Текст книги "Соль"

Автор книги: Марк Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глаз у Бена теперь дергался, из него сочились какие-то ядовитые слезы. Пора действовать, пока не стало хуже. Он прибавил скорости и быстро сократил разделявшую их с Торком дистанцию. Оказавшись в какой-то сотне ярдов (длина футбольного поля) от «Зодиака», он схватил ствол и прицелился. На открытой воде из Торка получилась отличная мишень. Здесь негде укрыться, некуда бежать, ничего не может нарушить полет пули.

Бен осмотрелся. Слева, примерно в четверти мили, виднелась рыбацкая лодка; берег, покрытый мангровыми зарослями, был пуст и безлюден. Бен поудобней обхватил ствол, прицелился и дважды нажал на спусковой крючок.

Торк годами стоял позади Стива и Бруно, играл в глубине сцены рядом с ударником Чапсом – настоящей горой мускулов, который со всей дури молотил по тарелкам, точно подвыпившая горилла. Соседство с установкой безумствовавшего Чапса, к несчастью, оказало негативное воздействие на слуховой аппарат Торка. Музыкант сходил на прием к лору, и специалист заключил, что левое ухо Торка практически лишилось способности воспринимать высокие частоты – именно с левой стороны располагалась ударная установка. И сейчас Торк не услышал выстрелов. Не услышал, что в паре дюймов от его головы просвистела певучая пуля. Пропустил и вторую пулю, пронзившую резиновый борт «Зодиака» и вылетевшую с другой стороны. Зато Торк понял, что с миниатюрным плавсредством что-то происходит. Лодка вдруг стала таять и терять форму, точно часы на картине Сальвадора Дали.

Он среагировал моментально – развернул лодку к берегу и прибавил газу. Конечно, у него дома, в Голливуде, был бассейн, и в промежутках между турне музыкант каждый день там плавал, чтобы поддерживать форму, однако пловец из него был никудышный. Торк хотел оказаться как можно ближе к берегу, когда лодка наконец потонет.

Посудина заполнялась водой; Торк быстро надел спасательный жилет на чемодан с безумными маргаритками, потом засунул поглубже в карман навигатор. Он доставит деньги к мигающей точке, даже если для этого придется пешком идти по джунглям.

Лодка продолжала сдуваться, деформировалась, съеживалась, как будто засасываемая волной. Торку казалось, что он сражается с огромным использованным презервативом.

Музыкант схватил чемодан и прыгнул в воду; немного побарахтался, потом влез на потяжелевший от промокших денег чемодан и стал грести к берегу.

* * *

Бен поднес бинокль к здоровому глазу, наблюдая, как Торк с чемоданом барахтается в воде. Снова подарок судьбы! Будет гораздо лучше, если утонувшее тело рок-звезды вынесет на берег, а причиной смерти назовут несчастный случай. Не придется выяснять, откуда на теле пулевые ранения, следовательно, не будет никакого расследования; только сюжет в новостях. Поклонники Торка понесут цветы и свечи к «Рейнбоу-рум» на бульваре Сансет – туда, где «Метал-ассасин» дали свой первый концерт, а самого музыканта будет ждать особое место в Зале славы рок-н-ролла в Кливленде.

Бен осматривал берег, прикидывая, куда волны вынесут чемодан. Вдоль воды тянулись густые мангровые заросли. Заплывший глаз вдруг заболел сильнее – это потому, что от гидроцикла летят соленые брызги, догадался Бен.

Он прищурился, с трудом различая подробности единственным здоровым глазом, пытаясь рассмотреть, что происходит с Торком. Увидел, как на волнах подпрыгивает чемодан – он выделялся благодаря оранжевому спасательному жилету. Никаких признаков толстяка-рокера.

Бен обхватил руль покрепче и готов был уже рвануть за чемоданом, когда в поле зрения появилась одна, а потом и вторая рука Торка. Музыкант плыл на спине. Не сбить ли его гидроциклом? Впрочем, Бен решил поплыть в обход, через мангровые деревья, а там уж подождать, когда Торка наконец вынесет на берег.

Капитан Сомпорн зажег новую сигарету. Он выкурил уже полпачки, нервничал, хотя обычно был самым спокойным из всей своей команды. Не следовало ему путаться с Шейлой! Первое правило похитителей и бродячих пиратов: нельзя эмоционально привязываться к жертве. Для этого имелась куча причин, вполне обоснованных, но все в конечном итоге сводилось к простому положению: нельзя колебаться, если придется спустить курок.

Наверное, поэтому он и дергается. Понимает, что не способен ее убить. Если все полетит в тартарары, если налетит ЦРУ, тайская полиция или, хуже того, элитное подразделение «боевых псов», Сомпорн не сможет спустить курок; потеряет лицо перед собственными людьми и погибнет сам (что, возможно, будет более достойным вариантом развития событий).

Зазвонил мобильный, «Последняя капля» во всем великолепии цифровой обработки. Выслушав новости, Сомпорн скривился. Плохо! Хотя Торк и отплыл на «Зодиаке» и двигался в правильном направлении, он по какой-то причине не появился в назначенном для обмена месте. Сомпорн выругался. Собирался ведь приставить кого-нибудь из ребят следить за лодкой Торка, просто чтобы все прошло нормально, но потом передумал. На воде слишком рискованно, легко попасться полиции. К тому же Сомпорн не хотел забирать деньги в присутствии свидетелей. У него были собственные планы.

Хайдеггер проснулся совсем больной и первые несколько минут не мог даже понять, где находится. В темноте светились лишь огни далеких выходов и круглые лампочки над головой. Горел знак «Не курить» – привычная картинка с изображением зажженной сигареты в перечеркнутом красном кружке. Приглушенный гул двигателей подтвердил, что он в самолете.

Рядом двое японцев смотрели на ноутбуке порнографический мультфильм и что-то делали руками под одеялом. Он знал, что это – аниме в стиле «хентай». Стройная тайка в национальном шелковом платье прошла по проходу и улыбнулась Хайдеггеру, как доброму знакомому. На экранчике в спинке переднего кресла шел какой-то безумный боевик про восточные единоборства в Гонконге. Хайдеггер выгнул шею, пытаясь заглянуть назад. Там в объятиях друг друга спала сладкая парочка, которая регистрировалась на рейс перед ним. Девушка положила голову на мужское плечо, молодой муж склонился к ней. Оба уютно укрылись одеялами. Ну, точно открытка со свадебным поздравлением.

Хайдеггер посмотрел на часы. Проспал двенадцать часов. Потягиваясь и постепенно приходя в себя, он почувствовал, что его мочевой пузырь вот-вот лопнет.

Он зашел в тесный туалет и мочился так долго, что чуть снова не заснул. Потянул за кончик бумажного полотенца, протер капли вокруг унитаза, посмотрел на свое отражение в зеркале. По левой щеке тянулась блестящая струйка слюны, как будто, пока он спал, по его лицу проползла улитка. Хайдеггер умывался, постепенно приходя в себя.

Он вспомнил, что хотел выпить таблетку снотворного и спросил воды у стюардессы. Она принесла круглый бокал, он закинул в рот таблетку и одним глотком выпил холодную, прозрачную воду. Странная это штука – язык… ты говоришь: «вода», а кто-то другой в эту самую минуту (в данном случае стюардесса) вдруг слышит «водка».

Хайдеггер закашлялся, испуганно и удивленно хватал ртом воздух, а по пищеводу в желудок текло столько водки, что хватило бы на шесть порций «мартини». Эффект оказался сильный и мгновенный.

Сначала он хотел разозлиться, ведь сочетание алкоголя и снотворного могло его убить, – и все же Хайдеггер отлично выспался, пусть и чувствовал некоторое обезвоживание. Теперь нужно попросить какой-нибудь еды. Есть хотелось зверски.

Когда в хижину вошел Сомпорн, Шейла села. Она заснула на койке, голая, кто угодно мог увидеть. Сомпорн остановился на пороге и смотрел на девушку.

– Тебе нужно одеться.

– В чем дело?

Сомпорн присел у кровати и вытащил из-под нее длинный деревянный ящик. Шейла смотрела во все глаза.

– Что это?

Сомпорн ловко отпер висячий замок и открыл ящик. Шейла задохнулась.

– Что происходит?

– Твой муж уже ехал. А потом куда-то делся.

Сомпорн достал из ящика части АК-47 и стал быстро собирать автомат. Естественно, этот ствол был не из знаменитых образцов, созданных Михаилом Калашниковым и принятых на вооружение в 1949 году, а превосходная китайская подделка, ничуть не хуже, чем оригинал, но гораздо дешевле.

– Он жив?

Не поднимая головы, Сомпорн присоединил приклад, проверил, все ли на месте, и вставил обойму. В каждом его движении сквозила удивительная уверенность.

– Не знаю.

Сомпорн встал и пошел к двери. Шейла выпрямилась, бледные груди качнулись, заставив Сомпорна обернуться.

– Что мне делать?

Сомпорн отвел глаза.

– Одевайся.

Капитан Сомпорн перекинул автомат через плечо и тихо пошел по песку к лодкам. Посмотрел на небо: стемнеет через час. Будет почти невозможно разыскать Торка и деньги.

Саксан и Киттисак остановили его на полпути. Куда он с автоматом? Сомпорн рассказал им о тревожном звонке. Нужно доплыть до места обмена и посмотреть, что и как. Парни предложили отправиться с ним, но Сомпорн сказал, что это слишком опасно. Если там ловушка, пусть поймают только одного. А они должны оставаться здесь, паковать вещи и готовиться уходить; возможно, скоро придется бросить лагерь.

Сомпорн столкнул в воду одну из деревянных лодок, запрыгнул внутрь, потянул пусковой шнур. Лодка вышла из бухты и поплыла вдоль сплетений стволов и веток; Сомпорн с беспокойством качал головой. Какого черта я вытворяю?Он всегда гордился своим умом, осторожностью, почти консервативным подходом к преступлению. Иначе не выжить, не избежать тюрьмы. Так что же творится сейчас? Это противоречило всему, что он знал, всем инстинктам и долгим годам опыта. В такой ситуации следовало свернуть лагерь, убить заложников и раствориться в джунглях. Нужно уйти в лес, а потом появиться в крошечной пивной в Бангкоке, где его будут ждать остальные. Сейчас он поступал попросту глупо. Его могут поймать, посадить, возможно, даже убить. Но Капитан Сомпорн, гроза Южно-Китайского моря, не мог ничего поделать. Он потерял рассудок, потому что влюбился.

Торк когда-то смотрел передачу о морских черепахах. Показывали, как их кидает прибой, швыряют волны, а они все барахтаются, стремятся к берегу, чтобы отложить яйца. Вот на кого я сейчас похож.Несмотря на спасательный жилет, чемодан делался все тяжелее, ветер гнал неровные волны, и наконец прибой выбросил Торка на сплетение древесных стволов. Чемодан зацепился за ветки, а Торк запутался ногами в корнях и никак не мог выбраться, как будто это не корни, а маленькие морские твари, пытающиеся утащить его на дно.

Но музыкант не собирался сдаваться. Он тянул чемодан, ломая ветки, распихивая стволы, распугивая стайки птиц. Перебирал ногами в воде, порезал ступню о какую-то острую ветку. Наконец нашел твердую опору и сумел встать. А потом с трудом побрел по болоту, воняющему, точно канализационный сток, таща за собой тяжеленный чемодан с промокшими купюрами, утопая в илистой глине, как в зыбучих песках.

За сплетениями мангровых стволов обнаружилась мелкая протока, и Торку удалось выбраться на узкую полоску песка. Выдохшийся и изнемогающий, он рухнул навзничь, тяжело дыша и хватая ртом воздух. Несколько страшных минут ему казалось, что с ним вот-вот случится инфаркт. Сердце бухало о ребра, угрожая выскочить наружу, легкие горели, ноги сводило от боли.

Торк перевернулся на спину и взглянул на темнеющее фиолетовое небо. Заходящее солнце ласкало верхушки кокосовых пальм, позолоченные закатом резные листья дрожали, как всполохи фейерверка. Пролетели несколько птиц – черные тени в темнеющем небе. Торк смотрел вверх, понимая, что, быть может, это последнее, что он видит в своей жизни; вот так и наступит конец Торку Генри, басисту. Но он почему-то не волновался. Если ему суждено умереть, какая смерть может быть лучше, чем здесь и сейчас?

Несколько минут спустя Торку полегчало. Он сел и осмотрелся, пытаясь понять, куда попал. Справа на обломке скалы пригрелась в последних лучах солнца гигантская кобра. Птицы вернулись в заросли: на ветках сидели несколько зимородков, две крупные цапли на мелководье ловили своими острыми клювами крабов. Отовсюду полетели сотни летучих мышей; резвясь и кувыркаясь в воздухе, они глотали припозднившихся комаров. Торк полез в карман и достал навигационный прибор. Нажал кнопку, обрадовался, что экранчик загорелся. Обернулся к кобре. Та не шевелилась. Торк осторожно сместился поближе к змее, чтобы согреться в лучах заходящего солнца, открыл банку пива из пакета, собранного Мэрибет.

Торк сделал глоток и приподнял банку, салютуя кобре.

– За рок-н-ролл!

Потом стал с наслаждением пить.

Гидроцикл подпрыгивал в сплетениях мангровых стволов. Бен щурился, разглядывая в бинокль, как Торк сидит на песке и пьет из банки. Что он делает? Пиво пьет?

Бен вытер сочившиеся из заплывшего глаза слезы и внимательно изучил весь берег, высматривая посторонних наблюдателей. Все чисто. Вся эта свистопляска на Пхукете была сплошной чередой неудач, но теперь пришло время поставить точку.

Бен вытащил из кобуры пистолет и соскользнул с гидроцикла в воду. Тихо пополз под прикрытием веток. Нужно как можно ближе подобраться к Торку. Он больше не промахнется.

Торк допил пиво и смял банку, потом закопал ее в песке. Улыбнулся кобре.

– Никакого мусора.

Затем улегся на спину, ощущая, как алкоголь проникает в мозг. Надо было взять упаковку. Сейчас бы еще пивка, да и Шейла, пожалуй, не отказалась бы.

Торк с удовольствием рыгнул. Звук, что поплыл к небесам, был похож на странный речитатив буддийской молитвы.

* * *

Если посмотреть в энциклопедии, можно узнать, что мангровый лес состоит из разнообразных видов растений, устойчивых к соли и отлично приживающихся в тропиках, в укрытых прибрежных районах. Оказавшись в таком лесу, по пояс в черной воде, вы увидите, что эта зловонная и грязная питательная среда – лучшее на свете место для всех кусачих и ядовитых насекомых. Наверняка это очень полезно для экологии нашей планеты, однако ползти через мангровые заросли ничуть не весело.

Бену пришлось безропотно кормить собой насекомых. Меньше всего ему хотелось привлечь внимание Торка. Если бы чертов музыкант побежал, у него появилось бы значительное преимущество перед Беном. Мангры сплетались в густую паутину из стволов и веток. Бен пригибался и нырял под сплетения ветвей, изворачивался и выгибался, пытаясь бесшумно протиснуться вперед.

Как известно, ручная осколочная граната М-67, используемая американскими солдатами, снабжена дополнительным предохранителем. Конструкция гранаты чрезвычайно проста и эффективна. Когда выдергивают чеку, предохранительный рычаг освобождается, ударник резко поворачивается, искра поджигает инициирующий запал. Воспламенение запала приводит к возгоранию механизма замедления; в оставшиеся четыре или пять секунд нужно успеть бросить гранату. Когда запал догорает… ну, военные говорят, что происходит детонация основного заряда. Что на человеческом языке значит «спасайся, кто может!».

Цепляя гранату к лямке рюкзака, Бен и не думал, что ему придется ползать по мангровым болотам, и уж, конечно, никак не мог предвидеть, что одна крошечная веточка случайно зацепится и выдернет предохранитель. Но именно так и произошло.

Бен услышал плеск (граната упала в воду) и тут же почувствовал запах (сработал запал). Бежать он не мог (слишком густо сплетались ветки), и тогда он рухнул вниз, лихорадочно шаря в черной воде, не заботясь больше ни о какой тишине. Бен пытался найти гранату и отбросить ее куда-нибудь, только бы подальше от себя. Мягкий ил и корни мангровых деревьев – последнее, что он почувствовал.

Торку повезло – когда граната взорвалась, он лежал на спине и рыгал. Взрыв поднял гейзер зловонной воды, и мелкие рачки, креветки, крабы и прочая мелюзга отправилась в свой первый воздушный полет. Во все стороны посыпались раскаленные осколки, ломая ветки, кромсая листья, сбив зимородка и пару летучих мышей, но ни один не попал в рок-звезду, растянувшуюся на песке.

Торк выпрямился.

– Что за жопа?

С неба сыпалась всякая дрянь: ошметки тела Бена, листья и сломанные ветки. Торк посмотрел вокруг. Кобра исчезла – уползла под большое бревно; ей совсем не было интересно, чем все это закончится. Торк встал и посмотрел в сторону взрыва. Вода кипела; тлели вырванные с корнем деревья. А еще дальше, на прогалине, покачивался на волнах ярко-желтый гидроцикл.

* * *

Сомпорн как можно ближе подобрался к назначенному месту, потом заглушил мотор и около получаса дрейфовал по направлению к берегу, присматриваясь и выжидая… И тут в полумиле от него раздался взрыв. Не задумываясь, Сомпорн рывком завел мотор и помчался к месту взрыва, баюкая на коленях АК-47.

Глава 16

Сомпорн выключил двигатель, и лодку стало сносить к зарослям. Над местом, где произошел взрыв, все еще витал дымок. Капитан передернул затвор и медленно вплыл в заросли.

Сквозь путаницу корней и стволов виднелся Торк Генри; басист мегазнаменитой, суперзвездной рок-группы «Метал-ассасин» стоял по пояс в иле и пытался вытолкать на берег гидроцикл. Быстрый взгляд по сторонам подтвердил: Торк один, на песке стоит чемодан с психоделическим узором из маргариток.

Торк поднял голову и заметил Сомпорна. Потом увидел оружие. Поднял руки вверх.

– Не стреляйте.

– Что вы делаете?

– Мне нужно ехать. Одолжите лодку?

Сомпорн перевел взгляд на гидроцикл.

– А что стряслось с «Зодиаком»?

До Торка начало доходить, что перед ним – один из похитителей.

– Где Шейла?

– Она жива. Где лодка?

– Утонула.

Сомпорн кивнул на «Си-Ду».

– А это откуда?

Торк пожал плечами.

– Понятия не имею.

Сомпорн взял Торка на прицел.

– Вам велели плыть одному.

– Да я и плыл. Правда, чувак! А потом вдруг взрыв, и возникла эта штука.

Сомпорн пристально рассматривал Торка, искал скрытый подвох.

Музыкант недоуменно покачал головой.

– А может, это фокус такой…

Капитан Сомпорн не знал, что и думать. Торк, похоже, говорил правду – лодка пропала. А гидроцикл? Взрыв?

Голос Торка прервал его размышления.

– Вы – террорист?

Сомпорн удивился.

– Почему вы думаете, что я террорист?

– Чувак, мне так сказали!

Сомпорн посмотрел прямо в глаза Торку.

– Я – пират.

– Невероятно!

– Что?

– Пи-рат! – отчеканил Сомпорн.

Торк кивнул.

– Типа, как этот, с костяной ногой? Череп и скрещенные кости?

– Именно.

– Я и не думал, что вы террорист. Я же им говорил!

Сомпорн решил сменить тему.

– Деньги привезли?

Торк махнул на чемодан на песке.

– Тут все.

Сомпорн выпрыгнул из лодки и вытащил ее на берег. Пошел к чемодану. Торк крикнул ему вслед:

– Осторожней, на кобру не наступите! – и двинулся вслед за Сомпорном.

Тот перевернул чемодан набок, потянул молнию. Убедившись, что внутри деньги, перевел взгляд на Торка.

– Я ваш большой поклонник.

Музыкант кивнул.

– Спасибо.

Сомпорн принялся выкладывать мокрые пачки денег на песок.

– Я хочу увидеть Шейлу!

– Сядьте и помолчите.

Спорить с вооруженным человеком, пусть даже он был его фанатом, не хотелось, поэтому Торк опустился на песок и стал наблюдать, как Сомпорн пересчитывает деньги и делит на две кучки. Большую часть он завернул в полиэтиленовый пакет для мусора и спрятал под высоким деревом в яме, которую сам и выкопал в мягком песке. Меньшую стопку сложил обратно в чемодан. Потом Капитан выпрямился, достал небольшое навигационное устройство и аккуратно отметил координаты клада.

Торк сидел в лодке, на носу, лицом к корме и к Сомпорну, который управлял посудиной одной рукой – в другой был автомат. Капитан наклонился, с усилием взмахнул веслом и заговорил.

– Почему вы расстались?

– Что?

– Почему распалась группа «Метал-ассасин»?

Торк задумался.

– Почему вы похитили мою жену?

– Ради денег.

Торк развел руками, как бы говоря «Voila!» [12]12
  Ну вот! ( фр.)


[Закрыть].

– Именно так.

Теперь задумался Сомпорн. Видно было, что Капитан – умный, рассудительный человек. И невероятно привлекательный. Торку почему-то казалось, что похитители должны быть этакими оборванными гоблинами с гнилыми зубами или бородатыми фанатиками в тюрбанах. Но настоящий преступник был похож на известного актера Чоу Юнь-Фат, отдыхающего теперь на тропическом пляже, и это… ну, было как-то странно.

Сомпорн не мог оставаться на большой воде. А вдруг рядом полицейский вертолет или подлодка ЦРУ? Только и ждут, когда он себя выдаст, а потом – один точный выстрел в голову, и все. Это не паранойя; кто-то ведь приплыл на «Си-Ду», да и взрыв нужно как-то объяснить.

Поэтому он выбрал обходной маршрут и мастерски вел маленькую лодку по узким протокам в зарослях мангровых деревьев. Получится немного дольше, но Капитан уже позвонил своим и сказал, что деньги у него. Ребята свернут лагерь. К вечеру нужно исчезнуть.

Киттисак выбежал из хижины, выкрикивая указания. Мужчины и женщины побросали свои занятия, несколько человек схватили пулеметы и рассыпались по периметру лагеря, две девушки сняли с огня котелки с рисом и выбросили содержимое в море, остальные торопливо собирали вещи. Никакой паники не чувствовалось; просто настала пора уходить.

К Шейле подошел Саксан, в руках у него была длинная веревка, грубо схватил ее за руку и потащил к пальме. Шейла попыталась вырваться, но бандит лишь крепче сжал пальцы.

– Мне больно!

– Прости. Капитан приказал.

Шейла вдруг заволновалась; все происходило слишком быстро. Губы у нее задрожали, из глаз брызнули слезы.

– Но почему? Что случилось?

Саксан прижал ее к стволу пальмы, завел руки за спину и связал. Потом посмотрел на девушку.

– Не волнуйся. Так надо для шоу.

Шейла сглотнула слезы и кивнула.

– Ладно.

Саксан быстро огляделся, убедился, что никто не смотрит в их сторону, и стал торопливо лапать грудь Шейлы.

Та дернулась.

– Ты что?!

Саксан улыбнулся, сверкнув золотым зубом.

– Американ-герл.

И с этими словами исчез.

Торк не представлял, чего ожидать. Лодка выплыла из мангровых зарослей, и за поворотом показались костры, несколько лачуг под деревьями и две или три лодки, вытащенные на песчаный берег. Похоже на лагерь. В сумерках метались какие-то тени – люди двигались быстро и уверенно. А чуть поодаль, в стороне, привязанная к стволу пальмы, стояла Шейла.

Он посмотрел на Сомпорна.

– Вы ее сейчас же отпустите.

Он не просил, а утверждал, хотя и несколько неуверенно.

Сомпорн кивнул.

– Вас отвезут в город. Но если станете шуметь или позовете полицию, я разрешу вас пристрелить. Понятно?

– Понятно.

Торк отвернулся и помахал Шейле. Кажется, она улыбнулась в ответ; в сумерках было не разобрать.

Саксан залез в воду и помог Сомпорну вытащить лодку на берег. Подошел Киттисак, появился еще кто-то из парней. Сомпорн велел взять деньги в Бангкок, а там – поделить. Неизвестно, может, за пиратами охотится уже вся полиция, или армия, или еще кто-нибудь, так что им совсем не нужно, чтобы кого-то из банды поймали за руку, когда они станут тратить доллары США. Он рассказал о взрыве. Киттисак кивнул и с помощью Саксана стал перекладывать мокрые пачки зеленых банкнот в грязный холщовый мешок. Они уже договорились с рыбаками – через час лодка доставит их на материк. Затем на поезде на север, в Бангкок. И все они затеряются в огромной столице.

Сомпорн поднял голову: Торк шел к Шейле. Пусть побудут минуту наедине, решил Капитан. А потом нужно отвезти их в город.

Торк не мог обнять жену, ведь она так и стояла, привязанная к дереву, поэтому он просто встал перед ней, не очень-то понимая, что сказать. Наконец произнес:

– Привет.

Шейла кивнула.

– Я думала, ты не придешь.

Торк почесал затылок.

– Прости, все как-то так запуталось.

– Тут тоже все запуталось.

Он шагнул ближе.

– От тебя пахнет пивом.

Торк пожал плечами. Что тут скажешь? От него, кажется, всегда пахло пивом.

– Давай я тебя развяжу?

Капитан Сомпорн наблюдал за лагерем: люди суетливо собирали пожитки. Капитан собирался уплыть на лодке; надо надеяться, власти, или полицейские, или кто там еще последуют за ним. Капитан пообещал, что соберет всех в Бангкоке, когда шум утихнет. Велел привезти рок-звезду с женой в город в целости и сохранности. Очень важно, чтобы американцы остались невредимы.

Потом Сомпорн отсалютовал своим и уселся в лодку. Вскоре шум мотора растаял в темноте.

Шейла напрасно искала взглядом Капитана. Не будет никаких слезливых прощаний, никто не пообещает звонить, писать, не теряться… Два пирата с автоматами грубо запихнули ее и Торка на заднее сиденье «тук-тука». Мотор взревел, и они помчались в ночь.

Темнота была хоть глаз коли. Ни фонарей, ни домов, ни магазинов; пустынную двухполосную дорогу освещала лишь единственная грязная фара «тук-тука». Наконец вдалеке возникли отблески огней города Пхукет; в открытые окна машины врывался напоенный сладкими ароматами тропических цветов и едкими парами бензина теплый ночной воздух. При других обстоятельствах путешествие могло бы показаться очень романтичным, будто поездка в экипаже по дорожкам Центрального парка.

Шейла потянулась к Торку, взяла мужа за руку и посмотрела ему в глаза с пугающей серьезностью.

– По-моему, я хочу развестись…

Торк даже не моргнул.

– Хорошо.