Текст книги "Идеальный мир для Химеролога 2 (СИ)"

Автор книги: Марк Альтергот

Соавторы: Олег Сапфир
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Надо будет срочно заняться собой. А то я так увлекаюсь работой над другими, что совершенно забываю про собственные улучшения. Этот организм – мой самый главный и самый уязвимый инструмент, и он отчаянно нуждался в доработке. Иначе в один прекрасный день я просто развалюсь на части.

Наконец, я вышел к покосившейся избушке, спрятанной в густой чаще. С виду – обычный заброшенный домик лесника. Но моё магическое зрение видело другую картину.

Вокруг избушки была натянута целая сеть защитных контуров. Простенькие, но эффективные сигнальные заклинания, несколько ловушек с парализующим ядом, пара артефактов, создающих иллюзию непроходимой чащи. Для обычного человека это место было невидимым и недоступным. Но для меня – просто открытая книга.

Я легко обогнул все эти детские шалости. Там переступил, тут обошёл… Рядовая шла за мной след в след.

Через минуту мы уже стояли у самой двери, не задев ни одной ловушки.

Внутри никого не было. Тишина. Я толкнул скрипучую дверь и вошёл внутрь.

Это было логово. Та самая отправная точка, откуда ко мне пожаловал в гости Малфор со своими ящерами. На главную базу это место не тянуло, слишком маленькое и захудалое. Скорее, временный перевалочный пункт.

В нос ударил запах старого дерева, дыма и чего-то металлического, похожего на кровь.

Я огляделся.

На стенах висели нарисованные от руки плакаты с изображением извивающегося червя – символа их Культа. В печи ещё тлели угли. Кто-то был здесь совсем недавно.

В углу был свален арсенал. Самое разное оружие: мечи, топоры, несколько охотничьих ружей и даже пара современных автоматов. Всё трофейное. Я узнал клеймо на одном из мечей – личное оружие имперского гвардейца. А рядом на стене висели шевроны следопытов. Некоторые были чистыми, другие – бурыми от запёкшейся крови. Эти ребята явно не в бирюльки играли. Они охотились на тех, кто осмеливался заходить в их лес.

Да, место было выбрано с умом. И магически защищено неплохо. Наудачу сюда не забредёшь. Лес вокруг кишел тварями. Без способностей сильного Химеролога, Охотника или Одарённого уровня Абсолют здесь и шагу не ступить – сожрут и не подавятся.

На столе я нашёл несколько листов бумаги, исписанных зашифрованными символами. Списки: имена, даты, цели… Расшифровать их на месте я не мог, но кое-что понял и так. Нашёл уже знакомом имя: «Малфор» – того самого типа, что пожаловал ко мне накануне ночью, и сам всё рассказал. А после него в списке было ещё две записи. Значит, он был не последним.

В небольшой деревянной шкатулке обнаружились деньги – около полутора тысяч рублей. Купюры слиплись от крови.

Я прошёлся по комнате. Разбросанная одежда. Пустые консервные банки. И пол… Весь пол был в глубоких царапинах. Некоторые доски недавно заменены, но и на них уже виднелись свежие следы когтей. Здесь часто бывали химеры.

Поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж. Там было несколько соломенных матрасов, разбросанных прямо на полу – спальные места. Ничего интересного.

А вот в погребе меня ждал сюрприз. Там было холодно, как в морозилке – артефакт поддерживал низкую температуру.

На крюках висели туши разных животных. Мой взгляд зацепился за одну – однорогий заяц. Я знал этот вид. Его мясо было смертельно ядовитым для обычного человека. Но часть туши была съедена.

И я сильно сомневался, что они хранили деликатесы для своих химер. Тех обычно отправляют на охоту самостоятельно. А это значило одно: члены этого Культа модифицируют свои тела, чтобы питаться ядовитой плотью.

Это многое объясняло. Они не просто использовали химер. Они сами становились ими.

Я собрал всё ценное: документы, деньги, пару интересных клинков.

Перед уходом решил оставить небольшой «подарок».

Мой выбор пал на старую чугунную печь-буржуйку, всё ещё хранившую тепло тлеющих углей, и на стоявший в углу красный газовый баллон литров на пятьдесят. Видимо, его использовали для портативной плитки. Идеально.

Газ под давлением, нагретый до критической температуры, – это классика импровизированной взрывчатки. Гораздо мощнее и надёжнее, чем канистра с бензином, которая бы просто устроила большой пожар. Баллон же обеспечивал настоящий взрыв с ударной волной и осколками.

Пора уходить.

Я вышел из избушки, плотно прикрыв за собой дверь. Сделал всего пару шагов, как вдруг из-за деревьев донёсся голос:

– А это что, новенький? Я не помню такого.

Из лесной глуши на поляну вышли двое.

Первый был здоровенным детиной с туповатым лицом. Рядом с ним неуклюже, переваливаясь с ноги на ногу, шёл прямоходящий медведь, но до смешного тощий, будто его морили голодом. Кожа натянута на кости так туго, что казалось, вот-вот лопнет, а на суставах и спине уже проступали уродливые костяные наросты – явный признак начальной стадии химерологического вмешательства. Кто-то пытался вырастить на нём костяную броню, но пока что это больше походило на запущенный артрит.

Второй был полной его противоположностью – худой и жилистый. Его сопровождал огромный трёхглавый орёл. Он не парил в небе, а шёл по земле, как стервятник, припадая к земле на мощных когтистых лапах. Каждая из трёх его голов – лысая, с крючковатым клювом – вертелась в свою сторону, сканируя пространство.

«Вот же… – мелькнула досадная мысль. – Лучше бы они, конечно, оказались в доме. Так было бы проще».

– Стой, подожди, а где его метка? – сказал худой, прищурившись и разглядывая меня.

Его напарник-детина ухмыльнулся, обнажив редкие жёлтые зубы.

– Видишь, а ты переживал, что мы сегодня никого из следопытов не нашли. Кажется, мы кого-то другого нашли.

– Не-не-не, – я вышел из-за спины Рядовой, поднимая руки в примирительном жесте. – А может, я свой всё-таки? Просто вы метку не можете рассмотреть, я настолько высокого ранга.

Они переглянулись.

– Ага, заливай, – фыркнул худой.

Они начали медленно расходиться, беря нас в клещи. Медведь-дистрофик зарычал, а орёл-стервятник расправил огромные крылья.

– Слушайте, – вздохнул я. – Давайте, может, разойдёмся? Я был немножко на вас обижен, все дела… Вы же там ко мне домой ворвались. Ну, а теперь я к вам ворвался, набрал, что надо. Э-э, документы взял интересные, – я похлопал по карману куртки, – дома почитаю.

Лица обоих мгновенно побледнели.

– Что ты сказал? – прошипел худой.

Он тут же выхватил из-за пазухи какой-то тёмный амулет, и тот вспыхнул тусклым красным светом, посылая в небо заметный сигнал тревоги.

– А что это вы нервные такие? В этих документах что-то ценное?

Худой махнул рукой. Трёхглавый орёл-стервятник издал пронзительный тройной крик и, сорвавшись с места, побежал на меня. Острые, как серпы, когти были нацелены мне в грудь.

Я уже приготовился уворачиваться, как из-за моей спины выскочила Рядовая. Она подпрыгнула, перехватывая орла прямо в воздухе. Одной лапой она вцепилась в одну голову стервятника, второй – в другую.

Раздался хруст рвущейся плоти и ломаемых костей.

Рядовая просто разорвала птицу надвое.

То, что осталось от орла – ноги, кусок туловища и одна уцелевшая голова, – пробежало по инерции ещё несколько метров и замертво свалилось в кусты.

Я уже приготовился долбануть по оставшимся каким-нибудь простеньким, но болезненным заклинанием.

И в этот момент за моей спиной громыхнуло.

БА-БАХ!

Избушку подбросило в воздух. Из окон и трубы вырвались языки пламени. Ударная волна докатилась до нас, заставив пригнуться.

– О! – сказал я, выпрямляясь. – Кажется, это ваш газовый баллон взорвался.

Я кивнул Рядовой, указывая на худого, который так и застыл с открытым ртом, глядя то на останки своего орла, то на пылающий дом. Он тут же начал пятиться.

– А что такое? А что случилось? – с деланым сочувствием спросил я. – А магия там, ещё что-то, нет? Только питомцами воюете?

Худой трясущимися руками потянулся к кобуре на поясе. Там виднелась рукоять пистолета. И меч на боку.

– Может, на мечах хотя бы, нет? – предложил я.

Но Рядовая не стала играть в благородство. Один прыжок – и она уже рядом. Первый удар кулаком в челюсть отправил худого в полёт. Второй, ногой в грудь, впечатал его в ствол ближайшего дерева. Послышался хруст рёбер. Рядовая не останавливалась. Она подбежала к нему и начала методично лупить, превращая в кровавое месиво.

Второй культист – детина, наконец очнулся от ступора.

– Убить! – закричал он, указывая на меня пальцем.

Его медведь неуклюже, но очень быстро побежал ко мне.

Я прикинул, что к чему. В последний момент, когда его когтистые лапы уже тянулись ко мне, я поднял руки вверх и сделал шаг ему навстречу. Прямо в объятия.

Зверь, повинуясь инстинктам, тут же схватил меня и сжал, пытаясь сломать рёбра. Его костяные наросты впились мне в спину, но не смогли пробить укреплённую кожу.

– Да ладно, – прохрипел я, чувствуя, как давление нарастает. – Не ломается, да?

Пока медведь пытался раздавить меня, зажатый в моей руке нож вонзился ему точно в глаз. Одновременно с этим я влил в клинок крохотную искорку магии огня.

Огонь побежал по лезвию, как по фитилю, и хлынул прямо внутрь черепа твари. Медведь заревел, его хватка ослабла. Я почувствовал запах палёного мяса и шерсти.

Через несколько секунд он упал на землю, корчась в агонии, а из его глазниц и пасти валил густой чёрный дым. Он сгорал изнутри.

На поляне остался только один противник – тот самый детина.

– Ты… ты кто такой? Как ты это сделал⁈ – пролепетал он.

Он медленно начал пятиться, отползая назад. Но тут рядом с ним выросла фигура Рядовой.

Она замахнулась.

Её кулак, закованный в костяной кастет, с хрустом врезался ему в бороду. Детина подлетел в воздух, перевернулся и распластался на земле.

Я подошёл к Рядовой, которая деловито отряхивала руки.

– Я ж сказал, не убивать.

Она пожала плечами.

– То есть, от этого он типа не должен умереть, да?

Она снова пожала плечами.

– Если он умрёт, пойдёшь сама к ним в культ внедряться. Мне и правда стало интересно, что у них там вообще происходит.

Мужик на земле зашевелился и тихо застонал.

– Ладно, – кивнул я. – Тащи его в землянку. Будем работать с пленным.

Я был уверен, что он мне всё расскажет. Ещё никто и никогда не мог долго сопротивляться моим методам допроса. А отпускать его я в любом случае не собирался. По его ауре было прекрасно видно, сколько крови на его руках. Таким не место среди живых.

– Интересная будет ночь, – сказал я, глядя на дымящиеся руины избушки и на Рядовую, которая деловито взвалила на плечо тело культиста.

Глава 7

Я тащился по лесу, чувствуя, как гудят ноги.

Позади, с невозмутимым видом, как будто она тащила не тяжёлое бессознательное тело, а какой-нибудь мешок с картошкой, шагала Рядовая. На её плечах мирно покоился наш пленник – тот самый детина, чей мозг я собирался аккуратно разобрать на составляющие.

«Вот был бы у меня атрибут „Послушание“ ранга Колосс… – пронеслось в моей голове. – Интересно, если я заставлю его вкалывать на меня до конца жизни, это будет считаться рабством по местным законам? Надо будет посоветоваться с Юстицией».

Впрочем, до этого было ещё далеко. Сначала – допрос. А потом – утилизация. Он слишком много видел и вообще был крайне нехорошим человеком. Оставлять такого типа в живых было бы верхом неосмотрительности.

Внезапно Рядовая, шедшая позади, остановилась. Я обернулся, готовый к любой засаде. Но она, даже не поменяв выражения лица, аккуратно переложила тело пленника на одно плечо, а свободной рукой осторожно, двумя пальчиками, сорвала маленький ярко-синий цветочек, росший у корней старого дуба.

Она осмотрела его, таким же серьёзным взглядом, каким обычно смотрела на противника, понюхала… А затем так же аккуратно засунула его за ремешок своей разгрузки. После чего как ни в чём не бывало закинула пленника обратно на оба плеча и продолжила путь.

Я молча смотрел на это секунд пять. Она может голыми руками свернуть шею мутанту, но с цветочком обращается, как с реликвией. Удивительное создание. Надо будет потом подарить ей альбом для составления гербария. Для поднятия боевого духа.

Наконец, мы добрались до нашей базы. Рядовая, недолго думая, сбросила свой груз вниз, как полено. Пленный тихо застонал.

Я спустился следом по земляным ступеням в наше уютное подземелье. И прежде чем мой мозг успел переключиться на рабочие задачи, я стал свидетелем ещё одной странной сцены.

Рядовая подошла к углу, где была свалена коллекция её «трофеев»: несколько необычных камней, пустая гильза от крупнокалиберного патрона и идеально чистый череп какого-то грызуна. Она взяла череп, аккуратно насыпала в него немного земли с пола, а затем с той же хирургической точностью, с какой сворачивала шеи, «посадила» в него сорванный синий цветок.

Получилась крошечная ваза. Полюбовавшись результатом секунду, она поставила череп на место и застыла в ожидании дальнейших приказов, как будто ничего и не произошло.

Я хмыкнул про себя. Альбом для гербария – это хорошо. Но, похоже, ей ещё и набор садовых инструментов скоро понадобится.

И только после этого меня посетила мысль: «Пора расширяться». Три крошечные комнатушки – это, конечно, хорошо для старта, но для полноценной полевой базы определённо мало.

Нужно будет составить для Рядовой новый план работ. Расширить основное помещение, вырыть отдельный склад для реагентов. Может, даже обустроить небольшой вольер для временного содержания особо интересных образцов.

Я уже мысленно чертил схемы и прикидывал планировку, когда услышал шорох у входа в землянку. На краю свежевырытой ямы, аккуратно вычищая свои новые усиленные перья, сидели три аиста. Они выглядели спокойными и до смешного величественными посреди этого лесного бардака.

Доставили и вернулись. Моя курьерская служба работала безупречно.

Я подошёл к одной из птиц и приложил ладонь к её голове, считывая остаточные образы.

Память аиста была простой, но функциональной. Никаких лишних эмоций, только чёткая последовательность действий. Вот они взмывают в небо, нагруженные болотными мокрицами. Вот летят над лесом, предусмотрительно огибая опасные аномальные зоны. А вот и огороженный Стеной город – огромный, раскинувшийся до самого горизонта, утыканный башнями и сверкающий огнями.

И тут началось самое интересное. Я увидел глазами аистов системы ПВО.

Я, конечно, мог бы создать для доставки каких-нибудь брутальных тварей, способных нести в когтях целые туши. Но это было бы слишком… очевидно. Любой крупный объект, пересекающий границу Стены, тут же был бы засечён и, скорее всего, сбит. Даже если бы он не проявлял агрессии. Просто на всякий случай.

Долгие годы прошлой жизни научили меня одной важной вещи: чем меньше ты отсвечиваешь, тем дольше живёшь.

Поэтому я сделал ставку на маскировку. Мои аисты выглядели как обычные птицы. Ну, может, чуть крупнее. Хотя кого в этом мире это может удивить? Их магическая аура была минимальной – ровно настолько, чтобы поддерживать усиленные функции организма, но не привлекать внимания сканеров.

Над Петербургом постоянно висела невидимая сеть наблюдения. Десятки, а то и сотни камер, магических сенсоров, патрульных дронов – всё это отслеживало воздушное пространство. Система была настроена на выявление угроз: крупных летающих тварей, стай, аномальных магических всплесков. Любое существо, превышающее определённый «уровень опасности», тут же попадало на радары, и по нему открывали огонь.

Именно поэтому аисты были идеальным выбором. Они пролетели над городом абсолютно незамеченными.

Я видел на «записи» в памяти, как патрульный дрон, похожий на металлическую стрекозу, подлетел к ним, просканировал и, не обнаружив угрозы, полетел дальше по своим делам. Для системы они были просто фоновым шумом. Обычные, слегка мутировавшие птицы, не представляющие опасности.

Да, в этом мире полно магических существ. Они летают, ползают, плавают… И система ПВО не могла отстреливать каждую такую тварь. Во-первых, задолбаешься тратить боеприпасы. Во-вторых, постоянная пальба над городом вызвала бы панику. Жители и так живут в постоянном напряжении, зная, что за Стеной их ждёт смерть. А если ещё и над головой постоянно будут разрываться снаряды, от такого стресса и до бунта недалеко.

Была и третья, более глубокая причина, о которой, я уверен, местные власти даже не задумывались. Дикие Земли были огромным, кишащим жизнью котлом. И в этом котле варились не только смертельно опасные хищники, но и тысячи видов относительно безобидных существ. Они были частью экосистемы. Кормовой базой. Если бы армия или следопыты начали отстреливать каждую летящую тварь, они бы просто нарушили хрупкий баланс.

Хищники, лишившись привычной еды, стали бы ещё злее и чаще атаковали бы Стену в поисках пропитания. Это спровоцировало бы настоящую войну на истощение.

Так что моя троица курьеров, прикинувшись частью местного воздушного трафика, спокойно пролетели через все кордоны, приземлились в условленном месте – на крыше клиники, – выгрузили товар и вернулись на базу.

Оставалось решить вопрос с логистикой в самой клинике. Таскать каждый раз парализованных мокриц с крыши будет неудобно.

Я прикинул, что в будущем можно оборудовать чердак под приёмный пункт. Или, что ещё лучше, сделать специальный вход прямо в подвал. Например, через дымоход. В здании клиники был старый, заложенный кирпичом камин. Если его прочистить и немного расширить, получится идеальный вертикальный канал. Аисты смогут просто сбрасывать груз сверху, а он по специальному жёлобу будет попадать прямиком в подвал.

Да, придётся немного заняться «перестройкой». Но оно того стоило.

Я похлопал аистов по шее, мысленно поблагодарив их за работу, и повернулся к Рядовой.

– Ну что, боец. Займёмся нашим гостем?

Для начала нужно было его разбудить. Не пощёчиной или холодной водой – это слишком… грубо. Я присел на корточки рядом с бесчувственным телом культиста, положил ладонь ему на лоб и направил точечный импульс энергии прямо в нервный узел у основания черепа. Не сильный, просто чтобы запустить процесс пробуждения.

Несколько секунд ничего не происходило. А потом тело культиста выгнулось дугой. Глаза открылись, налитые кровью и безумием. Он тут же попытался вскочить, но что-то его не пустило. Он дёрнулся раз, другой, рыча от бессилия.

– Я разорву эти путы! – прохрипел он, его тело окутало слабое, багровое свечение Дара. Он явно пытался высвободить свою силу, но она тут же угасла, наткнувшись на невидимую стену. – Разорву, и тебе хана!

– Да ладно, – усмехнулся я. – Какие путы? Ты ещё скажи, что я наручники использовал.

Он опустил взгляд на свои руки. И замер.

Наручников не было. Пут тоже. Его ладони просто… срослись. Кожа, мышцы, даже кости сплелись в единый уродливый монолит. Он попытался разжать пальцы, но они были теперь частью одной целой бесформенной массы.

Он с ужасом посмотрел на свои ноги – та же картина. Они были сплавлены вместе от лодыжек до колен.

– Что… что ты сделал? – прошептал он дрожащим голосом. – Мастер Плоти?

– Ну, ты меня оскорбляешь, – покачал я головой. – Нет, не он. На минуточку, я химеролог.

– Что за бред ты несёшь? Не бывает химерологов, которые работают с людьми на таком уровне! Вообще!

– Это неважно, – отмахнулся я. – Важно то, что мне нужна информация. И сейчас ты мне всё расскажешь. И нет, я тебя не отпущу. Но от того, как ты будешь рассказывать, будет зависеть, насколько легко и безболезненно ты умрёшь. Я могу твою жизнь растянуть на неопределённый период. И она тебе не понравится. Представь: ты обрастёшь густой шерстью, превратишься в полубезумное существо и будешь бегать по лесу. Но при этом испытывать дичайший, неутолимый голод. Но так и не сможешь его утолить… потому что у тебя не будет ни рта, ни даже носа. Кислород будет поступать через поры в коже. У тебя не будет ни атакующих функций, ни возможности позвать на помощь. Ты станешь просто вечно голодным, страдающим комком плоти…

От услышанного его лицо побледнело. Но в глазах всё ещё горел огонёк фанатизма.

– Я не предам свой Культ!

– Да? – я дотронулся до его плеча. – А если я так сделаю?

Под моей ладонью его плоть начала меняться. Кожа вздулась и пошла буграми. Из-под неё, с хрустом ломая ключицу, начал расти огромный костяной нарост. Он вытягивался, ветвился, разрывая кожу и мышцы…

Пленник закричал, его тело выгнулось дугой от невыносимой боли.

Я нахмурился, но не от его криков. Рост пошёл слегка асимметрично. Левая ветвь получилась на пару сантиметров длиннее правой. Неаккуратно.

Я мысленно сделал себе пометку: в следующий раз нужно точнее калибровать энергетический поток для костных тканей. Для чистоты эксперимента.

– А так? – я коснулся его шеи.

Позвонки затрещали. Шея начала удлиняться, изгибаться под неестественным углом, как у змеи. Он захрипел, пытаясь вдохнуть.

– Что ты… кхх… делаешь… со мной… – просипел он, и я с научным любопытством отметил забавный побочный эффект: из-за растяжения голосовых связок его голос стал тонким и писклявым, как у мультяшного персонажа.

Надо запомнить. Удлинение шейных позвонков на 15–20% ведёт к повышению тембра голоса на три-четыре октавы. Может пригодиться для маскировки или… для создания хора из мутантов. Забавно было бы послушать.

– Я могу превратить тебя в кого угодно, – спокойно пояснил я. – Пока ты был в отключке, я, можно сказать, полностью захватил твой организм. В тебе сейчас столько моей энергии, что я могу сделать вообще что угодно.

Конечно, это было чистейшей воды враньё. Со своими нынешними силами я едва мог поддерживать эти поверхностные трансформации. А уж на полное подчинение организма я точно пока не способен. Вся моя энергия и так уходила на то, чтобы просто сломить сопротивление его организма, преодолеть магический дар. Но он-то об этом не знал. Для него я был всемогущим скульптором, играющим с его телом, как с куском глины.

Он продолжал орать, извиваясь на полу, пока я не убрал руки. Трансформации прекратились, но боль осталась. Он тяжело дышал, всхлипывая.

– Ну что, продолжим? Или начнём говорить?

– Я… ничего… не скажу… – прохрипел он.

– Ладно, понятненько. Тогда ещё одна попытка…

Нужно было что-то посильнее. Что-то, что сломает его волю окончательно. Внешние мутации – это больно, но к ним можно привыкнуть. А вот к тому, что происходит внутри…

Я положил руку ему на голову. Но на этот раз не стал ничего менять во внешности, а полез глубже…

– Знаешь, я ещё не до конца изучил твою анатомию. Мне вот интересно, что будет, если заставить твой желудок переваривать самого себя?

Он замер, его крик оборвался.

– Нет, не так. Давай начнём с малого. С аппендикса. У тебя же есть эта бесполезная штука? Давай заставим его воспалиться. Резко и очень, ОЧЕНЬ сильно.

Он не видел, что я делаю. Но чувствовал. Резкая, острая боль пронзила его нутро, заставив согнуться пополам. Я не делал ничего сверхъестественного. Просто направил крохотный импульс энергии, вызвав спазм и резкое воспаление. Просто, эффективно и невероятно болезненно.

Но когда и это не помогло, я нашёл нервные окончания, отвечающие за температурное восприятие, и послал в них короткий, но мощный импульс.

Для него это было всё равно что оказаться в жерле вулкана. Его тело не горело. Но его мозг кричал, что он горит. Он чувствовал, как кожа плавится, как закипает кровь в жилах. Он орал так, что, казалось, его лёгкие вот-вот лопнут.

Через десять секунд я прекратил. Он лежал на полу, весь мокрый от пота, и смотрел на меня глазами, полными животного ужаса.

– Хватит! Я всё расскажу! Всё!

И он начал говорить. Сбивчиво, перескакивая с одного на другое, перемежая факты проклятиями и угрозами.

– Ты чудовище… Наш Культ найдёт тебя… Тебе отомстят… Ты даже не представляешь, что мы делаем с теми, кто идёт против нас…

Я слушал, терпеливо отделяя мух от котлет.

Как и предполагал, он был пешкой. Всего полгода в Культе. Обычный рядовой боец, которого использовали для грязной работы. Он даже не знал, где находятся их основные базы. Его и других новичков просто забирали из города, надевали на голову мешок и везли куда-то далеко. Тренировочные лагеря были разбросаны по всем Диким Землям: в лесах, на болотах, даже под землёй… Целая сеть, опутавшая континент.

Его задачей, как и задачей его напарника, было патрулировать этот сектор леса и уничтожать всех посторонних – следопытов или заблудившихся туристов. Обычно они работали гораздо глубже, но в последнее время Культ решил расширить своё влияние, подобравшись поближе к городу. Им нужны были живые люди. Для каких-то своих ритуалов и экспериментов, для пополнения рядов…

Я слушал его и понимал, что в чём-то он привирает, пытается скрыть какие-то детали. Но основная часть информации была правдой.

Избушка, которую я разнёс, действительно была лишь одной из многих сторожек, разбросанных по лесу. Культист, запинаясь, выдал мне координаты ещё трёх таких точек. Одна из них, по его словам, была не просто сторожкой, а входом в пещеру – небольшую базу, защищённую артефактами и магическими ловушками.

– Тебе… безумно повезло, – прохрипел он, сплёвывая кровью. – Обычно такие сторожки охраняют твари. Сильные, быстрые… Тебя бы разорвали ещё на подходе. Но… недавно здесь проходил один из наших Мессиров. У него было какое-то столкновение, и он забрал всех охранных химер с собой. А новых ещё не успели подогнать.

Мессир… Интересный титул. Похоже на высший ранг в их иерархии.

– И какова ваша конечная цель? – спросил я.

– Полное уничтожение этой гниющей системы… Абсолютная власть… Мир принадлежит химерологам по праву. Только мы способны им владеть. Потому что видим суть вещей, скрытую от остальных. А люди? Слепое стадо! Они не замечают, что твари эволюционируют, набирают силу с каждым поколением… Они спрятались за Стеной, ползают по безопасным тропам… Да они понятия не имеют, что творится в истинных Диких Землях – там, куда человек не заходил столетиями. Какие монстры бродят в той тьме… Но однажды они двинутся на нас. Великая миграция начнётся, и тогда… тогда человечество будет сожрано. Выживем только мы, химерологи. И поведем за собой то, что останется от этого мира…

Я слушал этот пафосный бред, и меня разрывало между смехом и отвращением. Какое жалкое безумие. «Власть химерологов»… Они действительно в это верят?

Сила химеролога не в армиях монстров. Она – в знании. В способности творить и преображать. В понимании самой природы жизни, её первооснов.

А эти? Эти жаждали лишь крови – чтобы на руинах и в дыму чужого ужаса выглядеть титанами. Но ничтожество, поработившее десять других ничтожеств, не перестает быть слабым. Истинная сила – совсем в другом. В слове, которое останавливает войну. В даре убеждения настолько мощном, что люди сами склоняются перед твоей волей.

Но спорить с фанатиком было бесполезно.

– Как я и обещал, прощай, – сказал я, когда он закончил свою тираду.

Он посмотрел на меня с вызовом, ожидая удара. Но я не стал марать руки.

Просто коснулся его виска и послал последний, самый мощный импульс. Прямо в мозг. Я не убивал его. Я просто нажал на все кнопки сразу. Все нервные окончания в его теле взвыли от перегрузки, посылая в мозг миллиарды сигналов боли, страха, удовольствия, холода, жара…

Его сердце не выдержало такого шока. Он захрипел, тело выгнулось в последней судороге и затихло.

Я отошёл, чувствуя, как гудит голова.

Чтобы провернуть этот трюк, мне пришлось почти всё время, пока он был без сознания, вливать в него свою энергию, снимать его внутренние блоки, изучать нервную систему. Это было утомительно. Но результат того стоил. Он рассказал всё, что мне было нужно.

Я опустился на землю, прислонившись спиной к прохладной стене землянки. В глазах слегка плыло.

Рядом раздался тихий шорох. Я повернул голову. Рядовая протягивала мне металлическую флягу с водой и калорийный питательный батончик, который она достала из своей разгрузки. На её лице, как всегда, не было никаких эмоций.

Она не спрашивала, устал ли я. Она не предлагала помощь. Она просто констатировала факт: командир потратил много энергии, энергию нужно восполнить. Просто и эффективно. Как и всё, что она делала.

Я молча взял флягу и батончик. Сделал несколько больших глотков. Холодная вода привела мысли в порядок.

– Спасибо, – тихо сказал я.

Рядовая едва заметно кивнула и отошла в сторону, заняв позицию у входа. Утилизация тела – её следующая задача, и она ждала приказа.

Нужно было всё обдумать.

Культы – целые подпольные организации химерологов-фанатиков, которые хотят захватить мир. И они были здесь, в этом лесу. А это значило, что мои вылазки за материалами теперь станут ещё интереснее. И опаснее.

Но сейчас меня волновало другое.

Мессир.

Кто-то достаточно сильный, чтобы командовать целой армией тварей. И он был здесь, совсем рядом. Устроил какое-то столкновение, из-за которого ему понадобились все свободные боевые единицы.

Что ж, тем лучше. Я люблю, когда у моих экспериментов появляются неожиданные переменные. Это делает процесс куда увлекательнее.