так получается, что богатеи, торгующие стратегиями брендирования и маркетинговыми концепциями, обдирают тех, кто делает что-то настоящее, стоящее? Да что же это за мир такой, в самом деле?

Женщина из Сиэтла повернулась к Шейле.

– А сегодня мы обедали в ресторанчике…

– Отличное местечко, не истоптанный туристами район, – вмешался ее муж.

– Там кормят свежими морепродуктами. Свежайшими! Цены указаны за сто грамм. А самое замечательное, что с каждым заказом приносят плошку риса и превосходный кокосовый карри!

– И салат с манго!

Женщина взглянула на мужа и поправила:

– С зеленой папайей! И арахисом. Представляете?

Шейла кивнула. Она не раз пробовала салат из папайи – «сом-там»; вообще-то его подавали всегда, в любом местном ресторане. Непременная закуска, словно чипсы и сальса в Мексике.

Американка выпучила глаза, радостно потирая руки.

– И знаете, что я сделала?

Шейла покачала головой.

– Что?

Женщина подалась вперед, готовая вот-вот выдать главный корпоративный секрет.

– Я заказала одну креветку!

Шейла моргнула.

– Одну?

Американец пришел на помощь жене:

– Они ведь огромные! Королевские креветки намного больше обычных.

Женщина улыбнулась.

– Так вот, мне принесли одну креветку. Королевскую креветку. А еще карри, рис и салат. И знаете, сколько это все стоило?

Шейла пожала плечами.

– Не забывайте, цены там за сто грам. Сколько весит одна креветка?

– Не много.

Американка кивнула.

– Я пообедала меньше, чем за доллар!

Мужчина ослепительно улыбнулся.

– Я подсчитал. Целый ланч всего за семьдесят девять центов!

Женщина восторженно кивнула.

– Мы обожаем Таиланд!

Шейла рассеянно улыбнулась, пытаясь отвлечься, а пара из Сиэтла все говорила, говорила… Чаевыми они тоже не разбрасывались. По их словам выходило, что если ты благодаришь официантов, носильщиков, таксистов и любых других помогающих тебе тайцев, то буквально развращаешь местную экономику. Ведь местные разучатся зарабатывать на жизнь, если будут рассчитывать только на щедрость туристов! Мужчина еще долго распинался на этот счет с видом умудренного опытом путешественника.

Шейла никогда не торговалась с местными. И всегда оставляла щедрые чаевые. Ведь это самое малое из того, что можно сделать.

Кондиционер в машине едва работал; Шейла опустила стекло, надеясь, что сквознячок высушит рубашку. За окном простирался настоящий лес. Несмотря на жаркое и солнечное утро, джунгли казались почти черными, словно эти первобытные заросли никогда не знали света солнца. Такая изначальная чернота бывает лишь в фантастических рассказах, там, где открываются ворота в иные измерения. Просто мурашки по коже!

Наконец «лендровер» выехал на поляну; шины чавкнули грязью, и машина остановилась. Пассажиры выбрались наружу. Пока Шейла разминала ноги, муж и жена из Сиэтла препирались, выясняя, почему они забыли взять орешки, а лондонцы с энтузиазмом мазали друг друга солнцезащитным кремом.

Модель подошла к какому-то сооружению из древесных стволов, покрытых банановыми листьями… Похоже на примитивный навес. Под ним стояло два деревянных стола. Водитель-таец уже сидел в тени и глазел на деревья, нижние ветви которых были таинственным образом лишены коры и листьев.

Шейла продолжила свою гимнастику. Упражнение на четырехглавые мышцы: потянуть ступню назад и вверх, дотронуться пяткой до ягодицы. Водитель бросил на девушку такой взгляд, что захотелось застегнуть все пуговицы на рубашке и нервно курить в сторонке.

– Ты любить слонов?

Шейла кивнула.

– Да.

– Раньше кататься?

– Нет. В первый раз попробую.

Водитель со смехом покачал головой, выпустил колечко дыма в густой и влажный воздух.

– Все в первый раз.

Сначала она почувствовала глухой топот и вибрацию под ногами. Когда Торк репетировал в своей домашней студии, пол дрожал так же. Обернувшись на шум и звон тяжелых цепей, Шейла увидела, как на поляну выводят четырех слонов. Огромные животные шли за тощими махутами – погонщиками-тайцами. Те были в ярко-голубых рубашках и таких же ярких брюках, обрезанных ниже колен; абсурдный наряд, словно у безумных хирургов. Зато слоны были прекрасны: вблизи они выглядели немыслимо, поразительно большими. А это что? Животные двигались, скованные крупными металлическими кольцами, словно преступники. Шейла ужасно расстроилась, и водитель это почувствовал, а может, просто привык, что туристы с Запада, любители животных, вечно вопят при виде связанных между собой слонов.

– Ноу проблем, мисс. Цепи снимут.

– Да зачем же их сковывают?!

Водитель посмотрел на нее как на идиотку.

– Чтобы не убежали!

Ей такое и в голову не приходило. Куда слону бежать?

Погонщики засвистели, закричали, стали хлопать слонов по ногам палками, заставляя животных остановиться. Шейла с облегчением смотрела, как со слонов снимают оковы. Потом несколько погонщиков ухватились за гигантские хлопающие уши и, взлетев вверх, уселись на слоновьи шеи. Тайцы умело выстроили животных в линию; они направляли слонов в нужную сторону, двигая коленями и дергая за огромные уши.

Шейла испытала такое потрясение от размеров животных и звенящих цепей, что едва заметила странные конструкции, привязанные к спине каждого слона. Они походили на сиденья, какие бывали раньше в школьных автобусах: сверху несколько одеял для мягкости, а под ними пара досок, привязанных крепкими веревками. Девушка повернулась к водителю.

– Мы на этих штуках поедем?

Он осклабился.

– Далеко падать. Надо осторожно!

Погонщики снова стали кричать, свистеть, а Шейлу и остальных туристов повели по деревянному настилу мимо стойки с фотопленкой, питьевой водой, брошюрами о животных и тематическими «слоновьими» футболками (семейка из Сиэтла тут же заявила, что цены тут грабительские). Вдоль настила тянулось потрепанное веревочное ограждение, чтобы покупатели сувениров случайно не упали в кучи слоновьего навоза, превшего в десяти футах внизу. Отсюда, сверху, можно было взобраться на скамейки, привязанные к спинам слонов. Никаких вам лазаний по хоботу, никаких цепляний за уши – исключительное удобство и безопасность. Совсем как аттракцион в «Диснейленде».

Шейла ехала на слоне не больше двух минут, но уже почувствовала, что это, пожалуй, самый неудобный из всех возможных способов передвижения. Животное неторопливо брело по тропе сквозь джунгли, а девушку, вцепившуюся в жесткое сиденье, бросало из стороны в сторону, вперед и назад, в добрых пятнадцати футах над землей. Приходилось держаться покрепче и балансировать, смещаясь то влево, то вправо, в противовес странным покачиваниям. Скамейка резко дернулась вперед и Шейла едва не упала. Погонщик обернулся на испуганный вскрик, но девушка помахала рукой.

– Все нормально. Я просто не привыкла.

Погонщик улыбнулся, обнажив зубы в ярких красных пятнах. Тыльной стороной ладони вытер капли алой слюны. Ужас какой, словно кровь идет от сильного удара в лицо! Но таец полез в карман и достал орех – бетель. Закинул орех в рот и несколько минут увлеченно жевал, потом мастерски плюнул – длинная кровавая струя брызнула в густые джунгли.

С океана налетел ветерок, принес сладкую свежесть дождя, зашуршал в пальмах, приятно охладил кожу. Солнце жарило по-прежнему. Несмотря на постоянные рывки туда-сюда, а может, как раз из-за них, Шейлу клонило в сон. От духоты, от неспешного ритма слоновьей походки девушку укачало. Время от времени она слышала, как гудят и трубят остальные слоны, и оглядывалась на других туристов. По всей видимости, те наслаждались тошнотворно-изматывающей прогулкой не больше, чем она.

Прошел еще час. Кавалькада по-прежнему брела вперед, погонщики выплевывали вишневую слюну. Шейла цеплялась за сиденье побелевшими пальцами, а слон то и дело останавливался, хоботом вырывал из земли побеги какого-то местного вьюнка с ярко-красными цветами и с чавканьем запихивал себе в пасть.

Шейле вдруг показалось, что ей снится сон. Должно быть, она на минуту задремала, но тут же проснулась от криков каких-то мужчин. Мужчин, которые по-тайски орали на погонщиков и угрожающе размахивали автоматами… Они были похожи на повстанцев или мятежников из теленовостей.

Девушку заставили слезть со слона.